Двойная продажа одной и той же вещи

Если договор купли-продажи, мены или консенсуального дарения содержит условие о мгновенном переходе права собственности, приобретатель получает это право до передачи вещи.

При таком положении дел мы неминуемо столкнемся с проблемой защиты интересов третьих лиц. Ведь отчуждатель, который уже перестал быть собственником вещи, сохраняет фактическое обладание. Участники гражданского оборота могут воспринимать его как собственника. Поэтому мыслимы ситуации двойной продажи одной и той же вещи.

Прежде всего обозначим позицию покупателя по второй сделке. Если фактическое владение вещью не было ему передано, он не приобретает в отношении ее право собственности и имеет лишь обязательственные права требования к продавцу. Первый покупатель, который при этом является еще и собственником, может истребовать вещь у продавца иском об исполнении договорной обязанности передать индивидуально-определенную вещь (ст. 463 ГК РФ).

Иначе будет обстоять дело, если продавец продал и передал вещь второму покупателю. Как мы видели, во Франции этот вопрос решается через институт добросовестного приобретения права собственности на движимости (ст. 1141, 2276 (2279) ФГК). Будет ли это также и по российскому праву?

Известно, что ограничение виндикации и защита добросовестного приобретателя (ст. 302 ГК) является одной из самых дискутируемых проблем в современной отечественной цивилистической литературе.

Можно условно выделить две позиции по толкованию положений ст. 302 ГК РФ.

Одни авторы полагают, что в том случае, когда в силу ст. 302 ГК собственник не может виндицировать вещь, приобретатель получает право собственности по первоначальному основанию <129>.

--------------------------------

<129> См., например: Василевская Л.Ю. Приобретение права собственности от неправомочного лица: германский и российский опыт // Законодательство. 2004. N 7, 8 // СПС "КонсультантПлюс"; Рахмилович В.А. О праве собственности на вещь, отчужденную неуправомоченным продавцом добросовестному приобретателю (к вопросу о приобретении права от неуправомоченного лица) // Проблемы современного гражданского права: Сб. ст. памяти С.Н. Братуся. М.: Городец, 2000. С. 126 - 144; Тузов Д.О. Приобретение имущества от неуправомоченного отчуждателя: сложный юридический состав или приобретательная давность? // Российская юстиция. 2003. N 6 // СПС "КонсультантПлюс"; Он же. Теория недействительности сделок: опыт российского права в контексте европейской правовой традиции. М.: Статут, 2007. С. 498 - 514.

Другие признают это только для недвижимости, поскольку закон содержит прямое на то указание. В отношении движимостей, по мнению второй группы авторов, в случае добросовестного возмездного приобретения вещи, выбывшей из владения собственника по его воле, приобретатель получает право собственности лишь в силу приобретательной давности <130>.

--------------------------------

<130> См., например: Скловский К.И. Некоторые проблемы владения в судебной практике // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2002. N 4. С. 95 - 107; Он же. Отношения собственника с незаконным владельцем и приобретательная давность // Хозяйство и право. 2001. N 5; СПС "КонсультантПлюс".

Первый подход представляется более верным. Он является достаточно традиционным. Мы видели, что в науке советского гражданского права на вопрос о том, становится ли добросовестный приобретатель собственником в момент получения владения вещью, как правило, давался однозначный положительный ответ.

Возражение, согласно которому, поскольку в ГК РФ появился институт приобретательной давности, добросовестный приобретатель может получить право собственности лишь по давности владения, не имеет под собой существенного основания. Например, во французском праве нормы о приобретательной давности и добросовестном приобретении без особенных проблем уживаются друг с другом <131>.

--------------------------------

<131> Жюллио де ла Морандьер Л. Указ. соч. С. 158.

И уж тем более странно заявлять о том, что добросовестный приобретатель становится собственником недвижимости с момента регистрации, а в отношении движимостей - лишь по давности <132>.

--------------------------------

<132> Даже противники признания по российскому праву добросовестного приобретателя собственником движимой вещи с момента получения владения отмечают, что такая ситуация является весьма странной. Скловский К.И. Замечания на проект Закона о возникновении права собственности у добросовестного приобретателя недвижимости // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2003. N 2. С. 88.

Так или иначе, собственник не может истребовать выбывшую из его владения по его воле вещь у добросовестного приобретателя, если она была приобретена последним на возмездном основании.

Статья 302 ГК, устанавливающая это правило, гласит, что вещь должна выбыть из владения собственника или лица, во владение которому она была передана собственником. Не означает ли это, что наш первый покупатель, не имевший фактического владения и ставший собственником в силу соглашения сторон, сможет виндицировать вещь у второго покупателя, получившего владение от продавца-несобственника? Мы должны отрицательно ответить на этот вопрос.

Как представляется, в данном случае не важно, было ли владение вещью у первого покупателя. Главное, чтобы продавец продолжал владеть по воле нового собственника, выраженной в соглашении о мгновенном переходе права собственности, которым стороны изменили диспозитивное правило ст. 223 ГК РФ. Утверждать обратное - значит игнорировать назначение института добросовестного приобретения и ставить добросовестного приобретателя вещи, которая до этого уже была продана solo consensu, в менее защищенное положение, чем, например, положение того же приобретателя, купившего вещь у арендатора.

Добросовестное приобретение вместе с консенсуальной моделью перехода права собственности, на наш взгляд, создают максимально справедливое разрешение ситуации двойной продажи одной и той же вещи одним продавцом.

Если продажа осуществляется по классической системе передачи, то первый покупатель, не получивший владение, но, возможно, уже уплативший цену, крайне незащищен. Ведь если продавец продаст вещь еще раз и передаст ее второму покупателю, то тот, даже если он знал, что вещь уже продана, станет собственником. Первый покупатель сможет лишь требовать возврата уплаченной цены и возмещения убытков, связанных с неисполнением.

Напротив, если вещь продана solo consensu, то второй покупатель не получит защиты, если он недобросовестен. Первый покупатель сможет преследовать вещь или взыскать с продавца убытки, если она погибла или была повреждена. Такой подход защищает либо первого покупателя как собственника, либо второго как добросовестного приобретателя. Этим достигается определенный компромисс.

Что же касается продавца, то по классической модели он заранее нарушает свою обязанность по передаче вещи, а по консенсуальной - еще и игнорирует право собственности первого покупателя. Более того, продавец при равных экономических, рыночных условиях всегда является сильной стороной договора. Это обстоятельство верно подметили римские юристы, и оно было воспринято ст. 1602 ФГК, которая устанавливает, что все неясности толкуются против продавца <133>.

--------------------------------

<133> Пляниоль М. Указ. соч. С. 509 - 510.

Поэтому приведенные опасения по поводу двойной продажи вещи при использовании консенсуальной модели напрасны: не получившие владение покупатели куда меньше защищены при продаже по системе передачи.

В современном обороте передача владения утратила функцию индикатора собственности и стала неудобна как способ перенесения права собственности. Если мы хотим знать, что значит передача, мы должны знать ее основание - обязательственную сделку. В таких условиях нет смысла связывать свободу собственника и сторон договора требованием о традиции. Но, с другой стороны, отсутствие внешнего знака о том, кто является собственником вещи, создает незащищенность для приобретателя. Баланс интересов достигается сочетанием автономии в вопросе о передаче права собственности с институтом добросовестного приобретения. Основа такого решения, его главная идея состоит в том, что защиту получает тот, кто поступал по доброй совести, разумно и осмотрительно.