5 :: 6 :: 7 :: Содержание
ОГЛАВЛЕНИЕ
Вместо предисловия |
8 |
Глава 1. КОНСТИТУЦИЯ КАК РЕЗУЛЬТАТ СТРАХА И ЕЕ ПРИНЯТИЕ |
11 |
1.1. Порождения страха |
11 |
1.2. Виды страха |
16 |
1.2.1. Боязнь корпоративизма |
16 |
1.2.2. Венгерские страхи |
17 |
1.2.3. Тождественность |
18 |
1.3. Одиссей привязывает себя к мачте |
19 |
1.4. Опасности дефиниций |
20 |
1.4.1. Понятие конституционализма |
20 |
1.4.2. Концепция конституции |
24 |
1.5. Конституционная власть |
26 |
1.6. Что предшествует конституции? Порядок и принятие |
32 |
1.6.1. Потребность в безопасности |
32 |
1.6.2. Однородность общества |
33 |
1.6.3. Гражданство (натурализация) |
34 |
1.6.4. Гарантия сосуществования |
35 |
1.7."Содержание" конституции: нейтральность или общие цели? |
37 |
1.8. Правовая природа конституции |
47 |
1.8.1. Верховенство конституции. Сложность процедуры внесения поправок как средство охраны конституции внесения поправок в конституцию |
47 |
1.8.2. Внесение поправок в конституцию |
47 |
1.8.3. Обязывающий характер конституционных норм |
51 |
Глава 2. УКРОЩЕНИЕ ДЕМОКРАТИИ |
57 |
2.1. Разбавленный народный суверенитет и слабая демократия |
57 |
2.2. Власть большинства |
62 |
2.3. Конституционное ограничение демократии |
64 |
2.4. Референдум и дестабилизация |
71 |
Глава 3. "ОПАСНЫЕ СВЯЗИ": СИСТЕМА "СДЕРЖЕК И ПРОТИВОВЕСОВ" И РАЗДЕЛЕНИЕ ВЛАСТЕЙ |
77 |
3.1. Система уравновешивания |
77 |
3.2. Обособление и зависимость в начальной и конечной стадиях |
84 |
3.2.1. Создание |
84 |
5
3.2.2. Персональная зависимость |
94 |
3.3. Разделение функций и совместные решения |
96 |
3.4. Другие противовесы |
101 |
3.4.1. Роль судебных органов в балансе властей |
101 |
3.4.2. Федеральное (вертикальное или горизонтальное)разделение властей |
102 |
3.5 Когда противовес превращается в перевес? |
104 |
3.6 Какие уроки для конституционализма вытекают из выше сказанного? |
105 |
Глава 4. ПАРЛАМЕНТАРИЗМ И ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО |
109 |
4.1. Метаморфозы парламента |
109 |
4.1.1. Эволюция парламентаризма и превращение его в систему представительного правления |
109 |
4.1.2. Роль народного суверенитета в условиях парламентаризма: свободный мандат |
113 |
4.1.3. Парламент - шикарный клуб для джентльменов |
117 |
4.1.4. Критика классического парламентаризма.Партийноегосподство и корпоративные собрания |
120 |
4.2. Структура и функционирование парламента |
125 |
4.2.1. Парламент как институт |
125 |
4.2.2. Свободная дискуссия и условия принятия решения. |
133 |
4.2.3. Самоопределение парламента |
139 |
4.2.4. Коллективные участники |
144 |
4.3. Одна или две палаты |
152 |
4.4. Законодательный процесс |
158 |
4.4.1. Первичное правотворчество |
158 |
4.4.2. Делегированное законодательство |
164 |
Глава 5. ИСПОЛНИТЕЛЬНАЯ ВЛАСТЬ |
174 |
5.1. Обвораживающее воздействие эффективности |
174 |
5.2. Кто или что считается главой исполнительной власти? |
177 |
5.2.1. Короли и президенты |
177 |
5.2.2. Правительства, главы правительств |
181 |
5.3. Прерогативы исполнительной власти |
184 |
5.3.1. Прерогативы по сравнению с парламентскими |
184 |
5.3.2. Усложнение процедуры вотума недоверия как средство защиты правительства |
185 |
5.3.3. Законодательная инициатива и замена закона |
189 |
5.3.4. Бюджет |
191 |
5.4. Миф об ответственности |
195 |
5.5. Внутренняя структура исполнительной власти |
199 |
Глава 6. ПРАВОВОЕ ГОСУДАРСТВО И ЕГО ПРОВОДНИКИ |
205 |
6.1. Верховенство права и правовое государство |
205 |
6.2. Отправления правосудие |
218 |
6
Глава 7. КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД. КТО СТЕРЕЖЕТ СТРАЖЕЙ? |
225 |
7.1. Мэдисон проигрывает процесс и выигрывает полномочия |
225 |
7.2. Триумф судебного контроля |
232 |
7.3. Толкование и пересмотр конституции |
238 |
Глава 8. ОСНОВНЫЕ ПРАВА И СВОБОДЫ ЧЕЛОВЕКА |
245 |
8.1. Свобода и права человека |
245 |
8.2. Определение основных прав |
255 |
8.2.1. Следует ли доверять определение основных прав законодательному органу? |
255 |
8.2.2. Какие основные права должна защищать конституция? |
259 |
8.3. Что следует из основных прав? |
270 |
8.3.1. Ограничение государственной власти |
270 |
8.3.2. Влияние основных прав на негосударственные отношения |
272 |
8.4. Ограничение основных прав: примирение государства и свободы в конституционализме |
276 |
8.4.1. Ограничение основных прав |
276 |
8.4.2. Пределы ограничения прав |
279 |
8.5. Для чего нужны основные права, особенно свобода, которую многие считают лишь источником хаоса, безнравственности и злоупотреблений? |
283 |
8.6. Точность определения |
285 |
7
5 :: 6 :: 7:: Содержание
Моему отцу посвящается
ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
В начале 1994 г. американским научным обществом American Council of Learned Societies (ACLS) мне было предложено написать популярную книгу для широкого круга читателей о том, зачем Венгрии нужна конституция. Завершив над ней работу, я подумал, что и для читателей других бывших социалистических стран может представлять интерес краткое введение в конституционализм, написанное на основе опыта посткоммунистического периода.
Понятие "конституционализм", словно широкое покрывало, может охватывать многое. Я не буду уделять внимание только тому, что явно из-под него выбивается. Так, остались в стороне расчеты на основе партийных интересов, соображения сиюминутной политики. Догм же, если только они "помещаются под покрывалом", я как раз не оспариваю. Не могу сказать ничего плохого, например, о монархической форме правления, ибо при должном ограничении власти короля она может быть полностью конституционной.
Что же касается тоталитарных или корпоративных форм правления, то в данной работе я заявляю однозначно: они недопустимы. Это неприятие категорично даже в тех случаях, когда они у многих находят одобрение.
Продолжая традиции Ф. Бэкона, своей задачей считаю также развенчивание "идолов"1 — ошибочных представлений, заблуждений, парализующих наш разум. Это тем более важно, что ошибочные взгляды, пришедшие в Венгрию из различных эпох, начиная с доктрины Короны Святого Иштвана и кончая якобинско-коммунистическим учением о народном суверенитете, под личиной конституционализма и сейчас опутывают паутиной общественное сознание. Вдобавок и сама печальная история Венгрии, а также всей Центральной и Восточной Европы повинна в том, что у нас находили пристанище конституционные идеи всякого рода и толка за исключением идеи классического конституционализма.
8
В отечественных дискуссиях о конституционализме не хватает принципиальных соображений, вдохновленных фантазией. Экспериментирование с непривычными идеями расценивается как смешная мечтательность.
В этой книге рассматривается система требований, которые вытекают из принципов конституционализма и которые выходят на "очную ставку" с существующим строем. Конституционализм настойчиво и несколько старомодно требует ответа на вопрос, не препятствует ли ограничению свободы очередной предложенный вариант государственного регулирования и "обустройства".
В мою задачу не входит агитация читателей в пользу конституции по моему вкусу, мне всего лишь хотелось облегчить им выбор. Однако в тех случаях, когда я не сдерживаюсь и все же даю пристрастные рекомендации, я обращаю внимание читателей на это. После ознакомления с конституционными возможностями принятие обществом конституции, равно как и связанное с ней уважение, может стать осознанным.
Во время работы над книгой я позаимствовал множество идей у ряда выдающихся личностей, среди которых в первую очередь мне хотелось бы упомянуть Джеймса Мэдисона (1751 —1836) и графа Алексиса Шарля де Токвиля (1805—1859). Они гении сохранения правопреемственности. Большой долей правды, которая содержится в этой книге, я обязан им. Дж. Мэдисон, а он был в 1787 г. одним из самых полезных разработчиков американской конституции, в своих публицистических эссе "Записки федералиста", популяризировавших конституцию перед ее принятием, нашел (вместе с удачными решениями возникающих проблем) наилучшее обоснование строя, покоящегося на принципе разделения властей. Сам этот строй был основан на столетнем историческом опыте и неправильном его истолковании Шарлем Монтескье. Токвиль наиболее полно вскрыл многочисленные факты, свидетельствующие о непростых отношениях конституционного строя и демократии, и с присущим ему аристократизмом отдал предпочтение свободе, обуздав демократию (по крайней мере, на бумаге).
Еще одна личность, которую я не могу не упомянуть, это немецкий профессор Карл Шмитт (1888—1985), ставший в зените своей славы идеологом фашизма. Он — тайный демон моей книги, подлый полугений, который сформулировал, пожалуй, самые каверзные принципиальные возражения против конституционализма. (В более резкой форме их можно найти в бездушной "реальной политике" конституционных государств, разъедающей конституцию подобно ржавчине.)
Иного рода долг у меня перед ACLS, оказавшим мне поддержку. Собственно взяться за эту работу меня уговорили ведущие сотрудники
9
именно ACLS — профессора Стэнли Катц и Ирэна Грудзиньска-Гросс. Благодарностью — и не только за эту книгу — я обязан Будапештскому колледжу, в стенах которого я имел возможность целый год размышлять и творить, а также Центрально-Европейскому университету, основанному Джорджем Соросом, обеспечившему и на этот раз условия духовной независимости. Наконец, было бы несправедливо не отметить, что эта книга, в конечном счете, готовилась к публикации в научной "мастерской" Института государства и права АН Венгрии.
10
1 Бэкон Ф. Новый органонъ. СПб., 1874.