316_p384_B5_2616

30

государство. В монархии, возглавленной господствующим классом основной народности, русские занимали огромную сплошную территорию в центре. Это во многом предопределило впоследствии характер взаимодействия русского и других народов, живших на территории расширявшегося государства.

По определению А.Г. Дугина, культурный мир российской цивилизации того периода можно сравнить с вселенной. Россия втягивалась то в одну вселенную, то в другую, примыкая то к одной, то к другой цивилизации. Московское самодержавие строилось по татарским образцам, заимствованным последними у китайцев. Духовная, культура Сергия Радонежского и Нила Сорского, Рублева и Дионисия у ходит своими корнями в Византию; и вместе с тем «Троица» Рублева, как показал: Б. Раушенбах, строго следует всем постановлениям VII Вселенского собора.

4.1.2.Принцип и практика престолонаследования

Иван III возвысил лишь одного из своих наследников-сыновей в ущерб другим. Именно к старшему сыну перешла большая часть земель государства; его владения более чем в два раза превышали владения всех его братьев, вместе взятые; впервые полностью переходила в его владение и столица государства Москва (раньше она была в «третном» владении братьев-князей); выморочные владения братьев решено было впредь передавать наследнику престола и только его детям может принадлежать великое княжение, от которого заранее отказались братья; братьям наследника запрещали чеканить монету. И все же опасность выступлений удельных князей сохранялась

Переход к этой политике дался не просто, традиции настолько довлели над ними, пишет И.Я. Фроянов, что, не имея возможности прекращения выделения своим детям уделов, великие князья одновременно вели борьбу с самовластием удельных братьев. Не говорит о силе монарха и развернувшаяся в последние полтора десятилетия княжения Ивана III династическая борьба между группировками его внука Дмитрия (сына умершего в 1490 г. Ивана Ивановича) и сына от второй жены Софии Палеолог Василия.

Сын Ивана III Василий еще до вокняжения женился на дочери московского боярина, показывая тем самым намерение опираться на нетитулованное старомосковское боярство, т.е. исконных служилых людей московских великих князей. С середины XVI в. государи всея Руси женятся на московских боярышнях, роль их родственников в правительственной деятельности заметно возрастает, что сказалось затем и в выборе новых царских династий: после смерти последнего царя из династии Рюриковичей Федора Ивановича в 1598 г. царем стал его шурин Борис Годунов, а воцарению династии Романовых в 1613 г. помогло то, что их ближайшая родственница (сестра деда первого из царей династии Михаила Федоровича) была первой женой царя Ивана IV и матерью его детей.

С правлением Ивана IV Грозного, как пишет С.А. Кислицин, связан особый этап становления самодержавной монархии с сословным представительством. Начиная с Ивана Грозного, монархи-цари стали обретать легитимность по праву наследования в форме божественного освящения коронационных церемоний. Политический режим Ивана Грозного объективно был призван решить

31

три задачи: ликвидировать остатки феодальной раздробленности, создать государственный аппарат единого государства и расширить территорию Московии за счет восточных и прибалтийских земель.

Нельзя не коснуться вопроса о так называемой выборной монархии в России. В литературе довольно прочно утвердилось мнение об избрании царя Федора Ивановича земским собором. Однако ни в одном из официальных русских сообщений о воцарении Федора Ивановича нет и намеков на его избрание. Напротив, формулировки официальной документации весьма однообразны: царь Федор «сел на свои государства. . . по благословению отца своего. . .». В документах посольских сношений подчеркивается самодержавный характер царской власти; власть Федора как «прирожденного» государя противопоставлялась польской выборной монархии. По мнению А.П. Павлова, источники определенно свидетельствуют о том, что сразу же (в ту же ночь) по смерти царя Ивана единственным законным наследником престола бояре признали Федора Ивановича, а родственники царевича Дмитрия Нагие были отстранены от двора. Уже 21 марта, по погребении Ивана Грозного, о вступлении на престол Федора официально объявили польским послам. С этого времени Федор Иванович правил страной как полновластный государь. Не было, таким образом, смысла избирать уже прочно сидевшего на престоле царя, который «учинился на своих государствах» по благословению отца. С отставкой Нагих и Богдана Бельского шансы царевича Дмитрия на престол окончательно упали, и в конце апреля уже не могло идти речи о двух царских кандидатурах.

О венчании Федора на царство в Вознесеньев день говорит и Новый летописец. Этот праздник приходился в 1584 г. на 28 мая. Есть сведения о том, что царское венчание происходило 31 мая, но, очевидно, коронация длилась не один день. Согласно Новому летописцу, «по преставлении царя Ивана Васильевича приидоша к Москве изо всех городов Московского государства и молили со слезами царевича Федора Ивановича, чтобы не мешкал, сел на Московское государство и венчался царским венцом». Молить царя о вступлении на престол отца, как отметил В.О. Ключевский, не значит избирать на царство. И, по мнению А.П. Павлова, нет достаточных оснований считать Федора Ивановича выборным царем, которого избрал земский собор.

Первым избранным царем, в факте соборного избрания которого нельзя усомниться, был Борис Годунов. Официальная документация о воцарении Бориса уже прямо подчеркивает факт его избрания сословиями страны, представителями «всей земли». Большое значение «всенародному» избранию придается в основном документе, обосновывающем права Бориса Годунова на престол,

— так называемой утвержденной грамоте. Однако нельзя безоговорочно рассматривать Бориса как народного избранника, зависящего от своих избирателей. Дело в том, что, согласно общей концепции соборной утвержденной грамоты, он был не столько избранником народным, сколько избранником Божьим. Божественное «предызбранничество» Годунова проявилось в особой милости и благоволении к нему прежних «прирожденных» государей (Ивана IV и Федора Ивановича), в успехах его деятельности в качестве правителя государ-

32

ства. Участники же собора лишь предугадали Божий промысел, и, следовательно, самому акту соборного избрания Бориса придавалось как бы второстепенное значение. Божественное «предызбрание» ставило Бориса Годунова в один ряд с прирожденными российскими государями. Самодержцем всея Руси, власть которому «дана от Бога от прародителей велицих государей российских», представляли его русские послы в Польше. Факт соборного избрания Бориса Годунова не изменил существа самодержавной власти в России, не означал установления прямой зависимости русской монархии от сословий и со- словно-представительных собраний, как это было в соседней Речи Посполитой.

На долю первых Романовых, как пишет Ю.А. Сорокин, выпал тяжкий труд восстанавливать и перестраивать государство на новой, более широкой социальной, территориальной и этнической базе. Именно при Алексее Михайловиче сложились основные черты государственного, социально-политического и социально-экономического строя, который господствовал, с известными модификациями, вплоть до 60-х г. XIX века.

При избрании Михаила Романова на русский престол в документах особо подчеркивалось, как пишет А.В. Лубский, восстановление богоизбранности царя формулой: «по изволению Божию». Наряду с «богоизбранностью» и «наследственностью» в это время появляется еще один фактор легитимации царской власти: «народоизбранность» («по избранию всех чинов людей»). Все эти три принципа обусловили появившуюся в XVII в. мысль о непосредственной связи народа в целом и каждого подданного в отдельности со своим государем. Эта связь, носившая уже не столько религиозный, сколько светский характер, обусловила трактовку служения государю уже не как христианский долг, а как обязанность перед царем.

4.1.3.Социально-политическая централизация

Принято считать, что реформы Избранной рады проводились в целях укрепления социального положения дворянского сословия в противовес тормозящему этот процесс консервативному боярству. В.Б. Кобрину удалось доказать, что в усилении государства были заинтересованы практически все слои общества. Поэтому реформы проводились не в угоду какому-либо одному сословию и не против какого-либо сословия. Реформы означали формирование Русского сословно-представительного государства. При этом подразумевалось и осуществлялось на практике разумное равновесие в распределении власти между рядом сословий (Земские соборы), правительством (Избранная Рада) и царем. Для утверждения этой системы необходимо было время. В силу ряда обстоятельств равновесие властных структур стало неустойчивым уже в первой половине 1550-х годов реформаторская деятельность была сведена на нет в 1560-е годы внешними (Ливонская война) и внутренними (опричнина) причинами.

Государственно-политическая централизация проводилась в целом успешно, сопровождаясь «бюрократизацией» управления, унификацией финансовой системы и правовых норм, но в феодальном духе, опережая экономическую централизацию: это была концентрация власти силами приказной, боярской и

33

военной администрации всей территории государства, приводившая к всесилию и произволу военной и гражданской бюрократии.

Централизация государственного управления способствовала территориальному единству страны, успеху обороны от внешних врагов, хозяйственнокультурному развитию страны — в этом объективно проявлялись прогрессивные функции централизованного государства. Но она укрепляла и роль государства как важнейшего органа политической власти общественных верхов, аппарата подчинения и даже юридического закрепощения им большинства населения. Уже в XVI в. достаточно отчетливо выявляются черты самодержавия, задерживающего социальный прогресс в стране.

Для завершения централизации было необходимо уничтожить политическую и экономическую самостоятельность крупнейших феодалов с их удельными традициями, создать единый для всей территории страны центральный и местный аппарат управления с чиновничьей администрацией, одинаковыми принципами судопроизводства, единой системой делопроизводства, войско, подчиненное, прежде всего верховной власти. Оформление достаточно многочисленной военной бюрократии, унификация монетной системы, налогов и повинностей, т.е. преодоление остатков феодальной раздробленности, что, по мнению С.М. Каштанова, составляло основное содержание государственнополитической жизни России почти до конца XVI века.

4.1.4.Борьба абсолютистских и демократических тенденций

После смерти Ивана Грозного Русское государство стояло на перепутье. При безвольном его наследнике, царе Федоре Ивановиче, судьбы трона и страны оказались в руках враждующих боярских группировок. Назревала реальная угроза гражданской войны. В этой обстановке не мог не встать вопрос о путях дальнейшего политического развития России. И действительно, развернувшаяся вслед за кончиной Грозного борьба в верхах отнюдь не сводилась только к столкновениям внутри узкого круга царских родственников и приближенных за придворное первенство, как полагал С.Ф. Платонов.

Уже в первые месяцы нового царствования, пишет А.П. Павлов, отчетливо обозначились различные политические группировки и течения. В особую группировку сплотились, забыв о своих местнических и прочих противоречиях, представители первостепенной княжеской знати — Шуйские, Мстиславские, Воротынские и Булгаковы, которые именно в силу своей исключительной родовитости, а не на правах царских фаворитов могли претендовать на роль действительных первосоветников при государе. По-видимому, их «программа» состояла в ограничении царской власти в пользу знатнейших «княжат». Антиподом этой группировки выступали худородные «дворовые» деятели, заинтересованные в сохранении привилегий, которыми они пользовались при жизни царя Ивана, в продолжение прежнего опричного политического курса. Но ни тем, ни другим не удалось добиться успеха. В ходе борьбы выдвинулась третья политическая сила с Борисом Годуновым во главе, которая одержала верх и взяла власть в стране. Выходец из придворной среды опричного времени, возвышенный благодаря опричнине, Годунов являлся сторонником сильной самодержав-

34

ной власти и на протяжении всего своего правления и царствования проводил политику, направленную на ее укрепление. В борьбе с Шуйскими он сумел отстоять самодержавные принципы от притязаний княжеской верхушки.

Многолетние старания Ивана Грозного по утверждению «самодержавства», по мнению А.П. Павлова, не остались безрезультатными. И при его слабовольном наследнике, царе Федоре, произошло не только сохранение, но и дальнейшее укрепление самодержавных начал. Видную роль здесь сыграл правитель государства Годунов, отстоявший самодержавные принципы в борьбе с аристократической группировкой Шуйских. Он сумел консолидировать знать вокруг трона и поднять авторитет царя, как внутри страны, так и за ее пределами. Не случайно именно в царствование Федора (а затем и Бориса) в титулатуре монарха прочно закрепляется наименование «самодержец». Борис, правитель, а затем царь небезуспешно добивался признания царского титула за рубежом. Почтительного отношения к «царскому имени» он неукоснительно требовал от подданных государства, за неправильное его написание налагалась опала.

Но Борис добивался утверждения самодержавия иными методами, чем его предшественник Иван Грозный. Он отказался от проведения непопулярного в народе опричного курса, который не мог вывести страну из кризиса. По мнению А.П. Павлова, вопреки распространенному в литературе взгляду бывший опричник, «зять Малюты» не являлся принципиальным противником княжескобоярской знати вообще и отнюдь не стремился к ее унижению в пользу худородного дворянства. Его правительство было «боярским» по составу, и он почти не жаловал в Думу и на высшие правительственные посты людей новых, неродословных. Суть политики Бориса Годунова по отношению к правящим верхам проясняется при анализе реформы государева двора, проведенной в годы его правления. Все признаки указывают на то, что он вернулся к идеям реформ двора 1550-х гг., направленных на сплочение вокруг трона боярства и верхов дворянства при условии обязательной службы государю.

Массовые народные волнения, иностранная интервенция начала XVII в. отразились, естественно, на системе государственного устройства и экономически ослабили государство. Эти процессы на время приостановили дрейф со- словно-представительного самодержавия в сторону его абсолютистской модели. В первые десятилетия правления новой династии Романовых основные усилия были направлены на восстановление страны и предотвращение опасности новых народных выступлений. Одновременно началась реставрация самодержавной системы правления, особенно, как пишет С.М. Каштанов, когда именем первого Романова — Михаила Федоровича с 1619 г. стал управлять опытный и целенаправленный в своих абсолютистских устремлениях его отец патриарх Филарет.

4.2. Формирование государственного аппарата

Понятие государство в его узком значении и в бытовом понимании означает государственный аппарат. Без анализа его структуры, а главное эволюции, объективное понимание генезиса русского самодержавия, навряд ли достижи-

35

мо. Поэтому в исторической и юридической литературе этому вопросу уделяется особое внимание.

Американский исследователь Д. Гольдфранк пишет, что институты русского военно-фискального государства были привиты в России на раннесредневековое политическое тело, с его представлениями о кланах, обществе, наследственной монархии и судопроизводстве, основанном на обычае. Это произошло без прохождения средневекового и позднесредневекового промежуточных этапов и оформления корпоративных структур, характерных для стран Западной и Центральной Европы. Русские специфические конфигурации институтов, включая экзотические, квазивосточные политические ритуалы, порождали аномалии государственного развития, которые считались европейцами проявлениями деспотизма и тирании.

4.2.1.Великий князь

Центральную власть в стране осуществляли великий князь, затем царь, Боярская дума, дворцовые учреждения и дьяческий аппарат. В компетенцию великого князя входило издание распоряжений законодательного характера, право назначения на высшие государственные должности, ведение великокняжеского суда - высшей судебной инстанции. Великим князем возглавлялись наиболее значительные военные походы.

И все же, по мнению И.Я. Фроянова, великого князя всея Руси конца XVначала XVI в. нет оснований представлять, как это зачастую делается в современной исторической литературе, государем - абсолютистом или, более того, образчиком восточного деспота. Даже Василий III выглядел в главах современников "всея Руси земля государем государь". Великие князья не столько возвышались над удельными и прочими князьями, сколько были первыми среди равных. Кроме того, пишет А.А.Зимин, "власть великого киязя ограничивалась прочными традициями, коренившимися в патриархальности представлений о характере власти, которые имели к тому же религиозную санкцию. Новое пробивалось с трудом и прикрывалось стремлением жить, как отцы и деды".

4.2.2.Боярская дума

Высшим правительственным органом (в подлинном, как подчеркивает А.П. Павлов, а не формальном смысле) являлась Боярская дума, аристократичная по своему составу. В руках аристократической по преимуществу верхушки двора и дьячества находились центральный административный аппарат государства — приказы, а также воеводская власть в крупнейших областях России. В силу местнических традиций «боярская» верхушка двора занимала командные посты в армии.

Административная роль Думы и ее членов проявлялась в непосредственном участии бояр и верхушки дворянства в управлении отдельными приказами. В рассматриваемый период это явление становится значительно более заметным, чем в предшествующее время. В доопричный период лишь Разбойный и Челобитный приказы возглавляли судьи из бояр и окольничих. С развитием приказной системы во второй половине XVI в., как пишет А.П. Павлов, более заметным становится участие верхушки служилого сословия (бояр и москов-

36

ского дворянства) в руководстве центральным административным аппаратом. В период 70-х—начала 80-х гг. судьи из бояр и дворян помимо Разбойного приказа (бывшего изначала боярским) известны на Земском дворе, в Пушкарском, Стрелецком, Холопьего суда, Владимирском судном приказах. В 1584-1605 гг. роль боярства в руководстве деятельностью различных приказов существенно возрастает. Боярин-судья становится во главе приказа Большого прихода.

А.П. Павлов особо отмечает видную роль боярской знати в управлении такими приказами, как Разбойный и судные приказы. Они неизменно возглавлялись судьями из бояр и окольничих (реже дворян московских), их роль в руководстве этими приказами была решающей. Как показал А. К. Леонтьев, Разбойный приказ возник на базе боярских комиссий (и с самого начала своего существования был по существу боярским органом) для руководства и контроля над деятельностью губных старост по борьбе с разбоями. В литературе не раз подчеркивалась значительная роль дворянских выборных губных органов в управлении страной. Но следует отметить и тот факт, что уже с самого начала проведения губной реформы над этими органами дворянского самоуправления был поставлен «боярский орган» — Разбойный приказ. По типу боярских комиссий была организована деятельность так называемых судных приказов, во главе которых также стояли в основном судьи из бояр и окольничих. Судные Московский, Владимирский, Дмитровский и Рязанский приказы осуществляли сословный суд (суд по земельным делам и т. д.) над служилыми людьми определенных территорий и чиновно-сословными группами. Под контролем Думы находились, таким образом, и органы дворянского самоуправления, и суд над дворянством, а также дела по организации и материальному обеспечению службы дворянского войска. Боярская верхушка двора стояла над «дворянской массой» не только в социальном, но и в политическом плане как правящая группа служилого сословия.

4.2.3. Доприказная система управления государством

Дворцовое управление при Иване III все в большей мере отделяется от общегосударственного, хотя еще и во второй половине XVI в., как считает С.М. Каштанов, в представлении самих монархов государственное и собственно «государево» нередко смешивались и Иван Грозный склонен был, подобно своим предкам, рассматривать государство как свою вотчину. Формирование внутренней структуры Российского государства, как отмечает С.В. Леонов, не поспевало за стремительным расширением его территории. Вплоть до середины XVI в. в ней сохранялись черты великокняжеского управления. Сколько-нибудь разветвленный централизованный госаппарат еще не сложился. Многие независимые в недалеком прошлом князья сохраняли определенную самостоятельность, пользовались значительными привилегиями, имели вассалов и т.д. Не были окончательно унифицированы денежная система, система мер и весов.

Систему центральных государственных органов управления образовывали совещательная Боярская дума, совмещавшая высшие законодательные, военноадминистративные и судебные функции, и два исполнительных органа — Государев дворец и Государева казна. Четкого разделения управленческих функ-

37

ций не было. Дворец в основном ведал государевыми (дворцовыми) землями. Для управления новой присоединенной территорией создавался свой дворец (Новгородский, Тверской и т.п.). Казна ведала преимущественно государственной печатью, финансами и внешней политикой.

По мнению группы историков под руководством И.Я. Фроянова, исполнительная власть, органы которой позднее станут называться приказами начала складываться во второй половине XV века. Приказы зародились в недрах княжеской системы управления из временных поручений, даваемых боярам. С конца XV в. эти единоличные поручения начинают превращаться в постоянные присутственные места ("избы"). При Иване III усилилось ведомство дворецкого и ведомство казначейства. Дворецкий ведал личными, дворцовыми землями великого князя, рассматривал земельные тяжбы и осуществлял суд. С присоединением новых территорий, на них появились местные дворцы, а из Москвы управление ими стал осуществлять приказ Большого дворца. Другое ведомство - казначея - ведало не только великокняжеской казной, но и играло также роль главной дворцовой канцелярии и архива и даже руководило внешней политикой. Именно из казны в середине XVI в. выделился ряд новых приказов.

Постепенно начали оформляться отдельные отрасли центрального управления ведомственные «столы» с ответственными «судьями» и делопроизводителями — дьяками и подьячими. В системе местного управления упрочилось положение посылавшихся в ранее самостоятельные земли великокняжеских наместников и подведомственного им аппарата. Однако, по мнению С.М. Каштанова, единого для всей территории государства принципа административного устройства еще не знали, а присланные на определенный срок администраторы получали от местного населения «корм», как было принято и в древнерусских княжествах. Это давало возможность для произвола кормленщиков-бояр и становилось поводом для недовольства населения. Единообразию системы суда и управления, особенно в центре, во многом содействовал первый крупный общерусский свод законов — Судебник 1497 г., который «уложил» Иван III «с детьми своими и с бояры о суде, как судити бояром и околничим». Судебником были установлены единые для всей территории государства процедуры следствия и суда, нормы наказаний.

4.2.4.Приказная система

К середине XVI в. формируется приказная система управления. Приказами (дьячими избами) называли центральные правительственные учреждения с постоянным штатом служащих и определенным бюджетом. Приказная система зародилась, по мнению С.М. Каштанова, на рубеже XV и XVI вв. в связи с перестройкой дворцово-вотчинного управления и усложнением системы государственного управления. Само слово «приказ» произошло от глагола «приказать». Великий князь приказывал кому-либо из бояр выполнить поручение. Боярин набирал себе помощников и секретарей, занимал определенное помещение, и возникало некое подобие министерского учреждения – приказ. Вместо двух прежних учреждений — Государевых дворца и казны, как пишет С.В. Леонов,

38

обладавших размытыми, переплетавшимися функциями управления, — была создана целая система специализированных приказов.

Одним из первых приказов стала возглавленная казначеями казна (казенный дом) — хранилище царской вещевой казны (а также архива и библиотеки). Постельный приказ во главе с постельничим ведал царской спальней, личным архивом царя, лицами, обслуживавшими царскую семью; ловчий и сокольничий — царской охотой и др. Дворцовые учреждения во главе с дворецкими управляли населением отдельных, недавно присоединенных земель (Тверской, Новгородской, Дмитровский и др. дворцы). С середины XVI в. дворцовые крестьяне, принадлежавшие царю и лицам царской фамилии, находились в ведении Приказа Большого дворца. В приказах сосредоточивалось управление отдельными отраслями правительственной деятельности или отдельными территориями; судебная и административная власть были нераздельны.

Важнейшие приказы — Разрядный, ведавший обороной государства и служебными назначениями, Посольский, ведавший внешними сношениями, и Поместный, в компетенцию которого входили вопросы, связанные с феодальным землевладением. Номинально их возглавлял сам царь, делопроизводством управляли думные дьяки (иностранцы называли их «канцлерами»). Посольские дела входили в компетенцию самого государя, Боярской думы, где создавались особые комиссии для переговоров с послами, Посольского приказа, в ведении которого была и вся документация внешних сношений, лишь частично отраженная в Посольских книгах, Казны, контролировавшей посылку и получение даров, а также Ямского приказа, отвечавшего за обеспечение посольств — и русских и иностранных — лошадьми и кормом.

Ведомственно-приказная система, в состав которой входили десятки приказов, являлась важнейшим компонентом политического режима. Число приказов, по подсчетам С.М. Каштанова, достигло к концу XVI в. 20, к середине ХVII в. — около 60 (постоянных и временных). С присоединением новых территорий создавались новые территориальные приказы (Казанский, Сибирский). Долгое время функции близких по своему назначению центральных учреждений, в частности ведавших финансовыми делами (часть их образовывалась по территориальному признаку), не были должным образом разграничены.

Такое большое количество ведомств, по мнению С.А. Кислицина, приводило к дублированию функций и переплетению деятельности, но в целом система обеспечивала государственные потребности.

Система эта складывалась стихийно, в процессе решения конкретных задач, и поэтому была хаотичной. Приказы были государственные, дворцовые и патриаршьи, постоянные и временные, отраслевые и территориальные. Всего на протяжении XVII в. действовало около 80 приказов, функции которых часто пересекались. Упорядочить громоздкую приказную систему было довольно сложно. Этому мешали, как пишет С.В. Леонов, постоянный дефицит финансирования (приказы получали средства из разных источников — налоги с территорий, с населения, с видов деятельности), различия в правах, обязанностях и подсудности сословий (что во многом определяло функции приказов), а также

39

быстрый рост территории государства (требовавший создания новых территориальных приказов). Для контроля над приказами при Алексее Михайловиче был создан Приказ тайных дел, ведавший политическим сыском.

Управление различными сословиями и социальными группами, по определению А.П. Павлова, сосредоточивалось в Москве, в приказах, а не на местах. Московские приказы нередко имели непосредственные сношения с населением, минуя воевод и прочих приказных людей. Разбойный приказ апеллировал к губным старостам, Ямской — к ямским приказчикам, Стрелецкий — к стрелецким головам и сотникам. Четвертные приказы по финансовым вопросам обращались нередко непосредственно к выборным волостным властям.

Рост числа приказов привел к увеличению численности приказных людей

— дьяков и подьячих — и в столице и в провинции, где управляли через местные дьячьи избы, так называемые съезжие избы. Приказные люди, как правило, были незнатного происхождения. Дьяки становились обычно землевладельцами и обладателями крепостных, роднились между собой и со знатью; среди возвысившихся к началу XVIII в. дворянских фамилий немало семей именно дьяческого происхождения. Они напоминали французское дворянство мантии и успешно вытесняли дворянство шпаги. Приказная бюрократия, в соответствии с исследованиями С.М. Каштанова, принадлежала к правящим слоям общества, признавалась неподатным сословием. Влияние этих лиц на делопроизводство было велико, особенно на местах: наместники и воеводы менялись сравнительно часто, а дьяки прочно занимали свои должности.

Постепенно сформировалась система приказного делопроизводства. Статьи Судебников 1497 и 1550 гг., Соборного уложения 1649 г. специально посвящены порядку составления и хранения дел в учреждениях. С ростом населения и дальнейшей бюрократизацией управления возрастает оборот документов, увеличивается потребность в специалистах по делопроизводству, растет роль приказной бюрократии. К концу XVII в. чин уже признается выше породы.

4.2.5.Приказы и дьячество

Главной фигурой в приказах, определявшей лицо этих центральных, бюрократических по характеру учреждений, как пишет А.П. Павлов, был дьяк. Для дьяков работа в приказах являлась основным делом. В большинстве приказов дьяки сидели на одном месте подолгу, часто более десятка лет. Наблюдается и известная «специализация» городовых дьяков.

На основании боярских списков, актов и других источников можно составить приблизительное представление об общей численности дьяков в конце XVI-начале XVII в. В 1588/89 г. этот чин носило не менее 70 человек, а в 1604 г. — свыше 80 человек (в расчет берутся, как приказные, так и городовые и прочие дьяки). Таким образом, в конце XVI-начале XVII в. количественно уже сложился в основном дьяческий корпус; в это же время сформировалось и ядро приказной системы управления Московского государства.

Исследователи (Н.П. Лихачев, С.К. Богоявленский и др.) пришли к выводу, что дьяки отнюдь не были особо худородной, «разночинной» по происхождению группой служилых людей, а в подавляющем своем большинстве происхо-