18. Социология образования к. Маннгейма

КРАТКО

Эта реформа демократических и либеральных целей и методов, стремящаяся приспособить их к новым общественным потребностям, нуждается в социологическом подходе к образованию. Он состоит в следующем.

1. Образование формирует не человека вообще, а человека в данном обществе и для этого общества.

2. Наилучшей образовательной единицей является не индивид, а группа. Группы различаются по размерам, целям и функциям. В ходе обучения вырабатываются различные модели поведения, которым должны следовать индивиды в группах.

3. Цели образования в обществе не могут быть адекватно поняты, пока они отделены от конкретных ситуаций, в которые попадает каждая возрастная группа, и от социального строя, в котором они формируются.

4. Законы и нормы для социолога не самоцель... Тот факт, что нормы не абсолютны сами по себе, а изменяются в соответствии с общественным порядком и помогают обществу решать различные задачи, не может рассматриваться с точки зрения опыта отдельного индивида. Для него они кажутся абсолютными и неизменными законами, без этой [его] веры в их стабильность они не будут действовать.

5. Образование может быть правильно понято лишь тогда, когда мы будем рассматривать его как один из способов воздействия на человеческое поведение и как одно из средств социального контроля.

6. Ни одна система образования не в состоянии поддерживать у молодого поколения эмоциональную стабильность и духовную целость, пока она не имеет общей стратегии с социальными службами, действующими вне школы.

Такой социологический подход к образованию, возможно будет отвергнут педагогами либерального времени, для которых единственная достойная цель образования состоит в воспитании независимой личности.

РАЗВЕРНУТО

Именно с именем Карла Маннгейма (1893-1947) связано развитие идей социологии образования в западной традиции. К. Маннгейм, будучи профессором Лондонского университета, читал курсы лекций по социологии и теории образования. Не отрицая классового анализа, К. Маннгейм полагал, что классовое сознание - это социальный мир, увиденный в перспективе борющейся группы; он выдвигает идею «синтеза» социально-политических мировоззрений (перспектив) для создания свободной от классовых представлений теории общественного развития; осуществить такой синтез способна интеллигенция, если она будет свободна от мотивов, определяющих сознание и поведение основных социальных группировок, полагает К. Маннгейм. Всякая социальная группа состоит из двух слоев - социального и интеллектуального. И в то время как социальный слой, являющийся основным, коллективно преследует свои интересы, интеллектуальный - формулирует идеологические или утопические воззрения группы, соответствующие ее интересам и положению в обществе.

К. Маннгейм приходит к выводу, что люди, составляющие интеллектуальный слой всякой группы, обладают способностью к преодолению влияния «коллективных подсознательных мотивов» своего социального слоя и к возвышению до понимания объективной истины процесса общественного развития, поскольку поведение и образ мышления возвысившихся до такого понимания интеллектуалов уже не мотивируется интересами их социальной группы, они превращаются в социально незаземленную, свободно парящую интеллигенцию. Во франкфуртский период К.Маннгейм начал разработку теории образования, основанной на концепции массового общества, в котором интеллектуалы занимают особое положение по причине своего превосходства в культурном и политическом смыслах.

Говоря о природе института образования, К. Маннгейм утверждает одну из важнейших идей теории образования: именно в образовании закладывается возможность исполнения интеллигенцией ее общественной миссии. Потенциал свободного восприятия мира, открытость этому миру формируется в процессе преподавания и стремления студента к обнаружению объективной истины. Интеллигенция по своему происхождению слишком дифференцирована, чтобы можно было рассматривать ее как единый класс, - пишет К. Маннгейм в «Идеологии и утопии», - существует, тем не менее, одна объединяющая социологическая связь между всеми группами интеллигентов, а именно - образование, которое удивительным образом связывает их воедино.

 К. Маннгейм полагал, что «новое общество» требует нового «социологического подхода к образованию»; значение же социологического подхода к образованию заключается в изучении образовательных проблем в «социальном контексте», неотрывно от всех происходящих в обществе перемен, чего нельзя осуществить на основе «чисто» философского, психологического и технического подхода. К. Маннгеймом исследованы функции образования в социальном контексте XX в.: «Мы должны отличать формальные институциализированные аспекты образования, которые можно обнаружить в школах, от более широкого, более обобщенного понятия социального образования, которое возникает от влияния обучающего общества, где мы учим посредством совместных воздействий».

Понятие «социального образования» в широком смысле слова К. Маннгейм выводит из разработанной им теории «экзистенциальной детерминации» поведения и образа мышления человека: не только наши маленькие особенности, но и вся структура нашей личности может быть оформлена через наше непосредственное окружение и оказывающие на нас прямое воздействие влияния. Исследуя воспитательное воздействие социального окружения, анализируя кризисные явления в жизни современного общества, К. Маннгейм говорит о процессе демократизации, в ходе которого в политической, интеллектуальной и культурной жизни общества начинает принимать участие все большее количество людей. «Политическую функцию» приобретают ранее не осознавшие политической реальности группы; вместо рациональных общественных конфликтов возникают эмоциональные взрывы в среде неподготовленных масс, что ведет к развитию «демократии настроений» вместо «демократии разума»; развитие демократических процессов следует сделать основным фактором, который должна принимать во внимание социология образования.

По мере демократизации общества в нем все более нарушается традиционное соответствие между ограниченными интеллектуальными способностями массового человека и его ничем не ограниченным желанием выбиться в интеллектуально и культурно одаренные, а соответственно, и в материально привилегированные социальные группы. Навязчивая мания «равенства возможностей» привела к проникновению культурно и политически отсталых людей в руководящие социальные группы, следствием чего явилось преобладание в эшелонах власти иррациональных сил (именно эта ситуация отмечена в интересных исследованиях Н. Восленского, Э. Неизвестного, Е. Ляхович, отмечающих это противоречие эпохи - противоречие между традиционной интелле-генцией и развивающимся массовым обществом, что находит отражение в кризисе культуры и образования).

Примечательно, что именно К. Маннгейм предсказал слияние концепций либерального и утилитарного образования в единую «интегрирующую теорию образования»: формации демократических и либеральных полей и методов должны дать «новому обществу социологический подход к образованию», основные принципы которого можно синтезировать: «образование готовит человека не абстрактно, а для данного общества; конечная образовательная единица - это ни в коем случае не индивид, а группа, которая может изменяться в размерах, по целям и функциям, вместе с которыми изменяются преобладающие способы действия, которым должны будут подчиниться индивидуальные лица в этих группах».

И значение, которое К. Маннгейм придавал как культурному, так и профессиональному образованию, определялось для него как необходимостью нейтрализации заложенного в массе «потенциала иррационального поведения и социальных беспорядков», так и необходимостью давать каждому члену общества такое количество образования, которое он в состоянии воспринять в силу генетически заложенных в нем умственных способностей. «Природная одаренность, - писал социолог, - ограничивает селекции самых лучших для различных сфер социальной жизни»

«Общепризнано, что моральные нормы, которые больше не могут выполняться, поскольку утратили связь с реальностью, увеличивают число нарушителей закона и подрывают веру в закон вообще. Демократическая система еще не разработала механизм удаления этих устаревших норм из морального кодекса... И если мы до сих пор обходились без институционального контроля в области морали, то это объяснялось тем, что большая часть этических норм повседневной жизни была создана методом проб и ошибок и передавалась по традиции... Сегодня темпы изменений слишком высоки, чтобы можно было положиться на бессознательный эксперемент и выбор. Индивид теряется в невидимом обществе, так как он слишком слаб, чтобы придумывать для себя новые нормы...».