§ 2. Пределы применения преюдиции в уголовном
судопроизводстве Российской Федерации
Уголовно-процессуальный кодекс РФ устанавливает требования к доказыванию виновности лица, проверке и оценке доказательств. По смыслу ст. 90 УПК РФ обстоятельства, которые установлены вступившим в законную силу приговором, за исключением приговора, постановленного при сокращенном дознании и в "особом порядке", а также решением суда в гражданском, арбитражном или административном судопроизводстве, признаются субъектами уголовно-процессуального доказывания без дополнительной проверки.
Однако в силу взаимосвязанных ст. ст. 17 и 88 УПК РФ субъекты уголовно-процессуального доказывания не лишены права свободной оценки используемых в доказывании с применением преюдиции судебных актов и установленных ими обстоятельств наряду с совокупностью доказательств, собранных по уголовному делу.
При этом обстоятельства, которые ранее установлены во вступившем в законную силу приговоре либо ином решении суда в гражданском, арбитражном или административном судопроизводстве, признаются постольку, поскольку не выходят за пределы применения преюдиции.
Существование межотраслевого регулирования преюдиции в уголовном судопроизводстве РФ определяет необходимость выявления и разграничения пределов преюдиции, т.е. фактически использования в доказывании по рассматриваемому судом уголовному делу вступившего в законную силу приговора (в том числе апелляционного приговора) либо вступившего в законную силу решения суда, вынесенного в гражданском, арбитражном или административном судопроизводстве.
Существование пределов преюдиции обусловлено разграничением компетенции судов в разных судопроизводствах, различием целей судопроизводства и стандартов доказывания (доказанности), порядка распределения бремени доказывания между сторонами, порядка собирания, проверки и оценки доказательств, возможностью или недопустимостью использования юридических фикций, признания требований при установлении факта, а также иными аспектами процессуальной деятельности сторон, влияющими на достоверность доказательств, доказанность события и связанных с ним фактических обстоятельств. При этом выводы суда о фактических обстоятельствах, указанные во вступивших в законную силу приговоре, апелляционном приговоре либо ином решении суда в гражданском, арбитражном или административном судопроизводстве, в рассматриваемом уголовном деле подлежат проверке и оценке в соответствии с общими правилами доказывания. При такой существенной разнице в порядке использования в доказывании вступивших в законную силу окончательных судебных актов (приговора, решения суда) и наступающих правовых последствий не представляется возможным рассмотрение единства способов познания, проверки и оценки доказательств. Поэтому следует согласиться с позицией Л.А. Воскобитовой о том, что преюдициальность как свойство вступивших в законную силу судебных актов имеет свои пределы <1>.
--------------------------------
<1> См.: Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации. Гл. 1 - 32.1. Постатейный науч.-практ. комментарий / Отв. ред. Л.А. Воскобитова. С. 413 - 417.
Концептуально разные цели и стандарты доказывания в уголовном судопроизводстве в сравнении с гражданским, арбитражным и административным судопроизводством, разграничение компетенции судов, бремени доказывания, порядка собирания, проверки и оценки доказательств, возможность или недопустимость использования юридических фикций <1>, признания требований (исковых) при установлении факта и иные аспекты процессуальной деятельности сторон, субъектов процессуального доказывания по-разному формируют достоверность доказательств, а также доказанность события и связанных с ним фактических обстоятельств. Существующая разница процессуальных правил определяет наличие пределов преюдиции, т.е. пределов использования приговора, апелляционного приговора или решения суда при доказывании обстоятельств обвинения по уголовному делу и постановлении приговора (апелляционного приговора).
--------------------------------
<1> Например, правовым последствием применения юридической фикции (равно, как и признания обстоятельств сторонами) в гражданском (а также арбитражном или административном) процессе является право суда их не проверять (такие обстоятельства фактически могут быть достоверными или недостоверными (ложными)). Использование такого вступившего в законную силу решения суда в доказывании по уголовному делу при участии тех же лиц в силу ст. 90 УПК РФ формирует основание для признания установленным недостоверного обстоятельства (обстоятельств) и может спровоцировать судебную ошибку при постановлении приговора (апелляционного приговора).
Одно из существенных отличий уголовного судопроизводства от иных существующих видов судопроизводства заключается в существовании досудебного производства - предварительного расследования в форме предварительного следствия или дознания, позволяющего проводить процессуальные и следственные действия, направленные на получение, проверку и оценку относимых и допустимых доказательств, в том числе иных предметов и документов, используемых в качестве доказательств. Именно на стадии досудебного производства по уголовному делу и формируется совокупность доказательств, определяющих обстоятельства обвинения (ст. ст. 73, 74, 81, 84, 220, 225, 226.7 и 252 УПК РФ).
Вопрос определения пределов преюдиции вступивших в законную силу судебных актов нередко отождествляется с определением пределов их законной силы и является дискуссионным.
Так, В.К. Бабаев считает, что пределы преюдициальности совпадают с пределами законной силы судебных актов, а субъективные пределы - это круг участвующих лиц. Соглашаясь с Я.Л. Штутиным, В.К. Бабаев утверждает, что пределы законной силы определяются предметом судебного решения; предметом же судебного решения, в свою очередь, является правоотношение, в связи с которым такой судебный акт постановлен <1>. Такая позиция представляется правильной: могут быть установлены с применением преюдиции только те фактические обстоятельства, которые входили в предмет доказывания по ранее рассмотренному судом делу и одновременно имеют доказательственное значение по рассматриваемому судом уголовному делу.
--------------------------------
<1> См.: Штутин Я.Л. Предмет доказывания в гражданском процессе. М., 1963. С. 167 - 170; Бабаев В.К. Презумпции в советском праве: Учеб. пособ. Горький, 1974. С. 34 - 37.
Г.М. Резник, изучая вопросы пределов преюдиции, отмечает, что существуют как ее объективные (ряд фактов, установленных судом, не подлежащих доказыванию), так и субъективные пределы (лица, на которых распространяется законная сила судебного акта). При этом он полагает, что объективные пределы преюдициальности вступившего в законную силу приговора шире пределов преюдициальности решения суда <1>. Однако преюдициальность - это обязательность признания обстоятельств, установленных ранее судом по другому делу, но вот преюдиция как правило доказывания имеет пределы: как по фактическим обстоятельствам (объективные пределы), так и по субъектам (субъективные пределы), а также имеет исключения (ряд категорий судебных актов, предусмотренных в ст. 90 УПК РФ, которые не могут использоваться для установления обстоятельств без дополнительной проверки).
--------------------------------
<1> См.: Резник Г.М. Внутреннее судейское убеждение и преюдиция // Советская юстиция. 1971. N 7. С. 11.
Резюмируя позицию Г.М. Резника в части субъективных пределов преюдиции, О.В. Левченко полагает, что в круг лиц, на которых она (преюдиция) распространяет свою силу, входят как лица, в отношении которых постановлены судебные акты, так и должностные лица, применяющие эти судебные акты в уголовно-процессуальном доказывании <1>. Иной позиции придерживается Ю.М. Грошевой, который считает, что преюдициальность приговора распространяется только на лиц, непосредственно указанных в приговоре <2>.
--------------------------------
<1> См.: Левченко О.В. Система средств познавательной деятельности в доказывании по уголовным делам и ее совершенствование: Дис. ... д-ра юрид. наук. Астрахань, 2004. С. 29 - 30.
<2> См.: Грошевой Ю.М. Сущность судебных решений в советском уголовном процессе. Харьков, 1979. С. 112.
У.М. Юсубова изучала вопрос о существовании объективных и субъективных пределов преюдиции вступившего в законную силу приговора и пришла к следующим выводам: к объективным пределам преюдиции отнесен круг обстоятельств, которые приобретают преюдициальную силу в последующих уголовных и гражданских делах, связанных с ранее разрешенным делом; субъективные пределы определяются кругом участвующих в уголовном деле лиц; пределы преюдициальности приговора непосредственно связаны с объективными и субъективными пределами его законной силы <1>.
--------------------------------
<1> См.: Юсубова У.М. О преюдициальном значении вступившего в законную силу приговора при рассмотрении судами уголовных дел // Проблемы совершенствования советского законодательства. Труды ВНИИСЗ. Вып. 15. М., 1979. С. 180; Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред. Г.И. Загорского. С. 352.
Нельзя согласиться с таким мнением Ф.Н. Фаткуллина: субъективные пределы преюдиции охватывают не только лиц, чьи права и обязанности затронуты уголовно-правовым спором, но и других граждан и другие организации, кроме неустановленных соучастников либо установленных соучастников вместо оправданных судом лиц <1>. По общему правилу если лицо по делу не участвовало в приговоре, вынесенном судом и, соответственно, его правовое положение не определялось, то в последующем судебном разбирательстве с участием этого лица вступивший в законную силу приговор или решение суда в доказывании с использованием преюдиции не применяется.
--------------------------------
<1> См.: Фаткуллин Ф.Н. Обвинение и судебный приговор. Казань, 1965. С. 509 - 514.
Нельзя согласиться и с позицией С.П. Щербы и И.В. Чащиной, утверждающих, что при рассмотрении уголовных дел преюдициальное значение могут иметь как выводы суда по существу дела, так и положенные в их основу обстоятельства и мотивы <1>. КС РФ систематически и последовательно отстаивает следующую позицию: неизменными с точки зрения события являются только фактические обстоятельства, а изложение фактических обстоятельств в описательно-мотивировочной части приговора направлено на исключение судебной ошибки. Правовая же оценка, равно как и мотивы, - это результат познавательно-оценочной деятельности суда, подлежащий доказыванию.
--------------------------------
<1> См.: Щерба С.П., Чащина И.В. Преюдиция в уголовном процессе России и зарубежных стран. М., 2013. С. 31.
А.С. Березин же полагает, что преюдиция не имеет объективных и субъективных пределов. Они только учитываются в ходе правоприменения, поскольку заранее невозможно определить круг фактов, которые необходимо установить в ходе рассмотрения другого дела <1>. Он также утверждает, что правильнее говорить не об "объективных и субъективных пределах преюдиции, а об объективных и субъективных пределах законной силы приговора (решения суда), с учетом которых применяется правило преюдиции" <2>.
--------------------------------
<1> См.: Березин А.С. Указ. соч. С. 92 - 94.
<2> Там же. С. 96.
Встречается даже мнение о преюдиции как о недопустимости производства по уголовному делу. У.М. Велиева утверждает, что по существу одного и того же обвинения, если имеется неотмененный вступивший в законную силу приговор, определение или постановление суда о прекращении уголовного дела, объективные пределы преюдиции состоят в недопущении повторного производства <1>.
--------------------------------
<1> См.: Велиева У.М. Понятие и значение преюдиции в советском уголовном процессе // Проблемы совершенствования советского законодательства. Труды ВНИИСЗ. Вып. 11. М., 1978. С. 177 - 178.
Как справедливо отмечает М.А. Куликова, субъективные пределы преюдициальности вступившего в законную силу приговора или решения суда должны касаться только одних и тех же участвующих лиц <1>.
--------------------------------
<1> См.: Куликова М.А. Что такое преюдициальность и из чего она слагается? // Формирование доказательственной базы по гражданским и уголовным делам. М., 2004. С. 33.
Исследуя пределы преюдиции в гражданском судопроизводстве, Г.Л. Осокина пришла к такому выводу: объективные пределы преюдиции связаны с предрешенностью части установленных фактов или правоотношений; субъективные пределы преюдиции охватывают круг лиц, которые участвовали в предыдущем деле в качестве сторон и иных участников процесса <1>.
--------------------------------
<1> См.: Осокина Г.Л. Гражданский процесс. Общая часть. М., 2003. С. 568 - 569.
По
мнению И.А. Антонова, С.В. Фидельского и
Р.В. Шакитько, преюдициальность приговора
в уголовном судопроизводстве имеет
свои пределы: объективные (круг
обстоятельств в виде юридических фактов
и правоотношений, установленный
вступившим в законную силу приговором
и не подлежащий доказыванию при вынесении
последующего приговора), субъективные
(только в отношении того же подсудимого),
юрисдикционные (межотраслевые, позволяющие
использовать в порядке преюдиции
процессуальных решений постановления
и определения суда) и
(преюдициальность не сохраняется в
случае отмены или пересмотра преюдициального
приговора, решения суда) <1>.
--------------------------------
<1> См.: Антонов И.А., Фидельский С.В., Шакитько Р.В. Институт преюдиции в уголовно-процессуальном праве (законодательное регулирование и правоприменительная практика): Учеб. пособ. / Под ред. И.А. Антонова. Краснодар, 2014. С. 106 - 129.
Полагаем, что все изложенные правовые позиции имеют право на существование, однако они небезупречны.
Согласно правовой позиции КС РФ в части пределов преюдиции, изложенной в Постановлении от 21 декабря 2011 г. N 30-П и ряде других разъясняющих определений, объективные и субъективные пределы законной силы решения суда исключают обязательность обстоятельств, которые установлены судебными актами других судов, если этими актами дело по существу не разрешено либо если они касались фактов, не входивших в предмет доказывания по делу. Преюдиция в уголовном судопроизводстве, обусловленная вступившим в законную силу окончательным судебным актом другого суда, не абсолютна и имеет установленные УПК РФ пределы <1>: поскольку предмет доказывания в разных видах судопроизводства не одинаков, а суды в их исследовании ограничены своей компетенцией, в уголовном судопроизводстве результатом межотраслевой преюдиции может быть принятие судом данных только о наличии либо об отсутствии какого-либо деяния или события, установленного в порядке гражданского судопроизводства, но не его квалификация как противоправного, которая наряду с виновностью и наказанием лица устанавливается исключительно в уголовном судопроизводстве; по уголовному делу преюдицию для суда образуют обстоятельства, установленные вступившим в законную силу окончательным судебным актом, подтверждающим установленные уголовным законом признаки состава преступления, без закрепления которых в законе деяние не может быть признано преступным.
--------------------------------
<1> См.: Постановления КС РФ от 11 мая 2005 г. N 5-П, от 5 февраля 2007 г. N 2-П, от 17 марта 2009 г. N 5-П.
Полагаем, что преюдиция для целей ее реализации имеет объективные, субъективные, процедурные и юрисдикционные пределы.
Объективные пределы применения преюдиции, по мнению Р.В. Шакитько и С.В. Фидельского, представляют собой круг обстоятельств, который установлен вступившим в законную силу приговором, причем обстоятельства не подлежат доказыванию при вынесении последующего приговора <1>. И.В. Решетникова утверждает, что объективные пределы преюдициальности касаются только фактов, установленных вступившим в законную силу судебным постановлением в гражданском судопроизводстве или приговором по уголовному делу <2>.
--------------------------------
<1> См.: Шакитько Р.В., Фидельский С.В. Указ. соч. С. 141.
КонсультантПлюс: примечание. Учебник "Гражданский процесс" (отв. ред. В.В. Ярков) включен в информационный банк согласно публикации - Статут, 2017 (10-е издание, переработанное и дополненное). |
<2> См.: Решетникова И.В. Судебное доказывание и доказательства // Гражданский процесс: Учебник / Отв. ред. В.В. Ярков. М., 2004. С. 215 - 216.
Высказывается и такое мнение: к объективным пределам преюдиции относятся достоверно установленные обстоятельства, которые положены в основу приговора или решения суда, вступившего в законную силу <1>.
--------------------------------
<1> См.: Щерба С.П., Чащина И.В. Указ. соч. С. 50.
В связи с этим представляется, что объективные пределы применения преюдиции в общем смысле составляют совокупность фактических обстоятельств, которые установлены вступившим в законную силу приговором, апелляционным приговором или решением суда, вынесенным в гражданском, арбитражном или административном судопроизводстве, которые имеют значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию.
В силу особенностей доказывания в уголовном судопроизводстве объективные пределы применения преюдиции вступившего в законную силу приговора (апелляционного приговора) для рассматриваемого уголовного дела ограничены только фактическими обстоятельствами объективной стороны события преступления. Правовая оценка деяния или правоотношения, данная судом, является субъективной индивидуально-познавательной деятельностью суда (судьи), а значит, фактическим обстоятельством не считается, в связи с чем в рамках рассматриваемого уголовного дела подлежит исследованию и оценке в общем порядке.
Объективные пределы вступившего в законную силу решения суда, вынесенного в гражданском, арбитражном или административном судопроизводстве, используемого в доказывании по рассматриваемому уголовному делу с применением преюдиции, ограничиваются только установленными судом на основе доказательств (данных о фактах) фактами (фактическими обстоятельствами), т.е. обстоятельствами события, отвечающими требованиям достоверности.
Иная (расширительная) интерпретация объективных пределов преюдиции вступившего в законную силу приговора, апелляционного приговора, решения суда, с нашей точки зрения, резко снизит эффективность уголовного судопроизводства, а значит, и обеспеченность подсудимых (обвиняемых) полным объемом предусмотренных УПК РФ процессуальных гарантий.
Субъективные пределы применения преюдиции определяют круг заинтересованных участников уголовного судопроизводства, которые высказали суду свою позицию и предоставили доказательства в ее обоснование. Субъективные пределы охватывают всех обладающих максимальным объемом процессуальных гарантий физических лиц, чье правовое положение входит в предмет доказывания по рассматриваемому судом уголовному делу.
По смыслу ч. 1 ст. 6 УПК РФ уголовное судопроизводство предусматривает защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, тогда как обвинение, осуждение, ограничение прав и свобод применимо только к личности (физическому лицу). В связи с этим к объективным пределам применения преюдиции в уголовном судопроизводстве, исходя из ее межотраслевого регулирования, следует отнести участие по делу в любом виде судопроизводства только физического лица <1>.
--------------------------------
<1> В то же время, исходя из межотраслевого регулирования преюдиции в уголовном судопроизводстве, поскольку стороной по делу в гражданском, арбитражном и административном судопроизводстве могут быть как физические, так и юридические лица (организации), с применением преюдиции могут признаваться только обстоятельства, подлежащие доказыванию по уголовному делу, связанные с деянием физического лица.
При этом по уголовному делу с применением преюдиции не может использоваться вступившее в законную силу решение суда, вынесенное в гражданском, арбитражном или административном судопроизводстве, если заинтересованный участник уголовного судопроизводства ранее в судебном разбирательстве не участвовал и свою позицию суду не высказывал <1>.
--------------------------------
<1> Представляется, что в случаях, когда вступившим в законную силу решением суда в рамках гражданского, арбитражного или административного судопроизводства установлено, что лицо (подсудимый по уголовному делу) участвовало ранее в суде в качестве представителя юридического лица, с которым оно находилось в трудовых отношениях, установленные судом обстоятельства могут быть использованы с применением преюдиции, но в части обстоятельств, связанных с представительством в суде.
Вступивший в законную силу приговор (апелляционный приговор) по уголовному делу, если А. привлечен для участия в нем в качестве свидетеля, не является преюдициальным для последующего связанного с ним уголовного дела в отношении самого А., по которому он имеет статус обвиняемого (подсудимого), поскольку объем процессуальных гарантий, имеющихся у свидетеля, значительно меньше объема процессуальных гарантий, предоставляемых обвиняемому (подсудимому). В ст. ст. 305 и 307 УПК РФ не содержится обязательности по перечислению фамилий всех допрошенных судом свидетелей, что в случае привлечения одного из них впоследствии в качестве обвиняемого (подсудимого) по другому уголовному делу повлияет на относимость вступившего в законную силу приговора к доказыванию его вины, а в целом - на справедливость последующего судебного разбирательства.
Также представляется, что вступивший в законную силу приговор может использоваться в доказывании с применением преюдиции только в отношении лиц, чьи права и обязанности суд разрешил ранее. Исключение должны составить лица, которые участвовали в деле в качестве дознавателя, следователя, прокурора, судьи <1>, а также потерпевшего, частного обвинителя, гражданского истца, их представителя, защитника, гражданского ответчика (если им является не сам подсудимый), его представителя, свидетеля, эксперта, специалиста, переводчика, понятого, поскольку объем процессуальных гарантий, имеющихся у свидетеля, значительно меньше объема процессуальных гарантий, предоставляемых обвиняемому (подсудимому).
--------------------------------
<1> В случае совершения должностным лицом - субъектом уголовно-процессуального доказывания преступления, предусмотренного гл. 21 УК РФ (преступления против правосудия), вступивший в законную силу приговор может быть признан доказательством по новому связанному с этим делом уголовному делу, но преюдициальностью такой приговор не обладает, поскольку процессуальными гарантиями, как у подсудимого, указанные должностные лица на момент рассмотрения дела судом не обладали.
Следовательно, для целей реализации преюдиции по рассматриваемому уголовному делу необходимо установить факт участия ранее в судебном разбирательстве заинтересованного участника и предоставления им суду доказательств как во вступившем в законную силу приговоре (апелляционном приговоре), ином решении суда в гражданском, арбитражном или административном судопроизводстве, так и в рассматриваемом судом другом связанном с ним уголовном деле.
Все несколько сложнее, когда обвиняемый (подсудимый) ранее участвовал в гражданском, арбитражном или административном судопроизводстве, решение суда по которому вступило в законную силу (преюдициальное решение суда). Правовой статус обвиняемого (подсудимого) в уголовном судопроизводстве и стороны в гражданском, арбитражном или административном судопроизводстве по количеству и правовой природе процессуальных гарантий не соотносимы. Но так как КС РФ определил существование межотраслевой преюдиции соответствующим Конституции РФ, представляется, что субъективные пределы ограничиваются случаем, когда обвиняемый (подсудимый) ранее был участником по делу в гражданском, арбитражном или административном судопроизводстве только в качестве стороны, поскольку только сторона наделена максимальным объемом процессуальных гарантий и именно правовой статус и права стороны устанавливает суд при вынесении решения.
Несмотря на формальное удовлетворение предусмотренного в ст. 90 УПК РФ предписания ("вступившее в законную силу решение суда"), преюдициальностью такая категория решений суда не обладает в принципе; установленные ими обстоятельства в новом процессе подлежат доказыванию по общим правилам, поскольку права и процессуальные гарантии обвиняемому (подсудимому) как стороне гражданского, арбитражного или административного дела не предоставлялись и ими не реализованы.
Согласно правовой позиции КС РФ установление пределов действия преюдиции обеспечивает соблюдение баланса между обязательностью и непротиворечивостью судебных решений, независимостью суда и состязательностью судопроизводства. Пределы действия свойства преюдициальности судебного решения определяются тем, что установленные судом в рамках его предмета рассмотрения по делу факты в их правовой сущности могут иметь иное значение в качестве элемента предмета доказывания по другому делу, поскольку предметы доказывания в разных видах судопроизводства не совпадают, а суды в их исследовании ограничены своей компетенцией в рамках конкретного вида судопроизводства. В связи с этим в уголовном судопроизводстве результатом межотраслевой преюдиции может быть принятие судом данных только о наличии либо об отсутствии какого-либо деяния или события, установленного в порядке гражданского судопроизводства, но не его квалификация как противоправного, которая в силу УК РФ имеет место только в судопроизводстве по уголовному делу. Решение суда по гражданскому делу, возлагающее гражданско-правовую ответственность на определенное лицо, не может приниматься судом по уголовному делу как устанавливающее виновность этого лица в совершении преступления и в этом смысле для уголовного дела преюдициального значения не имеет <1>.
--------------------------------
<1> См.: Постановление КС РФ от 21 декабря 2011 г. N 30-П.
Мы поддерживаем позицию М.В. Кротова, который утверждает, что в силу ст. 56 ГПК РФ, ст. 65 АПК РФ, ст. ст. 73 и 74 УПК РФ доказывание осуществляется на основании предмета доказывания, а следовательно, установлению с использованием преюдиции (по уголовному делу. - Прим. авт.) подлежат только обстоятельства, входившие в предмет доказывания по ранее рассмотренному делу <1>. Аналогичный подход, видимо, применим и к ст. 62 КАС РФ.
--------------------------------
<1> См.: Кротов М.В. Указ. соч. С. 746.
В 2014 г. при рассмотрении судом гражданского дела по заявлению А. об исключении имущества из описи (освобождения от ареста) суд в мотивировочной части также указал, что действия судебного пристава-исполнителя по наложению ареста на спорное имущество являются неправомерными. Решение суда вступило в законную силу.
Арестованное судебным приставом-исполнителем имущество было передано на ответственное хранение в ООО "*", однако спустя семь дней оно было незаконно продано бывшим коммерческим директором данного ООО И., прекратившей в тот же день свои трудовые отношения с ООО "*". По данному факту СУ "*" МВД России было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 160 УК РФ. Так как было установлено, что И. являлась супругой судебного пристава-исполнителя, осуществившего исполнительные действия, прокурор в порядке ст. 37 УПК РФ переквалифицировал деяние на ч. 1 ст. 285 УК РФ и передал его для расследования в СО "*" СК России.
В рассмотренной ситуации очевидно, что действия судебного пристава-исполнителя по гражданскому делу заявителем не обжаловались и в предмет доказывания по делу не входили. Однако судом установлены и фактические обстоятельства его действий и им дана правовая оценка: они признаны неправомерными. Таким образом, установленные судом фактические обстоятельства ограничены пределами доказывания по рассмотренному делу.
Процедурные пределы применения преюдиции. Как было указано ранее <1>, в уголовно-процессуальном доказывании с применением преюдиции могут использоваться не все судебные акты, а только постановленные (вынесенные) в рамках судопроизводства:
--------------------------------
<1> Подробнее см. в § 1 гл. 1 настоящей монографии.
- по правилам УПК РФ - приговор, апелляционный приговор;
- по правилам ГПК РФ, КАС РФ или АПК РФ - решение суда. Поэтому нельзя согласиться с мнением Д.М. Нурбаева, который полагает, что преюдиция распространяется и на постановленные судом процессуальные акты, вынесенные по делам об административных правонарушениях, а также в рамках судебного контроля <1>.
--------------------------------
<1> См.: Нурбаев Д.М. Внутреннее убеждение при оценке в уголовном процессе преюдициального значения решений, принятых в гражданском, арбитражном или административном судопроизводстве (по материалам проверки и уголовным делам о преступлениях в сфере экономики): Дис. ... канд. юрид. наук. Омск, 2014. С. 188.
Каждый из вышеприведенных кодифицированных актов, регулирующих вопросы обеспечения соответствующего вида судопроизводства, структурно содержит деление на производства (правовые процедуры) в зависимости от категории разрешаемых дел.
Так, согласно действующей редакции ст. 90 УПК РФ без дополнительной проверки в части уголовного судопроизводства (отраслевая преюдиция) признаются обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором, за исключением обстоятельств, постановленных в "упрощенных" правовых процедурах, предусмотренных ст. ст. 226.9, 316 и 317.7 УПК РФ и фактически исключающих судебное следствие и непосредственное исследование судом совокупности доказательств по уголовному делу.
Исключение должны составить вступившие в законную силу приговоры, постановленные судом на основании вердикта коллегии присяжных заседателей (ч. 7 ст. 335, ст. ст. 348 и 351 УПК РФ) <1> и заочно, т.е. в отсутствие подсудимого, который находится за пределами территории РФ и (или) уклоняется от явки в суд (ч. ч. 5 - 7 ст. 247 УПК РФ), а возможно, и на основании заключения коллегии судей (п. 11.1 ст. 5, ст. 448 УПК РФ). В этой части мы поддерживаем следующее мнение Л.С. Заржицкой: преюдиция в ходе доказывания с использованием вступившего в законную силу приговора в отношении соучастников не может быть применена по уголовному делу в отношении подсудимого, в том числе и в суде с участием присяжных заседателей <2>.
--------------------------------
<1> Наш вывод также согласуется с разъяснением, данным в Постановлении Пленума ВС РФ от 22 ноября 2005 г. N 23 "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей".
<2> См.: Заржицкая Л.С. Аксиома: статья 90 УПК РФ в части преюдициальной силы вступившего в законную силу приговора в суде с участием присяжных заседателей неприменима // Мировой судья. 2013. N 9; Кассационное определение ВС РФ от 10 января 2013 г. N 4-О12-107СП.
При этом нельзя не отметить, что вопрос о возможности применения преюдиции в отношении постановления о применении принудительных мер воспитательного воздействия в отношении несовершеннолетних (гл. 50 УПК РФ) и постановления суда о применении принудительных мер медицинского характера (гл. 51 УПК РФ) в теории уголовного процесса является дискуссионным. Анализ существующего законодательного регулирования преюдиции в уголовном судопроизводстве, закрепленного в ст. 90 УПК РФ, позволяет сделать такой вывод: в доказывании с применением преюдиции могут использоваться не все итоговые судебные решения, постановленные судом в уголовном судопроизводстве, а только приговор и апелляционный приговор, т.е. итоговые судебные акты, которые постановлены в результате разрешения уголовно-правового спора и в результате предоставления заинтересованным участникам максимального объема предусмотренных законом процессуальных гарантий. В части постановления о применении принудительных мер воспитательного воздействия в отношении несовершеннолетних и постановления суда о применении принудительных мер медицинского характера существуют полярно разные мнения: такими судебными актами разрешаются уголовно-правовые споры или это отказ от их разрешения.
В доказывании по уголовному делу с применением преюдиции также не используются судебные акты, вынесенные судом в "упрощенных" и "особых" производствах в рамках гражданского, арбитражного и административного судопроизводства, судебные приказы, заочные решения суда, в том числе в сокращенной форме (без описательно-мотивировочной части) <1>.
--------------------------------
<1> Подробнее см. в § 3 гл. 3 настоящей монографии.
В указанной части можно согласиться со следующей позицией А.Х. Хисамова, Р.В. Шакирьянова и М.А. Фокиной: пропуск срока для обращения к мировому судье за изготовлением мотивированного решения суда не только исключает возможность применения преюдиции, обусловленной этим решением суда (ч. 3 ст. 199 ГПК РФ), но и противоречит доктринальному пониманию эффективности доказывания в судопроизводстве <1>.
--------------------------------
<1> См.: Хисамов А.Х., Шакирьянов Р.В. Сокращенное решение суда. Вопросы мотивирования и преюдиции // Российская юстиция. 2014. N 4; Фокина М.А. Реформирование и развитие институтов доказательственного права России: итоги десятилетия // Вестник гражданского процесса. 2013. N 4. С. 44 - 45.
Согласно действующей редакции ст. 90 УПК РФ без дополнительной проверки в части гражданского, арбитражного и административного судопроизводства (межотраслевая преюдиция) в контексте предусмотренной УК РФ общественной опасности деяния должны признаваться только факты (фактические обстоятельства) события и участие в нем конкретного лица, установленные в отношении обеих сторон вступившим в законную силу решением суда, но только при личном (очном) участии подозреваемого (обвиняемого), являвшегося по соответствующему делу стороной <1>. В уголовном судопроизводстве иные обстоятельства, равно как и выводы суда, в том числе содержащиеся в иных (кроме приговора, апелляционного приговора) судебных актах <2>, подлежат исследованию и оценке в соответствии с общими процедурами доказывания.
--------------------------------
<1> К числу судебных актов, используемых в уголовно-процессуальном доказывании, мы также относим решение суда по гражданскому иску о гражданско-правовых последствиях деяния осужденного: в силу ч. ч. 1 и 2 ст. 309 УПК РФ решение по предъявленному гражданскому иску не является самостоятельным судебным актом и должно содержаться в резолютивной части приговора. Однако в случае необходимости проведения дополнительных расчетов, требующих отложения судебного разбирательства, суд может признать за гражданским истцом право на удовлетворение гражданского иска и передать его для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства. Согласно ч. 4 ст. 61 ГПК РФ и ч. 4 ст. 69 АПК РФ установленные судом в уголовном судопроизводстве фактические обстоятельства обязательны для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях деяния осужденного, только по двум вопросам: имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.
<2> См., например: правовую позицию КС РФ, изложенную в Определениях от 29 января 2015 г. N 30-О, от 21 ноября 2013 г. N 1877-О, от 13 октября 2009 г. N 1316-О-О.
Юрисдикционные пределы применения преюдиции. Согласно ст. 455 УПК РФ доказательства, полученные на территории иностранного государства их должностными лицами и переданные России в заверенном виде, обладают такой же юридической силой, как если бы они были получены на территории РФ в полном соответствии с УПК РФ. Сфера действия этой статьи существенно сужена оговоркой о том, что такие доказательства могут быть получены только либо в ходе исполнения поручений об оказании правовой помощи, либо в качестве приложения к поручению об осуществлении уголовного преследования. Учитывая доказательственную природу преюдиции в уголовном судопроизводстве, приговор (решение) иностранного суда, полученный в порядке ст. 455 УПК РФ и признанный по уголовному делу доказательством (иным документом), формально обладает юридической силой доказательства наравне с иными доказательствами. Статья 90 УПК РФ не уточняет, касается ли ее действие судебных актов судебной системы РФ или также полученного в установленном УПК РФ порядке решения иностранного суда. Статья 90 УПК РФ в ее конституционно-правовом истолковании, в единстве с ч. ч. 1 и 3 ст. 1, ч. 1 ст. 2 УПК РФ, с нашей точки зрения, позволяет прийти к выводу о том, что в целях применения преюдиции используется только определенная категория окончательных судебных актов, постановленных судами судебной системы РФ, при этом правило преюдиции может быть изменено только на основании международного договора РФ. Мы поддерживаем мнение Г.М. Резника о том, что приговор, вынесенный в особом порядке на основе "сделки", доказательством по основному делу de jure служить не может и даже ссылка на него при обосновании виновности подсудимых отсутствует, поскольку такой приговор выносится конвенционально, без судебного следствия. Доказательством являются свидетельские показания подельника, данные им при заключении "сделки". Именно эти показания подлежат исследованию и оценке в основном процессе и не имеют никакого преимущества перед другими доказательствами <1>.
--------------------------------
<1> См.: Резник Г.М. Сделка не влечет преюдиции // Новая адвокатская газета. 2014. N 4 (165). С. 6.
Действительно, придавать преюдициальную силу приговорам, постановленным судом в порядке, предусмотренном гл. 40 и 40.1 УПК РФ, исходя из конституционно-правового смысла ст. 90 УПК РФ a priori недопустимо, так как в этом случае судебное следствие по общим правилам гл. 33 - 39 УПК РФ не осуществляется, а приговор судом выносится без непосредственного исследования доказательств и установления фактических обстоятельств <1>, при этом выводы суда о виновности подсудимого основываются только на его (подсудимого) признании <2>. Данное требование законодателем формально учтено <3>. Нельзя не учитывать, что в силу прямого предписания УПК РФ (ч. 2 ст. 77) признание обвиняемым своей вины в совершении преступления может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении его виновности совокупностью имеющихся по уголовному делу доказательств. Следовательно, признание одним обвиняемым или подсудимым своей вины в соучастии в совершении преступления в составе группы лиц само по себе не может предопределять ни наличие вины других участников этой группы лиц, не участвующих в рассматриваемом уголовном деле, ни доказанность существования самой группы лиц, организованной группы, соучастия и т.п. Внесенное же в ст. 90 УПК РФ изменение направлено на исправление только отдельных проблем правоприменения в уголовном судопроизводстве <4> и не решает этот вопрос всесторонне и полно.
--------------------------------
<1> См., например: ч. 5 ст. 316, ч. ч. 4, 6 ст. 317.7 УПК РФ.
<2> При этом согласно правовой позиции ВС РФ, изложенной в Постановлении Пленума от 5 декабря 2006 г. N 60 "О применении судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел", приговор, постановленный без проведения судебного разбирательства в общем порядке, не может быть обжалован сторонами в апелляционном и кассационном порядке по мотиву несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела в силу ст. 317 УПК РФ, а поэтому производство по таким жалобам в судах апелляционной и кассационной инстанций подлежит прекращению.
<3> Изменение редакции ст. 90 УПК РФ Федеральным законом от 29 июня 2015 г. N 191-ФЗ.
<4> См.: Лопатин С.А. О некоторых особенностях конституционно-правового истолкования преюдиции в современном уголовном судопроизводстве Российской Федерации // "Черные дыры" в российском законодательстве. 2015. N 8. С. 127 - 131.
Преюдиция не может формально применяться при наличии вступившего в законную силу приговора, постановленного в особом порядке. В этом случае суд в судебном заседании не проводит исследования доказательств и не устанавливает самостоятельно фактические обстоятельства, установленные обвинением и не оспоренные подсудимым. Однако в науке высказано такое мнение: указанный приговор все-таки может быть использован с применением преюдиции, если при рассмотрении другого дела никто из участников судебного разбирательства не оспаривает факты и обстоятельства, указанные в приговоре, постановленном в порядке гл. 40 и 40.1 УПК РФ <1>. Однако с такой позицией нельзя согласиться, поскольку в соответствии с правилами гл. 40 и 40.1 УПК РФ суд не проводит в общем порядке исследование и оценку доказательств, собранных по уголовному делу, а значит, обстоятельства, указанные судом в приговоре, преимущественно основываются на согласии подсудимого с предъявленным ему обвинением. Кроме того, Федеральным законом от 29 июня 2015 г. N 191-ФЗ в ст. 90 УПК РФ внесено изменение, согласно которому приговоры, постановленные в порядке гл. 40 и 40.1 УПК РФ, исключены из числа приговоров, которые могут быть использованы в уголовно-процессуальном доказывании с применением преюдиции.
--------------------------------
<1> См.: Уголовный процесс: Учебник для бакалавров / Отв. ред. Л.А. Воскобитова. С. 178.
В связи с этим Пленум ВС РФ высказал любопытную с практической точки зрения позицию <1>: по смыслу ч. 1 ст. 317.4 УПК РФ в целях применения судом предусмотренного ст. 317.7 УПК РФ особого порядка проведения судебного заседания и вынесения судебного решения уголовное дело в отношении обвиняемого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, подлежит выделению в отдельное производство. Если такое уголовное дело не было выделено в отдельное производство и поступило в суд в отношении всех обвиняемых, судья назначает предварительное слушание для решения вопроса о возвращении уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ.
--------------------------------
<1> См.: Постановление от 28 июня 2012 г. N 16 "О практике применения судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве".
Однако следует отметить, что не всегда допустимо (с точки зрения гарантий справедливости) выделять уголовное дело из другого (основного) уголовного дела, хотя бы оно и должно рассматриваться в особом порядке <1>.
--------------------------------
<1> См.: Лопатин С.А. К вопросу о реализации преюдиции в уголовном судопроизводстве Российской Федерации // Закон и право. 2015. N 8. С. 104 - 108.
Так, Измайловский районный суд г. Москвы в результате рассмотрения уголовного дела N 1-478/14 по обвинению К. в совершении пособничества в превышении должностных полномочий представителями ГУЭБиПК МВД России, выделенного из уголовного дела в отношении последних, обвиняемых в совершении преступления, предусмотренного ст. 210 УК РФ, согласно постановлению возвратил уголовное дело Генеральному прокурору РФ на основании п. п. 1, 4 ч. 1 ст. 237 УПК РФ и указал, что вопреки ст. 252 УПК РФ в обвинительном заключении содержатся утверждения о совершенном преступлении другими лицами с указанием их фамилий, в то время как уголовное дело в отношении них в суд не направлено. В связи с описанием участия подсудимого в преступлении, предусмотренном ст. 210 УК РФ, судом усмотрено основание для соединения уголовных дел. Суд счел, что раздельное рассмотрение уголовных дел в отношении К. и иных лиц, указанных в обвинительном заключении, в совершении одного и того же преступления может отразиться на всесторонности судебного следствия, привести к установлению взаимоисключающих обстоятельств.
Острую дискуссию в научных кругах вызвал проект федерального закона, которым предложено ввести институт уголовной ответственности юридических лиц <1>. Данный законопроект поддержал Следственный комитет РФ, который в связи с этим отметил, что преступления, совершаемые юридическими лицами, способствуют повышению степени криминогенности в стране, особенно это касается коррупции, финансирования терроризма и организованной преступности <2>.
--------------------------------
<1> См.: проект федерального закона N 750443-6 "О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с введением института уголовной ответственности юридических лиц".
<2> См.: URL: http://sledcom.ru/blog/bastrikin/item/888481.
Действительно, в ст. 10 Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности <1> и протоколах к ней предусмотрена обязанность государств-участников ввести уголовную ответственность юридических лиц за причастность к организации преступных сообществ, к коррупции, организованной незаконной миграции и торговле людьми, отмыванию доходов, полученных преступным путем, а также к преступлениям против правосудия. Уголовная ответственность должна быть предусмотрена в отношении юридических лиц за причастность к коррупции согласно Конвенции ООН против коррупции <2>.
--------------------------------
<1> Принята в г. Нью-Йорке 15 ноября 2000 г. Резолюцией 55/25 на 62-м пленарном заседании 55-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН (с изменениями от 15 ноября 2000 г.); ратифицирована Федеральным законом от 26 апреля 2004 г. N 26-ФЗ с заявлениями, вступила в силу с 29 сентября 2003 г., для Российской Федерации - с 25 июня 2004 г.
<2> Принята в г. Нью-Йорке 31 октября 2003 г. Резолюцией 58/4 на 51-м пленарном заседании 58-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, ратифицирована Федеральным законом от 8 марта 2006 г. N 40-ФЗ с заявлением, вступила в силу с 14 декабря 2005 г., для Российской Федерации - с 8 июня 2006 г.
Возможность привлечения к уголовной ответственности юридических лиц наряду с физическими лицами как самостоятельными субъектами преступления встречается и в правовых системах общего (прецедентного) права <1>, и в странах, в которых применяется статутное (романо-германское) право <2>.
--------------------------------
<1> Например, США, Канада, Великобритания, Австралия и др.
<2> Например, Франция, Бельгия, Австрия, Португалия, Финляндия и др.
Видится, что в условиях межотраслевого регулирования преюдиции в контексте ее реализации или преодоления возможность привлечения к уголовной ответственности юридического лица может способствовать повышению качества и эффективности уголовного судопроизводства. Однако такой подход противоречит существующей в Российской Федерации уголовно-правовой доктрине "виновной ответственности", когда субъект преступления в силу своего субъективного восприятия осознает отношение к совершенному деянию и его последствиям, в то время как общественная опасность такого деяния определяет наличие вины.
По вопросу определения пределов преюдиции КС РФ сформулировал свою правовую позицию в Постановлении от 21 декабря 2011 г. N 30-П, а также в ряде иных постановлений и определений. Сформулированные КС РФ правовые подходы позволяют прийти к следующим выводам: признание или отрицание преюдиции окончательных судебных актов не является абсолютным, что свидетельствует о существовании пределов преюдиции. С применением преюдиции в уголовном судопроизводстве используется только то судебное решение, вступившее в законную силу, которым дело разрешено по существу (окончательный судебный акт), а обстоятельства, им установленные, обязательны для участников уголовного судопроизводства, только если они входили в предмет доказывания по делу или если рассматривается вопрос о правах и обязанностях подсудимого, правовое положение которого определено ранее вынесенным окончательным судебным актом. Поскольку предмет доказывания в разных видах судопроизводства не совпадает, установленные судом в рамках предмета его рассмотрения факты, по сути, могут иметь иное значение в ходе доказывания по уголовному делу. По мнению КС РФ <1>, решение суда по гражданскому делу не предрешает выводов суда по уголовному делу по вопросу о том, содержит ли деяние признаки преступления, а также о виновности обвиняемого - такие вопросы основываются только на совокупности доказательств по уголовному делу.
--------------------------------
<1> См. также: Определение КС РФ от 3 апреля 2012 г. N 662-О-Р.
Кроме того, для суда по уголовному делу имеют значение обстоятельства, подтверждающие установленные УК РФ признаки преступления, без закрепления которых деяние не является преступным. При этом признание судом обстоятельств, установленных в рамках ранее рассмотренного дела в другом виде судопроизводства с применением преюдиции, не означает предопределенности окончательных выводов суда по уголовному делу.
Учитывая данную позицию КС РФ, можно прийти к следующему выводу: преюдициальный приговор, апелляционный приговор (решение суда) представляют собой вступивший в законную силу, не отмененный и не измененный окончательный судебный акт, постановленный (вынесенный) именем Российской Федерации в уголовном (гражданском, арбитражном или административном) судопроизводстве, если установленные им фактические обстоятельства имеют значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию в рассматриваемом уголовном деле.
Правильное установление размера причиненного имущественного вреда как обстоятельства, подлежащего доказыванию по уголовному делу (ст. 73 УПК РФ), имеет как уголовно-правовое, так и гражданско-правовое значение, поскольку в ряде случаев от него зависит решение вопроса о квалификации деяния и наличии признаков преступления.
Некоторые исследователи отождествляют преюдицию с правилом об исключении производства по уголовному делу. Так, У.М. Велиева, рассматривая объективные пределы преюдиции, указывает, что для их определения "исходным моментом служит норма о недопустимости ведения судопроизводства по поводу того же обвинения, о котором есть неотмененный приговор или определение (постановление) о прекращении дела" <1>. С такой позицией нельзя согласиться, поскольку перечень видов судебных актов, которые могут быть использованы в уголовно-процессуальном доказывании с применением преюдиции (ст. 90 УПК РФ), является исчерпывающим: приговор, в том числе апелляционный, либо решение суда в гражданском, арбитражном или административном судопроизводстве.
--------------------------------
<1> Велиева У.М. Указ. соч. С. 178.
Как следует из анализа ст. ст. 90, 125 и 165 УПК РФ в их взаимосвязи, постановления суда о законности обыска, иного процессуального или следственного действия преюдицию не образуют, в том числе поскольку фактических обстоятельств не устанавливают. В Определении КС РФ от 16 декабря 2008 г. N 1076-О-П отмечено, что, если такие постановления или определения и описывают какие-либо обстоятельства, они не могут признаваться судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки и подлежат проверке и доказыванию в общем порядке <1>.
--------------------------------
<1> См.: Практика применения Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации / Под ред. В.М. Лебедева. С. 319.
Рассматривая субъективные пределы преюдиции, также следует отметить, что в ст. 90 УПК РФ в качестве субъекта применения преюдиции указан прокурор. Несмотря на то что в силу ч. 2 ст. 37 УПК РФ прокурор лишен полномочий на участие в производстве предварительного расследования, он применяет преюдицию путем признания обстоятельств, установленных вступившим в законную силу приговором либо решением суда в гражданском, арбитражном или административном судопроизводстве при утверждении обвинительного заключения (обвинительного акта или обвинительного постановления) и направлении уголовного дела в суд, либо путем принятия иного решения в соответствии со ст. 221 УПК РФ.
Не следует распространять субъективные пределы действия преюдиции на руководителя следственного органа (п. 1 ч. 1 ст. 39 УПК РФ), руководителя подразделения дознания (ч. 2 ст. 40.1 УПК РФ) и начальника органа дознания (ч. 2 ст. 40.2 УПК РФ), поскольку указанные должностные лица уполномочены принимать уголовное дело к своему производству, в связи с чем они наделяются полномочиями следователя, а также дознавателя соответственно.
Определение пределов применения преюдиции позволяет обозначить границы, в рамках которых должны признаваться обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом, указанным в ст. 90 УПК РФ, и определить их значение для рассматриваемого уголовного дела. Правильное определение пределов применения преюдиции непосредственно влияет на справедливость приговора, постановленного с применением преюдиции.
В итоге можно сформулировать следующие выводы.
1. Под пределами применения преюдиции следует понимать объективные, субъективные, процедурные и юрисдикционные ограничения в установлении фактических обстоятельств в рамках уголовно-процессуального доказывания с применением преюдиции.
2. Существование пределов применения преюдиции обусловлено разграничением компетенции судов в разных судопроизводствах, различием целей судопроизводства и стандартов доказывания (доказанности), порядка распределения бремени доказывания между сторонами, порядка собирания, проверки и оценки доказательств, возможностью или недопустимостью использования юридических фикций, признанием требований при установлении факта, а также иными аспектами процессуальной деятельности сторон, влияющими на достоверность доказательств, доказанность события и связанных с ним фактических обстоятельств.
3. Преюдициальный приговор, апелляционный приговор (решение суда) - это вступивший в законную силу, не отмененный и не измененный окончательный судебный акт, постановленный (вынесенный) именем Российской Федерации в уголовном (гражданском, арбитражном или административном) судопроизводстве, если установленные им фактические обстоятельства имеют значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию в рассматриваемом уголовном деле.
4. Пределы применения преюдиции в уголовном судопроизводстве РФ определяют содержание оснований для преодоления преюдиции.