Учебный год 2023-2024 / ПРЕДМЕТ ДОГОВОРА КОМИССИИ
.docСказанное относится не только к классификации вещей по признаку рода или вида, но и к классификации, проведенной по любому другому их естественному свойству или признаку. Вещи и их естественные свойства выступают не в качестве объекта права, а в качестве внешнего обстоятельства, обусловливающего необходимость соответствующего урегулирования поведения обязанных лиц. Объектом права всегда является поведение обязанных лиц, однако право оказывает различное воздействие на их поведение в зависимости от характера вещей, на которые это поведение направляется. Именно в этом своем качестве, а не в качестве объектов права вещи приобретают гражданско-правовое значение. Гражданское право имеет дело со свойствами вещей не потому, что они являются объектами гражданских правоотношений, а потому, что наряду с другими внешними обстоятельствами они предопределяют возможный характер и направление поведения людей, регулируемого правом <*>.
--------------------------------
<*> См.: Иоффе О.С. Правоотношение по советскому гражданскому праву // Иоффе О.С. Избранные труды по гражданскому праву. С. 599.
Право собственности на вещи, являющиеся в силу ст. 996 ГК предметом комиссии, является одним из самых интересных вопросов в комиссионном правоотношении. Как уже указывалось, право собственности существует на отдельную вещь. Нельзя установить, кому принадлежит право собственности на вещь, определенную родовыми признаками, поскольку такой взгляд на вещи находится в иной правовой плоскости - вещном праве и конструкции вещного права не могут работать в праве обязательственном. Рассмотрим следующую ситуацию. Продавец имеет на складе 100 коробок видеокамер "СОНИ" определенной модели. Он обязуется передать покупателю соответственно 50 коробок. Право собственности покупатель получает либо в момент передачи ему указанного количества видеокамер, либо в момент их обособления на складе продавца, при наличии соответствующего соглашения. Однако вопрос о том, у кого в собственности находятся эти 100 коробок до передачи их покупателю, не есть вопрос о собственности на вещи, определенные родовыми признаками. Эти вещи также индивидуализированы, поскольку находятся в замкнутом пространстве - на складе. У продавца в собственности все 100 коробок, значит, каждая из них, какую бы он ни взял. Это вещный аспект проблемы. Сколько коробок он должен передать - это обязательственный аспект. В этом смысл тезиса, что право собственности может существовать только на индивидуально-определенную вещь, независимо от того, через какие признаки эта вещь определяется в обязательстве - через родовые или также через индивидуальные.
Следовательно, при составлении договоров комиссии, а равно при их применении правило п. 1 ст. 996 ГК РФ о том, что вещи, поступившие к комиссионеру от комитента либо приобретенные комиссионером за счет комитента, являются собственностью последнего, должно применяться лишь к вещным аспектам комиссионного правоотношения. Правило данной статьи не может быть изменено по соглашению комитента с комиссионером. Это вызвано тем, что в этом вопросе могут быть заинтересованы третьи лица (кредиторы комитента, например) <*>. Пока вещь не передана от третьего лица комиссионеру либо пока она не индивидуализирована у третьего лица до момента передачи, комитент не получает права собственности на эту вещь. Он может получить в порядке цессии от комиссионера лишь обязательственное право требования к третьему лицу о передаче ему указанной вещи.
--------------------------------
<*> См.: Граве К.А. Советское гражданское право: Учебник / Под ред. Д.М. Генкина. М., 1961. С. 242.
Вещи, определяемые родовыми признаками, сложны еще и потому, что, имея индивидуальную определенность, например по признаку пространственного местонахождения в конкретный момент времени, они легко могут потерять определенность, которая известна приобретателю этой вещи.
Комиссионная модель реализации имущества собственника не исключает такой ситуации, при которой владение вещью сохраняет комитент. Возникает вопрос, может ли комиссионер по продаже обусловить в сделке с третьим лицом переход права собственности на покупателя с момента достижения соглашения об этом, а не с момента традиции вещи? Безусловно, речь при этом идет об индивидуально-определенной вещи. Как правило, с момента заключения сделки комиссионером до момента получения отчета комитентом проходит несколько дней. Считается ли собственность перешедшей независимо от знания об этом предыдущего собственника (комитента)? Какие последствия будет иметь отчуждение данной вещи комитентом третьему лицу?
По-видимому, нет препятствий для перехода права собственности на приобретателя с момента его соглашения с комиссионером, поскольку комиссионер вправе принимать те же решения, которые обычно принимает собственник отчуждаемой вещи, в том числе о моменте перехода права на приобретателя. Отчуждение вещи комитентом добросовестному третьему лицу будет означать невозможность виндикации этой вещи новым собственником, заключившим соответствующий договор с комиссионером. В этом риск приобретателя. Со своей стороны, приобретатель будет обладать иском о возмещении комиссионером убытков в связи с тем, что реальной передачи ему купленной вещи не произошло. Уплаченные суммы комиссионер вправе в порядке регресса взыскать с комитента, поскольку, заключив договор комиссии на продажу определенной вещи, комитент не вправе отчуждать эту вещь до прекращения этого договора. В противном случае комитент не может исполнить свою обязанность по освобождению комиссионера от обязательств, принятых им на себя перед третьим лицом (абз. 4 ст. 1000 ГК РФ).
Комиссионер должен обеспечить постоянное наличие индивидуализирующих признаков у вещей, полученных от или для комитента, несмотря на то что они, как правило, определены лишь родовыми признаками. В частности, комиссионер должен обеспечить раздельное хранение собственных товаров и аналогичных товаров своего комитента.
Значительной проблемой является, на наш взгляд, последствие неисполнения этой обязанности комиссионером. Наиболее распространенный случай - смешение однородных вещей комитента и комиссионера (разумеется, для индивидуальных вещей такой проблемы не существует: вещь либо есть у комиссионера, либо ее у него нет). Если мы обратимся к теоретической литературе, в особенности дореволюционной, мы увидим, что смешение вещей выделяется в качестве особого основания для возникновения права собственности. Г.Ф. Шершеневич признавал смешением такое соединение вещей, принадлежащих разным лицам, в результате которого получается единая вещь <*>.
--------------------------------
<*> См.: Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. С. 203.
"Смешение близко подходит к приращению, но в то же время и отлично от него. Оба понятия совпадают настолько, насколько в обоих случаях а) вещи соединяемые принадлежат разным лицам и б) установившаяся, в результате соединения, связь представляется неразрывной. Но в случае приращения одна вещь, присоединяясь к другой, получает по отношению к ней значение придаточной, так как при смешении вещи, будучи каждая самостоятельной, образуют новую вещь, а это создает и иные юридические последствия... Интересный пример смешения представляет в наше время отдача зернового хлеба в товарные склады, где он смешивается с подобным же зерном, не лишая собственника вещного права" <*>.
--------------------------------
<*> Там же. С. 204.
Для того чтобы признать наличность смешения, необходимы следующие условия: а) вещи должны принадлежать разным лицам. Поэтому не будет смещением в юридическом значении слова, когда нечаянно смешаются разные сорта вина, принадлежащие одному виноторговцу; б) смешение должно быть такого рода, чтобы обнаружилась полная невозможность разъединения, восстановления индивидуальности, иначе оно не произведет никаких юридических результатов. Так, например, при перевозке с квартиры на квартиру смешаны были две библиотеки или на водопое сошлись два стада, принадлежащие разным деревням. В том и другом случае собственники, после некоторого труда, могут отделить свои вещи, а потому каждый из них сохраняет свое право. Но при смешении муки, зерен, фруктов и т.п. отделение практически невыполнимо; в) при смешении ни одна вещь не становится по отношению к другой ни главной, ни придаточной; этим смешение отличается от приращения. Между собственниками смешанных вещей устанавливается право общей собственности <*>.
--------------------------------
<*> См.: Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. С. 205.
Правила о возникновении в результате смешения общей собственности, например, комитента и комиссионера имеют приоритет перед нормами о возникновении права собственности комитента на вещи, приобретаемые комиссионером за его счет, поскольку эти правила соответствуют существу отношений при смешении вещей.
Интересный вопрос возникает, когда комиссионер смешивает вещи двух разных комитентов. Происходит своеобразное возникновение общей долевой собственности помимо воли этих лиц, причем они могут вообще никогда об этом не узнать.
Значительное внимание в договорах комиссии следует уделять, на наш взгляд, вопросам ответственности комиссионера за смешение вещей комитента с вещами комиссионера или третьих лиц, если это приводит к убыткам комитента. Возникает интересная ситуация, когда при наличии у комиссионера вещей в натуре комитент утрачивает их в юридическом смысле, поскольку вместо права собственности на эти вещи у него возникает доля в праве общей собственности на определенную совокупность вещей, в число которых входят и вещи, ранее находившиеся в собственности комитента. Если на складе комиссионера смешивается мука разных сортов, например первого - принадлежащего комитенту и второго - принадлежащего комиссионеру, то возникшая в результате новая вещь (мука) имеет с точки зрения комитента более низкие качественные показатели, чем принадлежащая ему до такого смешения мука. Следовательно, при применении общих норм о разделе общей собственности комитент получит муку в том же объеме, но с более низкими качественными показателями, а значит, более низкой стоимости. Возникшая разница между стоимостями старой и новой вещей подлежит возмещению комитенту комиссионером. Основанием для соответствующего иска комитента должно служить ненадлежащее исполнение комиссионером своих договорных обязательств.
Комиссия, как и любое другое договорное правоотношение, связанное с нахождением вещей одного лица у другого без утраты первым его права собственности, содержит массу для комиссионера возможностей для смешения или даже замены товара. В этой связи комитент в договоре с комиссионером должен вырабатывать различные средства для собственной защиты от подобных рисков.
Особо значимой данная проблема становится при банкротстве комиссионера, когда комитент вправе требовать исключения из конкурсной массы принадлежащего ему имущества, поскольку в силу п. 1 ст. 103 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" конкурсную массу составляет лишь имущество должника. Если факт принадлежности имущества комитенту не будет установлен конкурсным управляющим или арбитражным судом, рассматривающим дело о банкротстве, комитент будет иметь статус обыкновенного кредитора по денежному обязательству о возмещении убытков со всеми вытекающими отсюда рисками. При наличии общей долевой собственности комитент сначала должен обратиться с иском о разделе и выделе своей доли и лишь затем может требовать исключения выделенного ему имущества из конкурсной массы комиссионера.
Переход права собственности при отчуждении вещей комитента комиссионером на третье лицо внешне представляет собой отступление от известного правила: никто не может передать другому больше права, чем имеет сам <*>. Однако Б.Б. Черепахин в одной из самых известных своих работ не рассматривает отчуждение вещи комиссионером как исключение из этого правила, поскольку подлинным праводателем является здесь не комиссионер, а собственник отчуждаемой вещи. Производное правоприобретение, по мнению автора, не всегда основано на договоре с правопредшественником <**>. Решающее значение, на наш взгляд, ученый придает воле собственника (комитента), выступающей как объективный момент во взаимоотношениях комиссионера и третьего лица (приобретателя), поскольку субъективное знание третьего лица о воле комитента несущественно. Комиссионер, равно как и залогодержатель, отчуждает чужую вещь на основании управомочия, полученного от собственника, хотя он и не обладает полномочием действовать от имени последнего. "Таким образом, ограничение правомочия отчуждателя восполняется за счет правомочий собственника вещи, право которого переходит к приобретателю" <***>.
--------------------------------
<*> D. 50.17.54: "nemo plus iuris ad alienum transferre potest, quam ipso habet". Это положение, сформулированное римским юристом Ульпианом в качестве общего правила, лежит в основе всякого правопреемства (цит. по: Черепахин Б.Б. Правопреемство по советскому гражданскому праву. М., 1962. С. 18).
<**> См.: Черепахин Б.Б. Указ. соч. С. 9.
<***> См.: Там же.
Выводы Б.Б. Черепахина логично вытекают из предложенной им объективной сущности производного правоприобретения - зависимости права правоприобретателя от права правопредшественника, в противовес субъективной стороне - зависимости или независимости от воли предшествующего собственника <*>.
--------------------------------
<*> См.: Черепахин Б.Б. Указ. соч. С. 8.
В том же ключе высказываются и другие ученые: "В случаях, предусмотренных законом или договором, правомочия по распоряжению имуществом могут быть предоставлены лицу, не являющемуся субъектом права собственности или иного ограниченного вещного права на это имущество. В частности, при осуществлении обмена имущества во исполнение договора комиссии стороной по договору мены этого имущества является комиссионер, действующий от своего имени" <*>.
--------------------------------
КонсультантПлюс: примечание.
Монография М.И. Брагинского, В.В. Витрянского "Договорное право. Договоры о передаче имущества" (Книга 2) включена в информационный банк согласно публикации - М.: Издательство "Статут", 2002 (издание 4-е, стереотипное).
<*> Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга вторая: Договоры о передаче имущества. С. 262.
Надо сказать, что в литературе иногда появлялись высказывания против безоговорочного признания права собственности комитента на приобретенные комиссионером товары. В частности, А. Шахназаров не считал такое решение целесообразным с экономической точки зрения <*>. Однако никаких серьезных правовых доводов в обоснование своей позиции А. Шахназаров не привел, ограничившись ссылками на интересы народного хозяйства.
--------------------------------
<*> См.: Шахназаров А. Договор комиссии // Вопросы торгового права и практики: Сб. статей. Л., 1926. С. 96 - 97.
Оставляя в стороне неясные с правовой точки зрения интересы народного хозяйства и рассматривая ситуацию с позиций баланса интересов сторон, можно сделать вывод, что она решена действующим законодательством оптимально: комитент вправе требовать исключения имущества из конкурсной массы при банкротстве комиссионера; комиссионер же не имеет особого стимула для получения права собственности на эти вещи, поскольку, с одной стороны, его интересы в достаточной мере обеспечиваются правом удержания, а с другой стороны, комитент в любом случае должен нести риск, связанный с деятельностью комиссионера, поскольку эта деятельность осуществляется в его интересах.
Правовой режим объектов, входящих в предмет поручаемых комиссионеру сделок, именно как вещей, имеет значение не только для права собственности комитента, но и для такого права, как удержание. Данное право распространяется, согласно п. 2 ст. 996 ГК РФ, только на вещи. Никакие иные объекты гражданских прав, в том числе имущественные права, комиссионер удерживать в обеспечение своих требований к комитенту не вправе.
Среди всех видов вещей особое положение занимают деньги. При этом в качестве разновидности вещей могут признаваться только наличные деньги, имеющие материальную форму купюр установленного образца. Безналичные денежные средства, исполняющие все экономические функции денег в обороте, разновидностью вещей не являются, а представляют собой права требования клиента к банку, для которых установлен своеобразный режим обращения. Нет никаких оснований для распространения вещно-правовых правил на указанные права требования. Безналичные денежные средства не обладают признаком материальности, необходимым для любой вещи. Поэтому правила п. 1 ст. 996 ГК РФ о праве собственности комитента на вещи, поступившие комиссионеру, не могут получить применения по отношению к безналичным денежным средствам, поступившим на расчетный счет комиссионера. Эти права требования к банку принадлежат самому комиссионеру, вытекают из его обязательственных отношений с банком, и комитент ни при каких обстоятельствах не наделен возможностью прямого получения безналичных денежных средств с этого счета. В равной мере не может быть ограничена свобода распоряжения комиссионером этими правами требования, за исключением случаев принятия судом мер по обеспечению иска или иных принудительных мер.
Никакие правила о собственности и вещных правах не могут применяться к безналичным денежным средствам, как бы велико ни было желание защитить интересы комитента при банкротстве комиссионера.
По-другому обстоит дело с наличными денежными средствами (вещами в подлинном смысле этого слова). Правила п. 1 ст. 996 ГК должны получить свое применение к этим объектам, но при условии соблюдения основных требований, установленных для права собственности, заключающихся в необходимости индивидуальной определенности объекта. Наличные банкноты, находящиеся в распоряжении комиссионера и поступившие к нему в связи с деятельностью в интересах комитента, по общему правилу не обладают определенностью, позволяющей достоверно установить их принадлежность комитенту, и поэтому не могут оставаться в собственности комитента. Их передача комиссионеру влечет переход права собственности на них, поскольку с этого момента они индивидуализируются лишь по признаку их пространственного нахождения (например, в сейфе у комиссионера). Однако гипотетически мы можем представить, что стороны перепишут номера и номинал определенных банкнот, передаваемых комиссионеру для расчетов с его контрагентами, и договорятся, что право собственности на указанные банкноты будет сохранено за комитентом до момента их передачи третьему лицу. На наш взгляд, при всей нереальности данной ситуации в отношениях между комитентом и комиссионером право собственности сохранится за комитентом, а значит, при банкротстве комиссионера он будет иметь право на исключение помеченных банкнот из конкурсной массы.
Тот факт, что ряд банкнот не будет находиться в собственности комиссионера, нисколько не препятствует переносу комиссионером права собственности на эти банкноты на третье лицо, по аналогии с обычными вещами. На этом основании гражданский оборот не претерпевает никаких неудобств.
Общее же правило состоит в том, что комиссионер приобретает право собственности на поступившие к нему для последующей передачи комитенту наличные деньги, поскольку эти деньги имеют своим единственным индивидуализирующим признаком факт их нахождения у комиссионера. Разделять деньги комитента и деньги комиссионера, находящиеся в одном сейфе у комиссионера, можно лишь в экономическом смысле. С юридической точки зрения все эти деньги по общему правилу находятся в собственности комиссионера <*>. Здесь правила ГК РФ о договоре комиссии не могут применяться без поправок, которые вносятся специальным характером таких объектов гражданских прав, как деньги. Как отмечал Л.А. Лунц, будучи родовыми вещами, деньги, однако, определяются в гражданском обороте не по своим физическим свойствам, а исключительно по числовому отношению к определенной абстрактной единице <**>. Что, добавим, не препятствует определению вопросов права собственности на денежные знаки по общим правилам о вещах, поскольку право собственности оперирует лишь с категорией вещей, а свойство денег выступать платежным средством находится в плоскости обязательственных отношений.
--------------------------------
<*> Граве К.А. Советское гражданское право: Учебник / Под ред. Д.М. Генкина. С. 242.
<**> Лунц Л.А. Деньги и денежные обязательства в гражданском праве. М.: Статут, 1999. (Сер. "Классика российской цивилистики".) С. 95.
Значительный интерес представляет такой объект гражданских прав, как ценные бумаги, в особенности в связи с концепцией без документарных ценных бумаг, которая активно развивается в настоящее время и находит многих сторонников. Значительное распространение сделок с документарными ценными бумагами с использованием услуг комиссионеров не вызывает сомнений. В законодательное определение комиссионера в ГТУ (§ 383) прямо включено указание на продажу или покупку товаров и ценных бумаг. Вместе с тем вопрос о том, допустимо ли использование института договора комиссии в обороте бездокументарных ценных бумаг, требует самостоятельного исследования.
Однако, прежде чем перейти к этому вопросу, необходимо установить сначала природу документарных и далее природу бездокументарных ценных бумаг.
Как указывал М.М. Агарков, общие положения гражданского права по вопросу о том, кто имеет право требовать исполнения обязательства и кому оно должно быть исполнено, представляют целый ряд практических неудобств, особенно в случае перехода требования от одного субъекта к другому. Между тем хозяйственная жизнь требует весьма значительной мобилизации обязательственных отношений, которые являются необходимым условием современного развития торгового оборота и кредита. Кроме того, характерное для настоящего времени массовое совершение однородных типовых сделок требует упрощенных способов удостоверения принадлежности права определенному субъекту.
Институт ценных бумаг служит для этих целей. Он превращает юридический документ в средство легитимации субъекта соответствующего права. Благодаря тому, что предъявление документа является необходимым условием осуществления выраженного в нем права, должнику облегчается процесс определения того, кому он может чинить исполнение, и, с другой стороны, кредитору облегчается обоснование его притязания. Кроме того, нахождение документа у кредитора является для него гарантией того, что должник не исполнит обязательства другому лицу, а если и исполнит, то это исполнение не прекратит обязательства <*>.
--------------------------------
<*> Агарков М.М. Учение о ценных бумагах. М.: Финстатинформ, 1993. С. 46.
Наиболее распространенное определение документарных бумаг состоит в том, что ценные бумаги суть воплощенное в документе обязательство (verkorperte Forderungsrechte) <*>. По словам Н.О. Нерсесова, говоря, что обязательство воплощается в бумаге, юристы имеют в виду указать на тесную связь права с документом, на существенное значение этого последнего для права, из него вытекающего <**>.
--------------------------------
<*> Немецкий цивилист Бруннер давал следующее определение ценной бумаги: "Wertpapier ist eine Urkunde uber ein Privatrecht, dessen Verwertung durch die Innehabung der Urkunde privatrechtlich bedingt ist" ("Ценной бумагой является документ о частном праве, когда осуществление этого права частный правопорядок обусловливает обладанием соответствующим документом (бумагой)") (цит. по: Агарков М.М. Указ. соч. С. 14).
<**> См.: Нерсесов Н.О. О бумагах на предъявителя с точки зрения гражданского права // Нерсесов Н.О. Избранные труды по представительству и ценным бумагам в гражданском праве. М.: Статут, 1998. (Сер. "Классика российской цивилистики".) С. 139.
Мы можем привести еще несколько высказываний того же автора, передающих разные оттенки мысли о неразрывной связи бумаги как вещи и права из бумаги:
"Ценная бумага имеет место, когда какое-либо право так тесно связано с документом, что владелец его может требовать осуществления от противной стороны. Как собственность на вещь переходит путем традиции самой вещи, так право требования определенной денежной суммы или определенной вещи, находящейся в чужом владении, переходит посредством передачи ценной бумаги, содержание которой составляет упомянутая денежная сумма или вещь" <*>.
--------------------------------
<*> Нерсесов Н.О. Указ. соч. С. 140.
"Анализ функций ценных бумаг показывает, что они возникают по преимуществу в интересах облегчения передаваемости или осуществления субъективного права, которое составляет их сущность. Свойство кредитора по ценным бумагам основывается на моменте формальной легитимации, т.е. кредитором считается тот, кто имеет собственность на документ, а собственность, в свою очередь, обусловливается добросовестным владением документом. Добросовестное владение является здесь неопровержимым предположением права собственности (praesumtio juris et de iure)" <*>.
--------------------------------
<*> Там же. С. 141.
В отношении последнего высказывания Н.О. Нерсесова следует заметить, что скорее кредитором считается не тот, кто имеет собственность на документ, хотя это случается в подавляющем большинстве случаев, а тот, кто легитимирован в этом качестве тем способом, который требуется по закону для данного вида ценных бумаг.
Легитимацией применительно к ценным бумагам в литературе называют признание определенного лица носителем некоторого субъективного права и узаконение этого лица в качестве управомоченного держателя ценной бумаги, воплощающей такое право <*>. Легитимация держателя ценной бумаги имеет значение как для самого держателя (кредитора), так и для должника по ней - эмитента <**>.
--------------------------------
<*> См.: Белов В.А. Ценные бумаги в российском гражданском праве. М., 1996. С. 71.
<**> Заметим здесь, несколько забегая вперед, что легитимация требуется лишь для целей реализации права, закрепленного в бумаге. Никто из авторов не упоминает в качестве цели легитимации установление вещно-правовой принадлежности ценной бумаги, определение ее собственника; поскольку это происходит по общим правилам о праве собственности на движимые вещи, нигде в ГК РФ не установлено изъятий из этого правила для ценных бумаг.
Известны три способа легитимации держателей, которым соответствуют три способа обозначения кредитора по бумаге и три способа передачи ценных бумаг. Все три способа нашли отражение в ст. 145 действующего ГК РФ.
Первый способ легитимации держателя заключается в наличии факта предъявления бумаги. Любое лицо, предъявившее такую бумагу, будет являться управомоченным по ней, т.е. может потребовать исполнения от должника. Необходимость предъявления бумаги для осуществления выраженного в ней права имеет двоякое значение. Предъявление бумаги, во-первых, необходимо кредитору для легитимации его в качестве субъекта выраженного в ней права. Без бумаги кредитор может быть лишен возможности осуществить свое право требования. Должник имеет право отказать в исполнении - если бумага ему не предъявлена. Во-вторых, лицо, обязанное по бумаге, может выполнять свою обязанность только в отношении предъявителя бумаги. В противном случае оно будет нести ответственность перед субъектом, управомоченным бумагой, - в частности, должник по ценной бумаге обязательственно-правового содержания может оказаться вынужденным дважды исполнить свое обязательство <*>.