JAUhoZSB6N

2.Баталов Э.Я. В мире утопии: Пять диалогов об утопии, утопическом сознании и утопических экспериментах. М.: Изд-во политической литературы, 1989. 320 c.

3.Баталов Э.Я. Русская идея и американская мечта. М.: ПрогрессТрадиция, 2009. 384 с.

4.Баталов Э.Я. Социальная утопия и утопическое сознание в США. М.: Наука, 1982. 336 с.

5.Бобоев Ш.М. Исламская социально-утопическая философия в Центральной Азии: Историко-философский анализ: дисс. ... канд.фил.наук: 09.00.03. Москва, 2003. 162 с.

6.Брега С.С. Феномен утопии и антиутопии как явление в социуме // Вестник Московского государственного областного университета. Серия "Философские науки". 2009. № 4. С. 47.

7.Василькова В.В. Порядок и хаос в развитии социальных систем: (Синергетика и теория социальной самоорганизации). СПб: Издательство "Лань", 1999. 480 с.

8.Китайские социальные утопии. М.: Главная редакция восточной литературы издательства "Наука", 1987. 312 с.

9.Клибанов А.И. Народная социальная утопия в России. Период феодализма. М.: Наука, 1977. 335 с.

10.Клибанов А.И. Народная социальная утопия в России. XIX век. М.: Наука, 1978. 342 с.

11.Ласки М. Утопия и революция // Утопия и утопическое мышление: антология зарубежной литературы / Сост., общ.ред. и предисл. В.А.Чаликовой. М.: Прогресс, 1991. С. 170-209.

12.Мангейм К. Диагноз нашего времени. М.: Юрист, 1994. 694 с.

13.Мараваль Х. Утопия и реформизм // Утопия и утопическое мышление: антология зарубежной литературы / Сост., общ.ред. и предисл. В.А.Чаликовой. М.: Прогресс, 1991. С. 210-232.

14.Мартынов Д.Е. «Утопия» Запада и «Великое Единение» Китая: к проблеме рецепции и эволюции терминологии // Вопросы философии. 2010. №7. С. 137–148.

15.Мартынов Д.Е. К рассмотрению семантической эволюции понятия «утопия»: XVI - XIX вв. // Вопросы философии. 2009. № 5. С. 162-171.

16.Мартынов Д.Е. К рассмотрению семантической эволюции понятия «утопия» (XX в.) // Вопросы философии. 2009. № 10. С. 152-159.

17.Мартьянов В.С., Фишман Л.Г. Россия в поисках утопий. От морального коллапса к моральной революции. М.: Издательство «Весь мир», 2010. 256 с.

18.Мильдон В.И. Санскрит во льдах, или возвращение из Офира. М.: РОССПЭН. 2006. 288 с.

19.Мортон А.Л. Английская утопия. Пер. с англ. М.: Иностранная литература. 1956. 276 с.

71

20.Паниотова Т.С. Рождение утопии: латиноамериканский контекст. Вопросы философии. 2005. №10. С. 68-77.

21.Свентоховский А. История утопий: от Античности до конца XIX века. Пер. с польск. / Вступ. Ст. А.Р. Ледницкого. Изд. 2-е. М.: Книжный дом «Либроком», 2012. 448 с.

22.Сорель Ж. Размышления о насилии. М.: Фаланстер, 2013. 293 с.

23.Тузовский И.Д. Светлое завтра? Антиутопия футурологии и футурология антиутопий / И. Д. Тузовский; Челяб. гос. акад. культуры и искусств. Челябинск, 2009. 312 с.

24.Уилсон Д. История будущего / Пер. с англ. И.Е. Добровольского. М.: Аст; Хранитель, 2007. 286 с.

25.Филиппова Е.В. Конструирование и реконструкция утопического: правила игры // Игра и игрушка: сборник научных статей / [науч. ред. В.М. Воронов, К.Я. Коткин]. Мурманск: МАГУ, 2018. С. 49-55.

26.Филиппова Е.В. Между настоящим и будущим: судьбы человечества в антиутопическом дискурсе // Человек между: сборник научных статей / [науч. ред. А. А. Сауткин]. Мурманск: МАГУ, 2018. С. 102-108.

27.Филиппова Е.В. ХХ век: пути человечества в зеркале утопий и антиутопий // Ориентир и путь: сборник научных статей / [науч. ред. В.М. Воронов, К.Я. Коткин]. Мурманск: МАГУ, 2017. С. 67-76.

28.Фогт А. Социальные утопии / Пер. с нем. Изд. 4-е. М.: Книжный дом «Либроком», 2012. 186 с.

29.Чаликова В.А. Утопия и свобода. М.: Весть-ВИМО, 1994. 184 с.

30.Чистов К.В. Русская народная утопия (генезис и функции социальноутопических легенд). СПб: ООО «Дмитрий Буланин», 2011. 528 с.

31.Шадурский, М.И. Литературная утопия от Мора до Хаксли: Проблемы жанровой поэтики и семиосферы. Обретение острова / М.И. Шадурский. М.: Издательство ЛКИ, 2011. 160 с.

32.Шацкий, Е. Утопия и традиция / Пер. с польск. / Общ. ред. и послесл. В.А. Чаликовой. М.: Прогресс, 1990. 456 с.

33.Шестаков В.П. Эсхатология и утопия: (Очерки русской философии и культуры). М.: Владос, 1995. 208 с.

34.Штепа В. RUТОПИЯ. М.: Издательство «Ультра.Культура», 2004. 308 с.

35.Энгельс Ф. Развитие социализма от утопии к науке. М.: Прогресс, 1978. 92 с.

36.Эрлих С. Бес утопии. Утопия бесов. М.: Нестор-История, 2012. 284 с.

37.Goodwin B., Taylor K. The Politics of Utopia: A Study in Theory and Practice. Bern, International Academic Publishers, 2009. 329 p.

38.Mumford L. The Story of Utopias, ideal commonwealth and social myths. London; Calcutta; Sydney: George G. Harrap W Co. LTD., 1923. 320 p.

39.Polak F. The image of the future. Elsevier Sientific Publishing Company, Amsterdam - London - New York. 1973. 320 p.

72

40.Ricoeur P. Lectures on Ideology and Utopia, Columbia University Press. 1986. 353 p.

73

УДК 1 (091) ББК 87.3

Е.И. Окорокова

ФГБОУ ВО «Мурманский арктический государственный университет» г. Мурманск, Россия

ГРАНИЦЫ МИРА ЛЮДВИГА ВИТГЕНШТЕЙНА

Аннотация. В статье рассматривается жизнь, личность и философия Людвига Витгенштейна с целью исследовать проблемы определения границ мира в соответствии с границами языка. Проводится анализ языковой игры, указательного, сети подобий, понимания и сомнения как оснований границы мира любого человека. Предполагается, что философские исследования Витгенштейна связаны с его стремлением к самопознанию и простоте.

Ключевые слова: границы языка, границы мира, языковая игра, игра, указательное, сеть подобий, понимание, сомнение, стремление к простоте.

E.I. Okorokova

Murmansk Arctic State University

Murmansk, Russia

LIMITS OF LUDWIG WITTGENSTEIN’S WORLD

Abstract. The article considers the life, personality and philosophy of Ludwig Wittgenstein in order to research the problem of defining the limits of world correlating with the limits of language. The research includes an analysis of language game, pointing, network of similarities, understanding and doubt as foundation of limits of world of any person. We suggest that Wittgenstein’s philosophical investigations are connected with his desire for self-knowledge and simplicity.

Key words: language limits, world limits, language game, game, pointing, network of similarities, understanding, doubt, desire for simplicity.

При желании описать Людвига Витгенштейна можно одной простой фразой: это выдающийся австрийский философ и логик, представитель аналитической философии, один из крупнейших философов XX века. Однако мы бы хотели более подробно изучить его личность и философскую деятельность. Название статьи – это тоже языковая игра. Во-первых, исследование включает в себя размышления о личности Витгенштейна и о его видении мира, по крайней мере, в нашей интерпретации. Во-вторых, мы также рассматриваем его понимание границ мира на основе концепций, представленных в работах философа.

Начнем с размышлений о личности Людвига Витгенштейна, о его мировоззрении: рассмотрим его биографию и работы («Логикофилософский трактат» (далее – «ЛФТ»), «Философские исследования», «О

74

достоверности»). У Витгенштейна была сложная, запутанная жизнь, наполненная трагическими событиями и приключениями. Он был достаточно импульсивным человеком, это заметно по тому, как быстро он мог сорваться с места и покинуть привычную обстановку, и как быстро шел на определенные риски. Например, в 1914 год философ пошел в армию с намерением поучаствовать в военном сражении и героически погибнуть, а в 1934 он поехал в СССР, чтобы отправиться в экспедицию к народам Севера или поработать на заводе1. Появляется ощущение, что он находился в поиске, пытался найти себя, хотел прийти к самопониманию. Интересен здесь такой факт из его биографии: в начале 1920-х Витгенштейн отправился преподавать в сельскую школу, хотя и достаточно быстро разочаровался в своем «толстовском идеале». По словам очевидцев, чаще всего в своей педагогической карьере он наказывал детей за ложь. Когда его взяли на фронт, он сообщил: «Теперь у меня есть шанс стать приличным человеком»2. Из этого можно сделать вывод о его экзистенциальном стремлении к «правильности». В «ЛФТ» это стремление чувствуется особенно сильно: Витгенштейн старается упорядочить язык, построить его единую логическую концепцию. В данном контексте также имеют значение мысли Витгенштейна о философии: она призвана лишь описывать проблему, но никак не решать ее, и «это описание обретает свое целевое назначение: способность прояснять в связи с философскими проблемами». Т.о. «проблемы решаются не через приобретение нового опыта, а путем упорядочения уже давно известного», «философия есть борьба против зачаровывания нашего интеллекта средствами нашего языка»3. Стоит также упомянуть позицию В.П. Руднева, которую он обозначает в своей книге «Характеры и расстройства личности: патография и метапсихология»4. Он и некоторые другие современные психиатры выявляют у Витгенштейна некоторые признаки шизотипического расстройства, в том числе депрессию и обсессив- но-компульсивный комплекс. Людвиг был болезненно педантичным, и проявление комплекса можно увидеть в структуре его работ: каждая мысль здесь пронумерована, также мы видим краткие, отрывочные мысли. Люди, страдающие обсессивно-компульсивным расстройством – часто мнитель-

1Руднев В.П. Божественный Людвиг [Электронный ресурс] // Философсколитературный журнал ЛОГОС, 1999-2013. URL: http://www.ruthenia.ru/logos/number/1999_01/1999_1_06.htm (дата обращения: 30.04.2019).

2Там же.

3Витгенштейн Л. Философские исследования [Электронный журнал] // Библиотека по философии. URL: http://filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000273/index.shtml (дата обращения: 30.04.2019).

4Руднев В.П. Характеры и расстройства личности: патография и метапсихология [Электронный ресурс] // Янко Слава – Библиотека Fort/Da. URL: http://yanko.lib.ru/books/psycho/rudnev_vadim_characters.htm#_Toc14435408 (дата обращения: 30.04.2019).

75

ные, склонные к редким максимально-решительным действиям, что сразу заметно на фоне их преобладающего спокойствия. Основными признаками расстройства являются тягостные стереотипные, навязчивые (обсессивные) мысли, образы или влечения, воспринимающиеся как бессмысленные, которые в стереотипной форме вновь и вновь приходят на ум больному и вызывают безуспешную попытку сопротивления1. Мы считаем, что это могло влиять на взгляды философа, в том числе на общество, и, соответственно, внешний мир. Достоверность – это что-то, в чем нельзя сомневаться и что, одновременно то, основания чего нельзя доказать научно. Сомнение же в достоверностях, по Витгенштейну, ведут к исключению из общества. Однако, основываясь на исследовании Руднева, мы можем предположить, что философ сам находился «за границей», или «на границе», как минимум. Стоит рассматривать это положение в качестве того, что открывает возможность взглянуть на мир по-другому. В таком случае стремление Витгенштейна к упрощению и упорядочиванию всего выглядит вполне логичным и внутренне обоснованным.

Он смотрит на мир и на язык с точки зрения повседневного, ощущает

– очень тонко, следует заметить – то, до чего может дотянуться, физически или же умозрительно. Этим он, по сути, постулирует факт: «Границы языка равны границам мира», по крайней мере, для себя. В таком случае внешний мир ограничен языком и «существует» тогда, когда есть кто-то, кто может дать наименование тому или иному объекту внешнего мира. Есть несколько пунктов в его работах, по которым можно судить об этой особенности, например: в «Философских исследованиях» в 314 пункте звучит вопрос ученика: «А остается ли здесь стол, когда я отворачиваюсь: и даже когда его никто не видит?» Витгенштейн говорит, что в случае подобного сомнения (ученика в предмете дисциплины) ученик не научился играть в ту игру, которой «мы хотим его обучить», и в это ситуации сомнение нецелесообразно. Там же Витгенштейн рассуждает на тему сомнения в существовании Луны: «Луна не существует, пока никто не может ее назвать»2, т.е. человек выступает не только в качестве наблюдателя, но и в качестве наименователя.

Подобная тенденция «оповседневливания» философской мысли считается чем то типичным для философии XX века. Например, о ней же писал Н.О. Лосский относительно «Бытия и времени» М. Хайдеггера: «Проблему бытия Гейдеггер хочет решить, так сказать, снизу, исходя из

1 Lack C.W. The Etiology of Obsessive-Compulsive Disorder [Электронный ресурс] // ResearchGate, 2019. URL: https://www.researchgate.net/publication/283063248_The_etiology_of_ObsessiveCompulsive_Disorder (дата обращения: 30.04.2019).

2 Витгенштейн, Л. О достоверности [Электронный ресурс] // Открытый текст: электронное периодическое издание, 2004-2019. URL: http://www.opentextnn.ru/man/index.html@id=4600 (дата обращения: 30.04.2019).

76

проявлений повседневной жизни. Неудивительно, что он находит здесь только ограниченное, конечное, униженное существование человека: сущность человеческого существования, по его учению, есть забота (Sorge)…он почти не выходит за пределы кругозора немецкой хозяйки (Frau Sorge), снедаемой заботами о повседневных мелочах жизни. Высшую онтологическую основу и смысл заботы, а, следовательно, и человеческого Dasein он находит в таком элементе бытия как время»1. В таком случае в стремлении Витгенштейна можно увидеть как его личный порыв, так и выражение определённой тенденции мысли.

Тексты, написанные Витгенштейном, имеют похожую структуру: это определенные раскрытые тезисы, пронумерованные и написанные достаточно простым языком. Тексты построены по принципу «от простого к сложному», содержат собственную авторскую терминологию: «языковая игра»; «достоверность»; «факты», «имена», «объекты», а также большое количество примеров. Более того, Витгенштейн убежден, что «Туман рассеивается, если изучать явления языка в примитивных формах его употребления, где четко прослеживается назначение слов и то, как они функционируют»2, и поэтому и его иллюстрирующие примеры достаточно просты и повседневны: «работники на стройке», «учитель и ученик», «боль», «рука». Помимо этого, он подчеркивает, что личные ощущения человека могут быть достоверно известны только ему одному, из чего возникают проблемы с их выражением.

Также интересен тот факт, что переход от «ЛФТ» к «О достоверности» произошел не только в плане концепций, но и в языковом плане. Первые работы Витгенштейна были написаны и изданы на немецком, однако в течение жизни философ говорил, читал лекции и вел переписки на английском языке. С точки зрения грамматики английский язык проще, чем немецкий, и более стремится к упрощению (хотя, это и признак любого языка). Мы предполагаем, что данная особенность также связана с его стремлением к опрощению.

Возможно, таким и был мир Витгенштейна: достаточно сложный, однако хорошо осознаваемый и понимаемый им самим. Философ постулирует, что в ощущениях – как и в достоверностях – сомневаться не стоит, так как подобное сомнение не имеет смысла. Ощущения просто есть, и Витгенштейн очень тонко ощущал мир, его границы и самого себя. Сложный в поведении и мотивах, он понимал мир четко и просто, и пытался, через свои тексты, показать этот мир читателям: «Своим сочинением я не

философии. URL: http://filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000273/index.shtml (дата обращения: 30.04.2019).

77

стремился избавить других от усилий мысли. Мне хотелось иного: побудить кого-нибудь, если это возможно, к самостоятельному мышлению»1.

Масштабы мира в концептуальном понимании Витгенштейна несколько менялись по мере их развития. В «ЛФТ» в своем стремлении упростить философ сводит все предложения языка к формуле – «дело обстоит так-то и так-то», ограничивая язык и называя бессмысленными предложения этики, эстетики и метафизики, как нарушающие законы логики или не относящиеся к наблюдаемым фактам. Правда, в конце работы философ пишет: «о чем невозможно говорить, о том следует молчать…»2, и здесь смущает формулировка: «невозможно» ярко семантически выражено, «молчать» предполагает наличие чего-то, иначе не было бы смысла «молчать» об этом. Данный факт оставляет нас в размышлениях. В «Философских исследованиях» Витгенштейн вводит понятие «языковой игры», что предполагает наличие согласия между людьми об употреблении того или иного выражения, и границы мира несколько расширяются.

Здесь интересен аспект понимания «игры» в общем, о котором Витгенштейн также пишет в «Философских исследованиях». Любая деятельность человека есть, по сути, некая «игра», и «термин "языковая игра", призван подчеркнуть, что говорит на языке компонент деятельности или форма жизни»3. Дело в том, что невозможно дать точное определение «игре». Витгенштейн говорит о том, что все игры (игры на доске, игры в карты, с мячом, борьба и др.) не имеют ничего общего, присущего им всем. Однако в них существует родство, некое подобие – и целый ряд таких общих черт. Он призывает присмотреться к играм на доске с многообразным их родством, затем перейти к играм в карты: таким образом можно найти множество соответствий с первой группой игр. Но далее многие черты исчезают, а другие появляются. Если теперь перейти к играм в мяч, то много общего сохранится, но многое и исчезнет. Не все они развлекательны, не всегда в них присутствует элемент соревновательности, разные роли играют искусство и везение. Так можно было бы перебирать многие виды игр, наблюдая за их преображением, появлением и исчезновением сходств между ними. «А результат этого рассмотрения таков» – утверждает Витгенштейн – «мы видим сложную сеть подобий, накладывающихся друг на друга и переплетающихся друг с другом, сходств в большом и малом».

1Витгенштейн Л. Философские исследования [Электронный ресурс] // Библиотека по философии. URL: http://filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000273/index.shtml (дата обращения: 30.04.2019).

2Витгенштейн Л. Логико-философский трактат [Электронный ресурс] // Библиотека по философии. URL: http://filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000272/st002.shtml (дата обращения: 30.04.2019).

3Витгенштейн Л. Философские исследования [Электронный ресурс] // Библиотека по философии. URL: http://filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000273/index.shtml (дата обращения: 30.04.2019).

78

Философ называет эти подобия «семейными сходствами». Как же тогда объяснить кому-нибудь, что такое игра? Витгенштейн полагал, что следует описать человеку игры, добавив к этому: «Вот это и подобное ему называют «играми»». Следует помнить, что выражение «вот это» для Витгенштейна – доказательство существования чего-либо в объективном мире, так как человек не может сомневаться в существовании чего-либо, когда на любой уточняющий вопрос у него в голове возникает именно эта фраза: «Вот это рука» – «Чего у тебя нет?» – «Вот этого».

Можно сказать, что понятие «игра» – понятие с расплывчатыми границами. Фреге сравнивает понятие с некоторой очерченной областью и говорит, что при неясных очертаниях ее вообще нельзя назвать областью. Витгенштейн в «Философских исследованиях» приводил такой пример: можно представить, что один человек говорит другому «Стань приблизительно там», находясь в это время вместе с ним на городской площади. При этом он не очерчивает какие-то границы, а всего лишь делает указательное движение рукой, показывая собеседнику на определенное место. Таким же образом можно объяснить кому-нибудь и что такое игра. Ему предлагают примеры и стараются, чтобы они были поняты в определенном смысле.

Таким образом, граница мира напрямую связана со всеми «указательными» (жестами, местоимениями и т.д.), поэтому то, на что нельзя указать, находится «за границей», так как в этом уже можно начинать сомневаться (это нельзя считать достоверностью). Помимо этого, граница также связана с самим сомнением – т.к. это то, что и находится за границей, возможно, в другой культурной области: в разных культурах разные языковые игры выражают разные интерсубъективные картины реальности, очерчивая и разную границу. Сеть подобий (см. определение «игра») также относится к границам, и само понимание (как употребление в значении) тоже.

Для иллюстрации того, как языковая игра может служить «ограничителем», приведем в качестве примера фильм «Боги, наверное, сошли с ума». Суть такова: в Африке есть племя, в племени не существует понятий «борьба», «война», «соперничество» и подобных. Однажды над тем местом, где племя живет, пролетает самолет и сбрасывает пустую бутылку из-под колы: появляется новый инструмент, вместе с ним и новое значение

– целая плеяда значений. Бутылку используют и как скалку, и как инструмент для мойки одежды, и как игрушку – она становится необходимостью в повседневной жизни. Однако бутылка всего одна, и поэтому она привносит в общество племени те самые понятия «борьбы», «войны», «соперничества», которые ранее им были незнакомы. Таким образом, появление новых значений (например, с появлением нового инструмента) расширяет границы мира племени.

79

Где же в таком случае находится сам говорящий в ситуации различных языковых игр? Так как языковая игра – система конвенциональных правил, говорящий, как минимум, участвует в их определении (т.е. договаривается о значении слова). В таком случае участник не может находиться «за границей». Остается два положения: «в рамках границы» и «на границе». Помимо того, что говорящий участвует в определении правил, он выступает и как наименователь, и таким образом он также может расширять или сужать границы мира. Чтобы понимать, где находятся границы и как их можно изменить, недостаточно находиться в «ограниченной области», нужно находиться на этой границе – чем ближе ты к границе, тем она тебе понятнее. Это положение дел можно увидеть и на примере жизненной и философской ситуации самого Людвига Витгенштейна (по крайней мере, в нашей интерпретации).

Литература

1.Витгенштейн Л. Логико-философский трактат [Электронный ресурс] // Библиотека по философии. URL: http://filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000272/st002.shtml (дата обращения: 30.04.2019).

2.Витгенштейн Л. О достоверности [Электронный ресурс] // Открытый

текст: электронное периодическое издание, 2004-2019. URL: http://www.opentextnn.ru/man/index.html@id=4600 (дата обращения: 30.04.2019).

3.Витгенштейн Л. Философские исследования [Электронный ресурс] // Библиотека по философии. URL: http://filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000273/index.shtml (дата обращения: 30.04.2019).

4.Плотников Н.С. С. Л. Франк о М. Хайдеггере: к истории восприятия Хайдеггера в русской мысли // Вопросы философии. 1995. № 9. С. 169185.

5.Руднев В.П. Божественный Людвиг [Электронный ресурс] //

Философско-литературный журнал ЛОГОС, 1999-2013. URL: http://www.ruthenia.ru/logos/number/1999_01/1999_1_06.htm (дата обращения: 30.04.2019).

6.Руднев В.П. Характеры и расстройства личности: патография и метапсихология [Электронный ресурс] // Янко Слава – Библиотка Fort/Da. URL: http://yanko.lib.ru/books/psycho/rudnev_vadim_characters.htm#_Toc14435 408 (дата обращения: 30.04.2019).

7.Lack C.W. The Etiology of Obsessive-Compulsive Disorder // ResearchGate

[Электронный ресурс] // ResearchGate, 2019. URL: https://www.researchgate.net/publication/283063248_The_etiology_of_Obs essive-Compulsive_Disorder (дата обращения: 30.04.2019).

80