JAUhoZSB6N

мы всегда, пускай и в разной степени, движемся по уже хотя бы отчасти проторённым тропам. Иным словами, мы используем те «шаблоны», «шкалы», «схемы», которые уже есть до нас, хотя и привносим в них большую или меньшую степень своего.

В этом смысле принципиально важно, что человек (по крайней мере, без погружения в специальные практики) не может попасть в ситуацию совершенно уверенного в своих действиях животного, т.е. он не может стать своеобразным «совершенным автоматом»1. Но никто не может и претендовать на статус абсолютного субъекта (автора) всех своих действий – т.е. не является сверхчеловеком (в смысле Ф. Ницше) – т.е. существом, способным волить себе все принципы и нормы абсолютно автономно. Мы можем всегда взять на себя ответственность сославшись на конкретный принцип или снять с себя ответственность, сославшись на детерминированность собственных действий конкретным безличным началом (например, «бес попутал», «комплексы мешают», «социально-экономическая ситуация обуславливает» и др.) Подобные интерсубъективные меры могут служить ментальными основаниями (через их освоение) для действий и поступков, но, с другой стороны, они же становятся ограничениями разума, закрывающими возможность понимания того, что не помещается в эти рамки.

Текущие размышления направлены на один из тех ментальных шаблонов, которые так или иначе организуют (собирают) наше понимание Другого. Подобные клише в эмоционально-ценностном отношении могут иметь и негативное, и нейтральное, и позитивное значение. Здесь можно вспомнить советский язык пропаганды, новостей и публицистики: «загнивающий Запад», «империалистические круги», «реакционная военщина», но – «братский народ», «прогрессивные трудящиеся» и др. Негативную роль таких интерсубъективных клише в деле понимания подчёркивал М.К. Мамардашвили. В частности, характеризуя в одном из интервью Ф.М. Достоевского, философ отмечал, что «…он в себе обнаруживает некоторые идеи, представления, нравственные структуры, которые вовсе не сложились по привычным законам идей или нравственных структур. Он из себя изживает все то, что помимо воли входило в него в виде инстинк-

тов русской толпы того времени. Например, странное, фантастическое почтение к "униженным и оскорбленным". Он первым поставил под вопрос эту манию, литературную и обще-интеллигентскую … В то время как в интеллигентском общем мнении почти автоматически предпола-

галось: если человек беден, то, по определению, прост и честен, коли плохо одет и социально унижен, значит – носитель добродетели и здравого смысла (выделения шрифтом наши – В.В.)»2. В приведённом отрывке речь

1Бибихин В.В. Лес. СПб: Наука, 2011. 425 с.

2Мамардашвили М.К. Дьявол играет нами когда мы не мыслим точно (интервью) [Электронный ресурс] // Библиотека по философии. URL: http://filosof.historic.ru/books/item/f00/s01/z0001103/st013.shtml

41

идёт о конкретном примере схематичного восприятия людей из народа (причём т.н. «маленьких» людей) представителями русской интеллигенции XIX века, и об, определённой деструкции этого представления в творчестве Достоевского. Здесь важно заметить, пересматривая позицию Мамардашвили, что использование подобных интерсубъективных мерок в от-

ношении Другого может вести как к непониманию, так и к понима-

нию. Усиливая это утверждение можно сказать, как бы парадоксально или даже абсурдно это не звучало, что любой подобный шаблон (кроме ве-

роятно самых удачных, и, напротив, самых неудачных), одновременно, помогает и понимать и не понимать. Речь идёт о том, что действи-

тельность: 1) всегда конкретна, а любое устойчивое понимание абстрактно (обобщённо); 2) текуча – ибо πάντα ῥ εῖ (др.-греч.), а любая подобная мысленная форма (концепт, мыслеобраз, устойчивый стереотип и др.) фиксирует наше понимание. Поясняя, можно сказать, что если некая установка является стереотипной, то это не означает, что она является истинной или ложной. Опять-таки присутствие подобных мер и шаблонов не является уникальной особенностью нашей культуры, а скорее универсально. Можно, например, вспомнить и устойчивые клише в отношении восприятия нас

– русских (советских): «империя зла», «crazy Russians», «русские медведи», «старшие братья» и др. Положение дел обстоит так, что такие штампы присущи практически любой культуре, в рамках исторического опыта которой происходит столкновение с Другими.

Далее речь идёт об одной из мер понимания Другого, а, именно, о дикости. Дикарём называют того, кто проявляет себя не просто подругому, а принципиально по-другому. В этом смысле дикарь (salvaje –

исп., savage – англ., sauvage – фр., selvagem – португ., wild – нем.) и ди-

кость играли роль культурно-исторических концептов, объясняющих странное и непонятное. Концепт дикости актуализируется в (ново)европейской культуре в эпоху Великих географических открытий и колонизации Америк как результат опыта взаимодействия европейцев с аборигенным населением. Соответственно, его можно назвать некой формой сборки этого опыта. Важно, что с самого начала становления этого ментального шаблона в нём можно увидеть несколько связанных, но различных смысловых аспектов.

Так в качестве одного из проявлений можно выделить резкое неприятие и непризнание индейцев в качестве равных существ, порождающее крайне жёсткое к ним отношение (травля собаками, перевоз в забитых людьми трюмах без продовольствия, обращение в рабство и др.). Примеры, иллюстрирующие подобное отношение1, довольно часто встречаются в книгах доминиканского священника, миссионера и одного из первых за-

1 Это отношение подпитывалось стремлением конкистадоров к обогащению путём захвата индейских ценностей или использованием труда индейцев.

42

щитников прав индейцев Бартоломео де лас Касаса. Испанский автор, правда, прибегая к литературным приёмам изложения, всё-таки писал о том, что видел сам или прибегал к свидетельствам, которым доверял1. В этом аспекте под дикарём следует понимать человека, чья инаковость настолько «бросается» в глаза, что он маркируется в качестве того, кто ближе к дикому зверю, чем к людям. Подобная установка естественное порождает и соответствующее ей отношение в стиле американского штампа периода освоения западных территорий США – «хороший дикарь – мёртвый дикарь».

Вместе с тем уже с первых лет покорения Америк индейцы могли рассматриваться и с христианской позиции в качестве таких же людей как и сами белые, но при этом нуждающихся в духовной, культурной и политической заботе. Важным моментом здесь стала булла Sublimus Dei (1537), выпущенная папой Павлом III2. В булле подчёркивается евангельский призыв апостолам – нести христианскую проповедь всем народам без исключения. В тексте утверждается, что американские индейцы («индейцы юга и запада») без сомнения являются людьми способными к обращению в католическую веру, а, противоположное мнение об их скотской природе ложно. Более того противоположное мнение о сущности индейцев объявлялось внушением «врага рода человеческого». Осуждались и практики отъёма у индейцев собственности и обращения их в рабство. Важно и то, что, уже в понимании конкистадоров «первого призыва» (по крайней мере, некоторых) сами испанские и португальские завоевания рассматривались как нечто благое для туземцев. Здесь уместно привести цитату из книги одного из сподвижников Кортеса – Берналя Диаса дель Кастильо: «Ежели же читатель спросит: "Что же сделали вы, все эти конкистадоры, в Новом Свете?" Я отвечу так. Прежде всего, мы ввели здесь христианство, освободив страну от прежних ужасов: достаточно указать, что в одном лишь Мешико ежегодно приносилось в жертву не менее 2 500 людей! Вот что мы изменили! Переделали мы, в связи с этим, и нравы, и всю жизнь. Множество городов и селений построено заново; введено скотоводство и плодоводство на европейский манер; туземцы научились многим новым ремеслам, и новая работа закипела в новых мастерских. Возникло немало художественных зданий, а ребята обучаются даже в правильных школах… Касики попрежнему богаты… Индейцы ловки, удачливы, сметливы, легко все пере-

1 См., например. Де лас Касас Б. Кратчайшее сообщение о разорении Индий [Элек-

тронный ресурс] // Мир индейцев. URL: https://www.indiansworld.org/kratchayshee- soobshchenie-o-razorenii-indiy.html#.XYRth3_YWM8.

2 Англоязычный перевод см.: Sublimus Dei [Электронный ресурс] // New Adwent. URL: http://www.newadvent.org/library/docs_pa03sd.htm.

43

нимают...»1. Здесь положение дел для индейцев трактуется как благое и с духовной точки зрения – принесение христианства, и с материальной – избавление от ужасов и культурно-техническое развитие. Важно, что эта оценка даётся в конце книге в качестве ответа на вопрос о том, что сделали конкистадоры и чувствуется, что сам автор в неё верит.

Такая позиция напоминает о более позднем и широко известном англосаксонском (или общезападном) ментальном шаблоне – «бремя белых» (англ. The White Man’s Burden), оформление которого связано с одноимённым стихотворением английского поэта и писателя Р. Киплинга2. В стихотворении фактически воспевается миссия белого человека – заботится о колонизируемых народах. В какой-то мере эту идею можно увидеть и в на- учно-фантастической концепции прогрессорства, раскрытой советскими фантастами – братьями А.Н. и Б.Н. Стругацкими – в цикле произведений о т.н. «Мире Полдня». «Мир Полдня» – это фантастико-утопический мир вымышленного земного XXII века, образ которого представляет собой результат смешения коммунистических и техноутопических представлений. В центре сюжета многих произведений цикла оказываются проблемы, связанные с деятельностью земных историков-разведчиков XXII века, выполняющих миссию по тайному наблюдению и тайной помощи в развитии на более отсталых планетах, с которыми у Земли нет официальных контактов. Конечно, в произведениях Стругацких акцентируются и коллизии, и сложные дилеммы, возникающие в ходе подобной деятельности, но сама идея всё-таки скорее утверждается, чем отрицается. Таким образом, установка о дикарях как о тех, кто нуждается в помощи и заботе вполне «стыкует-

ся» с различным культурно-историческим и идеологическим контекстом. В

этом аспекте смысла дикарь – это тот, кто лишён чего-либо важного и

доступного его более удачливому собрату: истинной веры, культурных и технических достижений, социальных установлений и др. В этом смысле дикая жизнь раскрывается как малоосмысленная, отсталая и уж во всяком случае, малопонятная. Иронически эта установка хорошо обыгрывается в известном анекдоте о поручике Ржевском и охоте аборигенов на страуса, когда поручик по своему обыкновении сам перевирает историю, которую хотел рассказать, тем не менее, отвечает на вопрос: «да кто ж их поймёт сударыня? – Дикари-с». При этом, считается, что дикий в силу своего

недостатка нуждается в определённой форме заботы и потенциально способен её воспринять: проповеди веры, окультуривании, технических достижениях, защите прав человека и др.

1 Диас дель Кастильо Б. Правдивая история завоевания Новой Испании [Электронный ресурс] // Мир индейцев. URL: https://www.indiansworld.org/diazhis37.html#.XYLULmZS_IU.

2 Оригинальный текст См., например: Kipling, R. The White Man's Burden [Электронный ресурс] // University of Pittsburg. URL: http://www.pitt.edu/~syd/wmb.html

44

Мы сталкиваемся с тем, что культурно-историческое определение дикости оказывается как бы размытым, амбивалентным, поскольку любая достаточно большая степень различия культурных установок или разрыв в техническом развитии может порождать подобный шаблон. Важно то, что эта установка работает как в социальном и культурно-историческом, так и в антропологическом аспекте. В этом смысле перекликающимися с новоевропейским концептом дикости можно считать идеи Аристотеля о западных и восточных варварах. Согласно Стагириту варвары в силу своих характеристик не могут наилучшим образом управлять сами собой (поскольку у европейских варваров недостаёт ума, а у азиатских – мужества)1. Соответственно, установление господства эллинов над ними является делом справедливым и несущим благо самим же варварам. Близким в этом смысле можно назвать и китайский конфуцианский концепт «варвары четырёх сторон света»2, который предполагал противопоставление срединной империи (цивилизованного Китая) другим народам.

В качестве альтернативы такому амбивалентному пониманию дикости можно вспомнить философско-исторические и социальноантропологические концепции, привязывающие дикость к определённой исторической стадии развития человека и общества. В таком смысле тема дикости проявляется в новоевропейской рационалистической философии истории. В частности, Ж.А. Кондорсе полагал, что прогресс человеческого разума привёдет к распространению достижений цивилизации по всему миру, а те дикие народы, цивилизовать которые будет не возможно, должны будут исчезнуть (читай – быть уничтожены) или раствориться среди цивилизованных3. Чёткое оформление представлений о дикости как об универсальной исторической эпохе в рамках прогрессивного исторического развития человечества присутствует у Л.Г. Моргана4 и Ф. Энгельса5, который во многом опирался на Моргана. Согласно Моргану ход исторического развития можно разделить на три этапа: дикость, варварство и цивилизацию, причем первые две стадии были им детально разработаны и разбиты на три ступени (низшую, среднюю и высшую) каждая. На стадии дикости в человеческой деятельности господствовали охота, рыболовство и собирательство, отсутствовала частная собственность, существовало ра-

1См.: Аристотель Политика. VII, 1327а20-35.

2Концепт См., например: Оуян Сю Записи по истории пяти династий гл. 73, л. 1а – 10а

3 Кондорсе Ж.А. Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума. М.: Государственное социально-экономическое издательство (СОЦЭКГИЗ), 1936. С. 226.

4Морган Л.Г. Древнее общество или исследование линий человеческого прогресса от дикости через варварство к цивилизации. Л.: Издательство института народов Севера ЦИК СССР, 1935. С. 3-10.

5См.: Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. М.: Политиздат, 1980. 639 с.

45

венство. На стадии варварства появляется земледелие и скотоводство, возникает частная собственность и социальная иерархия. Третья стадия – цивилизация – связана с возникновением государства, классового общества, городов, письменности и др.

Ещё один аспект смысла дикости как ментального шаблона – это образ благородного дикаря (noble savage – англ., bon sauvage – фр., noble salvaje – исп., bom selvagem – португ.). Благородный дикарь мыслился в качестве носителя достоинств, которых редки у цивилизованного, и, одновременно, в качестве человека избавленного от недостатков и пороков, которые присущи развитой цивилизации. В установлении этого культурного паттерна сыграл свою роль и уже упоминавшийся де лас Касас, описывающийся в своих книгах достоинства индейцев. Образ проник в новоевропейскую философию, серьёзную и приключенческую литературу. В русской культуре самым известным воплощением образа является Дерсу Узала – бродячий охотник-гольд, который служил проводником в экспедициях русского и советского писателя, офицера и учёного В. Арсеньева. Важно, что если для Арсеньева характерно стремление подчёркнуть достоинства Дерсу, выделяющие его из других людей (умение отлично охотиться и «читать» следы, прямодушие, бесстрашие, беззлобность, бескорыстие и др.), то знакомый Дерсу охотник-старовер, признавая его хорошие качества, «за глаза» утверждает, что у «него и души-то нет, а пар»1.

Надо отметить, определённую степень присутствия образа благородного дикаря и в современном культурном контексте. Достаточно вспомнить фантастический фильм «Аватар» Дж. Кэмерона. Парализованный главный герой (бывший морской пехотинец – Джейк Салли), прилетает на планету Пандора, населённую гуманоидами, и становится оператором аватара – дистанционно управляемого тела-копии тел аборигенов. Землянин оказывается в ситуации конфликта между экономическими интересами родной планеты и стремлением местных племён к сохранению своей культуры и природы и выбирает сторону аборигенов. Основанием выбора становится большая «подлинность» и притягательность жизни условных «дикарей», благородство, взаимосвязь с природой. Примечательно, кстати, что головные уборы гуманоидов Пандоры в фильме подозрительно напоминают головные уборы американских индейцев.

Резюмируя можно сказать, что дикость как интерсубъективная мера понимания Другого раскрывается по крайней мере в трёх смысловых аспектах:

1. Дикий – это тот, кто ближе к животному чем к человеку; 2. Дикари – это те, кто лишён определённого блага присущего циви-

лизованным (просвещённым, развитым, современным и др.) людям и поэтому нуждается в руководстве/попечении и заботе;

1 См.: Арсеньев В. Дерсу Узала: романы. М.: Вече, 2016. С. 292.

46

3. Благородный дикарь – тот, кто лишён пороков и недостатков цивилизованного (культурного, современного, городского и др.) и при этом обладает своими достоинствами.

Важно, что, как и практически любой интерсубъективный шаблон мышления, дикость позволяет что-то понимать в Другом, а что-то, напротив, не понимать. Соответственно, с одной стороны важно осознавать ограниченность этого концепта, а с другой стороны надо понимать, что вряд ли обоснована установка культурных релятивистов о полной несостоятельности этого концепта и необходимости от него тотально отказаться. Готовы ли мы в угоду теоретической позиции (культурного релятивизма) отказаться от образов свирепых каннибалов или же, напротив, благородных и смелых индейцев? Так ли уж беспочвенны эти образы? И сможем ли мы пытаться изжить дикость (в негативном смысле) в себе, изжив этот концепт применительно к Другому? И не становимся ли мы сами хотя бы отчасти лучше, подражая образам благородных дикарей?

Литература

1.Аристотель Политика // Аристотель Собрание сочинений в 4 т. Т. 4.

С. 376-664.

2.Арсеньев В. Дерсу Узала: романы. М.: Вече, 2016. 492 с.

3.Бибихин В.В. Лес. СПб: Наука, 2011. 425 с.

4.Де лас Касас Б. Кратчайшее сообщение о разорении Индий [Электронный ресурс] // Мир индейцев. URL: https://www.indiansworld.org/kratchayshee-soobshchenie-o-razorenii- indiy.html#.XYRth3_YWM8.

5.Диас дель Кастильо Б. Правдивая история завоевания Новой Испании [Электронный ресурс] // Мир индейцев. URL: https://www.indiansworld.org/diazhis37.html#.XYLULmZS_IU.

6.Кондорсе Ж.А. Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума. М.: Государственное социально-экономическое издательство

(СОЦЭКГИЗ), 1936. 265 с.

7.Мамардашвили М.К. Дьявол играет нами когда мы не мыслим точно (интервью) [Электронный ресурс] // Библиотека по философии. URL: http://filosof.historic.ru/books/item/f00/s01/z0001103/st013.shtml.

8.Морган Л.Г. Древнее общество или исследование линий человеческого прогресса от дикости через варварство к цивилизации. Л.: Издательство института народов Севера ЦИК СССР, 1935. 344 с.

9.Оуян Сю Записи по истории пяти династий гл. 73, л. 1а – 10а [Электронный ресурс] // DrewLit..Ru: библиотека древних рукописей. URL: http://drevlit.ru/docs/kitay/X/5dinNew/text2.php.

47

10.Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. М.: Политиздат, 1980. 639 с.

11.Kipling, R. The White Man's Burden [Электронный ресурс] // University of Pittsburg. URL: http://www.pitt.edu/~syd/wmb.html.

12.Sublimus Dei [Электронный ресурс] // New Adwent. URL: http://www.newadvent.org/library/docs_pa03sd.htm.

48

УДК 308+101.1::316 ББК 60.53 + 87.6

В.Р. Цылев

ФГБОУ ВО «Мурманский арктический государственный университет» г. Мурманск, Россия

СОЦИАЛЬНОЕ И ПРИРОДНОЕ В ПОВЕДЕНИИ ЧЕЛОВЕКА В МЕРАХ ИНДИВИДУАЛЬНОГО И ВСЕОБЩЕГО

Аннотация. В статье рассмотрены социальная и природная детерминация поведения человека. Показано, что социальное поведение по своей сути является ориентированным на окружающих людей и общество в целом. Побуждения, идущие от природы человека, проявляются в иррациональном поведении. На основании опыта тундровых исследований сделан вывод, что иррациональное поведение так же может приводить к согласованности действий. Возникает впечатление, что оно координируется некой внешней силой, которая его ориентирует на определенную ситуацию.

Ключевые слова: рациональное поведение, иррациональное поведение, природа и человек, социальная детерминация поведения, природная детерминация поведения.

V.R. Tsylev

Murmansk Arctic State University

Murmansk, Russia

SOCIAL AND NATURAL IN HUMAN BEHAVIOR

IN THE MEASURES OF INDIVIDUAL AND UNIVERSAL

Abstract. The article discusses the social and natural determination of human behavior. It is shown that social behavior is focused in its essence on surrounding people and society as a whole. The impulses coming from the nature of man are manifested in irrational behavior. The experience of tundra studies has shown that irrational behavior can also lead to coherency of actions. The impression is that it is coordinated by some external force, which orients it to a specific situation

Key words: rational behavior, irrational behavior, nature and man, social determination of behavior, natural determination of behavior.

Измерение, наверное, одна из самых распространенных социальных практик человека, который для всего пытается найти меру и на ее основе упорядочить окружающий мир. Но измерение часто оказывается не таким простым процессом, особенно когда измеряются не физические тела, а метафизические феномены и когда инструментом измерения служат не материальные измерительные приборы, а философские категории. И в статье показаны проблемы, которые возникают при измерении социальных и

49

природных оснований поведения человека в категориях индивидуального и всеобщего.

Социальное в поведении человека понимается как действие, побуждаемое разумом и выполняемое под его контролем, поскольку разум в своем руководстве поведением человека опирается на выстроенную в сознании картину мира, отражающую окружающую человека социальную реальность с ее правилами, нормами, законами и пр. Социальные элементы в поведении человека характеризуются рациональностью, обусловленностью, включенностью в реализацию каких-либо планов и т.д. Примерами социальных элементов в поведении человека могут служить любые действия, выполняемые им в процессе целеполагающей деятельности.

Природное начало в поведении человека понимается в статье предельно широко: как противоположность социально обусловленному поведению. Оно включает в себя не только биологические и психофизиологические основы поведения, но и весь возможный комплекс иррациональных действий. Это все те действия, которые побуждаются в человеке чем-то, находящимся за пределами его сознания. Такое поведение обычно проявляет себя в «хочу» человека, и, как правило, характеризуется спонтанностью и стихийностью (отсутствием плановости). Примерами проявления природного начала в человеке могут быть желания по удовлетворению физиологических потребностей, побуждения куда-то внепланово сходить, чем-то позаниматься «для души», эмоциональная реакция на какую-то ситуацию и пр.

Категории индивидуального и всеобщего как средства измерения выполняемых человеком действий можно употреблять, по крайней мере, в двух существенно различающихся значениях.

Содной стороны, меру всеобщности можно понимать как степень широты обусловленности выполняемого действия ориентацией на окружающих людей и общество в целом, степенью учета их интересов, мнений

ипр. В данном отношении, индивидуальное действие – это такое, которое учитывает желания, побуждения только какого-то конкретного индивида. А всеобщее – это такое, которое выполняется с ориентировкой на окружающих.

Сдругой стороны, меру всеобщности можно понимать как степень распространенности, типичности выполняемого действия. И в данном отношении всеобщность будет снижаться по мере роста особенности, уникальности, неповторимости действия.

Последнее понимание категорий индивидуального и всеобщего распространено в психологии, которая расставляет акценты здесь достаточно однозначно, оперируя категориями индивида и личности. Если индивид – «это прежде всего генотипическое образование», и человек является индивидом как «природное существо», то «личностью человек становится»,

личность есть «относительно поздний продукт общественно-

50