!!Экзамен зачет 2023 год / Статья Четыре точки зрения на добросовестное владение (Гадж

Статья: Четыре точки зрения на добросовестное владение

единство юридических, экономических и этических норм, помогает осознать, как надо пользоваться этим принципом в гражданском праве. Для этого необходимо учитывать его экономическое содержание. Формулируя эту идею, можно утверждать: норма о добросовестности в гражданском праве является только частью одного правового порядка, который, в свою очередь, является частью части другого порядка.

В связи с этим судебное решение представляет собой, как писал Г. Радбрух, "неразлагаемую на элементы смесь теоретического и практического, познаваемого и творческого, непродуктивного и продуктивного, научного и интуитивного, объективного и субъективного" <9>. По сути, акт правоприменения можно сравнить с амальгамой.

--------------------------------

<9> Радбрух Г. Философия права. М., 2004. С. 131.

Поэтому принять справедливое и рациональное решение сложнее, чем просто законное, ибо справедливое правосудие предполагает наличие у судьи способности учитывать сложные юридические и метаюридические контекстуальные связи <10>.

--------------------------------

<10> Не случайно П.-Ж. Прудон в своей книге "Война и мир" доказывал, что правосудие - это проявление практического разума и высшая способность души; в правосудии находит свое проявление существующее в природе равновесие.

В юридическом концепте оно обозначается понятием "правовая справедливость".

С точки зрения методологии права и экономики анализ эффективности действия юридических норм осуществляется с применением иных, нежели в юриспруденции, методов, поскольку их основой является более реалистичная гипотеза, согласно которой на реальное поведение субъекта права влияет множество социальных норм, а не только юридические. Нормы права рассматриваются как своеобразные цены, назначаемые за определенное поведение. При этом они трактуются только как одно из нескольких сложившихся в обществе ограничений экономического поведения.

Юридические нормы в сцеплении с иными социальными нормами должны стимулировать наиболее рациональное поведение (идея консеквенциализма).

Рассмотрим, как с точки зрения права и экономики выглядит проблема добросовестного владения. Р. Кутер и Т. Улен в самом популярном учебнике по праву и экономике <11> рассматривают простой пример, связанный с покупкой B телевизора у вора, который украл его у A и после продажи скрылся с деньгами. Авторы замечают, что в разных правопорядках этот случай имеет различное разрешение. Американская модель состоит в том, что передать титул собственника может только он сам, т.е. вор не может передать титул собственника, обманывая B, и тогда B должен вернуть телевизор A, но при этом приобретает право требовать возмещения своих убытков от вора, если, конечно, он будет обнаружен. Согласно европейской модели B вправе при наличии определенных условий оставить телевизор себе, и при этом право требовать возмещения убытков от вора возникает у собственника A.

--------------------------------

<11> См.: Cooter R., Ulen T. Op. cit. P. 152.

Почему деликтные обязательства возникают с участием то добросовестного владельца, то собственника? С помощью деликтной ответственности по американской модели риск возлагается на покупателя, чем стимулируется его деятельность по установлению достоверности факта, что продавец является собственником. Европейская модель возлагает риск на собственника, стимулируя его осуществлять надлежащую защиту своего права собственности от похищения.

Следовательно, можно утверждать, что правовая позиция КС РФ по делу А.Н. Дубовца сформирована с учетом тех стимулов, которые традиционны для континентального гражданского права. Точно сформулирована потребность в защите добросовестного владения К.И. Скловским: "Защита добросовестного приобретателя определяется степенью надежности правопорядка: чем менее он надежен, тем большее значение имеет защита добросовестного приобретателя для целей стабильности оборота" <12>. С этой точки зрения смысл правовой

Статья: Четыре точки зрения на добросовестное владение

позиции КС РФ состоит в том, что система регистрации прав на недвижимость признана недостаточно эффективной.

--------------------------------

<12> Скловский К.И. Виндикация у добросовестного приобретателя: еще одно исключение? С. 24.

В Постановлении N 6-П есть еще один аргумент из области права и экономики. Речь идет о так называемых мериторных благах <13>, которые по своему статусу приближаются к объектам гражданских прав. В Постановлении ЕСПЧ от 06.12.2011 "Дело Гладышевой против Российской Федерации" в отношении заявительницы суд придал юридическое значение тому факту, что ее жилище с помощью виндикационного иска было получено обратно государством, а не другим частным лицом, которое также могло быть заинтересовано в этой конкретной квартире, а предполагаемые очередники - льготники, которые претендовали на эту квартиру, не были описаны достаточно определенно, чтобы соблюсти баланс между их личными обстоятельствами и обстоятельствами заявительницы, и что ни один человек в списке очередников не был так же привязан к данной квартире, как заявительница, и вряд ли был заинтересован в этом конкретном жилище больше, чем она.

--------------------------------

<13> О мериторных благах см.: Калабрези Г. Будущее права и экономики. М., 2016.

В Постановлении N 6-П КС РФ также использовал идеи права и экономики в отношении защиты прав добросовестных приобретателей; жилое помещение и привязанность к нему лица в некотором роде в толковании Суда выступают как особое мериторное благо, как привязанность человека к вещи, повышающая ее стоимость.

5. Есть ли в решении по делу А.Н. Дубовца "предпосылки чисто философского значения", о которых писал Е.В. Спекторский? Настал черед представить добросовестное владение с точки зрения онтологии права, описывающей правовую действительность и реальность права.

Такие глубокие исследователи проблем добросовестного владения, как К.И. Скловский, А.Д. Рудоквас, Д.О. Тузов, А.М. Ширвиндт, вынуждены были анализировать этот феномен с точки зрения онтологии права. Погружаясь в старую дискуссию о том, является владение фактом или же правом, К.И. Скловский отмечает: "Владение - это протекающий во времени и в пространстве процесс физического господства над вещью, тогда как право как явление идеальное не локализовано в пространстве, лишено качеств процедуры (процесса), т.е. деятельности, и потому не течет, т.е. находится, как и прочие идеальные феномены, вне времени и пространства" <14>. И далее: "Владение - это всегда действие, и оно не может быть идеальным, не может быть правом" <15>; "владение всегда только у одного" <16>. Автор проводит различие между правом собственности как явлением идеальным и вытекающими из него распорядительными действиями (актами, сделками) и владением как фактическим явлением и вытекающими из него фактическими действиями по передаче владения. Авторы Концепции развития законодательства о вещных правах, следуя описанной точке зрения, исходили из того, что владение не признается субъективным правом, а потому включение нормативных положений о владении в подраздел об общих положениях о вещных правах было бы ошибочным. Однако, как заметил А.Д. Рудоквас, авторам Концепции не удалось последовательно выдержать декларированный ими подход к владению как к фактическому состоянию, так что объективно оно все же оказывается наделено свойствами субъективного права.

--------------------------------

<14> Скловский К.И. Собственность в гражданском праве. М., 2010. С. 579.

<15> Там же.

<16> Там же. С. 586.

Так является ли добросовестное владение элементом фактической реальности или же это элемент особой реальности права - юридического мира? Ответ на этот вопрос осложняет то, что в гражданском праве есть две точки зрения на природу добросовестности. Согласно первой добросовестность - это субъективное состояние лица, которое не знает и не может (не должно) знать о факте, знание которого с точки зрения закона делает поведение лица неправомерным. Согласно второй точке зрения добросовестность рассматривается как объективная категория, сложившийся в обществе образец надлежащего поведения в процессе хозяйствования, что-то вроде критерия доброго хозяина из римского права <17>.

Статья: Четыре точки зрения на добросовестное владение

--------------------------------

<17> См.: Петражицкий Л.И. Право добросовестного приобретателя на доходы с точки зрения догмы и политики гражданского права. М., 2002. С. 195 - 196, 199.

Есть ли разница между правовой реальностью и реальностью права? На первый взгляд может показаться, что это просто реверсивное словосочетание. На самом деле это два разных понятия, относящихся к предметным сферам разных научных дисциплин.

Правовая реальность - это специфическая область объективного бытия <18>. Как научное понятие оно не является юридическим, это онтологическая категория. Бытие всегда конфликтно, противоречиво. Эпицентр правовой реальности - спор о праве. Причем такое право еще может быть и не признано официально. Когда же право признано, происходит его институционализация в виде юридических норм. Появляется право, которое реально. И это уже всецело юридическое понятие.

--------------------------------

<18> См.: Слободнюк С.Л. Правовая реальность, правосознание и мнимость понятийных смыслов // Российский юридический журнал. 2013. N 1. С. 40.

В физическом, осязаемом мире есть дом, в этом материальном мире ничего не происходит после смены собственника. Право собственности на дом, регистрация этого права - это уже не сам дом, а элемент юридического мира, правовая концепция дома.

Что же представляет собой владение с точки зрения онтологии права? Владение всегда является правомочием, позволяющим лицу обладать каким-либо видом ограниченного ресурса (т.е. вещью), отличающимся от права собственности по способам, объему правовой защиты. У. Маттеи и Дж. Гордли заметили, что это такое правомочие, в основании которого лежат иные аргументы, отличные от тех, которые легитимируют право собственности <19>. Владение начинается с физического обладания вещью, но этим не ограничивается. Когда золотодобытчики огораживали участок земли где-нибудь в Аляске, то, как мы знаем из рассказов Джека Лондона, при этом возникала не просто фактическая ситуация, ибо физическое обладание получает защиту со стороны правовой системы, тем самым становясь элементом юридического идеального мира. Степень интенсивности защиты владения, как считает У. Маттеи, зависит от способа приобретения и осуществления владения, а также от природы законного интереса того, кто оспаривает это право <20>. В каких-то случаях владение играет антагонистическую по отношению к праву собственности роль и может даже возобладать над последним, и тогда владелец приобретает право собственности. Поэтому владение относится к способам приобретения права собственности. Г.Ф. Шершеневич писал, что "с точки зрения действующего русского законодательства владение есть не факт, а право, как по наименованию его "правом владения", так и потому, что, во-первых, владение приобретается и утрачивается, а к этому факты не способны, и, во-вторых, что нарушение владения составляет само по себе правонарушение и его следует причислить к категории вещных прав. Основание защиты владения составляет предположение права собственности на стороне владельца" (выделено нами. - Г.Г.) <21>. Профессор С.А. Муромцев также считает, что нет никаких оснований для исключения владения из области права: "...во владении следует различать две стороны права: чистую юридическую и фактическую (реальность), так как присутствие юридической стороны обусловливается исключительно присутствием судебной защиты, а владение, подобно всем другим правам, имеет таковую" <22>.

--------------------------------

<19> См.: Gordley J., Mattei U. Protecting Possession // American Journal of Comparative Law. 1996. Vol. 44. Iss. 2. P. 293 - 334.

<20> См.: Маттеи У., Суханов Е.А. Основные положения права собственности. М., 1999. С. 119 - 120.

<21> Шершеневич Г.Ф. Учебник гражданского права. М., 2005. С. 211 - 212.

<22> Муромцев С.А. Очерки общей теории гражданского права. М., 1877. С. 135, 143 - 144.

Юридический мир, правовой концепт материальной реальности - это "рай юридических понятий" (Р. фон Иеринг), а самые важные из них - вещь, лицо, вина, правоотношение и т.д. Вещи, как уже упоминалось, представляют собой уникальный элемент юридического мира, поскольку это объекты-гибриды, в которых

Статья: Четыре точки зрения на добросовестное владение

соединяется природное (материальное), социальное и идеальное бытие. Это понятие является важной категорией юридического мышления. С учетом онтологико-правовых аргументов в настоящее время вряд ли можно согласиться с тем, что владение - это часть материальной, фактической реальности.

Итак, методологическое значение онтологической категории "правовая реальность" состоит, помимо прочего, в том, что оно позволяет увидеть, как зарождается право в обществе в виде протоправ, которые в случае их юридической институционализации становятся реальностью права (действительным правом).

Онтологическая проблематика добросовестного владения позволяет обнаружить серьезный пробел в системе гражданско-правовой защиты и в способах защиты нарушенных гражданских прав. Как известно, в ст. 12 ГК РФ перечислены способы защиты только нарушенных субъективных прав. Но если владение не является правом, то тогда владение превращается в феномен, находящийся вне защиты гражданским правом <23>.

--------------------------------

<23> См.: Право собственности. Актуальные проблемы / Отв. ред. В.Н. Литовкин, Е.А. Суханов, В.В. Чубаров. М., 2008. С. 85 (автор главы - К.И. Скловский).

Однако в соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции РФ международные договоры являются частью ее правовой системы. Если иметь в виду ст. 1 Протокола N 1 к Европейской конвенции по правам человека, то очевидно, что с точки зрения этой нормы международного права необходимо предоставлять правовую защиту владению.

Конституционный Суд РФ в своих решениях не воспринял ни идею о том, что добросовестный владелец является собственником, ни противоположную ей идею о том, что незаконное добросовестное владение - это фактическое состояние, а не субъективное право. Обычно Конституционный Суд не торопится высказывать свое мнение по проблеме, дискутируемой в доктрине. Но тем не менее КС РФ рассматривает добросовестное владение как имущественное право. Что же заставило Суд в данном случае сделать исключение? По всей видимости, осознание того, что проблема состоит в поиске очень тонкого баланса между законными интересами собственника и добросовестного приобретателя. Для решения проблемы понадобилось применить общеправовой принцип пропорциональности. Если исходить из того, что у собственника полноценное субъективное право, а владение добросовестного приобретателя - это лишь фактическое состояние, то поиск баланса заведомо обречен на провал. В таком случае бесполезно пытаться применить конституционный принцип соразмерности и пропорциональности (ч. 3 ст. 55 Конституции РФ), всегда предполагающий поиск баланса равнозащищаемых ценностей <24>.

--------------------------------

<24> См.: Право собственности. Актуальные проблемы. С. 19 (автор главы - Г.А. Гаджиев).

References

Calabresi G. The Future of Law and Economics [Buduschee prava i ekonomiki]. Moscow: Izdatelstvo Instituta Gaidara, 2016. 304 p.

Cooter R., Ulen T. Law and Economics. London: Pearson, 2011. 576 p.

Gadzhiev G.A. Legitimation of the "Law and Economics" Idea (New Cognitive Structures for Civil Law) [Legitimatsiya idei "prava i ekonomiki" (novye poznavatelnye struktury dlya grazhdanskogo prava]. Civil Law Review [Vestnik grazhdanskogo prava]. 2017. No. 6. P. 108 - 173.

Gadzhiev G.A. On the Property Right of a bona fide Possessor [O sub'ektivnom imuschestvennom prave dobrosovestnogo vladeltsa], in: Topical Issues in Science and Practice of Commercial Law [Aktualnye problemy nauki i praktiki kommercheskogo prava]. Moscow: Wolters Kluwer, 2005. P. 269 - 278.

Gordley J., Mattei U. Protecting Possession. American Journal of Comparative Law. 1996. Vol. 44. Iss. 2. P. 293 -

334.

Litovkin V.N., Sukhanov E.A., Chubarov V.V., eds. The Right to Property. Topical Issues [Pravo sobstvennosti. Aktualnye problemy]. Moscow: Statut, 2008. 731 p.

Mattei U., Sukhanov E.A. Basic Provisions of the Right to Property [Osnovnye polozheniya prava sobstvennosti].