Кредитная теория

Основным достоинством кредитной теории является то, что она обеспечивает именно баланс интересов сторон и не направлена исключительно против лизингодателя, как происходит в случае с арендной теорией.

По смыслу кредитной теории в случае расторжения договора лизинга при неполной выплате лизинговых платежей должен происходить заключительный (компенсационный) платеж. В зависимости от обстоятельств он производится в пользу лизингодателя или лизингополучателя, имея в виду основной интерес лизингодателя, направленный на возврат предоставленного кредитования и согласованных процентов за фактическое время пользования кредитом<41>. В числе обстоятельств учитываются: оставшаяся непогашенной сумма основного кредита, проценты, приходящиеся на будущее время, рыночная стоимость предмета лизинга и то, какой из сторон он достается.

Проиллюстрируем сказанное на конкретных примерах.

А. Сумма кредита - 1 000 000 руб. Вещь куплена за 1 300 000 руб. (300 000 руб. добавил лизингополучатель). Процентная ставка - 20% годовых (т. е. 200 000 руб. в год). Срок договора - десять лет. Лизинговый платеж - раз в год в размере одной десятой от суммы кредита (100 000 руб.) и процентов, приходящихся на оставшуюся сумму кредита в каждом году (т. е. в первом году 200 000 руб., во втором - 180 000 руб., в третьем - 160 000 руб. и т. д.).

Через пять лет погашено 500 000 руб. кредита и все начисленные проценты, лизингополучатель больше платить не может. Вещь стоит 700 000 руб. Она возвращается лизингодателю. Следовательно, последний должен выплатить лизингополучателю 200 000 руб. выгоды, получаемой помимо правовой цели договора.

Б. Те же условия примера, но вещь стоит 200 000 руб. В этом случае лизингополучатель должен доплатить 300 000 руб., несмотря на то что никакого "пользования" предметом лизинга больше нет.

Установление цены предмета лизинга должно осуществляться по соглашению сторон. Если сторонам не удалось договориться, они могут согласовать какого-либо оценщика. Если и этого не произошло, имущество должно быть продано способом, обеспечивающим выяснение рыночной цены (прежде всего на торгах).

Не можем не воспроизвести довод судьи В.Баля, оспаривающего кредитную теорию лизинга. Он объясняет, почему при расчете заключительного платежа необходимо руководствоваться расчетными представлениями о том, сколько должен в будущем стоить предмет лизинга, имевшимися у сторон в момент заключения договора (т. е. в прошлом), а не текущими расчетами реальной рыночной цены на момент расторжения договора. Считается, что у сторон, прежде всего у лизингодателя, должны быть риски и шансы. Риски, что предмет лизинга будет стоит дешевле и не покроет затрат на его приобретение с учетом уже выплаченных лизинговых платежей. Шансы, что предмет лизинга будет стоить дороже и тогда лизингодатель получит дополнительную выгоду<42>.

На наш взгляд, это излишнее усложнение конструкции и привнесение в нее элементов игры, причем такой, правила которой заранее не предопределены (как они предопределены, например, когда игроки садятся за шахматы), а устанавливаются сторонами, в свете чего профессиональный игрок - лизинговая компания изначально более осведомлен о тонкостях, чем лизингополучатель, и может влиять на оценку рисков и шансов в свою пользу. Например, стороны в Германии договариваются, что лизинговые платежи должны покрыть какую-то часть затрат на приобретение предмета лизинга, а остальные затраты покроются тем, что лизингодатель заберет бывший в употреблении предмет лизинга (допустим, автомобиль) и реализует его на свой страх и риск. Если срок договора лизинга составляет два года и автомобиль приобретается за 20 000 евро, то исходя из современного состояния рынка можно предположить, что данный автомобиль спустя это время будет стоить приблизительно 12 000-13 000 евро. Если стороны остановятся на цифре 12 000 евро, это будет более или менее честно. Лизингополучатель оплатит 8000 евро расходов на приобретение автомобиля у поставщика и около 2000 евро процентов за кредит, предоставленный ему лизингодателем. При этом стороны будут понимать, что если вдруг автомобиль будет стоить всего 10 000 евро, то проиграет лизингодатель, а если 14 000 евро - ровно столько же проиграет лизингополучатель. Причем исход будет зависеть как от ситуации на рынке (падение спроса на автомобили данной модели в связи с выходом на рынок новой удачной модели конкурента; рост спроса на данную модель в связи с ее уникальной надежностью), так и от поведения лизингополучателя (машину можно использовать нещадно, а можно бережно).

Скорее всего, понимающий это лизингодатель попытается установить в договоре, что автомобиль будет принят назад с оценкой всего в 10 000 евро. Можно долго спорить о том, сумеет ли лизингополучатель выговорить справедливые 12 000 евро. Возможно, в Германии конкуренция действительно такова, что у лизингополучателя это получится. Но как бы С.А.Громов ни пытался определить условия отечественной конкуренции на рынке лизинговых услуг как "близкие к совершенным"<43>, в то, что российские лизингодатели согласятся на 12 000 евро, нельзя поверить в принципе. Кому нужны честные риски? Тем более что конкуренция здесь ни на что не влияет и каждый стремится защищать свои интересы, снижая собственные риски. Именно так ответил и судья В.Баль на вопрос, соглашаются ли германские банки на условия, согласно которым заемщик может не возвращать полученный кредит, а в любой момент отдать банку вещь, приобретенную за счет кредита. По-видимому, таких банков не существует.

Более того, на российском опыте мы знаем, к чему приводят такие конструкции - вспомним об особенностях залога товаров в ломбардах. Как известно, заложивший вещь рискует только ее стоимостью, он не обязан ничего платить дополнительно, хотя теоретически ломбард может продать вещь по цене меньшей, чем сумма выданного им кредита и процентов (п. 5 ст. 358 ГК РФ). Но существуют ли ломбарды, которые, исходя из свободной конкуренции, устанавливают справедливые цены (пусть со скидкой, но всего 10-20% от рыночной стоимости, а не 60-80%) на принимаемые вещи?

Зачем вообще нужны какие-то игры в секторе кредитования экономики? Пусть все азартные игры на деньги будут сосредоточены в игорных заведениях, а в хозяйственных операциях пусть будут эквивалентный обмен и честный баланс интересов сторон.

Выводы

В конструкции лизинга налицо противоречие формы (аренда) и содержания (кредитование, осложненное элементами ведения чужого дела), являющееся первопричиной всех расхождений в судебной практике. Если не перейти на полноценную кредитную схему лизинговой операции с одновременными существенными корректировками ГК РФ, эти противоречия, по-видимому, снять не удастся.

Ранее судебная практика опиралась на арендную теорию, но в последнее время в практике Президиума ВАС РФ наметился переход к кредитной теории (постановления от 18.05.2010 N 1729/10, от 12.07.2011 N 17389/10)<44>. Пока неясно, как долго этот переход продлится и состоится ли он в принципе.

Можно согласиться с С.А.Громовым в том, что позиция Президиума ВАС РФ не вполне последовательна. В постановлении от 12.07.2011 N 17748/10 дается арендное объяснение лизинга, а в постановлении от 25.07.2011 N 3318/11 превалирует кредитная теория. На наш взгляд, это свидетельствует вовсе не о том, что Президиум ВАС РФ ведет практику неведомо куда, а всего лишь о намеченном переходе от арендных взглядов на лизинг к современным кредитным взглядам. Очевидно, что среди членов Президиума ВАС РФ есть приверженцы обеих точек зрения и, значит, каждое постановление по лизингу рождается в спорах и дискуссиях с учетом обстоятельств конкретного дела. Поэтому уже само по себе важно, что в условиях недвусмысленного (пусть и ошибочного, с нашей точки зрения) правового регулирования, закрепленного в ГК РФ и относящего лизинг к разновидности аренды, Президиум ВАС РФ готов рассуждать о кредитных моментах лизинга и придавать им правовое значение.

То, что Президиум ВАС РФ несколько выравнивает баланс интересов сторон, С.А.Громов называет очевидной тенденцией к формированию "пролизингополучательского" подхода<45>. По нашему мнению, эту тенденцию можно характеризовать по-разному в зависимости от исходной точки наблюдателя. Если отталкиваться от нынешнего положения вещей, сложившегося благодаря саморегуляции рынка, то подходы Президиума ВАС РФ выглядят явно "пролизингополучательскими", как и полагает С.А.Громов. Если же расценивать то, что происходило ранее, как очевидный крен в сторону лизинговых компаний (как лиц, предоставляющих финансирование, и потому более сильных игроков на этом рынке по сравнению с лизингополучателями), позиция Президиума ВАС РФ предстает как попытка выравнять нарушенный баланс интересов во имя стабильного развития народного хозяйства в целом, а не только финансовых структур.

Нельзя также забывать, что последовательное применение арендной теории зачастую приводит к нарушению интересов и лизингодателей. Например, лизингодатель участвует в покупке объекта своими ресурсами на 80% (800 000 руб.), а лизингополучатель на 20% (200 000 руб.). Потом лизингополучатель прекращает платить, договор расторгается, лизингополучатель как собственник забирает себе объект, никому, кроме лизингополучателя, не нужный (скажем, объект находится в тайге, поэтому разобрать его, вывезти и продать нерентабельно). Некто готов купить объект не дороже чем за 500 000 руб. Таким образом, прямые потери лизингодателя составят 300 000 руб. (не говоря уже о неполученной прибыли), причина которых кроется исключительно в арендной теории лизинга (если предмет возвращен, значит, нет больше пользования и лизингополучатель не обязан более вносить никакие платежи).

Однако, как видно из постановления от 06.12.2011 N 9860/11, Президиум ВАС РФ не намерен безоглядно защищать лизингополучателей в тех случаях, когда стоимость возвращаемого предмета лизинга не компенсирует оставшихся непогашенными затрат лизингодателя.

Необходимо двигаться к тому, чтобы рассматривать лизинг как одну из форм кредитования, когда кредитор не выдает заемщику деньги, на которые тот купит конкретную вещь и передаст ее в залог кредитору, а сам вкладывает их в указанную вещь и передает заемщику вместе с ней (как бы внутри нее). Выглядит это как передача вещи, хотя на самом деле является передачей сокрытых в вещи денег<46>.

Это поможет применять большинство наработок, придуманных в кредитной (прежде всего банковской) сфере. Например, о дисконтировании аннуитетных платежей в случае досрочного возврата займа<47> и т. п.

Надеемся, что, во-первых, лизинговые компании проявят сознательность и смягчат формулировки разрабатываемых ими типовых договоров в сторону кредитной теории лизинга, в частности предусмотрят зачет реальной стоимости возвращаемого предмета лизинга при досрочном расторжении договора в счет платежей, обеспечивающих компенсацию затрат на приобретение предмета лизинга. Во-вторых, что лизингополучатели также будут проявлять большую внимательность при изучении текстов, которые им предлагаются для подписания. В-третьих, что судебная практика не будет придерживаться формальных подходов и чинить препятствия наиболее разумной, на наш взгляд, кредитной теории лизинга, если та будет грамотно и честно закреплена в лизинговых договорах.

Арендная и кредитная модели отношений плохо сочетаются друг с другом в одном и том же договоре. Это означает, что отношения сторон конкретного договора следует квалифицировать либо по арендной модели (со всеми вытекающими последствиями и рисками для каждой из сторон), либо по кредитной. Нельзя допускать, чтобы одна сторона сосредоточивала у себя все плюсы как кредитной, так и арендной модели, а другая сторона несла все риски. Например, несправедливым является договор, по которому лизингодатель имеет право получить все лизинговые платежи, включая платежи за будущее время (кредитный аспект), несмотря на то что предмет лизинга ему возвращен и ввиду малого износа сохраняет значительную ценность и востребован на рынке (арендный аспект).

_______

<1> Автор благодарит А.А.Громова и К.А.Усачеву за помощь в работе с немецкими источниками.

<2> См.: Громов С.А. Коренной поворот в практике применения законодательства о лизинговой деятельности // Вестник ВАС РФ. 2011. N 11; N 12.

<3> Лекция состоялась 08.02.2012 и доступна для ознакомления в Интернете (URL: http://arbitr.ru/press-centr/news/44206.html).

<4> См.: Lobach M. Betriebswirtschaftliche Aspekte von Leasing. GRIN Verlag, 2007. S. 11-14; Beigler M. Analyse der Vorteilhaftigkeit zwischen Leasing und kreditfinanziertem Kauf: eine Untersuchung unter Berucksichtigung von Investoren, Leasinggesellschaften und Banken. Springer Verlag, 2012. S. 2.

<5> См.: Medicus D., Lorenz St. Schuldrecht II Besonderer Teil. 15 Aufl. Munchen, 2010. S. 363.

<6> См.: Dalhuisen J.H. Dalhuisen on Transnational and Comparative Commercial, Financial and Trade Law. Oxford; Portland; Oregon, 2007. P. 979.

<7> Такая позиция поддерживается и в немецкой литературе. См.: Medicus D., Lorenz St. Op. cit. S. 362-363.

<8> Stoffels M. in: Studinger J., von. Kommentar zum BGB. Buch 2. Berlin, 2004. S. 939-940. Rn 41. Германские авторы полагают, что установленная низкая выкупная цена свидетельствует в пользу договора найма-продажи. Ф. фон Вестфален указывает на то, что при отграничении договора лизинга с полной окупаемостью от договора найма-продажи особое значение приобретает размер покупной цены. В лизинге размер цены определяется обычно как остаточная стоимость предмета лизинга после не более чем 90-процентного срока обычной производственной эксплуатации. См.: Westphalen F., von. Der Leasingvertrag. 6 Aufl. Koln, 2008. S. 151. Rn 80.

<9> См.: Громов С.А. Указ. соч. N 11. С. 86-87.

<10> См.: Medicus D., Lorenz St. Op. cit. S. 362.

<11> Stoffels M. in: Studinger J., von. Op. cit. S. 967. Rn 104.

<12> См.: Medicus D., Lorenz St. Op. cit. S. 363.

<13> См.: Громов С.А. Указ. соч. N 11. С. 86; Киркорова Н.И. Направления совершенствования нормативной базы лизинга. М., 2004. С. 88-96.

<14> Stoffels M. in: Staudinger J., von. Op. cit. S. 929. Rn 12.

<15> См.: Stoffels M. Op. cit. S. 1006-1007.

Rn 214; Medicus D., Lorenz St. Op. cit. S. 364.

<16> См.: Medicus D., Lorenz St. Op. cit. S. 363.

<17> См.: Громов С.А. Указ. соч. N 11. С. 85.

<18> См.: Громов С.А. Указ. соч. N 11. С. 86.

<19> Stoffels M. in: Studingers Kommentarzum BGB. Buch 2. Berlin, 2004. S. 962. Rn 89.

<20> Именно с этим, на наш взгляд, связаны существенные расхождения в оценках авансового платежа в судебной практике. Так, при досрочном прекращении договора лизинга авансовый платеж присуждался к возврату в той или иной степени в постановлениях Федерального арбитражного суда (далее - ФАС) Уральского округа от 18.08.2010 N Ф09-5991/10-СЗ, ФАС Северо-Западного округа от 03.08.2010 N А56-30424/2009, от 12.05.2010 N А44-1952/2009. Отказ в возврате авансового платежа встречается в постановлениях ФАС Московского округа от 10.06.2010 N КГ-А40/5415-10, ФАС Северо-Западного округа от 30.09.2009 N А56-57/2009, ФАС Поволжского округа от 18.09.2009 N А55-5805/2008.

<21> См. постановления ФАС Дальневосточного округа от 07.12.2009 N Ф03-7037/2009, ФАС Московского округа от 25.12.2009 N КГ-А40/13521-09, ФАС Северо-Западного округа от 14.05.2009 N А05-7632/2008.

<22> Громов С.А. Указ. соч. N 11. С. 83.

<23> Там же. С. 85.

<24> См.: Canaris К. Bankvertragsrecht. 2 Aufl. 1981. Rn 1719.

<25> Например, ФАС Западно-Сибирского округа в постановлении от 24.02.2010 по делу N А03-5521/2009 присудил взыскать с лизингополучателя сумму закрытия сделки, рассчитываемую по согласованной сторонами формуле.

<26> См.: Stoffels M. Op. cit. S. 1004. Rn 206; Westphalen F., von. Op. cit. S. 486. Rn 38-40.

<27> См.: Stoffels M. Op. cit. S. 944; Westphalen F., von. Op. cit. S. 128.

<28> В Германии эту модель называют вторым поколением договоров лизинга. См.: Stoffels M. Op. cit. S. 943. Rn 55.

<29> В Оттавской конвенции прямо указано, что она применяется, когда коммерческие предприятия лизингодателя и лизингополучателя находятся в разных государствах, причем (а) эти государства, а также государство, в котором поставщик имеет свое коммерческое предприятие, являются договаривающимися государствами; или (б) как договор поставки, так и договор лизинга регулируются правом одного из договаривающихся государств (п. 1 ст. 3).

<30> Прежде всего в части подчинения государства решениям третейского суда, образуемого по правилам Хартии, причем не только во время участия государства в Хартии, но и в течение 20 лет после прекращения такого участия.

<31> Притом что в норме буквально написано иное (как будто договор сохраняется между прежним собственником и арендатором), в судебной практике она однозначно понимается именно так, как мы написали. См., например, п. 23 и 24 Обзора практики разрешения споров, связанных с арендой (информационное письмо Президиума ВАС РФ от 11.01.2002 N 66).

<32> См. постановления ФАС Уральского округа от 07.09.2006 N Ф09-7797/06-С4,

ФАС

Волго-Вятского

округа

от 19.06.2006 N А43-29899/2005-12-914, ФАС Северо-Кавказского округа от 07.10.2009 N А53-3724/2009, ФАС Восточно-Сибирского округа от 18.06.2009 N А58-4295/08, ФАС Поволжского округа от 16.01.2003 N А57-4688/02-2,

ФАС Московского округа от 08.11.2005 N КГ-А40/10944-05-П.

<33> См. постановления Президиума ВАС РФ от 18.05.2010 N 1729/10, от 12.07.2011 N 17389/10.

<34> См.: Громов С.А. Указ. соч. N 11. С. 74-103; N 12. С. 113-154.

<35> Примерно о том же говорится в п. 2 ст. 13 Оттавской конвенции, согласно которому в случае нарушения, допущенного лизингополучателем, у лизингодателя всего два варианта поведения. Первый - довзыскать платежи за будущее время (и в этом случае, надо полагать, он оставляет предмет лизинга лизингополучателю). Второй - забрать предмет лизинга и потребовать возмещения убытков.

<36> См.: Громов С.А. Указ. соч. N 11. С. 102-103.

<37> В постановлении ФАС Северо-Кавказского округа от 16.08.2010 по делу N А53-3724/2009 при возвращении дела на новое рассмотрение суд постановил разобраться, может ли стоимость трактора снизиться за три года эксплуатации с 1 827 506 руб. до 18 275 руб. 06 коп. В постановлении ФАС Волго-Вятского округа от 12.07.2010 по делу N А28-16998/2009 рассматривался случай, когда договором предусматривалась выкупная цена 2000 руб. при стоимости имущества 25 000 000 руб.

(лизингополучатель ссылался на злоупотребление правом лизингодателя при включении такого платежа в договор). В постановлении ФАС Волго-Вятского округа от 27.04.2009 N А11-6824/2008-К1-2/256 рассмотрен договор лизинга, по которому выкупная цена составила 1 руб. при совокупном размере лизинговых платежей 2 500 000 руб. И подобных примеров много.

<38> Можно сказать, что это второй способ сказать то же самое. Если по ст. 624 ГК РФ стороны говорят примерно следующее: цена 120 руб., но можно зачесть 119 руб., уплаченные как арендные платежи, то в распространившейся лизинговой схеме они говорят: цена 1 руб., но при условии уплаты 119 руб. лизинговых платежей. И первый, и второй способ ясно показывает волю сторон, она одинакова.

<39> См.: Громов С.А. Указ. соч. N 11. С. 91-92.

<40> К нашему сожалению, Президиум ВАС РФ в данном деле не поддержал доводы заявителя о притворном характере условия о символической выкупной цене, поскольку, по сути, он пришел к тем же выводам, как если бы прямо поддержал эту позицию.

<41> Stoffels M. in: Staudinger J., von. Op. cit. S. 1034.

<42> Об этом же пишет Ф. фон Вестфален: шансы повышения цены лизингового имущества достаются лизингодателю, а риски понижения этой цены несет лизингополучатель. См.: Westphalen F., von. Op. cit. S. 134. Rn 41.

<43> См.: Громов С.А. Указ. соч. N 12. С. 151.

<44> Интересно, что и в Германии к лизингу поначалу относились, как к аренде в чистом виде, но спустя десятилетия началось движение в сторону кредитования, хотя до конца в господствующей практике первоначальное отношение не изменилось до сих пор. См.: Stoffets M. Op. cit. S. 949-951. Rn 66-67.

<45> См.: Громов С.А. Указ. соч. N 11. С. 78.

<46> На это же указывает Верховный суд ФРГ в решении от 18.05.2011 - VIII ZR 260/10 (URL: http://lexetius.com/2011, 2634).

<47> Пункт 5 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с применением положений ГК РФ о кредитном договоре (информационное письмо Президиума ВАС РФ от 13.09.2011 N 147).

_______