Учебный год 22-23 / 18

Теория воззрения на проблему злоупотребления гражданскими правами.

В "чистом виде" – без политической составляющей – проблема злоупотребления права на раннем этапе перед советскими цивилистами как таковая не стояла. Юридические умы ученых-цивилистов были заняты в основном теоретическим переосмыслением и совершенствованием "инструментального", догматического механизма советского гражданского права. Однако, несмотря на то, что проблема правоосуществления решалась в основном в разрезе частных интересов и интересов самого государства, в отечественной цивилистике тем не менее постепенно начиналось независимое теоретическое осмысление проблемы злоупотребления правом. В советской правовой литературе время от времени об исследуемом явлении высказывались в том или ином смысле известные ученые-юристы.

М.М. Агарков – виднейший из советских цивилистов – в признании теории злоупотребления правом видел опасность для прочности гражданского права, т.к. неоправданно увеличивалась, по его мнению, в этом случае роль судейского усмотрения. Поскольку сам термин "злоупотребление правом", считал ученый, в силу его условности не выражает точно сущность правонарушения, то при квалификации действий в качестве злоупотребления правом неизбежны многочисленные судейские ошибки. М.М. Агарков, опираясь на известное высказывание французского цивилиста Планиоля, писал, что "осуществление права не может быть противоправным, а следовательно, и злоупотреблением. Те действия, которые называют злоупотреблением правом, на самом деле совершены за пределами права. Совершая эти действия, лицо переходит за границу своего права"1.

Проблему злоупотребления правом ученый признавал лишь в контексте проблемы коллизионности норм гражданского права. В таком случае, – пишет М.М. Агарков, – коллизия может быть разрешена лишь посредством создания судом большей посылки, необходимой для решения данного спора. "Этот вопрос не является вопросом о злоупотреблении правом. Вопрос о злоупотреблении правом можно снять, признав, что граница прав, установленная законом, не может быть изменена усмотрением суда. Вопрос же о разграничении коллидирующих субъективных прав снять нельзя. Он неизбежно приводит в определенных случаях к необходимости восполнить недостаток закона для решения дела"2.

Близкую позицию занимала М.В. Самойлова, но уже в отношении права личной собственности. Она полагала, что осуществление собственности не может быть противоправным, собственник всегда действует правомерно3. В.А. Рясенцев также выступил против использования термина "злоупотребление правом", поскольку он недостаточно ясно раскрывает суть этого социального явления и дублирует, по сути, субъективный момент в концепции осуществлении права "в противоречии с

1 Агарков М.М. Проблема злоупотребления правом в советском гражданском праве "Известия АН СССР",

отд. экономики и права, 1946 г. № 6, С. 426.

2 Агарков М.М. Проблема злоупотребления правом в советском гражданском праве "Известия АН СССР",

отд. экономики и права, 1946 г. № 6, С. 426. Известия Академии наук ССС. Отделение экономики и права. № 6. 1946.

3 Самойлова М. В. Право злоупотребления правом в советском гражданском праве. "Известия АН СССР",

отделение экономики и права, 1946, №6, С. 429.

1

его назначением"1. По мнению Н.С. Малеина, если лицо выходит за пределы предоставленного ему субъективного права, то оно фактически действует за рамками права, вне его границ. Сам термин "злоупотребление правом" в этом случае неприемлем, поскольку лицо просто нарушает норму закона, а не злоупотребляет правом. "Для идеи и общей нормы о злоупотреблении правом нет места", – делает вывод Н.С. Малеин2. Говорить о злоупотреблении правом в процессе его осуществления – добавляет С.Н. Братусь – это значит противопоставлять содержанию субъективного права его форму, что недопустимо, так как "отход в использовании права от его социального назначения есть отступление от закона со всеми вытекающими отсюда последствиями"3.

Точка зрения о том, что злоупотребление права есть действие, происходящее за пределами не только субъективного гражданского права, но и вообще за пределами гражданского права в целом, распространена и в современной российской цивилистике. Само понятие "злоупотребление правом" противники теории считают лишенным правового смысла, непонятным и даже абсурдным4.

Логику сторонников выявленной позиции можно понять, но при условии, что под термином "злоупотребление правом" ими понимается злоупотребление субъективным гражданским правом. В этом случае действительно появляется неразрешимая дилемма: либо управомоченное лицо действует в пределах содержания субъективного гражданского права, либо оно действует вне содержательных рамок субъективного права, и тогда само перестает быть управомоченным лицом и становиться просто нарушителем. В этой строго дихотомичной системе места для злоупотребления правом иначе как в "условном" значении действительно нет.

Но если под термином "злоупотребление правом" понимать не само

субъективное гражданское право в его полноценном смысле, а его догматически формальную часть заключенных в нем правомочий, и в том числе его абстрактность, неточности, оговорки, пробелы, смысловые ошибки и другие недостатки его формы, то исследуемая теория имеет свое собственное специфическое правовое обоснование.

В защиту понятия "злоупотребление правом" одним из первых выступил виднейший советский ученый-цивилист М.И. Бару, который полагал, что специфика этого правонарушения состоит в том, что управомоченный субъект, допуская недозволенное использование своего права, при этом "всегда внешне опирается на субъективное право". В данном случае лицо не осуществляет своего права, не совершает тех действий, которые "соответствуют содержанию принадлежащего ему права", а действует за рамками данного субъективного права5.

Ближе всех к решению исследуемой проблемы злоупотребления правом подошел профессор В.П. Грибанов в своей монографии "Пределы

1 См.: Рясенцев В. А. Условия и юридические последствия отказа в защите гражданских прав. "Советская юстиция", 1962, №9, С. 8-9.

2 См.: Малеин Н. С. Юридическая ответственность и справедливость. М., 1992. С. 160.

3 Братусь С. Н. О пределах осуществления гражданских прав. "Правоведение", 1967, № 3, С. 82.

4 См. например: Малеина М. Н. личные неимущественные права граждан: Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук. М., 1997. С. 218.

5 Бару М. И. О ст. 1 гражданского кодекса. "Советское государство и право", 1958, №12, С. 117-118.

2

осуществления и защиты гражданских прав" (1972 г.). Поэтому проследим подробнее за ходом размышления этого учёного по интересующим нас вопросам. При этом, отдавая должное блестящему инструментальному юридическому анализу В.П. Грибанова, тем не менее сконцентрируемся на критике основных положений его концепции злоупотребления правом.

Как и все предыдущие исследователи, В.П. Грибанов начинает с лексического анализа термина "злоупотребление правом", из которого следует, что действия подобного рода могут быть связаны исключительно с "употреблением" права, с его использованием: "…понятие "злоупотребление правом" может быть использовано лишь тогда, когда управомоченный субъект обладает определенным субъективным правом"1.

Ученый традиционно для тех времен рассматривает проблему с точки зрения шиканы, то есть в контексте наличия злоупотребительных действий непосредственно в содержании самого субъективного гражданского права. В тех же случаях, по мнению автора, когда действие не основано на субъективном праве, то говорить о злоупотреблении правом вообще нельзя. Подобные, не основанные на субъективном праве действия подпадают под категорию "охраняемого законом интереса", как предпосылки еще "несозревшей" до уровня субъективного гражданского права. Таким образом, злоупотребительные действия, не имеющие своим основанием полноценное субъективное гражданское право, не относились, по Грибанову, к случаям злоупотребления правом.

Анализ злоупотребительных действий исключительно "изнутри" субъективного гражданского права как единственной и неделимой юридической субстанции привело, на наш взгляд, В.П. Грибанова к основной методологической ошибке: ученый вынужден был отделить содержание субъективного права от формы его реализации. "А значит, проблема злоупотребления правом, – делает вывод автор, – связана не с субъективным правом вообще, не с его содержанием, а с процессом его реализации, с его осуществлением"2.

Критикуя этот постулат, возразим, что процесс реализации, т.е. осуществления субъективного гражданского права, по нашему разумению, неотделимо входит в содержание любого субъективного гражданского права. А само субъективное право в его "идеальном" виде проявляется только в особой юридической среде – правоотношении, а не наличествует непосредственно в нормах объективного права. Обоснованию приведенной позиции мы посвятим всю вторую и третью главы исследования, а сейчас только скажем, что В.П. Грибанов разделял господствующее в то время догматическое учение о субъективных гражданских правах, непосредственно закрепленных как данность в гражданском законодательстве. Такая трактовка подразумевала, что в нормах объективного гражданского права закреплены непосредственно субъективные права со своим содержанием и границами, а

1 Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав. – М.: "Статут", 2000. С. 43. 2 Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав. – М.: "Статут", 2000. С. 43.

3

права, а могла и не совпадать с его содержанием. "А из этого следует, – пишет В.П. Грибанов, – что различие между содержанием субъективного права и его осуществлением состоит прежде всего в том, что содержание субъективного права включает в себя лишь возможное поведение управомоченного лица, тогда как осуществление права есть совершение реальных, конкретных действий, связанных с превращением этой возможности в действительность"1.

Далее В.П. Грибанов методично углубляет разтождествление содержания субъективного права и содержания его правоосуществления: "Таким образом, если содержание субъективного гражданского права может быть охарактеризовано как общий тип возможного поведения управомоченного лица, санкционированный объективный правом, то содержание процесса его осуществления сводится к совершению управомоченным лицом реальных, конкретных действий, в которых находят свое выражение как воля самого управомоченного лица, так и специфические особенности данного конкретного случая. При этом содержание субъективного права как бы характеризует право в его статистическом состоянии, тогда как осуществление права есть динамический процесс его развития, его реализации"2.

В концепции В.П. Грибанова, на наш взгляд, по существу проводится линия о двойственности содержания в субъективном гражданском праве. Одно содержание – в статике, в качестве идеальной модели поведения, а другое содержание – в динамике, в качестве конкретных форм поведения. При этом, если лицо выходит за рамки "статического содержания", то оно действует не как носитель субъективного права, а как обычный правонарушитель. В этом случае соответственно нет и самого "употребления" права. А если поведение управомоченого лица по осуществлению права остается в рамках "статичного содержания", то происходит нормальный процесс реализации права, где действительное поведение совпадает с нормальным. Но если управомоченный субъект действует в границах "нормального" субъективного права, не выходя за его содержание, делает вывод ученый, но "использует такие формы его реализации, которые выходят за установленные законом пределы осуществления права", то налицо злоупотребление правом.3

Обратим внимание, что в тот период пределы осуществления гражданских прав нередко сводили все к той же статье 5 Основ Гражданского законодательства СССР, т.е. к проблеме осуществления прав в соответствии с их назначением – от целевого до социального "в период строительства коммунизма".

Профессор В.П. Грибанов попытался расширить плохо зарекомендовавшую себя "аксиому" о политико-экономическом назначении, о смысле права в социалистическом обществе путем введения туда субъективных, временных и ряда других координатных границ самого гражданского права. Однако попытки объяснить "механизм" злоупотребления правом "изнутри", с помощью тех теоретических правил, которые работают

1 Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав. – М.: "Статут", 2000. С. 44. 2 Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав. – М.: "Статут", 2000. С. 46. 3 Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав. – М.: "Статут", 2000. С. 46.

4

на уровне "догмы" гражданского права, не привели, по нашему мнению, к ощутимому результату.

Отметим, что В.П. Грибанов сделал очень важный вывод о том, что злоупотребление правом, кроме всего, представляет собой противоправное поведение, связанное с нарушением юридической обязанности, выраженной в гражданско-правовых принципах советского права. К сожалению, этот вывод не нашел свое подтверждение в предложенном им определении злоупотреблению правом, которое прозвучало и используется вплоть до сегодняшних дней следующим образом: "Злоупотребление правом есть особый тип гражданского правонарушения, совершаемого управомоченным лицом при осуществлении им принадлежащего ему права, связанный с использованием недозволенных конкретных форм в рамках дозволенного ему законом общего типа поведения"1.

Приведенное определение В.П. Грибанова, по общему признанию, "тяжеловесно" для понимания и усвоения и имеет много внутренних логических противоречий. Поэтому в советской литературе приведенное определение для злоупотребления правом встретило серьезные возражения. Так, например, по мнению М.В. Самойловой, такое "соединение правомерного и неправомерного поведения представляется невозможным, вопервых, по логическим соображениям (по существу это то же самое, что и злоупотребление правом); во-вторых, потому, что подобного рода "сплав" не может быть назван ни осуществлением права (из-за наличия элемента неправомерности), ни противоправным деянием (из-за наличия элемента правомерности); и, в-третьих, потому, что устанавливаемые законом санкции являются мерой ответственности только за противоправное деяние, но не за осуществление права, тогда как в предлагаемой авторами конструкции санкции наступают и за осуществление правомерных действий"2.

На подобную критику В.П. Грибанов отвечал ссылкой на то обстоятельство, что закон по-разному регламентирует содержание субъективного права и его осуществление, а значит, условия осуществления права не входят в содержание субъективного гражданского права3.

Тем не менее такое малопонятное определение категории "злоупотребление правом" за отсутствием иных нашло свое закрепление в большинстве современных учебников по гражданскому праву, а также в научной литературе, посвященной рассмотрению исследуемой проблематики4. В одном из них дается определение понятия "злоупотребление правом", судя по всему, исходящее из предложенного В.П. Грибановым понимания данного явления. Однако приводимое определение – "действия субъектов гражданских правоотношений, совершаемые в рамках предоставленных им прав, но с нарушением их пределов" – не вносит ясности в понимание того, как соотносятся "рамки" и "пределы" права, как можно действовать в рамках права, но одновременно нарушать его пределы.

1 Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав. – М.: "Статут", 2000. С. 63.

2 Самойлова М. В. Осуществление права личной собственности граждан СССР. В сб.: "Вопросы гражданского права и процесса". С. 38.

3 Грибанов В. П. Осуществление и защита гражданских прав. – М.: "Статут", 2000. С. 56. (Классика российской цивилистики).

4 См.: Гражданское право: Учебник. В 2 т. Т. 1 / Отв. ред. проф. Е.А. Суханов. М., 1998. С. 391; Гражданское право: Учебник. Ч. 1 / Под ред. Ю.К. Толстого, А.П. Сергеева. М., 1996. С. 226.

5

Большинство современных юристов существующие доктринальные определения злоупотребления правом не устраивают, поскольку не дают надежных критериев для квалификации поведения лица в качестве злоупотребительного, а их оторванность от практики повсеместно отмечалась в современной цивилистической литературе. К тому же ряд ученыхцивилистов вообще не видит определение злоупотреблению праву, кроме как через известное понятие шиканы. По мнению, например, В.В. Витрянского, норму о запрете иных форм злоупотребления правом применить при разрешении конкретных споров в принципе невозможно1.

Проблему злоупотребления правом к единственному понятию шиканы по существу сводит и Т.С. Яценко: "Учитывая все вышеизложенное, под шиканой можно понимать действия управомоченного субъекта по реализации принадлежащего ему права, осуществляемые как исключительно с намерением причинить вред другому лицу, так и с намерением причинения вреда, а также достижения иной цели". При этом цель причинения вреда может рассматриваться правонарушителем как основная либо как вспомогательная, позволяющая достичь иные цели (например, "достать" соседа с тем, чтобы приобрести его участок и т.п.)"2. Следует отметить, что наличие вреда признается автором в качестве обязательного признака шиканы, что в общем-то не совсем верно, поскольку реальная угроза причинения вреда также подлежит защите путем прерывания угрожающих обстоятельств.

В.И. Емельянов сформулировал определение понятия "злоупотребление гражданским правом" следующим образом: "Злоупотреблением субъективным гражданским правом является нарушение управомоченным лицом установленной законом или договором обязанности осуществлять субъективное гражданское право в интересах другого лица в непредвидимых условиях". В качестве средства злоупотребления он видит использование любых субъективных гражданских прав, как обязательственных, так и вещных. Сам же термин "злоупотребление гражданскими правами" автор предлагает использовать исключительно в науке гражданского права и к тому же через призму "описательно-результативных целевых прав", которые должны осуществляться для достижения и предоставления кредитору определенного результата. Эти права, по мнению ученого, представляют собой модель поведения, достаточно четко очерченную и "равную" модели конкретной обязанности. Для проверки правомерности осуществления таких прав нет необходимости обращаться к цели обязательства, надо лишь сравнить действия субъекта с моделью "права-обязанности" – делает вывод В.И. Емельянов3. Назначение права автор предлагает раскрывать через общие принципы права, такие как справедливость, гуманизм, равенство сторон, свобода, договор и т.п.

С.Г. Зайцева предложила рассматривать проблему злоупотребления правом через концепцию "использования видимости в праве". Сущность

1 См.: Витрянский В. В. Гражданский кодекс и суд // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 1997. №7. С. 132.

2 Яценко Т. С. Категория шиканы в гражданском праве: история и современность.- М.: "Статут", 2003. С. 101. 3 Емельянов В. И. Разумность, добросовестность, незлоупотребление гражданскими правами.- М.: "ЛексКнига", 2002. С.56.

6

феномена "злоупотребление правом" она видит через призму "либертарноюридической концепции правопонимания в юриспруденции, смысл которой можно коротко передать формулой: право – это форма свободы людей"1.

Наконец О.А. Поротикова проблему злоупотребления правом предлагает рассматривать в контексте специальных пределов осуществления гражданских прав, к которым относятся: а) необходимость действовать добросовестно и разумно; б) назначение права; в) средства и способы правоосуществления. Сами же пределы правоосуществления определяются автором как "отраслевая разновидность общеправовых сдерживающих стимулов поведенческой активности, призванных оказывать внешнее упорядочивающее воздействие на мотивацию, способы и характер использования заложенных в содержании субъективного гражданского права возможностей"2.

На наш взгляд искомое определение должно звучать следующим образом: злоупотребление гражданским правом – это особый вид гражданского правонарушения, связанного с умышленным выходом управомоченного лица за внутренние пределы (смысл, назначение) субъективного гражданского права (определяемые в том числе критериями разумности и добросовестности) для достижения своей незаконной скрытой цели с использованием юридического формализма гражданского права, както: пробелы, оговорки, недостатки, узость, противоречия правовых норм и договорных условий.

1 Зайцева С. Г. "Злоупотребление правом" как правовая категория: Вопросы теории и практики: Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук.

2 Поротикова О.А. Проблема злоупотребления субъективным гражданским правом. – М.: Волтерс Клувер, 2007. С. 240.

7