!!Экзамен зачет 2023 год / Бациев_Щербаков_ Комментарий правовых позиций ВАС
.rtfПризнавая возможным само существование изложенной позиции, представляется принципиально ошибочным встречающееся суждение о том, что прощение долга, являясь односторонней сделкой, тем не менее может быть признано дарением при очевидной безвозмездности в отношениях сторон. Односторонняя сделка в зависимости от оценки мотивов ее совершения никак не может трансформироваться в договор (соглашение), которым во всех случаях является дарение (ст. 572, 573 Кодекса).X
В пользу непринятия квалификации прощения долга как односторонней сделки можно высказать по крайней мере два соображения.
Во-первых, не учитываются возможные негативные последствия прекращения обязательства прощением долга для должника, который может быть и не заинтересован в прощении долга. В самом деле, прощение долга может привести к определенному урону деловой репутации должника в силу формирования у участников хозяйственного оборота отношения к должнику как к "лицу, не имеющему возможности платить по своим долгам", к лицу с низкой платежеспособностью. При рассмотрении прощения долга как односторонней сделки возможность должника отказаться от "дара" отсутствует, а значит, у него нет и механизмов предотвращения прощения долга, совершенного кредитором не только помимо, но и вопреки его воле.
Во-вторых, несмотря на приведенное выше обоснование квалификации прощения долга как односторонней сделки, толкование ст. 415 ГК РФ не столь однозначно. Из данной нормы не следует, что освобождение кредитором должника от лежащих на последнем обязанностей не является следствием соглашения сторон об этом. Иными словами, в основании прекращения обязательства в данном случае, так же как и при новации, лежит соглашение сторон (договор).X
Изложенные соображения подводят к мысли, что прощение долга представляет собой договор, однако в дальнейшем позиции в отношении квалификации этого договора могут и расходиться.
Согласно наиболее распространенной позиции прощение долга всегда является простой разновидностью дарения и, следовательно, должно подчиняться общим запретам, характерным для данного института (ст. 575 ГК РФ). Именно таким образом до принятия Обзора по большей части складывалась судебно-арбитражная практика <14>.X
--------------------------------
<14> Например: Постановление ФАС ВВО от 30.07.2001 N А38-2/45-01, Постановление ФАС ДО от 25.05.2004 N Ф03-А73/04-1/972 // ПБД "КонсультантПлюс".X
Однако против данной позиции можно выдвинуть ряд доводов.
Во-первых, признание прощения долга разновидностью дарения вообще снимает вопрос о существовании прощения долга как самостоятельного института гражданского права. Если бы законодатель ставил знак равенства между прощением долга и дарением, не было бы никакой надобности вводить нормы ст. 415 ГК РФ - кредитор одаривает должника, заключив с ним договор дарения, что само по себе прекращает соответствующую обязанность. Однако само наличие ст. 415 ГК РФ говорит в пользу того, что институту прощения долга законодатель придавал самостоятельное значение.X
Во-вторых, рассматриваемый подход не учитывает реальную практику коммерческого оборота. Зачастую размер встречных имущественных предоставлений участников гражданско-правового обязательства может быть изначально не эквивалентен. В качестве примера приведем несколько сознательно схематизированных примеров.
Скажем, заключается соглашение об отступном, согласно которому обязательство прекращается предоставлением отступного, размер которого менее долга должника. Налицо освобождение кредитором должника от имущественной обязанности в части несоответствия размера долга должника и размера отступного, что, следуя рассматриваемому подходу, может повлечь за собой признание соглашения об отступном недействительным в соответствующей части (ст. 575, 168 Кодекса). Однако отвечает ли такое решение нуждам оборота и существу отступного? Представляется, что нет. В целом ряде случаев частичное освобождение должника от лежащей на нем обязанности отражает имущественный (коммерческий) интерес кредитора, которому может быть выгодно немедленно получить от неисправного должника сумму меньшую, нежели основной долг. В этом смысле показателен и следующий пример. Должник в оговоренный срок не исполнил обязательства по возврату кредита и процентов за пользование им. Кредитор письмом сообщил должнику об освобождении его от обязанности уплатить проценты в случае немедленного возврата суммы выданного кредита. Как расценивать прощение долга в части обязанности уплатить проценты? Ведь у кредитора могло и не быть намерения одарить должника, целью прощения долга, возможно, являлось желание немедленно получить основной долг, не прибегая к судебной процедуре взыскания всей суммы задолженности. Следуя квалификации прощения долга как разновидности дарения, безусловно, мы лишаем кредитора в ряде случаев возможности реализовать имеющийся у него коммерческий интерес.X
Судебной практикой выдвинута иная, более гибкая и менее формальная позиция <15>, которая и была поддержана в Обзоре. В соответствии с ней при оценке соглашения о прощении долга следует учитывать намерения кредитора. Прощение долга только тогда можно квалифицировать как дарение, когда суд установит намерение кредитора освободить от соответствующей обязанности в качестве дара, свидетельствующее об отсутствии у кредитора собственного имущественного (коммерческого) интереса в прощении должнику долга. В приведенных выше примерах очевидно, что у кредитора отсутствовало намерение одарить ответчика, а, следовательно, присутствовал соответствующий интерес кредитора.X
--------------------------------
<15> Например: Постановление ФАС СЗО от 17.09.2001 N А05-4012/01-239/17, Постановление Президиума ВАС РФ от 26.04.2002 N 7030/01 // ПБД "КонсультантПлюс".X
Таким образом, прощение долга является самостоятельным основанием прекращения обязательства и самостоятельным институтом гражданского права. При толковании соответствующего соглашения, поведения, переписки сторон (ст. 431 ГК РФ) на первый план выходит выявление наличия (отсутствия) намерения кредитора одарить должника. При отсутствии указанного намерения нормы ГК РФ о дарении не подлежат применению. При этом наличие такого намерения свидетельствует не о том, что соглашение о прощении долга трансформировалось в дарение, а о том, что сторонами и был заключен собственно договор дарения.X