Комментарии экспертов:
Нарежный Валерий Владимирович, руководитель налоговой практики юридической компании «Инкор Альянс» (г. Москва) Многие компании, отчаявшись добиться от контрагентов своевременного выставления счетов-фактур (а их наличие у покупателя влияет на возможность принять к вычету НДС), включают в договоры пункты об оплате приобретенных товаров и услуг только после получения оригиналов счетов-фактур и иных документов, сопровождающих исполнение договора. При этом условия договора о приостановлении оплаты следует сформулировать корректно: не стоит указывать счет-фактуру в качестве документа, удостоверяющего исполнение обязательства по поставке или являющегося ее доказательством. Такой подход трактуется арбитражными судами как незаконный (определение ВАС РФ от 09.07.2010 № ВАС-7175/10). В данном случае непредставление счета-фактуры было указано в договоре как основание для изменения срока оплаты, а не для освобождения от обязательства по оплате поставленного товара. Это представляется разумным и допустимым. Как следует из позиций обеих сторон, имела место именно задержка оплаты, а не отказ от нее, поэтому ссылка ответчика на определение ВАС РФ от 08.02.2011 № ВАС-783/11 является некорректной. Полагаю, что суды трех инстанций разобрались в вопросе и оснований для удовлетворения встречного иска нет.
Кислов Сергей Александрович, старший юрист юридической группы PRINCIPIUM (г. Москва) В договорных отношениях стороны использовали диспозитивность, предоставленную нормой п. 1 ст. 486 ГК РФ. Так, если в договоре указано, что оплата производится с момента перехода права собственности и при предоставлении определенных документов (одним из которых является счет-фактура), то обязательство по оплате возникает с момента выполнения всех условий, установленных соглашением. Доводы ответчика, на мой взгляд, основаны на некорректном толковании актов суда. В судебной практике, приведенной в подтверждение позиции ответчика, договор, по всей видимости, не содержал указания на обязательность предоставления счета-фактуры, а имелась только норма о необходимости подтверждения факта поставки.
Комментарий редакции:
Если в обоснование своей позиции вы приводите практику ВАС РФ, всегда есть риск, что суд решит: обстоятельства дела, на которое вы ссылаетесь, в чем-то отличаются от обстоятельств текущего дела. Нечто подобное произошло и в данном случае. Но очевидно, что окончательный ответ на вопрос, в каких случаях покупатель может задерживать оплату до получения счета-фактуры, а в каких — нет, должен дать Президиум ВАС РФ.
ИНТЕРВЬЮ
«Гражданский кодекс наполнен правовым хламом из учебников»
Пугинский Борис Иванович руководитель Центра договорного права юридического факультета МГУ, доктор юридических наук
Критика проекта изменений в ГК РФ не сводится к спорам о размере уставного капитала и о содержании акционерных соглашений. Об изменениях, затрагивающих положения об обязательствах, рассказывает Борис Иванович Пугинский, руководитель Центра договорного права юридического факультета МГУ, доктор юридических наук (на сайте размещена полная версия интервью, опубликованного в журнале с сокращениями)
— В конце апреля при участии Центра договорного права юридического факультета МГУ состоялась конференция, участники которой активно критиковали как действующий Гражданский кодекс РФ, так и предложенные в него поправки. Какое из этих направлений критики, на Ваш взгляд, наиболее обосновано?
— Действительно, 28 апреля Центр договорного права провел широкую конференцию, посвященную модернизации экономики и роли в этом договорного права. Практически все выступавшие высказывали различные замечания и предложения по содержанию кодекса и по изменениям к нему. Все критические замечания представляются мне обоснованными, заслуживающими учета. Среди них я бы выделил такие, которые считаю наиболее значимыми. Основной вопрос — о роли и месте договорного права. Речь идет об ориентации российских предпринимателей на содействие модернизации и инновационному развитию, на использование договоров для содействия этим процессам. Необходимо разрабатывать системные договоры — на выполнение научно-исследовательских и конструкторских работ, а также внедрение их результатов. Необходимо не только создавать индустриальный фундамент под научные разработки, но и усиливать связь деятельности научных коллективов с практической деятельностью хозяйственных субъектов. Без этого инвестиции начинают делаться наугад, становятся инвестициями «в никуда». Эти вопросы мы и стремимся включить в содержание ГК.
— Учитывают ли эту задачу разработчики поправок в ГК?
— К сожалению, разработчики повторяют ошибку, которую совершила в свое время коммунистическая партия: пытаются закрепить свою монополию на истину. Они избегают дискуссий, игнорируют критические замечания и предложения. Даже на нашу конференцию приглашенные цивилисты попросту не явились, поскольку не могут ничего возразить на высказываемые замечания. Но без полемики, без учета критики происходит застой, деградация науки. Она проявляется в недостатках Кодекса. Право призвано служить инструментом и проводником обновления экономики. Однако процесс пересмотра ГК оказался практически не связанным с задачами модернизации производства. ГК обрекает на следование устаревшим приемам и формам работы, не позволяющим достичь эффективных результатов.
— В нескольких своих выступлениях Вы говорили, что в ГК у нас наблюдается совершенно невероятное сочетание избыточного регулирования отдельных вопросов и в то же время абсолютной неурегулированности многих других. Какие вопросы зарегулированы избыточно?
— Гражданский кодекс попросту наполнен правовым хламом из учебников. Возьмите хотя бы классификацию вещей на делимые и неделимые, которая фактически никому не нужна, большинство норм о праве собственности, договорном праве, праве на средства индивидуализации и другие. Многое из того, чем напичкан Гражданский кодекс, никогда не используется на практике. Я с восхищением смотрю на разработки нормативных актов европейских научных групп: это высочайшая применимость, регулирование для дела. Не зря Принципы европейского договорного права Европейский союз рекомендовал включать в гражданские кодексы стран Европы. А наши цивилисты всячески избегают обсуждений по существу.
— Но, вместе с тем, на практику они смотрят. Е. А. Суханов в одной из своих статей утверждал, что правовые нормы Германии разработчики принимали во внимание
— Смотреть, может, и смотрели, но в поправках к ГК эти новеллы не учтены абсолютно. Там не появились те договоры, которые предусмотрены Принципами европейского права: договор коммерческого агентирования, франшизы, дистрибуторские договоры и другие, которые нужны для повышения уровня работы наших предпринимателей.
— Критика нынешней редакции ГК в основном сводится к тому, что понятие «условная сделка» толкуется слишком узко, многие договоры, например, опционные, не нашли своего отражения в ГК, отсутствует институт «гарантий и заверений». Поправки в ГК вносят какие-либо улучшения в этой части?
— Предложенные поправки отчасти затрагивают эти вопросы. Я согласен с тем, что понятие условной сделки определено очень неудачно, вследствие чего этот способ организации договорных связей почти не применяется. Не только опционные договоры не нашли отражения, но и почти все договоры, применяемые в биржевой практике. Институт гарантий и заверений отсутствует, тут нечего спорить. Он неизвестен нашим предпринимателям и юристам, но в Европе, в США он применяется, особенно в долгосрочных договорах.
— Профессор М.И.Брагинский насчитал 1600 императивных норм и всего лишь 300 диспозитивных норм в Гражданском кодексе РФ. Как изменится это соотношение? Надо ли его менять?
— Я не сторонник замены императивных норм диспозитивными во всех случаях. Метод гражданско-правового регулирования – это дозволительность. И формулировка дозволительного положения «вопрос решается сторонами в договоре» предпочтительнее, чем формулировка «вопрос решается либо как указано в законе, либо как определят стороны в договоре». Диспозитивных норм в ГК было включено достаточно. Представляется, что количество императивных и даже диспозитивны положений может быть уменьшено, поскольку это всегда ограничивает стороны.
— Следует ли вносить в ГК (в частности, в ст.174) «защиту от дурака» - нормы, которые делают возможной признание недействительности сделки, если сторона допустила ошибку при ее заключении?
— К признанию недействительными сделок следует относиться крайне осторожно. За этим зачастую стоят злоупотребления. Если сторона допустила ошибку, то лучше не просто признавать сделку недействительной, а исправить эту сделку. Так называемое «излечение сделок» в последние два-три десятилетия широко применяется судами за рубежом.
— На совещании председателей арбитражных судов в Ростове-на-Дону Председатель ВАС РФ А. А. Иванов предложил внедрить институт «снятия корпоративной вуали». Какие изменения могут потребоваться? Как Вы относитесь к возможному внедрению этой нормы?
— Я согласен с этими предложениями. Разумеется, ответственность за юридические лица должны нести члены правлений и руководители организаций, действиями которых допущено нарушение, причинены убытки. Факты преднамеренного банкротства, искусственного банкротства — за ними стоят недобросовестные действия руководителей корпораций. Прикрываться ответственностью юридического лица и уходить от личного возмещения убытков — это неприемлемая практика. Американские суды, например, без колебаний возлагают ответственность на руководителей страховых компаний или банков, которые виновны в ситуации краха, не информируют клиентов о негативных последствиях своих действий и возможных потерях.
— Судебная практика свидетельствует о том, что иски о взыскании убытков предъявляются весьма редко. Изменит ли ситуацию новая редакция статьи ГК РФ о правилах взыскания убытков? В частности, правило, согласно которому суд не вправе отказать во взыскании убытков лишь на том основании, что истец не может доказать их точный размер?
— Здесь мы видим проблему, которую в немалой степени создали сами разработчики Гражданского кодекса. И юридическая наука, и юридические и экономические вузы, увы, не учат тому, как фиксировать и как доказывать убытки. К сожалению, ГК лишь частично затрагивает эту проблему. Я полагаю, что необходимо расширить право сторон на установление в договоре так называемых «твердых убытков», то есть фиксированной суммы. Например, как в Воздушном кодексе: когда убытки определяются по ставке, исходя из веса утерянного груза. Более века ГК говорит о праве потерпевшего на возмещение неполученных доходов, тогда как возмещению подлежит лишь неполученная прибыль, т.е. доходы за вычетом необходимых расходов. Иначе у кредитора возникнет неосновательное обогащение. Надо грамотно изложить норму ст.15 о составе убытков, а не запутывать людей. Это будет полезнее, чем вынуждать суды выносить произвольные решения по спорам об убытках.
— Как Вы полагаете, какие проблемы призваны решить статьи 308.1 и 308.2, вводящие в ГК РФ понятия «альтернативное обязательство» и «факультативное обязательство»?
— Я считаю, что понятия альтернативного и факультативного обязательства привнесены в ГК из старых учебников гражданского права. На практике они встречаются чрезвычайно редко. Я не вижу реальной необходимости в расширении регулирования таких соглашений. Это изменение ради изменения.
— Но в каких случаях эти обязательства применяются или должны были применяться?
— В случаях, когда стороны должны были предусматривать альтернативный или дополнительный вариант исполнения сделки. Но попробуйте найти такого чудака, который согласится принимать альтернативное исполнение. Это, скорее, для случаев урегулирования конфликтов, когда предусматриваются способы реального исполнения обязательств должников. В нормальных же отношениях это крайне редкие ситуации, и можно было бы оставить их в учебниках.
— Пункт 5 ст. 431.1 дает возможность сторонам договора, заключенного в связи с предпринимательской деятельностью, определить иные последствия его недействительности вместо общего правила, предусмотренного ст. 167 ГК РФ. Какие именно «иные последствия» стороны могут предусмотреть?
— Стороны получат возможность предусматривать фактически любые последствия недействительности предпринимательского договора. Какие именно? Прежде всего, возможность принятия мер к урегулированию отношений. Скажем, медиацию.
— А что делать, если стороны укажут: «недействительность договора не влечет для сторон никаких последствий»?
— Написано «никаких» — значит, никаких, кроме урегулирования ранее исполненного. Два года назад я столкнулся с контрактами на очень крупные суммы — многомиллионные в долларовом эквиваленте. Стороны предусмотрели, что неисполнение контракта не влечет за собой никаких последствий, в частности, отсутствует обязанность возмещения убытков. Это встречается, когда стороны заинтересованы друг в друге, в последующем сотрудничестве.
— Как Вы относитесь к возможности начисления процентов на проценты по ст. 395 ГК РФ в коммерческих отношениях?
— Целиком отрицательно. Сейчас такой возможностью в основном злоупотребляют банки, понуждающие заемщиков подписывать договоры на своих условиях. Кроме того, эта мера неудобна в применении. Более предпочтительно установление увеличенных процентов — в двойном или в тройном размере по сравнению со ставкой рефинансирования ЦБ РФ, чтобы у сторон не было стимула затягивать выплаты. Сейчас проценты по ставке рефинансирования ЦБ в основном «съедаются» инфляцией и не оказывают воздействующего эффекта. Не случайно в странах Евросоюза в последние годы для укрепления расчетной дисциплины значительно повышена ответственность за такие нарушения. ВАС РФ однажды высказался, что сторона, в отношении которой нарушено денежное обязательство, может также требовать возмещения потерь в размере инфляционных выплат. Но, к сожалению, он об этом потом забыл. Данную меру можно было бы закрепить в ГК вместо начисления процентов на проценты.
— Эффективность реформы гражданского права во многом зависит от того, как суды применяют Гражданский кодекс. Как Вы относитесь к последним изменениям АПК РФ: упорядочению инстанционного обжалования, пересмотру дел из-за изменения правовой позиции ВАС РФ и т. д.?
— Я пока не замечаю отрицательных последствий от изменения роли надзорной практики. Как всегда, одни шумят, что это нехорошо, другие — что замечательно, и это надо закрепить. Пусть все устоится. Десять лет, даже меньше, — это очень небольшой срок. Что же касается конкретных правовых позиций ВАС РФ Практику исцеления договора подряда можно только приветствовать. Наконец, суды стали думать о том, как сохранить договор, вместо того, чтобы ломать его. Это же безобразие было, когда сторона цепляется к дефектам договора, чтобы избежать ответственности. Договоры должны соблюдаться. Позиция о возможности уменьшения неустойки: прежде суды проводили такую практику, и ничего опасного не произошло. Да, были случаи, когда стороны устанавливали в договоре такую неустойку, что она превышала балансовую стоимость организации. Можно, конечно, практику скорректировать — установить предельные размеры неустойки, указать, что они не могут быть больше убытков. Это также можно сделать, например, разрешив сторонам заменять неустойку «расчетными» убытками или убытками в заранее определенном «твердом» размере.
— В чем заключается деятельность Центра договорного права, который Вы возглавляете?
— Деятельность определена положением о нашем центре. Там предусмотрено много замечательных вещей. Это разработка мер, рекомендаций по совершенствованию заключения договоров, ведению договорной работы предпринимательских и коммерческих организаций и многое другое. К сожалению, из-за позитивистской традиции цивилистики этим вопросам не учат в юридических вузах. Единственное исключение — наш курс «Правовая работа» и спецкурс «Договорная работа». Об этом надо рассказывать более широкому кругу и обсуждать эти вопросы, транслировать результаты такого обсуждения.
— Взаимодействует ли центр с органами судебной власти?
— Т. Э. Сидорова и я являемся членами Научно-консультативного совета при ВАС РФ. И. В. Цветков — член Научно-консультативного совета ФАС Центрального округа. Активно общаемся на заседаниях совета, высказываем замечания по проектам тех документов, которые выносятся на его заседания. Центр готов к расширению делового взаимодействия.
Беседовала: Софья Филина
Пугинский Борис Иванович закончил юридический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова в 1965 г. С 1979 г. работал заместителем Главного государственного арбитра РСФСР. В 1985 г. защитил докторскую диссертацию по теме «Основные проблемы теории гражданско-правовых средств». В 1994 г. стал соучредителем юридической фирмы «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры».
CПЕЦИАЛЬНЫЙ ПРОЕКТ
10 договорных условий, которые можно оспорить в суде
Как правило, клиент обращается к юристу, когда спор уже возник. Часто оказывается, что правовая позиция клиента уязвима из-за тех условий, которые содержатся в подписанном им договоре. Спасти положение в такой ситуации может довод о том, что данное условие (невыгодное вашему клиенту) противоречит императивным требованиям Гражданского кодекса РФ.
На первом этапе исследования редакция журнала «Арбитражная практика», опросив судей арбитражных судов, а также сотрудников юридических фирм, специализирующихся на разрешении споров, составила список невыгодных условий, которые «сильная» сторона договора часто навязывает «слабой» и которые можно легко оспорить в суде. На втором этапе 17 таких условий были размещены на сайте журнала. В ходе опроса посетителям сайта было предложено оценить каждое из них по трем параметрам:
Как часто контрагенты пытаются навязать такое условие.
Насколько велики последствия.
Легко ли оспорить его в суде (всегда ли суд соглашается с истцом).
На третьем этапе с учетом итогов опроса мы выбрали 10 из 17 условий. Отсеяны те пункты, в которых два первых показателя не получили оценку выше 3 — то есть условия, которые не так часто навязывают «слабым» контрагентам и которые не влекут особенно значительных последствий. Выбранные 10 условий можно разделить на две группы. Первые семь из них весьма часто встречаются на практике: показатель «частоты навязывания» — от 3,75 до 4,8 балла. Эти семь условий мы упорядочили именно по этому критерию. Три условия, которые образуют вторую группу, идут со значительным отрывом, их «распространенность» — от 2,2 до 2,9. Но они характеризуются довольно значительными последствиями для «слабой» стороны договора. Поэтому мы упорядочили их по этому критерию: от наиболее значительного (3,6 из 5) к менее значительному (2,95 из 5).
Сайт и книга Полные итоги опроса (оценки всех 17 предложенных условий) вы можете найти на сайте журнала «Арбитражная практика» на специальной странице, посвященной опросу. Кроме того, во втором полугодии все подписчики получат книгу, написанную на основе результатов опроса. Каждое из 10 условий, которые вы видите справа, будет подробно проанализировано нашими авторами — практикующими юристами.
Результаты опроса
«Аутсайдеры» — отказ от иска и завышенная неустойка О двух договорных условиях, которые не вошли в итоговый список, стоит сказать отдельно. Меньше всего распространено на практике (средний балл – 1,9) такое условие, как отказ от права на обращение в суд или третейский суд с обяза-тельством решать все споры только путем переговоров. Действительно, АПК РФ однозначно указывает на то, что отказ от права на обращение в суд недействителен (ч. 3 ст. 4). Это может служить прекрасной иллюстрацией того, насколько важна четкость и определенность норм материального и процессуального права: остальные предложенные экспертами условия актуальны прежде всего потому, что закон далеко не всегда позволяет сразу определить, допустимы они или нет. Немного недотянула до «проходного балла» и завышенная неустойка («неустойка, значительно превышающая цену договора»). Частота навязывания такого условия – 2,9 балла из 5. При этом участники опроса склоняются к мнению, что такое условие достаточно легко оспорить в суде (3,4 балла из 5). Действительно, практика последних лет показывает, что суды весьма охотно уменьшают размер договорной неустойки на основании ст. 333 ГК РФ, категорично отмечая, что он «несоразмерен последствиям нарушенного обязательства». Правда, как раз сейчас практика может измениться, так как ВАС РФ существенно ограничил такие возможности судов (подробнее см. статью судьи Арбитражного суда Белгородской области А.Д. Хлебникова в прошлом номере журнала «Арбитражная практика»)
Мнение судей
Несколько договорных условий были включены в опрос по инициативе судей арбитражных судов
Булгаков Дмитрий Александрович, судья Арбитражного суда Белгородской области, председатель судебного состава: 1. В деле № А08-399/2009-21 прокурором Белгородской области оспаривался пункт договора энергоснабжения от 01.03.2008 № 7243080, согласно которому за нарушение договора уплачивается пятикратная стоимость тепловой энергии. Решением арбитражного суда от 24.04.2009 данный пункт признан недействительным в силу его ничтожности, так как постановлением Правительства РФ № 109 от 26.02.2004 «О ценообразовании в отношении электрической и тепловой энергии в Российской Федерации», принятым в пределах предоставленных федеральным законом полномочий и действующим на момент рассмотрения спора в суде, не предусмотрено право энергоснабжающей организации взимать с абонента плату за тепловую энергию, потребленную сверх количества, указанного договором, в пятикратном размере. 2. Решением Арбитражного суда Белго-родской области от 08.06.2009 по делу № А08-3005/2009-32 признан недействительным в силу его ничтожности пункт государственного контракта энергоснабжения, в котором указано, что в случае неоднократного нарушения сроков оплаты энергоснабжающая организация в соответствии со ст. 546, 523 ГК РФ имеет право на односторонний отказ от исполнения контракта либо на его изменение или расторжение, о чем письменно извещает потребителя за 30 дней. Контракт считается измененным или расторгнутым с даты, указанной в извещении потребителю. Этот пункт признан недействительным, так как согласно ч. 8 ст. 9 Федерального закона от 21.07.2005 № 94-ФЗ расторжение государственного или муниципального контракта допускается исключительно по соглашению сторон или решению суда по основаниям, предусмотренным гражданским законодательством.
Каспирович Елена Владимировна, судья Арбитражного суда Республики Хакасия: Встречаются ситуации, когда хозяйствующий субъект, занимающий доминирующее положение на рынке определенного товара, устанавливает и навязывает контрагенту монопольно высокую цену. Решениями антимонопольных органов такие действия признаются нарушениями ч. 1 ст. 10 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции». Законность таких действий становится предметом рассмотрения арбитражных судов при оспаривании решений антимонопольных органов.
Кобыляцкая Наталья Николаевна, судья Арбитражного суда Республики Хакасия: 1. Включение в условие кредитного договора пункта о первоочередном списании неустойки до процентов по кредиту и основному долгу. 2. Включение в договор аренды земельного участка периода, предшествующего заключению договора, то есть перекладывание «неоплаченного» периода на арендатора, не пользовавшегося землей до заключения договора.