3. Новая commerce , или гражданское общество как рынок

1. Новая commerce

«Торговля осуществляет обмены, и в этом отношении она стала главной связью между людьми», – пишет в 1788 году анонимный автор книги «Дух господина Некера» (Esprit de Monsieur Necker . P. 250). Торговля, таким образом, осознается как наиболее завершенная форма отношений между людьми.

Эволюция слова «торговля» [commerce] особенно показательна в отношении социологической революции, которая сопровождает рождение экономической идеологии.

Изначально коммерция [commerce] – это прежде всего негоцианство [négoce], то есть буквально отсутствие досуга (neg-otium). Этимологически определение коммерческой деятельности по сути негативно; это деятельность, которую невозможно определить позитивно. В своем «Словаре индоевропейских социальных терминов» Эмиль Бенвенист подробно показывает, что ни в одном из европейских языков нет выражений, характеризующих особенным образом собственно коммерческие виды деятельности. Первоначально действительно такого рода деятельность не соответствует никаким традиционным способам занятости, существующим в обществе (занятие сельским хозяйством, управление, война, молитва и т.д.). Как отмечает Бенвенист, «торговые дела находятся вне всякого ремесла, вне всякой производственной деятельности и технических усовершенствований, поэтому их невозможно было обозначить иначе, как по признаку занятости, наличия дел » (Vocabulaire des institutions indo-européennes . P. 145)⁸⁶. Таким образом, для обозначения социальных практик, которые не вписываются в признанные нормы, употребляются крайне расплывчатые и общие термины – бизнес, дела. Это не означает, что античным обществам, о которых идет речь, была неведома экономическая деятельность. Существует и целый ряд слов для обозначения действий купли и продажи, для разговора о богатстве. Но эти виды деятельности вписываются в признанные социальные институты и статусы. Торговля не является отдельным видом деятельности, она «охвачена» социальными отношениями, если воспользоваться выражением Карла Поланьи. Между прочим, развитие торговли в Средиземноморье, по крайней мере поначалу, редко осуществлялось греческими и римскими гражданами. Торговым обменам посвящают себя иноземцы, и в частности финикийцы, отпущенные на свободу рабы.

Возрождение торговли в средневековой Европе лишь очень постепенно приводит к автономизации коммерческой деятельности. Как хорошо показал Жорж Дюби, снабжение потребительских центров, даже когда оно осуществлялось издалека, обеспечивалось негоциациями сеньориальных институтов и по большей части ускользало из сферы торговой деятельности как таковой. Первые странствующие торговцы, которые перемещаются вместе с товаром, – зачастую люди бедные, и к ним относятся без уважения; это маргиналы, пыльноногие , как их будут называть в Англии. Лишь очень постепенно торговля станет восприниматься как вид общественной деятельности наравне с прочими, и торговцы получат общественное признание в качестве отдельного сословия.

Процесс автономизации торговли, параллельно с автономизацией экономики, достаточно известен, и нет необходимости здесь подробно на нем останавливаться.

Самое удивительное заключается в настоящем «опрокидывании» смысла слова «торговля» [commerce] на всю совокупность общественных отношений, которое происходит в XVIII веке. Действительно, после того как слово «торговля» утвердилось в своей связи с автономной формой социальной деятельности, оно расширяет свое значение и на уровне здравого смысла начинает обозначать любые мирные и уравновешенные отношения между людьми. В XVIII веке слово commerce будет часто использоваться в выражениях, означающих «приятное обхождение» [doux commerce ], «обмен мыслями» [commerce des idées ], любовные отношения, светские сношения между людьми и т.п. Впрочем, уже начиная с конца XVI века Монтень употреблял в своих «Опытах» выражение «сношения между людьми» [commerce des hommes ].

Таким образом, поначалу произошло расширение экономического смысла слова commerce. В издании 1649 года «Словаря Французской академии», к примеру, отмечается, что commerce «означает также (курсив наш. – П.Р .) повседневные коммуникацию и сообщение с кем-либо, либо исключительно ради общества, либо также по каким-либо деловым поводам». Таким образом, не общее понятие постепенно экономизировалось, но как раз наоборот. Показательный сдвиг в эволюции мира современности, в котором отныне не экономическое содержится в социальном, но, наоборот, социальное содержится в экономическом. Интерьеризация этой эволюции будет настолько сильна, что экономическое происхождение слова commerce постепенно будет предано почти полному забвению. В статье «Торговля» [«Commerce »] в «Энциклопедии» (1753) Верон де Форбонне пишет: «В общем смысле под этим словом понимается взаимное общение. В более конкретном значении оно применяется для обозначения общения, при котором люди обмениваются продуктами своей земли и промышленности». Общение между людьми в такой мере мыслилось по экономической модели, что собственно экономический обмен в конце концов стал рассматриваться лишь как одно из ответвлений своего рода всеобщей экономики социальных взаимодействий. Таким образом, нет принципиального противоречия между двумя фактами – признавать ограниченность экономической сферы производства и потребления и понимать в экономической логике все общество в целом. Экономическая идеология возникает не после, но до рыночного общества. Адам Смит, к примеру, как и большинство экономистов и философов его времени, ни в коей мере не предвидел индустриальную революцию. Поэтому его творчество – глубоко предвосхищающее, но не пророческое.