Московские порядки

Порядок наследства определялся в Московском государстве правилами Кормчей и царскими уставами. Еще в самом конце XVII в. патриарх Адриан в грамоте архиепископу холмогорскому и важскому предписывает в делах "о завещаниях и о разделении имения" руководствоваться постановлениями Прохирона и Эклоги (А. Э. IV. N 3, 9, 1394 года). Но греко-римское право существенно изменялось у нас царскими указами, а может быть и самою практикою духовных судов. Ведомству духовных судов не принадлежали, кажется, исключительно дела по наследствам. Имеем прямые указания, что лица, недовольные практиковавшимися порядками, жалуются светским учреждениям и вопросы наследственного права восходят на разрешение государя. Так возникло указанное выше запрещение завещать родовые и выслуженные вотчины чужеродцам помимо нисходящих и боковых родственников. Порядок наследования в поместьях сложился исключительно под влиянием практики Поместного приказа и царских указов (см. y Буданова Указн. кн. Поместн. прик., стр. 258 и сл.). Наследование в вотчинах во многих существенных пунктах определялось исключительно народными обычаями, перешедшими и в царские указы. Таково, например, исключение дочерей при сыновьях.

В последующем изложении мы будем иметь в виду только порядок, установленный указами московских государей. Эти указы почти исключительно сосредоточиваются на дворянах. Московские памятники очень подробно говорят о наследовании в вотчинах и поместьях и почти не касаются порядка государевых тяглых земель.

1) Наследование по завещанию

Выше мы уже указали на возникшие в Московском государстве ограничения права распоряжаться своим имуществом на случай смерти. Из хода этих ограничений видно, что до 1879 г. можно было делать распоряжения в духовной грамоте о всяких вотчинах, даже о наследственных. Что касается жалованных вотчин, то в жалованных или вотчинных грамотах писалось: "и волен (такой-то) продать, заложить и по душе отдать". С 1б79 г. завещательным распоряжением подлежат только купли и движимости. Поместья завещательным распоряжениям не подлежали. Но из Уложения видно, что отцы еще при жизни своей разделяли их между сыновьями и справляли такие разделы в Поместном приказе. Этим они восполняли недостающее им право завещать поместья. Разделы эти делались по усмотрению отца. Старшие иногда ничего не получали, а все делилось между младшими. Старших же отцы писали в отвод. Но случалось, что старшие получали в отводе малые дачи, меньше тех, которые достались братьям из отцовского поместья. В этих случаях они жалуются иногда на отцовский дележ. По таким жалобам Уложение предписывает разделить поровну, смешав с новыми дачами.

В изданиях Археографической Коммиссии отпечатано несколько духовных грамот XV, XVI, XVII в. Оне представляют, обыкновенно, перечисление долгов "с кого что взять и кому что дать" и распоряжение об оставшемся имуществе отказы жене, детям, по душе и пр. Если долгов не было, завещатель писал: "невиноват никому ничем, разве душою Богу". Для исполнения приказов завещателя назначается в завещании особое лицо-цриказчик. Приказчиками назначаются и посторонния лица и свои: жена, дети, которым тоже делаются отказы. Роль приказчика часто очень трудная: нужно предъявлять иски для взыскания долгов или продавать имущество для удовлетворения кредиторов, а потому не всегда находились желающие взять на себя обязанности приказчика. Один завещатель жалуется: кого ни просил, все отказывались; назначил жену.

С XVI уже века входит в обычай явка завещаний к засвидетельствованию местному архиерею, который допрашивал отца духовного, свидетелей и писца: был ли завещатель в целом уме, так ли говорил, как написано и пр. При явке могли быть предъявляемы и споры против завещания, которые рассматривались судом.