Гк России. Проблемы. Теория Практика: Сборник памяти с.А. Хохлова / Отв. Ред. А. Л. Маковский; – м.,Родос, 1998. С. 49

щей среде или ведет к нарушению прав и законных интересов других лиц.

Правда, в указанном случае нет оснований говорить о произвольном вмешательстве кого-либо в частные дела; коллизия между частным и публичным интересом здесь разрешается непосредственно самим законом.

И последнее. Принцип необходимости беспрепятственного осуществления гражданских прав не может подменяться требованием свободного перемещения товаров, услуг и финансовых средств по той простой причине, что он охватывает более широкую сферу отношений. Свободное перемещение товаров, услуг и финансовых средств – одно из многочисленных проявлений этого принципа, имеющего отношение не столько к конкретным действиям, сколько к проблеме содержания гражданской правоспособности. Известно, что граждане сейчас «могут заниматься предпринимательской и любой иной не запрещенной законом деятельностью» (ст. 18 ГК), а юридическое лица – коммерческие организации «могут иметь гражданские права и нести гражданские обязанности, необходимые для осуществления любых видов деятельности, не запрещенных законом» (ст. 49 ГК). Таким образом, правовые возможности граждан и юридических лиц сейчас настолько расширены, что возникла потребность в закреплении принципа беспрепятственного осуществления ими своих прав.

При рассмотрении проблем, связанных с общими положениями гражданского законодательства, нельзя не остановиться на значении постановлений высших судебных инстанций страны и судебной практики в целом. Давние споры на эту тему[13] получили продолжение и после принятия нового ГК[14], но, думается, без учета двух новых факторов: особой роли постановлений Конституционного

Гк России. Проблемы. Теория Практика: Сборник памяти с.А. Хохлова / Отв. Ред. А. Л. Маковский; – м.,Родос, 1998. С. 50

Суда Российской Федерации; значительного расширения в условиях рынка сферы судебного усмотрения.

В перечне актов, содержащих нормы гражданского права (ст. 3 ГК), нет постановлений судебных органов. Ничего удивительного в этом нет, так как у парламента и суда разное назначение, у каждого из них свои функции. И все же в условиях нового времени усилились позиции тех, кто считал руководящие постановления Пленума Верховного Суда (сейчас – всех высших судебных органов РФ) источниками гражданского права. В Конституции РФ (ст. 126, 127), в Федеральном конституционном законе от 31 декабря 1996 г. № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации»[15] и актах, определяющих статус двух высших судебных инстанций РФ, отмечается, что они дают разъяснения по вопросам судебной практики. Вместе с тем очевидно, что в процессе толкования юридических норм Верховный Суд РФ и Высший Арбитражный уд РФ порою вынуждены формулировать такие правила, которые приобретают значение источника права (в литературе их нередко называют «правоположениями»[16]).

Об общей тенденции, направленной на расширение сферы судебного усмотрения, свидетельствуют:

- признание источниками гражданского права обычаев делового оборота. Вопрос о том, является ли «широко применяемое правило поведения» обычаем делового оборота, входит в компетенцию суда. Но почему, идя по этому пути, не признавать свойства источника права также за правилами, формулируемыми в процессе принятия повторяющихся судебных постановлений? Это своего рода «обычаи» судебной практики;

- появление в гражданском законодательстве большого количества оценочных понятий (добросовестность, разумность, справедливость и т.д.), без использования которых невозможно правильное разрешение конкретных дел. «Расшифровывать» их будут суды применительно к каким-то определенным группам общественных отношений, что опять же приведет к необходимости определенной их трактовки;

- более широкое применение институтов аналогии закона и аналогии права;

- распространение судебной формы защиты на отношения, защита которых раньше обеспечивалась другими средствами.