§ 50. Вопрос о выборе оснований требования (из договора или из правонарушения)

1. В нашей судебной практике долгое время не было четкого разграничения договорной ответственности по ст. ст. 117—118 ГК и внедо.говорной ответственности по ст. ст. 403—415 ГК. Это вытекало из того, что во, многих случаях фактический состав дел дает повод как для предъявления требования по ст. 117 ГК, так и для предъявления требований по ст. 403 ГК.

Примером может служить дело № 76 1940 года по иску колхоза «Кзыл Пахтатор» к Мурадовым. Мурадовы получили от колхоза в пользование двух быков и во время их не возвратили; быки пропали. Судебная коллегия Верховного суда СССР определила: «поскольку Мурадовы причинили колхозу своими действиями материальный ущерб, не возвратив быков на ночь на скотный двор колхоза и не обеспечив их сохранности у себя во дворе, они обязаны в порядке ст. 403 ГК возместить этот вред» '. Судебная коллегия могла бы, однако, мотивировать свое решение иначе: признать, что отношения колхоза И Мурадовых являются отношениями по договору имущественного найма и что Мурадовы обязаны возместить колхозу убыток по ст. ст. 117 и 174 ГК.

Другой пример: определение Судебной коллегии Верховного суда СССР по. иску Исакадзе к Боржомской городской аптеке. Аптека продала истцу лекарства для лечения коров без надлежащих наставлений и предупреждений о порядке пользования лекарствами; коровы в результате неправильного применения лекарства погибли.

1 См. Сборник постановлений Пленума и определений коллегий Верховного суда СССР за 1940 г., стр. 225, 226.

Судебная коллегия .и здесь ставит вопрос об убытках по 'ст. 403 ГК, хотя были основания для применения ст. 117 ГК. (ибо аптека нарушила свои обязательства продавца лекарства) '.

В целом ряде решений ставится вопрос об ответственности лиц или учреждений за сохранность принятых ими на хранение вещей. В случае пропажи вещей суд присуждал хранителя к возмещению ущерба, ссылаясь при этом в некоторых делах на ст. 403 ГК, а в других— на ст. 117 ГК.

2. Возникает вопрос, можно ли в тех случаях, когда фактический состав дела дает повод для предъявления требования как по ст. 117 ГК, так и по ст. 403 ГК, предоставить истцу возможность предъявить любое из этих требований по своему выбору. При разрешении этого вопроса необходимо иметь в виду, что последствия договорной и внедоговорной ответственности хотя и имеют существенные черты сходства (принцип полного' возмещения действует в обоих случаях), но в некоторых отношениях различны:

а) по ст^ 403 должник освобождается от ответственности (полностью или частично), если вред возник вследствие умысла или грубой неосторожности самого дотерпевшего; легкая неосторожность потерпевшего не влияет на ответственность причи-нителя; по ст. ст. 117—118 ГК должник (полностью или частично) освобождается, если докажет, что невозможность исполнения произошла вследствие умысла или неосторожности (хотя бы и легкой неосторожности);

б) к договорной ответственности не имеют применения ст. ст. 405, 406, 4 II ГК;

в) при договорной ответственности должник в виде о б-щегоправила отвечает «за чужую вину» на основаниях, изложенных в п. 2 ст. 119 ГК.

По обязательствам из причинения вреда Гражданский кодекс не устанавливает такого общего правила, а определяет такую ответственность лишь в специальных случаях (ст. 407 ГК).

Эти различия в регулировании последствий договорной и вне-договорной ответственности в значительной мере утратили бы практическое значение, если бы допустить описанный выше выбор оснований исков по усмотрению кредитора. Очевидно, что такой результат противоречил бы цели закона.

Допущение иска из внедоговорного основания при наличии полной возможности предъявить иск из договорного основания иногда приводит к неправильному выбору ответчика, как это видно, например, из определения Судебной коллегии 1945 года по иску артистов театра «Миниатюр» к Молотовскому обкому профсоюза рабочих леса и сплава («Судебная практика» 1945 г., вып. 1).

^ См. выше, стр. 313.

В июле 1943 года Молотовский обком союза рабочих леса и сплава заключил с директором театра «Миниатюр» соглашение, по которому театр принял на себя обязательство в течение лета J 943 года провести культурное обслуживание спектаклями и концертами рабочих леса и сплава на реке Каме, а обком союза обязался предоставить для этого театру пловучий клуб-баржу с. полным оборудованием и обслуживающим персоналом и, is частности, помещение для театра и проживания артистов.

Транспортно-экспедиционное обслуживание баржи было обкомом поручено такелажно-транспортной конторе «Камлессплав», которая для этого выделила судовую команду. По вине последней в сентябре 1943 года на барже 'вспыхнул пожар, и все имущество театра и артистов сгорело.

Судебная коллегия Верховного суда СССР (1945 г.) определила, что хотя собственником баржи являлся обком союза, но в силу сложившихся между ним и такелажно-транспортной конторой фактических отношений, последняя непосредственно распоряжалась баржей и осуществляла техническую эксплоатацию баржи, как транспортного судна. Если в результате неправильных действий или упущений экипажа на барже возник пожар, повлекший уничтожение имущества театра и артистов, обязанность возместить причиненный вред в силу ст. 403 ГК должна нести такелажно-транспортная контора, а не обком союза.

С решением этим нельзя согласиться. Между театром «Миниатюр» и обкомом союза существовали договорные отношения, и ненадлежащее обслуживание артистов, причинившее .пожар и гибель их имущества, является прежде всего нарушением этих договорных отношений. Поэтому надлежащим ответчиком в данном деле являлся обком союза, с тем, что последний мог предъявить регрессный иск к такелажно-транспортной конторе. Смешение оснований ответственности привело к допущению прямого иска к такелажно-транспортной конторе и к полному выпадению 113 данного правоотношения обкома союза, заключившего договор с театром «Миниатюр» и тем взявшего на себя ответственность перед этим театром.

По' всем изложенным основаниям мы не можем согласиться с проф. Е. А. Флейшиц, утверждающей, что в подобных случаях «нет основания отказывать кредитору в праве выбора между договорной и деликтной ответственностью должника» ', но полагаем, что, поскольку имеются предпосылки для требования по ст. 117 ГК, требование по ст. 403 ГК и сл. не может быть предъявлено ".

1 См. «Советское право в период Великой Отечественной войны», 1948, т. 1, стр. 1'41.

2 См. М. М. Агарков— Сборник «Вопросы советского гражданского права», 1945, стр. 144 и сл.

3. В настоящее время смешение указанных оснований ответственности (договорной и внедоговорной), которое имело место в нашей судебной практике, должно отпасть ввиду постановления Пленума Верховного суда СССР от 10 июня 1943 г. о судебной практике по искам из причинения вреда (см. Сборник постановлений Пленума и определений коллегий Верховного суда СССР за 1943 г., стр. 9 и сл.). Указав на то, что по правилам ст. ст. 403—415 ГК «суды иногда разрешают споры об убытках, причиненных работниками нанимателям при исполнении служебных обязанностей (ст. ст. 83—83^ КЗоТ), а также споры об убытках, причиненных неисполнением обязательств (ст. 117 ГК)» и, отметив некоторые из связанных с этим ошибок, Пленум Верховного суда СССР «постановляет дать судам следующие указания: 1. Правила ст. ст. 403—415 ГК РСФСР и соответствующих статей гражданских кодексов других союзных республик должны применяться судами лишь в тех случаях, когда взыскивается возмещение за вред, возникший вне договорных отношений. Если же причиненный истцу вред возник вследствие неисполнения обязательства, принятого на себя ответчиком по договору или возложенного на него в силу закона, то ответственность за вред должна определяться или в соответствии с условиями договора, существующего междусторонами (ст. ст. 117—122 ГК РСФСР р соответствующие статьи гражданских кодексов других союзных республик) или же по правилам того закона, который регулирует данное правоотношение».