Практический аспект

Любая теоретическая проблема рано или поздно проявляется на практике - этот тезис можно считать практически бесспорным, а его наглядной иллюстрацией способно служить одно из дел, рассмотренных в Арбитражном суде города Москвы.

Кратко опишем фабулу этого дела. В 1998 году через банк-агент со счета Минсельхоза России были перечислены средства спецфонда льготного кредитования на счета заемщиков - организаций агропромышленного комплекса России. Перечисление производилось на основании трехстороннего договора, заключенного между Минсельхозом России, Минфином России и банком-агентом, а также в соответствии с договорами займа, которые банк-агент заключил с конкретными заемщиками.

Давая оценку правовой природе возникших отношений, можно утверждать, что государство в лице своего органа (и распорядителя соответствующей частью бюджетных средств) заключило договор комиссии с коммерческим банком, который принял на себя обязательство от собственного имени, но за счет и в интересах комитента (государства в лице Минсельхоза России) совершить несколько договоров займа, выступая в качестве заимодавца.

Заемщики по истечении сроков пользования средствами спецфонда обязаны были их возвратить через банк-агент в федеральный бюджет.

В дальнейшем банк-агент был признан банкротом, и в отношении его в 1999 году было открыто конкурсное производство. В декабре 2000 года конкурсный управляющий банка-агента заключил с другим банком (далее - банк-цессионарий) договоры уступки прав требований, которые банк-агент имел к заемщикам - организациям сельскохозяйственного комплекса. В настоящее время банк-цессионарий предъявляет иски в арбитражные суды субъектов Российской Федерации по месту нахождения заемщиков, направленные на реализацию прав требований, которые уступил ему банк-агент.

Данная ситуация вызвала немалое беспокойство Минсельхоза России, который даже не привлекается к участию в таких делах.

Ранее, когда иски о взыскании задолженности с заемщиков предъявлялись самим конкурсным управляющим, государство в лице своих органов привлекалось к участию в процессе в качестве третьего лица, и нередко суды выносили решения о взыскании долга непосредственно в доход федерального бюджета (в лице Минфина России по статье 165 Бюджетного кодекса Российской Федерации). Этот подход вызывает серьезные сомнения в своей обоснованности, как с процессуальной, так и с материально-правовой точки зрения, но обсуждение этих вопросов способно увести от главной идеи предпринятого исследования, и поэтому мы их оставляем в стороне.

Если же теперь иски банка-цессионария будут удовлетворяться, можно прогнозировать ущерб для федерального бюджета и связанное с этим нарушение публичных интересов, хотя и косвенное - государство не утратит возможности повторного обращения к заемщикам, но произвести повторный возврат кредита для ряда заемщиков может стать невозможным с экономической точки зрения.

Установить, какие правовые нормы обосновывают наличие права требования государства к заемщикам, не представляет большого труда. Основная из этих норм легла в основу данной статьи и была озвучена нами уже в самом начале - это абзац шестой статьи 1002 ГК РФ: комитент (Российская Федерация) получил права по заключенным сделкам займа (эти договоры односторонне обязывающие, у комиссионера нет обязанностей, и поэтому вопрос о них не затрагивается) в тот момент, когда комиссионер (банк-агент) был признан несостоятельным (банкротом), а переход состоялся в силу закона без каких-либо дополнительных волеизъявлений.

Итак, рассмотрим, что произойдет в случае, если суды начнут взыскивать долги с заемщиков в пользу банка-цессионария, а потом к ним же иски станет предъявлять и Российская Федерация. Второй иск будет иском с тем же предметом (возврат задолженности), но с несколько иным основанием (вместо сделки уступки будет фигурировать фактический состав, приведший к переходу прав в силу закона) и новым составом сторон, следовательно, отказ в принятии такого иска будет необоснован. Суд обязан рассмотреть данный иск и взыскать сумму задолженности повторно, несмотря на то что тем же самым судом ранее было вынесено решение о взыскании задолженности в пользу банка-цессионария, то есть допущена судебная ошибка. Заметим здесь, что в определенных случаях суд может и не знать о факте комиссионных отношений и особом положении банка-агента как юридического носителя экономически чужих прав, то есть объективную ошибку будет сложно поставить в вину суду. Поэтому и может иметь существенное значение практика федеральных арбитражных судов округов и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. Именно эти судебные инстанции должны сформировать однозначную практику отказов в исках банку-цессионарию и удовлетворения исков государства к заемщикам.

Более того, инициатива в обжаловании неправомерных судебных актов должна исходить от самих заемщиков. Именно ввиду того обстоятельства, что сумма задолженности может быть взыскана с них повторно, они должны приложить максимум усилий для отмены судебного акта, вынесенного в пользу банка-цессионария. Позиция "все равно кому платить, раз платить надо" может обернуться для них большими проблемами. Напомним, срок обжалования в кассационную инстанцию истекает через месяц после вынесения судебного решения или постановления апелляционной инстанции (ст. 164 АПК РФ). Следующий иск к заемщику может быть предъявлен существенно позже, а значит, изначально неверно оценивший доводы банка-цессионария и не ставший оспаривать вынесенное решение (постановление) заемщик останется с единственной возможностью защитить свои нарушенные права путем обращения в Высший Арбитражный Суд Российской Федерации с заявлением о принесении протеста на состоявшиеся судебные акты. Излишне говорить, что далеко не все проигравшие стороны прибегают к этой возможности.

Никакие иски к банку-цессионарию о возврате неосновательно полученного, возможные при добровольном платеже ему суммы займа, после вынесения судебного акта не должны признаваться допустимыми, поскольку фактически они были бы направлены на пересмотр уже вынесенного судебного акта вне установленного для этого порядка.

Основной способ защиты государства в создавшейся ситуации, видимо, состоит в предъявлении иска к заемщику. Российская Федерация не может обратиться к банку-цессионарию ни с каким иском, основанным на договоре, так как не имеет с этим банком соответствующих отношений. Возможность удовлетворения иска, основанного на деликте, по нашему мнению, в изложенной ситуации также отсутствует. У Российской Федерации не было бы иска к банку-цессионарию и в том случае, если бы сделка цессии состоялась до признания банка-агента несостоятельным (банкротом), хотя в последнем случае банк-цессионарий приобрел бы, по-видимому, полноценное право требования к заемщику. Единственное недоговорное основание иска, о котором здесь можно было бы рассуждать, - неосновательное обогащение, но в правомерности такого основания у нас есть сомнения.

Изложенную выше проблему никак нельзя назвать надуманной. Свидетельство тому - решение Арбитражного суда города Москвы. По этому делу иск к заемщику был заявлен банком-агентом (его конкурсным управляющим). Определением суда в качестве третьих лиц, заявляющих самостоятельные требования на предмет спора, были привлечены Минфин России (основание требований - статья 165 Бюджетного кодекса Российской Федерации, так как кредит выдавался из бюджетных средств) и Минсельхоз России (основание требований - переход всех прав по договору с заемщиком к комитенту с момента признания банка-агента несостоятельным в силу статьи 1002 ГК РФ).

Суд сделал следующие выводы.