§ 4. Заключение

Итак, отраженное внешнее действие относительных прав, установленное выше в качестве априорного положения, вытекающего из социального характера права <115>, подтверждается и апостериорно, на относящемся сюда положительном правовом материале. Правда, приведенный выше материал относится лишь к правам обязательственным. Но доказывать внешнее действие так называемых ограниченных вещных прав (jura in re aliena), конечно, не требуется: здесь, напротив, приходится, вопреки традиционному учению, отстаивать наличие кроме внешнего, также и внутреннего действия этих прав, наиболее для них существенного и проявляющегося во взаимоотношениях между двумя (или несколькими) отдельными субъектами.

--------------------------------

<115> См. выше.

Таким образом, в вопросе о внешнем действии разница между отдельными видами относительных прав количественная, а не качественная <116>.

--------------------------------

<116> См. выше.

Этому как нельзя более соответствует и то обстоятельство, что целый ряд правовых институтов (напр., суперфиций, эмфитевзис, французские rentes foncieres, наем имущества, залоговые права), сохраняя в неизменности субъектную структуру соответствующих правоотношений, все же в зависимости от исторической эпохи или от различия одновременных положительных законодательств либо целиком передвигается из обязательственной группы в группу так называемых ограниченных вещных прав и обратно, либо проникается в той или иной мере характером инородной группы.

VIII. Права на собственные и на бесхозяйные вещи

§ 1. Право на свою вещь

как особое свойство права собственности

В современном праве так называемые права на свои вещи (jura in re sua) являются достаточно распространенными. Данный правовой институт наиболее часто встречается в области залоговых прав <117>, но также и в наследственном праве застройки (известен также советскому праву - ст. 82) <118> и применительно к различным сервитутам <119>.

--------------------------------

<117> Немецкий БГБ, § 1163, 1168, 1177, 1196, 1256, ср. также § 889; швейцарский ЦГБ, ст. 859, 863.

<118> Статья 82 советского ГК гласит: "Если продажа права застройки путем публичных торгов признана несостоявшейся, то право застройки переходит местному органу власти". См. также немецкое Положение о наследственном праве застройки 1919 г., § 2, и немецкий БГБ, § 889.

<119> Немецкий БГБ, § 889 и 1063; швейцарский ЦГБ, ст. 733 и 735.

На первый взгляд может показаться, что существованием прав на собственные вещи однозначно опровергается наше воззрение на сущность так называемых ограниченных вещных прав (наследственное право застройки, право залога и т.д.). Если согласиться, что все эти права являются не абсолютными (непосредственно действующими против всех), а относительными (непосредственно действующими только против кого-то одного, как правило, против собственника вещи), то как тогда могут существовать право залога, наследственное право застройки, сервитуты на свою собственную вещь? В данном случае ведь не может идти речь о правоотношении к определенному лицу, в соответствующих случаях - к собственнику вещи, так как в данном случае правоотношение вообще отсутствует. Но, с нашей точки зрения, как раз в данном правоотношении и лежит вся суть института. И если такое (непосредственное) правоотношение отсутствует, то не может идти речь и о дальнейшем отражательном действии в отношении третьих лиц.

В итоге можно было бы сказать, что в залоговом праве, в наследственном праве застройки, в сервитутах на собственную вещь отсутствуют оба элемента действительного залогового права, действительного наследственного права застройки, действительного сервитута - как внутренний (непосредственный) аспект, так и внешний (отражающий) аспект!

Не рассматривая здесь сложную и спорную проблему прав на собственную вещь <120>, мы хотели бы привести некоторые общие принципы, которые имеют непосредственное значение для интересующего нас вопроса.

--------------------------------

<120> Относящиеся к данному вопросу теории см. у Enneccerus - Kipp - Wolff (ibid., § 147, S. 531 ff.), а также у Wieland'а (ibid. S. 397 ff.), у Eck'а (ibid. S. 309 ff.). Данные теории рассматривают только залоговое право на собственную вещь (центральная и исходная точка всей проблемы прав на собственные вещи), но имеют, без сомнения, общее значение для данной проблемы. Из этих теорий мы ближе всего стоим к так называемой теории разделенной стоимости, как это следует из следующего нашего текста.

Права на собственную вещь в действительности не однородны с соответствующими правами на чужую вещь. Они вообще не являются правами, независимыми от права собственности.

То есть, например, право залога на собственную вещь в действительности не является правом залога <121> уже по тому основанию, что собственная суть залога - право на определенную часть стоимости вещи в данном случае отсутствует. "Majori inest minus" (большее включает в себя меньшее), и право собственника на всю стоимость вещи не могут допустить самостоятельного существования иного права на часть той же самой стоимости.

--------------------------------

<121> Абсолютно прав, таким образом, Staub, когда он говорит, что залоговое право на собственную вещь является юридическим нонсенсом, внутренним противоречием (там же, стр. 45 и сл.).

Соответственно в данном случае отсутствует право обратить взыскание на определенную часть стоимости, отсутствует право инициировать исполнительное производство, которое является крайне существенным правомочием залогового права.

Залоговое право на собственную вещь является в действительности не более чем выражением, формулой некоторых особых свойств, которые присущи самому праву собственности.

Данные свойства заключаются в основном в следующем:

1. Защита определенной части стоимости вещи от последующих залогодержателей. Защита, имеющая место в настоящем случае, направлена не против интересов собственника, что является существенным для права залога, а, наоборот, направлена на обеспечение интересов этого собственника. Правовое положение собственника тем самым, наоборот, укрепляется и усиливается.

2. Возможность предоставить право залога (действительное право залога) заранее определенного старшинства в отношении защищенной части стоимости вещи.

Но эти два свойства права собственности ни вместе, ни по отдельности не могут привести к возникновению какого-либо особого права на собственную вещь, отличного от права собственности.

В данном случае мы имеем дело только с особым правовым средством, направленным на усиление обычного права собственности.

Как при праве залога, право застройки на свою же вещь (участок земли) немыслимо, как немыслимо и право аренды собственной вещи. Не может быть особого права пользования земельным участком, составляющего существо права застройки, когда у того же субъекта имеется поглощающее это право (in majore et minus continetur), более широкое право пользования, вытекающее из права собственности на тот же самый участок.

В известных некоторым положительным законодательствам случаях перехода права застройки к собственнику земли <122> право это в действительности не переходит, а прекращается как поглощаемое правом собственности, причем за счет этого поглощения самые права собственника получают некоторые особенности, некоторые дополнительные свойства. Так, напр., в области советского права застройки можно отметить следующие изменения правового положения отдела коммунального хозяйства (или иного органа) как представителя государства-собственника при переходе к нему права застройки по ст. 82 ГК:

--------------------------------

<122> См. выше, прим.

1) возможность нового установления права застройки, однако, лишь по срок бывшего, досрочно прекратившегося, права застройки;

2) обязанность откомхоза, по залоговым правам на бывшее право застройки, допустить установление нового права застройки до того же срока и на тех же условиях в пользу покупателя (на публичных торгах) этого нового права.

Первая из указанных выше особенностей, приобретаемых правом откомхоза на земельный участок, усиливает это право в смысле расширения одного из его элементов, а именно права распоряжения, так как в нормальное содержание права откомхоза установление права застройки входит лишь при условии незастроенности участка или при наличии условий, указанных в ст. 84 и 84-а ГК.

Вторая же из указанных особенностей, напротив, ослабляет право откомхоза на земельный участок, против нормального его содержания, в пользу залоговых кредиторов бывшего застройщика.

Но, во всяком случае, откомхоз (точнее, государство в лице откомхоза) является в данном случае не собственником и вместе с тем застройщиком своего же участка земли, а только собственником его с некоторыми особыми чертами права собственности. Они могут быть выражены следующей формулой: право установить, а в некоторых случаях и обязанность допустить установление нового права застройки, хозяйственно продолжающего старое.

Не иное соответственно следует сказать и об известных западным законодательствам случаях залоговых, сервитутных и др. прав на свою вещь <123>.

--------------------------------

<123> См. опять немецкий БГБ, § 1063 и 889; швейцарский ЦГБ, ст. 733 и 735.

И здесь в действительности нет права залога, сервитута (или иного права), а имеется лишь некоторая модификация права собственности, изменяющая его нормальное содержание.