108

ГЛ А В А

Непридуманные истории

1. Ю. А.

«Началось все неожиданно. Жизнь вроде бы текла привычно-вялым и благополучным образом, и вдруг беда — наркомания сына. Не хотелось верить в это, даже когда дозвонилась до матери приятеля, которая, без обиняков, рассказала, что не раз видела моего сына вломках около своего подъезда. Мне было страш­ но поверить в это, хотелось и дальше думать, что он всего лишь пропадает с ребятами на дачах, дискоте­ ках, в молодежных клубах, что у него своя жизнь, и что со сверстниками ему сейчас интереснее, чем дома. Но, когда я посмотрела на сгибы его рук, мне стало ясно, где он на самом деле пропадал уже болеетрехлет. Сразу навалилось чувство вины. Как же я могла не замечать его закрытости, поздних приходов, пропажи денег, серебряной посуды из дома!

Стала вспоминать, как он вечерами прошмыгивал к себе в комнату, а я не спрашивала, почему он так поздно пришел — не хотела, мол, его беспокоить. То он почти ничего не ел, то всю ночь ходил на кухню, пил

Непридуманные истории 109

воду. В школе учеба шла на два с плюсом, улыбаться парень совсем перестал. Уже в 13 лет он не раз при­ ходил выпивши, его рвало в туалете.

Почемуже я нехотела всего этого замечать? Гдебыли мои глаза? Ведь, как оказалось, только через 3 года после начала употребления алкоголя, затем травки и таблеток, а потом и героина, яузнала правду. Сыну было почти 17 лет, когда мы с отцом кинулись спасать его. Пытались по очереди дежурить в квартире, когда сын переламывался, старались говорить с ним, назида­ ли, вразумляли, но как только он через 20 дней пошел в училище, то, конечно, снова начал употреблять — и опять мы не сразу заметили это. Так сильно было мое отрицание проблемы и так хотелось верить, что вот теперь все в порядке, что, пока не встретила сына во дворе в учебное время, я жила несбыточными надеж­ дами, что он больше не употребляет наркотики.

Но ведь проблемы с сыном начались давно. В шко­ ле он учился неважно. Дома отец его постоянно шпы­ нял за это. Подзатыльники, пренебрежение, позже — ругань, оскорбления. Отец всячески унижал сына, ни­ когда не говорил с ним по душам, а уж если и начинал говорить без крика, то только в подпитии. Я всегда была на стороне отца — считала, что его авторитет необхо­ димо всячески поддерживать — и даже когда видела, что он не прав и жесток, молчала при детях. И только наедине все же просила мужа быть сдержаннее в вы­

110 Надежда в беде

ражениях, считая, впрочем, что он не прав скорее по форме, чем по сути. Никаких проблем в нашей семье я не видела — ни в отношениях детей (в семье была еще дочка) с отцом, нив моих отношениях с мужем. Мне ка­ залось, что ведь есть отец, который приносит домой зарплату — и достаточно. Даже когда муж пил, а пил он почти постоянно, он не хулиганил, всегда приходил домой ночевать, уверял, что всех нас очень любит, что семья для него — главное. В семье же и по дому я де­ лала все сама, успевая еще и работать, и ходить на собрания в школу, и беседовать с сыном на темы о по­ ловых вопросах, и водить дочку в кружки. Я считала, что служба мужа — это настолько важно, что уж все остальное я как-нибудь сама одолею, лишь бы не от­ рывать мужа от работы.

Но ведь вот, не смогла я все сама осилить, не смог­ ла удержать сына от наркомании. Муж от всего этого был в полной растерянности, он не верил в выздоров­ ление сына. После очередного срыва сына муж ушел из семьи, ушел к любовнице, которая у него, как выяс­ нилось, была уже давно. Для меня это окончательно прояснило картину отношений в нашей семье. Выхо­ дит, что я, делая в семье все за мужа, всю жизнь помо­ гала ему пить и изменять мне. А дети не получали от­ цовского внимания и любви. Видя, что родители гово­ рят одно, а делают другое, они перестали верить нам и тому, что мы пытались им внушить.

Непридуманные истории 111

И только позже, после того как я, начав работать в «Программе 12 шагов», увидела все неблагополучие своей семьи, я поняла, насколько это неблагополучие способствовала развитию наркомании у моего сына, игравшего в семье роль «козла отпущения».

Да, столкнувшись с такой страшной бедой, я стала искать выход и нашла его в группах «Нар-Анон» и «АлАнон», которые работают по «Программе 12 шагов». Получилось так, что я пришла в эту программу сразу, минуя ложные пути, не обращаясь ни к врачам-нар- кологам, ни к «народным целителям». Таблетки и ле­ карства никогда у меня не вызывали доверия, поэто­ му, когда мне стали предлагать «вылечить» сына с по­ мощью капельниц, очистки организма и лечебных трав, я сразу поняла, что это — не решение проблемы. Всякая же мистика — бабки, снимающие порчу, экст­ расенсы из передачи «Третий глаз» и все такое — все­ гда вызывала у меня только чувство гадливости.

Оглядываясь теперь на прошлое, я понимаю, что уже давно, не осознавая этого, и я, и мой сын стремились найти Бога. В декабре 1997 года, когда сыну испол­ нилось 17 лет, он крестился. Его крестил священник, который был давним другом нашей семьи. Моменталь­ ного чуда не произошло и после крещения, сын про­ должал употреблять наркотики. Но Бог уже вошел в нашу жизнь, и мы стали получать помощь. Священник рекомендовал нам обратиться в программу реабили­

112 Надежда в беде

тации наркоманов и алкоголиков «Старый Свет», в которую я сразу поверила.

Начав вместе с сыном заниматься в «Старом Све­ те», я смогла понять, что действительно бессильна кон­ тролировать употребление сыном наркотиков, и глав­ ное — поняла, что сама в беде, что мне нужно решать собственные проблемы, а не только думать о том, как помочь сыну. Из моих друзей и знакомых с наркома­ нией никто не сталкивался, поэтому у них просить под­ держки я не считала возможным, да и страшновато было рассказывать о том, что происходило у нас в се­ мье. В программе же и в группах самопомощи для родственников наркоманов я увидела людей, кото­ рым моя беда была близка и понятна — и я им пове­ рила. Поверила людям, которые уже не заняты тем, чтобы контролировать своих близких и все вокруг себя, а живут наполненной и интересной жизнью с Богом. Поверила людям, которые хотят и могут помочь мне и моему сыну. Благодаря этим людям и я смогла прийти к Богу, в Церковь и в программу выздоровле­ ния.

Помню первую лекцию-беседу о. Евгения на тему евангельской притчи о блудном сыне. Эта лекция мно­ гое перевернула в моем представлении о добре и зле.

И в жизни все мои привычные опоры рушились: муж ушел, сын употреблял наркотики, дочка жила своей семьей, имеющей отличные от моих приоритеты и цен­

Непридуманные истории 113

ности... Ко мне, наконец, пришло понимание и при­ нятие того, что я всю свою жизнь не хотела видеть: что нет и не может быть спасения в опоре на человека, даже если этот человек — муж или сын.

Через несколько месяцев сын снова вернулся к нар­ котикам, но работа в «Программе 12 Шагов» не про­ шла даром ни для него, ни для меня. Он вскоре попал в зарубежный реабилитационный центр, пробыв там полгода, приехал, снова сорвался. Мне было очень больно, когда сын вновь, после долгого перерыва, стал употреблять наркотики.

Тогда я приняла очень трудное решение — не пус­ кать его домой, пока он не захочет сам начать выздо­ равливать. Я поменяла замок — и осталась одна в большой, пустой квартире. Одиночество мне помогли пережить молитва и друзья из групп Ал-Анон. Я поня­ ла, что мне надо обратиться, наконец, к истинной опо­ ре — на Бога. Тогда одиночество и мучительный страх ушли из моей жизни.

Через два месяца, поразительно быстро, сын попро­ сил о помощи, сам созвонился с центром в Санкт-Пе­ тербурге и спустя месяц уже поступил на реабилита­ цию в этот центр.

После его окончания он приехал в Москву и продол­ жил лечение в амбулаторной программе еще в тече­ ние года, устроился на работу, стал помогать мне по дому. Таким вот образом наша жизнь потихонечку на­

114 Надежда в беде

лаживалась. Правда, для этого понадобилось более двух лет работы в группах самопомощи, а кроме того, мне самой пришлось пройти реабилитационную про­ грамму, чтобы начать избавляться от болезненной зависимости от других людей.

Сейчас я живу вместе с сыном, который успешно выздоравливает от своей зависимости (хотя мне иног­ да кажется, что это выздоровление могло бы быть и более ровным). С моей первой группы «Нар-Анон» про­ шло уже четыре с половиной года. Я теперь занята интересной и полезной работой, сын тоже стал само­ стоятельным и больше не просит у меня денег на свои нужды, сам зарабатывая их. Если я теперь делаю чтото для сына — готовлю, убираю, сдаю вещи в химчис­ тку— то уже только когда я могу и хочу ему помочь, а не из страха, что он обидится. У нас с ним нет тайн друг от друга, нет недомолвок, манипуляций, мы все можем обсуждать открыто. Мы стараемся разными способа­ ми проявлять свою любовь друг к другу, вечером, же­ лая друг другу доброй ночи, мы обмениваемся поцелу­ ями. Мы сообщаем друг другу об изменениях наших планов, не беспокоим поздними приходами. В нашем доме бывает много друзей и молодежи из среды выз­ доравливающих наркоманов, на безалкогольных праз­ дниках звучат смех и добрые шутки. Мы учимся жить по новым правилам здоровой семьи — и нам это нра­ вится!»

Непридуманные истории 115

2. К. О.

«Я вышла замуж в 23 года. В 24 — родила сына. И до окончания им школы наша семейная жизнь каза­ лась мне вполне благополучной. Сын учился в англий­ ской спецшколе, успешно ее закончил. Все каникулы муж проводил вместе с сыном. Они ходили в походы на байдарке, ездили с альпинистами в горы на все лето, увлекались горными лыжами зимой...

Когда сыну исполнилось 10 лет, муж бросил курить. Он 6 лет не курил и совсем не пил спиртного — ради личного примера для сына. Я же всегда любила не­ много выпить, хотя никаких проблем в этом не виде­ ла. А своим долгом жены и мамы считала заботу одоме, об обедах, о чистоте. Идеальная чистота и вкуснейшая еда — вот это здорово! О том, что каждому в семье не хватало другого, чего-то самого главного, я никогда не задумывалась.

Вся эта семейная идиллия стала разваливаться после поступления сына в МГУ, в Институт стран Азии

иАфрики. Я имею в виду — разваливаться уже внеш­ не, видимо и осязаемо. Муж был так горд за сына и говорил: «Я сделал для тебя все, что мог — теперь ты сам иди по жизни. Моя миссия выполнена». Тут-то все

иначалось: полнейший загул сына, измена мужа, раз­ лад отношений между нами всеми. Я не могла понять, что происходит. Страдала, и потихоньку пила, чтобы уйти от реальности. А мой сын употреблял наркотики. Я тог­

116 Надежда в беде

да этого не видела и не признавалась сама себе, что он — наркоман, хотя из дому пропадали деньги и вещи, хотя я видела кровь на рубашках, хотя сын носил одежду только с длинными рукавами, хотя мой «умненький, развитый» сыночек читал одну и ту же книжку Стругац­ ких целый год, хотя его тошнило во время еды, хотя сама же бегала по подвалам вытаскивать его из плохих компаний. Это продолжалось четыре ужасных, страш­ ных года, пока в одни прекрасный день сын не сказал мне: «Мама, помоги мне, я так больше не могу».

Для нас с мужем это был такой шок, что мы сутки во­ обще не могли ничего предпринять. Это было в 1995 году. Тогда о наркомании я вообще ничего не знала. Спросить об этом кого-то из знакомых и родственников ни за что бы не решилась. Какой стыд и позор! Поэтому взяли газету «Из рук в руки» и стали звонить — узна­ вать, где и как это лечат. Потом сели в машину и поеха­ ли по Москве в наркологические диспансеры, в какието центры, к каким-то частным лекарям. Консультиро­ вались, сомневались, плакали, страдали. Уже почти решили положить сына в «Мединар», где тогда лечили какими-то шариками. И просто для успокоения совести заехали еще в один центр. Это был центр «Выздоровле­ ние». После консультации там (на ней я впервые услы­ шала о «Программе 12 Шагов»), вышли на улицу — ре­ шать, как быть. Я помню этот день, как сейчас — свети­ ло солнце, мои мужчины смотрели на меня такие не­

Непридуманные истории 117

уверенные, растерянные, и просили: «Решай ты». Я ска­ зала, что мыостаемся здесь. Стого дня прошлоуже боль­ ше 6 лет. Мой сын не употребляет наркотики и алкоголь («остается чистым», как говорят в «Анонимных Нарко­ манах») уже седьмой год. В нашей семье он стал выздо­ равливать первым.

А после выхода сына из центра со мной случилась беда — я стала пить гораздо сильнее, чем прежде. Казалось, все начало приходит в норму — сын выздо­ равливает, муж не изменяет, достаток растет — а мне плохо, одиноко, внутри пустота, жить не хочется. Но, слава Богу, мой выздоравливающий сын помог мне найти выход: я пошла в «Анонимные Алкоголики», по­ том — в реабилитационную программу, и тоже нача­ ла выздоравливать, заново осмысливая свою жизнь и решая собственные проблемы».

3. М. А.

«Я родилась в семье алкоголиков. Отец все пропи­ вал, а мама работала в нескольких местах, чтобы про­ кормить меня и сестру. Потом начала пить и она. Мои бабушка, оба деда и многочисленные родственники с обеих сторон тоже были алкоголиками. Мы с сестрой много настрадались от пьяных скандалов, драк, и были уверены, что уж с нами этого не повторится. Но в жиз­ ни все произошло иначе. У обеих моих сестер и у меня со временем тоже проявился алкоголизм.

118 Надежда в беде

Моя дочь выросла без отца — мы разошлись, когда ей было 2 года, — и с постоянно пьяной, попеременно то орущей, то виноватой и все разрешающей матерью. В воспитании дочери меня бросало из одной крайно­ сти в другую, но, в основном, я, не осознавая этого, воспитывала ее так же, как в детстве воспитывали меня. Окрики, ругань, суровость («нельзя говорить хо­ рошее ребенку, а то избалуешь» — это слова и пози­ ция моей мамы). Она росла потерянным, одиноким ребенком. Тогда мне виделось — мечта, а не ребенок. Сидит себе в уголочке, играет тихо, не капризничает, слушается. Очень удобный ребенок. Забот с ней прак­ тически не было, вот разве что с учебой не все лади­ лось. Я еще дважды пыталась устроить свою личную жизнь — выходила замуж, и таскала за собой дочь. В родительской семье не принято было что-то обсуждать, выслушивать чье-то мнение — и я поступала со своей дочерью точно также. Особенно ярко в наших отноше­ ниях проявлялось неписанное правило: «Делай, как я говорю... — не как я делаю».

После долгих и тяжелых лет пьянства, пройдя все имеющиеся методы медицинского лечения, я попала в «Анонимные Алкоголики». Остановившись, я с ужа­ сом оглянулась на изуродованные жизни дочери исвою собственную, согнулась под тяжестью вины и начала выздоравливать. На одном из семинаров по алкого­ лизму я узнала, что эта болезнь может передаваться

Непридуманные истории 119

по наследству, и в моей душе поселился страх за дочь, за то, что она может стать алкоголиком.

Мое выздоровление началось стого, что я, перестав пить, ходила на группы и вновь стала устраивать свою личную жизнь с человеком, которого очень давно зна­ ла и который тоже выздоравливал в «Программе 12 Шагов».

Из занятий с психотерапевтом я вынесла, что надо отделяться от дочери, отпускать ее, что она уже взрос­ лая и должна учиться жить самостоятельно. При этом я поняла это отделение буквально — и оставила сем­ надцатилетнюю девушку одну в квартире, а сама пе­ реехала жить к мужу.

Дальше я «отделялась» примерно так: не звонила дочери, не спрашивала как она живет («отпустила»), но, при этом, регулярно привозила баночки с едой, сигареты, убиралась, оплачивала квартиру и все дру­ гое. Короче, жила на два дома: приберу, постираю, приготовлю в одном месте — потом то же самое делаю в другой квартире.

Дочь через какое-то время забросила учебу, о рабо­ те тоже не задумывалась, но я, с завидным постоян­ ством, продолжала обеспечивать ей легкую «самосто­ ятельную» жизнь. Я не могла иначе — ведь в голове у меня все время крутилось: недолюбила, недоласкала, недодала... (продолжать эти «недо» можно было до бес­ конечности). Мой страх за дочь заставил меня начать

120 Надежда в беде

окольными путями выяснять, часто ли она выпивает и сколько может выпить. То, что я узнала, меня надолго утешило. Дочь не пила совсем — она отказывалась выпить даже на днях рождения родственников, а от глотка шампанского так морщилась, что и у всех ос­ тальных вызывала отвращение к напитку. Мыслей, что вместо алкоголя дочь может употреблять что-то другое, я не допускала ни на миг.

Навещая дочку, я постоянно заставала у нее множе­ ство молодых людей. Мне совсем не нравился их вид: воспаленные глаза, странноватое поведение. Чтобы этого не видеть и не раздражаться я нашла «выход» — стала встречаться с дочкой на полпути, чтобы пере­ дать еду и сигареты (денег я ей не давала). Когда же я все-таки заходила к ней домой, то часто находила ра­ зорванные пополам мелкие купюры, шприцы, черные от копоти ложки и другие подозрительные вещи. Дочь, глядя на меня честными глазами, объясняла, что эти шприцы и ложки (я уже что-то знала о наркотиках и их атрибутах) принадлежат ее друзьям, которые их упот­ ребляют, но она сама — ни-ни. И у меня не возникало сомнений в правдивости ее слов. Я ей верила!

Но, все-таки, что-то меня беспокоило. Я видела, что дочь все реже хочет видеться со мной, постоянно на­ ходится или в возбуждении, или в полусонном состоя­ нии; ей уже не нужна еда, и даже то, что я ей привози­ ла, она не съедала. Все чаще находила в доме шпри­

Непридуманные истории 121

цы. И тут бы забить тревогу! Но нет: «Все в порядке — просто она себя неважно чувствует, у нее гипотония, она ослабленный ребенок, выросший с пьющей мате­ рью...» Да, на чувстве вины можно долго пребывать в иллюзиях.

Так продолжалось целый год. Я выздоравливала, ходила на группы, мне говорили, что у дочери пробле­ мы — я ничего не видела и не слышала. Но вот, наконец, Бог открыл мне глаза. И я осознала, что моя дочь — нар­ команка.

В этом было страшно себе признаваться, но, при­ знавшись, я почувствовала облегчение. Ведь я знала, как можно решать эту проблему. Мы с мужем отвели дочь на группу «Анонимных Наркоманов», ей там по­ нравилось, она стала ходить на группы регулярно. Тогда же началось мое выздоровление от созависимости. Однажды я, заплакав, сказала мужу: «Ты знаешь, а я, наверное, даже рада, что моя дочь — наркоманка. Ведь благодаря программе, выздоравливая, она сможет прожить жизнь иначе, чем прожила ее я».

Однако, проходив несколько месяцев в «Анонимные Наркоманы», дочь сорвалась и снова стала употреб­ лять наркотики. Было много переживаний, боли, но, слава Богу, я была в программе, я была не одна. Вско­ ре я вставила новый замок в дверь своей квартиры, где тогда жила дочь, и сказала ей: «Я не хочу, чтобы моя квартира превращалась в притон. Поэтому, или

122 Надежда в беде

ты будешь выздоравливать, переселившись ко мне, или иди употреблять наркотики, куда хочешь». Она ушла, и какое-то время я ничего о ней не знала.

Все это время я много молилась, прося Господа по­ мочь дочери, если она еще жива. Потом была встреча, слезы радости, лечебный центр в Санкт-Петербурге, амбулаторная реабилитационная программа в Мос­ кве. Дочь снова начала выздоравливать. До года ее чистоты и трезвости наши отношения строились по «контракту», где было оговорено все: время ее прихо­ да домой, обязанности «сторон», санкции в случае упот­ ребления дочерью наркотиков или невыполнения ка­ ких-то других пунктов «договора». Правда, вскоре у нас начались трудности в отношениях из-за того, что дочь не работала, неучилась, и вообще нехотела становить­ ся самостоятельной.

Но какое же счастье знать, что все решаемо! А то, что не в состоянии решить сами — можем отдать Богу. Мы старались обсуждать конфликты, находить пути решения их, просить помощи, какое-то время вместе молились. Отношения стали более открытыми и дове­ рительными. Это стало возможным благодаря моему собственному выздоровлению, работе по шагам Про­ граммы. Один из важнейших результатов этой рабо­ ты — то, что Бог избавил меня от грызущего чувства вины за прошлое. Теперь моими действиями руково­ дит не это чувство, а здравомыслие, которое дарует

Непридуманные истории 123

Господь. Я выздоравливаю, и Бог меняет мою жизнь и жизнь моих близких.

Проблемы есть, и их много, но они постепенно ре­ шаются. Мне далеко не все нравится в выздоровле­ нии мужа и дочери, но это их жизнь, и они свободны распоряжаться ею по собственному усмотрению, а моя задача нести ответственность за свою жизнь, свое выздоровление.

Господь сотворил чудо с моей семьей: мыс мужем уже много лет остаемся трезвыми, дочь — чистой; пришли в АА и выздоравливают моя сестра со своим мужем. Ну, разве в человеческих силах было сделать все это? Слава Богу!» 8 ^ ^