vitgenshtein_liudvig_izbrannye_raboty

TRACTATUS LOGICO PHILOSOPHICUS

5.5321 Вместо «(x) : f x x = a» мы пишем поэтому, например, «( x) & f x & & f a ( x, y) & f x & f y». И пропозиция «Лишь для одного x удов летворяется f ( )» гласит: «( x) & f x : ( x, y) & f x & f y».

Здесь Витгенштейн предлагает усовершенствование способа запи си, смысл которого сводится к упразднению знака «=». Например, вмес то ( x, y) & f (xy) & xy (существуют такие x и y, что x и y обладают свой ством f, и x равно y) Витгенштейн предлагает писать (x) & f (x, x) (су ществует такое x, что каждый x обладает свойством f). Подробнее об этом символизме см. [Black: 292—295; Fogelin: 68]. Общий неформальный Смысл этих формальных рассуждений Витгенштейна состоит в том, что у Имен не может быть синонимов, поскольку на единственный Предмет можно указать единственным образом. И что тождество пока зывается им посредством того, что одни и те же Знаки принадлежат од ним и тем же Символам, а разные Знаки — различным Символам. То есть реализуется программа построения идеального логического язы ка, заявленная еще в 3.325.

5.533 Поэтому Знак равенства не является важным компонентом исчисления понятий.

5.534 Теперь мы видим, что Пропозициям вроде: «а = а», « а = b & b = c & a = c», «(x) & x = x», «( x) & x = a» и т. д. в корректном исчислении

понятий просто не останется места.

Вывод следует из предшествующего изложения. Формы типа a = a и т. д. являются Тавтологиями. Корректная система представлена выше. Ср. с интерпретацией математических уравнений как тавтологий в 6.

5.535 Тем самым покончено со всеми проблемами, связанными с подобными мнимыми Пропозициями.

Все проблемы, связанные с «Аксиомой Бесконечности», здесь уже решаются.

То, что должна говорить Аксиома Бесконечности, могло бы быть выражено в речи тем, что существует бесконечное число Имен с раз личными Значениями.

Аксиома Бесконечности была введена Расселом в Principia Mathe matica. В соответствии с ней Мир содержит бесконечное количество объектов. По мнению Витгенштейна, которое выражено еще в 4.1272, го ворить о существовании объектов вообще бессмысленно, так как это суть псевдопонятия, которые являются несчетными (4.128), т. е. по отноше нию к ним неприменимо понятие числа. Можно сказать, что существует бесконечное число Имен с различными Значениями.

171

ЛЮДВИГ ВИТГЕНШТЕЙН

5.5351 Бывают такие случаи, когда возникает искушение употре бить выражение типа «а = а» или «p p» и т . п. И это происходит, ког

да хотят говорить о Пракартине Пропозиции или Вещи и т. д. Так Рас сел в «Principles of Mathematics» символически воспроизвел бессмыслен ное «p есть Пропозиция» посредством «p p» и принял это в качестве

гипотезы для некоторых Пропозиций, чтобы показать, что их аргу ментные места могут быть заполнены лишь Пропозициями.

(Уже потому бессмысленно ставить перед Пропозицией гипотезу p p, чтобы ее аргументы обозначали правильную Форму, что для

не Пропозиции это является не только ложным в качестве аргумен та, но и бессмысленным также и потому, что сама Пропозиция с ар гументом неправильного вида является бессмысленной и, стало быть, оберегает себя от некорректных аргументов столь же хорошо или плохо, как и бессмысленная гипотеза, предназначенная для этой цели.

Критика Витгенштейном аксиомы бесконечности связана с его кон цепцией тождества. Поскольку нельзя говорить о том, сколько существу ет объектов, то и нельзя отождествлять объекты в формулах типа a = a, потому что a = a — это то же самое, что

E (x) & (f x) & x = a

То есть существует некоторое количество объектов, обладающих свойством f, и эти объекты суть a.

5.5352 Также хотели проявлять «Не существует Вещей» через « ( x) & x = x». Но даже если это было бы Пропозицией — не была ли

бы она истинной, даже если бы «Вещи существовали», но при этом не были бы тождественны самим себе?

«Если « ( x) & x = x» имело бы смысл, то также имело бы смысл «( x) & x = x». Оба этих выражения должны разрешать возможность вещей, не тождественных самим себе. Таким образом, первое было бы истинным, даже если бы некоторые объекты существовали, но не были бы тождест венными самим себе»[Black: 298].

5.54В общей пропозициональной Форме Пропозиция входит

вдругую Пропозицию лишь в качестве основания Истинностных Операций.

Это положение звучит как обобщение всего изложенного выше о Пропозициях как Истинностных Функциях Элементарных Пропози ций и отчасти повторяет максиму 4.4, но, главное, оно подготавливает почву для новой темы, разворачивающейся в следующих разделах, в ко

172

TRACTATUS LOGICO PHILOSOPHICUS

торых тезис, утверждающийся в данном разделе, вначале ставится под сомнение — применительно к предложениям мнения (пропозициональ ным установкам) — но затем доказывается, что и они не являются исклю чениями.

5.541 На первый взгляд кажется, что Пропозиция может входить в другие и иным способом.

Особенно в некоторых пропозициональных формах психологии вроде «А думает, что p имеет место» или «А думает о p» и т. д.

Здесь именно поверхностно кажется, что Пропозиция p как будто стоит к Предмету А в каком то отношении.

(И так понимаются эти Пропозиции в современной теории позна ния (Рассел, Мур и т. д.).)

В пропозициональных установках (термин Рассела [Russel 1980]) вторая часть связана с первой не экстенсионально. То есть истинность или ложность «p» не зависит от истинности или ложности «A думает». «А»может думать, что дождь не идет, а на самом деле он идет. Получа ется, что «А думает, что p» не является функцией истинности «А дума ет»и «p».

Однако еще Фреге в XIX веке в знаменитой статье «Смысл и дено тат» разъяснил, что придаточные изъяснительные предложения с сою зом что, не имеют истинностного значения (т. е. тем самым, по сути не являются настоящими пропозициями) и их значением служит их смысл, т. е. высказанное в них суждение [Фреге 1977].

5.542 Но ясно, что «А полагает, что p», «А думает, что p», «А говорит, что p» суть Пропозиции Формы «p говорит p». И здесь мы имеем не координацию Факта и Предмета, а координацию Фактов посред ством координации их Предметов.

Хотя Витгенштейн не ссылается здесь на Фреге, он решает пробле му в духе Фреге. Он лишает «p» статуса Пропозиции. «P говорит p» — значит, что нечто издает какие то звуки. По сути «P говорит p», а следо вательно, и его деривант «A полагает, что p», является функционально Элементарной Пропозицией [Maslow 1962: 108]. Когда человек разделя ет мнение о чем то, он строит картину факта, приводя элементы своей Картины в соответствие с элементами факта. Картина тем не менее са ма является фактом. Поэтому мы имеем «соответствие фактов посред ством соответствия их предметов». Он сравнивает утверждение о мне нии в этом отношении с утверждением вроде «Гренландия холодная» говорит, что Гренландия холодная». Здесь, следуя Витгенштейну, мы со относим элементы пропозиционального Знака (который является Кар

173

ЛЮДВИГ ВИТГЕНШТЕЙН

тиной) с элементами Факта. Точнее, элементы Пропозиционального Знака соответствуют объектам Мира, и способ их комбинации в Пропо зиции используется для того, чтобы представить путь, по которому объ екты комбинируются друг с другом» [Fogelin 1976: 68]. И еще одна важ ная мысль относительно витгенштейновского понимания пропозицио нальных установок: «...когда нам говорят «А говорит, что p», то нам показывается (we are shown), что А говорит, что он утверждает о мире посредством того, что нам говорится, какие слова он использует. Или опять таки если нам говорят «А полагает, что p», то нам показывается то, что А полагает, посредством того, что он говорит о том, какая кар тина ему представляется»[Mounce 1982: 86]. Итак, отличие позиции Витгенштейна от позиции Фреге относительно пропозициональных установок примерно то же, какое Витгенштейн всегда высказывает, ког да заходит речь о разных уровнях языка. Витгенштейн всегда прибега ет здесь к метафоре молчаливого обнаружения, отвергая саму идею ие рархичности языкового сознания. Все предложения равны, а те пред ложения, которые, используя выражение из Уорвела, «более равны, чем другие», не являются настоящими предложениями, т. е. ни о чем не говорят. Учение о пропозициональных установках, тем не менее, сыг рало огромную стимулирующую роль в аналитической философии XX века, особенно в послевоенный период. Решение проблемы пропо зициональных установок опиралось, скорее, на фрегевское представле ние проблемы. Так, Хинтикка строит семантику возможных миров для пропозициональных установок [Хинтикка 1979], а Крипке рассматри вает ситуацию удвоения мира в контекстах мнения [Крипке 1986]. Кри тика самого понятия истинности как основы семантической теории [Даммит 1987, Сааринен 1986] в послевоенный период перенесла ак цент с того, что любая пропозициональная установка является скрытой Элементарной Пропозицией, на то, что любая Элементарная Пропози ция является скрытой пропозициональной установкой. Особенно от четливо эта антиверистская позиция: ничто не является пропозицией, прямым контекстом, но всякое утверждение есть мнение, т. е. косвен ный контекст — стала преобладать в послевоенной теории речевых ак тов, так называемая перформативная гипотеза [Ross 1976, Вежбицка 1985], в соответствии с которой любому высказыванию в речи реально предпосылается перформативная пресуппозиция. Это решение в духе позднего Витгенштейна.

5.5421 Это также показывает, что душа, субъект и т. д. — как они по нимаются поверхностной психологией, — являются химерами.

Некая сложная душа как раз не была бы душой.

174

TRACTATUS LOGICO PHILOSOPHICUS

Дословно — «душа, субъект и т. д. [...] являются не вещами»(вариант «химеры» предложен М. Блэком [Black: 301]. Почему душа не может быть сложной? Послушаем, что говорит анализирующий этот раздел Х. Мунк: «Чтобы понять, что это значит, давайте еще раз пересмотрим предложение «А полагает, что p». На самом деле, говорит Витген штейн, этому соответствует форма «p говорит, что p». Теперь, как мы видим, это не означает, что в соответствии с анализом «А полагает, что p» А вообще не принимается в расчет, а действительный субъект — это «p». То, против чего возражает Витгенштейн, это не та мысль, что А — субъект, но та, что душа этого А является субъектом, где душа А рассмат ривается определенным образом, а именно, как несложная сущность. Но почему он полагает, что его собственный анализ показывает, что субъект утверждения «А полагает, что p» не может быть рассмотрен та ким образом? Ответ заключается в том, что витгенштейновский анализ утверждения «А полагает, что p» включает в себя то, что он говорит, что это включает в А определенные психологические элементы, кото рые обладают Логической Формой и поэтому изображают или показы вают возможные Положения Вещей. Но для того, чтобы эти психологи ческие элементы обладали Логической Формой или Структурой, они должны быть сложными. Следовательно, субъект утверждения «А пола гает, что p» не может быть душой А, т. е. некой не сложной сущностью. Легко понять, что такой взгляд ведет к точке зрения на «я», которая совместима с юмовской. Мое «я» не является простой сущностью, это пучок психологических элементов. Эти элементы связаны не в некую простую сущность, которая каким бы то ни было образом стоит за ни ми, но с другими психологическими элементами, которые имели место раньше и будет иметь место позже. «Я» есть просто тело с его менталь ной историей» [Mounce 1981: 87—88].

5.5422 Корректное прояснение Формы Пропозиции «А судит о p» должно показать, что невозможно судить о бессмысленном. (Теория Рассела этому условию не удовлетворяет.)

Расселовская теория суждения названа теорией «нескольких взаимо связанных объектов». Суждению требуется отношение между сознанием и различными компонентами соответствующей Пропозиции. Например, когда мы говорим «Это — красное», то последнее подразумевает связь эле ментов сознания — «этого» и «красного»[Black: 301]. Витгенштейн возра жает Расселу, говоря, что в соответствии с таким пониманием суждения можно судить о чем угодно, включая бессмыслицу «Этот стол ручкует кни гу» (пример Витгенштейна из его «Заметок о логике» [Wittgenstein 1982: 96]). Но Витгенштейн не предлагает альтернативной теории суждения.

175

ЛЮДВИГ ВИТГЕНШТЕЙН

5.5423 Воспринимать некий комплекс значит воспринимать тот факт, что его компоненты соотносятся друг с другом таким то и та ким то образом.

Это, возможно, прояснит тот факт, что фигуру

bb

b

b

a

a

можно видеть двумя способами: возможно, этим объясняются и все подобные явления. Ибо мы на самом деле видим два разных Факта.

(Если я сначала смотрю на углы а и лишь мельком на b, то «а» кажет ся спереди; и наоборот.)

Продолжая полемику с Расселом о том, что мы воспринимаем ком плекс в его комплексном отношении к различным конституентам ком плекса, Витгенштейн на примере знаменитого куба показывает, что не возможно одновременно воспринимать два конституента комплекса. Обращая внимание на одно, мы упускаем другое (ср. с принципом допол нительности Бора и соотношением ей неопределенности Гейзенберга) [Руднев 1996].

5.55 Мы должны теперь a priori ответить на вопрос о всех возмож ных Формах Элементарных Пропозиций. Элементарная Пропозиция состоит из Имен. Но поскольку мы не можем указать на число Имен с различными Значениями, то мы также не можем указать на состав Элементарной Пропозиции.

На этот вопрос, согласно Витгенштейну, нет ответа, и поэтому дан ный и следующий разделы носят чисто методологический характер.

5.551 Нашим основным положением является то, что каждый воп рос, который вообще может быть разрешен логически, должен быть разрешен без промедления.

(И если мы оказываемся в таком положении, что должны отвечать на эту проблему путем рассмотрения Мира, то это показывает, ско рее, что мы на фундаментально ложном пути.)

То есть если вопрос не может быть разрешен без промедления, он во обще не принадлежит Логике и должен быть отброшен. Вся Логика апри орна, поэтому изучать вопросы, относящиеся к Логике, путем рассмотре

176

TRACTATUS LOGICO PHILOSOPHICUS

ния Мира, т. е. эмпирического материала, — это значит действовать неп равильно. Все логические проблемы следует решать апеллируя лишь к са мой Логике (Логика должна сама о себе позаботиться).

5.552 «Опыт», в котором мы нуждаемся для понимания Логики, есть не то, что нечто обстоит так то и так то, но то, что есть нечто, но оно не является никаким опытом.

Логика — до всякого опыта, что нечто является так то. Она до как, но не до что.

Ср. 3.221. Пропозиция может говорить не о том, что есть Предмет, а лишь о том, как он есть. Логика существует, по Витгенштейну, до опы та, т. е. до Фактов, но не до неизменной Субстанции Мира. Субстанция Мира, Имена и их соединения в Элементарные Пропозиции — это ниж няя граница Логики. Отсюда Логика начинает свой путь. Сущность Ми ра, по Витгенштейну, принципиально невысказываема, мистична. Этому вопросу посвящены 6.44 и все последние разделы «Трактата».

5.5521 А если бы это было не так, как могли бы мы пользоваться Логикой? Можно сказать: если бы Логика существовала даже в том случае, если бы не существовал Мир, то как могла бы существовать Логика, если существует Мир?

«Если бы логика была бы совершенно независима от того, что предос тавляет возможность говорить, образовывать осмысленные пропози ции, было бы невозможно понять, как логика могла бы иметь вообще что либо общее с пропозициями, с выражением мысли» [Black: 303].

5.553 Рассел говорит, что существуют простые отношения между различным количеством Вещей (индивидов). Но между каким имен но числом? И как это решить? Посредством опыта?

Привилегированных чисел не бывает.

Здесь Витгенштейн укоряет Рассела за то, что он, во первых, говорит о числах применительно к формальным объектам, что было отвергнуто Витгенштейном ранее, и, во вторых, что он пытается решать логические проблемы «путем рассмотрения Мира» (5.551), а, стало быть, находится на ложном пути.

5.554 Указание на любую специфическую Форму было бы совер шенно произвольным.

5.5541 Должно быть a priori возможным указывать, например, могу ли я попасть в такое положение, чтобы я был должен обозначить неч то Знаком некоего 27 разрядного отношения.

177

ЛЮДВИГ ВИТГЕНШТЕЙН

Имеется в виду специфическая форма Элементарной Пропозиции. Вообще говоря, трудно понять, как именно представлял себе Витгенш тейн Элементарные Пропозиции и поэтому трудно решить, почему эти Формы не поддаются какому либо логическому анализу. Если рассуждать от противного и отождествить Элементарные Пропозиции с простым од нопредикатным предложением разговорной речи (ведь уже на следую щей странице, в 5.55562—3, Витгенштейн говорит, и не в первый раз, что разговорная речь логически вполне легитимна и валидна), то можно построить ряд классификаций таких предложений, различающихся по типу предиката, субъекта и отношений между ними (см., например, [Теньер 1986; Ельмслев 1960; Гаспаров 1971]. Но эти классификации не будут логическими в строгом смысле слова.

5.5542 Но можно ли вообще задавать такие вопросы? Можем ли мы установить некую знаковую Форму и не знать при этом, соответству ет ли ей что либо?

Имеет ли какой либо Смысл вопрос: что должно быть, чтобы мог ло быть что то другое?

На первые два вопроса следует отвечать отрицательно. Таких вопро сов, по Витгенштейну, задавать нельзя. Если устанавливаешь знаковую форму, то всегда знаешь, что ей соответствует. Ей должен соответство вать некий фрагмент Мира или множества возможных Миров. Третий вопрос можно классифицировать как бессмысленный. Бессмысленно спрашивать, на что похожа субстанция, если Факты возможны.

5.555 Ясно, что мы располагаем понятием Элементарной Пропози ции помимо ее особых логических Форм.

Но там, где можно строить Символы некой системы, там логичес ки существенна эта система, а не отдельные Символы.

И как было бы возможно, чтобы я в Логике имел дело с Формами, которые я могу придумать; скорее, я должен иметь дело с тем, что да ет мне возможность их придумывать.

«Понять переменную p означает знать систему, к которой она принад лежит. Если p соответственно перемещается из одной системы в другую, то p на самом деле изменяет свой смысл. Принадлежность p к системе S должна показывать себя сама — она не может быть высказана» [Black: 304].

5.556 Не бывает иерархии Форм Элементарных Пропозиций. Мы можем предвидеть только то, что мы сами могли построить.

Мы не можем обеспечить каких либо априорных спецификаторов для построения Форм Элементарных Пропозиций. Предвидеть и построить

178

TRACTATUS LOGICO PHILOSOPHICUS

можно только общую Форму Пропозиции. Элементарная Пропозиция — это предел, нижняя граница компетенции Логики. По Витгенштейну, не может быть Логики имен, так как это логически простые объекты.

5.5561 Эмпирическая действительность ограничена совокуп ностью всех Предметов. Граница вновь проявляет себя в совокупнос ти всех Элементарных Пропозиций.

Мы переводим обычное в «Трактате» Wirklichkeit как Реальность, а употребленное здесь Realitaet — как действительность. Последний тер мин не имеет того специфически амбивалентного значения, которое имеет термин Реальность (как совокупность существующих и несущест вующих положений Вещей [Finch 1972]). Граница всех предметов — это граница действительности, а граница Элементарных Пропозиций — это граница Логики. Между этими двумя границами находится Мир как сово купность Положений Вещей и Фактов. Предметы образуют Субстанцию Мира и, естественно, что границы проходят по этой Субстанции. У Ло гики нет Субстанции, поэтому ее границами являются не Имена, а Эле ментарные Пропозиции.

5.5562 Если мы знаем по чисто логическим основаниям, что Эле ментарные Пропозиции должны существовать, то это должен знать каждый, кто понимает Пропозиции в неанализированной Форме.

Тот, кто понимает Пропозиции в неанализированной форме, по види мому имплицитно должен понимать, что из них можно вывести все Эле ментарные Пропозиции. Это входит, как бы сказал Н. Хомский, в языко вую компетенцию говорящего. Продолжая аналогию с генеративной грамматикой, можно сказать, что говорящий способен, используя общие правила порождения предложения, уметь порождать все возможные предложения этого языка (родного), который он знает.

5.5563 Все Пропозиции нашей разговорной речи такие, какие они есть, являются логически упорядоченными.

Всякое прояснение, которые мы должны здесь дать, не являет ся неким подобием Истины, но, скорее, самой Истиной во всей ее полноте.

(Наши проблемы не абстрактны, скорее, это самые конкретные из всех проблем, какие только бывают.)

«Как странно, если логика сконцентрирована на себе и на «идеаль ном языке», а не на нас. Что бы выражал этот идеальный язык? Конеч но, то же, что мы теперь выражаем на нашем обыденном языке; вот что должна исследовать логика. [...] Логический анализ — это анализ чего то

179

ЛЮДВИГ ВИТГЕНШТЕЙН

того, что у нас есть, а не того, чего у нас нет» (L. Wittgenstein. Philosophische Bemerkungen; Цит. по [Black: 305]). То, что проблемы ло гики являются наиболее конкретными, Витгенштейн пытался доказать всей своей жизнью. Вспомним, что «Трактат»фактически писался на фронте и в плену. Ср. также воспоминания Рассела, что для Витгенштей на логика и этика были частью какой то одной важнейшей проблемы [McGuinnes 1989: 131].

5.557 Применение Логики сверх прочего решает, какие бывают Эле ментарные Пропозиции.

Ясно: Логика не может входить в трения со своим применением. Но Логика должна соприкасаться со своим применением. Поэтому Логика и ее применение не должны перекрещиваться

друг с другом.

Применение логики — это есть логический анализ Пропозиций. Мы не можем дать Форму Элементарных Пропозиций (5.55), пока мы оста емся в царстве Логики как системы, но анализ любой данной Пропози ции однозначно приведет нас к Элементарным Пропозициям (ср. 4.221). Между принципами Логики как целого и логическим анализом Пропози ции не должно быть конфликта. Логика соприкасается со своим объек том подобно тому, как измерительный прибор соприкасается с измеряе мым объектом (ср. 2.15121).

5.5571 Если я не могу дать a priori элементарных Пропозиций, то желание их дать должно вести к явной бессмыслице.

Желание невозможного в логике равносильно идее задания коорди нат несуществующей точки (ср. 2). Логика должна выполнять то, что она способна выполнять, не берясь за то, что противно ее природе.

5.6 Границы моей речи указывают на границы моего Мира.

Это несомненно один из самых знаменитых афоризмов «Трактата». Обычно его переводят так: «Границы моего языка означают границы мо его мира» [Витгенштейн 1958; Витгенштейн 1994]. Мотивировка перево да Sprache как «речь» дана нами в комментарии к 4. Уже М. Блэк писал, что переводить слово bedeuten как mean (значить, означать) вряд ли имеет смысл, поскольку не вполне понятно, что это означает, что «грани цы языка означают границы мира». Он предложил перевод — «Границы моего языка являются границами моего мира». Но термин bedeuten озна чает «референцию», а не простое отождествление; это указание на дено тат. Границы мира являются денотатом границ речи. Поэтому правиль нее сказать, что «границы речи указывают на границы мира».

180