Договор уступки требования

А. Договор уступки как распорядительная и абстрактная сделка

Договор уступки требования, или, что одно и то же, договор цессии, —— это договор, посредством которою кредитор (цедент) передает свое требование другому лицу (цессионарию). Он заключается между цедентом и цессионарием. Согласия должника и даже его уведомления для действительности договора уступки не требуется.

Поскольку договор уступки опосредствует переход уже существующего права требования, он является распорядительной, а не обязательственной сделкой. Его нельзя смешивать с договором, который обосновывает обязанность совершить уступку (например, с договором купле-продажи требования — п. 4 ст. 454 ГК РФ). На практике оба эти договора часто совершится одновременно и оформляются одним документом. Однако это обстоятельство ничего не меняет в существе дела: договор уступки есть самостоятельная абстрактная сделка, не совпадающая с лежащей в ее основании обязательственной каузальной сделкой.

Договор уступки действителен только тогда, когда уступаемое требование принадлежит цеденту и он может им распорядиться. Поэтому, если цедент несколько раз уступает одно и то все требование разным лицам, то действительна линь первая уступка, так как она изменяет принадлежность требования и тем самым лишает цедента власти распоряжаться требованием при его последующих передачах Кроме того, необходимо, чтобы требование обладало способностью быть уступленным. Если требование не принадлежит уступающему, то договор уступки является ничтожным. Добросовестное приобретение не принадлежащего уступающему требования н е в о в м о ж н о.

Основанием для исключения добросовестного приобретения требований служит то обстоятельство, что здесь отсутствует носитель видимости права —— при добросовестном приобретении движимой вещи видимость права вызывается наличием владения вещью неправомочным отчуждателем, — которой может довериться приобретатель.

Согласно принципу абстракции действительность договора уступки не зависит от действительности каузальной сделки. Отсюда следует, что если каузальная сделка ничтожна или эффективно оспорена, то это не препятствует тому, чтобы должник мог учинить исполнение цессионарию с освобождающим для себя действием.

В случае недействительности казуальной сделки уже уступленное требование автоматически не возвращается к цеденту. Но ему предоставляется притязание, с помощью которого он может добиться обратного перехода требования. Такой переход возможен, если цессионарий еще не осуществил требование или не уступил его другому лицу. Какова природа этого притязания? Касаясь данного вопроса, Н. Вrox утверждает, что оно является направленным против цессионария правом требовать совершения обратной уступки. Но если бы дело обстояло таким образом, то обратный переход требования оказался бы проблематичным, поскольку корреспондирующая сформулированному Brox’ом притязанию охранительная обязанность цессионария совершить обратную уступку не может быть реализована вопреки его воле органами исполнения в порядке исполнительного производства.

Удовлетворение признанного законом интереса цедента не будет связано умонастроением цессионария лишь в том случае, если мы признаем, что предоставленное ему притязание является не чем иным, как правом требовать от суда перевода на себя требования, принадлежащего цессионарию, т. е. преобразовательным притязанием, осуществляемым актом судебного решения.

В ГК РФ притязание, которое опосредствует обратный переход требования от цессионария к цеденту, сформулировано в виде "права требовать восстановления прежнего положения" (ст. 1106). Однако restitutio in integrum не может выступать объектом притязания; она является конечным результатом, к которому приводит реализация некоторых притязаний, и, следовательно, соотносится с соответствующим притязанием как конечная цель со средством ее достижения. Так, например, реализация виндикационного притязания влечет восстановление владения имуществом, т. е. приводит к тогому положению, которое существовало до нарушения права собственности. Но опосредствующее наступление этого конечного результата виндикационное притязание непосредственно направлено не на restitutio in integrum, а на выдачу имущества незаконным владельцем (ст. 301 ГК РФ).

В интересующем нас случае прежнее положение будет восстановлено тогда, когда принадлежащее цессионарию требование перейдет к цеденту. Такое восстановление может явиться конечным результатом реализации как исполнительного притязания, обязывающею цессионария совершить обратную уступку, так и преобразовательного притязания, обязывающею суд перевести требование на цедента. Какое из этих притязаний причитается цеденту, должны были решить разработчики Г К РФ. Но они ушли от решения вопроса, поскольку сформулированное ими «право требовать восстановления прежнего положения", будучи чисто рассудочным построением, не позволяет определить ни обязанное по этому праву лицо, ни действие, которое оно должно совершить по требованию цедента в целях restitutio in integrum.

Б. Форма договора уступки

Форма договора уступки зависит от формы сделки, на которой основывается уступаемое требование. Если последняя совершена в простой письменной или нотариальной форме, то в такую же форму должен облекаться и договор уступки (п. 1 ст. 389 ГК РФ). В тех случаях, когда уступаемое требование опирается на сделку, подлежащую государственной регистрации, договор уступки должен быть зарегистрирован в порядке, установленном для регистрации этой сделки, если иное не предусмотрено законом (и. 2 ст. 389 ГК РФ). Договор уступки требования, основанного на устной сделке, может совершаться устно. Если уступаемое требование, как, например, требование о возмещении вреда, причиненного имуществу (абв. 1 п. 1 ст. 1064 ГК РФ), проистекает не из сделки, а из правонарушения, то заключение соответствующего договора уступки возможно как в устной, так и в письменной форме.

В ст. 389 ГК РФ, регламентирующей форму договора уступки, имеется п. 3, который гласит: "Уступка требования по ордерной ценной бумаге совершается путем индоссамента на этой Ценной бумаге (пункт 3 статьи 146)". Насколько этот пункт оправдан научно и практически, можно судить по следующим обстоятельствам.

Если здесь под "уступкой требования «понимается уступка (цессия) в смысле 11.2 ст. 146 и 363. 1 п. 1 ст. 382 ГК РФ‚ то формулировка этого пункта должна быть признана научно несостоятельной, поскольку цессионно-правовая передача требования из ордерной ценной бумаги, например из ордерного векселя, делает невозможным совершение на ней индоссамент. Ведь если бы стороны, заключив договор уступки требования из ордерного векселя, оформили его индоссаментом, то это привело бы к тому, что отчуждатель бумаги как цедент по договору уступки не отвечал бы перед новым кредитором за осуществимость требования на векселя (ст. 390 ГК РФ), но нес бы перед ним такую ответственность в качестве лица, учинившею индоссамент (абз. 1 п. 3 ст. 146 ГК РФ); что приобретатель векселя как цессионарий по договору уступки не приобрел бы право из бумаги, независимое от права его предшественника, но получил бы таковое в качестве индоссата; что вексельный должник не мог бы противопоставить приобретателю векселя как индоссату возражения, основанные на своих личных отношениях к его предшественнику, но имел бы возможность защищаться такими возражениями против того же приобретают как цессионария по договору уступки (ст. 386 Г К РФ).

В нелепом характере выводов, связанных с допущением оформления договора уступки требования из ордерной ценной бумаги путем индоссамента, обнаруживается нелепость как самого этого допущения, так и лежащей в его основе формулировки п. 3 ст. 389 Г К РФ. Если же в рассматриваемом пункте словосочетание "уступка требования" используется для обозначения передачи требования, то этот пункт становится излишним ввиду того, что он полностью перекрывается предписанием, содержащимся в первом предложении п. 3 ст. 146 ГК РФ. Вышесказанное позволяет утверждать, что п. 3 ст. 389 ГК РФ не выдерживает критической проверки и поэтому должен быть исключен из этой статьи.

В. Бланковая уступка

Договор уступки может совершаться тем способом, что в документе об уступке остается ненаписанным имя лица, которому передается требование. Такая уступка называется бланковой уступкой или бланковой цессией. В действительности бланковой уступки сомневаться нельзя, причем даже тогда, когда договор уступки нуждается в письменной форме.

Посредством договора бланковой уступки принадлежащее бланковому цеденту требование переходит к его договорному контрагенту. Последующее заполнение бланковым цессионарием документа о бланковой уступке имеет значение выполнения формальности и не является действием, направленным на приобретение требования, так как последнее уже принадлежит бланковому цессионарию. Если бланковый цессионарий, не заполняя документа о бланковой уступке, передает требование и документ дальше, то последующему цессионарию не могут быть противопоставлены возражения, вытекающие из личных отношений должника к его непосредственному предшественнику.