учебный год 2023 / Степанов_2004

СОДЕРЖАНИЕ

РАЗДЕЛ 3.1. ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОЕ ПОНЯТИЕ УСЛУГ: ПОВЕДЕНЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА

ВВЕДЕНИЕ

Изменения в экономическом обороте, происходящие в последние годы в нашей стране, привели к существенному обновлению российского гражданского права. В правотворческой деятельности уделяется большое внимание категории услуг, в гражданском законодательстве появляются новые виды договоров об оказании услуг, ранее неизвестные отечественному правопорядку. Проявление аналогичной тенденции отмечается исследователями в зарубежных государствах, где в настоящее время стремительно растет доля услуг в имущественном обороте, вытесняя торговлю материальными вещами и технологией.'

С принятием Конституции Российской Федерации в законодательство, посвященное в той или иной мере регулированию хозяйственной деятельности, прочно вошло деление объектов имущественного оборота на три вида: товары, работы и услуги. Указанная триада объектов имущественного оборота, использованная в Конституции Российской Федерации, а в настоящее время также и в иных нормативных правовых актах за рамками гражданского права и гражданского законодательства, по мысли законодателя должна была наиболее общим образом охватить все возможные объекты имущественного оборота, поскольку, на тот момент, вероятно, представлялось, что названная триада, с экономической точки зрения, охватывает собой все объекты имущественного оборота. Однако при принятии Гражданского кодекса Российской Федерации (далее: Кодекс, ГК РФ) законодатель для целей гражданского законодательства не ограничился подразделением всех объектов гражданских прав на товары, работы, услуги, и уже в первой статье Кодекса (п.З ст. 1 ГК РФ) упомянул о товарах, услугах и финансовых средствах. Начальные статьи любого кодифицированного акта, не имеющие зачастую серьезного прикладного значения, тем не менее, обладают огромной политико-правовой и программной силой, а потому позволяют составить определенное представление о позиции разработчиков Кодекса по допустимости использования указанной триады.

Еще более определенно отношение гражданского права к сведению всех объектов имущественного оборота лишь к товарам, работам и услугам проявляется из анализа ст. 128 ГК РФ, в силу которой к объектам гражданских прав относятся вещи, включая деньги и ценные бумаги, иное имущество, в том числе имущественные права;

работы и услуги; информация; результаты интеллектуальной деятельности, в том числе исключительные права на них (интеллектуальная собственность); нематериальные блага. Таким образом, гражданские права могут возникать, изменяться или прекращаться в связи с товарами, работами и услугами, но также и по поводу иных объектов, не попадающих ни в один из разделов указанной триады.

Наряду с этим, расширение перечня основополагающих групп объектов гражданских прав, предпринятое с принятием ГК РФ, не ослабило, а напротив, повысило значимость услуг как особой группы объектов гражданских прав. При этом если товары (вещи) в догме права традиционно описываются и классифицируются по различным признакам, то прочие объекты гражданских прав, поименованные в ст. 128 ГК РФ, либо изучены недостаточно, либо вообще не подвергались серьезному исследованию, что обусловлено относительной новизной отдельных объектов (интеллектуальная и промышленная собственность, средства индивидуализации субъектов предпринимательства и их продукции) или невостребованностью до некоторых пор таких объектов оборотом (ценные бумаги, услуги, информация).

Актуальность исследования общего понятия услуг в настоящее время определяется не только указанными выше обстоятельствами, в силу которых услуги стали одной из ведущих категорий в языке, используемом законодателем, но также и бурным развитием имущественных отношений, возникающих в связи с оказанием услуг. Подтверждение тому можно найти в Кодексе, часть вторая которого содержит немало отдельных видов договоров (самостоятельных договоров), предмет которых связан с оказанием услуг. Между тем, общее понятие услуги имеет довольно размытые контуры, как в доктрине, так и в позитивном праве, толкуется учеными и юристамипрактиками по-разному и обладает множеством смысловых оттенков. Именно поэтому в ближайшем будущем актуальность темы даже при увеличении числа исследований, посвященных услугам, не будет исчерпана.

Известно, что наука гражданского права, как любая иная отрасль юридического познания, носит инструментальный, методический характер по отношению к позитивному праву, то есть в известном смысле призвана обеспечивать юридическую практику новыми конструкциями, моделями либо проводить детальный анализ уже существующих правовых явлений. В свете подобного подхода к функциональному

' Фолсом Р.Х., Гордон М.У., Спаногл Дж. А. Международные сделки: Краткий курс / Пер. с англ. М.: Издательская корпорация «Логос», 1996, с.18; М.И. Кулагин Избранные труды. М.: «Статут» (в серии «Классика российской цивилистики»), 1997, с.259,278.

назначению юридической науки актуальность избранной для написания настоящей работы темы также является очевидной. Учитывая, что гражданско-правовые отношения по поводу услуг как объектов гражданских прав стремительно развиваются, в то время как в законодательстве и практике отсутствует единое понимание услуг, группа обязательств по оказанию услуг недостаточно разработана доктринально, освещение фундаментальных проблем обязательств по оказанию услуг представляет большой научный и практический интерес для отечественной цивилистики.

Указанные положения предполагают проведение в ближайшем будущем глубокой доктринальной разработки юридического понятия услуг и группы обязательств по оказанию услуг. Развитие гражданско-правовой теории по этому вопросу позволило бы усовершенствовать законодательство, обогатило науку гражданского права и облегчило практику.

Предмет настоящего исследования, как следует из его названия, определяется изучением услуг как объекта гражданских прав sui generis, при этом одним он может показаться недостаточно ограниченным, а другим - слишком узким.

Изучение услуг как объекта гражданских прав может проходить по двум направлениям. В одном случае возможно выявление общих, характерных черт услуг и конструирование общего понятия услуги из анализа системы всех существующих в настоящий момент в данной правовой системе поименованных договоров на оказание услуг, а также определения специфики и влияния элементов основных (самостоятельных) договоров в обязательствах по оказанию услуг, вытекающих из смешанных договоров. Опасность, которая подстерегает исследователя на этом пути, связана с огромным разнообразием отдельных видов услуг и соответствующих договорных моделей, в множестве которых сложно выявить какие-либо сущностные черты, одинаково применимые ко всем услугам. Другой путь возможного исследования и конструирования общего понятия услуг ориентирован на анализ доктринальных и позитивно-правовых построений, преимущественно посвященных общим вопросам обязательств по оказанию услуг, которые не растворяются в отдельных договорных видах. Очевидно, что в рамках заявленной темы второй из указанных ранее вариантов представляется наиболее адекватным для использования в настоящем исследовании и методологически более верным.

Исходя из указанных методологических предпосылок в настоящей работе

предпринимается попытка создания правовой конструкции услуг,' то есть выработка

генеральной категории услуг как специфического идейного образования, которым так

или иначе оперирует частное право (как в его догматической и позитивно-правовой

составляющей, так в и экономико-правовой основе). При этом основной замысел

исследования заключается не в том, чтобы дать всеобъемлющее понятие услуг, равно

применимое ко всем возможным жизненным ситуациям, а в том, чтобы проследить

эволюцию идеи услуг как специфической категории договорного права, которая

привела к складыванию правовой конструкции услуг в том виде, как она существует в

современном российском правопорядке, и тем самым подойти к определению услуг как

специфической категории обязательственного права. Соответственно, построение

правовой конструкции услуг как отвлеченного общего понятия, в тоже время

включающего в себя множество частных моментов, составляет главное назначение

настоящей работы.

Как в любом другом цивилистическом исследовании, при написании данной

работы преследовались определенные теоретические и практические цели. Во-первых,

это развитие и модификация теоретических разработок отдельных правоведов-

цивилистов. В этом пункте анализ автором предшествующих доктринальных и

законодательных построений выступает не как традиционная, необходимая в таких

случаях формальность, а как составляющая, жизненно важная для развития и

культивирования частного права, человеческой культуры, наконец.

Анализ достижений человеческого ума прошлого в этой области позволяет

понять не только истоки происхождения услуг на современном этапе развития частного

права, но и осознать сущность этого феномена, а также проводить анализ de lege

' Категория юридической конструкции является центральной для методологической основы настоящего исследования, покоящегося на объективно-идеалистическом осмыслении правовой действительности. При этом под правовой конструкцией следует понимать элементарную часть, с которой имеет дело доктрина права, а само понятие правовой конструкции может охватывать как отдельную норму права, так и правовые принципы, так называемые нормы -дефиниции и иные нетипичные для позитивного права юридические построения. Правовая конструкция представляет собой базисное юридическое построение в праве вообще, как любая иная идея, она разумна и вневременна, идеальна и витальнаподробнее см.: Степанов Д.И. Вопросы методологии цивилистической доктрины. В сб.: «Актуальные проблемы гражданского права» (выпуск шестой), сб. статей под ред. О.Ю. Шилохвоста, М.: «Издательство «НОРМА», 2003, с. 21 ел. Проф. С.С. Алексеев, в последнее время также уделяющий внимание подобной категорией, предлагает определять юридическую конструкцию как интеллектуальное разрешение данной проблемы, выраженное в оптимальной модели построения прав, обязанностей, ответственности, соответствующих юридических фактов несколько отличное ей, а сами конструкции представляют собой органический, всеобщий, непосредственно нормативный, а главное - наиболее совершенный по значению элемент собственного содержания права, его внутренней формы - см: Алексеев С.С. Теория права: поиск новых подходов. В кн.: Алексеев С.С. Избранное. - М.: «Статут», 2003,с.197,200,211-214;онже Восхождение к праву. Поиски и решения.-2-е изд., перераб. и доп.-М.: Издательство НОРМА, 2002, с.245-246 .

ferenda. Право, a тем более право цивильное, есть идеачьное образование, право суть область идеи. Право всегда налично как смысловое содержание, все правовое предстает перед нами как смысл. Наконец, право в любом из его проявлений всегда выступает в виде определенной рациональной конструкции, в связи с чем определение римского права как ratio scripta представляется не столь метафоричным, как принято считать. Соответственно, гипостазирование идеалистической основы методологии права, признание в качестве основополагающего идеалистического подхода к праву предполагает рассмотрение права как идеального, смыслового образования в целом, не ограничиваясь выявлением отдельных, глубинных идей, конструирующих и лишь определяющих содержание правовой системы, как это нередко делается в литературе.' Признание в качестве принципиального методологического момента идеальности цивильного права задает исследователю вектор: любой правовой феномен, выступающий предметом исследования, содержит в свернутом виде его идею, осмысление которой, поиск предметного знания (знания по существу) суть само исследование. Соответственно, цивилистическая доктрина в динамике есть установление идеального содержания частного права, доктрина в статике ad hoc (догма частного права) суть само это содержание hoc et nunc. Именно поэтому, идеи, содержащиеся в литературе по гражданскому праву, представляют для нас непреходящую ценность, без обращения к которым немыслимо серьезное исследование.

Признание на уровне доктриначьного подхода права как идеального содержания, как сферы идеи, наряду с прочим, приводит к определению права также как разумного, рационального образования {ratio scripta^). Из этого для уровня метода в настоящем исследовании вытекает немаловажная практическая установка: познание права должно проистекать по одной из главных методологических посылок: проведение анализа и правоприменение гражданско-правовых норм возможно лищь как рациональный процесс, что подразумевает поиск и нахождение баланса интересов индивида и общества.^ Иными словами, недопустимы правовые конструкции, которые нерациональны. С позиций подобного подхода к определению сущности права можно

' Так, С.С. Алексеев, несмотря на то, что постулирует тезис, в соответствии с которым право есть бытие разума, ограничивается выявлением лишь правовых идей, понимаемых как основополагающие, фундаментальные начала в праве . - Ср.: Алексеев С.С. Право: азбука - теория - философия: Опыт комплексного исследования. - М.: «Статут», 1999, с.564-570 и с.289-290.

^Покровский И.А. История римского права. - Вступит, статья, переводы с лат., научн. ред. и коммент. А.Д Рудокваса. - СПб.: Издательско-торговый дом «Летний Сад», Журнал «Нева», 1999, с.16-17.

^Хвостов В.М. Система римского права. Учебник.- М.: Издательство «Спарк», 1996, с.ЗО.

8

прийти к заключению, что эволюция права, совершающаяся в процессе его исторического развития, есть про-явление разума в мир, при этом право есть форма, объемлющая разум в нашем хаотичном и зачастую неразумном обществе. Таким образом, познание, применение права, а также позитивное правотворчество всегда должно преследовать цели проявления, фиксации и развития рационального. Применение юридической методологии должно давать не умозрительное, а позитивное знание о рациональном.

Второй основополагающей целью настоящего исследование выступает поиск, анализ и выявление существенных признаков услуги как юридического явления. Анализ юридических построений, созданных в прошлом, при всей его ценности является во многом функциональным элементом исследования, позволяющим проявить рациональное. Однако изучение права не осуществляется ради самого себя, процесс здесь выступает не как самоценность, а лишь как инструмент для построения понятия, оформления идеи. Таким образом, исследование должно с неизбежность приводить к конструированию понятия, логического построения, иначе не приходится говорить о ценности исследования. В данном вопросе, следуя негласным нормам и традициям отечественной (континентальной) доп.1Ы права, изучение идеально-правового феномена не завершается созданием общего понятия, а требует, кроме того, проведения его обособления и отграничения от смежных понятий, проверки полученных построений на смежных понятиях а contrario, членения и классификации добытого понятия.

Наконец, в качестве последней {last but not least) из основных целей, о которых здесь следует упомянуть, выступает анализ особенностей группы обязательств по оказанию услуг, как специфического института обязательственного права, в том числе специфики исполнения подобных обязательств.* Данные особенности рассматриваются как на доктринальном уровне, так и в их позитивно-правовых проявлениях. При этом следует помнить, что предмет настоящего исследования ограничен общим понятием услуги, а потому изучение группы обязательств по оказанию услуг преимущественно ограничено обязательствами по возмездному оказанию услуг, как оно понимается в силу гл. 39 ГК РФ. Все прочие обязательства, направленные на оказание отдельных

' Следует отметить, что раздел обязательственного права, относящийся к исполнению обязательств, как в общем, так и применительно к отдельным видам обязательств, до настоящего времени представляет одну из наименее разработанных сфер отечественного гражданского права. Не углубляясь в общее учение об исполнении обязательства, в настоящей работе предпринимается попытка рассмотрения отдельных проблем исполнения обязательств на примере обязательств по оказанию услуг.

видов услуг, особенно обязательства из поименованных договоров, анализируется

лишь в той мере, насколько это необходимо для построения общего понятия услуг либо

верификации отдельных построений, а также анализа практических последствий тех

или иных изысканий. Вместе с тем, необходимо помнить, что услуги и обязательство

составляют неразрывное целое, поскольку за рамками обязательственного

правоотношения услуги существовать не могут, а потому автору на протяжении всего

исследования приходилось балансировать на очень тонкой грани, чтобы не скатиться

до банальной логической деконструкции отдельных видов обязательств по оказанию

услуг, но и не выйти за границы заданного смыслового поля, за рамками которого

выдвинутые построения не имеют ни практического, ни научного значения.

При изучении проблемы и ее дальнейшем освещении использовались преимущественно три метода: сравнительно-правовой, догматический, то есть исследование догмы права, базирующейся на положениях действующего позитивного права, законодательства и подзаконных нормативных актов, с привлечением лексического, систематического, телеологического и аутентичного толкования, а также экономического анализа,' включая метод переноса экономических понятий в юридическую сферу.

Суть последнего метода состоит в следующем: если в экономических теориях то или иное явление и соответствующее ему понятие хорошо изучено, то подобное

понятие может быть полезным для юриспруденции; для этого нужно ограничить

известное понятие, исключить из его содержания компоненты, не представляющие

' Так называемый метод экономического анализа в современной зарубежной юридической литературе ассоциируется главным образом с течением «право и экономика» [law & economics]. Несмотря на то, что при экономическом анализе материал для правового исследования берется в сфере, не только внешней по отношению к праву, но и к правовому исследовательскому инструментарию, результат, к которому приводит такой подход (а именно, смысловое, идейное содержание права, отдельных правовых построений, в том числе правовых конструкций), во многом аналогичен тому, что достигается при познании права из самого себя (в рамках традиционной догмы частного права). Экономический анализ также, как и юридико-догматическое исследование, позволяет раскрыть содержание права как идейного и рационального образования, выявить логичные и эффективные правовые построения. Для

ознакомления можно указать на следующую литературу вопроса: RONALD Н. COASE, THE FIRM, THE

MARKET, AND THE LAW (University of Chicago Press, 1990); WILLIAM M. LANDES AND RICHARD A. POSNER, Ti IE ECONOMIC STRUCTURE OF TORT LAW (Harvard Univ. Press, 1987); ROBERT COOTER AND THOMAS ULEN, LAW AND ECONOMICS, З'*" ed. (Addison-Wesley Publishing, 1999); RICHARD A. POSNER, ECONOMIC ANALYSIS

OF LAW, S"" ed. (Aspen Publishers Inc., 1998); Guido Calabresi, Some Thoughts on Risk Distribution and the Law of Torts, 70 YALE L. J. 499 (1961); Ugo Mattel and Robert Pardolesi, Law and Economics in Civil Law Countries: A Comparative Approach, 11 INT'L REV. L. & ECON. 265 (1991); Alan Schwartz and Robert Е. Scott,

The Political Economy ofPrivate Legislatures, 143 U. PA. L. REV. 595 (1995); Mark J. Roe, Chaos and Evolution in Law and Economics, 109 HARV. L. REV. 641 (1996); Eric A. Posner, Law, Economics and Inefficient Norms, 144 U. PA. L. REV. 1697 (1996); SYMPOSIUM "ECONOMIC ANALYSIS IN CIVIL LAW

COUNTRIES: PAST, PRESENT, FUTURE", 11 INT'L REV. L. & ECON. 261 (1991); SYMPOSIUM "LAW, ECONOMICS

AND NORMS", 144 U. Рл. L. REV. 1643 (1996).

10

Mbid.,atl2.