§ 3. Свободная оценка судом письменных доказательств

Письменные доказательства, представляемые суду в ходе всего судопроизводства по конкретному гражданскому делу, имеют ряд особенностей с точки зрения их доказательственной силы, а также процесса их исследования и оценки судом.

Законодатель устанавливает особые правила оценки судом письменных доказательств и производных от оригиналов копий документов в п. 5 - 7 ст. 67 ГПК РФ, которые регулируют общие правила свободной оценки доказательств. Положения некоторых из данных норм нельзя признать логичными. Справедливо, однако, то утверждение, что специальная регламентация исследования и оценки документов и иных письменных доказательств не дает оснований для вывода о предустановленности одних видов доказательств перед другими; принцип свободной оценки остается в силе <1>.

--------------------------------

<1> См.: Сахнова Т.В. Указ. соч. С. 361.

Однако отсутствие легальной предустановленности письменных документов, представленных в качестве доказательств, не мешает ряду ученых считать ее необходимой de lege ferenda. Так, И.Г. Медведев в своей весьма интересной монографии, посвященной письменным доказательствам и их регулированию в частном праве России и Франции, отстаивает позицию, согласно которой предустановленность (в терминологии автора монографии "предустановление") некоторых письменных доказательств необходима как процессуальный институт. В первую очередь данное нововведение должно касаться так называемых аутентичных актов, т.е. актов, "составленных и удостоверенных публичным должностным лицом с соблюдением необходимых формальностей" <1>. Данная точка зрения весьма спорна и интересна в свете исследуемой нами проблемы реализации принципа свободной оценки доказательств. Особо интересен тот факт, что универсальным критерием классификации письменных доказательств в процессе И.Г. Медведев предлагает считать их особую доказательственную силу.

--------------------------------

<1> Медведев И.Г. Указ. соч. С. 125.

Особая доказательственная сила аутентичных документов (прежде всего нотариально удостоверенных) присутствует в странах латинского нотариата, где роль нотариусов как представителей профессионального юридического сообщества в обществе и государстве весьма значительна.

Аутентичность нотариальных актов продиктована статусом нотариата как института, который в соответствии с нормой ч. 1 ст. 1 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате <1> (далее - Основы) призван осуществлять защиту прав и законных интересов граждан и юридических лиц путем совершения нотариусами предусмотренных законодательными актами нотариальных действий от имени Российской Федерации.

--------------------------------

<1> См.: Основы законодательства Российской Федерации о нотариате от 11.02.1993 N 4462-1 // Российская газета. N 49. 13.03.1993.

Кроме того, следует помнить, что само слово "удостоверение" имеет общий корень со словом "достоверность", что неслучайно. Удостоверение есть подтверждение достоверности того или иного документа или факта нотариусом. Примером может послужить норма п. 7 ч. 1 ст. 22.1 Основ, регулирующей тарифы за совершение нотариальных действий, которая предусматривает взимание тарифа за удостоверение факта достоверности протоколов органов управления организаций.

Следует также помнить, что отсутствие нотариального (надлежащего) удостоверения само по себе может служить основанием для признания доказательства допустимым в отдельных категориях гражданских дел <1>.

--------------------------------

<1> См.: кассационное Определение Верховного Суда РФ от 11.09.2002 N 16-О02-60 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

Добавим, что защита прав и законных интересов осуществляется нотариусами в отношении бесспорных правоотношений субъектов гражданского оборота. В этом плане нет необходимости закреплять предустановленность доказательств нотариальных документов, поскольку она уже фактически закреплена в ст. 122 ГПК РФ, устанавливающей основания выдачи судебного приказа заявителю при условии бесспорности материального правоотношения сторон.

Представляется, однако, что особая повышенная доказательственная сила нотариальных документов не может быть обусловлена исключительно статусом нотариуса как лица, выступающего от имени Российской Федерации, а также его ролью в регулировании гражданского оборота.

Для установления особой доказательственной силы нотариальных актов в нормах материального права следует, например, установить обязанность нотариуса по проведению экспертизы законности удостоверяемых договоров, а также предусмотреть на уровне федерального закона механизм ответственности нотариусов перед клиентом и государством за целенаправленные или случайные ошибки в оценке законности представленных документов, дееспособности граждан и других важных для совершения нотариального действия фактов и обстоятельств.

Только в случае реализации подобных предложений в федеральном законодательстве можно говорить о юридическом, а не только о фактическом повышении доказательственной силы нотариально удостоверенных документов. Особая доказательственная сила нотариальных документов могла бы способствовать суду в обосновании решения суда, а также позволила бы аргументировать со ссылкой на норму материального закона, почему именно нотариальным документам отдано предпочтение перед другими доказательствами в соответствии с ч. 4 ст. 67 ГПК РФ.

Возможно, что указанные задачи будут решены в процессе разработки и в результате принятия Федерального закона "О нотариате и нотариальной деятельности в Российской Федерации", проект которого разрабатывается нотариальным сообществом и уполномоченным федеральным органом исполнительной власти в сфере юстиции в настоящее время.

Однако даже в случае реализации указанных выше предложений необходимо понимать, что аутентичность письменных доказательств и нотариальных актов в частности не должна пониматься как некое обязательное и неотъемлемое качество всех аутентичных документов. Границы аутентичности нотариальных актов должны быть связаны с особенностями нотариального акта, которые не позволили бы считать его доказательством, обладающим повышенной достоверностью и особой доказательственной силой.

Так, нельзя считать аутентичным акт, содержащий (вопреки требованию Основ) неточности, исправления, описки, а также явные фактические ошибки.

В случае, если подлинность, действительность того или иного нотариально удостоверенного документа или правомерность его совершения оспаривается одной из сторон в порядке, предусмотренном главой 37 ГПК РФ, либо в порядке искового производства, речь также не может идти об особой доказательственной силе нотариального акта.

Значение квалифицированных письменных доказательств для установления фактических обстоятельств дела действительно трудно переоценить. Не секрет, что судьям значительно проще оценивать документы, заверенные (а как правило, и составленные) нотариусом либо выданные официальным органом. К последним документам, согласно ч. 1 ст. 71 ГПК РФ, следует относить также решения и протоколы судов как письменные доказательства по делу. Процесс исследования такого рода доказательств будет сводиться к выявлению судьей необходимых реквизитов, позволяющих считать документ допустимым доказательством по делу, которое подтвердит или опровергнет определенные факты. Такое положение дел уже сегодня позволяет считать ряд официальных документов фактически бесспорными. Профессор А.П. Вершинин пишет об этом так: "В судебной практике доброкачественные документы квалифицированной юридической формы (официальные документы, удостоверенные в публичном порядке) признаются фактически "бесспорными", а их содержание предполагается достоверным" <1>. С признанием таких документов бесспорными с позиций судебной практики, безусловно, сложно не согласиться. Но И.Г. Медведев идет несколько дальше и предлагает закрепление большей юридической силы за аутентичными письменными доказательствами на законодательном уровне. С позитивной точки зрения, по мнению г-на Медведева, это будет означать достаточность данного письменного доказательства для подтверждения излагаемых в нем юридических фактов. С негативной - проявляется как запрет опровержения с использованием ряда других средств, прежде всего объяснений сторон и показаний свидетелей в той части, в которой они не содержат признания фактов. При этом, по мнению данного ученого, будет заблуждением считать, что придание законом повышенной доказательственной силы тем или иным документам может быть не связано с их исследованием в суде. Просто здесь оно направлено на проверку наличия условий (признаков) аутентичности (официального характера) документа, причем оценка соблюдения данных условий осуществляется судом на основе своего (внутреннего) убеждения. Разница заключается в том, что, установив наличие данных признаков, суд не может отказать документу в придании ему доказательственной силы, предписанной законом <2>. В качестве гарантий предустановленной доказательственной силы ряда письменных доказательств И.Г. Медведев предлагает считать усложненную процедуру их оспаривания <3>.

--------------------------------

<1> Вершинин А.П. Электронный документ: правовая форма и доказательство в суде. М.: Городец, 2000. С. 121.

<2> Медведев И.Г. Указ. соч. С. 137.

<3> См.: Там же. С. 142 - 143.

Монография И.Г. Медведева представляет несомненный интерес как исследование в области сравнительного правоведения и теории доказательств. Но с позиций исследуемого нами процессуального принципа, закрепленного в ГПК РФ, мнение автора данной монографии можно подвергнуть критике и с практической, и с теоретической точек зрения.

Мы считаем, что непредустановленность доказательств в процессе доказывания является обязательным критерием свободной оценки доказательств судом. Легальная трактовка предустановленности аутентичных доказательств как обладающих большей юридической силой приведет к тому, что и остальные критерии оценки (полнота, достаточность и достоверность) в данном случае будут "выведены" за рамки компетенции суда по оценке доказательств. С одной стороны, это нарушит пределы компетенции суда, являющегося единственным субъектом оценки доказательств в процессе, который вправе оперировать всеми критериями оценки доказательств. С другой стороны, это приведет к противоречию двух норм ГПК: общей для всех видов доказательств нормы-принципа и нормы, регулирующей исследование и оценку только письменных доказательств особого рода (аутентичных). Кроме того, аутентичность и фактическое наличие большей доказательственной силы некоторых письменных документов, которые в рамках процесса приобретают статус относимых и допустимых доказательств, зачастую закреплены в нормах материального права. Например, п. 1 ст. 2 ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" гласит, что государственная регистрация является единственным доказательством существования зарегистрированного права. Зарегистрированное право на недвижимое имущество может быть оспорено только в судебном порядке <1>.

--------------------------------

<1> См.: ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" // Российская газета. N 145. 30.07.1997.

Нормы материального права в данном случае косвенно "помогают" достичь целей процесса, в том числе и в рамках исследования и оценки судом первой инстанции соответствующих письменных доказательств по делу. Значение же процессуального приоритета письменных документов (доказательств), закрепленного в нормах ГПК РФ, и в этом случае остается неясным.

Отчасти такая позиция подтверждается и Конституционным Судом России. В Постановлении Конституционного Суда РФ от 23.12.1999 N 18-П указано, что деятельность занимающихся частной практикой нотариусов, которые на профессиональной основе обеспечивают защиту прав и законных интересов граждан и юридических лиц, является особой юридической деятельностью; она осуществляется от имени государства, что гарантирует доказательственную силу и публичное признание нотариально оформленных документов и предопределяет специальный и публично-правовой статус нотариусов <1>. Следует отметить, что в п. 2 указанного Постановления говорится о гарантиях доказательственной силы, но не упоминается о приоритете нотариально удостоверенных документов. Аналогичная позиция высказывалась Конституционным Судом РФ и ранее <2>. Материалы судебной практики Верховного Суда РФ также подтверждают позицию гарантии доказательственной силы как качества нотариальных актов <3>.

--------------------------------

<1> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 23.12.1999 N 18-П // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

<2> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 18.12.1998 N 15-П // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

<3> См.: Определение Верховного Суда РФ от 26.03.2010 N 50-В09-9.

Есть еще один процессуальный аспект, который следует отметить, вступая в дискуссию относительно бесспорности тех или иных аутентичных документов в процессе и, следовательно, их приоритетной доказательственной силы, истолковываемой как отсутствие необходимости (или же запрет) исследовать и оценивать иные виды доказательств при наличии аутентичных документов. Российским гражданским процессуальным законодательством предусмотрена особая упрощенная судебная процедура, именуемая приказным производством. В рамках приказного производства решение суда выносится в форме судебного приказа. Оставив в стороне дискуссии о соотношении судебного приказа и судебного решения, отметим, что основанием для вынесения судебного приказа являются, как правило, аутентичные документы, а также ряд фактов, свидетельствующих об отсутствии возражений ответчика. Приказное производство по своей процессуальной сути не включает в себя исследование и оценку доказательств в понимании искового производства с его состязательностью и распределением бремени доказывания между сторонами. Собственно и доказательства как таковые в приказном производстве означают лишь основания для рассмотрения дела в порядке приказного производства. Установление фактических обстоятельств дела в данном случае судом не производится. Следовательно, приоритет письменных доказательств (и прежде всего аутентичных) в рамках приказного производства обусловлен неучастием обеих сторон, отсутствием устных доказательств - объяснений сторон и показаний свидетелей. Сама упрощенность процедуры возможна в случае с приказным производством не только из-за бесспорности отношений. Упрощенность эта во многом обусловлена основаниями заявленных требований, в роли которых часто выступают аутентичные документы. В этом смысле закрепление в процессуальном законе легального приоритета аутентичных актов стало изобретением велосипеда в области доказывания.

Можно было бы предположить, что приоритет такого рода мог бы иметь место в арбитражном процессе, где профессиональные качества большинства субъектов и особенности предпринимательской деятельности позволяют говорить о фактическом приоритете письменных документов вообще и аутентичных в частности. Что же касается большей доказательственной силы официальных документов в гражданском процессе в рамках искового производства, где разнообразие доказательств и характер споров предполагают особо тщательное обращение суда с критериями свободной оценки, то оно, по нашему мнению, недопустимо. Во всяком случае недопустимо законодательное закрепление подобного статуса письменных аутентичных документов.

В любом случае отсутствие предустановленной силы не означает, как мы уже неоднократно отмечали в рамках данной работы, отсутствия особого значения тех или иных доказательств для разрешения дела, равно как и отсутствия специфических черт их исследования и оценки судом. Для письменных доказательств этот тезис тоже справедлив. Так, многие письменные доказательства (копии или оригиналы) являются приложениями к исковому заявлению, следовательно, суд имеет возможность досконально исследовать их уже на стадии подготовки дела к судебному разбирательству, что несвойственно устным доказательствам или заключению эксперта. Как в гражданском, так и в арбитражном процессе письменные доказательства порой являются единственным подтверждением того или иного факта. Такое положение дел часто непосредственно закреплено в материальном праве или соответствующей судебной практике.

При оценке письменных доказательств суд должен исходить из параметров и критериев оценки, многие из которых не закреплены в процессуальном законе, но значение которых даже более существенно для результата оценки, нежели собственно достоверность, относимость и допустимость. В любом случае допустимость письменных доказательств следует понимать более широко, чем она закреплена в ст. 60 ГПК РФ <1>. Возможность подтверждения обстоятельств исключительно письменными доказательствами означает не только соответствие этих доказательств критерию достоверности и относимости, но и соответствие документа обязательной для него форме и содержанию. Так, ч. 1 ст. 71 ГПК РФ предусматривает, что письменными доказательствами в гражданском процессе признаются приговоры и решения суда, протоколы совершения процессуальных действий, протоколы судебных заседаний и приложения к протоколам. Стоит ли говорить, что форма и содержание данных доказательств как письменных доказательств (а иногда и источников преюдициальных фактов) имеет для оценки доказательств судом особое значение.

--------------------------------

<1> См. об этом, например: Треушников М.К. Относимость и допустимость доказательств в гражданском процессе. М., 1981.

Спорным по многим причинам является признание протоколов и решений в качестве доказательств по делу как таковых. Ведь основанием для освобождения от доказывания тех или иных обстоятельств является установление этих обстоятельств вступившим в законную силу решением суда.

Кроме того, ст. 71 ГПК РФ оставляет неясным следующее юридически значимое обстоятельство: идет ли речь о решениях, вступивших или не вступивших в законную силу?

Итак, остается неясным, каким образом решение суда как вступившее, так (что очевидно) и не вступившее в законную силу может являться доказательством, которое суд мог бы оценить в совокупности с другими доказательствами по тому же гражданскому делу. Если же речь идет об оценке решений суда как доказательств по другому гражданскому (арбитражному или уголовному) делу, то бесспорность фактов, установленных решением суда, вступившего в законную силу, обеспечивается институтом преюдиции, установленным ст. 61 ГПК РФ.

По своей процессуальной сути преюдициальный акт не есть доказательство, но является некоей нормой, которая обязательна для суда, рассматривающего дело. В противном случае сам институт преюдиции потерял бы смысл и свое процессуальное значение. Следовательно, и оценка решения суда как письменного доказательства весьма сомнительна.

Конституционный Суд РФ занимает следующую позицию относительно соотношения преюдициальных фактов и фактов, которые должны быть исследованы судом как сведения, содержащиеся в решении - письменном доказательстве. В Определении Конституционного Суда РФ от 15.07.2008 N 501-О-О указано: "Согласно Гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации обязательным для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда по уголовному делу, является только приговор, вступивший в законную силу, и только по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом (часть четвертая статьи 61). Следовательно, отнесение на основании части первой статьи 71 ГПК РФ постановления о прекращении уголовного дела к письменным доказательствам по гражданскому делу не предполагает обязанность суда признавать без дополнительной проверки те или иные обстоятельства, изложенные в этом постановлении" <1>.

--------------------------------

<1> Определение Конституционного Суда РФ от 15.07.2008 N 501-О-О // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

Позиция Верховного Суда РФ также может быть сведена к следующему. В одном из обзоров судебной практики Пленум при ответе на вопрос о том, возможно ли привлечение лица, нарушившего Правила дорожного движения, к ответственности за причинение вреда имуществу в порядке гражданского судопроизводства в случае, если дело об административном правонарушении прекращено, указывает следующее: "Основания возникновения обязательства вследствие причинения вреда урегулированы главой 59 Гражданского кодекса Российской Федерации. Из общих положений данной главы следует, что гражданско-правовая ответственность наступает при наличии следующих признаков: противоправности поведения субъекта, наступления вреда, причинной связи между противоправностью поведения лица и фактом возникновения вреда у потерпевшего, вины лица, причинившего вред.

Данные обстоятельства подлежат установлению по каждому конкретному делу, возникающему из причинения вреда.

Указанная категория дел в силу ст. 22 ГПК РФ подведомственна судам общей юрисдикции и подлежит рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства.

Согласно ст. 55 ГПК РФ доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

Поэтому постановление о прекращении дела об административном правонарушении является одним из доказательств по делу о возмещении вреда, причиненного имуществу, и подлежит оценке наряду с другими доказательствами (ст. 67 ГПК РФ) и не является обстоятельством, исключающим привлечение лица, нарушившего Правила дорожного движения, к ответственности за причинение вреда имуществу в порядке гражданского судопроизводства" <1>.

--------------------------------

<1> Обзор практики за IV квартал 2007 года, утвержденный Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27.02.2008 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

Указанная позиция скорее свидетельствует о том, что тот или иной судебный акт (например, постановление о прекращении административного преследования) следует оценивать как одно из обстоятельств дела, но не как доказательство, не требующее проверки, являющееся юридическим основанием для юридически значимых последствий (непривлечение к ответственности).

Весьма неоднозначна ситуация с оценкой протоколов судебных заседаний в качестве доказательств по гражданскому делу. Так, некоторые доказательства не могут быть правильно оценены судом, после того как они стали частью протокола судебного заседания, поскольку в случае исследования устных доказательств в виде письменного документа судьи, очевидно, будут исследовать и оценивать разный доказательственный материал.

Так, показания свидетелей и объяснения сторон теряют такое важное качество, как непосредственность их исследования. Возможно ли оценивать в качестве письменного доказательства устные по своей природе показания свидетелей и объяснения сторон? Ответ отрицательный, поскольку, как нами уже и указывалось выше, исследование устных доказательств предполагает непосредственное общение суда со свидетелями и сторонами, оценку их эмоционального и психологического состояния. Не являются очевидными и процессуальные условия исследования и оценки в качестве письменных доказательств протоколов судебных заседаний. Возможно, что протокол исследуется и оценивается в рамках того же гражданского дела, в заседаниях по которому он был составлен, что возможно в случае болезни, смерти судьи, рассматривавшего дело ранее, или при его переходе в другой суд. Но, согласно ч. 2 ст. 157 ГПК РФ, в случае замены одного из судей в процессе рассмотрения дела разбирательство должно быть произведено с самого начала, что соответствует принципу несменяемости судей. При условии, что дело рассматривается с самого начала, протокол теряет свое доказательственное значение.

Если же протокол судебного заседания по гражданскому делу исследуется в качестве доказательства в другом гражданском деле, то его использование как доказательства сомнительно, поскольку признаком преюдициальности в отличие от решения суда, вступившего в законную силу, протокол не обладает даже в случае участия в деле тех же лиц.

Очерчивая широкий круг документов, допустимых в качестве письменных доказательств, законодатель не дает легального определения письменных доказательств, что вполне логично, учитывая их количественное и качественное разнообразие, различие юридической природы и специфику соответствия каждого из письменных доказательств критерию допустимости.

Процессуальной особенностью письменных доказательств следует считать и тот факт, что письменные документы сами по себе могут являться как самостоятельным предметом судебного разбирательства (например, при обжаловании действительности документов), так и доказательством по делу.

Отдельно следует рассмотреть проблему заявления о подлоге письменного доказательства и процедуру оценки письменного документа в связи с подобным заявлением (ст. 186 ГПК РФ).

Действительность письменного доказательства может определяться несколькими факторами, способными непосредственно повлиять на ход и результат оценки. Такими факторами (признаками) письменного доказательства следует считать: правомочие субъекта на составление и подписание документа (в том числе предметной и территориальной компетенции, подведомственности), соблюдение обязательной для данного документа формы (включая обязательные реквизиты, нотариальное удостоверение или прохождение процедуры государственной регистрации). Признаки действительности устанавливаются материальным правом и, как правило, не влияют на достоверность содержащихся в них сведений. Тем не менее действительность письменного доказательства на практике часто отождествляется с его допустимостью и достоверностью.

Недействительность письменного доказательства означает невозможность признания его допустимым. В этом случае содержание письменного доказательства и достоверность содержащихся в нем сведений уже не могут быть оценены судом по правилам ст. 67 ГПК РФ.

Зачастую нормы материального права увязывают волеизъявление субъекта права с определенной формой документа, в котором выражено это волеизъявление. В этой связи с практической точки зрения наиболее интересна связь материально-правовых требований к форме завещания граждан и оценки допустимости завещания судом. Обязательность нотариального заверения любого завещания (кроме составленного в экстремальных условиях) позволяет некоторым ученым говорить о противоречии норм морали и правил допустимости доказательств и устранении некоторых ограничений в использовании свидетельских показаний в суде <1>.

--------------------------------

<1> См., например: Прохоров А.Г. Принцип допустимости средств доказывания в советском гражданском процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск, 1979.

Так, А.Т. Боннер пишет: "В жизни порой встречаются ситуации, когда последняя воля наследодателя выражена совершенно четко, скажем в собственноручно составленном им документе, однако правового значения такой документ не имеет" <1>. На основании этого и некоторых других аргументов А.Т. Боннер делает весьма смелый вывод относительно необходимости нотариального удостоверения завещания. Он, в частности, пишет: "Чрезмерно жесткие требования, предъявляемые к завещанию по советскому, а теперь и по российскому законодательству, нельзя признать случайными. Они являлись отражением государственной политики, направленной на всемерное ограничение права наследования и усиление государственного контроля за переходом имущества по наследству... Есть основания полагать, что в современный период форма завещания вряд ли нуждается в столь жесткой императивной регламентации. В будущем гражданском законодательстве наряду с основной нотариальной следовало бы предусмотреть и его альтернативу в виде простой письменной формы завещания. При этом в качестве гарантий достоверности такого завещания (выделено мной. - К.Р.) следовало бы установить необходимость собственноручного составления его наследодателем либо подписание завещания наследодателем в присутствии двух не заинтересованных в получении наследства свидетелей" <2>.

--------------------------------

<1> Боннер А.Т. Указ. соч. С. 228 - 229.

<2> Боннер А.Т. Указ. соч. С. 232.

Данная позиция, на наш взгляд, ошибочна. Ограничения на использование свидетельских показаний в процессе вообще и в случае с обязательными для представления в суд письменными доказательствами в частности, а также соблюдение обязательной нотариальной формы завещания и некоторых сделок все же не противоречат ни здравому смыслу, ни интересам граждан.

Во-первых, суд, обязанный признать завещание недействительным в случае отсутствия нотариальной формы, в любом случае защищает права других наследников (наследников по закону).

Во-вторых, нотариус при составлении завещания всегда общается с наследодателем и имеет возможность проверить его дееспособность и адекватность, что совершенно не следует из листа бумаги, написанного наследодателем пусть даже и при свидетелях.

Наконец, в-третьих, нотариальная форма позволяет систематизировать завещания и предоставляет, как правило, возможность наследодателю очень конкретно и четко выразить свою волю не только по смыслу, но и юридически, что, без сомнения, способствует стабильности гражданского оборота. В конечном итоге любые правоотношения не направлены изначально на то, чтобы облегчить в дальнейшем оценку доказательств суду и упростить тем самым процесс установления фактических обстоятельств судебного дела, которого и вовсе может не быть. В то же время нотариальное удостоверение завещаний, договоров и других сделок по указанным выше причинам нельзя не считать весьма важным правовым институтом, особенно в условиях современного развития оборота, который изобилует, увы, многочисленными правонарушениями, в том числе и в том, что касается процесса наследования имущества. Исключения же из правил допустимости, предлагаемые некоторыми авторами, на наш взгляд, привели бы только к большему количеству ошибок суда и к противоречиям в судебной практике арбитражных судов и судов общей юрисдикции.

Но, как верно отмечено в литературе, "проверка действительности письменного доказательства является лишь ступенью в процессе исследования документа. Установление действительности доказательства позволяет суду перейти к исследованию и оценке другого признака - его достоверности" <1>. Тем не менее уровень достоверности сведений и доверия суда к содержанию письменного доказательства тем выше, чем очевиднее для суда соблюдение участниками процесса или третьими лицами порядка составления, элементов формы, времени и места формирования каждого конкретного документа.

--------------------------------

<1> Коломыцев В.И. Письменные доказательства по гражданским делам. М.: Юридическая литература, 1978. С. 51.

Достоверность письменного доказательства всегда зависит от субъектов, принимавших участие в его составлении. Но оценка исключительно самих сведений, составляющих содержание письменного доказательства, не должна быть единственной целью суда. Даже при соответствии письменного доказательства критерию действительности с материально-правовой точки зрения и критерию допустимости с точки зрения процессуально-правовой суду следует по возможности исследовать и оценить процесс создания документа.

Г.Л. Осокина пишет, что одной из специфических черт письменных доказательств является спонтанный и непреднамеренный характер их создания, поскольку создаются они вне судебного процесса и не в связи с ним. Автор письменного доказательства преследует иные, не связанные непосредственно с процессом по юридическому делу цели. Кроме того, письменное доказательство создается лицом, как правило, не занимающим конкретное процессуальное положение стороны, третьего лица, свидетеля или эксперта <1>. Отметим, что спонтанность и непреднамеренность в данном случае следует понимать как таковые лишь вне связи факта создания документа с процессом, а иногда и с материальным правоотношением сторон. В целом же сколько-нибудь значимый документ никогда не появляется спонтанно и случайно. Это, однако, не означает, что суду при оценке доказательств не следует принимать во внимание указанные выше особенности письменного доказательства как источника сведений об искомых фактах.

--------------------------------

<1> Осокина Г.Л. Гражданский процесс. Общая часть. М.: Юристъ, 2004. С. 629.

Познание процесса формирования документа должно быть направлено на выявление факторов, способных повлиять на истинность сведений, закрепленных в документе. Не последнюю роль в процессе формирования внутреннего убеждения судьи при свободной оценке письменных доказательств играют также параметры и внешний вид носителя закрепленной в доказательствах информации.

Физическое состояние объектов неодушевленной среды и условия, в которых происходит воздействие на них, также важны. Следовательно, если обстоятельства, влияющие на адекватность отражения, не принимаются во внимание, вывод о правильности самого отражения будет ошибочным.

Все влияющие на достоверность отражения обстоятельства, находящиеся в связи с источниками используемой по делу информации, имеют доказательственное значение и подлежат оценке в равной мере с доказательствами, находящимися в объективной связи с предметом доказывания.

Крайне важной, хотя и очень непростой задачей оценки письменных доказательств является установление судом содержания воли лица, составлявшего письменный документ. При этом следует учитывать, что порок воли может влиять не только на содержание документа, но и на внешний вид и характер материального носителя, на котором зафиксированы те или иные сведения. Воля сторон может быть выражена в конклюдентных действиях, связанных с предметом договора, но не нашедших отражения в содержании документа, что также может повлиять на оценку доказательств судом <1>.

--------------------------------

<1> См.: Определение Высшего Арбитражного Суда от 27.01.2010 N ВАС-324/10 // Источник - СПС "КонсультантПлюс"; Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 15.03.2010 по делу N А56-21256/2008 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

Так, исправления в денежном документе могут быть следствием умышленного действия, с помощью которого было завуалировано хищение, но могут быть и результатом допущенной ошибки при составлении данного документа <1>. Следовательно, неверное истолкование факта порока воли может привести к ложному характеру доказательств и необоснованному судебному решению. Верное толкование судом волеизъявления составивших документ субъектов тем более важно потому, что далеко не всегда те или иные исправления в документе ведут к его недействительности и, следовательно, недопустимости с процессуальной точки зрения.

--------------------------------

<1> См.: Якубович Н.Я. Роль философских категорий в познании природы судебных доказательств // Вопросы борьбы с преступностью. 1967. N 5. С. 113 - 114.

В этом смысле требует дополнительного исследования обозначенная выше проблема оценки письменного доказательства, в отношении которого одной из сторон было сделано заявление о подлоге. Статья 186 ГПК РФ в отличие от ст. 177 предыдущей редакции процессуального закона предусматривает иной порядок рассмотрения судом ходатайства о подлоге доказательств. Ныне действующий ГПК РФ не предусматривает возможности стороны ходатайствовать об исключении подложного письменного доказательства из доказательственной базы по гражданскому делу. Возможность изъятия письменного доказательства, в отношении которого у сторон есть подозрение относительно его достоверности и значения для дела, по действующему законодательству определяется судом. При этом суд вправе проверять обоснованность заявления о подлоге письменного доказательства путем назначения экспертизы. Не исключено также, что в отношении носителя письменного доказательства (договора, расписки по договору займа и других документов) может возникнуть самостоятельный спор и, соответственно, может быть подан иск о признании данного документа недействительным. Вопрос об оценке такого письменного доказательства и о его статусе в процессе весьма интересен как с практической, так и с теоретической точек зрения. В прежней редакции ГПК РФ, в ст. 177, регулирующей исследование и оценку судом доказательства, в отношении которого было сделано заявление о подлоге, предусматривалась возможность устранения из числа доказательств документа, который суд посчитает подложным. В ГПК РФ 2002 г. норма об устранении письменного доказательства, которое было признано подложным, отсутствует, и это неслучайно. На наш взгляд, говорить об изъятии доказательства с позиций оценки доказательств судом по внутреннему убеждению в данной ситуации нельзя по нескольким причинам.

Во-первых, как совершенно верно отмечает А.Т. Боннер, письменное доказательство до и после его исследования судом (или судом совместно с экспертом, если будет назначена экспертиза) приобретает различный статус. Учитывая, что суд и лиц, участвующих в деле, интересует содержание указанного документа, данное доказательство может считаться письменным. Что же касается утверждения кого-либо из участников процесса о наличии у документа специфических "предметных признаков" (следов подделки, подчистки, имитации почерка, подписи и т.п.), то в этом ракурсе письменное доказательство, по крайней мере на период его судебного и экспертного исследования, одновременно приобретает статус доказательства вещественного.

В дальнейшем в зависимости от характера заключения эксперта и выводов суда при оценке доказательств данное письменное доказательство может вернуть себе процессуальный статус письменного (в случае, если документ в итоге не будет признан подложным). Если же документ все-таки будет признан экспертизой подложным, то принципиальное значение для его оценки будут иметь признаки его подложности, как правило, отраженные в материальном носителе этого документа и его реквизитах. В этом случае указанный документ будет являться вещественным доказательством <1>.

--------------------------------

<1> См.: Боннер А.Т. Указ. соч. С. 262.

Вторая причина, по которой принципиально неверным было упоминание в процессуальном законе об устранении из числа доказательств потенциально подложного документа, заключается в следующем: внутреннее убеждение судьи формируется всегда на основании всех исследованных и оцененных судом доказательств по делу. Факт подложности доказательства и даже устранение его из доказательственной базы по делу не могут не повлиять на формирование внутреннего убеждения и результат оценки иных (оставшихся) доказательств по делу, а также правоотношений сторон в целом. В любом случае письменное доказательство, признанное подложным (даже если речь идет об ошибочном мнении судьи, не подкрепленном выводами эксперта), не может не влиять на оценку доказательств в их совокупности. Данное положение дел особенно актуально для тех категорий гражданских дел, в которых письменные доказательства играют ключевую роль для разрешения дела по существу. К таким делам могут быть отнесены, например, дела об оспаривании договора займа путем доказывания факта подложности расписки, спор по договору перевозки груза и оспаривание подложной накладной, а также споры векселедателя и векселедержателя относительно формы и содержания векселя.

И наконец, едва ли вообще целесообразно специально оговаривать возможность устранения судом письменного доказательства (пусть и подложного), если законодательством предусмотрены критерии допустимости и относимости доказательств, которыми, как нами неоднократно подчеркивалось выше, суд вправе всегда распоряжаться самостоятельно даже при отсутствии соответствующих ходатайств со стороны участников процесса.

Проблемы подложности документа неизбежно ставят перед исследователем вопрос и о возможной ответственности лица, заявившего заведомо неосновательное ходатайство о подлоге. Таким институтом предлагает обогатить российское процессуальное законодательство, например, И.Г. Медведев, отстаивающий приоритетное значение письменных доказательств в гражданском процессе <1>. Думается, однако, что жесткие санкции в данном случае едва ли приемлемы, поскольку суд в случае предъявления ходатайства о подлоге документа, как правило, также заинтересован в его принятии и рассмотрении с целью устранения возможных сомнений относительно его действительности. В то же время установить факт того, что сторона заранее знала о действительности (недействительности) конкретного документа, крайне сложно.

--------------------------------

<1> Медведев И.Г. Указ. соч. С. 143.

Исходя из изложенного следует сделать выводы относительно оценки судом письменных доказательств.

1. Законодательное закрепление большей доказательственной силы аутентичных документов противоречит принципу свободной оценки доказательств судом, а также основному критерию оценки - непредустановленности доказательств.

2. Наличие в процессуальном законе института приказного производства, предполагающего рассмотрение гражданского дела в упрощенном порядке на основании ряда бесспорных документов, а также ряда норм материального права, устанавливающих особый статус письменных документов, делает нецелесообразным дополнение ГПК РФ положениями об особом статусе аутентичных документов.

3. Норма ч. 1 ст. 71 ГПК РФ об оценке в качестве доказательств протоколов судебных заседаний, решений судов и иных судебных постановлений представляется нереализуемой и излишней ввиду действия института преюдиции судебных актов, а также невозможности надлежащей оценки устных и иных личных доказательств, содержащихся в протоколах.

4. При оценке письменных доказательств принципиальными становятся не только закрепленные в ГПК РФ критерии оценки, но и критерии, связанные с признаками легитимности документа (его форма, содержание и воля лиц, создававших документ).

5. С учетом критерия допустимости доказательств нецелесообразно введение в ст. 186 ГПК РФ нормы об обязательном изъятии судом из материалов дела письменного доказательства, в отношении которого имеется заявление о подлоге.

Заключение

Принцип свободной оценки доказательств судом по внутреннему убеждению, будучи принципом процесса, имеющим более чем двухсотлетнюю историю, не перестает вызывать научные дискуссии относительно своего содержания. Это касается как легальной формулировки процессуальных норм, регулирующих исследование и оценку доказательств судом, так и процедуры исследования и оценки отдельных видов доказательств в гражданском процессе. Научные споры касаются и содержания отдельных критериев оценки, и состава субъектов процесса, имеющих процессуальные возможности и правомочия по оценке тех или иных доказательств в рамках конкретного гражданского дела. Не менее значимой следует считать и дискуссию о месте и характере внутреннего убеждения как ключевого элемента оценки доказательств.

Законодательное регулирование реализации принципа свободной оценки доказательств требует решения двух задач, в известной степени вступающих друг с другом в противоречие. С одной стороны, свободная оценка доказательств должна оставаться свободной, предоставляя единоличному или коллегиальному составу суда максимальную свободу в выборе способов и критериев оценки, исходя из закона, опыта, правосознания и иных факторов, присущих каждому судье. В связи с этим определение конкретных черт и параметров внутреннего убеждения как психологического состояния, сформировавшегося у судьи по результатам оценки доказательств, привело бы к нейтрализации всяческой свободы при оценке доказательств. С другой стороны, внутреннее убеждение судьи при оценке судом тех или иных доказательств не должно быть тождественно судейскому усмотрению, зачастую переходящему в судейский произвол, реализуемый в рамках установленной законодателем процессуальной формы.

В то же время реализация принципа свободной оценки доказательств судом, происходящая в течение всего процесса и имеющая юридически значимое выражение в мотивировочной части решения суда по конкретному делу, преследует цели установления фактических обстоятельств дела и судебной истины по конкретному делу. Достижение указанных целей возможно только при надлежащем и достаточном законодательном регулировании и использовании правоприменителем как общих правил и критериев оценки, так и норм процессуального и материального закона, регулирующих оценку отдельных видов доказательств судом.

В рамках исполнения обязанности по мотивировке решения суд вправе ссылаться на особую доказательственную силу некоторых письменных документов (нотариальных актов, заключений государственной судебной экспертизы), актов государственной регистрации прав. Законодательная предустановленность данных документов должна быть обусловлена особыми требованиями к квалификации источников доказательства (нотариусы, органы регистрации прав на недвижимое имущество), законодательно установленными критериями достоверности самих указанных документов, а также реальным механизмом привлечения к ответственности недобросовестных нотариусов и экспертов.

Библиография

Законы и иные нормативные акты

1. Конституция Российской Федерации от 12.12.1993 // Российская газета. N 7. 21.01.2009.

2. Федеральный конституционный закон "О Конституционном Суде Российской Федерации" // СЗ РФ. 25.07.1994. N 13. Ст. 1447.

3. Закон Российской Федерации "О статусе судей в Российской Федерации" // Российская газета. N 170. 29.07.1992.

4. Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации // СЗ РФ. 29.07.2002. N 30. Ст. 3012.

5. Гражданский кодекс Российской Федерации, часть первая // СЗ РФ. 05.12.1994. N 32. Ст. 3301.

6. Гражданский кодекс Российской Федерации, часть вторая // СЗ РФ. 29.01.1996. N 5. Ст. 410.

7. Гражданский кодекс Российской Федерации, часть третья // СЗ РФ. 03.12.2001. N 49. Ст. 4552.

8. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации // СЗ РФ. 18.11.2002. N 46. Ст. 4532.

9. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях // СЗ РФ. 07.01.2002. N 1 (ч. 1). Ст. 1.

10. Налоговый кодекс Российской Федерации, часть первая // СЗ РФ. 03.08.1998. N 31. Ст. 3824.

11. Уголовный кодекс Российской Федерации // СЗ РФ. 17.06.1996. N 25. Ст. 2954.

12. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации // СЗ РФ. 24.12.2001. N 52 (ч. I). Ст. 4921.

13. Основы законодательства Российской Федерации о нотариате от 11.02.1993 N 4462-1 // Российская газета. N 49. 13.03.1993.

14. Закон об утверждении Гражданского процессуального кодекса РСФСР // Свод законов РСФСР. Т. 8. 1988. С. 175.

15. Федеральный закон "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок" от 30.04.2010 N 69-ФЗ // СЗ РФ. 03.05.2010. N 18. Ст. 2145.

16. Федеральный закон "О внесении изменений в часть первую Налогового кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации" от 29.12.2009 N 383-ФЗ // СЗ РФ. 04.01.2010. N 1. Ст. 4.

17. Федеральный закон "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" // Российская газета. N 145. 30.07.1997.

18. Федеральный закон "О судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" от 31.05.2001 N 73-ФЗ // Российская газета. N 106. 05.06.2001.

Судебная и арбитражная практика

1. Постановление Конституционного Суда РФ от 18.12.1998 N 15-П // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

2. Постановление Конституционного Суда РФ от 23.12.1999 N 18-П // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

3. Постановление Конституционного Суда РФ от 21.04.2010 N 10-П // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

4. Определение Конституционного Суда РФ от 04.03.2004 N 145-О // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

5. Определение Конституционного Суда РФ от 19.06.2007 N 388-О-О // Источник - СПС "Гарант-максимум".

6. Определение Конституционного Суда РФ от 15.07.2008 N 501-О-О // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

7. Постановление Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ N 6/8 от 01.07.1996 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

8. Постановление Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 08.10.1998 N 13/14 "О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами" // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

9. Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 09.07.1982 N 7 "О судебном решении" // Источник - СПС "Гарант-максимум".

10. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 14.04.1988 N 2 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству", с изменениями и дополнениями, внесенными Постановлениями Пленума от 22.12.1992 N 19, от 21.12.1993 N 11, от 26.12.1995 N 9 и от 25.10.1996 N 10 // Источник - СПС "Гарант-максимум".

11. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2003 N 23 "О судебном решении" // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

12. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

13. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24.06.2008 N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству" // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

14. Обзор судебной практики за IV квартал 2007 года, утвержденный Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27.02.2008 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

15. Определение Верховного Суда РФ от 30.12.1997 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1998. N 8.

16. Определение Верховного Суда РФ от 15.09.2000 N 30-В00-8 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

17. Определение Верховного Суда РФ от 24.05.2005 N 18-В05-28 // Источник - СПС "Гарант-максимум".

18. Определение Верховного Суда РФ от 27.06.2006 N 20-Г06-6 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

19. Определение Верховного Суда РФ от 04.03.2009 N 35-Г09-3 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

20. Определение Верховного Суда РФ от 06.10.2009 N 53-Г09-22 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

21. Определение Верховного Суда РФ от 22.12.2009 N 5-В09-113 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

22. Определение Верховного Суда РФ от 29.12.2009 N 2-Г09-12 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

23. Определение Верховного Суда РФ от 26.03.2010 N 50-В09-9 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

24. Определение Верховного Суда РФ от 25.05.2010 N 5-В10-23 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

25. Определение Верховного Суда РФ от 24.08.2010 N 4-Г10-27 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

26. Определение Верховного Суда РФ от 30.11.2010 N 78-Впр10-33 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

27. Определение Верховного Суда РФ от 07.12.2010 N 33-Г10-32 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

28. Кассационное Определение Верховного Суда РФ от 11.09.2002 N 16-О02-60 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

29. Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 20.12.2006 N 66 "О некоторых вопросах практики применения арбитражными судами законодательства об экспертизе" // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

30. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 24.03.2009 N 14786/08 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

31. Определение Высшего Арбитражного Суда РФ от 27.01.2010 N ВАС-324/10 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

32. Определение Высшего Арбитражного Суда РФ от 12.03.2007 N 11007/06 "Об отказе в передаче дела в Президиум Арбитражного Суда" // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

33. Определение Высшего Арбитражного Суда РФ от 02.03.2009 N 1559/09 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

34. Определение Высшего Арбитражного Суда РФ от 24.04.2009 N 4247/09 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

35. Постановление Пленума Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 07.02.2006 по делу N А21-5768/03-С2 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

36. Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 01.12.2006 по делу N КГ-А40/11124-06 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

37. Постановление Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 02.11.2009 по делу N А28-979/2009-29/6 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

38. Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 25.09.2009 N КГ-А40/9493-09 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

39. Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 20.11.2009 по делу N КГ-А40-12233/09 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

40. Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 15.03.2010 по делу N А56-21256/2008 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

41. Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 15.12.2010 N КГ-А40-15673-10-П // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

42. Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 20.12.2010 по делу А56-83398/2009 // Источник - СПС "КонсультантПлюс".

Литература на русском языке

1. Абрамов С.Н. Проверка обоснованности судебного решения вышестоящим судом по советскому праву. М.: Юридическая литература, 1950. 132 с.

2. Абушенко Д.Б. Судейское усмотрение в гражданском и арбитражном процессе. М.: Норма, 2002. 161 с.

3. Авдеенко Н.И. Механизм и пределы регулирующего воздействия гражданско-процессуального права. Л., 1969. 72 с.

4. Алексеев Н.С., Даев В.Г., Кокарев Л.Д. Очерк развития науки советского уголовного процесса. Воронеж, 1980. 251 с.

5. Алексеев С.С. Проблемы теории права. Т. I. Свердловск, 1972. 396 с.

6. Алексеев С.С. Общая теория права. Т. II. М., 1982. 360 с.

7. Барашков С.А. Достоверность и вероятность в советском гражданском процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Л., 1986. 22 с.

8. Баулин О.В. Бремя доказывания при разбирательстве гражданских дел. М.: Городец, 2004. 272 с.

9. Большой юридический словарь. М.: БСИ, 2001. 704 с.

10. Боннер А.Т. Правило допустимости доказательств в гражданском процессе: необходимость или анахронизм? // Советское государство и право. 1990. N 10. С. 22 - 30.

11. Боннер А.Т. Принцип диспозитивности советского гражданского процессуального права. М., 1987. 79 с.

12. Боннер А.Т. Установление обстоятельств гражданских дел. М.: Городец, 2000. 328 с.

13. Васьковский Е.В. Учебник гражданского процесса. М., 1917. 691 с.

14. Вершинин А.П. К реформе гражданского судопроизводства // Правоведение. 1991. N 4.

15. Вершинин А.П. Электронный документ: правовая форма и доказательство в суде. М.: Городец, 2000. 248 с.

16. Владимиров Л.Е. Учение об уголовных доказательствах. Тула: Автограф, 2000. 464 с.

17. Воронов А.Ф. Принципы гражданского процесса: прошлое, настоящее, будущее. М.: Городец, 2009. 496 с.

18. Вышинский А.Я. Теория судебных доказательств в советском праве. М., 1950. 304 с.

19. Гражданский процесс: Учебник / Под ред. В.А. Мусина, Н.А. Чечиной, Д.М. Чечота. СПб.: Проспект, 2000. 544 с.

КонсультантПлюс: примечание. Учебник "Гражданский процесс" (под ред. М.К. Треушникова) включен в информационный банк согласно публикации - Городец, 2007 (2-е издание, переработанное и дополненное).

20. Гражданский процесс: Учебник / Под ред. М.К. Треушникова. М.: Городец, 2003. 569 с.

21. Гражданское процессуальное право: Учебник / Под ред. М.С. Шакарян. М.: Проспект, 2004. 580 с.

22. Гражданское процессуальное уложение Германии. М.: Волтерс Клувер, 2006. 472 с.

23. Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М.: СТАТУТ, 2000. 411 с.

24. Грошевой М.Ю. Проблемы формирования судебного убеждения в уголовном судопроизводстве. Харьков, 1975. 144 с.

25. Гукасян Р.Е. Проблема интереса в советском гражданском процессуальном праве. Саратов, 1970. 200 с.

26. Гурвич М.А. Принципы советского гражданского процессуального права (система и содержание) // Советское государство и право. 1974. N 12. С. 22 - 27.

27. Гурвич М.А. Судебное решение. М., 1976. 175 с.

28. Гурвич М.А. Является ли бремя доказывания юридической обязанностью? // Советская юстиция. 1975. N 5. С. 14 - 17.

29. Давтян А.Г. Гражданское процессуальное право Германии. М.: Городец, 2000. 320 с.

30. Давтян А.Г. Доказательства в гражданском процессе ФРГ // Законодательство. 2000. N 7.

31. Давтян А.Г. Экспертиза в гражданском процессе. М.: СПАРК, 1995. 83 с.

32. Добровольский А.А. Участие органов государственного управления в советском гражданском процессе. М., 1958. 40 с.

33. Егоров К. Оценка доказательств как завершающий этап доказывания // Российская юстиция. 2000. N 12.

34. Жалинский А., Рерихт А. Введение в немецкое право. М.: СПАРК, 2001. 768 с.

35. Жилин Г.А. Цели гражданского судопроизводства и их реализация в суде первой инстанции. М.: Городец, 2000. 320 с.

36. Зейдер Н.Б. Судебное решение по гражданскому делу. М.: Юридическая литература, 1966. 192 с.

37. Иванов Н.Д. О достоверности письменных доказательств // Корпоративный юрист. 2007. N 4.

38. Иванов О.В. Судебные доказательства в гражданском процессе. Иркутск, 1973. 160 с.

39. Клейнман А.Ф. Основные вопросы теории доказательств в советском гражданском процессе. Л., 1950. 72 с.

40. Коваленко А.Г. Институт доказывания в гражданском и арбитражном судопроизводстве. М.: Норма, 2002. 208 с.

41. Коломыцев В.И. Письменные доказательства по гражданским делам. М.: Юридическая литература, 1978. 104 с.

42. Комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу РФ / Под ред. Г.А. Жилина. М., 2003. 824 с.

43. Курс советского гражданского процесса: Учебник. Т. 1 / Под ред. А.А. Мельникова. М.: Наука, 1981. 463 с.

44. Курылев С.В. Объяснения сторон как доказательство в советском гражданском процессе. М.: Госюриздат, 1956. 188 с.

45. Курылев С.В. Установление истины в советском правосудии: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1967. 30 с. Источник - Научная библиотека им. М. Горького.

46. Малых Е.Г. Проблемы преюдиции в гражданском и арбитражном процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. МГЮА, 2006. 27 с.

47. Маметов Р.И. Апелляционное производство в арбитражном суде // Вестник ВАС РФ. 1995. N 8.

48. Мартынюк Е.Г. Особое мнение судьи по уголовному делу. Кишинев, 1981. 98 с.

49. Матюшин Б.Т. Общие вопросы оценки доказательств в судопроизводстве. Хабаровск: Хабаровская высшая школа МВД СССР, 1987. 68 с.

50. Матюшин Б.Т. Оценка доказательств в суде первой инстанции: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1977. 17 с.

51. Медведев Д.А. Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию // Российская газета. N 5038(214). 13 ноября 2009 г.

52. Медведев И.Р. Ответственность сторон за ложные объяснения в суде. М.: Волтерс Клувер, 2006. 289 с.

53. Медведев И.Г. Письменные доказательства в частном праве России и Франции. СПб.: Юридический центр "Пресс", 2004. 405 с.

54. Михайлов С.М. Нормы об оценке доказательств в новых АПК РФ и ГПК РФ // Lex russica. 2004. N 1.

55. Михайлов С.М. Оценка доказательств в суде второй инстанции в гражданском судопроизводстве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2003. 211 с. Источник - электронный реестр Российской национальной библиотеки.

56. Мотовиловкер Я.О. О принципах объективной истины, презумпции невиновности и состязательности процесса. Ярославль, 1978. 96 с.

57. Мухин И.И. Важнейшие проблемы оценки доказательств в уголовном и гражданском процессе. Л., 1974. 108 с.

58. Мухин И.И. Объективная истина и важнейшие вопросы оценки доказательств при осуществлении правосудия. Л.: Изд-во ЛГУ, 1971. 184 с.

59. Орлова Л.М. Принцип диспозитивности в советском гражданском процессуальном праве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Киев: КГУ, 1970. 17 с.

60. Осипов Ю.К. Подведомственность юридических дел. Свердловск, 1973. 123 с.

61. Осокина Г.Л. Гражданский процесс. Общая часть. М.: Юристъ, 2004. 669 с.

62. Подольный Н.А. Отдельные проблемы оценки заключения эксперта // Российский судья. 2005. N 1.

63. Поляков А.В., Тимошина Е.В. Общая теория права. СПб.: Изд-во юрид. фак-та СПбГУ, 2005. 468 с.

64. Прохоров А.Г. Принцип допустимости средств доказывания в советском гражданском процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск, 1979. 20 с.

65. Ратинов А.Р. Теория доказательств в советском уголовном процессе. М., 1973. 735 с.

66. Резник Г.М. Внутреннее убеждение при оценке доказательств. М.: Юридическая литература, 1977. 120 с.

67. Резниченко И.М. Внутреннее судейское убеждение и правовые чувства // Теория и практика установления истины в правоприменительной деятельности. Иркутск, 1985. С. 12 - 21.

68. Решетникова И.В. Доказательственное право Англии и США. М.: Городец, 1999. 284 с.

69. Решетникова И.В. Доказательственное право в гражданском судопроизводстве. Екатеринбург, 1997. 366 с.

70. Решетникова И.В. Курс доказательственного права в гражданском судопроизводстве. М.: Норма, 2000. 288 с.

71. Решетникова И.В. На пути от следствия к состязанию в гражданском процессе // Теоретические и прикладные проблемы реформы гражданской юрисдикции. Екатеринбург, 1998. С. 18 - 24.

72. Савельев И.К., Пашин С.А. Экспертное заключение под сомнением // Российский судья. 2004. N 10.

73. Сахнова Т.В. Курс гражданского процесса. М.: Волтерс Клувер, 2008. 676 с.

74. Сахнова Т.В. Экспертиза в суде по гражданским делам. М.: БЕК, 1997. 266 с.

75. Семенов В.М. Конституционные принципы гражданского судопроизводства. М.: Юридическая литература, 1982. 152 с.

76. Смирнов А.В. Достоверность и вероятность при установлении фактических оснований уголовно-процессуальных решений // Актуальные проблемы теории юридических доказательств. Иркутск, 1984.

77. Смирнов А.В. Состязательный процесс. СПб.: Альфа, 2001. 317 с.

78. Советский гражданский процесс: Учебник / Под ред. М.А. Гурвича. М.: Высшая школа, 1975. 399 с.

79. Советский гражданский процесс: Учебник / Под ред. М.К. Треушникова. М.: Изд-во МГУ, 1989. 463 с.

80. Советский гражданский процесс: Учебник / Под ред. М.С. Шакарян. М.: Юридическая литература, 1985. 526 с.

81. Телятников В.И. Проблемы формирования внутреннего убеждения судьи в уголовном процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2003. 25 с.

82. Телятников В.И. Убеждение судьи. СПб.: Юридический центр "Пресс", 2004. 331 с.

83. Тихиня В.Г. Тактика судебного допроса в гражданском процессе // Теория и практика установления истины в правоприменительной деятельности. Иркутск, 1985.

84. Тодевосян С.В. К вопросу об установлении материальной истины в советском процессе // Советское государство и право. 1948. N 6.

85. Треушников М.К. Относимость и допустимость доказательств в гражданском процессе. М., 1981. 96 с.

86. Треушников М.К. Судебные доказательства. М.: Городец, 1997. 318 с.

87. Трусов А.И. Основы теории судебных доказательств. М., 1960. 176 с.

88. Хрестоматия по гражданскому процессу / Под ред. М.К. Треушникова. М.: Городец, 2005. 896 с.

89. Ференс-Сороцкий А.А. Аксиомы и принципы гражданского процессуального права: Дис. ... канд. юрид. наук. Л., 1989. 150 с.

90. Ференс-Сороцкий А.А. Принципы гражданско-процессуального права. СПб., 1993. 56 с.

91. Фокина М.А. Доказательства - всему голова // ЭЖ-Юрист. 2003. N 20.

92. Фокина М.А. Оценка доказательств и новый ГПК РФ // Арбитражный и гражданский процесс. 2003. N 6.

93. Чечина Н.А. Категория ответственности в советском гражданском процессуальном праве // Вестник Ленинградского университета. Л., 1982.

94. Чечина Н.А. Принципы советского гражданского процессуального права и их нормативное закрепление. Избранные труды по гражданскому процессу. СПб., 2004. 656 с.

95. Юдельсон К.С. Проблема доказывания в советском гражданском процессе. М.: Госюриздат, 1951. 295 с.

96. Юдельсон К.С. Советский гражданский процесс. М.: Госюриздат, 1956. 439 с.

97. Юдельсон К.С. Судебные доказательства и практика их использования в советском гражданском процессе. М., 1956. 251 с.

98. Якубович Н.Я. Роль философских категорий в познании природы судебных доказательств // Вопросы борьбы с преступностью. 1967. N 5. С. 95 - 116.

Литература на иностранных языках

1. Alexy R., Koch H.-J., Kuhlen L., Ruessmann H. Elemente einer juristischen Begrundungslehre. Baden-Baden, Nomos, 2003. S. 239.

2. Schmidt E. Der Zweck dez Zivilprozesses und seine Okonomie, 1973. S. 188.

3. Schreiber R. Theorie des Beweiswertes fur Beweismittel im Zivilprozess. Berlin: Springer-Verlag, 1968. S. 490.

4. Sturner R. Die Aufklarungspflicht der Parteien des Zivilprozesses. Tubingen: J.C.B. Mohr (Paul Siebeck), 1976. S. 404.

5. Walter G. Freie Beweiswurdigung: eine Untersuchung zur Bedeutung, Bedingungen und Grenzen der freien richterlichen Uberzeugung. Tubingen: Mohr (Paul Siebeck). 1979. S. 370.

6. Weber H. Kausalitatbeweis im Zivilprozess. Tubingen: Mohr Siebeck, 1997. S. 300.