316_p384_B5_2616

90

рожевой службе, наградой за которую было наделение землей, припасами, предоставление разных льгот. В пограничных городах селились городовые казаки. С XVI в. вольные казаки стали объединяться в казачьи войска. Они имели особое управление, свои права и обязанности перед московским правительством.

Серьезные перемены произошли к концу XVI в. не только в положении дворовой верхушки, но и других слоев общества. Росли города. Правда, примерно каждый четверый-пятый город не имел посада (а, следовательно, ремесленного и торгового населения) и представлял собой в основном лишь крепость. Изменилось положение городского сословия — провинциальные посады лишились влиятельной и зажиточной купеческой верхушки, и одновременно произошло выделение из общей массы тяглого городского населения привилегированных корпораций столичного купечества, представители которых обязаны были нести службу в финансовых органах государственного аппарата.

Д. Гольдфранк пишет, что для него непонятна лояльность горожан по отношению к власти. Они участвовали в восстановлении страны, известна их роль в событиях 1612-1613 гг., земских соборах и их знаменитые коллективные челобитные. На основе свидетельств этих челобитных известны заявления горожан, которые были «стянуты налогами, как ремнями», и несли фискальные повинности за уклоняющихся от платежей, беглых из городских общин, пока последние не были законодательно прикреплены к своим посадам по Соборному уложению 1649 года. Видимо, потому, что справиться с этим помогло государство, страдавшие от проблемы горожане ограничивали свою оппозиционность властям. Налогоплательщики-горожане, ослабленные грабежами Смутного времени и «прижимаемые» требованиями военно-фискального государства, сами способствовали ограничению своих прав.

К началу XVII в. правовой статус сословий не был четко определен, а распределение государственных обязанностей между ними отличалось крайней неравномерностью. Экономический и политический кризис конца XVI-начала XVII в. резко обострил противоречия между различными сословиями и привел к началу Смуты — времени, когда происходил распад социальных связей («атомизация» общества) и стоял вопрос о существовании самого государства. В дальнейшем сословная структура России постепенно упорядочивалась и упрощалась за счет ликвидации многочисленных промежуточных слоев и консолидации основных сословий.

В целом политика правительства Алексея Михайловича была направлена на регламентацию и унификацию сословий. Все более стирались грани между различными категориями крестьянства. По переписи 1678 г. уже примерно 85% крестьян составляли владельческие (10% - дворцовые и 5% - черносошные). Согласно Соборному уложению ликвидировались беломестные слободы — городские районы, принадлежавшие боярам и монастырям, жители которых не несли посадских повинностей. Увеличившееся посадское население было прикреплено к соответствующим общинам, им было запрещено покидать свои города. Таким образом, происходило сближение правового статуса двух тяглых классов за счет сужения в целом их прав и усиления эксплуатации.

91

В социально-экономическом развитии страны в XVII в. появляются новые моменты. Хотя помещичье и крестьянское хозяйство по-прежнему носило в основном натуральный характер, во второй половине столетия стали постепенно формироваться районы, производившие товарный хлеб: Среднее Поволжье, Черноземный центр. Развивались крестьянские кустарные промыслы. Появились и промысловые села, производившие поташ, соль. Правда, их было еще очень немного. Существенно выросло ремесленное производство. В результате в XVII в. усилилась торгово-промышленная специализация районов, наметившаяся в XV-XVI вв. и обусловленная главным образом природногеографическими условиями. Центрами металлообработки стали ТульскоСерпуховский, Устюжно-Железнопольский, Тихвинский районы, Заонежье, солеварения — Поморье и Поволжье, производства полотна и холста — Нового- родско-Псковский, Олонецкий, Ярославский и другие районы.

Принципиально новым явлением в экономике России XVII в. стали мануфактуры. Впервые они возникли в Тульско-Каширском районе. По жалованной грамоте царя Михаила Федоровича голландец А.Д. Виниус в 1632 г. основал на р. Тулице железоделательный завод. Вскоре в этом районе возникли и другие железоделательные заводы. К ним были приписаны рудники и крестьяне (но на заводах работали и наемные рабочие). По-видимому, до 90-х гг. XVII в. металлургия оставалась единственной отраслью, где действовали мануфактуры.

Отмеченные выше моменты в хозяйственной жизни страны способствовали началу формирования всероссийского рынка. Оптовую торговлю в основном сосредоточивала в своих руках купеческая элита, которую составляли «гости» и «торговые люди» Суконной и Гостинной сотни. Они имели значительные привилегии: были освобождены от ряда посадских повинностей, могли иметь вотчины, а гости — и право выезда за границу. Взамен они выступали в качестве торговых агентов казны: закупали товары, торговля которыми была монополизирована государством, управляли крупнейшими таможнями, а также служили финансовыми советниками царя. Строгановы, Никитниковы, Шорины и другие купцы владели колоссальными средствами. Во время двух войн с Польшей 1632-1634 и 1654-1656 гг. Строгановы безвозвратно передали государству более 412 тыс. руб. (для сравнения: даже в 1680 г., т.е. спустя четверть века, общие денежные доходы государства составили 1,5 млн. руб.). Однако богатство и положение этих купцов всецело зависели от государства.

Государственная монополия на торговлю многими товарами и на их экспорт, а также засилье иностранных купцов во внешней торговле сдерживали накопление капиталов и развитие широких слоев русского купечества. Правительство Алексея Михайловича приняло протекционистские торговые уставы 1653 и 1667 гг., создававшие более благоприятные условия для отечественных купцов. Однако принципиально ситуация не изменилась. Многие исследователи считают, что новые явления в развитии России в XVII в. свидетельствуют о генезисе капитализма, и называют данное столетие новым периодом в истории страны. Их оппоненты справедливо, на взгляд автора, указывают на то, что новые моменты в русской жизни XVII в. появились на фоне поступательного раз-

92

вития феодализма, и относят генезис капитализма к середине XVIII в., связывая его с началом разложения феодально-крепостнических отношений.

7.3.3.Теория социально-классовой структуры

Наибольшей схожестью мнений характеризуются труды историков советского периода, рассматривавших проблему социальной структуры в рамках проблемы сословообразования. Этому способствовал тот факт, что в советской историографии, исповедующей марксистско-ленинский подход, закрепилось ленинское положение о классах-сословиях как характерных признаках рабовладельческой и феодальной формации. В отличие от историков XIX-начала ХХ вв., оценивавших процесс сословообразования как результат законотворчества верховной власти и датировавшей его периодом не ранее петровского времени, а иногда и концом XVIII в., исследователи советского периода, напротив, считали, что классово-сословные начала были присущи России на всем протяжении феодальной формации. Вопрос о классово-сословной структуре позднефеодальной России достаточно активно рассматривался в 70-е гг. ХХ века. Появились статьи Н.В. Устюгова, М.Т. Белявского. Более позднему периоду, XVIII веку, были посвящено исследование С.М. Троицкого.

В середине 1970-х гг. вышли статьи Л.В. Черепнина и А.А. Преображенского. Черепнин подвел некоторые итоги изучения сословно-представительной монархии в России XVI в., говоря об этом периоде, как времени формирования достаточно зрелой стадии развития классово-сословных отношений. Преображенский считал, что, несмотря на то, что лишь в XVIII в. “самоназванием класса феодалов стало понятие “дворянство”, при всей условности в качестве обобщенного его можно применить и к XVII в. Господствующее, привилегированное положение дворян – землевладельцев и душевладельцев было зафиксировано в Соборном Уложении 1649 г. и подтверждено последующими актами абсолютистского правительства. По мнению Преображенского, во второй половине XVII в. и в последующее время сословные права дворянства получили более четкую организацию, во внутренней политике укреплявшегося абсолютизма прослеживалось стремление придать дворянству корпоративный, кастовый характер. Факторами, способствовавшими консолидации “дворянского класса” стали классовая борьба крестьян. В итоге разработки проблемы сословной структуры русского общества XVII в., исследователями к 70-80-м гг. ХХ в. выделены сословные группы, аналогичные европейским.

По мнению автора, образование сословий в России развивалось в результате взаимодействия двух основных факторов: государственных интересов и объективных социально-экономических процессов, происходивших в стране.

7.3.4.Двухсословное деление

Ставшие традиционными представления историографии ХХ в. о формах собственности как важнейшем основании для разделения общественных групп, о существенной разнице в объеме имущественных прав различных общественных слоев в последние годы стали дополняться и такой характеристикой как отношение общественной группы к “государевому жалованью”. А.А. Преображенский высказал мнение о том, что именно этот фактор способствовал разде-

93

лению всего общества на две неравные по численности и по месту в его жизни группы. Первую соответственно, составляли лица, получающие государево жалование в любой форме и в любом размере, во вторую – лишенные государева жалованья, находящиеся в положении самообеспечивающихся тяглецов деревни и города. В первую категорию входили все разряды землевладельцев (бояре, дворяне, верхи приказной бюрократии), а так же служилые люди по прибору, казенные ремесленники, служители государственных учреждений, дворцового ведомства. Ко второй группе относились те, кто получал средства на жизнь за счет собственного труда или иных занятий, дающих доход: крестьяне всех категорий, посадские независимо от достатка, купечество всех видов, наемные работники частных предприятий и т.д. Важность “государевого жалованья” как признака разделения общества на две противостоящие группы, по мнению Г.В. Талиной, обосновывается особенностями общественного менталитета той поры. Ему было свойственно ставить на значительно более высокое положение все, что так или иначе было связано с именем государя, причастностью к его делам, по отношению к рядовому тяглецу города и деревни.

В настоящее время ученые продолжают изучать процессы социальной дифференциации и консолидации общественных групп. Исследователи стали более свободны в своих выводах. Появилось множество различных градаций внутриобщественного деления. Исследователями общества феодальной России отмечается, с одной стороны, наличие весьма пестрой, дробной градации положения людей в пределах сословий и сословных групп, с другой стороны, – выделяются черты, позволявшие определить в рамках феодального общества довольно значительные группы, наделенные общими признаками. И работы, ставящие перед собой цель найти критерии, сближающие различных представителей общества в социальные группы, и работы авторов, исследующих факторы, способствующие дифференциации в рамках сравнительно устойчивых социальных групп, содержат много новых и интересных замечаний и выводов. Результаты как тех, так и других исследований не столько противоречат друг другу, сколько дополняют целостную картину общественного развития XVII в., позволяют составить более многостороннее представление об обществе и эпохе.

7.4. Самодержавие и крестьянство

Основной тягловой силой, весь рассматриваемый в работе период, оставалось крестьянство. Поэтому усилия самодержавия были направлены на решение трех взаимосвязанных проблем: обеспечение полного контроля над ним; недопущения острого социального протеста со стороны крестьянства; и достижение максимального уровня эксплуатации этого сословья.

7.4.1.Формирование вариативности крестьянской зависимости

В конце XV в. в России, по определению В.О. Ключевского, утверждается технология экстенсивного пашенного земледелия. Следствием выбора между интенсивными и экстенсивными формами экономики в пользу последних стало превращение кратковременного для Западной Европы явления — колонизации и распашки земель — в длительный для истории России процесс.

94

Выйдя из леса, русские люди стали деревенскими, вовлеченными хозяйственно и ментально в состав соседской общины, а через церковь и государство

— в жизнь всего этноса. С этим был связан переход от разорванности общества и культуры на две части — крестъян-полуязычников, жителей лесов, хозяйствующих по технологии подсечно-огневого земледелия, с одной стороны, и хри- стианско-православного мира: князей, церкви, горожан, крестьян ополий, анклавов пашенного земледелия, с другой, — в единое российское общество. В связи с этим крестьянин оказался перед выбором, но не между свободой и зависимостью, как это было в предшествующую эпоху, а между теми, кому он должен был подчиниться — государству, монастырю или вотчиннику. Как полагают некоторые исследователи, русские крестьяне предпочитали нести повинности в пользу государства, отстаивая свою относительную свободу, и поэтому стремились жить на черных землях.

7.4.2.Судебник 1497 года

По мнению ряда ученых в XIV-XV вв. на Руси был восстановлен домонгольский уровень развития сельского хозяйства. Наиболее быстрое его восстановление и развитие происходило в северо-восточных русских землях, население которых возрастало за счет бегства крестьян и горожан с плодородных южных земель, превращенных татаро-монголами в пастбища для кочевого скотоводства. Свободная крестьянская община почти полностью была поглощена феодальным государством. В массе крестьянства, как пишут Ш.М. Мунчаев и В.М. Устинов, выделялись две категории: черные крестьяне, жившие общинами в селах, не принадлежащих отдельным феодалам, и владельческие крестьяне, жившие на надельных землях в системе феодальной вотчины.

Владельческие крестьяне были лично зависимы от феодала, но степень этой зависимости была различной в разных районах страны. За крестьянами еще оставалось право свободного перехода от одного феодала к другому, но на практике это право все чаще оказывалось формальным. В этот период очень быстро развивалось монастырское землевладение.

Фактически параллельно, по определению С.В. Леонова, с формированием Российского государства складывалось и крепостное право. Со второй половины XV в. начинается постепенное ограничение права крестьян на переход к другому владельцу. Судебник 1497 г. ввел единый срок для этого перехода: неделя до и неделя после Юрьева дня осеннего (26 ноября). Однако это касалось лишь частновладельческих крестьян, которые составляли меньшинство. В тот период еще преобладали крестьяне «черные», или черносошные. Они не имели конкретных хозяев и лишь платили подати государству.

7.4.3.Судебник 1550 года

Быстрое развитие поместной системы в начале XVI в. привело к резкому сокращению количества черносошных крестьян (прежде всего в центральных уездах), поскольку их земли стали раздаваться помещикам. И Судебник 1550 г., подтвердивший положение о Юрьевом дне, затрагивал, куда большее число крестьян, нежели предыдущий. Закон увеличил власть феодала над крестьянами, поскольку возложил на них ответственность за преступления крестьян.

95

Особое место в Судебнике 1550 г. занимают статьи о частновладельческом населении. В целом право перехода крестьян в Юрьев день по ст. 88 сохранялось, но увеличилась при этом плата за "пожилое". Ст. 78 определяла положение другой значительной группы населения - кабальных холопов. Запрещалось, к примеру, превращать в холопов служилых людей, ставших должниками.

В годы опричнины, по определению С.В. Леонова, была практически уничтожена черная крестьянская волость в центре страны. В обстановке послеопричного кризиса начался процесс закрепощения крестьянства и фактически посадских людей. Разруха ускорила закрепощение крестьян. Причем опричнина способствовала утверждению наиболее жестких форм крепостничества.

Разорение и террор, сопровождавшие опричнину, вкупе с последствиями неудачной Ливонской войны 1558-1583 гг. и эпидемией чумы начала 70-х гг. XVI в. привели к глубокому экономическому кризису. Казалось, страна пережила вражеское нашествие. Необработанными оставались более половины земель. Новый шаг к закрепощению был сделан в 1581-1582 гг., когда в ответ на разорение и бегство крестьян был объявлен «заповедный» год, т.е. отменен Юрьев день и право перехода крестьян. По-видимому, «заповедными» были и последующие годы.

Тяжелое экономическое положение также не оставляло царю простора для маневра, и он продолжал практику закрепощения крестьян. В 1592-1593 гг. был издан указ, навсегда запретивший крестьянам переходить к новым хозяевам. Указ об «урочных летах» (1597) вводил пятилетний срок сыска беглых крестьян (т.е. определенно исходил из факта прикрепления крестьян к земле).

7.4.4.Уложение 1649 года

Выход из экономического кризиса растянулся до 1650-х годов. Продолжительность восстановительного периода объясняется и относительно низким плодородием нечерноземных земель, и слабой производительностью крестьянского хозяйства с его примитивной техникой и технологией. К тому же закрепощение крестьян отнюдь не способствовало их заинтересованности в результатах своего труда. В итоге если первоначально урожайность зерна на Руси и в Западной Европе была примерно одинакова (сам-2 - сам-3), то уже со второй половины XIII в. под влиянием спроса со стороны растущих городов урожайность на Западе начинает значительно рости и в XVII в. достигает уровня сам-6 - сам-7 (в Англии - сам-10). В России же урожаи практически не выросли. На Севере сохранялось еще подсечное земледелие. Даже во второй половине столетия средний урожай на нечерноземных землях составлял сам-2 - сам-3 и лишь на черноземных был примерно в 2 раза выше. Основным источником развития сельскохозяйственного производства оставалось освоение новых, а также введение в оборот старопахотных земель. Запустение центральных уездов в результате длительного кризиса и оттока населения на окраины, по мнению С.В. Леонова, явилось одной из причин усиления крепостного права.

Важнейшей тенденцией социального развития России в XVII в. явилось укрепление феодально-крепостнических отношений. В 1649 г. на Земском соборе было принято Соборное уложение, окончательно оформившее крепостное пра-

97

С момента появления русской исторической школы ее представители пытались осмыслить феномен самодержавия, но так и не пришли к единому мнению. Поэтому и в науке, и публицистике постоянно возникают новые (чаще всего хорошо забытые старые версии), ориентированные на политическую конъюнктуру сегодняшнего дня.

8.1. Самодержавие как сущность России

Общественно-политическая мысль начала ХIХ в. пыталась осмыслить факт, как, "прорубив окно в Европу", русские впустили в свой дом вместе с духом Просвещения также и джинна революции. Поэтому европейски образованный Н.М. Карамзин решился во всеуслышание объявить - мы не Европа, у нас есть собственная история и традиции. Но такое заявление требовало реальных доказательств, иначе говоря, выявления некой самобытной традиции, которая бы действительно пронизывала и определяла всю историю России. В качестве таковой Карамзин выделил российскую самодержавную государственность. "Самодержавие основало и воскресило Россию: с переменой Государственного Устава ее она гибла и должна погибнуть, составленная из частей столь многих и разных, из коих всякая имеет свои собственные гражданские пользы". "Россия основалась победами и единоначалием, гибла от разновластия, а спасалась мудрым самодержавием". "Самодержавие есть палладиум России" - эта тема звучит лейтмотивом "Записки" и других произведений Карамзина.

Не зря говорят, что первое суждение самое верное, поэтому через 200 лет многие, уже не только публицисты и политики, заявляют об этом как об истине. А.В. Петров также определяет самодержавие через противопоставление или отличие от монархий Запада. Он пишет, что средневековая московская монархия рано приобрела характер, отличавший её от монархий Западной Европы и в определённой мере сближавший с властью византийских императоров. Понятие «самодержавие» стало отражать данное своеобразие. Вобрав в себя дополнительные компоненты, оно, по его мнению, приобрело обновлённый смысл.

8.2.Народность русского самодержавия

Двигаясь в том же направлении, историк, писатель и публицист, редактор и издатель знаменитого "Москвитянина" М.П. Погодин уделил особое внимание реконструкции неповторимых "начал" истории русского государства, отличающего его от истории Запада. И, прежде всего, народности русского самодержавия. В результате сопоставления, он свел их, как утверждает Э.Г. Соловьев, к ряду бинарных оппозиций: Западная Европа - завоевана немецкими племенами, Россия - занята исконно населявшими ее славянами; жители Европы делятся на пришельцев и туземцев, а в России сохранилось гомогенное аборигенное население; в Европе - феодализм, в России - удельная система; корни европейского христианства - в Риме, российского - в Византии и т.д.

При этом несходству России и Европы Погодин дал объяснение в логике предложенной им социогенетической схемы: если в Европе вехой, отметившей начало ее исторического пути, было завоевание одного народа другим, то в

98

России - мирное подчинение русского народа власти варяжских князей. Раз Россия не знала завоевания, то в ней не существовало ни своевольной феодальной аристократии, ни третьего сословия, а, следовательно, отсутствовал фактор сословной, или классовой, борьбы. Православная церковь, в отличие от соблазнившегося мирской властью католичества, не вступала в конфликт с государством, а добровольно подчинила свои интересы светской власти. История России, таким образом, определена как поистине "бесконфликтная": в ней не было "ни рабства, ни ненависти, ни гордости, ни борьбы", потому она представляет собой совершенно иной тип цивилизации - преемницы Византии, чем страны Запада, наследовавшие Риму и позаимствовавшие у последнего, индивидуализм, формальное право и т.д. В конечном счете, Погодин сводит всю совокупность разысканных им отличий к одной посылке: в России согласие, любовь и единение, в Европе - жесткая властная иерархия, вражда и рознь.

А раз установлен ценностный смысл исторических начал в государстве, то тем самым доказывается необходимость его сохранения, более того - становится очевидной потребность в мудром охранении и бережной консервации сложившихся социальных отношений и политических институтов, венцом которых является, разумеется, самодержавие. Историк определил государство в качестве главной и единственной движущей силе в истории России, причем ядром отечественной государственности, залогом ее сохранения и развития признано ничем не ограниченное самодержавие.

Народность русского самодержавия, по мнению и других авторовмонархистов, проявляется, прежде всего, в том, что, русский крестьянин не понимал, что он изнывает под игом политического рабства. Мужик роптал на помещика, на начальство, на дворянство вообще, даже на Бога, но не на царя: он готов был думать, что указ подложен, что государя извели и прочее. И дело здесь не в личных качествах монарха - в народном сознании качества государя объективно заданы - но в его сане. Заметим, что так называемые царистские иллюзии русского мужика сохранялись и после падения самодержавия, даже в годы гражданской войны. Л.Д. Троцкий вынужден был признать, что если бы белогвардейцы выкинули лозунг "крестьянского царя", большевики не продержались бы и трех неделей. Отрицать сам факт монархического мировоззрения русского крестьянства даже в начале ХХ в. невозможно. Таким образом, именно народный характер русского самодержавия отличает его и от восточной деспотии, и от западного абсолютизма.

Позднее этот тезис развил И.Л. Солоневич, рассуждая, что банальная интеллигентская терминология определяет "самодержавие'' или как "абсолютизм", или как "тиранию". По существу же, "самодержавие" не может быть определено терминологически, оно должно быть описано исторически: русское самодержавие есть совершенно индивидуальное явление, явление, исключительно и типично русское: «диктатура совести", как афористически определил его Вл. Соловьев, Это — не диктатура аристократии, подаваемая под вывеской ''просвещенного абсолютизма", это не диктатура капитала, сервируемая под соусом "демократии", не диктатура бюрократии, реализуемая в форме социализма, —

99

это "диктатура совести", в данном случае православной совести. Русское самодержавие организовано русской низовой массой, оно всегда опиралось на Церковь, оно концентрировало в себе и религиозную совесть народа, и его политическую организацию. Политической организацией народа было на его низах самоуправление, политической - самодержавие.

8.3.Сакральный характер русского самодержавия

Особую актуальность проблема сущности самодержавия приобрела в годы Первой русской революции, когда впервые в российской истории под сомнение было поставлено само явление, а не форма. Во время революции и сразу после нее, вплоть до начала мировой войны, в науке и публицистике делались попытки постигнуть самодержавие как некое сакральное, чуть ли не мистическое начало, освещенное всем ходом русской истории и характерное только для России. П. Флоринский, рассуждая об А.С. Хомякове, заметил: "... в сознании русского народа самодержавие не есть юридическое право, а есть явленный самим Богом факт - милость Божья, а не человеческая условность, так что самодержавие Царя относится к числу понятий не правовых, а вероучительных, входит в область веры, а не выводится из внерелигиозных посылок, имеющих в виду общественную или государственную пользу". Основной постулат здесь - единение царя с народом, некая "нравственная поддержка целой нации" своего монарха. Идея сакральности самодержавия, как явления непостижимого для человека, но данного русскому народу как высшая благодать.

По мнению П.П. Черкасова и Д.В. Чернышевского, главнейшая особенность самодержавного строя — полное слияние церкви и государства. В отличие от Западной Европы, где постоянно ощущалось напряжение между обществом и церковью, религиозными догмами и светским правом, на Руси в этом смысле царила полная гармония: православная церковь не только заложила основы русской культуры, но и внушила народу понятие национального самоопределения, божественности самодержавной власти и богопомазанности царя.

8.4.Самодержавие как особый вид власти

Другим путем пошел известный русский юрист Н.А. Захаров, опубликовавший в 1912 г. в Новочеркасске, свое капитальное юридическое исследование «Система русской государственной власти». В нем он выступил против схематичной теории Монтескье о разделении властей на три ветви и безосновательного следования западноевропейским либеральным правовым учениям. Захаров выделил для России четыре власти, формирующие Верховную власть в государстве: власть судебную, власть законодательную, власть управления и власть самодержавную — и построил на их основе цельную идеологическую систему русского властвования. Ветви этой власти неравноправны и высшей является власть самодержавная. Большевики, не признаваясь в этом, взяли на вооружение модель Захарова, назвав власть самодержавную – властью партийной. А в сегодняшней России она называется президентской.