ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН: 2 СЕМЕСТР, ФРАНЦУЗСКАЯ БУРЖУАЗНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ.

Лектор: Томсинов Владимир Алексеевич содержание:

Y

Тема 1: «причины и этапы революции». 1

Тема 2: «Упразднение феодального порядка и Декларация прав человека и гражданина 1789 года. Конституция 1791 года. ДЕкларация прав человека и конституция 1793. Суд и казнь короля». 21

Тема 3: «декларация прав человека и гражданина и конституция 1795. Период консулата». 44 тема 1: «причины и этапы революции».

Обратите внимание, я окончание революции связываю не с казнью Робеспьера, что вообще считаю глупым, а с принятием Декларации прав и обязанностей человека и гражданина в 1795 году и принятием Конституции. Это был действительно выход из Революции. Это Революция или формирование основ современного государства Франции. Не очень у меня поворачивается язык называть это событие великим. Это была настоящая человеческая катастрофа, отбросившая Францию на лет 150 назад.

Сравнивая английскую и французскую революцию, можно сказать, что английская была направлена в прошлое. Они добивались восстановления якобы нарушенных старинных прирожденных прав английских поданных. А Французская имела направление в будущее – прошлое объявлялось изжившим себя, и она несла с собой программу полного переустройства общества. Бросается в глаза еще одна особенность – если обратиться к литературе, мы увидим, что большая часть трудов посвящена причинам революции. Почему? Объясняется, что какая-то часть Парламента выступила против Короля, восстала, и все это привело к разрушению государства. Но в реальности, нигде эти причины практически не описаны, лишь поверхностно. Мол, восстало мелкое сословие после многовекового гнета, разрушило государство и создало новое. Но тут они не говорят по другим основаниям, революция далеко не сразу привела к разрушению государства. И первый этап революции скорее представлял эволюцию гос.строя.

Сама эта революция привела не сразу к разрушению государства. Первый этап данной революции, на самом деле, представлял скорее эволюцию государственного строя, нежели, действительно, какие-то коренные изменения. Монархия ведь сохранилась. Крупная буржуазия и раньше входила в господствующий строй. И что, собственно, изменилось на первом этапе? Изменения коснулись только представительного органа, возник новый представительный орган, которого раньше не было, - Национальное собрание. Но, самое главное, что за исключением целого ряда эксцессов на первом этапе, все происходившие изменения имели эволюционный характер, характер реформы. То есть само преобразование института королевской власти обсуждалось в рамках Национального собрания, выслушивались разные мнения, принимались законы. Смотрите, реформы осуществлялись путем законов, а не путем какого-то насилия. И вот это, конечно, затрудняет поиск настоящих причин Французской революции, потому что получается, что причина этой Революции не в предшествовавшем общественном развитии, а в самой Революции. То есть разрушение Французского государства произошло в августе 1792-го года, когда монархия рухнула.

Но почему монархия рухнула? Очевидно, что это можно объяснить событиями, происходившими с 1789-го года, в течение 90-го, 91-го годов. Потому здесь вопрос о причинах является вопросом о самой революции.

Тем не менее, есть труды, где обращается внимание на тот кризис, который возник во Франции. Кризис носил объективный характер. Я здесь рекомендую вам книгу Алексиса де Токвиля «Франция при старом режиме», где он объясняет, что были объективные причины для революционного взрыва, и они проявились, прежде всего, в изменении статуса дворянства. Дворянство, которое было, действительно, ведущим классом, сословием, на котором держалось государство, превратилось уже в середине 18-го столетия в слой паразитирующий. Дворяне массово переселялись в столицу, сдавали в аренду крестьянам свои земельные угодья и жили за счет этой земельной ренты. Они не шли на государственную службу. То есть они, на самом деле, действительно, превратились в слой паразитов, потому вызывали ненависть к себе. Но ведь это говорит о том, что еще до Революции французское государство «обуржуазилось», перестало быть феодальным уже даже по составу своему. Вообще я уже вам говорил, что абсолютная монархия – институционное государство, это в основе своей современное государство, буржуазное. Не очень мне, допустим, удобно относить его к периоду феодализма, потому что я вижу для феодализма характерно господство частноправовых конструкций, а здесь мы уже видим превалирование публично-правовых юридических конструкций государственной власти. Но замечания Алексиса де Токвиля очень интересны.

То, что Революция имела какие-то объективные причины это, несомненно, и любопытно, что во французском обществе это ощущалось. Самое интересное: Франция к 80-ым годам XVIII-го века была настоящей сверхдержавой. Это самое могущественное государство Европы, а, значит, и всего мира. И вдруг она рушится. Почему? Ведь революция, кажется, - это какой-то способ выхода из кризиса, но какой кризис во Франции можно заметить. Финансовый кризис, но он, в основном, легко разрешался. Кризис, вызванный засухой 1788-го года, когда король из государственной казны выплачивал пособия тем, у кого погиб урожай? Казна действительно опустела, что стало одной из причин, побудившей короля созвать Генеральные штаты, чтобы попросить денег у Генеральных штатов. Но 5-го мая, на следующий день после созыва Генеральных штатов, выступает там государственный секретарь по финансам, Жак Неккер, и доказывает, что вообще-то финансовые проблемы легко разрешимы даже без всяких Генеральных штатов: 56 миллионов лир дефицит, но вот если пенсии сократить государственным служащим, если заплатить там-то, там-то, то в течение, говорит, года можно тот дефицит ликвидировать.

Удивительное явление. Казалось бы, никаких объективных причин нет для Революции. Ну, хорошо, дворянство – паразитирующий класс, ну и на здоровье, пусть паразитирует, ведь вакуум же не возник в государственном аппарате. Дворянство было замещено выходцами из городского сословия. Замена получилась удачной, ведь пришли люди с университетским образованием на государственные должности, незнатные, энергичные, они, действительно, стремились сделать лучше государство.

Ненависть к церкви объяснима, потому что церковь захватила огромные земельные угодья, и духовенство выглядело паразитирующим сословием, но как это вообще сказывалось на состоянии государственного аппарат? Никак. Наоборот государственной аппарат улучшился.

Более того, если мы говорим о абсолютной монархии, то мы не можем это понимать, как строй, при котором король обладает неограниченной властью. Многие решения по Парижскому трехтомнику даже противоречат воле короля, т е парламент выступает против воли короля.

В конце 1788, когда было решено созвать Генеральные штаты, король принял это решение 5 августа. Сражу же представители третьего сословия потребовалидвойного представительства, так как они дают больше всего налогов. Король выступил против, аристократия против.

5 декабря 1788 собирается парижский парламент, решает, что удвоение представительства третьего сословия законно и целесообразно. Парижский парламент рекомендует королю пойти на эту уступку. Король идет на роковую уступку, парижский парламент действует вразрез с волей короля. Получается, не такой уж прочный был там абсолютизм, в самом государственном строе видна система сдержек и противовесов, когда король встречает противодействие Парижского парламента. Парламент представлен образованной аристократией. Третье сословие тоже мощное противодействие.

Когда посмотришь на государственный строй Франции, который сложился к середине 1780-х, то видно, что этой строй имел огромный потенциал для своего развития. Этой строй предполагал конкуренцию между различными силами. Вопрос: почему эта конкуренция вылилась в революционный заговор? Есть еще одна загадка этой революции. Если почитать публицистов (Руссо, Даламбер) французских 60-х годов, то видим, что они не сомневались в скорой революции.

Революционной вообще была доктрина прав и свобод, потому что эта доктрина зарывала существующий правопорядок. Доктрина общественного договора взрывала существующий государственный строй, потому что она навязывал мысль о том, что источником власть в государстве является не король, власть его не божественна, источник власти – народ, а король лишь представитель народа или нации. Король занимает власть не по божественному праву, а по воле народа. Эти идеи уже высказывались.

Любопытно, что в аристократических салонах хорошо ощущали вот эти революционные настроения, настроения, которые, как ни странно, были оптимистичными в салонах. Предполагалось , что в будущем произойдут крупные перемены, что тот строй рухнет и возникнет новое государство. Они жили этим настроением. Где-то в 1778 мадам Монбазон пригласила в свой салон поэта-мистика Казота. (Ну, это была уже традиция – приглашать каких-то крупных мыслителей, философов, писателей поэтов в салоны. Они читали свои произведения, что-то рассказывали, все слушали, обсуждали. Такое было времяпрепровождение.) И вот Казот пришел, прочитал свои стихи, рассказал какие-то истории интересные, естественно, все стали их обсуждать. Разбился весь этот салон на какие-то группки, все между собой что-то обсуждают. Мадам Монбазон заметила, что Казот сидит в кресле и смотрит на всех печальным, даже каким-то отрешенным взглядом. Она подошла к нему и спросила его:

- Казот, что с вами случилось, почему вы так смотрите?

- Мадам, - говорит, - у меня перед глазами ужасные картины, лучше мне не рассказывать о них.

Мадам засмеялась, говорит:

- Нет, Казот, ну расскажите, мне же интересно.

- Мадам, вы не будете спать всю ночь.

- А я и не сплю ночами. Расскажите.

- Мадам, мне привиделась мостовая парижская. И по ней едут телеги, а на телегах сидят люди со связанными сзади руками. Вы знаете, мадам, я смотрю на ваших друзей и узнаю в тех, кто сидит на телегах, именно их. И вы знаете, куда их везут, мадам?

- Куда, интересно?

- Их везут на площадь, а на площади стоят два столба, между которыми нож. И их укладывают между этими столбами, нож опускается на их шеи, и им отрубают головы. Мадам, согласитесь, это ужасная картина.

Мадам засмеялась:

- Да нет, ну что вы, это очень интересно. Скажите, ну я, наверное, получу привилегию ехать к месту своей казни не в этой ужасной телеге, а в собственной карете? Казот помолчал, а потом говорит:

- Нет, мадам. Привилегию ехать к месту казни в собственной карете получит только король Людовик.

Он так это сказал, что мадам даже поверила. И она уже не смеялась. Но об этой истории благополучно забыли. Вспомнят только тогда, когда окажутся в телегах. И будут говорить: «Послушайте, мне ведь говорили когда-то, что я буду ехать в телеге к месту своей казни». Они расскажут об этом палачу Самсону, который будет их встречать и заботливо укладывать между этими столбами. А в то время никакой еще гильотины во Франции не было, Казот в данном случае действительно видел будущее. И Самсон расскажет это своему внуку, а внук его напишет в своих мемуарах это (Они семья потомственных палачей). Он напишет эту историю. А я нашел еще другие описания этой истории, и потому трудно не поверить в нее.

Но о чем эта история говорит? О том, что все было буквально напитано впечатлением, что произойдет во Франции катастрофа. Кстати, такие же настроения господствовали в России в начале XX века. Все ждали эту революцию. Почитайте Блока, особенно его записные книжки. Он считал, что эта революция неизбежна, хотя ничего о ней не знал. Настроение, что существующее общество обречено на гибель почему-то наиболее ярко проявлялось именно во Франции и в России перед революциями. И вряд ли это можно объяснить.

Очевидно, что революция имеет какие-то глубинные причины, до конца нами не осознанные. И я не решаюсь объяснять революцию какими-то политическими, экономическими факторами, потому что я вижу, что на самом деле то, что мы называем революцией, это в значительной мере просто припадок безумия, который охватывает в целом все общество. Общество ведет себя необычно. И необычность эта вряд ли имеет какие-то объективные причины. Очевидно, что в обществе заложена эта болезнь, которая вырывается наружу во время революции. Ну в самом деле, посмотрите, в Английской революции Парламентской оппозиции надо было остановится еще в августе 1641, они уже получили все. Но ведь очевидно, что требование, чтобы Тайный Совет теперь формировался с согласия Парламента, и более того, даже воспитателя к наследнику престола назначали с Парламентом, выходило за всякие рамки не только юридической конструкции государственного строя, но и за рамки обыкновенных приличий человеческих. Это уже было безумие просто, требовать еще чего-то. Вы же уже всего добились, король уже не может формировать казну без участия Парламента, он обязан Парламент созывать, а если не созывает, то он сам спокойно может быть созван, сам соберется. Чего еще добиваться?

Но мы то же самое видим и во Французской революции. Ведь революционеры всего уже добились в 1791 году. Ну чего ещё надо было? Нет, они впали в настоящее безумие. И ещё 3 года бушевали.

Чтобы понять масштаб этого безумия, надо обратиться к трудам, в которых подсчитывается потеря населения во время революции. Если в Англии потери в районе 500.000 (100.000 на полях сражений погибло), то во Франции это 2.000.000; цифра сама по себе ни о чём не говорит, но дело в том, что известна точная численность населения на 1785 год, когда была произведена перепись. 25,1 миллиона во Франции, погибло 2 миллиона из этих 25, можете представить масштаб трагедии.

И, очевидно, что самое необычное - в какой-то момент революционеры, захватившие в своё полное обладание государства, всю Францию, ведущую державу мира, вдруг стали выяснять отношения между собой, да так рьяно, что просто-напросто друг друга истребили. Зачем? Разве есть какие-то объективные причины якобинского террора? (Википедия: Эпоха террора - период массовых казней после начала Великой французской революции с 5 сентября 1793 - 27 июля 170,094 года. Это период насилия в ходе конфликта между жирондистами и якобинцами, в течении которого якобинцы казнили от 16 до 40 тыс. «врагов революции».) Это любопытное явление, оно также в значительной мере также припадок безумия. Неужели не могли остановиться в выяснении отношений друг с другом и не отправлять друг друга на эшафот? Почему они друг друга убивали? Ленин перед смертью находился всё время под впечатлением от этой французской революции, вот этого якобинского террора. И он сказал как-то, приехали к нему Бухарин, Сталин, он говорит: «Знаете, если вы начнёте, как якобинцы, выяснять отношения друг с другом, вы обязательно придёте к террору; вы начнёте друг друга истреблять, и революция погибнет». Так ведь и произошло на самом деле. Смотрите, почему: все революции заканчиваются гибелью революционеров.

Как началась французская революция? Кризис 1788 года опустошил королевскую казну. Вот канва событий, она на поверхности. Неккер, в то время уже министр финансов, сообщил Королю, что единственный способ пополнения казны - это собрать дополнительные налоги. Но собрать дополнительные налоги мы не можем без согласия самих подданных, представленных в Генеральных штатах. Значит, надо созывать Генеральные штаты. И Король 5 августа принимает решение созвать Генеральные штаты. И начинается очень интересный процесс.

Во-первых, из городов поступают требования увеличить представительство в Третьей палате ( Палате горожан) в 2 раза, потому что больше всего налогов платят именно горожане. К этому требованию не добавлялось условие изменить порядок голосования, но ведь оно предполагалось, очевидно. Если Третья палата получает в 2 раза больше депутатов, чем остальные две, то для чего это ей надо? Это будет иметь значение только при одном условии: если изменится порядок голосования, если голосовать будут не по палатам, а поимённо. Значит, поимённое голосование предполагалось. Но почему-то о нём никто даже в то время не заикнулся.

Решали вопрос: удовлетворить требование горожан об увеличении их представительства в Третьей палате, или нет. Король и аристократия выступили против, парижский Парламент решил, что это соответсвует вполне закону и целесообразно это требование удовлетворить. Король удовлетворил это требование.

24 января 1789 Король издал указ, по которому объявлялись выборы в Генеральные штаты, и в этом указе уже содержалось это нововведение. В Третью палату избирается депутатов в 2 раза больше, чем в каждую из остальных палат. Можно по результатам голосования представить численность обеих палат. Когда решался 6 мая вопрос о поимённом голосовании, разрешить его или нет (он решался в каждой палате), то в палате духовенства 133 человека проголосовали против вот этого поимённого голосования, 114 - за. То есть, 247 человек было. Должно было быть 300. В палате дворянства «за» проголосовало где-то 34 человека, «против» - 187. То есть, 200 с небольшим явилось, должно было быть 300. А в третьей палате оказалось 600 человек – самая многочисленная. Причем выборы были сложными от городов, многоступенчатыми, от разных корпораций. И во время выборов, очевидно, шла агитация: каждый из кандидатов в депутаты рассказывал о своих намерениях, и вот это процесс формирования программы как бы политической, он очень бурно шел во время избирательной кампании весной 1789 года. Он вылился в составление так называемых Наказов депутатам от третьего сословия. Любопытно, что в этих наказах уже содержались контуры Декларации прав человека и гражданина. Горожане требовали равенства всех перед законом. Они считали, что привилегии дворянства совершенно не оправданны, требовали соблюдения прав человека и особое внимание уделяли именно праву собственности. Именно в наказах это социальное право объявлялось правом человека.

Генеральные штаты открылись 4 мая 1789 года и этот день можно с полным основанием считать началом Французской революции. Как известно, в литературе и в официальной французской идеологии началом Французской революции считается 14 июля – в этот день Бастилия была взята горожанами, разрушена, и это событие почему-то считается началом Французской революции. Что в это событии революционного? Трудно сказать. Но вот созыв Генеральных штатов на новых основания, когда в третье сословие вошло в два раза больше депутатов, чем в остальные две палаты, действительно было революционное события. Обратите внимание, начало английской революции датируется в литературе 3 ноября 1640 года, то есть днем созыва парламента. А почему Французская революция датируется 14 июля? Трудно понять. Ну или хотя бы датировали 26 августа 1789 года, или 11 августа 1789 года, когда был принят Декрет об упразднении феодального порядка, или 17 июня, когда третья палата объявила себя Национальным Собранием, или 6 мая, когда было выдвинуто требование изменить порядок голосования – масса есть дат более приличных, более обоснованных для того, чтобы считать их началом Французской революции. Самая необоснованная, самая непривычная – это 14 июля, потому что на самом деле это было кровавое безумие, кровавое совершенно событие, позорное для парижан, и оно объявлена началом революции.

И вот все закончилось22 августа 1795 года принятием Декларацией прав и обязанностей человека и гражданина и новой Конституции – эти документы фактически порывали с революционной идеологией. Вот между этими событиями 4 мая 1789 года и 22 августа 1795 года произошло огромное количество действительно коренных перемен в государственном строе Франции.

Первый этап революции закончится в ночь с 9 на 10 августа 1792 года, когда новое восстание в Париже сметет монархию и установится строй, который назовут республикой, но, очевидно, что он будет представлять собой власть группы революционеров, которая на самом деле в малой степени будет опираться на население, которая объявит источником своей власти волю народа, но на самом деле не будет эту волю учитывать. Как раз интерес народа заключался в прекращении революции, и когда в 1793 году Вандея восстанет (Wikipedia: Вандея – департамент на западе Франции) против революционеров, это народное восстание будет жестоко подавлено революционерами. Поэтому второй этап революции, который начнется 10 августа 1792 года и закончится 2 июня 1793 года, только условно можно называть этапом республики.

Франция, действительно, была конституционной монархией на первом этапе революции, но она не стала республикой на втором этапе, это скорее была диктатура. Причем обратите внимание: Якобинцами называют обычно тех революционеров, которые захватят власть 02.06.1793. А до этого будет держать власть в своих руках группа революционеров, называемая жирондистами, значительная часть которых составлялись депутатов жиронды. Но дело в том, что и жирондисты, и депутаты, которые захватят власть 2 июня, были членами якобинского круг, только жирондисты формировали его основной состав. Они обычно на заседаниях этого клуба занимали места в партере, а вот наиболее радикальные из этих якобинцев занимали места на галерке, на возвышении, поэтому они назывались Горой, Монтаньярами. Вот то, что называется якобинской диктатурой в литературе, на самом деле это диктатура Монтаньяров – не всего якобинского круга, а части. Но, как бы то ни было, жирондисты уступят власть монтаньярам 02.06.1793 года: монтаньяры просто вышвырнут их из конвента. Начнется 3й этап революции.

Считается, что этот третий этап революции был последний, что революция закончилась падением этих монтаньяров 27.06.1794 года. Но на самом деле, революция продолжалась и после казни лидера монтаньяров Робеспьера. Мы увидим, что осень 1794 года в Париже была такой же кровавой, как и весна. Только в этот раз террор обрушился на самих монтаньяров. Мы увидим, что первая половина 1795 года прошла в дискуссиях о том, каким государством должна быть Франция: монархическим или республиканским, и что предпринимались попытки возвести на трон сына казненного короля: он еще был жив до середины июня 1795 года. И этот план был реальным, но в июне зайдут стражника в камеру, где он содержался, и увидят, что он лежит мертвым. Мальчик этот, очевидно, был отравлен. По другим версиям, отравили очень похожего на него дубликата, настоящий сын Людовика 16 скрылся. Но масса есть книг, статей, посвященных этому событию, но как бы то ни было, сын Людовика 16 потом больше нигде не появился. И вот смерть наследника престола фактически решила вопрос о форме государственного строя, о форме правления. Очевидно, после этого можно было вести речь только о республике. Итак, перед нами еще один этап революции – четвертый с 28.07.1794 до 22.08.1795 годов. Как его назвать? Я не знаю. Но то, что это именно этап революции, нет сомнений, потому что в этот период фактически революция продолжалась, фактически Франция не вышла из этого революционного безумия и, самое главное, что не сложилось какой-то устойчивой конструкции власти. Она сложится только после августа 1795 года.

Генеральные Штаты так же, как и в Англии Парламент, стали вот тем органом, который, в сущности, и разрушит французское государство. Так же, как и в России – Государственная Дума. Временный комитет Государственной Дума образует Временное правительство еще в то время, когда царь не отречется от престола. Это был очевидный государственный мятеж, государственник переворот. И возникнет точно так же очень странная конструкция власти: Временное правительство, которое возьмёт на себя функцию монарха, одновременно законодательного органа и одновременно функцию исполнительной власти. Это характерно для всех революцией: группа революционеров, захватившая власть, старается взять на себя вообще все функции: и законодательные, и исполнительные, и даже судебные. Но каким образом во Франции эта группа революционеров сформировалась? А она формировалась из депутатов Генеральных Штатов. 04.05.1789 – официальное открытие Генеральных Штатов, никаких заседаний не было. Собрались депутаты в центре, в Париже, и прошли в храм св. Людовика на службу. Но уже тогда заметили парижане: идут разнаряженные дворяне, депутаты первой палаты, чинно идет, шествует и тоже в роскошных одеждах духовенствах и тут, в черных камзолах стройными рядами представители от горожан, хмурые. Уже тогда увидели эту разницу.

5 мая выступал с речью гос секретарь по финансам Неккер (очень интересная фигура, англичанин, который жил в Женеве. В 1747 году поступил на службу и вот сделал карьеру). Он совершил большую ошибку, в нем видели лидера будущей революции, но он произнес речь таким образом, что он якобы может единолично разрешить финансовые проблемы. Он произносил речь на собрании не для того, чтобы решить какие-то проблемы, а чтоб себя показать. Показать, какой вот он гениальный финансист, но явно совершил ошибку, потому что он показал, что Штаты совершенно не нужны для решения финансовых проблем и он один может все решить. Но кому это понравится? Репутация Беккера сильно была подорвана после его речи. Неккер должен был возглавить революцию, а не говорить о том, что Генеральные Штаты не нужны для решения проблем Франции.

6 мая наконец собрались депутаты по палатам. Кстати, основные заседания происходили в зале плезир (малых забав). Там могло одновременно поместиться 1200 человек. Причем любопытно, что 3-е сословие помешалось в партере, а духовенство и дворянство по бокам. И, конечно, сразу возникало ощущение, что ведущая сила в Генеральных Штатах – третье сословие (они в центре, их большинство).

Король (Людовик 16) почувствовал, как только увидел, и он, на самом деле, был впечатлен речью Неккера, он понял, что можно обойтись без Генеральных Штатов, не принимать во внимание их требования. Таким образом, ошибка Неккера вызвала ошибку короля, он решил, что можно не идти на уступку Генеральным Штатам и с помощью Неккера решить финансовые проблемы без них. Вот это была роковая ошибка. Если бы король считал себя главой революций, тоже хотел провести реформы, собрал Генеральные Штаты, чтобы они могли помочь, чтобы он мог опереться на них в проведении реформ. Все могло пойти по-другому, но король оттолкнул от себя Генеральные Штаты, и они это почувствовали.

5 мая представители третьего сословия предложили собраться всем вместе и решить вопрос о введении поименного голосования, а король выступил против этого. Он решил, что нужно собираться по отдельности. Он решил, что это решение должно приниматься старым порядком, то есть путем голосования по палатам. Голосование по палатам очевидно означало, что третье сословие не сможет в данном случае победить. И палата дворян, и палата духовенства не поддержали третье сословие. Хотя, самое любопытное, что голосование, прошедшее в каждой из палат, показало представителям третьего сословия, что у них много сторонников, не только в палате духовенства, но и в палате дворянства. И это придало им решительность. То есть король допустил еще одну ошибку. Он фактически оттолкнул третье сословие от себе и в тоже время дал им основание почувствовать свою силу.

Начались длительные переговоры депутатов третьего сословия с депутатами дворянства и духовенства. Депутаты третьего сословия хотели переманить на свою сторону как можно больше кандидатов, а потом устроить голосование всеобщее, но не удалось. Король настоял, чтобы никакого голосования не было. И после длительных обсуждений внутри палат 17 июня собирается третье сословие и принимает решение, раз его не поддержали 2 палаты, то третья палата имеет основание объявить себя Национальным Собранием. Что это означало?

Во-первых, это означало, что Национальное Собрание присваивало себе полномочие издавать законы от имени нации.

Во-вторых, это означало что только третья палата является подлинной представительницей нации.

И наконец, это означало, что Национальное Собрание (третья палата) приобретает учредительные функции.

20 июня третье сословие хотело собраться уже в Общем зале и объявить свою волю, но им это сделать не удалось: была суббота, шёл дождь, они в 9 часов утра пришли к этому залу (кстати, это здание до сих пор стоит в Париже) и увидели, что на дверях замок. Никто им не открыл. Пытались найти ключ, не удалось. И тогда они отошли на небольшое расстояние и увидели зал для игры в мяч, и собрались там. И выработали план дальнейших действий.

Им объявили, во-первых, что 22 июня выступит в Генеральных Штаты Король, потом правда было перенесено это выступление на 23 июня, поэтому они решили пока не принимать никаких решений, не принимать никаких мер новых, решили выслушать речь Короля. Король прибыл к одиннадцати часам, заставив депутатов ждать 2 часа, и произнёс примерно такую речь, что он в данном случае не особенно нуждается в Генеральных Штатах, что Генеральные Штаты должны соблюдать полностью все законы и, на самом деле, Король не собирается даже частицы своей власти Генеральным Штатам и он рассчитывает на Генеральные Штаты как исключительно на совещательный орган. Но это конечно не устраивало Генеральные Штаты.

Начались переговоры длительные Генеральных Штатов с чиновниками крупными. То есть, конечно, стремились перетянуть на свою сторону Неккера. Король узнал об этих переговорах, 11 июля увольняет Неккера. И третье сословие осознало, что оно осталось без какой-либо поддержки со стороны крупных, авторитетных государственных деятелей.

А до этого произошли ещё несколько очень важных событий. 7 июля собирается третье сословие, конституированное как Национальное собрание, и официально объявляет о том, что они являются Учредительным собранием и могут принять конституцию новую. 9 июля они собираются и создают комиссию для разработки новой конституции Франции. Причём это первая писаная конституция.

14 июля в Париже происходит мятеж самый настоящий. Мятеж этот был вызван во многом действиями самого Короля. Король почему-то решил стянуть в Париж те войска, которые были в его распоряжении. Одну воинскую часть он поместил на Елисейских полях, а драгунский полк решил разместить в Бастилии. Конечно, парижане сразу поняли, что они окружены: это две ключевые точки, которые позволяли контролировать Париж. Ну и толпой двинулись к Бастилии.

Бастилии в то время находилась в Сент-Антуанском предместье, сейчас это конечно город, площадь, где была Бастилии, очерчена, то есть вот место, где располагалась Бастилия, можно было увидеть. Но она разрушена была до основания. Видно, что это место - возвышенность: Бастилии была далеко видна, это действительно мощная одновременно крепость и тюрьма. И в этой тюрьме когда-то содержались противники королевской власти, но вот в тот момент, вот в 1789 году, эта тюрьма была уже угасающая, там какие-то несколько дворян содержалось, хулиганствующих, совершивших какие-то поступки, устроивших, там, какой-нибудь погром в ресторанах и так далее. Вот их туда свозили, и охраняла Бастилию команда инвалидов, которая возглавлялась уже офицером в очень преклонном возрасте, причём буяны-дворяне, которые содержались в Бастилии, могли заказывать себе в камеры завтраки, обеды, ужины из ресторанов, женщин заказывать, то есть хорошо жили, во всяком случае, не страдали.

Поэтому говорить о том, что парижане хотели освободить томящихся в Бастилии заключённых, конечно, невозможно: никто там не томился и хорошее на самом деле было здание историческое, но оно имело дурную славу в Париже ещё собственно с XVII в., когда действительно эта тюрьма была заполнена заключёнными и многие там умирали, многих там убивали, и многие просто пропадали там, в казематах Бастилии. И вот эта память, она осталась, но шли-то к Бастилии не для того, чтобы освободить заключённых. Для того, чтобы предотвратить скопление королевских войск у этой крепости.

Любопытно, что парижане были настроены мирно, они, конечно, имели многие оружие при себе, но они хотели просто войти в Бастилию и взять её под свой контроль. Но раздались выстрелы (до сих пор историки так и не установили, кто стрелял, но явно стреляла не та команда, которая охраняла Бастилию; очевидно, это была провокация какая-то). Вот эти выстрелы убили нескольких горожан, они их разъярили, штурмующих, и те ринулись на приступ и взяли Бастилию, арестовали всю эту команду, глава этой команды будет приведён к ратуше, и публично, в окружении толпы ему отрубят голову без всякого суда, наденут эту голову на пику и будут носить по улицам Парижа под радостные вопли парижан. Равнодушные к революции современники, то есть люди объективные, которые наблюдали эти события, они потом с ужасом их описывали: что произошло с парижанами – они радуются убийствам, они носят отрубленные головы на пиках, причём убить в то время могли любого без всякого суда и следствия. То есть это действительно было кровавое безумие, и очевидно, что это событие, если его называть революционным, то оно уже показывало, во что выльется вся революция. Оно выльется в кровавое побоище. Но тем не менее это событие действительно имело некоторое революционное значение, но оно получило это значение только благодаря бездействию короля.

Король почему-то испугался и не принял никаких мер. По идее он должен был снять войска с Елисейских полей и привести к Бастилии, не допустить её полного разрушения и вообще стрелять по толпе, усмирить толпу. Вот эта кровавая вакханалия, серия убийств, причём людей совершенно невиновных, людей, которые призывали к порядку, или людей, состоявших на государственной службе, их узнавали и могли убить просто-напросто. Эта серия убийств давала королю основание применить войска, причём в самой жестокой форме. Он этого не сделал, и вот эта безнаказанность, которая обуяла парижан, она перекинулась потом на всю Францию. Но Франция через неделю-две узнает о том, что была взята Бастилия, и никто парижан не наказал. Можно, оказывается, населению делать всё, что угодно. И стали брать «бастилии» по всей Франции, только там «бастилиями» объявлялись государственные здания, в которых хранились долговые расписки, документы о выплате рентных платежей, и т.д. Начали просто жечь эти документы, эти здания. Истории Франции французское население нанесло огромный ущерб, потому что огромный массив исторических документов погиб в течение августа-осени 1789 года. Но почему это произошло?

Очевидно, что французское государство оказалось очень слабым, неспособным противостоять народному движению, и вот это, прежде всего, заставляло короля идти на реформы. На самом деле он должен был пойти на реформы, но он не знал, какие реформы были необходимы, и фактически оказался заложником той группировки, которая возобладала в то время во Франции. А это как раз депутаты третьего сословия, объявившие себя Национальным собранием. Они настолько почувствовали свою силу, что решили уже в начале августа принять целую серию новых законов, и первым в очереди встал закон об упразднении феодального порядка. Этим законом они хотели привлечь на свою сторону простое население во Франции. Вообще, феодальный порядок уже был в значительной мере ликвидирован во Франции постепенно, путём обычного развития (то есть уже не было личной крепостной зависимости), но тем не менее основная масса крестьян не имела земли в своей собственности, то есть они обладали землёй, но на правах аренды чаще всего, поэтому платили за обладание этой землёй. А поскольку вот эти отношения существовали длительный период – несколько столетий – то, естественно, у крестьян возникло настроение – они считали себя собственниками просто-напросто, хотя формально владели землёй на праве арендаторов. Но поскольку они владели долго, они считали, что они уже стали собственниками этой земли, и поэтому, на самом деле, штурм Бастилии и все эти эксцессы, которые происходили: сжигание всех документов по аренде, по рентным платежам, как раз и выражали стремление крестьян действительно освободиться от этих юридических форм, которые им навязывали, они фактически долгое время владели землёй, но юридически они считались арендаторами, и они просто хотели эту юридическую оболочку убрать. Вот смысл крестьянского движения, которое возникло летом 1789 года во Франции, и, естественно, Национальное собрание решило это движение поддержать. Вот подоплека первого декрета, очень значимого, которое приняло Национальное Собрание в ночь с 10 на 11 августа 1789 года. Этот декрет был поставлен на обсуждение национального собрания еще 4 августа, они неделю его обсуждали. Почему затянулось это обсуждение?

Во французской деревне существовало очень сложное сплетение разных прав, разных платежей и нужно было разобраться, что убрать, а что оставить. Нельзя же было огульно все отменять или всех освобождать от всех платежей, как тогда будет пополняться казна, они это осознавали. Вторая проблема, которая вставала перед депутатами: в какой форме принимать этот законодательный акт. Обратились к королю, король отказался даже подписывать и обсуждать — это не ваша прерогатива. Тогда они поняли, что в форме ордананса этот акт не пройдет, потому что король его не подпишет, тогда была придумана форма декрета. Декрет — революционный законодательный акт, который не предполагает утверждение королем. Национальное собрание — революционный орган, сам по себе конвент, то есть учредительный орган, а значит он может принять этот документ. Был принят именно декрет об упразднении феодального порядка. Текст декрета отражает как раз расхождение во мнениях.

Среди депутатов национального собрания было много людей, считавших, что было необходимо упразднить феодальный порядок, но было и много людей, которые считали, что нельзя упразднить все, некоторые платежи следует оставить. Одно дело платежи, которые проистекают из прошлой личной зависимости крестьянина перед дворянином, а другое дело — платежи буржуазного характера, когда кто-то берет какую-то часть земли для ведения предпринимательской деятельности, для создания товарного хозяйства. Они считали, что это совершенно новые отношения, отношения похожие на те, что складываются в городе, это договорные отношения и разрушать их нельзя. Поэтому первые фразы декрета: феодальный порядок упраздняется полностью. А потом выяснялось, что совсем неполностью. Многие платежи сохраняются: упраздняются только платежи, вытекающие из личной зависимости, все остальное сохраняется.

Текст документа был разослан на места, расклеен на зданиях, крестьяне читать умели, но, видимо, большой текст им было тяжело читать. И вообще может в этом декрете им больше всего понравилась первая фраза: феодальный порядок упраздняется полностью. Какой смысл дальше читать? Раз полностью упраздняется — ничего не должно остаться. Поэтому вот этот декрет имел совершенно неожиданный эффект для Национального Собрания. Крестьяне просто отказались платить что-либо в казну. Нарастают финансовые проблемы: из деревни перестают приходить платежи, потому что крестьяне восприняли, что вообще всё упраздняется. Для них феодальный порядок — просто платежи дворянам. Они их перестали делать. Но в это время работала конституционная комиссия. И в конституционной комиссии Национального Собрания возобладало мнение, что прежде, чем принимать конституцию, нужно принять декларацию прав человека и гражданина, которая станет введением в конституцию. Так и было, во Франции конституция будет состоять из двух частей: первая часть — декларация, вторая — сам текст конституции. Декларация была вынесена на голосование Национального Собрания 26 августа 1789 года. Она была принята, была коротким документом, состояла из 17 статей. Но этот документ безусловно имел революционное значение. Этот документ, в сущности, создавал принципиально иную юридическую конструкцию государственной власти.

Давайте проанализируем этот документ не в таких возвышенно публицистических тонах, в которых она на данный момент анализируется в литературе, а посмотрим на него с юридической точки зрения, то есть прагматично. Этот документ имеет преамбулу. И в этой преамбуле уже заявляется, что декларация должна всегда пребывать пред взором общества, то есть считалось, что декларация это как бы изложение юридических устоев нового государства. Это, в сущности, основа конституции.

Основными идеями Декларации, в первую очередь, являлась идея юридического равенства всех. Это идея кажется очень возвышенной, но все-таки она провозглашалась в обществе сословном, и провозглашение этой идеи означало разрушение существующего общественного строя. Дворяне, все звания, титулы — оставались, но теперь утрачивали любое юридическое или политическое значение, потому что этот документ фактически выдвигал на роль субъекта права не представителя какой-то общественной группы, сословия, а просто человека. То есть здесь даже не совсем утверждение юридического равенства, принципа юридического равенства, а смена субъекта права.

Вторая идея — идея национального суверенитета (я перечисляю по важности, не по порядку). Она меняла кардинально характер государственной власти, теперь любая власть должна быть представительной, в том числе и монархическая, потому что источник власти в нации, значит король — представитель нации. Когда 8 сентября начнет обсуждаться первый конституционный закон, который составит часть конституции, то депутаты обратятся к титулу короля и изменят его следующим образом. В старой Франции титул был: Божьей Милостью Король Людовик, Король Франции и Наварры. И здесь изменят на: Божьей Милостью Король Людовик, Король Французов. Титул уже подчеркивал новый характер представительной власти, она носит представительный характер, она естественно становится конституционной монархией.

Третья идея — идея превалирования прав человека над правами гражданина. Декларация называется «Декларация прав человек и гражданина», но обратите внимание: наиболее значимые права гражданина объявлены правами человека. Это означает, что некоторые права граждан привязываются не к государству, ведь гражданство выражает взаимосвязь человека и государства. Некоторые права граждан привязываются к природе человека, к сущности человека. Считается, что эти права человек ни от кого не получает, он рождается с ними вместе. Какие это права и для чего была создана такая странная юридическая конструкция — в следующей серии.