11.5. Влияние общества на науку

Современная наука, оказывая радикальное воздействие на общество, сама при этом подвергается общественному воздействию. Для того, чтобы последнее было оптимальным и гармонизировало науку как социального благодетеля, необходимо осмыслить влияние общества на науку.

Общество стало влиять на науку соответственно росту влияния науки на общество, ибо это последнее, как незваный гость, вторглось в чужой дом со своим уставом, грозя обществу дисбалансом своими социальными инновациями на основе научных разработок. Не осмыслив концептуально эту ситуацию, под науку подвели социальный упрёк в сциентизме («наука виновна во всех современных бедах человеческих») для того, чтобы подавить этот выдуманный сциентизм натиском невыдуманной антинаучности. От имени общества стали субъективно лишать некоторые науки их статуса (в некоторых странах генетику и кибернетику объявляли лженауками), директивно заставлять их заниматься «насущными нуждами общества», субъективно выносить вердикт о возможностях той или иной науки (например, отрицательный ответ на знаменитый вопрос Тьюринга «Может ли машина мыслить?»). Поскольку научная продукция в принципе не может быть злом, то: 37) общество всегда и везде должно быть заинтересовано в безоговорочном внедрении научных разработок. Разумеется, безопасных. 38). Общество не должно покушаться на безоговорочный суверенитет науки. «Сообщество ученых прямо заинтересовано в сохранении климата доверия, поскольку без него были бы невозможны воспроизводство и развитие науки» (47. С.139). Поскольку наука – одно из средств жизнеутверждения, то общество заинтересовано в ней. Но: 39) общество вправе ожидать от науки решения насущных жизненных проблем, никогда не директируя её. «Жесткий диктат власти в науке неприемлем…Для развития науки важен некоторый либерализм, определенный люфт свободы от властных указаний. Сфера власти ответственна за принятие решений о развитии того или иного направления или проекта…Для научного сообщества в целом не свойственно при решении научных проблем обращаться к третейской инстанции власть имущих, неприемлемо для него и вмешательство власти в процесс научного поиска. При этом следует иметь в виду различие фундаментальных и прикладных наук…Когда наука ориентируется на идеологические принципы того или иного типа государства, она превращается в лженауку. Подлинной целью государственной власти и государственного регулирования науки должно быть обеспечение роста научного потенциала во благо человечества.» (16. С. .575-576).

Наука, особенно современная, нуждается в огромных и всё возрастающих средствах (например, только строительство современного синхрофазотрона обходится в несколько миллиардов долларов). Поскольку они у общества не беспредельны, то возникает проблема экономического стимулирования науки. Выше я приводил цитату д-ра Мирского «Общество может регулировать инновационный процесс и, в конечном счете, за ним остается выбор, финансировать ли новые достижения и связанный с ними новый уровень благосостояния и новый уровень риска, или отказаться от каких-то направлений поиска» (19. С. 350-352). После освобождения ее от концептуальной некорректности, как видим, проблема экономического стимулирования обществом науки остается, но решаться она должна по-другому. При её решении необходимо руководствоваться следующим регулятивным принципом: 40-а) никогда не отказывать науке в средствах, но всегда планировать под них сценарий окупаемости. Этот принцип, только родившись, уже доживает свой век. Ибо сегодня становится всё более ясным, что до тех пор, пока наука функционирует на основе экономики, она не сможет в полной мере осчастливить, а когда-нибудь и спасти человечество. Вопрос, насколько оправдывают себя финансовые затраты на фундаментальные исследования в области разработки новейших вооружений, проанализировал американский исследователь в области философии техники Э. Лейтон на примере проекта «Хиндсайт» («Прицел»). Перед участниками – тринадцать групп ученых и инженеров - на протяжении восьми лет ставилась задача – изучить около семисот технологических инноваций. Выводы таковы: только 9% из них имели в качестве своего источника новейшие научные достижения, а 91% имели в качестве своего источника предшествующие технологии. Из выявленных 9% инноваций только 0,3% имели источник в области фундаментальных исследований. Это показывает, насколько незначительна сиюминутная отдача науки, а если на эту ситуацию взглянуть под другим углом зрения, насколько рискованны в деловых планах щедрые упреждающие или даже задельные экономические вложения в науку. Поэтому напрашивается 40-б): никогда не отказывать науке в средствах, если это не отнимает у людей ресурс для цивилизованной жизни. Поскольку наука теперь уже всегда сможет не отнимать у людей ресурс их жизни, то приведенная оговорка окажется излишней, и наука, стало быть, должна стимулироваться на внеэкономической основе.

Ученые – не только ученые, но ещё и люди. А люди способны и ошибаться, и заблуждаться, и любить, и страдать, и завидовать, и ненавидеть и много чего ещё. И как же, с учетом этого, должно относиться к ученым общество? Общество живет и процветает, в том числе, и потому, что адэкватно фиксирует ролевые состояния человека. А это в нашем случае означает, что: 41) общество должно различать, когда один и тот же организм исполняет роль человека, а когда, - ученого. Если, скажем, доктор наук Иванов поддерживает религию, то в этот момент он реально никакой не доктор наук, а в чём-то несчастный гражданин Иванов, и к нему надо отнестись сейчас не как к ученому, а как к верующему человеку. Или, если доктор Петров, доселе разделявший концепцию доктора Маркса, вдруг безосновательно отверг её, то в этот момент никакой он не доктор Петров, а угодник Петров. Если общество не различает ролевых состояний человека, более того, не различает умышленно, оно этим понижает свою живучесть.

Здесь не исчерпывается вся философская проблематика влияния общества на науку, а лишь демонстрируется то, как сциентифицированное влияние (естественно, что, в конце концов, оно оказалось именно таким) его на неё благотворно и для неё, и для него.

Общество может непосредственно влиять не только на науку в целом, но и на отдельных ученых, притом, с разной силой.. Как, с учетом этого, оно должно влиять на ученых? 42). Общество не должно повелевать ученым, но оно вправе ждать от него желанных открытий. Только лишь ждать, не смотря на то, что общество финансирует науку. Если возникнет такое состояние, что, как говорил академик П. Л. Капица, наука стала богатой, но потеряла свою свободу, превратившись в рабыню, то это губительно для всего рода людского. Житейский принцип: «Кто платит, тот и заказывает музыку», здесь принципиально неприменим. Общество ждет и ждет желанных открытий, а ученые делают открытия, желанность которых не просматривается. Сколько же можно ждать желанных открытий? Столько, сколько потребуется, но при этом: 43) общество не должно разочаровываться в ученом после совершения им такого научного открытия, реализация которого даже не просматривается. Но как же оно должно вознаграждать ученых, если научные открытия столь разнозначимы? Уместна ли здесь дифференциация вознаграждений? Если она и уместна, то при этом следует руководствоваться принципом: 44) за научную продукцию общество должно вознаграждать ученых высокой мерой, ибо ученые добывают нетленное, неочевидное и задельное усиление жизни.

Поскольку добытая объективная истина пополняет арсенал человеческих ценностей, то каковы ее место и вес среди них? Здесь возникает масса жизнезначимых проблем. Рассчитать или прочувствовать? Показать или объяснить? Убедить или очаровать? И т. п. При решении их следует руководствоваться принципом: 45) общество должно не подчинять объективную истину вненаучным ценностям жизни, а искать ей наилучшее среди них применение.

Общество всё еще социально противоречиво, вследствие чего в узлах противоречивости возникают опасности для науки, а, тем самым, и для человечества (нечто, подобное онкологическому заболеванию). Так, не перевелись попытки добиться корыстных целей, оформляя их наукообразно. Поскольку это может быть началом онкологического поражения науки, то обществу необходимо для недопущения этого придерживаться следующего принципа: 46) если под видом или от имени науки протаскивается частный взгляд или корысть, то совершается преступление против цивилизованности. Именно преступление, а не иначе.

На стыке тысячелетий вскрылся еще один и очень странный источник онкологической угрозы для науки – обвинение ее в бедах современности людьми некорыстными, но несчастными и невежественными. Подобное встречалось несколько ранее, но на другом поприще: это – движение луддитов. И как движение луддитов не было прогрессивным, так и непрогрессивно указанное отношение к науке. Поэтому для исключения такого из жизни человечества следует руководствоваться следующим принципом: 47) если общество обвиняет в своих бедах науку, оно, таким образом, пытается скрыть свою вину за них.

К счастью, онкологическая угроза для науки сегодня незначительна. Но с нарастанием радикальности вклада науки в жизнь человечества (а такая тенденция налицо) может расти и радикальность некомпетентных и даже невежественных нападок на нее. Какой бы мощи ни достигли такие нападки, им нужно не потакать, а противодействовать, ибо: 48) если общество не поощряет науку, оно исчезнет.

Сегодня, в эпоху образования единой планетной цивилизации, появились совершенно новые явления, касающиеся уже положения науки не в том или ином государстве, а в мире людей на планете Земля. Поскольку эпоха это нестационарный переходный социальный процесс, поскольку единая планетная цивилизация еще не сложилась, то рассматривать проблемы социального существования науки как социального института единой планетной цивилизации преждевременно. Но сегодня уже уместно рассматривать концептуальные социальные проблемы науки как мирового, глобального явления, относительно межгосударственных отношений всех государств планеты, объективно вовлеченных в процесс образования единой планетной цивилизации. И это может быть полезным не только для самой науки, но и для процесса образования единой планетной цивилизации, и для социального состояния государств, участвующих в этом процессе, конституирующих его и преобразованно входящих в него. Итак,