книги / Русские карты Московии XV - начала XVI века

вались Московией, во что и московский великий князь проявлял живой интерес

кИталии.

Бпоследней четверти XV в. после переезда Софьи Палеолог из Флоренции в Моск­ ву, число итальянцев в Москве значительно возросло. Такие имена, как А. Контарини, Р. Фиораванти, возглавляли большой список приезжавших в Москву и прожи­ вавших в ней представителей итальянской интеллигенции. В эту эпоху, полную геогра­ фических открытий и интереса к картам, москвичи могли познакомиться с итальян­ скими картами, ориентированными по югу. Карта венецианца Фра-Мавро существо­ вала только в двух рукописных экземплярах (один в Венеции, а другой в Лиссабоне), но реплика ее или упрощенные копии могли попадать в Москву и воздействовать на географические навыки московитов.

Таким образом, устойчивую русскую традицию (прослеживаемую с начала XVI по конец XVII в.) ориентировать свои географические чертежи по югу естественнее всего возводить к старой итальянской картографии XV в. Однако здесь необходима оговорка относительно хронологии: знакомство русских с ориентировкой по югу могло происходить не позднее последней четверти XV в., когда уже стали появляться карты с привычной для нас северной ориентировкой (карты Птолемея 1478 и 1490 гг. и др.). Возможно, что первые опыты в картографии были сделаны русскими в связи с раз­ витием писцового дела в 1490-х годах.

Утрата подавляющего большинства русских чертежей XVI в. (в том числе и знаменитого Большого Чертежа) делает особенно ценными для нас все те западноевро­ пейские карты, в которых мы можем предполагать использование русских материа­ лов. При этом нам необходимо заново и очень тщательно пересмотреть датировку тех русских источников, па основании которых создавалась та или иная карта.

Все печатные немецкие, английские, голландские, итальянские и французские кар­ ты России XVI—XVII вв. имеют точную дату публикации. Однако дата выпуска в свет может сильно расходиться с датой исходных материалов. Русские материалы так неравномерно и такими неожиданными путями попадали в Западную Европу, что хронологическая последовательность западных карт Московии для нас почти безраз­ лична: карта начала X V III в., как мы увидим далее, содержит русские данные от Василия III до Бориса Годунова; карта времен Михаила Федоровича восходит в оп­ ределенной части тоже к эпохе Василия III.

При систематизации обильного, но очень нестрого западноевропейского карто­ графического материала с целью извлечения из него возможных русских источников нам прежде всего необходимы точные датирующие признаки. Самым простым спосо­ бом, казалось бы, был учет новоностроенных городов, дата основания которых нам известна. Но здесь есть две опасности: во-первых, летописи могут отмечать построй­ ку нового города на том месте, которое и ранее называлось так же (город Чебоксары достроен в 1555— 1557 гг., но поселение Чебоксары упоминается уже во время похода Ивана Руно в 1469 г.); во-вторых, на рукописных картах время от времени могли по­ являться дополнения, наноситься новопостроенные города. Несколько более надеж­ ны даты основания севернорусских монастырей, возникавших обычно на пустых, малоизвестных местах. При датировке по населенным пунктам следует учитывать не только тот комплекс городов, крепостей и монастырей, который отражен на карте, но и общий перечень городов данной эпохи, так как отсутствие на карте каких-либо новопостроенных пунктов поможет определить terminus ante quem карты.

2*

РУССКИЕ

КАРТЫ

МОСКОВИИ

1 9

37 О керше Г. Делиля см*;

Б* А, Ры баков. Древ* несшая русская карта ка­ чала XVI е. w ее влияние на ееропейску» картографию XVI—XVIII вв. «Тезисы докладов Второго Всесоюз­ ною географического съезда** Ы,—Л*. 1947* стр. 14—17.

Анализ всех карт убедил в том, что наиболее надежным датирующим признаком следует считать государственную границу. С этой позиции карты X V I—XVII вв. со­ вершенно не изучались, а между тем при сплошном просмотре всех карт мы обнару­ жим интереснейшее явление: часть карт содержит границы Московии, приведенные составителями в соответствии с годом выпуска карты из печати, но часть карт и имен­ но те, где мы можем предполагать русский источник, содержит странные и необъяс­ нимые на первый взгляд анахронизмы. Тогда мы вправе допустить, что в руки ино­ земному картографу попал какой-то устаревший (но тем более ценный для нас) русский чертеж с давно отжившими границами. Иногда наблюдается частичное ис­ правление и подновление границ. Западными картографами прежде всего подновля­ лась западная граница. В силу этого в отдельных случаях возможно создание на кар­ те «внеисторическнх» границ государств, где один рубежи соответствуют дате грави­ ровки карты, а другие отстают от этой даты на несколько десятилетий, отражая уста­ ревшую ситуацию времен протооригинала карты.

Неожиданные и очень интересные анахронизмы открываются нам в результате анализа таких знаменитых западноевропейских карт Московии, как английская карта Антония Дженкинсона 1562 г. и голландская карта Гесселя Герритса 1613 г., составленная «по автографу царевича Федора Борисовича». К ним следует добавить не публиковавшуюся полностью в наше время французскую карту королевского географа Людовика XIV Гийома Делили 1706 г., посвященную русскому послу в Париже 37.

товаров, которые были при­ обретены за счет его ееличвства,— драгоценные нам* ни и шелковые материи раз­ ного цеетпа и гида. Ими его величество остался очень доволен» /"«.Английские путе­ шественники е Московском еосрдарстве,..!», стр, 21$),

S

В. В. К о р d m, Материа­ лы по истории русской кар­ тографии, вып, I, Киев, 1699, табл* XVII, стр. 1Ô— II,

I♦ K en n in g . Jenfclson’e тар of Russia, «Jmago Mundfc, vot« XIII, J9$Ô,

ЧЕРТЕЖ

МОСКОВСКИХ

ЗЕМЕЛЬ

карты Московии, для чего совершенно недостаточно было личлых впечатлений английского капитана, а нужны были различные дополнительные материалы, характер которых нам и предстоит выяснить.

Карта Дженкинсона называется так: «Russiae, Moscoviae et Tartariae descriptio Auctore Antonio Jenkenson Anglo édité Londini anno 1562...»

На карте есть градусы широт и три линейных'масштаба русских, английских и испанских мер в таком соотношении: 80 русских верст равны 60 английским милям и 20 испанским. У западной рамки карты Финский залив и часть Черного моря; у северной — Белое море и часть Ледовитого океана до устья Оби; у южной рамки Каспийское море и Персия. Восточная граница карты идет от Оби к Ташкенту и Ан­ дижану.

Населенные пункты даны подробно только в русской части от Новгорода Вели­ кого до Новгорода Нижнего и в Бухаре 6.

В связи с картой Дженкинсона нам надлежит решить несколько вопросов: вопервых, какие западноевропейские карты были известны Джепкинсону до составле­ ния им собственной карты 1562 г. и что могло быть заимствовано им из этих карт. Во-вторых, важно выяснить,принимал ли сам Дженкинсон участие в составлении всей карты или же пользовался дополнительными русскими материалами.

Карта А. Дженкинсона помечена издателем 1562 г. Однако самого Дженкинсона в Англии в это время не было: он 14 мая 1561 г. отплыл в свое второе путешествие в Россию и Персию, из которого возвратился в Лондон только 28 сентября 1564 г. Сле­ довательно, временем составления карты Московии следует считать его первое путе­ шествие в Россию и Бухару, когда он находился на русской земле с 12 июля 1557 г. по 10 августа 1558 г. и вторично, на обратном пути из Средней Азии, с 28 мая 1559 г. по 9 мая 1560 г.

К моменту отъезда Дженкинсона в 1557 г. новейшими географическими картами Московии были: карта С. Герберштейна, переиздававшаяся много раз начиная с 1546 г., компилятивные карты С. Мюнстера и Д. Гастальди (1548 г.) и карта Антония Вида, опубликованная в 1555 г.

Карта Дженкинсона не является воспроизведением ни одной из них; ближе всего она к карте Вида — Ляцкого, но и здесь, кроме черт сходства, можно насчитать иного отличий: разные очертания рек (Двина и Сухона, Ока, Днепр, Волга и др.), разный состав городов и, что особенно важно, резкие расхождения в государственной грани­ це Московии, не оправданные разницей во времени публикации обеих карт, так как граница Московии у Дженкинсона более архаична, чем на карте Вида— Ляцкого, составленной на двадцать лет раньше дженкинсоновой карты. Этим последним во­ просом мы займемся потом специально. Рассмотрение всех европейских карт середи­ ны XVI в. убеждает нас в том, что карта Антония Дженкинсона не является копией ни одной из них. Д ля выяснения того, что Дженкинсон мог нанести на карту сам как опытный капитан, путешествовавший с астролябией, и что он должен был взять из каких-то иных источников, нам надлежит сопоставить карту 1562 г. с описанием его путешествий. Дженкинсон четыре раза проделал огромный зигзаг по русским зем­ лям: устье Северной Двины — Вологда — Москва— Рязань— Нижний Новгород— Казань — Астрахань; это путь длиной около 4000 км. Северная и южная половины маршрута резко различаются по мерам длины, в которых исчислен путь Дженкинсо­ на. Путь от Лондона до русской границы (Николо-Карельский монастырь близ устья северной Двины) указан в английских морских лигах (лига — около 5 км), а весь дальнейший путь по русским землям от Белого моря до Москвы исчислен в русских верстах. Южную половину маршрута от Москвы до Астрахани Дженкинсон снова определяет в морских лигах.

Такое же резкое различие северной и южной половин мы наблюдаем и по друго­ му признаку— по степени близости текста описания к карте: в северной половине (Москва— Белое море), где счет идет на версты, карта существенно расходится с тек­ стом, а в южной (Москва — Астрахань) половине пути Дженкпнсона карта почти точ­ но соответствует описанию ®. Отражение маршрута А. Дженкпнсона в его описа-

Расстояния указаны в русских верстах

Москва

в

«Английскиепутпешестеенники « Московском государ­ стве...», стр. 71—76, 1в7— 171.

7

B, В, К о р 0 т. Материа­ лы по истории,.., еып. I,

табл. XVII, стр. 10. Пер­ вая научнаяпубликация при­

надлежит;

Е, D, M o rg an and C. Н, С о о t о. Early Vopa­ ge* and Trawls lo Russia and Persia by Antony JertSinson.

London, ISiS.

ЧЕРТЕЖ

МОСКОВСКИХ

ЗЕМЕЛЬ

в тексте под 56°18' северной широты, а на карте—56°50'; Муром — под 56°, а на кар­ те — 56°15'; Астрахань — под 47°09/, а на карте — 46°20'. Эти неточности могли воз­ никнуть при перечерчивании и гравировке карты.

Значительно важнее расхождения в расстояниях. У Дшенкинсона в тексте ука­ заны равные расстояния по 25 лиг от Мурома до Нижнего Новгорода, от Нижнего до Васильсурска и от Чебоксар до Свияжска.

Однако на карте 1562 г. эти города размещены на разных расстояниях друг от друга. Воспользуемся масштабом самой карты:

Муром — Нижний Новгород — 130 верст Нижний Новгород — Васильгород — 102 версты Чебоксары — Свияжск — 74 версты

Интересно отметить, что реальные расстояния между этими городами, измерен­ ные по современной нам карте, тоже не равны и находятся почти в таком же соотно­ шении друг с другом: 145 км, 130 км, 100 км. Трудно сказать, почему Дженкинсон так сильно ошибся в измерении расстояний в одинаковых условиях плавания, определив все три интервала между городами в 25 лиг, но для нас становится окончательно яс­ ной независимость карты от текста, их несогласованность.

Д ля сопоставления карты с текстом умышленно были взяты те районы Моско­ вии, с которыми Дженкинсон был хорошо знаком по личным впечатлениям как путе­ шественник. Анализ выявил, что карта сильно расходится с записями личных впе­ чатлений Дженкинсона и, кроме того, содержит ряд таких данных, о которых нет ни­ каких сведений в записях английского капитана.

Считать Дженкинсона составителем всей карты Московии от Пскова до Пустозерска и от Холмогор до Астрахани не представляется возможным. Необходим поиск источников интересной, но сложной карты 1562 г. Западную картографию и космо­ графическую литературу мы должны исключить, так как вся совокупность западно­ европейских материалов не дает той степени полноты, которую мы находим на карте.

Главный вопрос, возникающий при анализе карты, вьйпедшей в 1562 г. с именем А. Дженкинсона, это — дата первоосновы карты, привезенной в Лондон Дженкинсоном из своего первого путешествия в середине 1560 г.

Счастливой случайностью следует считать публикацию карты в отсутствие са­ мого Дженкинсона — он не успел модернизировать государственную границу Мос­ ковии на год выхода карты в свет. 1562 год Дженкинсон встретил в Москве (где про­ жил уже четыре месяца), весной поплыл в Персию через Астрахань, Шемаху и Баку; караваном дошел до Ардебнля и Казвина, где был принят шахом и пробыл там до вес­ ны следующего 1563 г.

На внешнюю государственную границу Московии и на границы ее внутренних об­ ластей исследователи до сих пор совершенно не обращали внимания. Одной из при­ чин этого явилась, очевидно, публикация В. Кордта, в которой эти границы обозна­ чены едва заметным пунктиром 7. Картографы и издатели XVI в. уделяли значи­ тельно больше внимания государственным границац, прибегая к акварельной рас­ краске их. Именно такая публикация была сделана знаменитым Авраамом Ортелиусом в его «Theatrum Orbis Теггагщпж Первое издание вышло в Антверпене в 1570 г., а второе уже в 1571 г. Б этих и последующих изданиях без изменений и исправлений перепечатывалась карта 1562 г. Карта переиздавалась до 1667 г. Существенное отли-