710
.pdfциантом, нас обслуживающим, был пират с глазом, закрытым черной повязкой. Приятных впечатлений было множество. Русские туристы, по-видимому, в Югославии были редкостью, и нас часто принимали за поляков. А узнав, что мы из России, всячески старались выразить нам свое благорасположение. Мне на всю жизнь запомнились высказывание закрепленной за нами женщи- ны-гида. «До Тито Югославия была очень бедной страной. Человек, у которого были часы, считался богачом. Сейчас мы живем так хорошо, что иногда со страхом думаешь, как бы это не рухнуло». И все это рухнуло под воздействием западной, американской «демократии».
Несколько запомнившихся деталей из нашего пребывания в Югославии.
На второй или третий день нашего пребывания в Сплите к нашему летчику приехал его югославский приятель летчик на своей роскошной машине и увез его к себе домой на несколько дней. Позже наш летчик рассказывал о своих впечатлениях от посещения югославского коллеги.
Квалификация и стаж работы югославского летчика была несопоставимо ниже уровня нашего летчика. Однако зарплата по покупающей способности у него была в десятки раз выше. У югославского летчика был прекрасный коттедж с гаражом на берегу моря и современная автомашина. Наш же летчик, для сравнения, располагал только однокомнатной квартирой в поселке в районе Толмачево. И больше ничего.
В нашей туристической группе был один известный хоккеист. Фамилия его, по памяти была Рагулин, или что-то похоже на эту. За границей, как спортсмен, он был уже неоднократно и в Югославии тоже. Человек он был опытный. Говорили, он сумел в рулоне туалетной бумаги вывезти большую сумму советских денег сторублевыми купюрами. На эти деньги он в первый же день пребывания в Югославии загулял до одурения. Было подозрение, что он там сумел приобрести даже наркотики. Маше, Никифоровой и еще нескольким женщинам врачам из нашей группы пришлось по очереди дежурить у его постели, пока наше консульство не смогло организовать его принудительную транспортировку домой в Союз. Трудность состояла в том, что экипажи са-
211
молетов отказывались брать его на свой борт, считая такого пассажира потенциально опасным.
Со времени нашего посещения Югославии прошло уже порядка тридцати лет, но приятное воспоминание об этом событии в моей памяти не изгладится до конца моей жизни.
Общие впечатления о Югославии того времени. Несомненно, Югославия в тот период была социалистиче-
ской демократической республикой с высоким уровнем жизни ее населения. В стране была национализирована крупная частная собственность на средства производства. Все командные высоты
вэкономике были сосредоточены в руках государства, была национализирована и собственность иностранных концессий. Экономика была, на мой взгляд, плановой с включением регулируемых государством рыночных отношений. Отель, в котором мы жили, как я понял, был в кооперативной собственности. Все его сотрудники получали заработную плату по тарифу соответствующей квалификации. Кроме того, если руководство этого предприятия сумело организовать работу предприятия с прибылью, эта прибыль делилась поровну между всеми собственниками отеля (может быть не поровну, а пропорционально зарплате, во всяком случае, не по акциям, так я тогда уяснил из собеседования с работниками отеля).
Вгосударстве, как я понял, существовал Госплан, но это был не директивный, как это было у нас, а консультативный орган. Из посещений магазинов у нас сложилось мнение о высоком материальном благосостоянии граждан этого государства. Всего было
визобилии. Например, в продовольственном магазине, расположенном вблизи нашего отеля, мы с Машей насчитали более 20 сортов колбас. Вся сельскохозяйственная продукция реализовалась в уже переработанном виде. Капуста, помидоры, огурцы –
впятилитровых стеклянных банках. В Югославии изготовлялась прекрасная обувь, мужская и женская. Всегда и везде все знающие женщины, и нашей группы тоже, нашли в городе магазин уцененных товаров, и вся наша группа приобретала там отличные предметы ширпотреба по ценам, соразмерным нашей обменной валюте.
Из продукции производства СССР в Югославии пользовались хорошей рекомендацией и спросом наручные часы «Побе-
212
да», «Командирские» и велосипед, производства Новосибирского завода им. Чкалова.
Отель, в котором мы проживали, располагался прямо на берегу моря. Чтобы окунуться в его воды, было достаточно только перейти тротуар и шоссейную дорогу. В воду можно было прыгать прямо с оборудованной специально для этого набережной. Поскольку вода в море была очень соленой, тут же на набережной были оборудованы душевые установки с пресной водой.
Несколько раз нас возили на остров или полуостров с песчаным пляжем. Там мы с Никифоровым, забыл, к сожалению, его имя и отчество, оказались даже на нудистском пляже. Наши женщины потом подтрунивали над нами, вспоминая, как Никифоров прикуривал сигарету у одной совершенно голой женщины на этом пляже.
Запомнилась еще одна примечательность. В местности, где был построен наш отель, не хватало пресной воды. Поэтому, в подвале здания нашего отеля был сооружен металлический бассейн с герметически закрытым потолком. Бассейн заполнялся водой в ночное время. На потолке бассейна были установлены простые воздушные насосы, обычно применяемые в автобусах для открывания дверей, которые создавали воздушную подушку над поверхностью воды в бассейне. Под воздействием давления этой воздушной подушки пресная вода под высоким давлением поднималась на самые верхние этажи здания. Хорошо бы позаимствовать это техническое решение и у нас.
Время отдыха текло стремительно. Домой мы возвращались самолетом, вылетающим из Белграда. До Белграда нас опять везли тоже на комфортабельном автобусе. На этот раз ехали днем с остановками. Много интересного увидели по пути.
Во-первых, дорога. Все пересечения в разных уровнях. Исключительно высокое качество покрытия. В одном месте представилась возможность наблюдать за ходом и технологией строительства. Под асфальтовым покрытием по земляному полотну строители укладывали толстый выравнивающий слой из какогото белого пенопластового материала. По-видимому, высокой механической прочности. Очень хотелось его пощупать.
213
Издали, проездом наблюдали, как сельскохозяйственные труженики убирали урожай кукурузы. Убирали комбайнами. По внешнему виду, комбайны значительно совершеннее наших отечественных. Даже издали было видно, насколько комфортнее были на этих механизмах условия для людей, работающих на них.
Поразила цифра урожайности собираемой кукурузы. Сейчас, к сожалению, ее не помню. Но тогда, она меня поразила. Высокая урожайность в Югославии была и по другим культурам. Но надо учесть, что и климатические условия у них на много благоприятнее, чем у нас в России, не говоря уже о Сибири. Но все же! Организация труда на сельскохозяйственных работах была кооперативная. Не колхозная и не акционерная.
По пути проехали Сараево. Это был сравнительно небольшой город, но известный во всем мире, известный трагическими событиями, послужившими поводом для начала первой мировой войны. Запомнилось, что в нем было особенно много памятников. Вообще, в Югославии во всех ее населенных пунктах, больших и совсем маленьких было обилие памятников. Все они были ухоженными. В большинстве случаев, это были могилы погибших. Чаще всего югославских партизан.
Белград
Прежде всего, это столица Югославии. Город большой, в то время в нем проживало почти 22 млн человек. В 1984 г. Югославия была Социалистической Федеративной Республикой. В нее входило шесть социалистических республик и два автономных края. Республиками были: Босния и Герцеговина (столица Сараево), Македония (столица Скопле), Сербия (столица Белград), Словения (столица Любляна), Хорватия (столица Загреб), Черногория (столица Титоград). Автономными краями были: Воеводина и Косово. Все экскурсоводы, нас обслуживавшие, постоянно подчеркивали выдающуюся роль Тито в становлении Югославской государственности. До Тито, говорили они, все республики, входящие в настоящее время в Югославию, были во вражде друг с другом. Сейчас все живут одной семьей, и только Косово мутит воду.
Верховный орган государственной власти в Югославии и органом общественного самоуправления в тот период была Скупщина СФРЮ, состоящая из двух палат: Союзного Вече и Вече
214
республик и краев. После смерти Тито, который был избран Президентом республики, высшим органом Скупщины стал коллегиальный орган Президиум СФРЮ. В Президиум СФРЮ входило по одному члену от каждой республики и автономного края. По установленному Законом порядку председательствовали в Президиуме СФРЮ представители республик и краев по очереди. Как мне помнится, в период нашего пребывания в Югославии, председательствовал в Президиуме СФРЮ представитель Хорватии, поэтому на здании Скупщины СФРЮ был водружен флаг Хорватии.
В Белграде мы прожили несколько дней. Все они были насыщены впечатлениями. Считаю необходимым на некоторых из них, оставивших в моей памяти наиболее глубокий след, остановиться особо.
Как-то на площади около отеля, где мы жили, наше внимание привлекла большая бортовая автомашина с выложенными на ней книгами для продажи. У машины были открыты борта, кузов покрыт большим ковром. Книг было много, в прекрасном издании, самого различного содержания. Цены были приемлемы даже для нас. Я заинтересованно стал их перебирать и спросил у продавца, имеются ли книги на русском языке. Услышав русскую речь, ко мне сразу же приклеился какой-то гражданин, лет 30–40. Он тут же мне представился, назвав себя югославским писателем. Он сказал, что он несколько лет учился и жил в России. Спросил у продавца какую-то книгу. Такой книги в продаже не оказалось. Он бурно высказал свое сожаление по этому поводу, сказав при этом, что он автор этой книги и хотел бы ее мне подарить. Что он очень рад возможности познакомиться с русским и что он обязательно постарается меня разыскать. Я от неожиданности назвал свою фамилию и отчество, и в каком отеле мы остановились. Беседовали мы с ним минут 30.
«Ну вот, я и прокололся», подумал я, вспомнив наставления инструктажа перед отъездом. Настроение сразу испортилось, и я потерял дальнейший интерес к продаваемым книгам. С испорченным настроением мы с Машей пошли осматривать город. Вышли на берег Дуная. Возможно, поэтому Дунай оказался совсем не голубым, а черным. По всей его поверхности плавали
215
черные мазутные пятна. Весь вечер и следующее утро я с тревогой ожидал продолжения встречи с писателем, и обдумывал, как следовало себя вести в сложившихся условиях. Настолько сильным было осуществленное перед отъездом за границу внушение и моя предрасположенность к нему. К счастью, продолжения не последовало.
Внашей группе было несколько молодых научных сотрудников из Академгородка. Кто-то из них предложил посетить главный книжный магазин в Белграде. Мы с Машей примкнули к этой группе. Вместе вышли из отеля, вместе шли по городу и вместе вошли в магазин. В магазине мы их потеряли. Позже, уже, когда ехали домой, выяснилось, что наши попутчики в магазине специально оторвались от нас, считая меня сотрудником КГБ. В магазине они нашли отдел, где продавали зарубежные издания русских писателей. Домой они привезли несколько книг Солженицына и других.
Кто же действительно надзирал за нами, выяснилось позже, когда уже ехали поездом из Москвы в Новосибирск. Об этом рассказал нам сам наш куратор по этому вопросу во время прощального застолья.
ВБелграде нам представилась возможность посетить мемориал Тито – самой уважаемой в то время личности этого государства. Могила Тито располагалась в помещении его резиденции при жизни, которая располагалась в саду из роз, многие кусты которых, как говорили, посадил сам Тито. Надгробие в виде прямоугольной призмы из белоснежного камня было установлено посередине помещения, в котором при Тито осуществлялись официальные приемы. Тут же стоял и письменный стол Тито, с предметами, разложенными на нем рукой хозяина. Одна стена помещения представляла собой остекленный шкаф, заполненный книгами. У шкафа стоял напольный современный радиоприемник. В помещении было много картин и обилие цветов. На надгробии, как мне помнится, было высечено три слова, одно под другим:
Тито
Иосиф
Броз
216
К могиле Тито далеко за пределами квартала формировалась очередь желающих отдать ему дань своего уважения. Мы были свидетелями того, как два рослых парня, по-видимому, внуки, по руки поддерживали в очереди очень, очень старую женщину, видимо считающую своим долгом перед смертью, обязательно поклониться праху этого, ею глубокоуважаемого человека. Признаки искреннего уважения населения Югославии памяти Тито мы наблюдали многократно и повсеместно.
Несколько замечаний в заключение.
У нас сложилось впечатление о полном отсутствии в Югославии воровства. К примеру, мы часто видели автомашины, стоящие на проезжей части дорог с опущенными стеклами салонов, с дорогими вещами на сиденьях и даже с оставленными в замке зажигания ключами. Что это? Высокий уровень культуры, национальная традиция или признак высокого профессионализма правоохранительных органов? Все это вызывало у нас чувство уважения и зависти.
Поражала исключительная предрасположенность югославских граждан к нам, людям из Советского Союза. Проявлялось это повсеместно, в большом и малом. К примеру, в последний день нашего пребывания в Белграде мы с Машей зашли в кондитерский магазин купить на память несколько конфет югославского производства. Денег у нас было очень мало, и мы их выложили хозяйке магазина. Магазин, по-видимому, был частным. Хозяйка магазина наложила нам полную корзину пакетов конфет и пакетов разных пряностей на общую сумму многократно превышающую выложенную нами.
– Берите, берите. Прошу Вас. У Вас этого нет, – уговаривала нас хозяйка магазина. И такое отношение было везде. Особенно это проявлялось в случаях, когда хозяева узнавали, что мы русские, а не поляки.
Ипоследнее. Югославия при Тито и сразу после него, была действительно социалистическим государством, государством демократическим, и более демократическим, чем Советский Союз.
Инет таких слов, чтобы они могли объективно отразить нашу боль души от утраты и гибели этого государства.
217
1982 г. ознаменовался у нас рождением внука Павлуши. Для этого Лена специально приезжала к нам в Академгородок. Все были счастливы.
Наш Николай служил уже в новой части вблизи Барнаула. Мы с Машей сумели выкроить время, чтобы съездить к ним с родительской инспекцией. Как нам рассказывал Николай, ему в этот период службы доверили в должности первого номера боевого расчета осуществлять учебный пуск межконтинентальной баллистической ракеты. По сообщению космонавтов, ракета в цель попала. Была по этому поводу, о чем нам доложила Наташенька, поздравительная радиограмма. Николаю было присвоено очередное воинское звание и присвоена высшая профессиональная квалификация – мастера ракетных войск стратегического назначения. Командованием соединения он был рекомендован для поступления в Военную академию им. Дзержинского на командный факультет. Бытовыми условиями проживания Колиного семейства на новом месте мы остались довольны. У них была хорошая квартира в новом доме, с плитами на кухне, работающими на газе. Наташа сильно подросла и была почти школьница. Она с гордостью исполняла роль нашего экскурсовода по городку, по секрету, на ушко, сообщила мне, что местность эта называется десяткой. Городок, в котором они теперь жили и который назывался Сибирский-2, тоже, очевидно, был построен строителями Министерства среднего машиностроения и был похож на наш Академгородок.
На основной работе у нас с Машей каких-либо серьезных изменений не произошло. Разработал и отправил во ВНИИГПэ три заявки на предполагаемые изобретения по тематике отделения, на которые, как и ранее, в последующем были выданы авторские свидетельства на изобретения №№ 1010176, 1082892, 1145083.
Очередной отпуск в 1982 г. мы с Машей проводили в местном Речкуновском санатории, куда поехали сразу же по возвращении от Николая. Хотя время было осеннее, стояла прекрасная теплая погода. Мы даже купались в водах Бердского залива.
Так само собой получилось, а может быть, это было организовано по чьей-то инициативе, в институте ежеквартально в конце дня рабочей недели в кабинете директора стали проходить так называемые «командирские» занятия. По очереди, кто-то делал
218
обзорное сообщение о наиболее, по мнению докладчика, важных событиях, как в строительном деле, так и вообще. Как запомнилось, очень интересными были обзоры, осуществленные социологом Майером на основе его анализа дел на строительстве БАМа. Обзоры о международном положении, осуществляемые Чернышевым А.В. тоже вызывали, как правило, оживленную дискуссию. В институте стала заметна и вызывала кривотолки конфликтная ситуация, сложившаяся между Цернантом А.А и Бассом Б.Я., которого именно Цернант и пригласил на работу в наш институт.
Кто-то из Машиных коллег посоветовал ей съездить подлечиться на соленое озеро Яровое. Как утверждали, использовать озеро Яровое для курортного лечения для нас сибиряков значительно удобнее и выгоднее, чем ехать на южные курорты. И несопоставимо дешевле.
Озеро это стали осваивать во время войны. Из него, как говорили, добывали йод и другие, нужные для фронта, лекарственные элементы. На берегу озера Министерством среднего машиностроения был построен прекрасный, благоустроенный городок. Нам дали адрес, где можно было дешево снять жилье. Ехать нужно было через Барнаул и Кулунду. Вместе с нами поехала Оля, Машина сестра с внучкой Наташей. Мы тоже взяли с собой для кампании и нашу внучку, тоже Наташу. Озеро нам понравилось. Вода была настолько соленой, что на ней можно было лежать не двигаясь. Позже, правда, выяснилось, что самолечением в этом озере заниматься опасно. Очень высокая концентрация йода и других химических элементов. На берегу озера построен санаторий. Он использует воды озера для лечебных ванн, но воду в санатории разбавляет пресной чистой водой. Для знакомства, мы с Машей посетили этот санаторий и, неожиданно там встретили лечившегося в нем моего хорошего знакомого и близкого товарища по учебе в НИВИТе, Володю Симонова. Он в то время работал управляющим одного из строительных трестов Министерства среднего машиностроения. А до этого, он, как и я, после окончания института был направлен для работы в сельском хозяйстве, где преуспел и даже был награжден Орденом Ленина.
219
Возвратившись к себе, домой, мы узнали, что Коля поступил
вВоенную Академию им. Дзержинского и готовится к переезду в Москву. Поскольку ему жить в Москве предстояло в общежитии, решили, что Наташа будет жить у нас, и устроили ее в 130 школу
вАкадемгородке.
Районный комитет партии в Академгородке разработал условия социалистического соревнования между научными подразделениями Советского района. Основными критериями соревнования было количество авторских свидетельств на изобретения, полученных в процессе научных исследований и размер экономического эффекта от внедрения разработок в производство. И хотя наш институт не входил в состав научных подразделений СО АН
СССР, райком партии с нас тоже требовал представление данных по показателям соревнования, подтвержденных официальными документами. И, неожиданно для всех, и для нас тоже, наш институт, как правило, в этом соревновании занимал либо первое, либо второе место. Курировал вопросы организации соревнования между научными подразделениями района в то время один из молодых секретарей райкома партии Гордиенко А.А., молодой кандидат наук, выпускник, кажется, НЭТИ.
В Москве, поступив в Академию, наш Николай встретил в ее стенах и Сережу Чевалкова, который к тому времени уже завершал в ней учебу в адъюнктуре, работая над диссертацией, как я понял из скудных на то сведений, имеющей отношение к вопросу создания оружия психотропного воздействия на личный состав армии противника.
Время учебы Николая в академии и нахождения в ней Сергея Чевалкова совпало с появлением на экранах телевизоров Анатолия Кашпировского с его массовыми лечебными сеансами. Как рассказывал Николай, высокая эффективность воздействия Кашпировского на человеческий организм находила подтверждение в показаниях приборов, устанавливаемых из любопытства в лаборатории, где работал Сергей Чевалков, на добровольцах из числа слушателей и аспирантов академии.
220