Федеральный закон "о введении в действие части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации" от 26 ноября 2001 г. N 147-фз

Комментируемый закон не дифференцирует вступление в силу отдельных подразделов третьей части ГК (как это было, скажем, при введении в действие части первой ГК - см., например, ст.1, 6, 13 Федерального закона от 30 ноября 1994 г. "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" // СЗ РФ. 1994. N 32. Ст.3302). Он имеет традиционное название, которое присваивается всем федеральным законам соответствующего назначения, относится к части третьей Гражданского кодекса в целом и, следовательно, к обеим его составляющим: разд.V "Наследственное право" и разд.VI "Международное частное право". Законодатель единым порядком, интегрально, определил общий срок введения в действие третьей части, указав, что ее нормы вступают в силу с 1 марта 2002 г. Тем не менее в устанавливаемых им процедурах введения в действие и применения норм нового наследственного права присутствуют исключения особого рода, наличие которых обусловливает возможность разграничения общих и специальных правил.

Общие правила предусматривают механизм встраивания комплексного блока новых норм наследственного права в сложившуюся систему законодательства Российской Федерации и взаимодействия с нею. Поэтому в общих правилах о порядке введения в действие норм нового наследственного права определяется не только момент вступления в силу новых норм наследственного права, но и пределы действия правовых актов, которые применялись до введения в действие новых норм, а также основные принципы применения новых норм к отношениям наследования.

Специальные правила предусматривают особенности применения норм нового наследственного права в случаях, если наследство открылось до введения в действие новых норм, а также в иных особых случаях. Общие правила сосредоточены в ст.1-5 комментируемого Закона. Специальные правила, касающиеся процедур введения в действие норм ГК, посвященных наследованию, зафиксированы в ст.6-8 Закона.

Прежде чем перейти к предметному комментированию закона, заметим, что по отношению к нему, как и к законам о введении в действие первой и второй частей Гражданского кодекса, в литературе, пожалуй, не вполне правомерно используется термин "вводный" - "Вводный закон" (см.: Комментарий части первой Гражданского кодекса Российской Федерации. М., 1996. С.21 и след.; Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (часть первая) / Отв. ред. О.Н Садиков. М., 1997; Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (часть вторая) / Отв. ред. О.Н Садиков. М., 1998; Сергеев А.П., Толстой Ю.К., Елисеев И.В. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (постатейный). Часть третья. М., 2002; Суханов Е.А. О третьей части Гражданского кодекса Российской Федерации // Вестник ВАС РФ. 2002. N 3 и др.). В русском языке слово "вводный" означает "вступительный, являющийся введением во что-либо" (см.: Словарь русского языка: В 4-х т. Т. 1. 2-е изд., испр. и доп. М., 1981. С.141). Именно так трактуется этот термин и в мировой юридической практике. Используемые в целом ряде стран понятия "вводные положения", "вводный закон" подразумевают особые нормы и отдельные разделы соответствующих актов, которые, как правило, предшествуют основным положениям либо представляют собой специфическое регулирование отдельных отношений в рамках общего акта. Таковы вводные законы ("вводные титулы") к гражданским кодексам (в ФРГ - к Германскому гражданскому уложению) Бразилии, Египта, Испании, Ирана, Португалии и др. В этом смысле правильной представляется позиция авторов "Комментария к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации" (под. ред. А.Л. Маковского, Е.А. Суханова. М., 2002), не оперирующих термином "вводный закон" применительно к указанным федеральным актам.

Статья 1.

Статья 1 комментируемого Закона предусматривает точную дату, с которой вводятся в действие новые нормы наследственного права. В качестве таковой выступает 1 марта 2002 г. Эта дата является определяющей. В соответствии с нею устанавливаются принципы применения новых норм к отношениям наследования с учетом принципиального обстоятельства - момента открытия наследства.

По общему правилу, все условия наследования (круг наследников, порядок и сроки принятия наследства, состав наследства и др.) устанавливаются согласно нормам, действующим на день открытия наследства (о понятии открытия наследства см. комментарий к ст.1113 ГК). В соответствии с этим в ст.5 Закона устанавливаются общие начала применения части третьей Кодекса к правоотношениям наследования.

С указанным сроком (1 марта 2002 г.) связано определение правовой судьбы ранее действовавших норм о наследовании, других обусловленных ими правил, а также положений, регулировавших правоспособность иностранных граждан и лиц без гражданства, применение гражданских законов иностранных государств и международных договоров.

Комментируемый Закон устанавливает соотношение новых норм наследственного и международного частного права в области регулирования гражданских отношений и отношений гражданско-правового характера с ранее действовавшими нормами.

Во-первых, в ст.2 и 3 Закона предусмотрен перечень правовых актов, которые утратили силу или не подлежат применению.

Во-вторых, ст.4 комментируемого Закона предопределяет перспективы применения действующих правовых актов: они должны быть приведены в соответствие с частью третьей Кодекса, при этом определенная группа актов согласно нормам части третьей Кодекса должна быть заменена федеральными законами.

В-третьих, до приведения правовых актов в соответствие с частью третьей Кодекса в целях надлежащего их применения в связи с вступлением в силу новых норм наследственного права в ст.4 Закона установлен принцип соотношения действующих и новых правовых актов: первые применяются постольку, поскольку не противоречат части третьей ГК; этот принцип одновременно является принципом вытеснения устаревших норм и устаревших форм правовых актов.

В-четвертых, дата введения в действие части третьей Кодекса является хронологическим рубежом, разграничивающим правовые последствия наступления соответствующих актов (действий), событий или фактов, в зависимости от того, когда возникли определенные обстоятельства - до или после 1 марта 2002 г. Этот момент является компонентом специальных правил, установленных ст.6-8 Федерального закона "О введении в действие третьей части Гражданского кодекса".

Статья 2.

В соответствии со ст.2 данного Закона утратили силу с 1 марта 2002 г. нормы наследственного права, составлявшие разд.VII Гражданского кодекса РСФСР 1964 г., другие нормы, взаимосвязанные с соответствующими нормами наследственного права, а также предписания, относившиеся к международному частному праву и регулировавшие, в частности, правоспособность иностранных граждан и лиц без гражданства, применение гражданских законов иностранных государств и международных договоров. Таким образом, в комментируемой статье непосредственно закреплена отмена разд.VIII "Правоспособность иностранных граждан и лиц без гражданства. Применение гражданских законов иностранных государств и международных договоров" Гражданского кодекса РСФСР 1964 г. В юридической литературе неоднократно обращалось внимание на то, что разд.VII Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г., сохранявший на основании постановления Верховного Совета Российской Федерации от 14 июля 1992 г. N 3301-1 "О регулировании гражданских правоотношений в период проведения экономической реформы" юридическую силу на территории России впредь "до принятия нового Гражданского кодекса Российской Федерации" (п.1 постановления), поскольку Основы гражданского законодательства были введены им в действие в Российской Федерации с 3 августа 1992 г., фактически устранил применение разд.VIII ГК РСФСР (см.: Розенберг М.Г. Международный договор и иностранное право в практике Международного коммерческого арбитражного суда. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2000. С.22-23; Богуславский М.М. Международное частное право: Учебник. 4-е изд., перераб. и доп. М., 2001. С.227-230).

В упомянутом постановлении прямо оговорены пределы сохранения юридической силы положений ГК РСФСР 1964 г.: они не могут противоречить актам, действующим в установленном порядке на территории Российской Федерации (п.2 постановления). Однако формальная отмена указанного разд.VIII не имела места до сего момента и, как видно, произведена лишь настоящим Федеральным законом.

Правовые акты, вносившие изменения в правовое регулирование наследственных отношений, которые были приняты до вступления в силу третьей части ГК, подверглись прямой отмене путем указания на это в комментируемой статье Закона. Так, Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 18 декабря 1974 г. "Об изменении и признании утратившими силу некоторых законодательных актов РСФСР в связи с введением в действие Закона РСФСР о государственном нотариате" (ВВС РСФСР. 1974. N 51. Ст.1346) были внесены изменения в ст.541 и 543 ГК РСФСР 1964 г. В соответствии с ними расширялись возможности осуществления гражданами завещательных распоряжений, приравниваемых к нотариальным, вводился дополнительный порядок отмены завещаний путем подачи заявления в исполнительный комитет местного Совета депутатов трудящихся. Эти нормы утратили юридическое значение в связи с новыми правилами составления, изменения и отмены завещаний согласно нормам наследственного права, закрепленным в части третьей ГК РФ.

Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 24 февраля 1987 г. "О внесении изменений и дополнений в Гражданский кодекс РСФСР и некоторые другие законодательные акты РСФСР" (ВВС РСФСР. 1987. N 9. Ст.250) были внесены редакционные изменения в ст.534, 543, 550, 555 и 556 ГК РСФСР 1964 г. в связи с переименованием Советов депутатов трудящихся в Советы народных депутатов. Эти изменения не затрагивали существа правил наследования имущества.

Вместе с тем ст.560 ГК РСФСР 1964 г. была дополнена важным положением, в соответствии с которым правила наследования в колхозном дворе были распространены на хозяйства граждан, занимающихся индивидуальной трудовой деятельностью в сельском хозяйстве. Таким образом, в зоне существенных ограничений наследования в пользу семейной общности оказалось не только имущество колхозного двора, но и имущество, используемое для индивидуальной трудовой деятельности граждан в сельском хозяйстве.

Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 16 января 1996 г. N 1-П "По делу о проверке конституционности частей первой и второй статьи 560 Гражданского кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина А.Б. Наумова" положения ст.560 ГК РСФСР 1964 г. были признаны неконституционными как противоречащие ст.35 (ч.2 и 4) и 55 (ч.1) Конституции Российской Федерации (см.: СЗ РФ. 1996. N 4. Ст.408). Статья 560 ГК РСФСР 1964 г., хотя формально и не была признана утратившей силу, после вступления в силу Конституции Российской Федерации 1993 г. применению не подлежала.

Согласно п.9 постановления Верховного Совета Российской Федерации от 3 марта 1993 г. N 4604-1 "О некоторых вопросах применения законодательства Союза ССР на территории Российской Федерации" (ВСНД и ВС РФ. 1993. N 11) ст.153 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик, предусматривавшая наследование банковских вкладов граждан на общих основаниях, не подлежала применению, если в состав наследства входили вклады граждан в Сберегательном банке Российской Федерации. В последнем случае применялись положения ст.561 ГК РСФСР 1964 г. об особом режиме наследования вкладов граждан в Сбербанке, в отношении которых были сделаны завещательные распоряжения.

Это разграничение, с одной стороны, исключительного правового режима завещанных вкладов в Сбербанке и Центральном банке Российской Федерации, с другой - общих правил наследования завещанных вкладов, внесенных в другие банки, утратило силу с 1 марта 2002 г. Сохраняя особый порядок завещательных распоряжений денежными средствами на банковском вкладе или банковском счете, новое наследственное право включает эти средства в состав наследства и распространяет на них общие основания и условия наследования (см. комментарий к ст.1128 ГК). Вместе с тем переход от исключительного правового режима завещанных вкладов в Сбербанке и ЦБ РФ к новым правилам наследования завещанных вкладов имеет особенности, которые раскрываются в комментариях к ст.7 и 8 Закона.

Поскольку в ст.2 комментируемого Закона отмене еxpressis verbis подвергся основной кодифицированный источник правового регулирования гражданских - наследственных - отношений и таковых, включаемых в сферу действия международного частного права, а именно ГК РСФСР 1964 г., закономерна и отмена актов, вносивших в него на определенных этапах изменения различного рода. Так, практически накануне принятия третьей части ГК Федеральным законом от 14 мая 2001 г. "О внесении изменений и дополнений в статью 532 Гражданского кодекса РСФСР" (СЗ РФ. 2001. N 21. Ст.2060) был значительно расширен круг наследников по закону благодаря установлению третьей и четвертой их очередей и наследников по праву представления. Однако он утратил силу вместе с ГК РСФСР 1964 г.

Статья 3.

На основании данной статьи с 1 марта 2002 г. не подлежат применению нормы, составлявшие разд.VI "Наследственное право" и разд.VII "Правоспособность иностранных граждан и лиц без гражданства. Применение гражданских законов иностранных государств и международных договоров" Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик, утвержденных постановлением Верховного Совета СССР от 31 мая 1991 г. N 2211-I (ВСНД и ВС. 1991. N 26. Ст.733). Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик формально были признаны действующими на территории Российской Федерации с 3 августа 1992 г., после принятия постановления Верховного Совета Российской Федерации от 14 июля 1992 г., "О регулировании гражданских правоотношений в период проведения экономической реформы" (ВСНД и ВС РФ. 1992. N 30. Ст.1800), и применялись в части, не противоречащей Конституции Российской Федерации и другим законодательным актам Российской Федерации, принятым после 12 июня 1990 г. Разъяснением в духе утвердительного ответа на вопрос о действии Основ гражданского законодательства 1991 г. на территории Российской Федерации послужило постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 1992 г. N 17 "О некоторых вопросах применения Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик на территории Российской Федерации" (БВС РФ. 1993. N 2), а нормативно такой подход был закреплен в постановлении Верховного Совета Российской Федерации от 3 марта 1993 г. "О некоторых вопросах применения законодательства Союза ССР на территории Российской Федерации". Напомним, что общие подходы к действию не только Основ, но и других актов бывшего Советского Союза на территории России были закреплены еще в Законе РСФСР от 24 октября 1990 г. N 263-1 "О действии актов органов Союза ССР на территории РСФСР". Однако многие из предпосылок и условий, установленных в нем для целей континуитета действия соответствующих актов, принятых органами СССР, в последующем были отменены и замещены другими требованиями.

Во взаимосвязи с нормами Основ действовал ГК РСФСР 1964 г., положения которого подлежали применению в части, не противоречащей Основам гражданского законодательства Союза ССР и республик.

В комментарии предшествующих статей указывалось на достаточно сложный механизм установления юридической силы регулирования, содержавшегося в ГК РСФСР 1964 г. Аналогично этому ввиду отсутствия в законодательстве Российской Федерации прямых предписаний в отношении сохранения либо, наоборот, несохранения действия строго определенных положений Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г. сказанное во многих случаях касается и их.

Утрата ГК РСФСР 1964 г. юридической силы в области наследования, а также отдельных вопросов международного частного права, урегулированная в ст.2 комментируемого Закона, полностью согласуется с утратой, зафиксированной в комментируемой статье, юридического значения в тех же областях и Основ гражданского законодательства. В то же время, поскольку ни в различных актах более раннего периода, ни в настоящем законе не была зафиксирована полная отмена ГК РСФСР 1964 г. и Основ гражданского законодательства Союза ССР 1991 г. в целом, остается ряд спорных позиций, затрагивающих, например, правовые основы регулирования отношений, связанных с исключительными правами ("интеллектуальной собственностью"). В этом плане в юридической литературе высказываются различные, в том числе диаметрально противоположные, мнения. К примеру, А.П. Сергеев полагает до сих пор действующими правила по охране научных открытий и рационализаторских предложений (см.: Сергеев А.П. Право интеллектуальной собственности в Российской Федерации: Учебник. М., 1996. С.601-618; 679-695), которые нормативно не признаны утратившими силу вплоть до настоящего времени. Напротив, Е.А Суханов выразил твердую убежденность в том, что с 1 марта 2002 г. "полностью утрачивают силу последние действовавшие в Российской Федерации разделы Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 года и Гражданского кодекса РСФСР 1964 года, а тем самым окончательно лишаются юридической силы и в целом сами эти акты прежних кодификаций" (см.: Суханов Е.А. О третьей части Гражданского кодекса Российской Федерации // Вестник ВАС РФ. 2002. N 3; см. также: Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации / Под ред. А.Л. Маковского, Е.А. Суханова. С.500-501, 510). В подходе к решению данного вопроса кроется ответ на главные сомнения относительно действия Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик в Российской Федерации (а также и ряда положений ГК РСФСР 1964 г., регулирующих права на объекты "интеллектуальной собственности") - сохранение юридической силы за отдельными положениями Основ гражданского законодательства автоматически влечет за собой вывод о продолжении их действия на территории РФ, и, наоборот, поэтапная отмена всех разделов рассматриваемого акта, в итоге тождественных по их последовательности и сумме общему содержанию и структуре Основ, приводит к заключению о прекращении его действия.

Вместе с тем, отчасти и для целей разрешения споров в среде специалистов по поводу специальной сферы охраны объектов интеллектуальной собственности и защиты соответствующих исключительных прав в этой области, думается, принципиальное юридическое значение имеет тот факт, что ст.9 Федерального закона "О введении в действие части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации", формулируя необходимые изменения ст.4 Закона Российской Федерации от 30 ноября 1994 г. "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", подвергла ревизии вторую ее часть, оставив без изменения часть первую, которая прямо называет Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик в числе "действующих на территории Российской Федерации в пределах и порядке, предусмотренных Конституцией России, постановлением Верховного Совета РСФСР от 12 декабря 1991 г. "О ратификации Соглашения о создании Содружества Независимых Государств" и других актов. В ситуации, когда законодатель исходил бы из противоположного - отсутствия юридической силы у предписаний Основ как источника права, очевидно, что в Федеральном законе о введении в действие третьей части ГК были бы зафиксированы надлежащие изменения и ч.1 ст.4 вышеназванного акта 1994 г.

В свете этих обстоятельств представляется правильным в любом случае констатировать не только факт отсутствия формальной отмены в российском праве анализируемых актов, но также и желательность ее непосредственного законодательного выражения.

Статья 4.

Статья 4 комментируемого Закона предусматривает приведение правовых актов в соответствие с частью третьей ГК. Обновление законов и иных нормативных актов, действующих на момент введения в действие части третьей Кодекса, в целях приведения их в соответствие с ГК должно осуществляться согласно этой статье дифференцированно по двум основным направлениям. Первое - обновление самого содержания правового регулирования отношений. Второе - обновление правовой формы актов нормативного регулирования. Оба этих направления взаимосвязаны и взаимообусловлены.

Первое направление приведения правовых актов в соответствие с частью третьей ГК - это обновление правовых актов по существу их содержания. Оно является смысловым обновлением действующих норм права во взаимосвязи с частью третьей Кодекса.

Этим направлением охватываются все правовые акты, включая законы и иные правовые акты, действующие на территории Российской Федерации на момент введения в действие части третьей ГК. Сюда входят правовые акты Российской Федерации и акты законодательства Союза ССР (последние - при условии, что обладают юридической силой, которой наделены в пределах и порядке, предусмотренных российским законодательством).

По смыслу ч.1 ст.4 комментируемого Закона этим направлением обновления охватываются правовые акты всех ступеней юридической иерархии в системе законодательства: от законов до нормативных актов министерств и ведомств. Вместе с тем полагаем, что в процессе обновления действующих актов законодательства Союза ССР они будут заменены соответствующими правовыми актами законодательства Российской Федерации. В особенности это относится к обновлению нормативных документов ведомственного значения.

На период с 1 марта 2002 г. до приведения в соответствие с частью третьей ГК правовые акты сохраняют силу и могут применяться постольку, поскольку не противоречат нормам нового наследственного права. В каждом конкретном случае правоприменения необходимо фактически проводить юридическое их "очищение" путем сравнения с новыми нормами Кодекса. Например, к правовым актам, подлежащим приведению в соответствие с Кодексом и подпадающим под особый режим "контрольного" применения, могут быть отнесены федеральные законы, регулирующие вопросы наследования отдельных видов имущества: Трудовой кодекс РФ (ст.141) (СЗ РФ. 2002. N 1. Ст.3), Закон РФ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (ст.21) (СЗ РФ. 1998. N 7. Ст.785), Федеральный закон "О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан" (ст.30) (СЗ РФ. 1998. N 16. Ст.1801).

К правовым актам, нуждающимся в приведении их в соответствие с частью третьей ГК, относятся и такие акты, которые непосредственно регулируют не отношения наследования, но отношения, связанные с ними или содействующие их осуществлению (например, нотариальные действия по удостоверению завещаний, охране наследства, учету заявлений наследников о принятии ими наследства, выдаче свидетельств о праве на наследство). Это касается, в частности, правовых актов, регулирующих нотариальную деятельность, - Основ законодательства Российской Федерации о нотариате, Инструкции о порядке совершения нотариальных действий должностными лицами органов исполнительной власти (утверждена Минюстом РФ 19 марта 1996 г. N 1055 // БНФ РФ. 1996. N 6), Консульского устава СССР (ВВС СССР. 1976. N 27. Ст.404), Инструкции о порядке совершения нотариальных действий консульскими учреждениями Союза ССР (утверждена Минюстом СССР по согласованию с МИД СССР 29 июля 1977 г. // Государственный нотариат: Сборник нормативных актов. М., 1989. С.436).

Консульский устав СССР, утвержденный Указом Президиума Верховного Совета СССР от 25 июня 1976 г. и Законом Верховного Совета СССР от 29 октября 1976 г., примыкает к системе наследственного права в части, регламентирующей нотариальные действия консульских учреждений, и может применяться в пределах, не противоречащих части третьей Кодекса.

К группе подлежащих обновлению правовых актов должны быть отнесены ведомственные инструкции, регулирующие порядок удостоверения должностными лицами завещаний, приравненных к нотариальным: больничных, воинских, экспедиционных, "морских" и др.

Укажем следующие инструкции:

Инструкция о порядке удостоверения завещаний главными врачами, их заместителями по медицинской части, дежурными врачами больниц, других стационарных лечебно-профилактических учреждений, санаториев, а также директорами и главными врачами домов для престарелых и инвалидов, утвержденная Министерством юстиции СССР по согласованию с Минздравом СССР, министерствами соцобеспечения союзных республик 20 июля 1974 г. (см.: Государственный нотариат: Сборник нормативных актов. М., 1989. С.427);

Инструкция о порядке удостоверения завещаний и доверенностей командирами (начальниками) воинских частей, соединений, учреждений и военно-учебных заведений, начальниками, их заместителями по медицинской части, старшими и дежурными врачами госпиталей, санаториев и других военно-лечебных учреждений, утвержденная Министерством юстиции СССР по согласованию с Министерством обороны СССР 15 марта 1974 г. (см.: Государственный нотариат: Сборник нормативных актов. С.410).

Инструкция о порядке удостоверения завещаний капитанами морских судов или судов внутреннего плавания, утвержденная Министерством юстиции СССР по согласованию с Министерством морского флота СССР, Министерством рыбного хозяйства СССР 20 мая 1974 г.;

Инструкция о порядке удостоверения завещаний начальниками разведочных, арктических и других подобных им экспедиций, утвержденная Министерством юстиции СССР по согласованию с Мингеологии СССР, Миннефтепромом СССР, Минцветметом СССР, Мингражданавиации СССР, Минугольпромом СССР, Главным управлением гидрометеослужбы при Совете Министров СССР, Президиумом Академии наук СССР, Главным управлением геодезии и картографии при Совете Министров СССР 29 июня 1974 г.;

Инструкция о порядке удостоверения завещаний и доверенностей начальниками мест лишения свободы, утвержденная Министерством юстиции СССР по согласованию с МВД СССР 14 марта 1974 г.

Указанные инструкции возлагают на определенный круг должностных лиц, не относящихся к органам исполнительной власти, специальные, приравненные к нотариальным, служебные обязанности и полномочия по удостоверению завещаний граждан и закрепляют регламент их выполнения. Без таких инструкций, обязательных к соблюдению в рамках должностной компетенции в ведомственной системе, сами по себе нормы Кодекса недостаточны для осуществления гражданами права на совершение завещаний, требующих удостоверения со стороны определенных должностных лиц, перечисленных в ст.1127 ГК, и на предъявление соответствующих требований к этим должностным лицам.

Поскольку обязанности указанного круга должностных лиц по удостоверению завещаний граждан предусмотрены Федеральным законом, а именно - ГК, постольку отдельный регламент выполнения ими этой служебной обязанности должен быть определен, на наш взгляд, в порядке, предусмотренном законом. Такой подход соответствует требованиям п.2 ст.1110 ГК. В связи с этим обновление указанных инструкций представляется неотложно необходимым в целях их нормального правоприменения, не требующего предварительной квалифицированной юридической экспертизы по вопросу соответствия этих инструкций нормам части третьей ГК.

Второе направление приведения правовых актов в соответствие с частью третьей ГК - это обновление их правовой формы по статусу в иерархической системе законодательства во взаимосвязи с Кодексом. В отличие от первого вторым направлением охватываются изданные до введения в действие части третьей ГК правовые акты, не являющиеся законами, но принятые соответствующими законодательными органами РСФСР, Российской Федерации, СССР по вопросам, которые согласно новым нормам части третьей ГК отнесены к компетенции федеральных законов.

К правовым актам этого направления согласно ч.2 ст.4 комментируемого Закона отнесена группа нормативных актов, отвечающих следующим условиям. Первое - они не имеют статуса законов. Второе - они приняты определенными органами. Такими органами являются: Верховный Совет РСФСР, Верховный Совет Российской Федерации, Президиум Верховного Совета РСФСР, Президент Российской Федерации и Правительство Российской Федерации, а также Верховный Совет СССР, Президиум Верховного Совета СССР, Президент СССР и Правительство СССР. Третье - по предмету регулирования эти правовые акты изданы по вопросам, отнесенным согласно части третьей Кодекса к сфере действия федеральных законов.

Указанная группа правовых актов, подлежащих замене по статусу формы федеральными законами, более строго конкретизирована и одновременно существенно расширена согласно условиям ч.2 ст.4 комментируемого Закона по сравнению с соответствующими положениями Федеральных законов от 30 ноября 1994 г. "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" и от 26 января 1996 г. "О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации". В связи с этим внесены изменения в названные федеральные законы, так что условия обновления по статусу указанной группы нормативных актов стали одинаковыми во всех трех законах о введении в действие ГК.

На период с 1 марта 2002 г. до момента фактической замены соответствующими законами Российской Федерации правовые акты этой группы временно сохраняют юридическую силу, несмотря на формальное несоответствие их статуса требованиям Кодекса. Положения ч.2 ст.4 комментируемого Закона обеспечивают гарантированное применение этих правовых актов в указанный период. Следует при этом подчеркнуть, что обновление нормативных актов по статусу их правовой формы не исключает обновления этих же актов по существу их содержания. Поэтому правовые акты, временно действующие до их замены федеральными законами, применяются в пределах, не противоречащих части третьей Кодекса.

К группе действующих правовых актов, подлежащих обновлению и по статусу нормативной формы, и по содержанию, следует отнести Положение о порядке учета, оценки и реализации конфискованного, бесхозяйного имущества, имущества, перешедшего по праву наследования к государству, и кладов, утвержденное постановлением Совета Министров СССР от 29 июня 1984 г. N 683 (в ред. 1989, 1990, 1991 гг.) (см.: СП СССР. 1984. N 24. Ст.127). Согласно ст.1151 ГК порядок наследования и учета выморочного имущества, а также порядок передачи его в собственность субъектов Российской Федерации или в собственность муниципальных образований определяется федеральным законом. Таким образом, должен быть изменен статус нормативного акта: вместо нормативного акта органа исполнительной власти должен действовать правовой акт органа законодательной власти. Должно быть изменено содержание указанного правового акта, поскольку расширяется предмет регулирования закона: им охватывается не только учет выморочного имущества, но и порядок наследования (не реализация выморочного имущества, а передача в собственность субъектов Россий-ской Федерации или муниципальных образований).

В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28 февраля 1995 г. N 2/1 "О некоторых вопросах, связанных с введением в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" (БВС РФ. 1995. N 5) даны руководящие разъяснения относительно применения правовых актов, подлежащих обновлению. Несмотря на то, что постановление принято в связи с введением в действие части первой ГК, указанные разъяснения имеют принципиальное значение, и суды могут руководствоваться ими применительно к введению в действие части третьей ГК. Учитывая необходимость переходного периода для приведения действующих правовых актов в соответствие с ГК и для замены определенных нормативных актов федеральными законами, Верховный Суд РФ и Высший Арбитражный Суд РФ рекомендовали судам применять действующие на территории Российской Федерации правовые акты в части, не противоречащей ГК (п.3 и 4 постановления).

Исходя из положений комментируемого Закона и части третьей ГК, может быть обозначена система российского наследственного права с позиции правоприменительной силы законов и иных правовых актов. Она включает: нормы нового наследственного права (разд.V ГК), нормы действующих на территории Российской Федерации законов и иных правовых актов, применяемых в части, не противоречащей разд.V ГК, нормы правовых актов, применяемых впредь до замены их федеральными законами в пределах, не противоречащих части третьей ГК.

Наряду с указанными действующими правовыми актами и введенным в действие новым разделом Кодекса законодательство о наследовании должно быть дополнено законами и иными правовыми актами, необходимость принятия которых предусмотрена нормами разд.V ГК. Так, ст.1125 и 1171 ГК предусматривают наличие в системе законодательства федерального закона, предоставляющего должностным лицам органов местного самоуправления в Российской Федерации право совершения нотариальных действий по удостоверению завещания и охране наследственного имущества.

Федеральный закон от 28 августа 1995 г. (в ред. от 21 марта 2002 г.) "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" не наделил органы местного самоуправления нотариальными полномочиями даже в ограниченном объеме, но предусмотрел как общее правило, что наделение органов местного самоуправления отдельными государственными полномочиями осуществляется только федеральными законами (СЗ РФ. 1995. N 35. Ст.3506.). Исходя из этого, можно сделать вывод о том, что необходим специальный закон, наделяющий органы местного самоуправления полномочиями по совершению нотариальных действий определенного вида и устанавливающий порядок их выполнения. Одновременно в Основы законодательства Российской Федерации о нотариате федеральным законом должны быть внесены соответствующие изменения и дополнения, в соответствии с которыми будут определены полномочия должностных лиц органов местного самоуправления совершать нотариальные действия, объем этих полномочий и особенности их выполнения.

Взамен действующего на территории Российской Федерации постановления Совета Министров СССР от 29 июня 1984 г. N 683 "Об утверждении Положения о порядке учета, оценки и реализации конфискованного, бесхозяйного имущества, имущества, перешедшего по праву наследования к государству, и кладов" (в ред. 1989, 1990, 1991 гг.) должен быть принят федеральный закон о порядке наследования и учета выморочного имущества (ст.1151 ГК).

Отметим, что в соответствии со ст.1128 ГК РФ постановлением Правительства Российской Федерации от 27 мая 2002 г. N 351 утверждены Правила совершения завещательных распоряжений правами на денежные средства в банках (РГ. 2002. 31 мая, 8 июня), а на основании ст.1171 ГК Правительством Российской Федерации от 27 мая 2002 г. N 350 принято постановление "Об утверждении предельного размера вознаграждения по договору хранения наследственного имущества и договору доверительного управления наследственным имуществом" (РГ. 2002. 31 мая).

Статья 5.

Статья 5 комментируемого Закона закрепляет основные принципы применения новых норм к гражданским правоотношениям, возникающим или действующим на рубеже вступления в силу части третьей Кодекса. Указанные принципы одинаковы в каждом из трех законов, предусматривающих порядок введения в действие соответственно частей первой, второй и третьей ГК.

Основные принципы применения новых норм к правоотношениям наследования вытекают из основных принципов применения новых норм к гражданским правоотношениям. Наряду с этим основные принципы применения новых норм к правоотношениям наследования определяются также всеми условиями смены ранее действовавших норм новой системой гражданского права (относительно комментируемого предмета - новой системой наследственного права).

Во-первых, нормы нового наследственного права применяются к гражданским правоотношениям наследования, возникшим после введения в действие части третьей Кодекса. Это означает, что все наследства, открывшиеся 1 марта 2002 г. и позднее, подчиняются нормам разд.V ГК. Новый закон обладает силой будущего времени с момента введения в действие. Действие нового закона протекает в пространстве движения времени.

Этот основной принцип применения новых законодательных актов действовал и ранее, при внесении изменений в систему наследственного права. На него опирались Указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 12 июня 1945 г., который был принят в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР "О наследниках по закону и по завещанию" (ВВС СССР. 1945. N 15) и внес изменения в раздел "Наследственное право" Гражданского кодекса 1922 г.; Указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 12 июня 1964 г., в соответствии с которым был введен в действие Гражданский кодекс РСФСР 1964 г.

Во-вторых, с первым неразрывно связан другой основной принцип: к правоотношениям, возникшим и существовавшим до введения в действие новых законов, в частности до 1 марта 2002 г., применяется ранее действовавшее законодательство.

Разъясняя этот общий принцип, Пленум Верховного Суда РСФСР указывал следующее: "При рассмотрении дел о наследовании судам следует иметь в виду, что круг наследников, порядок, сроки принятия наследства и состав наследственного имущества определяются законодательством, действующим на день открытия наследства" (постановление Пленума Верховного Суда РСФСР "О некоторых вопросах, возникающих у судов по делам о наследовании" от 23 апреля 1991 г. N 2 (в ред. от 25 октября 1996 г.), п. 1 // БВС РФ. 1991. N 1). Это принципиальное указание в равной степени справедливо и для случаев применения "старого" закона к отношениям, возникшим во время его действия, и для случаев применения нового закона к отношениям, возникшим после введения его в действие.

Комментируя приведенное положение постановления Пленума Верховного Суда РСФСР, Т.П. Евдокимова обращает внимание на неоднократные изменения российского законодательства о наследовании и в связи с этим правильно отмечает, что в зависимости от времени открытия наследства вопросы о круге наследников, составе наследственного имущества, сроках и порядке принятия наследства должны решаться на основании норм ГК РСФСР 1922 г., Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 12 июня 1945 г., ст.527-561 ГК РСФСР 1964 г. (см.: Евдокимова Т.П. Комментарий постановления N 2 Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 апреля 1991 г. "О некоторых вопросах, возникающих у судов по делам о наследовании" // Комментарий к постановлениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по гражданским делам / Под ред. В.М. Жуйкова. М., 1999. С.254).

Добавим, что в настоящее время во внимание должен быть принят также Федеральный закон от 14 мая 2001 г., который внес изменения в ст.532 ГК РСФСР 1964 г. о круге наследников по закону (РГ. 2001. 17 мая). Он вступил в действие со дня его официального опубликования - 17 мая 2001 г. Вопрос о круге наследников в отношении наследств, открывшихся в период с 17 мая 2001 г. по 28 февраля 2002 г., должен решаться на основании ст.532 ГК РСФСР 1964 г. в редакции 2001 г., если иное не предусмотрено специальными правилами введения в действие части третьей ГК (см. комментарий к ст.6-8).

Указанный принцип правоприменения основан на том, что "старые" законы, даже будучи заменены новыми, навсегда не "умирают". Исходя из этого принципа, Верховный Суд РФ и Высший Арбитражный Суд РФ в своем постановлении N 2/1 рекомендовали при осуществлении судебной защиты прав исходить из того, что нормы законов, признанные утратившими силу в соответствии со ст.2 Закона о введении в действие ГК, подлежат применению при разрешении споров к тем правам и обязанностям, которые возникли до введения в действие ГК (см. п.2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28 февраля 1995 г. N 2/1 "О некоторых вопросах, связанных с введением в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации // БВС РФ. 1995. N 5).

В-третьих, комментируемый Закон предусматривает еще один основной принцип правоприменения, образуемый соединением первых двух принципов: если гражданское, а именно - наследственное, правоотношение сложилось во время действия "старого" закона, но в рамках этого "длящегося" правоотношения возникли права и обязанности после введения в действие нового закона, такое наследственное правоотношение оказывается в правовом поле действия и прежнего и нового законов:

в части прав и обязанностей, возникших до 1 марта 2002 г., т.е. до введения в действие части третьей Кодекса - в период действия ГК РСФСР 1964 г., должны применяться нормы разд.VII "Наследственное право" ГК РСФСР 1964 г.;

в части прав и обязанностей, возникших 1 марта 2002 г. и позднее, т.е. после введения в действие части третьей Кодекса, должны применяться нормы разд.V "Наследственное право" ГК РФ.

Этот принцип распределенного применения прежнего и нового закона к динамически развивающимся различным состояниям правоотношения полностью основан на смысловом содержании ст.5 комментируемого Закона.

Действие этого принципа можно показать на следующем примере. Наследство после А. открылось 10 апреля 2001 г. Права на наследство заявили все наследники первой очереди: дети от первого брака Н. и Е. и сын от второго брака Д. Наследники приняли наследство в установленном порядке. Спустя год после открытия наследства наследники приступили к разделу наследства, в составе которого имелась квартира, домашняя обстановка и легковая автомашина. Наследники - дети от первого брака - требовали произвести раздел имущества по правилам ст.559 ГК РСФСР 1964 г. и ст.252 части первой ГК, ссылаясь на то, что наследство открылось до введения в действие части третьей ГК. Наследник Д., сын от второго брака, считал необходимым применить ст.1168 ГК, в соответствии с которой требовал учесть принадлежащее ему преимущественное право на неделимую вещь при разделе наследства. Д. проживал в квартире совместно с А. одной семьей на протяжении всей своей жизни и не имел другого жилого помещения. Д. по доверенности А. постоянно пользовался автомашиной, главным образом, в личных интересах, но также обеспечивал поездки в автомобиле самого А. Обстоятельства данного наследственного правоотношения позволяют применить к нему нормы и прежнего и нового законодательства о наследовании. Круг наследников и состав наследственного имущества должны быть определены в соответствии с нормами ГК РСФСР 1964 г., действовавшими на момент открытия наследства. Права, связанные с разделом наследства, возникли после введения в действие части третьей Кодекса, поскольку до этого момента наследники не произвели раздела приобретенного наследства. Поэтому к отношениям раздела наследства должны быть применены нормы нового наследственного права: ст.1168-1170 ГК.

Статья 6.

Ст.6 комментируемого Закона устанавливает специальные правила применения новых норм наследственного права к правоотношениям наследования в случаях, если время открытия наследства относится к периоду до введения в действие части третьей ГК, но процесс наследственного правопреемства не завершился к моменту ее вступления в силу.

Специальные правила являются исключениями из общих правил введения в действие норм нового наследственного права. Они определяют условия применения норм нового наследственного права с обратной силой, а также особые условия применения некоторых институтов, закрепленных в части третьей Кодекса.

Давая характеристику в целом специальных правил, закрепленных в ст.6-8 комментируемого Закона, необходимо отметить следующее:

специальные правила определяют пределы действия норм наследственного права ГК с обратной силой;

общая правовая цель применения специальных правил заключается в максимально возможном ограничении случаев перехода наследственного имущества как выморочного к государству;

специальные правила направлены к соблюдению завещательной воли наследодателя, выраженной им до введения в действие нового закона;

специальные правила устанавливают особенности введения в действие института наследования по завещанию;

специальные правила применяются лишь к наследствам, открывшимся до 1 марта 2002 г., если иное не предусмотрено положениями комментируемого Закона.

Ст.6 предусматривает применение правил части третьей Кодекса о наследниках по закону к наследствам, открывшимся до введения в действие нового закона. Это положение является специальным, определяющим применение указанных норм нового наследственного права с обратной силой. Закрепляя возможность применения нового закона с обратной силой, данная статья признает факт открытия наследства до 1 марта 2002 г. в качестве единого основания действия закона с обратной силой, однако дифференцирует условия и пределы такого применения нового закона в зависимости от обстоятельств, влияющих на формирование наследственного правопреемства.

Рассмотрим, каковы предусмотренные ст.6 комментируемого Закона правила, различающиеся по условиям и пределам применения новых норм о наследниках по закону с обратной силой.

Правило первое. Круг наследников по закону определяется в соответствии с нормами части третьей ГК, если наследство открылось до 1 марта 2002 г., но срок принятия наследства не истек на 1 марта 2002 г.

Это правило означает, что при указанных условиях наследство может быть принято в порядке очередности лицами, относящимися к наследникам по закону всех восьми очередей, предусмотренных соответствующими новыми статьями ГК, - как прямыми наследниками, так и наследниками по праву представления.

Применение данного правила требует пояснений по вопросу о том, какой юридический смысл заложен в условие "если срок принятия наследства не истек на 1 марта 2002 года". Имеются ли в виду правила о сроке для принятия наследства, установленные ст.546 и 548 ГК РСФСР 1964 г., или соответствующие правила части третьей ГК?

Исходя из внутренней взаимосвязи всех положений ч.1 ст.6, а также установленных пределов действия новых норм с обратной силой, считаем, что рассматриваемое правило должно применяться в случаях, если на указанную дату не истек срок для принятия наследства, установленный ст.546 и 548 ГК РСФСР 1964 г. В соответствии с ними максимальный непрерывный совокупный срок для принятия наследства первыми очередными наследниками и лицами, у которых право наследования возникает в случае непринятия наследства другими наследниками, может составить девять месяцев (шесть месяцев - для первых и три месяца - для вторых). Если при соответствующих конкретных обстоятельствах наследования такой срок для принятия наследства не истек на 1 марта 2002 г., круг наследников должен определяться по правилам части третьей ГК.

Например, наследство открылось в любой из дней в период с 1 сентября 2001 г. до 28 февраля 2002 г.; имеются наследники первой очереди, срок принятия наследства которыми составляет шесть месяцев; срок истекает соответственно в любой день, начиная с 1 марта 2002 г. включительно по 31 августа 2002 г. Поскольку наследство не принято этими наследниками первой очереди до 1 марта 2002 г. и срок для принятия ими наследства не истек на день 1 марта 2002 г., круг наследников должен быть определен по правилам раздела "Наследственное право" ГК.

При определении круга наследников по закону согласно нормам ГК должны быть применены правила, в соответствии с которыми лица призываются к наследованию по закону в порядке очередности (см. комментарий к ст.1141-1149 Кодекса) и осуществляют свое право на принятие наследства в сроки, предусмотренные соответствующими статьями ГК (см. комментарий к ст.1152-1160 Кодекса). При этом, если иное не предусмотрено положениями комментируемого Закона (см. ниже данный комментарий специальных правил), во внимание будут приняты сроки принятия наследства, исчисление которых зависит от отказа других наследников от наследства, отстранения их от наследства либо непринятия ими наследства (см. комментарий к ст.1154 Кодекса).

Правило второе. Если наследство открылось до 1 марта 2002 г., срок для его принятия истек до указанного момента, и наследство на 1 марта 2002 г. не получило необходимых правопреемников по основаниям, предусмотренным законом, круг наследников по закону определяется в соответствии с правилами части третьей Кодекса.

Применение этого специального правила опирается на сложный фактический состав, включающий совокупность целого ряда условий.

Условие 1. Наследство открылось до введения в действие части третьей ГК.

Условие 2. Срок принятия наследства по правилам ГК РСФСР 1964 г. истек до введения в действие части третьей ГК. Вопрос о продолжительности и порядке исчисления срока для принятия наследства, как это предусмотрено ст.546 и 548 ГК РСФСР 1964 г., должен быть решен так же, как при рассмотрении случая применения нового закона к наследству, срок для принятия которого не истек.

Условие 3. На день введения в действие части третьей Кодекса - 1 марта 2002 года - наследство не было принято никем из наследников по закону или в порядке наследственной трансмиссии в соответствии со ст.532 и 548 ГК РСФСР 1964 г. При этом не имеет значения, открылось ли наследство по закону или по завещанию либо в части наследства - по завещанию, а в незавещанной части - по закону.

В случае если наследство в целом было завещано, но не принято всеми наследниками по завещанию, оно поступает к наследникам по закону, которые имели право его принять.

В случае если завещана лишь часть наследства, другая часть, оставшаяся незавещанной, переходит к наследникам по закону; к ним же переходит и часть наследства, которая хотя и была завещана, но не принята наследниками по завещанию.

Таким образом, в случае непринятия всего наследства или части его наследниками по закону на день введения в действие части третьей Кодекса, наступают последствия, предусмотренные ч.1 ст.6 комментируемого Закона, в отношении всего наследства в целом либо в отношении части наследства, которая должна была перейти к наследникам по закону.

Условие 4. В ст.6 комментируемого Закона определен круг наследников, чье отношение к принятию наследства признается условием для решения правовой судьбы наследства по правилам нового закона.

Если наследство не было принято лицами, которые включены в круг наследников по закону, указанных в ст.532 ГК РСФСР 1964 г., или в круг наследников, призываемых к правопреемству в порядке наследственной трансмиссии согласно ст.548 ГК РСФСР 1964 г., круг наследников по закону определяется по правилам части третьей Кодекса.

С учетом момента открытия наследства круг наследников по закону до 17 мая 2001 г. был ограничен лишь первой и второй очередями наследников и одной категорией лиц, наследовавших по праву представления, после 17 мая 2001 г. круг наследников по закону включал четыре очереди наследников и три категории лиц, наследующих по праву представления. Указанное изменение круга наследников по закону следует иметь в виду, изучая конкретные обстоятельства открывшегося наследства, в том числе круг лиц, которые имели право принять наследство, открывшееся до 1 марта 2002 г., но не приняли его.

Непринятие наследства могло быть результатом отказа от наследства, пропуска срока для принятия наследства либо отсутствия в окружении наследодателя на момент открытия наследства лиц, относящихся к кругу наследников по закону. Пропуск срока для принятия наследства не является необратимым препятствием для осуществления права на наследство. Срок для принятия наследства мог быть продлен по правилам ст.547 ГК РСФСР 1964 г., ныне может быть восстановлен в порядке ст.1155 ГК (см. комментарий к ст.1155 ГК).

В случае если наследники по закону пропустили срок для принятия наследства, открывшегося до 1 марта 2002 г., и наследство оказалось на 1 марта 2002 г. не принятым наследниками по закону, последние не лишены права принять наследство по истечении установленного срока. Однако при этом должны применяться положения не ст.547 ГК РСФСР 1964 г., а ст.1155 ГК, поскольку в ст.6 комментируемого Закона безоговорочно предусмотрено, что круг наследников по закону определяется в соответствии с нормами нового наследственного права, если на 1 марта 2002 г. наследство не было принято никем из возможных наследников, устанавливаемых в соответствии с нормами ГК РСФСР 1964 г.

Правила о сроке для принятия наследства и восстановлении этого срока по его истечении оказывают прямое влияние на определение круга наследников по закону. Поскольку Закон о введении в действие части третьей ГК при указанных им обстоятельствах требует применения положений части третьей Кодекса для определения круга наследников по закону, постольку положения того же Кодекса следует применять и при решении вопроса о круге наследников по закону в случаях пропуска срока для принятия наследства.

Условие 5. Если наследство, открывшееся до 1 марта 2002 г., не принятое никем из наследников по закону на 1 марта 2002 г., не перешло ни в государственную, ни в муниципальную собственность на ту же дату, оно подчиняется правилам о круге наследников по закону, установленным частью третьей Кодекса.

Формулируя данное условие, комментируемый Закон вводит два обязательных его признака, неразрывно связанных между собой. Первый признак касается оснований, по которым наследственное имущество могло перейти, но не перешло в собственность Российской Федерации, субъектов Российской Федерации или муниципального образования. Второй признак ограничивает действие данного условия временными рамками - не далее дня введения в действие части третьей Кодекса - 1 марта 2002 г.

Рассмотрим данное условие детально.

1. Основаниями перехода наследства к государству как наследнику в период до 1 марта 2002 г. являлись обстоятельства, предусмотренные ст.552 ГК РСФСР 1964 г. При подобных обстоятельствах по новому ГК наследство признается выморочным и переходит в собственность Российской Федерации в силу ст.1151 ГК. Переход наследственного имущества к государству в порядке наследования подтверждается выдачей ему нотариального свидетельства о праве на наследство, как это указано в ст.557 ГК РСФСР 1964 г. и ст.1162 ГК.

Заслуживает серьезного внимания замечание А.П. Сергеева по поводу оснований перехода наследства к субъекту Российской Федерации или муниципальному образованию. Автор прав, указывая, что, как прежде, так и ныне, выморочное наследственное имущество могло перейти лишь к государству - Российской Федерации, но не к иным публичным субъектам (Сергеев А.П., Толстой Ю.К., Елисеев И.В. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. С.290).

При наследовании имущества (как выморочного, так и завещанного) государство в соответствии со ст.557 ГК РСФСР 1964 г. могло получить свидетельство о праве на наследство в таком же порядке, какой установлен для всех иных наследников. Согласно данной норме государство не было обязано, вопреки высказанному мнению (см.: Сергеев А.П., Толстой Ю.К., Елисеев И.В. Указ. соч. С.289, 290), получить свидетельство о праве на наследство, хотя и не могло отказаться от выморочного наследства, переходившего к государству независимо от совершения специальных актов принятия наследства.

Иное дело - переход к Российской Федерации, субъекту Российской Федерации или муниципальному образованию наследства по завещанию. В этом случае действуют общие правила наследования, включая правила о принятии или непринятии наследства, последствиях таких действий. Учитывая ситуацию непринятия указанными публичными субъектами завещанного наследства, косвенно подтвержденную неполучением свидетельства о праве на наследство, можно считать оправданной, вполне допустимой и обоснованной примененную формулировку, указывающую на отсутствие свидетельства о праве на наследство у Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципального образования.

Сущность сформулированного условия заключается в констатации в юридическом смысле того, что названные публично-правовые субъекты (Российская Федерация - в случаях выморочного имущества, любой из них - в случаях завещанного имущества) не стали наследниками имущества.

2. Кроме того, наследственное имущество могло поступить в государственную или муниципальную собственность по иным основаниям, не связанным с наследственным правопреемством, но предусмотренным законом: как бесхозяйное имущество (бесхозяйная вещь), бесхозяйственно содержимая культурная ценность, конфискованное имущество, обращение взыскания на имущество по долгам и др. Основания перехода имущества граждан в собственность государства были предусмотрены соответствующими нормами действовавших до 1 января 1995 г. ГК РСФСР 1964 г., Закона РСФСР от 24 декабря 1990 г. "О собственности в РСФСР", части первой действующего ГК.

Следует особо подчеркнуть, что ст.6 комментируемого Закона требует лишь того, чтобы основания перехода наследственного имущества гражданина в государственную или муниципальную собственность были предусмотрены законом, а следовательно, не имеет значения, какой закон действовал на момент открытия наследства или на момент перехода имущества в собственность государства либо муниципальных образований.

Вместе с тем возможные основания, по которым наследственное имущество при определенных обстоятельствах конкретного случая должно было перейти в государственную или муниципальную собственность, но не перешло, следует рассматривать с учетом правовых норм лишь тех законов, которые действовали до введения в действие части третьей ГК. Этот вывод с неизбежностью вытекает из фактора времени, с которым закон связал судьбу имущества как объекта правопреемства: комментируемое условие предусматривает тот случай, когда наследственное имущество на 1 марта 2002 г. не успело поступить в государственную или муниципальную собственность. Следовательно, любые законные основания такого правопреемства должны были возникнуть и существовать до 1 марта 2002 г.

3. В отношении лишь одного из оснований перехода наследственного имущества к Российской Федерации, субъекту Российской Федерации или муниципальному образованию, а именно в отношении перехода к ним права на наследство, данный Закон прямо указал на конкретный документ, отсутствие которого служит доказательством того, что имущество не перешло в публичную собственность. Этот документ - нотариальное свидетельство о праве наследования, выданное уполномоченному органу, осуществляющему правомочия публичного собственника.

Необходимость подобной конкретизации применительно к праву наследования государства и иных публичных образований является совершенно оправданной. Она обусловлена тем, что позволяет с бесспорной определенностью установить момент осуществления государством и иными публичными образованиями права на наследование выморочного или завещанного им наследственного имущества. Как установлено ст.6 комментируемого Закона, отсутствие указанного документа означает, что наследственное имущество не перешло по праву наследования в публичную собственность. Данное условие документирования права представляется особенно необходимым, поскольку устраняет возможность для властных структур определять судьбу наследства иным, административным путем.

Комментируемый Закон не дает аналогичной конкретизации в отношении иных оснований, по которым наследство могло перейти в публичную собственность. Это объясняется тем, что любое иное основание правопреемства или иного правоприобретения само раскрывает себя с полной определенностью. Например, конфискация имущества невозможна без соответствующего судебного акта (решения или приговора), который, в свою очередь, приводится в исполнение соответствующим актом судебного пристава-исполнителя (ранее - судебного исполнителя). Равным образом решение суда было необходимо для передачи бесхозяйного имущества в государственную или колхозную собственность (ст.143 ГК РСФСР 1964 г.). По решению суда может быть признано право муниципальной собственности на бесхозяйную недвижимую вещь, находящуюся на территории соответствующего муниципального образования (ст.225 ГК).

Условие 6. Если наследство, открывшееся до 1 октября 1964 г., не было принято никем из наследников по закону на 1 марта 2002 г. и не перешло по праву наследования ни в государственную, ни в муниципальную собственность на день введения в действие части третьей Кодекса, круг наследников определяется по правилам нового наследственного права.

Правило касается весьма редких, даже единичных в настоящее время случаев не определившейся правовой судьбы наследств, которые открылись еще до введения в действие ГК РСФСР 1964 г.

Согласно ст.2 комментируемого Закона п.16 Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 12 июня 1964 г. "О порядке введения в действие Гражданского и Гражданского процессуального кодексов РСФСР" утратил силу. В связи с этим нормы наследственного права ГК РСФСР 1964 г. не должны применяться к наследствам, открывшимся до 1 октября 1964 г., не принятым никем из наследников и не перешедшим по праву наследования к государству. Период "до 1 октября 1964 года" полностью поглощается периодом "до 1 марта 2002 года". Поэтому наследства, открывшиеся до 1 октября 1964 г., подпадают под действие ст.6 комментируемого Закона, правила которой подлежат применению, если наследства открылись до 1 марта 2002 г.

Расширение круга наследников по закону третьей и четвертой очередями и связанное с этим изменение ст.532 ГК РСФСР 1964 г., предусмотренные Федеральным законом от 14 мая 2001 г., не сопровождались специальными правилами о введении в действие указанных изменений. Эту задачу решил, на наш взгляд, комментируемый Закон. Периоды "до 17 мая 2001 года" и "от 17 мая 2001 года до 28 февраля 2002 года" также целиком поглощаются периодом "до 1 марта 2002 года". Поэтому ст.6 комментируемого Закона распространяется на все наследства, открывшиеся до 1 марта 2002 г., но не принятые никем из наследников и не перешедшие по праву наследования либо иным законным основаниям к государству или другим субъектам.

Представляется правильным и не случайным решение законодателя распространить нормы нового наследственного права на наследства, открывшиеся в любой момент до 1 марта 2002 г. и остававшиеся все это время вплоть до введения в действие части третьей Кодекса "бессубъектными" как по основаниям наследования, так и по иным основаниям правоприобретения имущества умершего лица. Это решение возвращает приоритет частного наследственного правопреемства всем наследствам, открывшимся до введения в действие новых правил Кодекса о наследовании. По причинам исторического и экономического характера оно не сможет вызвать "девятого вала" судебных исков к государству о признании прав на отдельные объекты из состава наследств, открывшихся за последнее 50-летие. Поэтому вряд ли следует остерегаться нежелательного развития событий, как отмечается в научной литературе (см.: Сергеев А.П., Толстой Ю.К., Елисеев И.В. Указ. соч. С.290).

В то же время указанное правило, на наш взгляд, содействует утверждению правопорядка. Поскольку "бессубъектные" ("лежачие") наследства приобретут наследников по закону из числа родственников наследодателя, будет устранена неопределенность правового статуса имущества и обеспечено возложение бремени собственности на определенное лицо.

Можно также говорить о положительной нравственной стороне этого решения, поскольку переход наследства к родственникам бывшего собственника является определенным возрождением уважения к памяти о прошлой жизни и деятельности лиц, связанных общим родством.

Условие 7. Применительно к наследствам, открывшимся до введения в действие части третьей ГК, его правовая судьба определяется по правилам нового наследственного права также и в случаях, если наследственное имущество не перешло в частную собственность других лиц в порядке и по основаниям, установленным законом.

Наследственное имущество, не принятое никем из наследников и не перешедшее в государственную или муниципальную собственность, могло поступить в частную собственность других лиц по иным основаниям, предусмотренным законом, например в силу приобретательной давности. Во всех подобных случаях, если наследственное имущество, не ставшее объектом наследственного правопреемства, поступило в частную собственность других лиц правомерно, исключается восстановление отношений наследования по правилам части третьей ГК РФ.

Сделанный вывод не означает, что исключается спор между наследниками, которые не осуществили своего права на наследство, и лицами, которые приобрели право собственности на спорное имущество по иным основаниям, предусмотренным законом. Однако такой спор не может иметь своим основанием одно лишь требование о применении новых норм наследственного права с обратной силой, если наследство не было принято наследниками в установленные сроки. Положения ст.6 Закона касаются только наследств с не определившейся на 1 марта 2002 г. судьбой наследственного правопреемства или иного правообладания.

Правило третье об определении круга лиц, призываемых к наследованию, и правило четвертое о сроках принятия ими наследства следует рассматривать во взаимосвязи.

Правило ст.6 комментируемого Закона об определении круга наследников по закону в отношении наследств, открывшихся до 1 марта 2002 г., требует применения норм части третьей Кодекса.

По смыслу ст.6 при определении круга наследников по закону в соответствии со ст.1142-1148 ГК следует различать, во-первых, наследников, круг которых обозначен ст.532 и 548 ГК РСФСР 1964 г., во-вторых, "новых" наследников, которые не могли быть наследниками по закону в соответствии с правилами прежнего ГК РСФСР 1964 г., но могут быть таковыми по правилам ГК. Первые не могут включать лиц, относящихся к очередям наследников по закону далее четвертой. Вторые, напротив, включают тех, кто относится к очередям наследников по закону далее четвертой. Кроме того, в зависимости от времени открытия наследства к "новым" наследникам могут быть отнесены также наследники по закону третьей и четвертой очередей, введенных в круг наследников по закону Федеральным законом от 14 мая 2001 г. "О внесении изменений и дополнений в ст.532 Гражданского кодекса РСФСР", вступившим в силу 17 мая 2001 г.

Выделяя "новых" наследников, ст.6 Закона делает отсылку к ст.1142-1148 части третьей Кодекса. Отсылка ко всему ряду статей Кодекса, устанавливающих полный круг наследников по закону, включая лиц, которые могли быть и которые не могли быть наследниками по правилам ГК РСФСР 1964 г., не вызывает трудностей для правоприменения. Данная отсылка является также оправданной. Она имеет не прямой и узкий, но косвенный и широкий характер, так как предполагает выявление "новых" наследников на основе сравнения соответствующих статей прежнего и нового кодексов и с учетом времени открытия конкретного наследства. Кроме того, нельзя не учитывать, что статьи нового кодекса, определяющие наследников по закону, имеют очевидные структурные и редакционные отличия от соответствующих положений ГК РСФСР 1964 г. Это касается, например, формулировок о полнородных и неполнородных братьях и сестрах, полного или частичного обособления статей о наследовании усыновителей и усыновленных, внуков и правнуков и т.д. Общий характер отсылки облегчает применение ст.6 комментируемого Закона в соотношении с правилами части третьей Кодекса.

Указанные различия наследников и "новых" наследников связаны с различными сроками принятия наследства, установленными законом для первых и вторых. Для принятия наследства первыми действуют сроки, предусмотренные ст.546 и 548 ГК РСФСР 1964 г., что вытекает из толкования ст.6 Закона. Для принятия наследства вторыми особо установлен срок продолжительностью в шесть месяцев, исчисляемый со дня введения в действие части третьей Кодекса, что закреплено в предложении втором ч.1 ст 6 комментируемого Закона. В течение указанного срока право принятия наследства предоставлено лицам, которые не могли быть наследниками по закону в соответствии с правилами ГК РСФСР 1964 г., но являются таковыми по правилам части третьей ГК. Поэтому нельзя не согласиться с утверждением специалистов о том, что лица, относящиеся к наследникам по закону по правилам как ГК РСФСР 1964 г., так и ГК РФ, не имеют права на принятие наследства в срок, исчисляемый со дня введения в действие части третьей Кодекса.

Данное положение ст.6 комментируемого Закона об особом сроке принятия наследства нуждается в толковании, поскольку при его применении непременно возникает ряд вопросов, имеющих практическое значение:

является ли указанный в ст.6 Вводного закона срок принятия наследства единым и общим для всех "новых" наследников независимо от их очереди и не устраняет ли он действующие правила о сроке принятия наследства лицами, для которых право наследования возникает в случае непринятия наследства другим наследником?

предназначен ли указанный в ст.6 срок принятия наследства именно для положительного акта принятия наследства или в течение этого срока возможен также отказ от наследства - безусловный либо направленный?

допустимо ли восстановление пропущенного срока принятия наследства, указанного в ст.6?

допустимо ли применение правил о наследственной трансмиссии, если "новый" наследник не успел принять наследство в течение срока, указанного в ст.6?

Все эти отдельные вопросы могут быть сведены к одной проблеме: если правило ст.6 Закона об особом сроке принятия наследства "новыми" наследниками по закону вступает в коллизию со ст.1153-1158 ГК, должна ли она быть разрешена пользу исключительного применения особого срока?

При ответе на эти вопросы следует исходить из внутреннего смысла и направленности в целом данной статьи, а также из взаимосвязи ее частей первой и второй. Продолжительность срока принятия наследства "новыми" наследниками совпадает с общей продолжительностью срока принятия наследства (см. комментарий к п.1 ст.1154 ГК). Но отличительная особенность этого срока состоит в обозначении того момента, с которого начинает исчисляться течение срока: не со времени открытия наследства, а со дня введения в действие части третьей ГК. Такое правило позволяет "новым" наследникам участвовать в определении судьбы наследства и ставит их в равное положение с другими наследниками относительно наследств, открывшихся до 1 марта 2002 г., но не принятых на указанную дату предшествующими очередями наследников. Отмеченная особенность срока принятия наследства "новыми" наследниками выражает самую сущность наследования этими лицами: у них субъективное право на наследство возникает не ранее 1 марта 2002 г., и закон предоставляет им равные возможности для приобретения наследства.

Эта норма вытекает из цели ст.6 комментируемого Закона, опирающейся на общее социально-правовое назначение наследственного права по ГК. Цель ст.6 Вводного закона заключается в наиболее полном обеспечении частного наследования, а не в ограничении осуществления права на наследование и передаче частного имущества граждан в публичную собственность.

Таким образом, исходя из смысла и целей ст.6, следует сделать вывод о том, что не существует коллизии между правилом этой статьи об особом сроке принятия наследства, с одной стороны, и нормами ст.1153-1158 Кодекса о сроках, связанных с приобретением наследства. Все наследники, независимо от того, относятся ли они к "новым" очередям наследников по закону или нет, могут осуществить право на приобретение наследства с момента возникновения этого права на равных условиях, предусмотренных соответствующими правилами Кодекса.

Поэтому полагаем, что особое правило ст.6 о сроке принятия наследства "новыми" наследниками не исключает применения правил о способах принятия наследства (см. комментарий к ст.1153 ГК), правил о сроке принятия наследства лицом, для которого право наследования возникает только вследствие непринятия наследства другим наследником (см. комментарий к п.3 ст.1154 ГК), правил о восстановлении срока (см. комментарий к ст.1155 ГК), правил об отказе от наследства и его видах (см. комментарий к ст.1156), правил о наследственной трансмиссии (см. комментарий к ст.1156). В этой связи следует признать ошибочными утверждения о том, что лицам, ставшим наследниками лишь в силу правил части третьей Кодекса, "следует подать заявление о выдаче свидетельства о праве на наследство или о принятии наследства до 1 сентября 2002 г.", что она "ограничивает права наследников, в частности, на иные способы принятия наследства" (см.: Пиляева В.В. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации (постатейный). Часть третья. М., 2002. С.235).

По смыслу ст.6 комментируемого Закона при определении круга наследников по закону применительно к наследствам, открывшимся до введения в действие части третьей Кодекса, не исключаются лица, признанные наследниками третьей и четвертой очереди в соответствии с Федеральным законом от 14 мая 2001 г., вступившим в действие 17 мая 2001 г.

Иное мнение, высказанное в литературе, комментирующей новое наследственное законодательство (см.: Сергеев А.П., Толстой Ю.К., Елисеев И.В. Указ. соч. С.291-292. Авт. раздела А.П. Сергеев), вызывает замечания. Вопрос имеет практическое значение и заслуживает внимательного рассмотрения на основе правил ст.6 комментируемого Закона в соотношении с другими правилами части третьей Кодекса.

Если наследство открылось после 31 августа 2001 г., т.е. за шесть месяцев до введения в действие нового закона, и срок принятия наследства на 1 марта 2002 г. не истек, в круг наследников по закону, определяемый по правилам части третьей Кодекса, должны быть включены наследники третьей и четвертой очереди, признаваемые наследниками с 17 мая 2001 г. Этому не препятствует то обстоятельство, что указанные наследники не относились к "новым" наследникам, ставшим таковыми лишь в силу части третьей Кодекса. Однако возможность наследования имущества наследниками по закону третьей и четвертой очереди не исключается с учетом правил об исчислении сроков принятия наследства предшествующей и последующими очередями, правил о восстановлении срока принятия наследства и др.

Если наследство открылось в период с 17 мая до 31 августа 2001 г., круг наследников по закону применительно к такому наследству в соответствии со ст.6 Закона также должен быть определен по правилам части третьей Кодекса. Вопрос о том, истек ли на 1 марта 2002 г. срок принятия наследства и не осталось ли наследство никем не принятым, может быть решен только с учетом конкретных обстоятельств наследственных отношений.

В этом случае не исключается призвание к наследству наследников третьей и четвертой очереди с учетом правил приобретения наследства. При этом необходимо принять во внимание, что продолжительность периода с 17 мая 2001 г. до 1 марта 2002 г. составляет 9 месяцев 11 дней. Данным периодом охватывается не только первый шестимесячный срок для принятия наследства, но также дополнительные трехмесячные сроки, предоставленные каждой последующей очереди для приобретения наследства в случае, если имеющиеся предшествующие очереди наследников не примут наследства. Таким образом, при указанных обстоятельствах срок для принятия наследства может оказаться непропущенным и не исключается участие в наследовании лиц, признаваемых наследниками по закону третьей и четвертой очереди.

Если наследство открылось до 17 мая 2001 г. и срок для принятия наследства истек на 1 марта 2002 г., но наследство не было принято никем из наследников и не перешло по праву наследования к государству, лица, включенные в круг наследников по закону третьей и четвертой очереди с 17 мая 2001 г., не являлись таковыми на день открытия наследства. Они относятся к числу "новых" наследников и в соответствии со ст.6 комментируемого Закона призываются к указанному наследству по правилам части третьей Кодекса.

Следует признать, что возможна ситуация, когда наследство, открывшееся после 17 мая 2001 г., не было принято наследниками третьей или четвертой очереди в установленные сроки, исчисляемые со дня открытия наследства, и по их истечении государству не было выдано свидетельство о праве наследования. К такому наследству будут призываться наследники, начиная с пятой очереди, а при их отсутствии или непринятии ими наследства в срок, исчисляемый с 1 марта 2002 г., наследство окажется выморочным и перейдет к государству. Однако подобная ситуация не означает, что ст.6 Закона не распространяется на существующих наследников третьей и четвертой очереди, если наследство открылось после 17 мая 2001 г. Неучастие наследников третьей или четвертой очереди в наследовании при указанных обстоятельствах является не формулой закона, а результатом отношения к наследству этих наследников.

Вместе с тем многие из проблем соотношения ст.6 Закона и Федерального закона от 14 мая 2001 г. не могли бы возникнуть, если бы в процессе дальнейшей работы над проектом части третьей Кодекса и комментируемого Закона было реализовано предложение распространить правило об особом сроке принятия наследства на тех наследников, которые перечислены в Федеральном законе от 14 мая 2001 г. (см.: Звеков В.П., Маковский А.Л., Шилохвост О.Ю. Вводный комментарий к проекту части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации // Гражданский кодекс России. Часть третья. Проект. Наследственное право. Международное частное право: Текст проекта. Вводный комментарий / Исследовательский центр частного права. М., 2001. С.57).

Таковы особенности применения новых правил наследования, вытекающие из соотношения ст.6 комментируемого Закона и Федерального закона Российской Федерации от 14 мая 2001 г.

Отдельного внимания заслуживает вопрос об условиях наследования нетрудоспособных иждивенцев наследодателя в рамках ст.6 комментируемого Закона.

Это объясняется тем, что условия наследования этих лиц по правилам части третьей Кодекса изменились в сравнении с правилами ст.532 ГК РСФСР 1964 г. Если в соответствии с правилами ст.6 Закона условия применения нового закона с обратной силой связаны с принятием (непринятием) наследства лицами, указанными в ст.532, 548 ГК РСФСР 1964 г., включая нетрудоспособных иждивенцев наследодателя, то и основания признания таких лиц наследниками в рамках ст.532 ГК РСФСР 1964 г. следует определять по правилам названной статьи.

Однако в случаях, если в соответствии с правилами ст.6 комментируемого Закона нетрудоспособные иждивенцы наследодателя призываются к наследованию в числе наследников по закону, определяемых согласно нормам части третьей Кодекса, эти лица могут наследовать, если отвечают условиям, предусмотренным ст.1148 ГК (см. комментарий к указанной статье).

Таким образом, в число наследников по закону, призванных к наследству, открывшемуся до 1 марта 2002 г., не могут быть включены нетрудоспособные лица, состоявшие на иждивении наследодателя не менее года до его смерти, если такие иждивенцы не состояли в определенной степени родства с наследодателем и не проживали совместно с ним. Особое значение имеет вопрос о справедливости такого положения. Однако здесь он не рассматривается, так как является частью специальной проблемы, связанной с семейными и социально-обеспечительными началами наследования.

Часть вторая ст.6 комментируемого Федерального закона определяет основания, по которым наследство, открывшееся до 1 марта 2002 г., признается выморочным и переходит в порядке наследования по закону в собственность Российской Федерации по правилам части третьей Кодекса.

Все основания признания наследства выморочным имуществом, перечисленные в ч.2 ст.6 данного Закона, полностью соответствуют положениям ст.1151 ГК (см. комментарий к этой статье).

Хотя в части второй ст.6 Закона прямо не указано, что она применяется к наследствам, открывшимся до 1 марта 2002 г., иное не вытекает из смысла данной нормы и ее взаимосвязи с частью первой ст.6 Федерального закона. Закрепленная ч.2 его ст.6 норма представляет собой еще одно специальное правило применения нового закона с обратной силой, поскольку применяется к наследствам, открывшимся до 1 марта 2002 г. и не принятым никем из наследников по закону ни до 1 марта 2002 г., ни в установленный шестимесячный срок после 1 марта 2002 г.

Сокращение случаев выморочного наследства, открывшегося до 1 марта 2002 г., обеспечивается не только тем, что право наследования могли осуществить лица из весьма широкого круга наследников по закону, предусмотренного нормами нового закона о наследовании, но также и тем, что для принятия наследства "новыми" наследниками установлен особый срок, начинающийся со дня введения в действие части третьей Кодекса (см. выше).

Важно отметить, что по смыслу ст.6 решен вопрос о моменте перехода выморочного наследства к государству. По истечении шестимесячного срока для принятия наследства, установленного частью первой ст.6, имущество признается выморочным и переходит в собственность государства в силу самого закона. Окончание указанного шестимесячного срока следует считать моментом перехода наследства в собственность государства. Соответствующие государственные органы вправе получить нотариальное свидетельство о праве наследования Российской Федерацией определенного имущества. С переходом выморочного наследства к государству устраняется неопределенность правового статуса имущества, правообладатель которого умер, и его правопреемники не заявили о своих правах на наследство.

Статья 7.

В ст.7 комментируемого Закона получили закрепление специальные положения, касающиеся юридического значения завещания как основания наследования в соответствии с частью третьей Кодекса. Правила этой статьи являются исключением из общих положений о введении в действие части третьей Кодекса, включая раздел "Наследственное право".

Завещание - сделка лица, совершаемая им при жизни, но порождающая правовые последствия после его смерти.

Согласно ст.7 завещания, совершенные до 1 марта 2002 г. и отвечающие требованиям их действительности на момент совершения, но не соответствующие требованиям новых правил части третьей Кодекса, сохраняют юридическую силу в случае открытия наследства после 1 марта 2002 г. Такие завещания действуют в качестве оснований наследования с применением во всем остальном норм части третьей Кодекса.

Положения ст.7 данного Закона предназначены служить гарантией признания завещаний, совершенных до 1 марта 2002 г., юридически значимыми индивидуальными правовыми актами, выражающими достоверную волю наследодателя, сложившуюся и оформленную по правилам, действовавшим на момент совершения завещания. Завещания, совершенные до 1 марта 2002 г. в противоречии с требованиями, предъявляемыми к действительности завещаний на момент их совершения, должны признаваться недействительными, хотя бы они соответствовали требованиям правил части третьей Кодекса.

Так, например, завещание, удостоверенное старшим врачом госпиталя как военно-лечебного учреждения, является действительным по правилам ст.540 ГК РСФСР 1964 г., но недействительным по правилам ст.1127 ГК, поскольку последняя не допускает удостоверения завещаний старшими врачами госпиталей. Напротив, завещание, составленное до 1 марта 2002 г. в чрезвычайных обстоятельствах в простой письменной форме с соблюдением иных требований ст.1129 ГК, будет признано недействительным как не соответствующее правилам о формах завещаний, действовавшим на момент совершения завещания.

Основания недействительности завещания по содержанию на момент его составления достаточно ограничены. Оно может быть составлено в отношении конкретного имущества, имеющегося на момент совершения завещания, но которого не окажется на день открытия наследства, либо в отношении имущества, которое окажется принадлежащим наследодателю на день открытия наследства, но которого не было у наследодателя на момент совершения завещания. Может случиться, что на момент составления завещательных распоряжений завещатель обошел права необходимых наследников, однако на день открытия наследства такие наследники не будут относиться к необходимым наследникам либо их вовсе не окажется.

Все подобные обстоятельства не влекут порока завещания по содержанию на момент его составления. Конечно, завещателю должны быть известны правила наследования, в том числе ограничения свободы завещательных распоряжений, чтобы продуманно и взвешенно, с учетом личных обстоятельств и отношений, распорядиться своим имуществом на случай смерти. Однако правила об обязательной доле действуют независимо от содержания завещания и лишь в связи с открытием наследства. Поэтому несоблюдение этих правил в момент совершения завещания не влечет порока завещания.

Проблема действительности завещания в соотношении с правилами наследования обязательной доли в наследстве практически возникает с открытием наследства, а не в день составления завещания. Вместе с тем, как правильно отмечает А.П. Сергеев (см.: Сергеев А.П., Толстой Ю.К., Елисеев И.В. Указ. соч. С.293, 294), она стала существенной проблемой для законодателя в связи с введением в действие нового института обязательной доли и несовпадением сферы, в которой сформировалась воля завещателя и в которой воле завещателя надлежит быть исполненной. Эту коллизию между волей завещателя как субъективным воплощением прежнего закона и новым законом как условием исполнения субъективной воли законодатель решил посредством правил ст.8 Закона.

Статья 8.

Статья 8 предусматривает специальные правила, касающиеся применения института обязательной доли в наследстве, открывшемся после 1 марта 2002 г.

По смыслу ст.8 Закона, новые правила о наследовании по закону обязательной доли, существенно изменившие прежний институт обязательной доли в наследстве (ст.535 ГК РСФСР 1964 г.), применяются лишь в случаях, если завещание совершено после 1 марта 2002 г.

В соответствии с таким правилом наследство, открывшееся после 1 марта 2002 г. на основании завещания, совершенного до 1 марта 2002 г., подчиняется прежнему институту обязательной доли, который действовал на момент совершения завещания, т.е. нормам ст.535 ГК РСФСР 1964 г. В соответствии с последней несовершеннолетние или нетрудоспособные дети наследодателя (в том числе усыновленные), а также нетрудоспособные супруг, родители (усыновители) и иждивенцы умершего наследуют, независимо от содержания завещания, не менее двух третей доли, которая причиталась бы каждому из них при наследовании по закону (обязательная доля).

Несмотря на то, что наследство открылось после 1 марта 2002 г. и, следовательно, на момент открытия наследства действовали нормы нового наследственного права, наследование на основании завещания, совершенного до 1 марта 2002 г., ограничивается в пользу обязательных наследников в пределах, предусмотренных ст.535 ГК РСФСР. При этом не имеет значения, сколько времени прошло с момента совершения завещания до момента открытия наследства. Завещания, совершенные до 1 марта 2002 г., и ограничения свободы завещания в виде института обязательной доли, действовавшие на момент совершения этого завещания, не погашаются давностью, остаются нерушимыми и не подчиняются действию нового закона, принятого после их совершения. Здесь как бы воплощается аналогичный принцип неизменности договора, действующий, однако, с ограничениями, что предусмотрено ст.422 ГК.

Идея, которой руководствовался законодатель, предусматривая правила ст.8 ГК, заключается в том, чтобы содержание и исполнение завещательной воли наследодателя не было искажено в условиях нового правового регулирования. Принимая завещательные распоряжения, наследодатель руководствовался теми правовыми обстоятельствами, которые соответствовали действовавшим на момент совершения завещания правовым нормам. Наследодатель знал или должен был знать о таких нормах, и они не могли не оказать влияния на формирование воли завещателя, в особенности в связи с обязательной долей в наследстве, о чем делается специальная оговорка в тексте нотариально удостоверенного завещания.

Однако правила, закрепленные в ст.8 комментируемого Закона, не могут не вызвать серьезных замечаний теоретического и практического свойства. По существу они рассчитаны на ограниченно выбранные ситуации, когда завещания совершены либо до, либо после 1 марта 2002 г. и наследство открылось после 1 марта. При таких обстоятельствах моменту совершения завещания соответствует "свой" институт обязательной доли, реализуемый при наследовании по завещанию по правилам ст.8 Закона.

Если отойти от идеального случая с одним или даже несколькими завещаниями наследодателя, совершенными им до 1 марта 2002 г., и обратиться к тем нередким ситуациям, при которых одни завещания совершены до, а другие - после 1 марта 2002 г., при этом завещания, сделанные до указанной даты, не отменяются вовсе, но дополняются последующими завещаниями, совершенными после 1 марта 2002 г., применение положений ст.8 окажется невозможным. Это произойдет потому, что институты обязательной доли прежнего и нового закона о наследовании несовместимы и не могут применяться одновременно к одному наследству.

Невозможность применения ст.8 при указанных обстоятельствах частичного изменения завещания или совершения нового дополнительного завещания после 1 марта 2002 г., тогда как предыдущие завещания были составлены до 1 марта 2002 г., не устраняется, даже если пренебречь ошибочной формулировкой данной статьи Закона. Как указано в ст.8, правила об обязательной доле в наследстве "применяются к завещаниям". Однако правила об обязательной доле в наследстве применяются только к наследству. Использованная формулировка неверна теоретически. Завещание - это сделка, а обязательная доля является субъективным правом в рамках наследственного правоотношения. Формулировка ст.8 комментируемого акта применительно к правовому контексту нового закона о наследовании противоречит, прежде всего, положениям ст.1110 ГК, которые исходят из универсального характера наследственного правопреемства и принципиального признания наследства как единого целого.

Примененная формулировка ст.8 непригодна в практическом плане, так как искажает условия определения обязательной доли в наследстве. В соответствии с правилами и ст.535 ГК РСФСР 1964 г., и ст.1149 ГК обязательная доля определяется из стоимости всего наследства, а не "применительно к завещанию", т.е. завещанному имуществу, как можно вывести из буквального толкования текста ст.8 комментируемого Закона.

Пренебрегая юридически некорректной формулировкой ст.8, необходимо тем не менее признать, что в случаях, если завещания одного наследодателя, совершенные им как до, так и после 1 марта 2002 г., дополняют друг друга и признаются действующими основаниями наследования по завещанию, отсутствует нормативно-правовое решение вопроса о том, в каком размере должна быть определена обязательная доля в наследстве: 2/3 или 1/2 той доли, которая причиталась бы необходимому наследнику при наследовании по закону. Поскольку при определении размера обязательной доли необходимо учитывать все наследство в целом, дифференцировать размер доли "применительно к завещанию" никак не удастся.

Не менее трудным оказывается решение вопроса о круге необходимых наследников, имеющих право на обязательную долю в наследстве, по правилам ст.8 Закона. Пределы свободы завещания до и после 1 марта 2002 г. различаются, в связи с чем некоторые лица, имевшие право на обязательную долю в наследстве до 1 марта 2002 г., утратили это право после 1 марта 2002 г., и наоборот: лица, не имевшие права на обязательную долю в наследстве до 1 марта 2002 г., приобрели это право после 1 марта 2002 г. Поэтому совмещение прав на обязательную долю тех и других в одном наследстве не имеет правового и нормативно-технического решения.

Полагаем, в ст.8 Закона допущен существенный пробел правовой регламентации, и он может быть устранен только законодательным путем. Какое решение вопроса может быть предложено? Одно из возможных - отказ от нормы, закрепленной в ст.8 Закона. Вместо этого может быть предусмотрено общее правило о том, что новые правила об обязательной доле действуют на момент открытия наследства независимо от момента совершения завещания: до или после 1 марта 2002 г. Другое возможное решение представляется более мягким и компромиссным: если предыдущие и последующие завещания, как бы они не изменяли или не дополняли друг друга, совершены только до 1 марта 2002 г., новые правила части третьей ГК об обязательной доле не подлежат применению в случае открытия наследства после 1 марта 2002 г. Однако если одни завещания сделаны до 1 марта 2002 г., другие - после 1 марта 2002 г., и при этом все они являются действующими на момент открытия наследства, то закономерно должны применяться правила части третьей ГК РФ об обязательной доле в наследстве.

Комментируя ст.8 Федерального закона о введении в действие третьей части ГК, следует особо остановиться на весьма актуальном вопросе о том, применяются ли правила этой статьи к специальным завещательным распоряжениям вкладчика, сделанным банку относительно передачи после его смерти вкладов, внесенных в Сберегательный банк Российской Федерации (филиалы Сбербанка). Иначе, действуют ли правила ст.561 ГК РСФСР 1964 г. в случаях, если завещательные распоряжения о судьбе вклада были даны банку до 1 марта 2002 г., а смерть вкладчика последовала после 1 марта 2002 г.?

Решение данного вопроса зависит от той позиции, которую занимали прежний и современный законодатели, судебные органы и правовая теория относительно правовой природы специальных завещательных распоряжений вкладчика своим вкладом на случай смерти.

Как указывалось, ст.561 ГК РСФСР 1964 г. сохранила свое действие применительно к вкладам граждан в Сберегательном банке Российской Федерации в силу ст.9 постановления Верховного Совета Российской Федерации от 3 марта 1993 г. N 4604-1 "О некоторых вопросах применения законодательства Союза ССР на территории Российской Федерации". Особенность правового режима вкладов, относительно которых вкладчик оставил завещательное распоряжение банку о выдаче денежных сумм по вкладу указанным им лицам, заключалась в том, что в соответствии со ст.561 ГК РСФСР 1964 г. такие вклады не включались в состав наследства и на них не распространялись нормы наследственного права. Правила этой статьи давали абсолютную свободу распоряжения вкладами на случай смерти, за исключением обращения взысканий на вклады после смерти вкладчика на основании судебного приговора или решения.

Следуя буквальному толкованию положений ст.561 ГК РСФСР 1964 г., Пленум Верховного Суда РСФСР последовательно поддерживал точку зрения, согласно которой завещательные распоряжения вкладчика банку выводят завещанные специальным порядком вклады из правового поля наследования и наследственного права. Эта позиция высшего судебного органа получила четкое выражение в п.12 постановления Пленума Верховного Суда РСФСР от 23 апреля 1991 г. N 2 (в ред. постановления N 11 Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 1993 г.) "О некоторых вопросах, возникающих у судов по делам о наследовании". Действия, посредством которых лицо получило после смерти вкладчика завещанные им в Сбербанке вклады или иным образом распорядилось завещанным вкладом, Пленум не признал актом принятия всего наследства, поскольку завещанные в банке вклады не входят в наследственную массу и не составляют, следовательно, части последней. Из этого был сделан вывод о том, что намерение получить вклад нельзя расценивать как намерение принять иное имущество, являющееся наследством.

Эта позиция Пленума Верховного Суда РСФСР соответствовала позиции Пленума Верховного Суда СССР, который, опираясь на положения Основ гражданского законодательства и гражданских кодексов союзных республик, указал в своем постановлении от 1 июля 1966 г. N 6 "О судебной практике по делам о наследовании" (см.: БВС СССР. 1966. N 4) на то, что вклад, находящийся в государственной сберегательной кассе (ныне - филиалах Сбербанка) и завещанный на случай смерти любому лицу или государству путем распоряжения банку или сберегательной кассе, не входит в состав наследственного имущества и на него не распространяются правила о порядке наследования (п.9 постановления). Вместе с тем Пленум Верховного Суда СССР расширил толкование закона и указал, что вклад не входит в состав наследственного имущества и тогда, когда распоряжение о выдаче вклада на случай смерти сделано путем указания об этом в завещании, а не исключительно путем завещательного распоряжения банку, записанного и оформленного на лицевом счете вкладчика. Тем самым Пленум Верховного Суда СССР признал завещательные распоряжения вкладчика банку на случай смерти разновидностью завещаний общего типа и лишь усилил спорность правовой природы завещательных распоряжений о вкладах и перехода прав на них в соответствии с этими распоряжениями.

Позиция законодателя и судебных органов, связанная с отрицанием юридической природы наследования в случаях приобретения завещанных специальным путем вкладов в сберегательных кассах и Государственном банке СССР, получила определенную поддержку в научной литературе. Обоснование ее находили в том, что специальное распоряжение вкладом на случай смерти имеет форму распоряжения, адресованного сберкассе или банку, и порождает не универсальное, а сингулярное правопреемство, не являющееся наследованием. Иное мнение высказано А.Н. Самцовой, которая считала, что Пленум Верховного Суда СССР в постановлении по делу о наследстве Поручика Ф.С. занял позицию, согласно которой распоряжение о вкладе не признается завещанием, каким бы способом оно ни было сделано: путем завещательного распоряжения, оформленного в сберкассе или банке, либо посредством нотариального завещания (см.: Самцова А.Н. Вопросы наследственного права в судебной и нотариальной практике. М., 1964. С.41).

Наряду с приведенной позицией была высказана и отличающаяся как от первого, так и второго взгляда точка зрения. Согласно ей завещательное распоряжение вкладчика сберкассе или Госбанку о выдаче вклада в случае его смерти определенному лицу представляет собой специальное завещание, порождающее наследственное правопреемство особого рода (подробнее см.: Седугин П.И. Вклады граждан в кредитных учреждениях. М., 1964. С.61, 62; Черепахин Б.Б. Правопреемство по советскому гражданскому праву. М., 1972. С.141, 142; Гордон М.В. Наследование по закону и по завещанию. М., 1967. С 47; Грибанов В.П. Границы свободы завещания вкладов // СГиП. 1968. N 3. С.116; Чепига Т.Д. Наследование по завещанию: Автореф. канд. дис. М., 1965. С.11; Охрана прав несовершеннолетних наследников // Правовое положение несовершеннолетних: Сб. науч. статей / Отв. ред. А.М.Михайлич. Краснодар, 1985. С.87; и др.). В связи с этим указывалось, что отсутствуют теоретические препятствия для подчинения особым способом завещанных вкладов общим правилам наследования, включая институт обязательной доли в наследстве.

Современный законодатель отказался от правил о специальном правовом режиме завещательных распоряжений о вкладах и признал, что по своей юридической природе завещательные распоряжения денежными средствами на вкладах, совершенные непосредственно в банках, являются завещаниями. В соответствии с новой конструкцией, закрепленной в ст.1128 ГК, указанное завещательное распоряжение имеет силу нотариально удостоверенного завещания, а завещанные вклады входят в состав наследства и наследуются на общих основаниях (о возможностях законодательного оформления изменений в регулировании хотя бы части отношений, которые затрагиваются этой проблемой, см. комментарий к ст.1128).

Новая и прежняя правовые конструкции завещательного распоряжения вкладами в банках принципиально различаются и несовместимы одна с другой.

Занимая позицию, основанную на ст.561 ГК РСФСР 1964 г., указанных постановлениях Пленума Верховного Суда СССР и Пленума Верховного Суда РСФСР (РФ) и отмеченных теоретических суждениях, и признавая, что завещательные распоряжения о вкладах не являются завещаниями и не порождают наследственных правоотношений, следует сделать вывод о том, что правила ст.8 Закона не имеют отношения к завещательным распоряжениям о вкладах.

Этот вывод придется распространить и на нотариально удостоверенные завещания, составленные с оговоркой о вкладах. Даже если согласиться с судебной практикой по отдельным делам и положением п.9 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 1 июля 1966 г., которые приравняли по правовым последствиям нотариальные завещания о вкладе к завещательным распоряжениям о вкладе, оформленным непосредственно в сберкассе или банке, остаются сомнения относительно допустимости столь широкого вывода и применения правового режима завещательных распоряжений в рамках ст.561 ГК РСФСР 1964 г. к нотариально удостоверенным завещаниям о вкладе, поскольку указанная статья предусматривает совершение завещательных распоряжений вкладами лишь посредством специальных указаний вкладчиков сберкассе или банку (см.: Зайцева Т.И., Крашенинников П.В. Наследственное право. Комментарий законодательства и практика его применения. М., 2000. С.75). Приравнивая по юридическим последствиям нотариальные завещания о вкладах и завещательные распоряжения о вкладах, совершенные в банках, авторы не дают правового обоснования данной позиции.

К прямо противоположному выводу приводит еще одна научная позиция, согласно которой специальные завещательные распоряжения банку о выдаче вклада определенному лицу после смерти вкладчика и тем более нотариальные завещания о вкладе признаются завещаниями по юридической природе, что не исключает особого режима наследования завещанных вкладов. Данная позиция получила поддержку у современного законодателя: в соответствии со ст.1128 ГК завещательное распоряжение вкладом, совершенное в банке, имеет силу нотариально удостоверенного завещания. Мы намеренно, в целях обнажения существа вопроса, используем здесь прежнюю формулировку ст.561 ГК РСФСР 1964 г. вместо новой, аналогичной по юридическому смыслу формулировки: "завещательные распоряжения правами на денежные средства, внесенные гражданином во вклад или находящиеся на любом другом счете гражданина в банке" (ст.1128 ГК).

Если распоряжения о вкладах признать завещаниями, а переход их к назначенным лицам после смерти вкладчика наследованием вкладов, неизбежно следует вывод о том, что к отношениям по наследованию завещанных особым способом вкладов должны применяться правила ст.8 комментируемого Закона.

Казалось бы, не имеет значения, что те или иные позиции порождают прямо противоположные выводы относительно применения или неприменения ст.8 Федерального закона к завещательным распоряжениям о вкладах в банках. Что бы ни содержалось в любой из них, правила об обязательной доле не применяются к завещанным до 1 марта 2002 г. вкладам ни в том, ни в другом случае. Однако различия в правовых последствиях применения или неприменения ст. 8 Закона к отношениям по передаче завещанных особым способом вкладов к правопреемникам вкладчика являются существенными.

Согласно ст.8 ограничивается применение лишь института обязательной доли в наследстве, но не других правил наследования (например, об ответственности по долгам наследства, сроках и способах принятия наследства). Поэтому если ст.8 будет применена к завещанным до 1 марта 2002 г. вкладам, правопреемники вкладчика обязаны нести ответственность по долгам наследства, им необходимо соблюдать сроки принятия наследства под угрозой утраты права на получение вклада и включения его в общую наследственную массу и т.д.

Если завещанные вклады не подпадают под действие ст.8 комментируемого Закона, к ним в полном объеме применяется специальный режим их правопреемства, в силу которого исключается применение всех правил наследования, как это предусмотрено ст.561 ГК РСФСР 1964 г. Лица, к которым перешел завещанный вклад, замещают бывшего вкладчика в договоре банковского вклада или бывшего владельца счета в договоре банковского счета по распоряжению бывшего правообладателя. Для такой замены закон не требовал ни акта принятия наследства, ни срока реализации права на вклад, ни ограничения права на вклад обязательной долей в наследстве, долгами наследодателя-вкладчика и др.

Однако в ситуации выпадения завещательных распоряжений о вкладах из правового поля применения ст.8 Закона возникает новый вопрос: сохраняется ли после введения в действие части третьей ГК особый правовой режим завещанных до 1 марта 2002 г. вкладов, опирающийся на ст.561 ГК РСФСР 1964 г.?

Указанный закон не содержит специальной нормы, которая была бы отдельно посвящена регулированию отмены особого режима правопреемства завещанных вкладов в рамках ст.561 ГК РСФСР 1964 г. и перехода к общему порядку наследования вкладов как всякого иного наследственного имущества умершего лица.

В связи с этим решение поставленного вопроса должно быть дано на основании положений ч.2 ст.5 Федерального закона. Гражданское правоотношение по договору банковского вклада гражданина или договору иного банковского счета с завещательным распоряжением вкладчика или владельца счета своему банку, в котором находится вклад или иной банковский счет, возникло до введения в действие части третьей Кодекса. Права требования преемников владельца вклада и счета к банку и соответствующие обязанности банка, вытекающие из завещательного распоряжения, возникли после введения в действие части третьей Кодекса. Следовательно, к отношениям по передаче после 1 марта 2002 г. вкладов, завещанных до 1 марта 2002 г., необходимо применять новые нормы наследственного права. В соответствии с ними права на денежные средства - вклады, в отношении которых в банке совершено завещательное распоряжение, включаются в общую наследственную массу и наследуются на общих основаниях. Это означает, что открывается наследование по завещанию со всеми особенностями, присущими этому виду наследования, а также со всеми общими условиями, свойственными отношениям наследования имущества.

Таким образом, если завещательные распоряжения банку сделаны вкладчиком до введения в действие части третьей Кодекса, а право получения вкладов после смерти вкладчика возникло после 1 марта 2002 г., в соответствии с ч.2 ст.2 комментируемого Закона применяются правила части третьей Кодекса.

Иное решение вопроса о правовом режиме завещательных распоряжений о вкладах, сохраняющее действие ст.561 ГК РСФСР 1964 г. после 1 марта 2002 г. и ограничивающее применение нового Кодекса, должно быть дано законодателем посредством принятия специальной нормы в порядке дополнения закона о введении в действие третьей части ГК. При этом в ней необходимо также предусмотреть продолжительность действия ст.561 ГК РСФСР 1964 г. в условиях полного применения части третьей Кодекса.

Итак, в качестве выводов из комментария правил ст.5 и 8 комментируемого акта в аспекте их соотношения с правилами ст.561 ГК РСФСР 1964 г. вытекает следующее:

1) вопрос о применении правил ст.561 ГК РСФСР 1964 г. после 1 марта 2002 г. и соотношении их с положениями ст.5 и 8 Закона нуждается в четком законодательном закреплении, необходимом для единообразного разрешения споров в судебной практике, надлежащего применения новых норм Кодекса в нотариальной деятельности, а также правильного понимания норм наследственного права участниками отношений наследования;

2) опираясь на свою позицию придания завещательным распоряжениям о вкладах силы нотариально удостоверенных завещаний по распоряжению определенной частью имущества, современный законодатель может внести соответствующее дополнение в ст.8 Федерального закона в виде второй ее части, посвященной вопросу о применении правил ст.561 ГК РСФСР 1964 г. В этом случае у законодателя есть два пути решения проблемы:

первый - ограничить рамки действия ст.561 ГК РСФСР 1964 г. лишь правилами об обязательной доле. В этих целях дополнительное правило может быть сформулировано следующим образом:

"В случаях, если завещательные распоряжения о вкладах в Сберегательном банке Российской Федерации или Центральном банке Российской Федерации в порядке ст.561 ГК РСФСР совершены до 1 марта 2002 года, к отношениям по передаче вкладов умершего после 1 марта 2002 года вкладчика в соответствии с его распоряжениями не применяются правила об обязательной доле в наследстве, установленные законом, действовавшим до введения в действие части третьей Кодекса, и правила об обязательной доле в наследстве, установленные частью третьей Кодекса";

второй - сохранить действие ст.561 ГК РСФСР 1964 г. в полном объеме. Реализуя такую задачу, в дополнении к ст.8 Закона следует предусмотреть иное:

"В случаях, если наследство открылось после введения в действие части третьей Кодекса, а завещательные распоряжения о вкладах в Сбербанке или Центральном банке Российской Федерации в порядке ст.561 ГК РСФСР совершены до 1 марта 2002 года, к отношениям по передаче вкладов умершего вкладчика в соответствии с его завещательными распоряжениями не применяются правила о наследовании, установленные законом, действовавшим до введения в действие части третьей Кодекса, и правила о наследовании, установленные частью третьей Кодекса. Выдача таких вкладов лицам, указанным в завещательном распоряжении вкладчика, производится в соответствии с банковскими правилами, действовавшими до введения в действие части третьей Кодекса";

3) представляется более последовательным и правильным внести дополнение в виде отдельной статьи закона о введении в действие третьей части ГК, специально посвященной применению правил ст.561 ГК РСФСР 1964 г. Такое предложение соответствует той особой правовой природе завещательных распоряжений о вкладе в банке, которая была легализована прежним законодателем в рамках ст.561 ГК РСФСР 1964 г., а также тем идеям, которые лежали в основе правил ст.561 ГК РСФСР 1964 г. В этом случае также может быть предложено два варианта решения проблемы.

Первый вариант: отказ от применения правил ст.561 ГК РСФСР 1964 г. в случаях, если наследство открылось после введения в действие части третьей Кодекса. Доводы, изложенные выше, заключаются в том, что нет правовых оснований для отступления от общих начал введения в действие нового законодательства, установленных ст.5 комментируемого Закона.

Что же касается идеологического обоснования отказа от применения правил ст.561 ГК РСФСР 1964 г. после введения в действие части третьей Кодекса, оно совпадает с доводами, которые привели авторы комментария, давая отрицательную оценку правил ст.8 Закона. Они убедительно доказали, что запрет применения нового института обязательной доли, предусмотренного частью третьей Кодекса, к завещаниям, совершенным до 1 марта 2002 г., противоречит идее расширения свободы завещания, на которой построено новое наследственное законодательство 2002 года (Сергеев А.П., Толстой Ю.К., Елисеев И.В. Указ. соч. С.294). Аргументы упомянутых авторов, на наш взгляд, являются серьезной платформой для отказа от применения правил ст.561 ГК РСФСР 1964 г., после введения в действие части третьей Кодекса. Добавим, что предложение, заключающееся в отказе от применения ст.561 ГК РСФСР 1964 г., снимает явно несоразмерные различия в содержании права на вклад, возникающего у преемников умершего после 1 марта 2002 г. вкладчика, в зависимости от момента составления им завещательного распоряжения о вкладах - до 1 марта 2002 г. или после этой даты, с одной стороны, и дискриминационные, по их существу, различия в правовом положении преемников вкладчиков Сберегательного банка и всех прочих банков, - с другой. Однако, чтобы решение об отказе от применения ст.561 ГК РСФСР 1964 г. было идеологически последовательным, оно должно сочетаться с отменой правил ст.8 анализируемого закона.

Второй вариант: сохранение правил ст.561 ГК РСФСР 1964 г. для применения в случаях, если наследство открылось после введения в действие части третьей Кодекса, но завещательное распоряжение банку о вкладе совершено до 1 марта 2002 г. В этом случае дополнительная статья, которую предлагается ввести в текст закона, может быть сформулирована следующим образом:

"В случаях, если завещательные распоряжения о вкладах в Сбербанке или Центральном банке РФ в порядке ст.561 ГК РСФСР совершены до 1 марта 2002 года, к отношениям по передаче вкладов умершего после 1 марта 2002 года вкладчика не применяются правила о наследовании, установленные законом, действовавшим до введения в действие части третьей Кодекса, и правила о наследовании, установленные частью третьей Кодекса. Выдача таких вкладов лицам, указанным в завещательном распоряжении вкладчика, производится в соответствии с банковскими правилами, действовавшими до введения в действие части третьей Кодекса";

4) впредь до решения вопроса в соответствии с предложенными или иными вариантами на отношения по передаче вкладов после 1 марта 2002 г. согласно завещательным распоряжениям вкладчика банку следует распространять действие ч.2 ст.5 Закона.

В связи с рассмотрением вопроса о действии ст.5 и 8 комментируемого Закона применительно к отношениям, возникающим после 1 марта 2002 г. из завещательных распоряжений, совершенных до 1 марта 2002 г. в порядке ст.561 ГК РСФСР 1964 г., необходимо отметить позицию, которую занимает Ю.К. Толстой, комментируя ст.1128 ГК. При анализе Закона, в частности ст.5, 6, 8, его соавтор А.П. Сергеев не выделяет проблемы, связанной с применением правил ст.561 ГК РСФСР 1964 г. после введения в действие части третьей Кодекса, если завещательные распоряжения были сделаны до 1 марта 2002 г. При этом сам термин "завещательные распоряжения" в контексте ст.8 комментируемого акта, рассматриваемой автором в качестве логического продолжения и дополнения его ст.7, использован как синоним завещания, но не как специальный термин, выражающий распоряжения вкладчика банку о выдаче вклада после его смерти. Вместе с тем, комментируя ст.1128 Кодекса, Ю.К. Толстой обращает внимание на моменты внесения и последующего поступления денежных сумм на счет банковского вклада или иного банковского счета. Он отстаивает идею единого правового режима вклада или счета независимо от момента внесения сумм на счет. Автор пишет, что правила ст.1128 подлежат применению, независимо от времени открытия счета и внесения на него сумм, если завещательное распоряжение в банке совершено не ранее 1 марта 2002 г. Если же завещательное распоряжение сделано ранее 1 марта 2002 г., применению подлежат правила ст.561 ГК РСФСР 1964 г., хотя бы внесение соответствующих сумм на счет имело место и после 28 февраля 2002 г. (см.: Сергеев А.П., Толстой Ю.К., Елисеев И.В. Указ. соч. С.52-55, 287-295).

Мы разделяем идею единого правового режима банковского вклада или иного банковского счета, однако применительно к завещательным распоряжениям она имеет иное обоснование, нежели указанная Ю.К. Толстым недопустимость различного правового режима сумм вклада в зависимости от времени внесения их на счет. Завещательное распоряжение о вкладе или ином счете может быть исполнено лишь в отношении остатков денежных сумм на счетах на момент смерти вкладчика или владельца счета. Приходно-расходные операции с денежными суммами по банковскому вкладу или иному счету до этого момента никак не влияют на правовой режим вкладов, относительно которых банку сделаны завещательные распоряжения.

Что же касается утверждения о том, что правила ст.561 ГК РСФСР 1964 г. должны применяться и после 28 февраля 2002 г., если завещательное распоряжение о вкладе сделано ранее указанной даты, то оно не получило обоснования. Полагаем, это утверждение не вытекает из смысла ст.1128 Кодекса, ст.6-8 комментируемого Закона и противоречит ч.2 ст.5 Закона. Наша позиция по этому вопросу изложена при анализе содержания ст.8 Вводного закона и его соотношения с правилами ст.561 ГК РСФСР 1964 г.

В связи с введением в действие разд.V "Наследственное право" третьей части ГК встает вопрос о сохранении правового значения разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по вопросам применения законодательства о наследовании. Руководящие указания по вопросам применения в судебной практике законодательства о наследовании, действовавшего до введения в действие части третьей ГК, были даны в постановлении Пленума Верховного Суда РСФСР "О некоторых вопросах, возникающих у судов по делам о наследовании" от 23 апреля 1991 г. N 2 (в ред. постановления Пленума N 11 Верховного суда Российской Федерации от 25 октября 1996 г.). Как вытекает из положений комментируемого Закона, потребуется переходный период для полного обновления законодательства о наследовании, и наряду с новым наследственным правом, составляющим разд.V части третьей ГК, в установленных законом пределах будут применяться ранее принятые правовые акты. Это касается также норм наследственного права, присутствующих в ГК РСФСР 1964 г. Они в определенной мере будут оставаться действующими нормами, применяемыми после введения в действие части третьей ГК.

Для обеспечения единообразного решения спорных вопросов применения нового наследственного права в судебной практике необходимо принятие нового постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации. Этому должно предшествовать обобщение судебной практики по делам, вытекающим из наследственных правоотношений, что потребует определенного времени. Поэтому впредь до принятия нового постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации не следует пренебрегать указаниями постановления Пленума Верховного Суда РСФСР от 23 апреля 1991 г. по вопросам применения судами законодательства о наследовании. В целом оно не утратило своего значения. Однако, применяя его, необходимо учитывать пределы действия указанного постановления.

В п.3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 28 февраля 1995 г. N 2/1 "О некоторых вопросах, связанных с введением в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" даны принципиальные руководящие разъяснения относительно пределов применения постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, положения которых касались законодательства, действующего на момент принятия нового ГК.

Судам рекомендуется применять постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, содержащие разъяснения по применению законодательства, в части, не противоречащей ГК. Таким образом, постановление Пленума Верховного Суда РСФСР от 23 апреля 1991 г. по вопросам применения судами законодательства о наследовании следует признать действующим в части, не противоречащей части третьей ГК. Однако в целях избежания казуистичности и излишних сложностей, объективно присутствующих в "перекрестном" толковании, представляется целесообразным специальное формулирование разъяснений со стороны высшей судебной инстанции по вопросам применения законодательства, а также соответствующего правового эффекта предшествующих актов, изданных ею в порядке обеспечения единообразия в правоприменительной практике судов Российской Федерации в области наследования.

Статья 9.

Комментируемая и последующая (ст.10) статьи имеют принципиальное отношение к системе правового регулирования не только наследственных отношений или таковых, включаемых в сферу международного частного права, но и в целом к реализации гражданско-правовых отношений и правоприменения в упомянутых областях. Этот подраздел, развивая положения основополагающей ст.4 (см. комментарий) Закона, равно как и ст.10, намечают вслед за ст.4 Федерального закона от 30 ноября 1994 г. "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" (см. комментарий к ст.3 настоящего Закона) и ст.4 Федерального закона от 26 января 1996 г. "О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации", во-первых, в полном согласовании с принципами ст.3 ГК, в которой провозглашено, что гражданское законодательство Российской Федерации состоит из ГК и принятых в соответствии с ним федеральных законов, единую перспективу развития гражданского законодательства (в последнем хотя и могут действовать нормы другого уровня нормативных актов, но они непременно должны сообразовываться с ГК и соответствующими федеральными законами), а, во-вторых, завершают в концептуальном отношении элементную структуру и нормативный состав российского гражданского права в зависимости от юридической природы и иерархии входящих в его систему актов.

В то же время законодатель, исходя из реалий времени, весьма подробно перечисляет все возможные - пока! - категории актов, которые должны приниматься во внимание при разрешении вопросов правового регулировании гражданских отношений или отношений, носящих гражданско-правовой характер. В данном случае имеются в виду и отношения, включаемые в сферу действия международного частного права. Осознавая, что акты, не являющиеся законами, к тому же федеральными законами Российской Федерации, в нередко встречающихся случаях содержат нормы гражданского и международного частного права, законодатель в вышеупомянутых подразделах комментируемого Закона попытался дать по возможности исчерпывающую картину источников правового регулирования гражданских отношений и отношений гражданско-правовой природы.

В юридических изданиях последнего времени, посвященных комментированию ГК и настоящего Закона, высказывается тезис о том, что положения ст.9 и 10 не имеют прямого отношения к ГК, поскольку ими вносятся изменения в Федеральный закон от 30 ноября 1994 г., касающийся введения в действие его первой части (см.: Сергеев А.П., Толстой Ю.К., Елисеев И.В. Указ. соч. С.295). С этим нельзя согласиться прежде всего потому, что такой взгляд основан на внешних очертаниях явления. На самом же деле анализируемые положения ст.9 и 10, а также, разумеется, предшествующей им ст.4 должны, пожалуй, квалифицироваться едва ли не главенствующими в ряду краеугольных вопросов содержания регулирования рассматриваемых отношений, понимание которого возможно только при уяснении самой системы законодательства, что особенно важно для целей и самого хода надлежащего правоприменения.

Определяющими для дальнейшей судьбы в применении таких актов, которые не являются законами вообще и российскими федеральными законами в частности, но предназначены для регламентации гражданских либо имеющих гражданско-правовой характер отношений, служат критерии, установленные в самом ГК и обеспечивающих его действие актах. В качестве таковых выступают, во-первых, хронологические рамки - их действие "впредь" предусматривается, но ограничивается моментом принятия необходимых актов Российской Федерации нужной иерархической силы (прежде всего в ранге федеральных законов); во-вторых, - содержательные параметры, т.е. предъявляется сущностное требование непротиворечия ГК.

Вместе с тем развитие гражданского и международного частного права за счет принятия федеральных законов либо иных, допускаемых ГК с оговорками актов должно осуществляться, помимо того, что уже разработано и вступило в силу, в дальнейшем. На настоящем же этапе реализация правоотношений возможна на основе актов, не являющихся законами, принятыми органами Советского Союза, РСФСР и Российской Федерации, а также подзаконных актов Верховного Совета РСФСР, Верховного Совета Российской Федерации, Президиума Верховного Совета РСФСР, Президента Российской Федерации и Правительства Российской Федерации, равно как и Президиума Верховного Совета СССР, Президента СССР и Правительства СССР, - изданных по вопросам, которые в силу постановлений первой части Кодекса подлежат регулированию только посредством федеральных законов. Иными словами, речь идет не только об указах Президента Российской Федерации или постановлениях Правительства Российской Федерации, именуемых в п.6 ст.3 "иными правовыми актами", но и о:

1) действующих подзаконных нормативных актах, принятых высшими законодательными органами государственной власти СССР (Верховным Советом СССР), либо Президентом СССР, либо Правительством СССР, либо об актах равной им юридической силы,

2) фактически применяемых на территории РФ актах аналогичной правовой природы РСФСР (принятых Верховным Советом РСФСР или Президиумом Верховного Совета РСФСР), которые не были прямо упомянуты ни в самом тексте Кодекса, ни во вводных законах применительно к его первой и второй частям.

Несмотря на безусловно временное юридическое значение действия всех последних видов актов, не входящих в категорию федеральных законов Российской Федерации, стоит подчеркнуть, что комментируемый Закон кардинально расширил номенклатуру таких "иных правовых актов, действующих на территории Российской Федерации", указанных в федеральных законах при введении в действие соответственно первой и второй частей Гражданского кодекса, включив в нее, кроме соответствующих союзных законов и постановлений союзного правительства, акты РСФСР, не являющиеся законами, продолжающие временно применяться на территории РФ. Тем самым, с одной стороны, создана юридическая платформа для обоснования действия широкого спектра видов подзаконных актов, фактически применяемых по вопросам гражданского права на территории России, что не имело ранее строго формальной базы, с другой, - вместо требующегося последовательного сужения круга актов, выходящих за рамки установленного иерархического уровня (в ранге федеральных законов), составляющих корреспондирующуюся с ГК правовую основу гражданско-правового регулирования общественных отношений, объективно обеспечивается его расширение и, следовательно, увеличение продолжительности срока приведения нормативной базы в соответствие с установленными в законе ориентирами.

Из "буквы и духа" ст.3 ГК, ст.4, 9 и 10 комментируемого Закона становится ясным, что кодификационный акт - ГК - представляет собой стержень этой системы, вокруг которого происходит "наращивание" нормативного объема. В данной связи специалистами подчеркивается верховенство Кодекса в системе российского гражданского законодательства (см.: Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации / Под ред. А.Л. Маковского, Е.А. Суханова. С.502). В этом смысле налицо субсидиарный, точнее "обслуживающий", характер комментируемых статей Закона по отношению к ст.3 ГК. С другой стороны, все три подраздела Закона - ст.4, 9 и 10 - обеспечивают единообразие в представлениях о том, какие акты и в каких юридически значимых пределах имеют действие на территории Российской Федерации в сфере регламентации гражданских и иных (обладающих гражданско-правовой природой) отношений, и тем самым в совокупности со ст.3 ГК формируют целостную систему нормативных актов, предназначенных для их правового регулирования.

Вся комментируемая статья имеет своим назначением помимо того, о чем было сказано выше, и приведение в соответствие первой и третьей частей ГК, а также федеральных законов о введении их в действие. Так, часть вторая этой статьи изменяет положения ст.10 Федерального закона от 30 ноября 1994 г. Последние страдали неясностью в отношении установленных первой частью ГК сроков предъявления исковых требований, так как не содержали точного ответа, подразумеваются ли при этом и новые правила исчисления таких сроков, что вызывало разночтения при их применении. Путем прямого указания в Законе на данный предмет - "правила их исчисления"- законодатель имел в виду расставить точки над "i" для целей разрешения сомнений, если они касаются проблем исковой давности по требованиям, сроки предъявления которых, предусмотренные ранее действовавшим законодательством, не истекли до даты введения в действие части первой ГК РФ - 1 января 1995 г.

На продолжительность сроков исковой давности в конечном итоге влияет не только увеличение или уменьшение периодов, составляющих тот или иной давностный срок, но и порядок их исчисления. Существенное значение имеют, таким образом, нормы о приостановлении, перерыве и восстановлении сроков исковой давности, которые по смыслу ч.1 ст.10 Федерального закона от 30 ноября 1994 г. не могли безоговорочно быть отнесены к собственному понятию "сроков исковой давности". Следовательно, отныне исковая давность по требованиям, срок предъявления которых не истек к 1 января 1995 г., если в подлежащих случаях они изменились по сравнению с теми, которые существовали согласно более раннему законодательству (ГК РСФСР 1964 г.), определяется не только в сооветствии с правилами первой части ГК, устанавливающими материальные значения этих сроков, но и с учетом нового порядка их исчисления в совокупности с измененными условиями применения последнего.

Юридически принципиальным является точное определение момента, с которого имеет место регулирование, основанное на этом подходе. Он распространяется на те отношения, которые возникли после введения в действие изменений упомянутого Федерального закона от 30 ноября 1994 г. "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации". Ст.6 Федерального закона от 14 июня 1994 г. "О порядке опубликования и вступления в силу федеральных конституционных законов, федеральных законов, актов палат Федерального Собрания" (СЗ РФ. 1994 г. N 8. Ст.807) определяет, что "закон вступает в силу одновременно на всей территории Российской Федерации по истечении десяти дней после его официального опубликования", если им не установлен другой порядок вступления его в силу. С учетом того, что Федеральный закон "О введении в действие части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации", содержащий изменения к Федеральному закону от 30 ноября 1994 г. "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" и Федеральному закону от 26 января 1996 г. "О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации", был опубликован 28 ноября 2001 г., истечение десятидневного срока имело место 8 декабря 2001 г. Соответственно в силу правил об исчислении сроков вступление в силу наступает на следующий день после последнего дня срока. Десять дней истекают 8 декабря 2001 г. Таким образом, вступление в силу самого Федерального закона N 147-ФЗ и изменений актов, которые в нем содержатся, приходится на 9 декабря 2001 г. (В некоторых публикациях указываются иные итоги расчета - см., например: Сергеев А.П., Толстой Ю.К., Елисеев И.В. Указ. соч. С.281, 296, 297).

Статья 10.

Ранее в комментариях к ст.4 и 9 были изложены позиции, представляющие общую оценку принципиальных моментов, заключенных в их содержании. В свете того, что в прикладном аспекте цель данной статьи состоит в достижении соответствия между правилами второй и третьей частей ГК, равно как и федеральных законов, обеспечивающих введение их в действие, предшествующие высказывания, mutatis mutandis, применимы и к настоящему. С учетом этого изменения, касающиеся ч.2 ст.4 Федерального закона от 26 января 1996 г. "О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации", идентичны изменениям, внесенным в Федеральный закон от 30 ноября 1994 г. "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" (ч.2 ст.4), вследствие чего соображения, связанные с характером или оценкой значения произведенных изменений указанных подразделов вышеназванных актов, в равной мере относятся и к комментируемой статье.

Важными правилами, подвергшимися уточнению в ч.2 ст.10 комментируемого Федерального закона, являются положения ст.5 Федерального закона от 26 января 1996 г. "О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации". В данном случае, как и в предшествующей статье, законодатель прямо устанавливает необходимость применения к отношениям, возникающим из требований, предусмотренных ранее действовавшим законодательством, срок предъявления которых не истек на 1 марта 1996 г., как самих материальных сроков исковой давности, так и порядка их исчисления.

В отсутствие четко сформулированных норм по этому поводу правоприменительная практика ориентировалась на разъяснения пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ. В этом плане серьезную роль для достижения единообразия в области применения в судебном и арбитражном процессах норм Гражданского кодекса, регулирующих исковую давность, сыграло постановление Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 12/15 ноября 2001 г. N 15/18 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" (см.: БВС РФ. 2002. N 1). В частности, совместным актом высших судебных инстанций обращалось внимание на то, что правила ст.203 ГК о перерыве течения исковой давности в связи с совершением обязанным лицом действий, свидетельствующих о признании долга, не могут быть применимы к отношениям между организациями по признанию долга, имевшим место до вступления части первой ГК, поскольку действовавшим в тот период законодательством такого основания перерыва течения срока исковой давности в отношениях между юридическими лицами не предусматривалось. При этом, исходя из практики применения ст.86 ГК РСФСР 1964 г., судам рекомендовалось учитывать, что течение исковой давности прерывалось совершением обязанным лицом действий, свидетельствующих о признании долга, по спорам, в которых одной или обеими сторонами являлись иностранные организации (п.18). Кроме того, в постановлении подчеркивалось, что обстоятельства, перечисленные в ст.203 ГК, являются безусловными основаниями для перерыва течения срока исковой давности. Перечень оснований перерыва течения срока давности, установленный в ст.203 ГК и иных федеральных законах (часть вторая ст.198 ГК), не может быть изменен или дополнен по усмотрению сторон и не подлежит расширительному толкованию (п.14). Из всего приведенного можно сделать лишь один несомненный вывод: поскольку перерыв срока исковой давности относится к порядку, методам и условиям исчисления сроков исковой давности, интерпретация ВС РФ и ВАС РФ сферы действия предписаний ГК о сроках исковой давности имела широкий характер и включала правила их исчисления. В этом смысле указанное постановление было юридически значимым для надлежащего понимания судами и иными правоприменительными органами содержания ст.5 Федерального закона о введении в действие части второй ГК в том охвате, который в нынешних условиях установлен комментируемыми предписаниями. Тем не менее законодательное устранение всех неясностей, возникающих в связи с пробельностью регулирования или неточностью выражения норм, и соответствующее закрепление в законе требующихся решений не могло считаться снятым с повестки дня.

─────────────────────────────────────────────────────────────────────────

*(1) СЗ РФ. 2001. N 49. Ст.4552; 4553.

*(2) См.: Суханов Е.А. О третьей части Гражданского кодекса Российской Федерации // Вестник ВАС РФ. 2002. N 3. В концентрированном виде обобщение соответствующих начал наследственного права см.: Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации / Под. ред. А.Л. Маковского, Е.А. Суханова. М., 2002. С.20-22.

*(3) См.: Серебровский В.И. Наследственное право. М., 1948. С.16-17; Он же. Очерки наследственного права. М., 1963. С.40, 41; Граве К.А., Лунц Л.А. Страхование. М., 1960. С.159-160.

*(4) Очерки международного частного права / Под ред. Л.А. Лунца. М., 1963. С.108-109.

*(5) ВВС СССР. 1961. N 50. Ст.525.

*(6) ВВС РСФСР. 1964. N 24. Ст.406.

*(7) ВВС СССР. 1991. N 26. Ст.733.

*(8) См., например: Федеральный закон от 24 июля 1998 г. (в ред. от 17 июля 1999 г. с изменениями, внесенными Федеральными законами от 2 января 2000 г. и 11 февраля 2002 г.) "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний".

*(9) Суханов Е.А. Указ соч. Небезынтересно в этой связи, что в предисловии к "Комментарию к третьей части Гражданского кодекса Российской Федерации", выпущенному в свет почти вслед за приведенной статьей упомянутого автора, которое подготовлено А.Л. Маковским и Е.А. Сухановым, наследственное право и международное частное право называются уже "разными подотраслями гражданского законодательства" (Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации / Под ред. А.Л. Маковского, Е.А. Суханова. М., 2002. С.19). При этом авторы, подчеркивая сложную судьбу и того, и другого, оговариваются, что объединение наследственного права и международного частного права имеет внешний характер. Учитывая все это, трудно понять, какую же позицию реально занимает каждый из этих двух авторов. Особого обоснования, разумеется, требует, с одной стороны, противопоставление: "подотрасль права (гражданского права)" - "отрасль гражданского законодательства", а с другой стороны, утверждения "международное частное право" - "подотрасль гражданского права", "международное частное право" - "отрасль гражданского законодательства" в условиях, когда, по крайней мере, и семейное и трудовое право занимают в правовой системе РФ самостоятельные отрасли права.

*(10) Примечательно, однако, что значительно более поздний акт, действующий в Чехии, - Торговый кодекс 1991 г. (с последующими изменениями и дополнениями) в разделе, посвященном иностранным предринимателям, данную терминологию и понятийный аппарат вообще уже не использует.

*(11) См., например: Лунц Л.А., Марышева Н.И., Садиков О.Н. Международное частное право. М., 1984. С. 5-6; Богуславский М.М. Международное частное право: Учебник. 4-е изд., перераб. и доп. М., 2001. С.18-19.

*(12) Подробнее об этом см.: Ануфриева Л.П. Некоторые проблемы нового российского регулирования по международному частному праву // Журнал российского права. 2002. N 3.

*(13) Критику конструкции см.: Рубанов А.А. Вопросы теории правоотношения в международном частном праве // ХХVI съезд КПСС и проблемы гражданского и трудового права, гражданского процесса. М., 1982. С.87; Он же. Теоретические основы международного взаимодействия национальных правовых систем. М., 1984. С.91-93.