5 курс / Патопсихология / Berzhere_Zh_red_Psikhoanaliticheskaya_patopsikhologia_teoria_i_klinika

146

ТЕОРИЯ году он уточняет тип этой репрезентации: она может оставаться в сознательном, поскольку она оказывается

там оторванной от любых ассоциативных связей.

Изолировать — это также, в моторном плане, устранить возможность касания, избежать любого контакта (табу прикосновения). Изоляция мешает установлению пугающих связей между объектом и мыслями. Изоляция составляет часть набора процессов, начинающих действовать, когда вытеснение оказывается недостаточным: например, пациентка с обсессивным неврозом влюбляется в молодого человека, одетого в день их первой встречи в белую рубашку. Вследствие жесткого запрета в родительской эдиповской ситуации пациентка вытесняет, но неудачно, и после всей серии обсессивных механизмов можно видеть типичную изоляцию: табу видеть и трогать «белое», образующее «симптом-компромисс», поскольку субъект может таким образом отсечь любимую репрезентацию, оберегая себя в виде изолированной от любых сексуальных признаков формы «белого».

Равным образом изоляция образует часто встречающуюся при аналитическом лечении форму сопротивления в виде защитного прерывания ассоциативного процесса, как только он делает явными устрашающие элементы.

СМЕЩЕНИЕ Речь опять идет об одном очень примитивном защитном механизме, связанном с первичными процессами:

стесняющая репрезентация запретного влечения отделяется от своего аффекта, и последний переносится на другую репрезентацию, менее стесняющую, но связанную с первой ассоциативными элементами.

Пример «маленького Ганса» остается классическим: ненависть (запретное влечение) к отцу (репрезентация) неприятна и вызывает боязнь (страх) отца (аффект). В результате смещения негативный аффект покидает репрезентацию-отца, чтобы зафиксироваться на репрезентации-лошади; ассоциативная связь: у обоих большие «пиписьки».

Смещение обычно действует при фобиях (истинных, т.е. только исте-рофобиях) ввиду неудачи вытеснения. Таково же оно в сновидениях: цензура, тщательно действующая в дневном вытеснении, становится куда более попустительствующей во время сна, и смещение старается компенсировать эту недостаточность, помогая проработке сна, чтобы защитить отдых субъекта.

Изоляция у больных с навязчивостями и смещение у фобических больных оказываются дополненными элементарным механизмом — из-

ПРОБЛЕМА ЗАЩИТ

147

беганием, предназначенным сделать невозможной встречу субъекта даже с изолированной и смещенной репрезентацией. Это случай «белого» в предыдущем примере или лошади у маленького Ганса. СГУЩЕНИЕ Это последний из обычных примитивных защитных механизмов, который мы упомянем. Связанные с

первичными процессами, требующие немного энергии противозагрузки, но очень несовершенные, эти механизмы обычно опираются друг на друга и действуют скорее вместо вытеснения, когда нехватка психической проработки или регрессия делает более совершенные механизмы малоэффективными, чем после неудачи вытеснения (возвращение вытесненного), приводящей к компромиссным образованиям, симптомам и пр.

Сгущение было выявлено 3. Фрейдом в отношении сновидений: одна и та же репрезентация оказывается искусно перемещаемой таким образом, чтобы замещать разом несколько более неприятных репрезентаций. Этот процесс в реальности достаточно прост и совершенно соответствует первичной психической деятельности: сгущенная репрезентация есть лишь автоматический результат многочисленных последствий ассоциаций идей во время смещения. Единственная репрезентация, на которой эти различные действия сходятся, и представляет собой «сгущенную» репрезентацию. Например, пациент (философ, усвоивший аналитическую литературу) говорит своему аналитику: «Я видел вчера по телевидению случай Анны фон Рштер». Здесь явное сгущение, т.е. пересечение ассоциативной цепи по поводу Анны О. (недолеченной Брейером) с ассоциативной цепью по поводу Элизабет фон Риттер (вылеченной Фрейдом) и, наконец, с цепью, связанной с амбивалентностью пациента по отношению к своему терапевту, наиболее затруднительной для репрезентации.

Подобный механизм был выявлен 3. Фрейдом также в забываниях, шутках, игре слов и пр. РАЗДВОЕНИЕ Я Часто существует путаница между расчленением Я, раздвоением Я и раздвоением имаго. Термины

«Spaltung» (Блейлер), «раздвоение личности» (Жане) и «Splitting» (Кляйн) использовались в достаточно различных смыслах. Расчленение Я в настоящем проявлении — это скорее не механизм защиты, а уже завершившийся процесс психотической декомпенса-

148

ТЕОРИЯ ции. Раздвоение Я, напротив, остается механизмом защиты (психотического типа) против страха

расчленения и смерти; что же касается раздвоения имаго, то оно образует механизм защиты, обычный для пограничных состояний, направленный на борьбу со страхом утраты объекта и рискующий достичь психотического типа защиты через раздвоение Я.

Расчленение Я соответствует первичной неинтегрированности Я или регрессии на этот уровень. Это состояние неединства Я, которое остается явно фрагментарным при больших дефицитарных аутистических психозах у детей. Но Я может также оказаться более или менее неявно расчлененным (кое-как склеенным, но в любой момент реально и видимо распадающимся на куски), что рассматривается как разнообразные «предпсихо-тические» состояния у детей и подростков (аутентично психотические, но не декомпенсированные структуры); первым этапом декомпенсации подобных состояний можно считать тот, когда Я еще успешно борется против фактического расчленения,— это период раздвоения Я.

Наконец, существуют состояния, в которых Я никогда не оказывается расчлененным (ни явным, ни скрытым образом) и которые соответствуют не отсутствующей, а лишь неполной примитивной интеграции Себя: первичный нарциссизм может быть достаточным, чтобы избежать расчленения, но не в должной мере полным, чтобы сформировать достаточно полное, достаточно интегрированное и достаточно «целостное» Я- сам. В таком Себе остается вакуоль, не заполненная нарциссизмом, рана, начальная нарциссическая недостаточность, поддерживающая эти состояния между обойденным психотическим расчленением, не достигая, однако, его, и невротической структурацией (в которой само Я оказывается подверженным под давлением Сверх-Я всем видам искажений, оставаясь полным). Подобные дисгармонии развития, как мы это увидим далее, защищаются против риска регрессии по психотическому пути в основном с помощью раздвоения имаго.

Раздвоение Я соответствует остаточным явлениям этапа, когда первичные связи с матерью оказываются недостаточными, чтобы вывести Я-сам ребенка из его первичной хрупкой организации, организации, в которой такому Я-сам столь же трудно автономно сформироваться, сколь легко отделить Себя от матери. Вытеснение (невротический механизм) избегает страха кастрации, создавая разделение между сознательным и бессознательным; Я остается деформированным, иногда ослабленным, но интактным в своем единстве. Раздвоение имаго (пограничные состояния) борется против страха утраты объекта, отодвигая в сторону угрожающие репрезентации и поддерживая таким образом внутри Я вакуоль аффективной пустоты, повторение вакуоли первичной нарциссической нехватки, ранее констатированной в регистре Я-сам.

ПРОБЛЕМА ЗАЩИТ

149

Раздвоение Я (преимущественно психотический механизм) производит более серьезную ампутацию: часть

Яостается в оперативном контакте с неугрожающей реальностью, тогда как другая часть того же самого Я утрачивает всякий контакт с этой реальностью в той мере, в какой она представляется для нее устрашающей, стараясь отрицать все слишком устрашающие аспекты реальности и при необходимости воссоздавая (бред) для компенсации более успокаивающую и одновременно более желанную неореальность. Итак, раздвоение Я остается последним оплотом против большого психотического приступа, утраты границ

Я(по Федерну). Это процесс, использующий отказ и иногда бред.

То, что a minima1 отличает раздвоение Я при перверсиях — феномене, хорошо описанном Фрейдом (см. отказ), от классического психотического раздвоения,— это то, что в первом случае речь идет об отказе от реальности, касающемся только женского полового органа (нарциссиче-ский отказ от кастрации со сверхинвестированным замещающим фаллосом), а во втором случае (психозе) отказ может быть направлен как на любой аспект (генитальный или нет) реальности, так и на компенсаторные смещения загрузки содержания влечения.

РАЗДВОЕНИЕ ИМАГО Как было сказано в предыдущем параграфе, этот механизм характерен для пограничных состояний,

промежуточных образований (а не настоящей структуры) между невротическими структурами, где в основном действует вытеснение, поддерживаемое побочными механизмами, и психотическими структурами, в которых раздвоение Я встречается тогда, когда другие, менее дорогостоящие в регрессивном плане (в первую очередь вытеснение), а затем и все следующие более архаические механизмы оказываются неэффективными.

Под различными наименованиями (расщепление объекта, расщепление реальности) раздвоение имаго было выявлено кляйновской школой в первую очередь по поводу частичного объекта шизонараноидной фазы и по поводу целостного объекта депрессивной фазы.

Именно в последнем варианте его наиболее интересно исследовать у взрослого: больные пограничным расстройством для того, чтобы бороться с депрессией из-за утраты объекта, не оперируют ни вытеснением (слишком генитально проработанным), ни раздвоением своего Я (слишком экономически дорогостоящим). Как это показал в 1924 году В минимальной степени (лат.) (прим. пер.).

150

ТЕОРИЯ 3. Фрейд, деформируется, чтобы не раздваиваться, именно Я. Оно начинает функционировать, различая во

внешнем мире два сектора: адаптивный сектор, с которым Я свободно взаимодействует, и аналитический сектор, с которым Я ограничивается отношениями, организованными в соответствии с диалектикой зависимости-господства. Не используя отказ от реальности в этом последнем секторе, Я отличает по отношению к одному и тому же объекту то позитивное и успокаивающее имаго, то негативное и угрожающее имаго, без возможности совмещения сразу двух противоречивых имаго.

Мы очень близки к кляйновской концепции «хорошего» и «плохого» объекта, и О. Кернберг предполагает, что таким образом достигается ситуация трехчастности, когда одна часть Я остается организованной вокруг позитивных интроекций, тогда как другая часть Я, направленная вовне, с одной стороны, рассматривает в качестве внешней реальности позитивные аспекты этой реальности, достаточно загруженные либидо, а с другой — отвергает с того момента, как только они воспринимаются таковыми, все фрустрирующие и угрожающие объекты.

Этот последний процесс формирует настоящее раздвоение имаго. В качестве дополнительного механизма подобное расщепление использует в большей степени форклюзию, чем отказ.

СУБЛИМАЦИЯ Этот психический процесс можно вполне отнести к защитным механизмам и признать в качестве

единственного, реально «успешного» механизма, поскольку он не требует для поддержания никакой противоза-грузки; либо, напротив, именно потому, что он не требует противозагруз-ки, сублимация не может рассматриваться среди истинных механизмов защиты. Хотя дискуссия далека от завершения, сублимация, как бы там ни было, заслуживает отдельного места в нашем обзоре.

Этот механизм, описанный Фрейдом в связи со случаем «Доры», касается не только репрезентации, но и цели влечения: запретная цель оставляется к выгоде новой цели, разрешенной Сверх-Я или высоко оцениваемой Идеалом-Себя. Фрейд полагает, что агрессивные влечения могут быть сублимированы в той же степени, что и сексуальные.

Сублимация требует формирования Сверх-Я, следовательно, примата генитальности в организации Я и интеграции под его действием частичных влечений. Она предполагает объединение сильного Я, главу организации психической экономии, и в то же время относительно удовлетворенного и нетиранического Оно, как и самоудовлетворенного (и неискаженного) Сверх-Я и, наконец, хорошо интегрированного ИдеалаСебя.

ПРОБЛЕМА ЗАЩИТ

151

Как в случае перверсий, сублимация не требует никакого вытеснения; при этом сексуальная цель сохраняется, тогда как при сублимации она исчезает.

Энергия влечения кажется нейтрализованной. Фрейд считал, что речь тем не менее всегда идет о «сексуальном» и объектном либидо, тогда как Г. Гартман полагал, придя к своей концепции «автономного Я», что следует говорить не о либидо, а о нейтрализованной энергии.

Понятие сублимации часто приводит к путанице: например, то, что сублимируется,— это не созданное произведение искусства, а сама по себе художественная активность; признанная ценность результата имеет небольшое значение. Ф. Паш считает, что художник вызывает у других сублимированное удовольствие предлагаемыми в неограниченном количестве образами, тогда как перверт предоставляет себе одному (или только похожим на него) образы реальности одного и того же типа. Именно это отличает порнографическое изображение (статичное и достаточно четкое) от художественной эротики (порождающей у другого самые свободные и самые разнообразные репрезентации). Перверсия ограничивает психические процессы, сублимация их расширяет, тем самым обогащая Я.

Итак, сублимация представляет собой нормальный, а не патологический процесс, естественно, при условии, что она не подавляет одна всю собственно сексуальную или агрессивную активность.

По этому поводу следует также условиться о том, что заключает в себе понятие сублимации: сублимация не является ни реактивным образованием (нуждающимся в противозагрузке, в которой Оно стеснено), ни компромиссным образованием (сознательное остается лишь неузнаваемым), ни символизацией

(символическое выражение возврата вытесненного), ни интеллектуализацией (абстрактное формулирование), ни рационализацией (обоснование аффектов), ни смещением (замена репрезентанта влечения), ни избеганием (уходом от репрезентанта влечения), ни в особенности подавлением цели, с которым его часто путают и в котором реальная цель остается подавленной, но сохранной, ни с другим часто смешиваемым понятием — идеализацией, касающейся объекта, а не цели влечения и связанной не с объектным либидо, а с нарциссическим и Идеалом-Себя.

Ограниченное таким образом понятие сублимации сводится к новым целям влечения и интеграции Сверх-Я.

• 152

ТЕОРИЯ

ЗАКЛЮЧЕНИЕ Приступая к сжатому обзору основных механизмов защиты и не ограничиваясь при этом простым

перечислением разрозненных процессов, можно считать с экономической и генетической точки зрения, что между многочисленными процессами защиты одновременно существует постоянное сочленение и иерархия различных уровней основных защит: вытеснение, несомненно, является основной защитой, с одной стороны, поскольку наиболее полно генитально проработано, с другой — поскольку в экономическом аспекте различных структур, даже в отношении неневротических состояний, количественно занимает первое место.

Вытеснение располагает сетью дополнительных и вспомогательных защит, таких, как изоляция, смещение, сгущение, избегание.

Другая группа механизмов защит соответствует более радикальным и архаичным уровням, чем вытеснение,

иявно выходит за невротическую и, по сути дела, генитальную орбиту; это в первую очередь раздвоение Я

ираздвоение имаго с их спутниками: аннуляцией, отрицанием, отказом, фор-клюзией, проективной идентификацией, идентификацией с агрессором.

Проекция и интроекция занимают исключительное место благодаря их связи с идентификационной диалектикой Я и не-Я.

Наконец, сублимация может быть классифицирована лишь особым образом, учитывающим ее совершенно особенные свойства.

Все это демонстрирует нам жизненность, богатство и разнообразие защит, возможных у одного и того же субъекта. Этот субъект не может определенно трактоваться как «больной» лишь на основании присутствия того или иного механизма, считающегося грубым, если действие других механизмов достаточно свободно. Патология заключается главным образом в отсутствии разнообразия, гибкости, тонкости и эффективности различных механизмов, свойственных защите индивида.

«Нормальный» субъект — это тот, что располагает «хорошими» защитами, т.е. достаточно разнообразными, чтобы делать возможной игру влечений, не подавляя Оно и учитывая реальность, не беспокоить Сверх-Я, разрешая Я постоянно обогащаться в достаточно зрелых, чтобы позволять обмен и удовлетворение на подлинно генитальном уровне проработки, отношениях с другими. То есть рассматривая «другого» как другого «субъекта», отличного по природе, равного по различным качествам и дополнительного при взаимообмене.

Безусловно, это «нормальное» существо не может быть безупречно идеализировано: любое регрессивное явление, обязательное и весьма банальное во всем, что остается «человеческим», должно быть автоматически исправлено мгновенным и точным действием той или иной защиты, по возможности не очень дорогостоящей, но достаточно эффектив-

ПРОБЛЕМА ЗАЩИТ

153

ной, чтобы как можно быстрее возвратиться в равновесное и реалистическое состояние, описанное выше. Это состояние равновесия не должно рассматриваться как утопически статическое или тревожащее, оно должно соответствовать некоторой средней оси, около которой нормальное Я не перестает колебаться, чтобы обогащать себя. Речь идет о том, чтобы идти тем самым навстречу многочисленным, более или менее серьезным происшествиям, подвергающим риску любую судьбу.

Часть вторая

КЛИНИКА

КЛИНИЧЕСКАЯ БЕСЕДА С ПАЦИЕНТОМ Ж. БЕРЖЕРЕ и П. ДЮБОР

Мы не будем говорить здесь о проводимых психологом специфических исследованиях (таких, как проективные тесты или измерение 1Q и т.д.), а остановимся на моменте, когда медицинские исследования закончены, обратившись к встрече собственно психологического типа.

Классические «наблюдения» могут существовать на различных уровнях, начиная с наблюдения «ботанического» типа, рассматривающего свой объект извне, и заканчивая психоаналитическим наблюдением (когда благодаря трансферу обнаруживается интегрированность исторической размерности объекта, наблюдаемого изнутри, в субъекте) через феноменологическое описание пациента, рассматриваемого «в ситуации».

Психологическая беседа является обычной практикой для психиатра и клинического психолога и проводится либо до медицинского обследования, чтобы подготовить пациента, либо после обследования, чтобы его дополнить, либо вне всяких чисто медицинских обследований в некоторых институционально немедицинских случаях (школьные проблемы, профориентация), когда могут обнаружиться патологические трудности, приводя нас тогда к первому варианту.

Психологическая беседа, и мы не устанем это повторять, прежде всего не должна рассматриваться по своей форме, равно как и цели, в каче-