!!Экзамен зачет 2023 год / Белов В.А. - Дело о послесрочном индоссаменте

Калужане выслушали и попросили: давайте напишем дополнение к нашему заявлению о принесении протеста в соответствии с заключением г-на Гудкова. Ну уж нет! Мало того, что мы и так обильно сдобрили наше заявление разными разностями про отсутствие протеста и давность, так теперь еще и "приправим" все это откровенным бредом? После этого Газэнергобанк уже не видел в нас никого, кроме профессионального конкурента г-ну Гудкову - этим соображением они и объяснили для себя наше негативное отношение к заключению. К 5 декабря 2000 г., когда проходило рассмотрение дела на Президиуме, мы им уже не занимались.

Остальное известно. Все юридические аргументы померкли перед откровенно ошибочным толкованием п.2 ст.408 ГК РФ. Можно предположить, почему так произошло: Президиум просто не захотел "ковыряться" в специфических категориях вексельного права с его довольно тонким инструментарием, когда в его распоряжение было предоставлено относительно безобидное, да еще и "железное" по своим последствиям толкование нормы ГК РФ*(11).

И вот - новое рассмотрение. Судьи Арбитражного суда г. Москвы про п.2 ст.408 ГК РФ не сказали ни слова; только одна из судей коротко написала, что, дескать, суд проверил обстоятельства "отзыва" векселей от векселедателя и никаких нарушений не нашел. Через полтора месяца последовала апелляция - результат тот же: "суд первой инстанции правомерно, на основании ст.47, 48 Положения, взыскал в пользу истца вексельную сумму..., проценты и пениЕ". Про п.2. ст.408 ГК РФ и "обстоятельства возврата векселей" - ни малейшего намека. Газэнергобанк уже стал подумывать о возвращении к нам на предмет нового протеста.

Но тут случилось неожиданное: 5 июля 2001 г. ФАС Московского округа поставил в деле жирную точку. Вернее, три точки. Первую - "по Гудкову": векселя находились у Моснацбанка в тот момент, когда он был признан банкротом, а конкурсный управляющий не имел права их возвращать; следовательно, "возврат векселей конкурсным управляющим не основан на законе". А вторую и третью - "по нам". Признав послесрочный характер индоссамента и "последствия обыкновенной цессии" (ст.20 Положения), суд отметил необоснованность вывода суда о том, что право истца основано на непрерывном ряде индоссаментов (ст.16 Положения). И затем, указав, что в момент приобретения векселей истцу было известно о банкротстве векселедателя, суд нашел, что истец действовал сознательно в ущерб должнику (ст.17 Положения). В исках "Арт-Плюс ГмбХ" было отказано. Опротестовывать это постановление истец не стал - видимо, не захотел поднимать лишнего шума вокруг векселей Моснацбанка (которыми, по слухам, он забил целую комнату). Дело об индоссаменте и недобросовестности, самопроизвольно "преобразовавшееся" в дело о возвращении долгового документа, почти вернулось в свое "естественное" состояние. Остается только согласиться с мнением, высказанным однажды известным питерским юристом К.К. Лебедевым: "Правосудие в арбитражном суде торжествует. Но только в конечном счете".

В. Белов,

кандидат юридических наук,

доцент кафедры гражданского права

юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова

"эж-ЮРИСТ", N 13, апрель 2003 г.

—————————————————————————————————————————————————————————————————————————

*(1) Утверждено постановлением ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1937 г. N 104/1341 // СЗ СССР. 1937. N 52. Ст.221. Далее - Положение.

*(2) Правда, представители Газэнергобанка, с которыми мне довелось общаться, утверждали, что индоссамент был вполне обычный, оборотный, а оговорка появилась потом; ОАО "Калугапутьмаш", разумеется, настаивало на том, что его индоссамент всегда, с самого момента своего рождения, был безоборотным. Установить сегодня истину, по-видимому, уже невозможно.

*(3) Впоследствии выяснилось, что "Арт-Плюс" была "дочкой" "Союза".

*(4) Некоторое удивление присутствовало лишь по поводу двух индоссаментов. Зачем понадобился второй индоссамент, от "Союза" на "Арт-Плюс"; почему сам "Союз" не обратился с иском? - недоумевали калужане. Решили, что "Союз" - это только "прокладка", создающая для "Арт-Плюс" презумпцию добросовестности приобретения. Дальнейшие события показали, что калужские юристы слишком уж хорошо думали о своих коллегах из "Арт-Плюс ГмбХ" и смысл "Союза" состоял совсем в другом (см. ниже).

*(5) Можно было бы, конечно, попытаться "разрушить" судебным порядком соглашение о зачете требований; в таком случае появилось бы основание для возврата в первоначальное положение, в т.ч. и для восстановления долга. Но по причинам, уже не зависящим от банка, этого ему сделать не удалось.

*(6) См.: Федеральный закон от 8 января 1998 г. N 6-ФЗ // СЗ РФ. 1998. N 2. Ст. 222.

*(7) Далее, в целях экономии места, вторая диспозиция нормы ("или после истечения срока, установленного для совершения протеста") воспроизводиться не будет.

*(8) Понятно, что насчет вероятности взыскания с компании "Союз" никто особо не обольщался - "Арт-Плюс", естественно, не собирался ничего с него взыскивать, а Газэнергобанк это отлично понимал.

*(9) А 24 декабря 1999 г. Газэнергобанк получил от "Арт-Плюс ГмбХ" уведомление об уступке им требований из спорных векселей (кому бы вы думали?) - ОАО "Калугапутьмаш". Этим актом "Арт-Плюс", несомненно, расписался в своем собственном бессилии по части дальнейшей борьбы. От той наглой и циничной уверенности, которой он кичился в суде первой инстанции, не осталось более и следа.

*(10) И это понятно, ибо ни один разумный кредитор никогда не расстался бы с документом о своем праве, тем более никогда не отдал бы его должнику - лицу, наименее всего заинтересованному в его сохранности, - если бы его интерес в обязательстве не был бы удовлетворен.

*(11) Применяя эту норму, Президиум пришел к выводу о... прекращении вексельных обязательств. Такой вывод не просто рубил иск под корень, а вовсе выкорчевывал его.