2346

наиболее тяжкими прегрешениями, такими как прелюбодеяние, идолослужение, волшебство и убийство. Например, Григорий Нисский, рассматривая самые тяжкие грехи (2 правило Григория Нисского), относит к ним отречение от Христа и переход в иудаизм, язычество или осужденную ересь.

Основным принципом, по которому Церковь определяет отношение к еретическим таинствам, заключается в том, что даже если форма совершения таинств в ересях остается правильной, эти таинства не могут признаваться церковью в силу того, что искажены сами понятия о Боге.

Становится очевидным, что определяя свою позицию относительно альтернативных течений, церковь регламентирует различные аспекты как богослужебной, так и внебогослужебной практики, устанавливая четкие правила о священстве, вероотступничестве, семье и браке, повседневной жизни христиан, таинствах, включая вопрос о признании таинств, совершенных в ересях, богослужебной практике, подробно разграничивая особенности чиноприема еретиков.

В качестве примера для рассмотрения возможности применения христианской церковно-правовой практики IV-V вв. к новым религиозным движениям было выбрано наиболее динамично распространяющееся на территории России религиозное объединение Свидетели Иеговы, изначально позиционировавшееся как истинно христианское, что дает право соотнесения основных положений доктрины Свидетелей Иеговы с догматами и канонами христианства.

Прежде всего, следует подчеркнуть, что Ч. Рассел признавал ересиарха Ария одним из посланцев Бога, поэтому, на наш взгляд, далеко не случайны заимствования идеологами Свидетелей Иеговы основных положений доктрины арианства. В некоторых положениях нами были замечены сходства с ересью фотиниан, идейно близкой к доктрине Ария, Маркелла и Павла Самосатского, антитринитариев монархиан-динамистов, ереси евионитов и в обрядовой практике тетрадитов (четыренадесятников).

Таким образом, Свидетели Иеговы искажают полностью НикеоКонстантинопольский Символ веры и в этой связи с точки зрения церковного права эпохи Вселенских соборов возможно поставить вопрос о еретичности всей доктрины Свидетелей Иеговы.

В заключении подводятся итоги, намечаются перспективы дальнейшего исследования данной темы. Автор подчеркивает, что в современном мире проблемы, связанные со статусом религиозных объединений, взаимодействие религиозных исповеданий, как между собой, так и с национальными правительствами в глобальных и модернизационных процессах, приобретают первостепенное значение. Для Российской Федерации в целом и ее регионов, в частности, одной из

31

приоритетных задач в сфере государственно-церковных отношений и национальной безопасности является необходимость четких и стабильных в долгосрочной перспективе отношений к так называемым "историческим", "традиционным", "культурообразующим" конфессиям и сохранение межрелигиозного согласия в регионах.

Подобного рода прогноз межконфессиональных отношений теоретически возможен, поскольку в исторической традиции поместных православных церквей накоплен многообразный опыт взаимодействия с различными вероисповеданиями. Этот опыт нашел отражение в решениях Вселенских Соборов христианской церкви и стал своего рода эталоном для дальнейшего межрелигиозного диалога с участием православных церквей.

Для всех исторических поместных православных церквей доминантным принципом остается запрет трансформации догматики и требование неукоснительного исполнения церковно-правовых определений Вселенских соборов. В этой связи теоретически возможно, изучив вероучение раннехристианских альтернативных концепций и "новых" религиозных движений западного типа (при нахождении заимствований доктринальных положений), применить по принципу аналогии правила Вселенских соборов к «новым» религиозным движениям. Это же обстоятельство позволяет осуществить долгосрочный прогноз развития отношений между поместными православными церквями

и«новыми» религиозными движениями1.

Вэтой связи, на наш взгляд, достаточно проанализировать ситуацию в христианской церкви, сложившуюся в период I -IV Вселенских соборов. Именно в этот период канонизируется догматика христианства (Никео-Константинопольский символ веры), осуждается основное количество альтернативных течений (ересей), рассматриваемых на соборах (из 34 ересей и их идеологов 27 ересей подвергаются первичному осуждению и церковному наказанию). Таким образом, актуализируется практическая и теоретическая задача синтеза двух срезов догматики христианских течений - эпохи I-IV Вселенских соборов и современных новых религиозных движений западного типа. Проведение параллелей в вопросах вероучения между ересями раннего христианства

и«новыми» религиозными движениями вполне допустимо по нескольким обстоятельствам. Идеологи современных религиозных новообразований западного типа невольно или заведомо повторяют положения уже существовавших в истории альтернативных религиозных систем, поскольку сами вступают в противоречие с «историческим»

христианством. Проблема заимствований становится также неизбежной в

' Отчасти, подобную возможность допускает архимандрит Рафаил Карелин, рассматривая современные расколы как вариацию ранних христианских течений. См. Карелин, Рафаил, архимандрит. Раскол: падение гордых. Книга священномученика Киприана Карфагенского "О единстве Церкви" как обличение современных расколов. hnp://beseda.mscom.ru/library

32

связи со значительным количеством уже имевшихся попыток вариации христианской догматики (как уже отмечалось, Вселенские Соборы непосредственно обсуждают 34 еретических течения), поэтому создать полностью самостоятельную оригинальную доктрину становится практически невозможно. Таким образом, следует утверждать, что отчасти раннехристианские альтернативные концепции заложили идеологическую почву современным христианским новообразованиям. Тем более, что в истории церкви четко прослеживается взаимовлияние богословской полемики по различным вопросам христианской догматики. Так, например, борьба против арианства стала основой концепции Аполлинария. В свою очередь, противодействие ереси аполлинаризма послужило причиной возникновения религиозной доктрины Нестория. Деятельность против взглядов Нестория породила монофизитство и так далее.

Примененный в рамках исследования диалектический метод позволил проиллюстрировать основные принципы диалектики на следующих примерах:

-принцип историзма - в преемственности религиознофилософских проблем, обсуждаемых на Вселенских Соборах и исторически обусловленной реакции «официального» («ортодоксии») на проявления «альтернативного» («отступничества»);

-принцип отражения творческой активности субъекта - в содержании основополагающей деятельности как отцов церкви (Кирилла Александрийского, Иоанна Антиохийского, Василия Великого и других), так и основателей альтернативных религиозных течений;

-принцип конкретности истины - в процессе выработки и утверждения «официального» («ортодоксального») вероучения и запрещения его последующей трансформации в церковном праве;

-принцип определяющей роли практики - в механизме последующего практического принятия или отторжения соборных решений;

-принцип самодвижения в единстве противоречий - в становлении «официального» («ортодоксального») только в позиционировании относительно «альтернативного» («отступнического») и наоборот.

Процессы взаимовлияния богословской полемики, а также неоднократное возвращение к обсуждению одних и тех же «альтернативных» («отступнических») течений на различных соборах демонстрируют, что становление раннехристианской религиозной культуры развивается согласно диалектическому закону циклического развития по спирали.

Следуя поставленным в исследовании задачам, автор пришел к следующим основным выводам:

33

Исходя из необходимости разностороннего изучения феномена раннехристианских альтернативных концепций, осуществляя многомерную типологизацию, необходимо на основе философского подхода интегрировать максимальное количество сложившихся типологий: исторической (по периоду возникновения), церковно-правовой, богословской (иллюстрирующей взаимовлияние религиозных идей) и использовать принцип максимальной актуализации доктрины ересей для христианской церкви. Интегрирующий принцип является логичным развитием идеи синергии (характерной для христианской традиции исихазма - Григорий Палама1) и симфонии (получившей распространение не только в богословии, но и государственно-церковных отношениях, церковном праве2 и русской религиозно-философской мысли) и позволяет диалектично рассмотреть феномен альтернативности в христианской культуре.

Изучение периодов максимальной актуализации ересей для христианской церкви (в рамках настоящего исследования - осуждение Вселенским собором) позволяет проследить длительные временные разрывы между возникновением и осуждением (или повторным осуждением) некоторых ересей, что ведет к более глубокому пониманию генезиса отступничества.

В процессе исследования феномена альтернативных концепций «доникейской» эпохи, следует отметить Ветхо - и Новозаветную традицию понимания «отступничества» как глубоко негативного акта, преимущественно связанного с отступлением от Бога. Резко негативное отношение к отступничеству было впоследствии органично воспринято святоотеческой литературой. Таким образом, исходя из содержания текстов Библии, изучения творений отцов церкви эпохи раннего христианства (до IV Вселенского собора), на наш взгляд, было возможно в рамках предложенного исследования понимать альтернативные концепции как проявление еретичности, т.е. рассматривать ересь, раскол, самочиние как частные случаи альтернативных концепций.

Рассматривая доктринальные положения «доникейских» ересей осужденных христианской церковью, следует отметить, что с момента возникновения христианства борьба с альтернативными формами религиозности стала одной из главных задач церкви. Такой вывод подтверждают Апостольские правила, которые содержат общие принципы отношения христианства к еретикам и устанавливают комплекс церковных наказаний за грех ереси (отступничества). Оценивая степень еретичности (альтернативной концептуализации) в указанный период в качестве

1См. Палама, Г. Триады в защиту священно-безмолствующих / Г. Палама ; пер. В. Вениаминова. — М. : [6. и], 1995. - 384 с.

2См. Цыпин, В. А. Симфонические отношения Церкви и государства / В. А.Цыпин. Церковное право; 2-е изд. - М , 1996.-4.V.

34

критерия подобной оценки, на наш взгляд, допустимо рассматривать искажение прямых нормативов Священного Писания, и, прежде всего, Нового Завета.

Несмотря на существование альтернативных концепций в период до 325 г., необходимость принятия соборного решения всей церкви по конкретному еретическому учению впервые возникла только относительно арианства, динамично распространявшегося в Восточной части Римской империи. Основой религиозно-философской доктрины Ария стало отрицание единосущности Бога Отца и Бога Сына, и, как следствие, утверждение, что Иисус Христос по божественным свойствам и сущности ниже Бога Отца.

Разницу подходов православной и арианствующей «партии» в ходе решения спорных триадологических проблем возможно объяснить различием подходов александрийской (статичной) и антиохийской (динамичной) религиозно-философской школы (идеологи евсевиан, как и сам Арий, являлись представителями антиохийской богословской школы, для которой было свойственным вольное отношение к комментированию текста Св.Писания и значительно большее рационализирование богопознания, чем у александрийцев). Именно различие богословских подходов александрийской и антиохийской школы повлияло на распространения арианства или Никейского вероопределения.

Несмотря на постепенное угасание арианства, следует отметить, что арианство оказало значительное влияние на христианскую философскую мысль. Отрицая арианство, православие вобрало в себя саму постановку проблемы, но решало её в дальнейшем уже с позиции никейского вероопределения.

Новым этапом развития феномена альтернативных концепций в раннем христианстве следует признать систему богословских построений Лаодикийского епископа Аполлинария, принадлежащего к традиции александрийской религиозно-философской школы. Рассматривая специфичные черты доктрины Аполлинария, возможно предположить, что аполлинаризм подготовил возникновение монофизитства и стал отправной точкой для борьбы вокруг вопроса о природе Христа.

III Вселенский собор стал очередной вехой в истории церкви определившей отношение к комплексу христологических проблем. Система богословских построений архиепископа Нестория приводила к выводу о двух разделенных ипостасях Христа. Причем, согласно Несторию, Божественная сущность Христа не принимала участия в деяниях, выражавших уничижительное состояние Спасителя. Таким

35

представителями антиохийского и александрийского богословия. Уже к V в. философская мысль христианского мира постепенно переходит вообще от споров арианских к спорным вопросам несторианства о лице Богочеловека. Однако существовали и общие черты арианства и несторианства в подходе к решению основных вопросов. Характерно, что ариане раздельно и неслиянно представляли ипостаси Св. Троицы, а сторонники Нестория стремились разделить естества Богочеловека.

На основании культурно-географического сравнения следует отметить, что если рассматривать территории, которые наиболее подверглись влиянию несторианства, то это были те же епархии, которые поддерживали в IV в. ересь Ария. Такая география распространения ересей, возможно объясняется тем, что Александрийцы доказывали необходимость подчинения разума вере и иметь границы в исследовании веры, а Антиохийское богословское направление, стремилось, как и в IV в., к более вольному соотношению веры и разума.

Принципиально новым уровнем развития христианского богословия стала уния 433 г. позволившая соединить подходы антиохийских и александрийских богословов и четко определить учение церкви о Богочеловеке.

Наметившееся объединение подходов александрийского и антиохийского богословия продолжилось на IV Вселенском соборе, обогатив христианскую философскую мысль. Характерной чертой IV Вселенского собора стало то, что в отличие от предшествующих Вселенских соборов, православная часть IV Вселенского собора придерживалась умеренных антиохийских взглядов, а отступники монофизиты - крайних александрийских воззрений.

На наш взгляд, именно IV Вселенский собор возможно рассматривать как завершающий этап становления основных положений догматики официального христианства, поскольку впоследствии в борьбе с альтернативными концепциями Вселенские соборы точно воспроизводят вероопределения именно Халкидонского собора.

Рассматривая религиозно-правовую культуру, сформировавшуюся в период I-IV Вселенского собора, основываясь на анализе видов церковных преступлений, следует утверждать, что преступления, затрагивающие основы веры, каким является основание ереси, караются максимальной степенью наказания. Тем самым подтверждается значимость позиционирования официальной церковной догматики к проявлениям альтернативной религиозности.

Изучая вероучение раннехристианских альтернативных концепций и "новых" религиозных движений западного типа на примере Свидетелей Иеговы нами были найдены заимствования Свидетелями Иеговы доктринальных положений арианства, ереси фотиниан, Маркелла, Павла Самосатского, антитринитариев монархиан-динамистов, ереси евионитов и

36

в обрядовой практике тетрадитов (четыренадесятников) и применены по принципу аналогии правила Вселенских соборов.

Таким образом, следует отметить неоригинальность доктрины Свидетелей Иеговы и, в случае оценки их деятельности с точки зрения церковного права со стороны Поместных Православных церквей, возможность отношения к ним как полностью еретическому учению со всеми вытекающими церковно-правовыми последствиями.

Сохранение межрелигиозного согласия и стабильности предполагает необходимость долгосрочного прогноза религиозной ситуации. В этой связи анализ и прогноз взаимодействия наиболее влиятельной и распространенной христианской религиозной организации в России - Русской Православной церкви с "новыми" религиозными движениями на основе многовекового опыта позиционирования Православных церквей с течениями религиозного отступничества является, на наш взгляд, одним из приоритетных направлений при построении государственно-церковных отношений.

Диалектическое понимание истории и развития взаимодействия «ортодоксальности» и «альтернативности» в религиозной культуре способствует глубинному пониманию процесса становления культуры, её дальнейшего генезиса и позволяет комплексно решать задачи в том числе и по сохранению уникального отечественного культурного наследия.

Основные положения диссертации нашли отражение в следующих публикациях автора:

Монографии:

1. Саввин, А. В. Церковь и раннехристианские ереси в эпоху I-IV Вселенских соборов : монография / А. В. Саввин. - Волгоград : Изд-во ВолГУ, 2007.-348 с.

2.История Астраханского края : монография / А. В. Саввин [и др.] ; под. ред. Н. М. Ушакова. - Астрахань : Изд-во АГПУ, 2000. - 1120 с.

3. Саввин, А. В. Астраханская епархия начала XX века: некоторые аспекты внутрицерковной истории; Основные положения государственноцерковных отношений 1960-2002 гг. / А.А.Баранец, свящ.Иосиф Марьян, А.В.Саввин // Очерки истории Астраханской Епархии за 400 лет ее существования: в 2 т. Т.2.- Ростов н/Д. : Фолиант, 2002. - С. 43-56, 225271.

4.Новая феноменология духа : монография / А. В. Саввин [и др.] ; под. ред. П. Л. Карабущенко. - М.: Прометей, 2004. - 180 с.

Публикации в журналах, рекомендованных ВАК:

5. Саввин, А. В. О специфике богословской аргументации и реконструкции процедуры обсуждения арианства на I Вселенском Соборе (Никейском) //

37

А. В. Саввин // Гуманитар. и социал.-экон. науки. - 2006. - № 10. - С. 3642.

6.Саввин, А. В. Богословские проблемы II Вселенского Собора Константинопольского / А. В. Саввин // Вестн. Астрах. гос. тех. ун-та. - 2006. - № 5. - С. 24-33.

7.Саввин, А. В. К вопросу об актуальности понятия «церковно-правовое поле» эпохи Вселенских Соборов в анализе современной религиозной ситуации / А. В. Саввин // Изв. вузов. Северо-Кавказ. регион. - 2006. - № 4.

-С . 8-17.

8.Саввин, А. В. К вопросу о принципах церковно-правовой регламентации отношения христианской церкви к еретическим течениям эпохи Вселенских Соборов / А. В. Саввин // Изв. Вузов. Северо-Кавказ. регион. -

2007. - № 4. - С. 59-64.

9. Саввин, А. В. Основные аспекты догматической полемики в христианской церкви в эпоху I—II Вселенского собора / А. В. Саввин // Вопр. культурологии. - 2007. - № 5. - С. 28-32.

10. Саввин, А. В. Антиеретическая деятельность Карфагенского Поместного и III Вселенского соборов / А. В. Саввин // Вопр. культурологии. - 2007. - №9. - С. 20-24.

П.Саввин, А. В. Ереси осужденные Церковью в период с I до II Вселенского Соборов : основные положения вероучения и степень «отпадения» / А. В. Саввин // Вопр. культурологии. - 2008. - № 9. - С. 3134.

12. Саввин, А. В. Отражение в церковном праве борьбы христианской церкви с ересями / А. В. Саввин // Вопр. культурологии. - 2008. - № 12. - С. 17-19.

Остальные публикации:

13.Саввин, А.В. Неохристианство, Хаббард Л.Рон, Центр Нави, Церковь Сатаны,// Новые религиозные культы, движения и организации в России : слов.-справ. / А. В. Саввин [и др]; под ред. Н. А. Трофимчука. - М., 1997. -

С.67, 113-114, 119,129-131.

14.Саввин, А.В. Культы нетрадиционные (новые), Зелёный орден, Кроули Алистер, Ла Вей Антон Шандор, неохристианство, Хаббард Л.Рон, церковь «Нави», церковь Сатаны, «Южный крест» // Новые религиозные культы, движения и организации в России : слов.-справ. / А. В. Саввин [и др] ; под ред. Н. А. Трофимчука. - М., 1998. - С. 122-123, 137-140,140-141, 142-144, 159-160, 279-281, 297-298, 320-324, 338-342.

15.Саввин, А. В. Священное Писание как источник христианского церковного права / А. В. Саввин // Проблемы межкультурных коммуникаций : история и современность : материалы науч.-практ. конф. - Астрахань, 2000. - С. 43-45.

16.Саввин, А. В. К вопросу о "толерантной" динамике развития межконфессиональных отношений / А. В. Саввин // Развитие и

38

взаимодействие национальных культур как фактор стабильности межэтнических отношений в полиэтническом регионе : материалы всерос. науч.-практ. конф. " / Астрах, гос. пед. ун-т. - Астрахань, 2000. - С. 162165.

17.Саввин, А. В. Предпосылки правовой регламентации отношения Церкви к еретическим движениям в раннем христианстве / А. В. Саввин // Человек в современных философских концепциях : материалы второй междунар. науч. конф. / Волгогр. гос. ун-т. - Волгоград, 2000. - Ч. 2. - С. 286-290.

18.Саввин, А. В. Религиозное право как социально-исторический феномен / А. В. Саввин, А.А.Баранец // Проблемы экономики и права в социальноисторическом аспекте : межвуз. сб. науч. ст. / Южно-Рос. гуманитар. ин-т. - Ростов н/Д., 2000. - С. 257-268.

19.Саввин, А. В. Астраханская область, религия, Русская Православная церковь, Русская Православная церковь за границей, Католическая церковь, Армянская Апостольская церковь, протестантизм, ислам, буддизм, иудаизм, секты и новые религиозные движения / А. В. Саввин // Православная энциклопедия. - М., 2001. - Т. III - С. 643-645.

20 .Саввин, А. В. Философско-догматические и правовые аспекты христианской категории "ересь" / А. В. Саввин // Духовность и образ мира : наука и религия : сб. науч. ст. / Южно-Рос. гуманитар. ин-т. - Ростов н/Дону,2001.-С. 110-118.

21.Саввин, А. В. Определение степени схизмы движения новатиан в контексте постановлений Вселенских Соборов и экклесиологических проблем IIIIV вв. / А. В. Саввин // Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия : материалы III Рос. филос. конгр. / Северо-Кавказ. науч. центр высш. шк. - Ростов н/Д., 2002. - С.415-417.

22.Саввин, А. В. Межрелигиозная толерантность в рамках религиозной безопасности в поликонфессиональном регионе / А. В. Саввин, А. А. Баранец // Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия : материалы III Рос. филос. конгр. / Северо-Кавказ. науч. центр высш. шк. - Ростов н/Д., 2002. - Т. III. - С. 394-395.

23.Саввин, А. В. Христианство в Нижнем Поволжье : Астраханская область / А. В. Саввин // Мир православия : сб. науч. ст. / Волгогр. гос. ун- т. - Волгоград, 2002. - С. 360-369.

24.Саввин, А. В. Толерантность в межкультурных коммуникациях : необходимость развития и ограничения / А. В. Саввин, А. А. Баранец // Гуманитарность. Коммуникации. Толерантность : межвуз. сб. науч. ст. - Ростов н/Д., 2003. - Т. 1. - С. 6-17.

25.Саввин, А. В. Судьба России в жизни Астраханских святителей (митрополит Иосиф Астраханский и архиепископ Митрофан (Краснопольский) / А. В. Саввин, А. А. Баранец, Иосиф (Марьян) // Южнороссийское обозрение. Вып. 20. Православие в исторических

39

судьбах Юга России : сб. науч. ст. / Северо-Кавказ. науч. центр высш. шк. - Изд. 2-е доп. - Ростов н/Д., 2004. - С. 31-52.

26.Саввин, А. В. Религиозное право - социально-исторический феномен А. В. Саввин // Молодежь и православие : материалы и док. науч.-практ. конф. - М., 2004. - С. 20-26.

27.Саввин, А. В. Религиозно-философская классификация христианских ересей I-V вв. / А. В. Саввин // Философия и будущее цивилизации : материалы докл. и выступлений IV Рос. филос. конгр. - М., 2005. - Т. 2. - С. 594.

28.Саввин, А. В. Догматические причины осуждения догматики маркионитов в эпоху Вселенских соборов / А. В. Саввин // Сб. науч.-практ. конф.Наука и образование-гуманитарный потенциал развития общества / Южно-Рос. гуманитар. ин-т. - Ростов н/Д., 2006. - С. 236-240.

29.Саввин, А. В. Гангрский Поместный собор как пример антиеретической деятельности христианской церкви / А. В. Саввин // Сб. науч. ст.Проблемы межкультурной коммуникации : история и современность/ Южно-Рос. гуманитар. ин-т. - Ростов н/Д., 2006. - С.75-78.

30.Саввин, А. В. Об организации и основных направлениях деятельности Астраханского Кирилло-Мефодиевского Православного Братства // А. В. Саввин // Вестник Волгогр. гос. ун-та. Сер.9 - Волгоград: ВолГУ, 2007. - С.74-79.

31.Саввин, А. В. Феномен самообожествления религиозных лидеров в раннехристианских ересях (на примере симонианства) / А. В. Саввин // Человек в современных философских концепциях : ст. междунар. конф. Волгогр. гос. ун-т. Т.З. - 2007. - С. 520-524.

32.Саввин, А. В. Богу, Церкви, Людям / А. В. Саввин [и др]. - Ростов н/Д. : Фолиант, 2007. - С. 15-133.

33. Саввин, А. В. К вопросу о заимствовании религиозным объединением «Свидетели Иеговы» некоторых аспектов догматики ересей эпохи Вселенских соборов / А. В. Саввин // Проблемы межкультурной коммуникации : история и современность : сборник науч. ст. науч.-практ. конф. - Астрахань, 2007. - С. 78-85.

40