!!Экзамен зачет 2023 год / Новоселова Комментарий к Обзору Президиума ВАС 120
.docxРазличные правовые системы содержат положения, направленные на обеспечение права должника заявлять против требования нового кредитора те возражения, которые у него имелись в отношении первоначального кредитора.
В российской цивилистике подчеркивалось, что отношения между новым верителем (цессионарием) и должником определяются таким образом, что цессионарий, пользуясь правом в том же объеме, что и цедент, одновременно принужден допустить против себя все те возражения со стороны должника, которые последний мог сделать против прежнего верителя <1>. Данная возможность тесно связана с конструкцией, допускающей возможность уступки отдельных требований из договора, уступки части требования.
--------------------------------
<1> См.: Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права (по изд. 1995 г.). М., 1995. С. 289; см. также: Синайский В.И. Русское гражданское право. М., 2002. С. 346.
Действующее гражданское законодательство содержит специальные правила, призванные обеспечить защиту должника, с тем чтобы сделка уступки, совершаемая, как правило, без участия должника, не затронула его имущественные интересы.
Статья 386 ГК РФ предусматривает, что должник вправе выдвигать против требования нового кредитора возражения, которые он имел против первоначального кредитора к моменту получения уведомления о переходе прав по обязательству к новому кредитору.
По мнению Е.А. Крашенинникова, под возражениями, о которых говорится в данной статье, следует понимать как возражения в материально-правовом смысле, например возражение о невыполнении договора цедентом или возражение об истечении срока исковой давности, так и возражения в процессуальном смысле, т.е. ссылки на то, что требование не возникло (например, вследствие ничтожности договора, из которого цедент выводит требование, уступленное цессионарию) или хотя и возникло, но до его уступки было прекращено (например, через платеж или зачет) <1>.
--------------------------------
<1> Крашенинников Е.А. Правовые последствия уступки требования. С. 13.
Статья 386 ГК РФ охватывает, в частности, возражения, связанные с неисполнением первоначальным кредитором перед должником договора (обязательства), на основании которого возникли уступленные права требования. При этом значение придается не тому моменту, когда фактически были заявлены возражения, а моменту, когда возникли правовые основания для их заявления.
Так, должник по денежному обязательству в возмездном договоре, предусматривающем встречное обязательство по осуществлению работ, вправе ссылаться против требования нового кредитора на факт неисполнения обязательств подрядчиком, даже если невыполнение имело место после получения должником уведомления об уступке. В этом случае правовое основание для возражения - договор должника с первоначальным кредитором, предусматривающий наличие встречной обязанности, существовал на момент направления информации об уступке. Именно это обстоятельство должно приниматься во внимание.
Аналогичным образом складываются отношения и в случаях, когда возражения должника связаны с установлением факта поставки товара ненадлежащего качества. В этом случае не имеет значения, до или после получения уведомления должником были установлены недостатки товара, важно то, что сам договор, предусматривающий право покупателя отказаться от оплаты в случае поставки некачественного товара, был заключен на этот момент.
Значение имеет не момент возникновения обстоятельства, на которое может сослаться должник, а момент возникновения правового основания для выдвижения такого возражения.
Этот подход отражен в п. 7 Обзора. В приведенных в этом пункте делах обсуждался вопрос о возможности ссылки заказчика (должника) в качестве возражения против требования нового кредитора об оплате работ на недостатки, выявленные до получения уведомления. Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ поддержал выводы судов, которые исходили из того, что возникновение права заказчика требовать устранения недостатков связано не с их обнаружением, а с фактом выполнения работ с отступлением от установленных договором требований. Поэтому данное право возникло до получения заказчиком уведомления о состоявшейся уступке, соответственно, выявленные обстоятельства могут быть противопоставлены новому кредитору.
Невыполнение встречных обязательств первоначальным кредитором перед должником не может рассматриваться как основание для признания сделки уступки права требования недействительной (ст. 168 ГК РФ). В подобных случаях требования нового кредитора не могут быть удовлетворены, но не из-за недействительности договора об уступке. Отказ в иске должен быть мотивирован наличием подтвержденных материалами дела возражений должника, позволяющих ему не исполнять обязательство, и указанием на возможность выдвигать эти возражения против лица, права к которому перешли в порядке сделки цессии (уступки права требования).
10. Должник может против требования нового кредитора ссылаться на недействительность самой сделки уступки - на невозможность перехода требования в силу его личного характера либо на нарушение договорного запрета на уступку права требования. В указанных случаях возражения должника затрагивают саму распорядительную сделку, а не основания ее совершения - соглашение об уступке.
Вопрос о признании возможности для должника против требования нового кредитора ссылаться на дефекты соглашения между цедентом и цессионарием, на основании которого совершалась уступка, являлся дискуссионным и различно разрешался в судебной практике. Он тесно связан с вопросом о допустимости оспаривания должником соглашения об уступке. В Обзоре (п. 14) не отрицается право должника оспорить такое соглашение; но должник должен доказать, что это соглашение затрагивает его права и интересы. Обращает на себя внимание то, что суд не принял во внимание доводы должника о том, что оспаривание им соглашения между цедентом и цессионарием осуществляется им для целей установления определенности в вопросе о том, кто является надлежащим кредитором.
11. Положения гл. 24 ГК РФ не содержат специальных указаний о существенных условиях в сделках уступки права (требования). Это позволяет сделать вывод, что существенным условием сделки уступки является указание на ее предмет, т.е. на характер тех действий, которые составляют существо договора.
Целью рассматриваемой сделки является передача обязательственного права требования от одного лица (первоначального кредитора, цедента) другому лицу (цессионарию). Исходя из этого можно определить и существенные условия такой сделки - это указание на цедента и цессионария, а также на характер действий цедента: цедент передает (или уступает) такое-то право требования, а цессионарий соглашается принять (или принимает) это право.
Наиболее важным в подобных сделках является определение самого субъективного обязательственного права, которое подлежит передаче. Для этого, как правило, достаточно указать кредитора и должника в обязательстве, основание возникновения требования, предмет и содержание права требования.
В качестве основания возникновения уступаемого требования в большинстве случаев достаточно сослаться на договор, в силу которого должник обязан произвести то или иное действие, составляющее содержание уступаемого права. Так, если в сделке уступки указывается, что цедент уступает, а цессионарий принимает право требования к такому-то должнику, вытекающее из кредитного договора (номер и дата), все необходимые условия соблюдены, поскольку и характер действий должника, составляющих предмет обязательства (уплата денежных сумм), и основания возникновения обязательства в данном случае определены посредством указания на связывающий цедента и должника кредитный договор.
В практике арбитражных судов сделки уступки права требования достаточно часто признаются незаключенными ввиду отсутствия в них указания на договор, права по которому уступаются.
Вместе с тем указание на номер и дату договора, на основании которого возникли уступаемые права, является наиболее распространенным, но отнюдь не единственно возможным способом определения основания возникновения прав, являющихся предметом сделки уступки. Например, в том случае, когда между цедентом (кредитором) и должником существует только одно обязательство (например, только один договор), то при уступке права вполне достаточно указать только должника. В этой ситуации даже указание на характер обязательства не является необходимым, поскольку данный должник и кредитор в других правоотношениях друг с другом не состоят. Индивидуализация уступаемого права требования может осуществляться разными способами.
Указанное обстоятельство на практике нередко игнорировалось. При оценке условий соглашений об уступке нередко прослеживался подход, согласно которому отсутствие ссылки на договор или сделку, порождающие обязательство, рассматривалось как основание для признания договора уступки права незаключенным.
Позиция Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ, отраженная в п. 12 Обзора, требует от судов оценки предмета соглашения об уступке с учетом положений ГК РФ о необходимости выявления воли сторон в сделке.
Конкретизация в отношении основания уступаемого требования необходима, если в силу данного договора должник обязан выполнить несколько однотипных по содержанию, но различных по основаниям возникновения действий и уступаются не все права в отношении должника по договору, а одно или несколько из них.
Уступаемое требование должно быть конкретизировано и в том случае, когда на основании договора возникает несколько однотипных и по содержанию, и по характеру оснований прав требования (например, по договору энергоснабжения существуют обязанности потребителя (должника) заплатить за энергию за различные периоды). Одним из возможных способов конкретизации предмета уступки в том случае, если права в отношении должника уступались не по всем этим обязательствам, является указание на сроки исполнения (или возникновения) обязанностей по оплате. На это обстоятельство обращается внимание в п. 13 Обзора.
12. В соответствии с п. 2 ст. 385 ГК РФ цедент должен передать цессионарию документы, удостоверяющие уступленное требование, и сообщить ему сведения, необходимые для осуществления права. Если иное не предусмотрено соглашением сторон, момент перехода права к цеденту не зависит от того, исполнена ли эта обязанность цедентом.
Если цедент не исполняет своей обязанности по передаче документов, цессионарий может лишиться возможности подтвердить существование перешедшего к нему требования, что приведет к отказу в удовлетворении предъявленного цессионарием иска к должнику.
Право требовать передачи документов есть у первоначального кредитора независимо от того, предусмотрена ли такая обязанность в договоре об уступке. Такая обязанность лежит на прежнем кредиторе в силу закона. Условие договора об уступке, определяющее необходимость передачи документов и их перечень, не является существенным - при его отсутствии договор цессии не может быть признан недействительным или незаключенным.
При нарушении этой обязанности приобретатель права может требовать от первоначального кредитора возмещения убытков.
На практике зачастую обязанность передать документы, подтверждающие право, смешивали с обязанностью передать само право требования. В результате такого смешения делался вывод, что уступка права требования до момента передачи документов не состоялась и новый кредитор не приобрел право требования к должнику. В данном случае наличие доказательств существования права необоснованно смешивается с существованием самого права. Приведенный в п. 11 Обзора пример свидетельствует о четком разграничении Президиумом Высшего Арбитражного Суда РФ момента перехода права и момента передачи документов. Уклонение цедента от передачи цессионарию документов, удостоверяющих переданное последнему право (требование), не рассматривается как факт, сам по себе свидетельствующий об отсутствии перехода права к цессионарию.
Передача документов необходима для обеспечения реализации права новым кредитором. Для достижения этих целей в ряде случаев нет необходимости передавать подлинные документы новому кредитору; первоначальный кредитор может принять на себя обязательства представлять необходимые доказательства в подлиннике при возникновении спора с должником.
Цедент может оставить подлинные документы у себя, например, при частичной уступке требования, передав новому кредитору надлежаще заверенные копии.
Закон не устанавливает срок исполнения обязанности представления документов. В силу общих положений об исполнении обязательств такая обязанность должна быть исполнена в разумный срок (ст. 314 ГК РФ), который должен определяться с учетом цели установления данной обязанности цедента. Разумным должен считаться срок представления документов, позволяющий новому кредитору без затруднений реализовать свое право в отношении должника. Срок передачи документов может быть определен соглашением цедента и цессионария.
Перечень документов, подлежащих передаче, зависит от характера уступаемого права. При передаче права, возникшего из договора, как правило, это текст договора, документы, подтверждающие его исполнение цедентом (накладные, акты приема-передачи и т.д.). Лежащая на цеденте обязанность передачи документов охватывает все находящиеся у него документы, которые могут быть использованы для удостоверения требования и других перешедших к цессионарию прав. Конкретный перечень документов может быть согласован сторонами.
Первоначальный кредитор также обязан сообщать новому кредитору все значимые обстоятельства в отношении уступленного требования, перешедших вместе с ним прав, должника и принадлежащих ему возражений, в том числе и обстоятельства, ставшие известными цеденту после уступки.
13. Еще в римском праве был выработан принцип, согласно которому цедент отвечает за существование требования, но не отвечает за то, что может быть взыскано с должника. Российская дореволюционная цивилистика опиралась на этот принцип. Так, Г.Ф. Шершеневич писал: "Прежний веритель отвечает перед новым за то, что передал ему вполне действительное право, не имеющее никакого юридического недостатка. Если бы обнаружилось, что переданное право не существует по действительности обязательства, например, если оно заключено было несовершеннолетним или уже исполнено (оплачено заемное письмо), тогда прежний веритель отвечает за неосуществленный интерес. Но он по общему правилу не обязан отвечать за то, что новый веритель не получил удовлетворение от должника. Уступая свое место в обязательстве, прежний веритель переносит на нового и риск по осуществлению права, который до сих пор лежал на нем" <1>. Об ответственности цедента за истинность, подлинность обязательства и отсутствии по общему правилу его ответственности за прочность, добротность права упоминали Д.И. Мейер <2> и В.И. Синайский <3>.
--------------------------------
<1> Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С. 288.
<2> См.: Мейер Д.И. Указ. соч. Ч. 2. С. 118.
<3> См.: Синайский В.И. Русское гражданское право (по изд. 1914 - 1915 гг.). М., 2002. С. 347.
Цессионарию при принятии решения о приобретении дебиторской задолженности или предоставлении кредита под эту дебиторскую задолженность необходимо располагать определенными данными для определения ее ценности. Он, в частности, должен обладать информацией о том, является ли цедент кредитором в отношении должника, имеет ли цедент право передавать эту дебиторскую задолженность; уступал ли цедент прежде эту задолженность другому цессионарию, имеет ли должник возражения против платежа либо право на зачет. Для выяснения этих обстоятельств цессионарий должен нести дополнительные расходы.
Как правило, для избежания этих расходов в отношениях по уступке цедент дает цессионарию соответствующие заверения (гарантии), касающиеся существования передаваемого (уступаемого) права, и несет ответственность в случае нарушения этих договорных гарантий. В большинстве правовых систем наличие гарантий существования ("действительности") передаваемого права со стороны цедента подразумевается.
Российское гражданское право в подходе к вопросу о распределении рисков, связанных с существованием ("действительностью") переданного в результате уступки требования, основывается на общепринятых принципах.
В соответствии со ст. 390 ГК РФ первоначальный кредитор, уступивший требование, отвечает перед новым кредитором за недействительность переданного ему требования, но не отвечает за неисполнение этого требования должником, кроме случая, когда первоначальный кредитор принял на себя поручительство за должника перед новым кредитором.
Под недействительным требованием понимают прежде всего требование, не имеющее действительного основания; если заключенная между первоначальным кредитором и должником сделка ничтожна, то нет и требований из этой сделки. Недействительность требования имеет место и в случаях, когда цедент не является обладателем данного права (например, оно было ранее передано другому лицу); когда сделка, на основании которой возникли передаваемые права, оспорима и признана судом недействительной; когда уступлено требование, уже прекращенное к моменту уступки исполнением либо иным предусмотренным законом способом (новация, отступное, зачет и т.д.). Недействительным является также требование, которое не может быть реализовано в силу возражений должника (например, о пропуске срока исковой давности, неисполнении обязательства цедентом, зачете и т.д.).
Положения ст. 390 ГК РФ позволяют сделать вывод о том, что соглашением первоначального кредитора с новым кредитором не может быть исключена ответственность цедента за недействительность уступленного требования.
Несмотря на отсутствие каких-либо оговорок в рассматриваемой норме, при ее применении следует иметь в виду, что решение вопроса об ответственности цедента зависит от характера отношения, на основании которого уступается право. На случаи безвозмездной передачи права требования положения ст. 390 ГК РФ не распространяются и цедент ответственности за недействительность уступленного права не несет <1>.
--------------------------------
<1> См.: Почуйкин В.В. Ответственность цедента за недействительность переданного требования // Закон. 2001. N 12. С. 38.
Пункт 1 ст. 382 ГК РФ не решает судьбу соглашения о цессии. Неисполнение должником принятой на себя обязанности (неисполнение цедентом обязанности по передаче цессионарию права требования) необходимо расценивать не как обстоятельство, свидетельствующее о недействительности сделки, а как нарушение обязательства цедентом.
Признавая недействительными договоры об уступке, фактически не исполненные либо ненадлежаще исполненные цедентами, суды лишали возможности цессионария применить меры воздействия, предусмотренные законом и договором за нарушение данного обязательства. Поскольку такой подход прямо противоречит положениям ст. 390 ГК РФ, Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ в п. 1 Обзора, во-первых, провел разграничение между соглашением об уступке, как обязательственной сделкой, и распорядительной сделкой уступки. Во-вторых, Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ четко указал на то, что недействительность уступки означает отсутствие перехода права к третьему лицу; но это не колеблет действительность соглашения между цедентом и цессионарием, на основании которого передавалось право, и цедент несет ответственность за допущенное им нарушение обязательства - передать определенное в соглашении право (требование).
14. Сделка уступки права требования - это сделка, приводящая к передаче имущества в виде права требования, возникшего из обязательства, из состава имущества (актива) первоначального кредитора в состав имущества нового кредитора.
Для того чтобы цессия привела к такому эффекту, предмет сделки - уступаемое право - должен на момент уступки существовать. Пункт 1 ст. 382 ГК РФ, говоря о предмете уступки, указывает на право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства. Характеристика цессии как действия по передаче права исключает возможность использовать в качестве предмета уступки право, отсутствующее на момент передачи. Данный подход основывается на известном постулате, согласно которому никто не может передать другому прав больше, чем обладает сам.
В рамках этого подхода следует определить, что же понимается под существующим и будущим правом для целей определения предмета сделки цессии. В правовой литературе эти понятия часто используются без определения их содержания и в различном смысле. Так, под будущим правом понимают как права по обязательствам, которые возникнут в будущем, так и права по обязательствам, по которым не наступил срок исполнения. Соответственно, изменяется и содержание понятия "существующее право".
ГК РФ положений, определяющих рассматриваемые понятия, не содержит. Тем не менее в некоторых нормах говорится о правах, которые будут приобретены в будущем (п. 6 ст. 340 ГК РФ), о правах по обязательствам, которые возникнут в будущем (ст. 361 ГК РФ).
Понятия "существующее право" и "будущее право" используются в нормах п. 1 ст. 826 ГК РФ, регулирующих отношения по уступке в рамках договора о финансировании под уступку денежного требования. Данная норма предусматривает, что предметом уступки, под которую осуществляется финансирование, может быть как денежное требование, срок платежа по которому уже наступил (существующее требование), так и право на получение денежных средств, которое возникнет в будущем (будущее требование). А.С. Комаров, анализируя содержание этой нормы, говорил о праве на получение будущих долгов и определял их как "платежные обязательства контрагентов клиента, вытекающие, например, из уже заключенных им договоров на поставку товаров, срок платежа по которым еще не наступил" <1>.
--------------------------------
<1> Комаров А.С. Финансирование под уступку денежного требования (глава 43) // Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть вторая: Текст. Комментарий. Алфавитно-предметный указатель. С. 447.
Действительно, на практике наиболее часто предметом уступки являются денежные требования, основанные на договоре, уже заключенном к моменту уступки, срок платежа по которым наступает позднее. Сущность многих сделок по финансированию заключается в предоставлении кредитов производителям в качестве встречного возмещения за непросроченные (и более ликвидные) права на получение денежных сумм за товары, работы и услуги, переданные или подлежащие передаче в соответствии с договором. При этом договор, на котором основано право требования, уже заключен на момент уступки или заключается одновременно с договором об уступке.
Положения п. 1 ст. 826 ГК РФ нередко приводятся в подтверждение мнения о невозможности уступки в рамках общегражданской цессии прав по требованиям, срок которых на момент уступки не наступил. Однако данная норма не дает оснований для такого вывода.
Обязательство как правоотношение, в силу которого кредитор получает право требовать от должника исполнения его обязанности, возникает из договора, вследствие причинения вреда и из других оснований, указанных в ГК РФ (п. 2 ст. 307).
Существование обязательств, исполнение которых поставлено в зависимость от наступления срока, является аксиомой. Достаточно указать на положения ст. 314 ГК РФ, устанавливающей правила определения срока исполнения обязательства. Если бы не существовало разрыва между моментом возникновения права требования и моментом, когда обязанность должна быть исполнена, то не было бы самого обязательства как правоотношения, не было бы долга.
Права требования, возможность реализации которых поставлена в зависимость от срока или условия, в российской цивилистике определялись как "несозревшие" права. Возможность уступки прав, осуществление которых поставлено в зависимость от наступления срока, так же как и прав, возникновение которых поставлено под условие, ни в зарубежной, ни в российской и советской цивилистике практически не подвергалось сомнению <1>.
--------------------------------
<1> См.: Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Указ. соч. С. 222.
Ненаступление срока платежа, установленного договором, не создает никаких препятствий для уступки: есть должник и кредитор, существует связывающее их обязательство, объем права установлен или может быть без затруднений определен.
Иной подход приводит к абсурдному выводу о возможности включения в оборот и, следовательно, передачи в порядке цессии лишь просроченных, пораженных неисполнением долговых требований. Из этого исходит и Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ, указывая в п. 10 Обзора на возможность уступки права требования, срок исполнения по которому не наступил.
Таким образом, если понимать под будущим требованием в контексте п. 1 ст. 826 ГК РФ только требования, по которым не наступил срок платежа, то включение этого положения в закон излишне, поскольку общие положения о цессии (гл. 24 ГК РФ) не исключают возможности уступки прав, поставленных в зависимость от срока.
Затруднения возникают в случаях, когда на момент совершения соглашения об уступке обязательство, на котором должно быть основано передаваемое право, еще не возникло. Именно в этом случае мы сталкиваемся с собственно будущим правом. В качестве примера таких требований можно привести требование об уплате арендных платежей из будущего договора аренды определенного помещения. В отношении таких, еще не существующих, требований возникают проблемы, вызываемые затруднительностью применения к сделкам в отношении подобных прав норм об уступке права требования (§ 1 гл. 24 ГК РФ).
Включение в оборот прав по обязательствам, которые возникнут в будущем, является реальностью хозяйственной практики. При этом в категорию будущей дебиторской задолженности включаются и определенные денежные требования, которые неизбежно возникнут в будущем, и требования, которые могут возникнуть благодаря определенному событию в будущем, которое может иметь место, а может и не иметь.
В российском праве в отношении таких уступок возникают проблемы, вызываемые затруднительностью применения к подобным случаям передачи прав требования норм об уступке (§ 1 гл. 24 ГК РФ).
В качестве препятствия для уступки будущего права М.И. Брагинский указывает на его неопределенность на момент совершения соглашения об уступке: "Если право не является ни определенным, ни определимым, очевидно, есть основания считать договор, на основе которого должна происходить цессия, лишенным условия о предмете, признаваемого для всех договоров существенным" <1>. По мнению В.А. Белова, при отсутствии требования отсутствует и обязательственное правоотношение, а значит, отсутствуют и должник, и кредитор. Отсутствие же кредитора делает невозможным заключение договора цессии, так как "нет правоотношения, в котором могла бы произойти замена кредитора, и нет кредитора, который мог бы быть заменен" <2>.