На пороге XXI века

дятся либо к тому, чтобы подобные предложения были отвергнуты как не имеющие смысла, абсурдные, либо к тому, чтобы принимая их, установить иерархические различия между предложением и терминами, которыми оно выражается, между совокупностью и ее элементами... Делай, что хочешь, но не бунтуй против того, кто тебе это приказывает... Механизм, воспроизводящий единственное различие — иерархическое. Механизм управления.

5. Формула теологична. Ее основа религиозна как у Св.Августина: «Люби Бога, служи (Ему) и делай что хочешь». Мысль XX века гласит: «Все разрешено» — разрыв связи с волей Божьей устраняет религиозную окраску, но следы разрыва остаются: в подтексте следует «Если Бог умер, то все позволено». Исчезает религиозная связь, но ее место занимают универсализирующие рассуждения, которые ведутся с тем же авторитетом, что был присущ рациональной теологии.

Атеизм теологичен. Не потому, что при случае он погружается в воспоминания о том, что «Бог умер», а потому, что он говорит обо «всем» («Все позволено») в таком же духе, в каком классическая философия говорила о Боге. Коль скоро наш разум может себе позволить сказать, что есть Бог, его престиж не изменится, если он определит Бога как Совершенство, Существующее, Идею или Смерть. Если можно прийти к Богу через доказательства, если можно отменить его, предполагая, что он умер, то можно и себе все разрешить или все запретить, как провозгласили в 1924 году рьяные активисты российской глубинки — «Души отменены». Религиозная или антирелигиозная политика — свидетельство сильного государства. «Делай, что хочешь» отражает точку зрения Бога на тварный мир, хотя сама формулировка исключает Бога из своих недвусмысленных рассуждений. К отношениям правящего с подчиненным добавляются отношения Бога с его творением (1.11—15).

Телем объявил об основном своем законе на входных воротах, современный эквивалент... созидается различными институтами... Задача задач бюрократических систем — предстать именно как Система, речь идет не столько о том, чтобы применить закон, сколько о том, что существует такая вещь, как Закон: «таким образом мы входим в мир тишины, в мир Текста, Текста, который знает все, который судит обо всем, который вопрошает и отвечает» (1.54—55).

Пусть... расцветает сто цветов дискуссий... при условии, что ...обрабатывается все тот же сад — сад единого Текста, то есть

500

На пороге XXI века

того способа существования Власти, без ссылки на который не функционирует ни одна правящая элита (1.56).

Если взглянуть на Европу, то примером того, что происходит, когда без сопротивления подчиняются властям, была и остается нацистская Германия... Уникальная в своей реализации и широко распространенная в эрзацах. Привести народ к апокалипсису, ...сконцентрировать интеллектуальную элиту на одной ключевой проблеме — Государстве... — вот приметы немецкой катастрофы, но можно ли сказать, что остальные избежали этого зла?.. Вот повод расспросить немецких мыслителей (1.69-70).

В любом случае небесполезно знать своего противника, умнейшего в мире, поскольку речь идет среди прочих о Фихте, Гегеле, Марксе и Ницше (1.98).

Что знает Господин? Господствовать — значит знать. Знать — значит господствовать. Порочный круг в рассуждениях, однако это не меняет положения дел: хозяева — всегда хозяева, вдет ли речь о стали или железной дороге, торговле пушками или маслом. Они правят с помощью денег и полиции. Последнее. Решительный бой: «мы» отберем у них деньги и полицию, «мы» будем править, «мы», президент всех французов или, к примеру, диктаторы пролетариата. Кто такие «мы»? Принцип современного господства — «один хозяин и ни одного раба» — провозгласил Гегель, который обо всех говорил «мы» и которому тем не менее было бы трудно объединить понятия капитал — пушки и капитал — мыло: я обобщаю для каждого, я говорю «мы» обо всех. Кто такие «мы»? Да все мы, кто может сказать: «Я говорю «мы» обо всех нас». Еще один круг. ...Господин — это тот, кто знает, но что он знает? Может быть, ничего — уж слишком ущербны его рассуждения (1.149).

...Все ходит по кругу, но ходит вокруг господина, и господин тоже ходит кругами — вокруг власти. В конечном счете все, кажется, вращается вокруг власти, и неспроста: даже если сама власть ничего собой не представляет, она оденет, обует, даст кров (1.150).

Способность оспаривать власть и овладевать Государством или неспособность к этому — исходное основание для рассуждений о народах и классах у всех господ мыслителей, молодых и старых, правых и левых. Другими словами: без государства, вне его нынешнего ли, будущего ли, мы не можем знать, чего хотим... Может быть, кто-то станет утверждать, что правые стремятся построить свое рациональное общество «сверху», а левые

501