2757

сывает обстоятельства своей литературной и общественной деятельности в 1860-е – начале 1890-х гг.

Неопубликованная автобиография Арсеньева, по-видимому, была написана им на основе дневниковых записей (РГАЛИ, ф.40), которые он скрупулезно вел с 1855 г. до конца жизни. Особую ценность неопубликованного дневника Арсеньева представляют итоговые записи в конце каждого года. В них содержится информация о количестве публикаций и названии статей, напечатанных им в журнале, что позволяет решать проблемы атрибуции, а также более точно судить о роли Арсеньева в формировании программы «Вестника Европы».

Определенный интерес представляют воспоминания дочери А.Н. Пыпина В.А. Ляцкой (ОР РНБ, ф.621). Она касается таких проблем, как отношение Пыпина к революционерам, атмосфера внутри редакции журнала, взаимоотношения Пыпина и Стасюлевича. Очевидный субъективизм автора заставляет критически отнестись к ее свидетельствам.

Основные положения диссертации, выносимые на защиту:

1. Экономическая программа «Вестника Европы» в 1880-е гг. имела со- циально-реформистский характер. Это нашло выражение в преимущественном внимании журнала к аграрной и промышленной политике правительства. Принимая в целом результаты крестьянской реформы 1861 г., «Вестник Европы» проявлял умеренную оппозиционность и настаивал на продолжении преобразований, отмене выкупных платежей, решении проблемы малоземелья за счет переселения на свободные земли. В вопросах промышленного развития журнал был противником проводимого правительством «неумеренного протекционизма». Наименьшая оппозиционность «Вестника Европы» проявлялась в рабочем вопросе. Авторы журнала были солидарны с политикой министерства Н.Х. Бунге по введению фабричной инспекции, сокращению рабочего дня для женщин и детей.

2. Политическая программа «Вестника Европы» базировалась на требовании сохранения земских и судебных учреждений хотя бы в том виде, в каком они сформировались в середине 60-х гг. В качестве низшей ступени местного самоуправления рассматривалась всесословная волость. Идея политизации земства доводилась журналом до требования конституционного представительства.

11

3.Государственная политика в области просвещения, религиозного и национального вопросов корректировалась журналом через требования всесословного и всеобщего начального образования, введения свободы совести и равенства национальностей.

4.Отношение «Вестника Европы» к политическим соперникам – консерваторам и народникам не было однозначным. Будучи принципиальным противником славянофильства, «Вестник Европы» в то же время был готов к тактическому союзу с аксаковской «Русью» в деле защиты свободы слова. Последовательно враждебно оценивалась линия «Московских ведомостей» М.Н. Каткова. Сближение «Вестника Европы» с реформистски настроенными народниками происходило на почве защиты крестьянской общины, но носило временный характер и не исключало критики народнической идеализации крестьянства. Принципиально неприемлемыми для журнала Стасюлевича были народнический аполитизм и враждебность идеологии либерализма.

5.Либерализм в России 1880-х гг. представлял собой неоднородное идейно-теоретическое образование. «Вестник Европы» принципиально оппонировал манчестерству Б.Н. Чичерина. Журнал был проводником социального либерализма, выражавшегося в требовании и поддержке широких социальных реформ, активном участии государства в экономических отношениях и стремлении защищать интересы всех слоев общества. В качестве общественной опоры социального либерализма в России журнал видел интеллигенцию, способную органически соединить идеи свободы, демократии и народного блага.

6.Степень единства во взглядах основных сотрудников «Вестника Европы» в целом была достаточно высока. Некоторым диссонансом выглядели взгляды К.Д. Кавелина с характерными для них крестьянофильством и неприятием конституционализма. Однако не они определяли идейное лицо журнала в целом. Научный же и моральный авторитет этого мыслителя и публициста усиливал позиции журнала в общественной борьбе исследуемого периода.

Практическое значение. Результаты исследования могут быть использованы в обобщающих трудах и учебных пособиях по истории общественной мысли и общественного движения, истории журналистики пореформенной Россию. Они могут быть востребованы при подготовке общих и специальных курсов по отечественной истории.

12

Апробация работы. Результаты работы были обсуждены на заседании кафедры методологии истории и исторической информатики ННГУ и в рамках аспирантского семинара на кафедре, представлены в качестве докладов на научных конференциях (VII, VIII, IX Нижегородские сессии молодых ученых. Гуманитарные науки. 2002, 2003, 2005 гг.; V Всероссийская научнопрактическая конференция «История России XIX-XX вв.: историография, новые источники», 2005; Научная конференция «Мининские чтения», 29-30 октября 2004 г.; Международная научно-практическая конференция «100 лет российского парламентаризма: история и современность», 2006; Всероссийская научная конференция «Тысячелетие развития общественно-политической и исторической мысли России», 14-16 мая 2008 г.), опубликованы в форме статей и сообщений.

Структура диссертации определяется поставленными в исследовании целью и задачами. Она состоит из введения, четырех глав, заключения, списка источников и литературы.

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении обоснована актуальность темы, обозначены хронологические рамки исследования, определены его предмет, объект и методологическая основа, сформулированы цели и задачи диссертации, охарактеризована литература и источники по теме, научная новизна и практическая значимость работы.

Впервой главе «Социально-экономическая программа “Вестника Европы”» анализируется позиция журнала по крестьянскому и рабочему вопросам, характеризуются его отношение к финансовой и промышленной политике правительства, понимание роли государства в экономике.

Впервом параграфе «”Вестник Европы” и правительственная политика в крестьянском вопросе» раскрывается отношение публицистов журнала к крестьянству как сословию и политике правительства в крестьянском вопросе, анализируются предложения авторов «Вестника Европы» о направлении изменения положения крестьян, отношение журнала к крестьянской общине.

Принципиально важным в оформлении позиции «Вестника Европы» был цикл статей К.Д. Кавелина под общим названием «Крестьянский вопрос» (1881 г.). Кавелин обращал внимание на преобладающую численность и потенциал

13

русского крестьянства и считал, что именно оно всегда определяло особенности исторического развития России. При правильном решении аграрного вопроса русское государство, на его взгляд, сможет выполнить свою историческую миссию и представить миру новую общественную формацию – «мужицкое царство». Для достижения этой цели Кавелин предлагал программу реформирования положения крестьян. Она предусматривала государственную поддержку переселению, установление льготных условий кредитования и страхования имущества крестьян и открытие школ.

Эта, не лишенная черт социального утопизма позиция Кавелина в целом не разделялась другими экспертами «Вестника Европы». В отличие от Кавелина, идеализировавшего крестьянство, они видели в этом сословии только самую многочисленную и бесправную часть общества, нуждающуюся в государственной защите. Однако редакция в целом разделяла предложенную публицистом практическую программу решения аграрной проблемы.

В 1880-е гг. крестьянский вопрос рассматривается в «Вестнике Европы» в основном через призму анализа правительственной политики в этом направлении. Так, публицисты в течение всего десятилетия внимательно следили за ходом разработки закона 1889 г. о переселениях, деятельностью Крестьянского поземельного банка, реформированием паспортной системы и налогообложения крестьян.

Большие надежды на улучшение положения крестьян журнал связывал с Крестьянским поземельным банком (учрежден в 1882 г.). По мнению «Вестника Европы», деятельность этого учреждения должна была улучшить экономическое положения крестьянства, повысить его платежеспособность и ускорить процесс переселения. Даже критикуя работу Крестьянского банка, публицисты не боялись делать оптимистические прогнозы.

Обсуждая проблему введения паспортной системы, авторы журнала отстаивали традиционную для либерализма идею свободы передвижения и отмену принципа сословности при выдаче документов, удостоверяющих личность. Поэтому Положение о видах на жительство 1894 г., сохранявшее принцип сословности и серьезно ограничивающее свободу передвижения (сельские жители, к примеру, могли получить лишь бесплатные виды на отлучку) не вызвало положительного отклика в журнале.

14

Не менее важным аспектом решения крестьянского вопроса в России была налоговая политика правительства. «Вестник Европы» ратовал за введение справедливого налогообложения и отмену подушной подати срочно и одновременно на всей территории России. В этом вопросе взгляды журнала сходились с мнением министра финансов Н.Х. Бунге.

В центре внимания журнала постоянно находилась крестьянская поземельная община. Единодушного мнения по этому вопросу так и не было выработано в журнале. Редактор журнала М.М. Стасюлевич, если верить воспоминаниям Л.З. Слонимского, был противником общинного землевладения, но не стеснял свободы суждений более компетентных авторов.

Большинство публицистов считали, что рядом с частной (в основном дворянской) собственностью должна существовать общинная (крестьянская). Форму последней Кавелин видел в рамках сельского общества, владеющего землей на основе неприкосновенной и неотчуждаемой собственности. Он был сторонником беспередельной общины. И. Кесслер и Л.З. Слонимский также выступали за отмену переделов.

Во втором параграфе «Промышленное развитие России в освещении журнала “Вестник Европы”» рассматриваются позиция «Вестника Европы» по проблемам развития промышленности в России, рабочему вопросу, а также отношение авторов «Вестника Европы» к проблеме «государственного социализма» и политике протекционизма.

Позиция «Вестника Европы» в вопросе о промышленном развитии России противоречила некоторым принципам классического либерализма. Как и его теоретики, публицисты журнала защищали неприкосновенность частной собственности и свободную конкуренцию. Однако они уже допускали возможность увеличения роли государства в поддержке развивающихся и отстающих отраслей промышленности и обеспечении социальной защиты рабочих.

Но при всем этом авторы «Вестника Европы» были единодушны во мнении, что действующая в России система протекционизма выгодна только небольшой группе крупных промышленников. И. Иванюков в статье «Свобода внешней торговли и протекционизм» (1885 г.) однозначно заявлял: та политика протекционизма, которую проводит правительство, возможна лишь при условии финансовой состоятельности большинства граждан страны. Более дейст-

15

венный, чем протекционизм, путь преодоления промышленного отставания России, по мнению публициста, − подъем благосостояния граждан.

«Вестник Европы» отмечал еще один негативный результат действующего протекционизма – торможение интенсивного развития самой промышленности. Тот же Иванюков обращал внимание читателей на то, что государство защищает уже окрепшие отрасли, тогда как все эти усилия необходимо направить на развитие новых областей национальной индустрии.

Важно отметить, что экономисты, писавшие в журнале, не были противниками самой идеи защиты государством отечественной промышленности, но негативно относились к той его форме, которая существовала в России. Так, Л.З. Слонимский в статье «Лже-протекционизм и его результаты» (1892 г.) пользовался двумя понятиями: «неумеренный протекционизм» и «национальный свободный протекционизм». Под первым он понимал систему, действующую в России в 80-начале 90 гг. XIX в., искусственно ограждающую уже развитые отрасли отечественной промышленности от иностранной конкуренции в интересах крупных предпринимателей. Второй вид протекционизма Слонимский характеризовал как продуманную программу защиты новых или неокрепших сфер индустриального хозяйства, широких социальных реформ, направленных на улучшение условий труда и жизни рабочих, охрану их здоровья, справедливое налогообложение и гарантию защиты их прав в спорах с работодателями.

По сути, вторая позиция была «золотой серединой» между строгим протекционизмом или абсолютным фритредерством. Именно ее и защищали публицисты «Вестника Европы», находя, что отстаивание идеи только ради чистоты самой идеи, вне согласования ее содержания с действительностью и нуждами государства, может привести к консервированию экономических проблем страны.

В целом, интерес «Вестника Европы» к промышленному развитию России ограничивался лишь вопросом о создании для него экономически оптимальных и социально безболезненных условий. На страницах журнала редко велась речь о каких-либо отдельных видах производства или деятельности конкретных предприятий.

Говоря о промышленном развитии страны, публицисты журнала часто обращались к рабочему вопросу, что также демонстрировало отход «Вестника Европы» от традиционных для классического либерализма принципов. Главное,

16

на что обращали внимание читателей авторы журнала - условия жизни и труда рабочих. Именно в их бедственном положении они видели причины и промышленного отставания России, и начала рабочего движения в стране. Поэтому публицисты поддерживали введение в России института фабричных инспекторов, запрещение детского труда, ограничение продолжительности рабочего дня женщин и подростков.

Интерес «Вестника Европы» к социальным проблемам, проявившийся в рассмотрении крестьянского и рабочего вопросов, подкреплялся вниманием к политике «государственного социализма». Обсуждение последней началось в 1883 г. с критики взглядов «классического» либерала Л.А. Полонского, который был убежден в том, что «поднять экономический быт народа» за счет государства в невозможно. Отвечая ему, К.К. Арсеньев обращал внимание бывшего коллеги по журналу на изменившиеся социально-экономические условия жизни населения, которые усложнили вопрос о целях, границах и обстоятельствах государственного вмешательства и подняли его с уровня прецедента, единичного случая, на новую ступень, перевели в фазу «государственного социализма». Доказательство этому − появление подобных «стремлений» «почти одновременно во многих странах Европы», где «масса населения не скидывается больше со счетов», а «потребности народа изучаются, принимаются в соображение, становятся предметом действительной заботы».

Полемика с «классическими» либералами спровоцировала дискуссию внутри самого «Вестника Европы» о сути понятия «государственный социализм». Ее на страницах журнала вели Арсеньев и Слонимский.

Арсеньев подразумевал под «государственным социализмом» последовательную программу реформ по решению социальных вопросов и сравнивал его с «мостом, по которому все здоровое, справедливое в социальных доктринах может перейти в практическую жизнь». Слонимский видел за этим термином программу умеренных социалистов, которые «рассчитывают осуществить свои стремления при содействии государства, посредством мирных <…> законодательных реформ». Поэтому, по мнению Слонимского, правильнее называть социальную программу правительства «государственным вмешательством».

Однако эти разногласия не были принципиальными. Публицисты демонстрировали единство в понимании сути и условий реализации этого курса. По мнению обозревателей «Вестника Европы», правительственное вмешательство

17

необходимо и «мыслимо при всяком государственном строе». Хотя, уточнял Слонимский, наибольших результатов программа широких социальных реформ может достичь в монархических странах. При другой форме правления эта политика «не может пустить корней без предварительного перехода власти в руки вождей рабочего населения или честолюбивых демагогов».

В третьем параграфе «Финансовая политика правительства в оценке “Вестника Европы”» анализируются оценки, которые давал «Вестник Европы» налоговой политике правительства, предложения журнала по преодолению бюджетного дефицита.

Рассматривая состояние российской финансовой системы, публицисты «Вестника Европы» продолжали отстаивать идею активной роли государства и принцип справедливого налогообложения. Они выступали за отмену косвенных налогов и введение прогрессивного подоходного налога в качестве действенной меры сокращения бюджетного дефицита.

Обращает на себя внимание то, что авторы журнала не всегда выступали в роли оппозиционеров правительственному курсу. Их относительная лояльность была следствием не столько цензурных запретов, сколько согласием с некоторыми шагами правительства. Так, в первой половине 1880-х гг. «Вестник Европы» в целом поддерживал деятельность министра финансов Н.Х. Бунге, поскольку его программа справедливого налогообложения во многом совпадала с требованиями журнала. Публицисты давно призывали правительство к отмене подушной подати и сокращению выкупных платежей, ратовали за привлечение в российскую экономику иностранного капитала.

Деятельность И.А. Вышнеградского на посту министра финансов не получила поддержки авторов «Вестника Европы». Повышение косвенного налогообложения в исключительно фискальных интересах они считали необоснованным и вредным. Некоторое же сближение либералов и власти во второй половине 80-х гг. произошло по вопросам железнодорожной политики. В начатом еще Бунге и продолженным Вышнеградским огосударствлении железных дорог публицисты «Вестника Европы» видели проявление внимания к интересам общества и заботу о благосостоянии граждан, поскольку в руки правительства переходит контроль над тарифами и перевозками.

Рассматривая финансовую политику правительства, либералы часто выводили ее за рамки только экономических вопросов, подчеркивая ее социально-

18

политическое значение. Об этом свидетельствует, в частности, обсуждение «питейного» законодательства.

Во второй главе «Проблема образования и этноконфессиональный вопрос в публицистике “Вестника Европы”» характеризуется видение журналом состояния и перспектив развития начального, среднего и высшего образования в России, роли церковно-приходских школ в начальном и религиозном образовании, позиция либерального органа в вопросах о «свободе совести» и правах национальных меньшинств.

Развитие образования, либеральное решение национального и религиозного вопросов рассматривались «Вестником Европы» как важнейшие предпосылки формирования в России гражданского общества и правового государства, установления диалога между обществом и властью, создания условий достойного человеческого существования для всех граждан.

Говоря о системе начального образования, публицисты журнала настаивали на введении всеобщего начального образования. При этом приоритет должны были получить светские земские школы, имеющие достаточную методическую основу, привлекающих к работе профессиональных учителей. Одну из основ среднего образование авторы журнала видели всесословность. Поэтому после подписания так называемого циркуляров 1887 и 1888 гг., ограничивающих прием и сроки обучения недворян в гимназиях и училищах, «Вестник Европы» требовал допуска представителей всех слоев общества к среднему образованию, подчеркивал его положительное значение для личностного роста выпускника и экономического развития страны.

В 1884 г. был введен новый университетский устав, заметно ограничивший автономию университетов. На протяжении всего десятилетия «Вестник Европы» защищал самостоятельность университетов в вопросах формирования программы преподавания, выборов профессорско-преподавательского состава и ректора.

Свобода совести, которую отстаивал журнал, должна была наряду с другими правами способствовать укреплению стабильности в обществе, созданию атмосферы уважения культуры и религий других народов. «Вестник Европы» мог принять только такую политику в области образования, которая основывалась на предоставлении равных возможностей всем жителям России, без различия сословия, пола и вероисповедания.

19

На протяжении всего десятилетия журнал стремился к тому, что бы конкретизировать заявленные им принципы. В частности, требование свободы вероисповедания должно было вести к законодательному закреплению права переходить из одного вероисповедания в другое, к возможности заключать смешанные браки, к ограничению духовной цензуры и введению свободы изучения истории церкви и сущности религиозного учения

Втретьей главе «Политическая программа журнала “Вестник Европы”» рассматривается позиция «Вестника Европы» в вопросе о форме правления в России, анализируется отношение к институту местного самоуправления.

Впервом параграфе «Проблема ограничения самодержавия в публицистике “Вестника Европы”» освещаются предложения «Вестника Европы» по расширению представительных начал в политической системе России.

Один из первых проектов такого рода был предложен Арсеньевым в начале 1880-х гг. Его план предполагал учреждение при губернаторе равного ему по власти специального совета из выборных и назначаемых лиц. Затем предстояло увеличить полномочия Сената, придав ему статус главного «административного трибунала», которому становились подотчетны министерства. Следующий шаг, по проекту Арсеньева, - реорганизация Государственного совета. Для обсуждения законопроектов в его составе должны быть введены постоянно действующие комиссии экспертов из разных общественных групп.

Идея представительства в начале правления Александра III имела сторонников и среди высокопоставленных государственных чиновников. Как известно, по предложению министра внутренних дел Н.П.Игнатьева в это время в правительстве и обществе рассматривали идею созыва Земского собора. Публицисты «Вестника Европы» не строили иллюзий относительно проекта министра. Близость Игнатьева к консерваторам была для них известна. Тем не менее, воплощение идеи Земского собора, пусть и не по примеру европейского парламента с широкими полномочиями в управлении страной, все же давало журналу надежду на введение представительства в какой бы то ни было форме.

Перестановки в правительстве в июне 1882 г., назначение на должность министра внутренних дел Д.А. Толстого вынудили Стасюлевича к более решительной постановке вопроса о введении конституционного представительства в России. Он публикует в Берлине анонимную брошюру – «Черный передел реформ Александра II». Парадокс заключается в том, писал здесь Стасюлевич,

20