chernyshev_sergei_tekhnoekonomika_komu_i_zachem_nuzhen_blokc
.pdfкнижке на этот счет – «Социальное конструирование реальности» Бергера и Лукмана. А те, в свою очередь, по поводу «институтов» грамотно переадресовывают читателей к двум корням: к отчуждению по Гегелю-Марксу и к объективации по Бердяеву.
Что такое отчуждение и объективация, о чём это? Когда и где бы человек ни действовал, он действует не один, а в обществе, сообща, и большая часть того, что он делает, – это не планируемые и даже не осознаваемые им усилия по согласованию взаимной толкотни и общей бестолковщины. Эти отчужденные последствия социальной разобщённости тяжёлым грузом ложатся на рациональное, целенаправленное ядро человеческих устремлений, часто вовсе сводя их на нет. Ближайший, непосредственно предстоящий нам пласт отчуждения молодой Маркс в 1844 году прозорливо отождествил с
системой отношений собственности .
Современные корпорации, как и средневековые, по-прежнему творятся людьми совместно. И потому, как и в средние века, они управляются не столько правлением и советом директоров, сколько отчужденными институтами, которые остаются большей частью за сценой. В этом смысле мы продолжаем жить в мире отчуждения, где большая часть того, что нас окружает, – дикий социокультурный лес.
Отчуждение – от кого и от чего? Для атеистов – отчуждение человека от плодов его труда. Для философов – отчуждение от другого человека, от результатов их совместной деятельности, от смысла человеческого существования. Для верующих – отчуждение человека от Всевышнего. И все эти бедствия каждодневно и буднично настигают каждого из нас на работе и по месту жительства.
Выходит, наши попытки научиться управлять капитализацией, эффективностью и мощностью производительных сил имеют под собой очень простую, интуитивно ясную основу. Есть критерий адекватности всякого социального конструирования: этим действием вы либо преодолеваете отчуждение, либо усугубляете его. Если преодолеваете, то летите как на крыльях, поддерживаемые незримой силой вдохновения, испытываете то, что в каббале обозначается как божественное присутствие, а по-простому, по-русски – благодать. Если не преодолеваете – обрекаете себя на богооставленность, бессмыслицу и душевную пустоту, социальную преисподнюю при жизни.
Но для человека, мыслящего рационально, отчуждение – не более чем объективное устройство собственности. Как она устроена? Как структурируется система отношений между собственниками? Действовать нужно, опираясь на ее реальное самодвижение, на знание, сколько в ней слоев, институтов…
Если же я действую пусть даже из благих побуждений, но иду не тропою Дао, а просто ломлюсь через социальный лес по кратчайшей траектории, игнорируя ландшафт – то при этом прокапываю насквозь холмы, скачу через овраги, а деревья сшибаю лбом и валю на окружающих, нанося колоссальный ущерб флоре и фауне, экологии, близким и самому себе. Аналогично, есть лобовой, большевистский путь создания корпораций «в ручном режиме», и есть культурный путь, основанный на знании, Писании и Предании…
«Оправдана ли в России-2008 ставка на корпорацию?» Ответ на вопрос состоит из двух частей.
Стремиться к современной корпоративности необходимо, это один из фундаментальных, долговременных ориентиров современности. Нужно загодя готовить кадры, методы, технологии, инструменты.
Ставка на корпорацию в 2008 году невозможна, потому что ставить не на что. Этаж, на который корпорация может быть поставлена в физическом смысле слова, пока не построен. Если же пытаться, как в Советском Союзе, водружать ее на недостроенный этаж массового предпринимательства – она, будучи вещью тяжелой, провалится со страшным скрежетом, ломая временные подпорки и давя всё под собой. И погребет под обломками ростки и саженцы предыдущих укладов, рыночного и предпринимательского, которые в нашей стране только недавно стали оформляться.
Рузвельт всегда живой. Юбилейные тезисы5
Рузвельтовский столетний юбилей пришелся на 1982-й – последний год брежневского застоя. По уму уместно бы откликнуться "Тезисами ЦК КПСС к столетию тов. Ф. Д. Рузвельта". Да не хватило широты взгляда, разросшаяся склера пожрала всю роговицу.
По примеру «Наших», вернувших ветеранам новогоднюю елку 1941-го, хотелось бы и тут исправиться, хотя бы спустя четверть века.
1. Дума о Рузвельте безъязыкая
Прикосновение к феномену Рузвельта оставляет занозы тайны, мощи, обаяния – алхимического набора подлинности. Даром что он чужой для русско-советского мироощущения. Потому все личное прилично разом отставить.
Рузвельт угодил в стык двух эпох, таких непредставимо громадных, что в обыденном языке им нет имен. Тут любые «измы» мельчат, тем паче всякий иностранный термин в России рискует разделить участь невинного глагола sortir. Капитализм, коммунизм, консерватизм и т. п. русская свинья вываляла, не удосужившись съесть. Либерал, за которого отдельное спасибо Щедрину, добит ленинской присловицей "с упоением либерального кретина"…
Семнадцать лет назад6 мне не удалось толком выразить величие того, что совершено этим человеком. Выговаривалось это на "птичьем языке", который, увы, не стал достоянием прочих биологических сообществ.
Но иного выбора, чем околофилософский дискурс, по-прежнему нет. В жизненном опыте нормального человека релятивистские эффекты не присутствуют, потому и говорить о них приходится не на бытовом языке, а на новоязе теории относительности. Горе не от избытка ума – от недостатка речи.
Речь ниже пойдет, собственно, не столько о Рузвельте, сколько о собственности .
2. Бытие, сущность и понятие истории
Социальная история, на две трети еще предстоящая, делится, как помнят все младогегельянцы, на эпохи овладения-присвоения человеком собственного бытия , затем сущности и, наконец, понятия . Сущность же человека (как вспомнят теперь уже младомарксисты) заключена в совокупности всех социальных отношений – в форме общения
. Аналогично присвоение бытия тогда означает овладение всеми формами производства , присвоение понятия – овладение формами сознания .
На заре эпохи #1 первородный человек, изгнанный из рая, обнаруживает себя в качестве частного производителя, ведущего местечково-натуральное хозяйство и отчужденного от прочих сынов и дочерей Адамовых, от сферы совокупных ценностей и смыслов. Пытаясь преодолеть свою частность, он на протяжении эпохи создает всеобщую, универсальную форму самопроизводства – капитал.
Капитал устойчив только в процессе экспансии в некапитализированную периферию. Налетая друг на друга, частные капиталы сплетаются в ткань мирового финансового рынка, подверженную судорогам и спазмам. Великая депрессия была одним из сильнейших.
Маркс еще в заметке 1847 года доходчиво объяснил пролетариям "тайну капиталистической эксплуатации". Всю жизнь он продолжал писать том за томом о капитале не потому, что был параноиком. Подобно авиаконструктору, изучающему газодинамику, он
5«Русский журнал», 08.02.2007: http://russ.ru/Mirovaya-povestka/Ruzvel-t-vsegda-zhivoj
6См. "Новые вехи" в журнале «Знамя» #1 за 1990 г., книгу "Второе пришествие". – М., 1991. Тексты доступны в сети по ссылке http://www.yk1.ru/publications/.
стремился постичь закономерности движения рынка капиталов, чтобы научиться – уже за рамками завершаемой эпохи #1 – управлять капитализацией производительных сил .
3. Галактика Нового курса
Время Рузвельта – начало истории #2 , эпохи овладения социальным человеком своей формой общения, то есть совокупностью отношений собственности . Содержание этой эпохи – движение от случайно-частных форм общения к всеобщей, общественной идентичности. Но до такой всеобщности сегодня дальше, чем до звезд. Покуда мы в первобытном лесу: отдельные собиратели себя и охотники за сущностью кустарно вяжут предпринимательские цепочки добавленной стоимости из разрозненных связей с ближайшими собственниками недостающих ресурсов.
Причину великого экономического краха Рузвельт осмысливал и описывал в понятиях, марксистское происхождение которых очевидно. Совокупная производственная мощь нации росла, а ее потребительские возможности ограничивались тупым эгоизмом монополий. Страна погрузилась в хаос, в сравнении с которым меркнет 11 сентября. Противоречие между всеобщим характером производительных сил и частностями присвоения торпедировало машину американского чуда изнутри.
То, что совершил Рузвельт и его команда, не было и не могло быть ремонтом, восстановлением. Состоялось воссоздание на новой основе, органичное возобновление национальной жизни, ее духа и тела. Едва ли, впрочем, ими двигало намерение сотворить прецедент социального конструирования на все времена.
4. Рузвельтовская экспроприация экспроприаторов
Конечно, Рузвельт отдавал себе отчет: материалом его конструкторского творчества была ткань отношений собственности. Здесь он открыто выступал как наследник концепции Томаса Джефферсона. Он указывал, что право собственности в современном его виде оформлялось исторически, поэтапно, само его возникновение и дальнейшее становление проходило под фундаментальным влиянием государства. Уже в силу этого государство обязано систематически снижать трансакционные издержки самодвижения частной собственности. Корневая причина этих издержек, по Рузвельту-Джефферсону, в монополизации частной собственности олигархией и ее отчуждении от большинства трудящихся.
Впрочем, люди стремятся не столько состоять в отношениях собственности, сколько свободно пользоваться ее плодами для самореализации. Рузвельт вслед за Джефферсоном ставил права людей на жизнь, свободу и стремление к счастью выше прав свободного распоряжения собственностью.
Двадцатипятилетний Маркс, разбирая фундаментальные основы французской конституции 1773 года, сказал, как выстрелил: "Человек не был освобожден этой конституцией от собственности, – он получил свободу собственности. Он не был освобожден от эгоизма промысла, – он получил свободу промысла" . Спустя девяносто лет свобода промысла обратила американский капитализм в руины. На его месте Рузвельт возвел фундамент нового постиндустриального общества.
"Новый курс" стал первым образцом подлинной "экспроприации экспроприаторов", ради обоснования которой и писался «Капитал». Новое государство Рузвельта монополизировало функцию регулирования капитализации активов страны :
"Конечно, красногвардейцы не врываются в небоскребы на 5 -й авеню. Но происходит нечто по существу более драматичное: финансовая элита руками государства медленно, но верно монополизирует и централизует – слой за слоем – высшие формы экономической деятельности. Правда, здесь сделаны только начальные шаги. Капитал – это не вещь, а отношение, самовоспроизводящаяся стоимость. Частичное ограничение возможностей
вкладывать и использовать капитал равно его частичному уничтожению: свеча остается в руках собственника, но пламя ему уже не принадлежит. Это есть самая настоящая, по Марксу, экспроприация капиталистов. Только субъект такой экспроприации иной: вместо диктатуры пролетариата – власть финансовой элиты" (автоцитата из "Новых вех" семнадцатилетней давности).
5. Маркс и Рузвельт против вульгарного экономизма
Рузвельт с ироническим презрением относился к тем, кого называл "профессиональными экономистами", к их учениям, абсолютизировавшим неотвратимую объективность социальных законов. Ему гораздо ближе была известная позиция Маркса: "История – не что иное, как деятельность преследующего свои цели человека". Человеку на то и даны воля, вера и разум, чтобы познавать механизмы самоотчуждения, производящие на свет фантомы "невидимых рук", и последовательно снимать их, овладевая институциональной энергетикой.
О том же писал идеолог пострузвельтовского менеджмента Друкер в 1955 году:
"Успех в бизнесе, по мнению экономистов, сводился к быстрой адаптации к внешним событиям в экономике, формирующейся под воздействием безличных, объективных сил, которые предприниматель не в состоянии контролировать… Но искусство управления… подразумевает ответственность за попытки сформировать определенную экономическую среду, за планирование, инициирование и проведение необходимых изменений в этой экономической среде, за стремление избавиться от ограничений, налагаемых на свободу действий предпринимателя различными экономическими обстоятельствами… Особая задача менеджмента и заключается как раз в том, чтобы сделать желаемое сначала возможным, а затем и реальным. Менеджер не является простым порождением экономики; менеджер сам субъект и творец".
6. Типология кротов метаистории
Новый постиндустриальный свет не сошелся клином на Северной Америке 30-х. Прорыв метаисторических сил сквозь дряхлую оболочку истории #1 свершался
многократно и не одномоментно. Эпицентр его пришелся на период между двумя мировыми войнами. Русская революция прорубает ворота в будущее, рузвельтовская реформа мостит туда первый хайвей. Но эти и прочие действующие лица и исполнители драмы по-настоящему познаваемы лишь в сравнении.
Можно предложить для этого две параллельных грубых типологии: по принципу "кто?" (типу социального субъекта) и по признаку "во имя чего?" (характеру его социального идеала).
Мыслимы три типа постиндустриальных субъектов. Во-первых, автономно действующие личности и неформальные предпринимательские команды. Во-вторых, различные корпорации-сословия. В-третьих, структуры, изоморфные целостному обществу, – этносы, полисы, коммуны, вплоть до целых наций. Для второго и третьего случаев больше всего подходят термины «корпоратизм» и «коммунитаризм» (из пятитомной "Энциклопедии демократии" под редакцией Липсета). К первому случаю подошел бы термин «индивидуализм», не будь он нагружен другими смыслами.
Если пойти по параллельной линии социальных идеалов, перечисленной тройке соответствует триада "свобода – справедливость – братство". Тогда первая из идеологий постиндустриального обобществления – это либерализм. С именованием двух других идеологий дело обстоит куда хуже. Вторую логично было бы назвать «эквитизм», третью – «фратернитизм», но, увы, покуда они остаются безымянными.
В эмпирической политике, как всегда, налицо мешанина из разных принципов. Либерализму из идеологической тройки традиционно противопоставляются коммунизм и корпоратизм из субъектной. Причем в силу того, что «классификация» исходит от пристрастных идеологов либерального направления, остальные два заранее нагружаются негативными подтекстами.
7. Индивидуализм и коммунизм: союзники в борьбе с корпоратизмом
На первый взгляд Рузвельт – безусловный индивидуалист, а его Новый курс – воплощение идеи либерализма. Однако ему присуща отчетливая личностная раздвоенность. По мере развития реформ он все больше поворачивается в сторону "большинства забытых американцев", отчужденных от собственности, чей единственный капитал – рабочая сила, оказавшаяся не у дел. В 40-е годы он разрабатывает второй Билль о правах, который, поверх классического набора либеральных свобод, должен был гарантировать американцам право на труд, достойное существование, оплачиваемый отдых, жилище и медицинское обслуживание. Знакомо? Многочисленные обвинения Рузвельта в коммунизме, как видно, не случайны.
Внутренний конфликт Рузвельт дважды воспроизвел вовне в своей политике союзов. В рамках Нового курса он создал альянс сторонников свободы индивидуального предпринимательства и братства "забытых людей" против сословия корпоративной олигархии. Во Второй мировой пошел на коалицию с коммунистами против фашистов.
8. Партия рузвельтовского типа
Постоянно Рузвельт говорил о том, что сила, которая строит новое общество, должна иметь максимально широкую платформу. Это должна быть партия большинства, а лучше – партия всего населения, нерушимого блока либералов и «забытых». Подлинные правители обязаны уметь консолидировать все общества на внепартийной основе. Хотя он и отталкивался от демократической партии, но ее электорат небывало расширил. Ему удалось собрать под своими знаменами весьма широкую коалицию малого и среднего бизнеса, образованного класса, рабочих, фермеров, негритянского населения.
Осмысляя себя как лидера государства, он говорил о нем как о политически нейтральной, внеклассовой силе, назначение которой – в аккумуляции и выражении национального интереса. В целом Рузвельт действовал как вождь классической "партии нового типа". Ощущение дежавю крепнет, если напомнить, что в своей демократической партии он абсолютно не терпел никаких расколов и уклонов, яростно боролся с фракционностью.
На хрестоматийных фото «Тройки» Тегеранской и Ялтинской конференций Рузвельт сидит между Сталиным и Черчиллем. Когда он ушел из жизни, на этом месте оказался Фултон, затем – железный занавес.
Никто не умаляет заслуг Черчилля, что и говорить, великого государственного деятеля. Но по самому характеру своей деятельности он был из иной эпохи, и в этом качестве куда ближе к Хаммурапи, чем к любому из двоих союзников, столь непохожих с виду.
9. Величайший эволюционер эпохи
Увы, Маркс не зря предупреждал, что прыжок из царства производственной необходимости в новую эпоху возможен только там, где формы производства обрели всеобщность, капитал достиг классической завершенности форм. Там, где коммунистические и корпоратистские хунты рвали слабые звенья капиталистической цепи, этих условий не было и в помине. И за двадцать лет до Нового курса гениальный реформатор по ту сторону океана, озирая в тоске революционную пустыню, проговорился про "патриархальщину,
полудикость и самую настоящую дикость". Зря?
Но даже десять Рузвельтов не сломили бы наглого самодовольства олигархии, не будь этого плацдарма социальной заразы за океаном, демонической угрозы всепроникающего Коминтерна, гула туземных пятилеток, дерзких звезд на самолете Чкалова.
И все же совершенное (и завершенное) Рузвельтом – всемирное чудо.
Несчастья сыпались на него как из рога изобилия, противники размножались подобно дрозофилам, препятствия вырастали на ровном месте как грибы. Великая нация была по-детски реакционна и откровенно туповата, туга на ухо, апатична, подвержена климактерическим припадкам. Он действовал смело, решительно, подвергал себя и свою политику отчаянному риску. При этом он был принципиальным противником революционных рывков и скачков, виртуозно опирался в продвижении реформ на реальные интересы и живые силы. Он вытащил талантливый народ из депрессии, создал вместе с ним первую в мире страну собственников.
Blade runner, герой, бегущий по лезвию. Точнее, он не бежал – катился на одном колесе инвалидной коляски. Чуть не докатился до победы и укатил в вечность…
"Каждый вменяемый обязан стать собственником…"
Как заработать вместе с Россией?
«Российская газета» 7 продолжает исследовать тему нового русского богатства, начатую интервью с писателем Даниилом Граниным «Подайте богатому на скромность» (см. номер от 10 января). Есть ли выход из тупикового противостояния богатых и бедных? Можно ли всех россиян сделать богатыми или это утопия? Как научить и научиться преуспевать? Об этом мы беседуем с Сергеем ЧЕРНЫШЕВЫМ, директором Русского института, автором только что вышедшей книги «Россия суверенная: как заработать вместе со страной».
Российская газета : Проблема богатых и бедных – среди острейших. По данным Росстата, разрыв в доходах 10 % самых высокооплачиваемых и 10 % самых низкооплачиваемых работников – больше 25 раз. При этом треть россиян (37 %), согласно опросу ВЦИОМ, считают проблему бедности неразрешимой в принципе. Действительно тупик?
Сергей Чернышев : Сама эта формула – противостояние богатых и бедных – мистифицирует проблему, наводит тень на плетень. Богатые и бедные были, есть и будут при любом устройстве общества. В такой постановке проблема и впрямь выглядит неразрешимой. Подлинная ее суть – противостояние собственников и всех прочих. К «прочим» относятся и наемные труженики, живущие от получки до получки, и сибаритствующие прожигатели наследства, и люмпены с бомжами. Именно это глубинное течение все шире расталкивает льдины с российскими богачами и бедняками, причем и те, и другие все чаще проваливаются в полынью.
Человек может быть очень богатым – но при этом не вести себя как собственник. И богатство как привалило ему по наследству или в приватизацию, так же рассосется или сгорит в кризисе. В таких случаях говорят: богач «разорился». А бедный собственник завтра способен стать вполне состоятельным, если с собственностью умеет обращаться. И Билл Гейтс, и Олег Дерипаска еще позавчера жили скромно и тетушкиных бриллиантов в стуле не находили. Больше двух третей национального продукта на среднестатистическом Западе
7 Фрагмент этого интервью был опубликован в «Российской газете» от 16 марта 2007 г. под заголовком «Командировка в собственность. Как заработать вместе с Россией». Полный вариант – в «Русском журнале».
http://www.rg.ru/2007/03/16/bogatstvo.html http://russ.ru/Mirovaya-povestka/Kazhdyj-vmenyaemyj-obyazan-stat-sobstvennikom
производят малые и средние собственники. В составе населения они – большинство.
Что отличает богатого от бедного? Традиционное мерило – количество и качество барахла в личном пользовании. А это весьма преходяще, тем более в современном динамичном мире. Тем более в России – краю дефолтов, родине мамонтов и экспроприаций. Центральная проблема страны не в том, что мало богатых и много бедных, а в том, что подавляющее большинство граждан не занимают позицию реального собственника. Кстати, в их числе и значительная часть богатых. На наших глазах отдельные граждане по решению инстанций прикомандировываются к собственности, стремительно влетают в список «Форбса» и по тому же мановению скоропостижно его покидают. Несогласным, инакохозяйствующим (как в прежние времена – инакомыслящим) остается небогатый выбор: между тюрьмой и западом.
Суть противостояния не в том, что по одну сторону баррикады собственники в бриллиантах, а по другую – несобственники в заплатах. Собственник – это род деятельности, социальная роль, компетенция, ответственность и судьба, открытая в принципе для каждого человека. Это выбор, в значительной степени зависящий от него самого. Каждый вменяемый человек обязан стать собственником, а вменяемое общество ему обязано в этом помочь . В
том, что гражданин обретается на задворках отношений собственности и как следствие – беден, есть вина общества, но есть и вина самого человека.
РГ: Минуточку, но ведь абсолютное большинство россиян – уже собственники приватизированных квартир и своих 6 соток. В чем проблема?
Чернышев: Да никакие они не собственники – лишь числящиеся, «титульные» владельцы. Они ведь не умеют с собственностью обращаться.
Под залог квартиры можно взять кредит в банке – хотя в этом, как и во всяком реальном действии, есть доля риска – и купить, к примеру, пай в инвестиционном фонде. Берете кредит под 10–12 процентов, вкладываете в паевой инвестиционный фонд. Только не на одну ночь, как Буратино в Стране дураков, а года на 2–3, тогда получите среднегодовой доход процентов 25. Ваш чистый доход составит 10–15 процентов годовых от стоимости квартиры. Десятки тысяч рублей в месяц! Спрашивается, за что? За то, что вы грамотны, деятельны, не держите собственность под спудом, выбрали надежный банк и правильный ПИФ. Ваши деньги не «прокручиваются» впустую, а совершают благое дело, поскольку работают в полюсах и зонах роста экономики, вложены в акции развивающихся предприятий.
А тот, кто без дела коптит потолок «жилплощади» – в той же мере собственник, что и обитающие в ней тараканы.
Другой пример – автомобиль. Вы можете его самозабвенно чинить, подкрашивать и возить в нем рассаду на дачу. Но иные оголодавшие граждане ухитряются еще и «бомбить». При этом они обучаются регулярно с арифмометром подсчитывать, хватает ли набомбленного на сервис, страховку, бензин, взятки автоинспекторам, и сколько лишку остается. Чтобы не работать себе в убыток. Потом можно с приятелями собраться в небольшую транспортную фирму…
Если человек не способен к таким элементарным действиям, он никакой не собственник. Его имущество состоит с ним в фиктивном браке: могло бы быть собственностью, а служит черепашьим панцирем, обузой. Примитивнейший, наиболее убогий вариант собственности – личное имущество. Это мои грабли, и я на них регулярно наступаю. А другим не даю.
Весь вопрос в том, кто кем управляет: вещи порабощают человека – или же человек пересоздает материальный мир, творит вещную оболочку прирастающему духовному богатству? Собственник – тот, кто по отношению к вещам выполняет роль, заповеданную Богом, роль хозяина.
РГ : По этой логике, решение проблемы бедных – сделать всех реальными собственниками.
Чернышев: Насильно сделать собственником невозможно, но можно научить. И
конечно, здесь участвуют не одна, а две стороны. Это как в шахматах: играющие обязаны учить правила, но каждому нужно помочь обзавестись элементарным набором фигур, чтобы было, чем стартовать в игре. За бабушек пусть играют продвинутые внуки или кандидаты в мастера из числа социальных работников.
В этом смысле в раздаче ваучеров была здравая идея: предполагалось, что каждому россиянину выдают на руки его долю в собственности страны. Долю, которая должна была (по тогдашним правительственным подсчетам) составлять не менее 10 тысяч долларов! Но вышло так, что национальное достояние к тому моменту испарилось, остались только бумажки. А с другой стороны, люди не знали, что с приватизационным чеком делать, их не научили, как бумажку превратить в собственность. Все увидели, что на рынке ваучер стоит 27 долларов, не поняли – почему, но решили, что 27 лучше, чем ничего – и продали!
Это была продажа родины в чистом виде. Вообще-то за такое полагается трибунал. Правда, родина (в лице правительства) сама кинула трудящихся, еще до приватизации обесценив долю каждого в полтысячи раз… Но об этом не стоит говорить мимоходом, лучше заглянуть в книжку, о которой у нас сегодня речь.
РГ: Итак, вам осталось только рассказать, как стать и быть богатым?
Чернышев: Стоп-стоп, речь о другом: как научиться быть собственником. Богатство
– это камзол, расшитый бриллиантами, или «оранжевые упоительно дорогие кальсоны» из грёз Кисы Воробьянинова. Богатства собственнику, понятное дело, доступны, но сами по себе не важны. Богатые тоже ищут счастья, смысла жизни, самореализации.
Взять того же Сороса, о котором вспоминает Гранин. Однажды на Лонг-Айленде миллиардер подвозил меня со своей дачи до электрички. Ехал в джинсах, закатанных до колен, босиком, за рулем собственной машины, которой я по дремучести своей не впечатлился. Потом уж мне разъяснили, что это «Ягуар». Но в нем было тесновато, да еще Сорос жизнерадостно играл в дурилки с местными «гаишниками», осваивая новенький антирадар.
С точки зрения привычных атрибутов богатства – машина, дача, квартира, – Сорос не особо богатый человек. Российских граждан, сегодня живущих богаче, чем он – тысячи, если не десятки тысяч.
Но это, безусловно, человек счастливый, живущий яркой жизнью, богатой событиями и смыслами. Ежегодно сотни миллионов долларов вкладывает в свои социогуманитарные проекты по всему миру. Его самореализация помогла реализоваться тысячам людей в самых разных сферах – науке, культуре, общественной деятельности. Можно не соглашаться с иными его идеями или методами, но нельзя не признать в нем настоящего собственника.
Как это не похоже на обывательские представления о богатстве! Тут богатство в переносном смысле слова: внутреннее изобилие, щедро творящее внешние воплощения. Никаких камзолов.
РГ : Все же, как научиться быть реальным собственником?
Чернышев: По идее, мне самое время пропиарить какую-то бизнес-школу – нашу или зарубежную.
Беда в том, что современный менеджмент в массе своей непринципиально отличается от снятия порчи и сглаза, гадания по фотографиям. Не в том смысле, что неэффективен – многие колдуны и целители по-своему очень даже эффективны. Но он не укоренен ни в науке, ни в культуре, раздроблен на множество алхимических школок, игнорирующих друг друга. Такому приватному чудодейству невозможно учить в нормальном университете. Можно только накрошить из этого винегрет MBA. Рынок литературы по менеджменту переполнен трудами, где ложка ценного практического опыта растворена в бочках пропаганды, добровольных заблуждений и откровенного шарлатанства. Что-то тут глубоко неладно.
В книге я попытался дать ответ. Проблема собственности и способов обращения с нею поставлена еще Платоном. Потом эта традиция была унаследована христианской мыслью. Отцы церкви задавались вопросом: быть богатым – грешно или нет? На востоке эти вопросы
ставили мыслители школы «фацзя»… Максимальной глубины погружения в проблему достигли великие немцы – Фихте, Гегель, Маркс. А потом на этой глубине «батискаф треснул». И в образовавшуюся брешь ринулись упрощенцы. Поэтому если сегодня человек обращается к неоклассической экономике в поисках ответа, как стать богатым, то получает в лучшем случае набор игрушечных моделек, к реальной жизни неприменимых. Поневоле отправишься к гадателям по «Бостонской матрице».
К счастью, западная мысль уже лет 20 все настойчивее к этой теме возвращается с разных сторон. На глазах формируется новый «институциональный» мейнстрим, озабоченный устройством и функционированием институтов собственности. Мы с коллегами занялись этой проблемой четверть века назад, когда еще не было надежды, что «запад нам поможет». И лишь в последнее пятилетие стали дорастать до массовых обучающих стандартов управления собственностью. Тут опять-таки отошлю любопытствующих к книжке.
РГ: Помните проклятие папановского героя из «Бриллиантовой руки»: чтоб ты жил на одну зарплату! Получается, жить на зарплату – это и впрямь проклятие.
Чернышев: Хуже того, катастрофа. Для самого гражданина и для всей страны. И дело не в том, что жалованье маленькое. Зарплата связывает берущего и дающего унизительными узами. Мучается тот, кто ее получает: он сам себе не хозяин, ему всегда кажется, что она несправедлива, он постоянно боится, что и та, что есть, завтра исчезнет. Мучается и тот, кто ее дает: во-первых, жалко отдавать, а во-вторых, наемники-бюджетники норовят откосить от нагрузок, их надо неусыпно контролировать, сочинять для них правила и критерии…
Хозяин и наемный работник – архаические персонажи конца XIX столетия, дотянувшие до начала XXI. Россия – одна из заповедных стран, где они не только сохранились, но и составляют большинство населения.
Человек должен пользоваться богатствами, которые сам вызвал к жизни как собственник. Создал новое богатство, часть забрал себе на жизнь, а остальное поделил с теми, благодаря кому произвел, – с коллегами, с государством, поставщиками, потребителями, держателями лицензий, прав… Человек должен делать свое дело, а не отбывать платный номер в чужом.
РГ : Действительно, согласно опросу ВЦИОМ, треть россиян хотели бы иметь свой бизнес, а две трети желали бы этого своим детям.
Чернышев : Думаю, те же две трети были бы не против своего дела, просто боятся ответственности или думают, что им уже поздновато учиться…
РГ: Подзаголовок вашей книги – «Как заработать вместе со страной». Две трети россиян признают, что богатые, будучи инициативными, образованными, профессионалами, очень часто непорядочны и безразличны к судьбе страны. Вы тоже так считаете?
Чернышев: Предположим, в части случаев общественное мнение не ошибается. Но очень важно рассмотреть и другие случаи, где мы сталкиваемся с ложными стереотипами.
Люди часто просто не понимают, как деньги были заработаны, причем не потому, что собственник скрывает это из жульнических побуждений. Само общество так устроено, что, на словах призывая к прозрачности, по сути делает ее невозможной. В нашей стране опасно показывать, как ты зарабатываешь. Первыми, кто реально заинтересуется твоими прозрачными доходами, будут бандиты и коррумпированные чиновники.
Теперь о безразличии к судьбам страны. Есть мысль Конфуция: «Когда государство управляется согласно с разумом, постыдны бедность и нужда; когда государство не управляется согласно с разумом, то постыдны богатства и почести». Мы пережили период, когда на месте, где должна находиться верховная власть – царь-батюшка, политбюро с госпланом, президент, – суетились с виду взрослые люди с детской ментальностью. Так что некому было адресовать вопросы о благе отечества. Иные самопровозглашенные предприниматели поспешили заключить: раз нет хозяина, нет и спроса с них. Взяли то, что плохо лежало, и переложили поближе.
Теперь, по мере того как Отечество начинает помаленьку олицетворяться, у многих
мальчишей-нуворишей проклевывается желание делиться и даже вернуть часть сомнительно нажитого добра. Это выражается и в росте благотворительности, и в отказе от особо лихих налоговых схем, и во многом другом.
РГ: А со страной действительно выгоднее работать? Или это патриотический лозунг? Чернышев: Наоборот – возвращение к здравому смыслу.
Ограничим необъятные горизонты России для начала хотя бы артелью. Ясно же, что работать в ней гораздо выгодней, чем без нее. В одиночку можно только хворост собирать, а бревно не поднять, избу не поставить.
Если же артель разрастается до масштабов крупного предприятия, если здесь ценят ваш вклад, если вы – его акционер, то ваша собственность растет в цене куда быстрее, чем зарплата. Инвесторы выстраиваются в очередь, чтобы вложить деньги в развитие вашего дела. Рекордные заработки возможны только в крупных корпорациях.
Представим теперь, у вас лично в собственности целый завод – сколько он стоит? Это куда сильнее зависит от состояния страны, чем от вашей удали в экономии на издержках. Цена завода соответствует потоку прибыли, который он может производить. Завод в стране, пришедшей в запустение, простаивает, потому что отрасль разрушена, поставщики исчезли и спрос на продукцию упал. Тогда вам остается продать его по цене металлолома за выче том затрат покупателя на автоген и самовывоз. В результате получится ноль без палочки. Поэтому, чтобы поднять стоимость завода, надо поднять страну. Чем богаче и производительней тот завод, та отрасль, тот регион, та страна, в которых вы живете и работаете как собственник, чем плотнее ткань ваших отношений с другими согражданами-собственниками, тем больше ваша собственность.
Так что это исключительно шкурная, собственническая позиция. Только шкура разрастается до естественных пределов отечества. Только те, кому не жмет, будут успешны на просторах глобальной экономики.
Беседовал Владимир Умнов
Родос российской рекапитализации
Изменения на экономической карте российских регионов неизбежно заставляют задуматься о стоимости активов отдельных субъектов федерации и страны в целом. С вопросами о сценариях развития отечественной рекапитализации «Российское экспертное
обозрение» 8 обратилось к руководителям Управляющей компании № 1 Сергею Чернышеву, Юрию Милюкову и Льву Третьякову.
«РЭО»: Какие, по Вашему мнению, существуют возможные варианты развития процесса рекапитализации российских богатств на протяжении ближайших полутора десятилетий?
С. Ч.: В «Новой Антарктиде»9 предложен веер сценариев нашей рекапитализации. К сожалению, от внимания читающей публики ускользнуло важное примечание: в отсутствие серьезного профессионального обсуждения данного вопроса эти сценарии предназначались для работы со студентами, имели характер учебный, полусерьезный.
Перечень сценариев развития событий определяется, прежде всего, набором социальных субъектов, тех, кто будет заниматься рекапитализацией российских производственных фондов и природных ресурсов.
8«Российское экспертное обозрение» № 1–2 (20), 2007 г.
9Речь идет о первой главе книги С. Б. Чернышева «Россия суверенная. Как заработать вместе со страной» – Прим. «РЭО».