340_p2441-01_D19

ющийся признанием высокого статуса, имеющий цель, признанную значимой в данной социальной группе, становится мощным реабилитирующим средством. А.С. Макаренко успешно использовал труд для реабилитации беспризорников и бывших малолетних преступников, при этом труд был организован таким образом, чтобы каждый воспитанник ощущал его нужность, полезность для малого (колония) и большого (страна) социума, для него лично (воспитанникам выплачивалось вознаграждение), чтоб труд был передовым (то есть высокостатусным) и вызывал необходимость в самосовершенствовании. В целом организация хозяйства «по Макаренко» исключительно напоминает расширенную семью, где каждый помогает другому, все вместе делают общее дело, старшие заботятся о младших. Не случайны слова А.С. Макаренко, приведенные Ю. В. Крупновым в статье «Возвращение труда»: «Основанием русской школы должна сделаться не труд–работа, а труд– забота» [18]. Показателен также ответ А.С. Макаренко руководству НКВД (в чьей системе находилась коммуна) на предложение, чтобы «не мучить детей» и увеличить производительность труда на заводе, убрать с производства ребят и поставить на их место взрослых–профессиона- лов. Макаренко ответил: «Мы здесь не фотоаппараты делаем, а людей».

Таким образом, в рамках гуманистического подхода акцент делается не на реабилитационных средствах, а на человеческом участии, сотрудничестве в ходе реабилитации. В этой связи представляется возможным рекомендовать гуманизм как идеологию социальной реабилитации.

Кроме функционально-системного, тезаурусного, биосоциологического и гуманистического подходов, с точки зрения темы данной книги важно рассмотреть также экологический подход к социальной реабилитации, который пока не оформился в окончательном варианте и существует в ряде работ известных социологов, психологов, философов; в различных направлениях междисциплинарных исследований; в рамках отдельных диссертационных работ.

О.Н. Яницкий пишет в дневнике в марте 1974 г. : «К определению экологической потребности человека. Она есть потребность в поддержании определённого типа отношений с природой, сформированная на основеdominantworld-viewanddominatingvaluesystem.Сегоднянаэко-

номический кризис налагается кризис культуры. «Замыкающийся круг культуры», основанной на эксплуатации природы человеком. Лишь в экстремальных ситуациях, разрушающих рутину жизни массового человека он, оглядываясь, смутно ощущает своё единство с мирозданием, связь с Природой с большой буквы» [66, стр. 24]. На сегодня следует признать, что экологическая потребность человека, сформулированная О.Н. Яницким остается прежней для основной массы цивилизованного

11

человечества. Однако начинают происходить медленные изменения сознания, с одной стороны, в связи с увеличением числа экстремальных ситуаций, доводящих до каждого всю суть и глубину планетарного экологического кризиса, с другой стороны, в связи с расширяющимся урбанизационным процессом. Потребность человека в природе становится больше, потому что природы становится меньше. Ее не хватает как экономического ресурса, по крайней мере, с конца XX века, а в сегодняшней ситуации ее также не хватает как рекреационного, познавательного ресурса, а также ресурса физического и психического здоровья.

Экологический подход к социальной реабилитации, базирующийся на неразрывных связях и взаимозависимости человека, общества и природы находит свое отражение в концепциях медико-социальной реабилитации с учетом факторов окружающей среды. В монографии А.С. Медведева «Основы медицинской реабилиталогии», в разделе под названием «Экологическая реабилиталогия» подробно рассматриваются следующие факторы окружающей среды, воздействующие на человека: климатогеографические, гелиофизические, физические, химические, биологические и социальные [29].

Важными для понимания феномена социальной реабилитации являются исследования в области экологической психологии. Особенно значимыми для нас стали труды С.Д. Дерябо и В.А. Ясина. Иркутский ученый А.Д. Карнышев рассматривает вопросы этнической экопсихологии в связи с возможностью использовать этническую традиционную социоприродную взаимосвязь для целей психо-социальной реабилитации.

Вряде работ ученых Иркутского государственного университета (Е.А. Туринцева, В.Я. Кузеванов, С.В. Сизых), Восточно-сибирской государственной академии образования (В.П. Песков, О.В. Шелкунова) в качестве методологического подхода к социальной реабилитации разрабатывается садовая терапия – контролируемый и осознанный процесс использования ресурсов сада для достижения целей социальной реабилитации.

Вцелом следует отметить, что общая теория социальной реабилитации на сегодняшний день находится в стадии становления. По большей части развиваются частные теоретические и практические аспекты социальной реабилитации, связанные с конкретной целевой группой (инвалиды, военные, побывавшие в зонах боевых действий, дезадаптированные подростки, престарелые и др.) и (или) с отдельными формами социальной реабилитации (трудовая, семейная, социо-культурная и др.). В зарубежной литературе в последнее время все чаще встречаются обсуждения направлений социальной реабилитации, использующих современные технические средства коммуникации и визуализации.

12

Интересна точка зрения Л. И. Акатова, который предлагает рассматривать социальную реабилитацию в различных ее вариантах: как процесс, как конечный результат, как деятельность и как технологию [1].

Процесс социальной реабилитации осуществляется под руководством специалиста в этой области, и представляет собой последовательность мероприятий, в ходе которых используются различные формы, методы и специальные средства воздействия. Процесс социальной реабилитации основан на индивидуальном подходе к клиенту, на сотрудничестве специалиста и клиента, а также на тесной связи между учреждениями, осуществляющими реабилитацию.

Социальная реабилитация как конечный результат — это достижение ее конечных целей, когда человек, находящийся в трудной жизненной ситуации, после прохождения комплексной реабилитации в соответствующих реабилитационных учреждениях, включается в со- циально-экономическую жизнь общества и ощущает себя полноценным его членом.

Социально-реабилитационная деятельность — это целенаправленная активность специалиста по социальной реабилитации и человека, переживающего трудную жизненную ситуацию.

Осуществление реабилитационного процесса как социальной технологии специалистом социальной работы предполагает реализацию нескольких этапов. На первом этапе происходит диагностика состояния и определение исходного реабилитационного потенциала, составляется индивидуальный план реабилитации. На втором этапе определяются оптимальные технологии, формы, методы работы. На третьем этапе в ходе реализации комплексной программы реабилитации происходит корректировка набора инструментальных средств и методов реабилитации с целью поышения ее эффективности. На четвертом этапе происходит систематизация, обобщение и контроль результатов реабилитации, оценка ее эффективности.

Происходящее в настоящее время расширение проблематики социальной реабилитации, учитывая, в том числе, и признание ее универсальным социальным явлением, приводит к смешению понятий социальной реабилитации и социальной работы. Так, Л. П. Кузнецова относит к системам современного общества, осуществляющим в той или иной мере социальную реабилитацию, системы здравоохранения, образования, профессиональной подготовки и переподотовки, средства массовой информации и массовых коммуникаций, организации и учреждения психологической поддержки, помощи и коррекции, общественные и негосударственные организации, работающие в сфере решения специфических социальных и личностных проблем, предлагая

13

при этом объединить все эти системы в единое реабилитационное пространство региона [21]. В этом случае одна из технологий социальной работы –социальная реабилитации ворганизационно-функциональном плане фактически подменяет социальную работу в целом. В этой связи существует необходимость дальнейшего совершенствования понятийного аппарата социальной реабилитации, уточнения ее содержания и сущности.

В целом феномен социальной реабилитации недостаточно изучен, что затрудняет осмысление теоретических аспектов проблемы. Однако очевидное возрастание потребности в социальной реабилитации и вовлечение в реабилитационный процесс все новых категорий граждан приводит к массовому производству и применению на практике инновационных форм и методов социальной реабилитации и все более актуализуют проблематику социальной реабилитации. Немаловажным нам кажется тот факт, что зачастую специалисты по социальной реабилитации прямо или опосредованно обращаются к ресурсам природы для осуществления эффективного процесса реабилитации.

1.2. Современные взаимоотношения человека и природы как цивилизационная проблема и как причина возрастающей потребности в социальной реабилитации

Современный цивилизованный человек живет в искусственной среде, в домах из стекла и бетона, наши дети часто не отличают живого от неживого и реальный мир от виртуального. Мы говорим о формировании новой социо-природной среды, в которой человеку принадлежит главенствующая роль, а естественная природа находится в подчинении человеческим нуждам и прихотям. Однако невозможно исключить человека и в целом человеческое общество из цельного живого мироздания.

Итак, на ранних этапах выделения человека из мира животных, в ходе развития общества охотников и собирателей, а также в тот момент, когда человеческое общество представляло собой племенные образования скотоводов – кочевников, взаимоотношения человека и природы находились в полной гармонии. Действительно, мог ли нарушить гармонию человек, собирающий малую часть природного ресурса с помощью примитивных орудий труда и не оставляющий неперерабатываемых природой отходов? Мог ли нарушить гармонию скотовод-ко- чевник, который, подобно назойливым оводам, следует за стадом скота,

14

подчиняющегося своим собственным биологическим ритмам? Конечно, нет.

Однако с переходом человеческих обществ от скотоводческо-коче- вой к земледельческо-оседлой цивилизационной модели, ситуация во взаимоотношениях человека и природы резко меняется.

Вообще переход от одного основного занятия человечества к другому связан, прежде всего, с угрозой голода, которая преследовала человека с момента его зарождения и остается актуальной до сих пор. Земледелие, в отличие от кочевого скотоводства и собирательства позволяет создать некоторый запас продуктов питания «на черный день». Так, семена гороха в сухом состоянии способны храниться более двух десятков лет, не теряя ни всхожести, ни питательной ценности. А если из года в год следуют урожай за урожаем, то запас «на черный день» превращается в излишек, который можно обменять или, с того момента, как были изобретены деньги – эквивалент товара – продать. Так впервые в человеческом обществе возникают товарно-денежные отношения, полностью отсутствующие в природе и возникает новое отношение к природе – она рассматривается как ресурс, преобразование которого увеличивает излишек, а значит и увеличивает прибыль. Вся дальнейшая история человечества связана с производством максимума излишка для продажи и получения большей прибыли, а значит с все возрастающим в геометрической прогрессии потреблением природы как ресурса.

Интересно, что в традициях разных народов существовали прямые и косвенныезапретынанакоплениеизлишков,обрядыуничтожениялишнего в форме жертвы богам и духам мертвых, а также обязательные к исполнению законы самоограничения. Так, в статье А.А. Сириной говорится о наличии у эвенков не менее ста запретов-оберегов, направленных на сохранение природного баланса и продолжение жизни человека

вприроде, а один из основных гласит: «нельзя убивать больше того, что тебе необходимо» [46]. Марсель Мосс в «Очерке о даре» пишет: «Во всех обществах северо-восточной Сибири и у эскимосов западной Аляски, так же как и эскимосов азиатского берега Берингова пролива, потлач воздействует не только на людей…; он воздействует также и на природу. …Обмен подарками создает большие богатства, объясняют они. …Эти праздники на жаргоне охотников-трапперов выразительно обозначают как «Зовущий праздник», часть «Приглашения к празднику». …Остатки праздничного жертвоприношения выбрасываются

вморе или рассеиваются по ветру; они возвращаются в родные края и уносят с собой убитую за год дичь, которая вернется в следующем году» и далее: «Одной из первых групп существ, с которыми людям

15

пришлось вступать в договоры…, оказались духи мертвых и боги. В самом деле, именно они являются подлинными собственниками вещей

иблаг мира. …Точный смысл и цель жертвенного уничтожения — служить даром, который обязательно будет возмещен. …Предают смерти рабов, жгут драгоценный жир, выбрасывают в море медные изделия и даже сжигают дома вождей не только для того, чтобы продемонстрировать власть, богатство, бескорыстие, но и для того, чтобы принести в жертву духам и богам, …Но появляется уже и другая тема, которая не нуждается в человеческой поддержке...: люди верят, …что боги умеют возместить стоимость вещей. Вероятно, нигде эта идея не выражена более типично, чем у тораджей с острова Целебес. Круит говорит, «что собственник там должен «покупать» у духов право совершать определенные действия со «своей», а фактически с «их», собственностью». Прежде чем рубить «свой» лес, даже перед тем как начать работать на «своей» земле, установить столб для «своего» дома, надо заплатить богам » [32]. В том же ключе М. Мосс разворачивает понятие милостыни: «Щедрость обязательна, потому что Немезида мстит за бедных и богов из-за излишков счастья и богатства у некоторых людей, обязанных от них избавляться»[32].

Предчувствие большой беды вследствие излишнего потребления, существовавшее, пожалуй, во всех в архаичных культурах, не может не удивлять современного человека западной цивилизации, создавшего общество потребления и культ золотого тельца, грозящие природе полным уничтожением.

Природа, прежде обожествляемая людьми, по мере превращения в ресурс утрачивала свою божественную сущность. Свой вклад внесли

имонотеистические религии, которые изъяли бога из природы и поместили его вне природы и вне человека в качестве ментора-наблюдателя, а не друга-покровителя. В языческой культуре боги были тождественны явлениям природы — они означали смену времен года, животных

— прародителей, пугающую грозу, необъяснимый уход всего живого

— смерть, необходимый земледельцу живительный дождь и т.д. В каждом элементе природы, как живой, так и неживой – в камне, в дереве, в животном – язычники помещали душу. Монотеистические религии по большому счету отрицают связь бога и реальной природы, соотнося его с природой идеальной (Абсолютом, раем и т.д.), в которую человек сможет попасть только после жизни. Душа изымается из всех элементов природы и присваивается лишь избранным. Так, Кирилл Туровский

– церковный деятель XII в. – в одной из своих проповедей восклицает: «Уже бо не нарекутся богом стихия: ни солнце, ни огонь, ни источници, ни древеса!» [цит. по 19]. Ему вторит и автор «Хождения Богородицы

16

по мукам» (XII – XIII века): «они (славяне – прим. авт.) все бога прозваша: солнце и месяц, землю и воду, звери и чади» [цит. по 19]. А раз так, раз нет бога в реальной природе и нет души в ней, незачем тогда человеку сегодня, в момент собственной земной жизни беречь природу реальную вовне и внутри себя.

Таким образом, в связи с развитием указанных выше тенденций, а именно, тенденций рассматривать природу как ресурс для производства прибыли и как объект, лишенный души или другого божественного начала, современный человек оказался в ситуации противопоставления себя природе на материальном и идеальном уровнях, в ситуации отрицания необходимости природы для человека.

Однако на настоящий момент накоплено достаточно фактологического материала, чтобы утверждать, что отрицание природы есть иллюзия, и что, на самом деле, человек вне природы существовать не способен. На пути превращения человека в ходе дальнейшего технического прогресса в идеальную кибернетическую машину, лишенную всякой связи с живой природой, стоит он сам – живой человек – думающий, чувствующий, созидающий только в согласии с природой, учащийся у нее.

Идея «покорения природы», актуальная еще в XIX-XX веках, в XXI веке на наших глазах трансформируется в идею социально-природно- го сожительства. Показательно, в этом ключе, произошедшее изменение эстетического восприятия природы. Нам близка точка зрения Н.И. Никитина, который утверждает в статье «Традиционная практика природопользования и экологические аспекты народной культуры», что, во-первых, восприятие природы в качестве эстетического объекта формировалось в рамках тезиса о ее полезности для человека, во-вторых, трепетное отношение к природе как объекту бескорыстного созерцания и наслаждения возможно, только если человек не сталкивается каждый день с необходимостью тяжело физически «покорять» природу и непосредственно эксплуатировать ее богатства.

Иллюстрацией первого утверждения является, например, фактическое отсутствие пейзажа в средневековой живописи и литературе. Средневековому человеку если что и нравилось в пейзаже, то вовсе не дикая девственная природа, а напротив, природа, видоизмененная человеческой деятельностью. «Красно поле с рожью, а слово с ложью»

— утверждает русская пословица, записанная в XVII веке [34]. Иллюстрацией второго утверждения может служить отсутствие любования природой как таковой в фольклорных текстах, а также изменение характера эстетического восприятия природы у людей в экстремальных условиях.

17

Дикая природа скорее пугала людей древности, а если и вызывала восхищение, то скорее как богатство, потенциально пригодное для освоения человеком. Например, Байкал согласно теперешним представлениям о прекрасном, является красивейшим местом на Земле. Однако писатель В.Г. Распутин, был озадачен тем, что на русских первопроходцев Байкал не произвел никакого впечатления, он пишет: «Никаких свидетельств личного характера они о нем не оставили: все больше о рудах, о соболях да обидах…» [33].

Всовременных условиях ситуация с эстетическим восприятием природы меняется. Представления о прекрасном, как прежде всего полезном,претерпеваютэволюционныетрансформации,охватываяновые элементы окружающего мира по мере освоения природы человеком и уменьшения его зависимости от естественных факторов. Важно понимать, что понятие «красивое» еще и тесно увязано с понятием «редкое». Чужое, незнакомое одновременно пугающе и привлекательно, тогда как окружающее человека на каждом шагу и «приевшееся» имеет мало шансов стать «красивым».

Внастоящее время, по мере уничтожения природы, все более возрастает потребность в непосредственном общении с природными объектами и восприятии объектов естественной природы как прекрасных. Например, сегодня большим спросом в Японии и Китае пользуются картины с изображением природных пейзажей без намека на присутствие людей, во всем мире – изображения диких ландшафтов используемые для релакса, расслабления, снятия стресса.

Интуитивно метод релаксации в естественной природной среде известен человеку с незапамятных времен. Например, выращивание

всадах красивоцветущих растений, не имеющих очевидного практического применения, нельзя объяснить ничем иным, как только необходимостью для человека создавать вблизи себя природную красоту и созерцать ее. А ведь такие сады известны со времен первых царств — Вавилона, Египта и др.. При этом нельзя не заметить, что подобные сады встречаются только у людей богатых, могущих позволить себе праздность.

Необходимые условия для нового ракурса взаимоотношений чело- век-природа создаются в условиях городского образа жизни. Возникает некий парадокс – с одной стороны в городах особенно ясным становится противопоставление человека и природы, стремление человека уничтожить природу ввиду ее потребления в качестве ресурса для производства излишка материальных благ; с другой стороны – именно город рождает эстетику природы, поскольку в городе человек защищен от реальных естественно-природных опасностей и у горожанина

18

нет нужды в постоянном тяжелом физическом труде ради «покорения» природы.

Сравнение городского и сельского образа жизни дает исследователям социальной реальности богатый материал для анализа. Важно понять, чем является город в контексте поднятой нами проблематики, как он отличается от архаической деревни.

Глубинную сущность города выражает в настоящее время фундаментальное понятие «городской среды», которое характеризует город и как место сосредоточения больших масс людей, и как функциональное образование, играющее важную роль в жизни и развитии общества, в его территориальной организации.

Многообразная и многоконтактная городская среда благоприятствует возникновению и развитию нового в разных сферах человеческой деятельности. Благодаря свойствам своей среды города становятся творческой лабораторией человечества. Именно это сегодня привлекает людей в города. Кроме того, в городе можно работать. Что это означает? Разве нельзя работать в селе? Можно. Однако работая на селе человек никогда не произведет столько излишков, чтобы обогнать городского жителя.

Постепенно в ходе развития цивилизации производство стало приоритетом номер один и люди вместо того, чтобы работать (производить продукт для торговли) ради того, чтобы жить, стали жить ради того, чтобы работать (производить продукт для торговли). Этот принцип достигает своего апогея в рамках современного города. Следовательно, именно в городе, а не в деревне происходит сосредоточение человеческих сил и средств на основной задаче – производстве излишка для продажи. Сосредоточение имеет генерализующий эффект и приводит к явному преимуществу города над деревней в решении указанной выше задачи. А учитывая, что задача производства излишка – главная на сегодня, то что бы мы ни предпринимали для улучшения жизни на селе, люди будут уезжать оттуда в город.

Что же происходит в городе с природой? Природа не нужна городу как таковая, она не входит в принцип его организации. Природа внутри города не может быть ресурсом для производства (в городе трудно добыть большой объем природного ресурса, гораздо проще это сделать вне города – делянами вырубить лес, с помощью техники обрабатывать большие поля и т.д.); природа мешает концентрации производства (как можно допустить перелески между цехами, когда от протяженности коммуникаций напрямую зависит прибыль…). Иными словами город отрицает природу и негативные последствия этого отрицания на разных уровнях осознаются людьми. Так, мировое градостроительство на

19

протяжении длительного времени стремилось к созданию городов с полноценной городской средой, включающей компонент естественной природы. Кардинальное решение проблемы справедливо виделось на пути преобразования существующего расселения, отказа от тех форм расселения – крупнейших городов и гигантских агломераций, в которых урбанистический пресс на природу и человека оказался невыносимым. Но запроектированные в начале XX века живущие в гармонии с природой и человеческие по масштабам города-сады Эбенезера Говарда не заменили городов-гигантов, не стали основным типом городского расселения, на наш взгляд, именно потому, что природа внутри города не выгодна экономически.

Значительно лучше могли справиться с задачей разработки города, живущего в гармонии с природой советские архитекторы, не обремененные явной задачей извлечения прибыли из любого объекта или процесса. Однако, прогрессивная идея групповых систем населенных мест (ГСНМ), выдвинутая отечественными градостроителями в 1970-х гг., которая предусматривала целенаправленное формирование экологически благополучных агломераций, практически не была реализована. Причину этого нетрудно понять, принимая во внимание тот факт, что в советской системе также стояла задача увеличения производительности труда.

Врезультате реализации тренда полной замены естественной природы в городах на искусственную, второе-третье поколение горожан не осознает своей связи с природой и необходимости во взаимодействии

сней. Так, проводимые нами исследования ботанических и этноботанических знаний жителей г. Иркутска показывают, что снижается уровень этих знаний прямо пропорционально уменьшению опыта сельской жизни и увеличению опыта жизни городской. Школьные уроки ботаники не спасают положения – в нашем исследовании лицеисты смогли отличить только те растения, которые они наблюдают практически, а не изучают теоретически. Например, в ходе опроса многие узнали комнатное растение алоэ, но никто не узнал рожь.

Кроме того, что город отрицает внешнюю для человека природу, происходит и отрицание городом внутренней человеческой природы.

Вгороде много людей, занятых работой на производстве в широком смысле этого слова, то есть на производстве продукта, продажа которого принесет прибыль, выраженную для работника в жалованье. На это уходит практически весь световой день, так как норма рабочего дня не менее восьми часов. Рабочий день городского жителя никак не согласуется с природными биологическими ритмами – только с интересами экономической эффективности. Человек обязан прибыть на рабочее

20