Инвестиционное товарищество не вправе рекламировать свою деятельность

Вызывает непонимание и законодательный запрет на рекламирование инвестиционным товариществом своей деятельности, что вообще противоречит убеждению о том, что для большинства инвестиционных или инновационных проектов маркетинг играет очень важную роль. Следует учитывать данное положение при планировании инвестиционной деятельности и выборе формы ее осуществления.

Соглашение об управлении партнерством является конфиденциальным и может быть недоступно для контрагентов

В качестве вклада в складочный капитал партнерства допустимо внесение денег, других вещей или имущественных прав, либо иных, имеющих денежную оценку прав. При этом стороны могут оценить вклад по соглашению между собой, о чем прямо говорится в п. 4 ст. 10 Закона № 380-ФЗ. Вкладом в складочный капитал партнерства не могут выступать ценные бумаги, за исключением облигаций хозяйственных обществ, утвержденных приказом ФСФР России от 19.04.2012 № 12-26/пз-н. Таким образом, не исключено неправомерное завышение стоимости складочного капитала.

Стороной соглашения об управлении партнерством могут быть лица, не являющиеся его участниками, которые будут фигурировать лишь в соглашении о партнерстве, но не попадут при этом в ЕГРЮЛ, соответственно, кредиторы и другие субъекты, взаимодействующие с партнерством, могут о таких лицах ничего не знать. А эти лица, в свою очередь, могут обладать определенными правами и обязанностями в отношении партнерства. Исходя из формулировок закона, невозможно однозначно определить, имеют ли эти лица, например, право на распределение им части прибыли (в качестве мотивационной составляющей, что было бы логично). Также неясно могут ли быть установлены для этих лиц некие полномочия по управлению в соответствии с соглашением, и для чего вообще их упоминать и включать в соглашение, если такими правами в буквальном прочтении закона наделяются лишь участники (то есть лица, внесшие вклад). Практическое закрепление статуса таких лиц в соглашении пока представляется совершенно неопределенным, по меньшей мере, до появления судебной практики по данному вопросу либо уточнений от законодательных или исполнительных органов.

В продолжение темы о непрозрачности следует также отметить и то, что соглашение об управлении партнерством позиционируется как документ конфиденциальный. На это, в частности, указывает и отсутствие необходимости сдавать его в ФНС России при регистрации, и особый порядок ознакомления с ним третьих лиц – путем выдачи единоличным исполнительным органом партнерства согласия в письменной форме на ознакомление с соглашением об управлении партнерством, хранящимся по месту нахождения партнерства у нотариуса (п. 2 ст. 19 Закона № 380-ФЗ). В то же время несоблюдение условий, указанных только лишь в данном документе, могут повлечь, и об этом прямо предусмотрено в п. 9 ст. 6 Закона № 380-ФЗ, следующие последствия:

• признание в судебном порядке недействительными решений органов управления партнерства;

• признание судом по иску заинтересованной стороны соглашения об управлении партнерством недействительными сделок, совершенных партнерством или стороной соглашения об управлении партнерством в нарушение такого соглашения.

Конечно же, это может затронуть права и интересы любых лиц, вступающих в правоотношения с партнерствами, которые, по факту могли вообще не знать о таких основаниях недействительности заключенной ими сделки. При этом в законе (п. 4 ст. 6) есть оговорка о том, что в отношениях с третьими лицами партнерство, участники партнерства и другие участники соглашения об управлении партнерством не вправе ссылаться на положения соглашения об управлении партнерством, за исключением случаев, если они докажут, что третье лицо в момент совершения сделки знало или должно было знать о содержании этого соглашения.

С практической точки зрения, даже безобидная, на первый взгляд, оговорка в договоре: «стороны установили, что они ознакомлены с документами, подтверждающими полномочия представителей, подписавших договор», в суде может быть воспринята как подтверждение того, что сторона сделки была ознакомлена с соглашением. В связи с этим рекомендуется быть максимально осмотрительным при вступлении в правоотношение с анализируемой организационно-правовой формой, дабы не подвергать себя таким рискам.

Хозяйственное партнерство может быть реорганизовано только в акционерное общество

Также важно охарактеризовать вопросы, которые могут возникнуть в связи с деятельностью хозяйственных партнерств. Имеет смысл привести перечень тех специфичных черт, логика введения которых не совсем понятна, либо они носят ограничивающий или рисковый характер. Данные условия в обязательном порядке нужно иметь в виду, работая или планируя работать с участием хозяйственного партнерства.

Пункт 3 ст. 3 Закона № 380-ФЗ наделяет партнерства возможностью предусмотреть в договоре с кредиторами условие о полном или частичном прекращении обязательств перед ними при наступлении определенных условий, указанных в таком договоре. Этот пункт создает риск для кредиторов партнерства, а также в некотором роде вступает в противоречие с принципом недопустимости ограничения ответственности по обязательствам (п. 1 ст. 400 ГК РФ).

Согласно п. 3 ст. 18 Закона № 380-ФЗ единоличным исполнительным органом партнерства может быть только физическое лицо, одновременно являющееся участником партнерства и никак иначе. Реорганизация партнерства может быть произведена исключительно в форме преобразования в акционерное общество (п. 1 ст. 24 Закона № 380-ФЗ).

Также партнерство не может быть учредителем (участником) других юридических лиц, за исключением союзов и ассоциаций (п. 7 ст. 2 Закона № 380-ФЗ).

Партнерство не вправе осуществлять эмиссию облигаций и иных эмиссионных ценных бумаг, а также размещать рекламу своей деятельности (п.п. 4, 5 ст. 2 Закона № 380-ФЗ). Наконец, налогообложение хозяйственных партнерств до сих пор адекватно не урегулировано в законодательстве.

Последний, и наверняка один из самых важных моментов, который в данном законе играет роль и о котором, как мы считаем, нужно упомянуть – это наделение хозяйственного партнерства общей правоспособностью. Положение, которое в первую очередь подверглось резкой и однозначной критике со стороны Комитета Государственной Думы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству и Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства еще на стадии рассмотрения законопроекта. Экспертное заключение, в большей части, вообще не было принято во внимание. Считаем, что упомянутое заключение (на проекты федеральных законов № 557159-5 «О хозяйственных партнерствах» и № 557168-5 «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "О хозяйственных партнерствах"») также обязательно для прочтения всем тем, кто может иметь дело с этой организационно-правовой формой. Кроме того, существует вероятность того, что правоспособность хозяйственного партнерства может быть в скором будущем ограничена на законодательном уровне, что также увеличивает риски при использовании его для ведения бизнеса.

Также стоит отметить, что на момент написания настоящей статьи по данным, размещенным на официальном сайте ФНС, в России всего 6 зарегистрированных хозяйственных партнерств. Судебной практики по ним просто не существует.

В заключение хотелось бы отметить, что представленные формы осуществления инвестиционной деятельности в настоящее время, если и могут быть востребованы по назначению, то, скорее всего, лишь в рамках малого и среднего бизнеса, в сфере научных разработок в IT, в стартапах определенной направленности, то есть там, где существует высокий уровень доверия между участниками процесса. Крупный же бизнес, по нашему мнению, или вовсе не будет прибегать к использованию указанных форм, в силу приверженности более формализованным, урегулированным и проверенным методам инвестирования, или будет ждать внесения в законы поправок и достаточного объема правоприменительной практики.

Если же отклониться от собственно сферы инвестиций, то, как уже было показано выше, хозяйственное партнерство не просто законодательно не проработано, но представляет в настоящее время определенную опасность ввиду наличия возможности использования его с целью злоупотребления правом. Юристам остается лишь вооружиться знанием, быть в курсе событий и соблюдать должную осторожность и осмотрительность, дабы не стать мишенью таких злоупотреблений.

КОРПОРАТИВНЫЕ СПОРЫ

Директор причинил обществу ущерб. Как взыскать максимальную сумму убытков

Денис Викторович Добрачев  юрисконсульт ООО «Агротек», соискатель кафедры гражданского и предпринимательского права Южно-Российского института РАНХиГС

Дмитрий Викторович Щеголев  юрисконсульт первой категории Управления правовой защиты Департамента правового обеспечения ООО «ЛУКОЙЛ- Нижневолжскнефть»

• Какие расходы включаются в состав убытков

• Что важно доказать при причинении ущерба директором

• Когда директор признается действовавшим недобросовестно

Ситуации, при которых лица, исполняющие обязанности единоличного исполнительного органа общества, причиняют своими действиями убытки обществу, весьма распространены. В тех случаях, когда обществу удается доказать, что действия директора являлись неправомерными и вредоносными для организации, неизбежно встает вопрос о компенсации причиненных убытков. Когда речь идет об убытках, понесенных в результате имущественных операций, вопросов об их взыскании возникает не так много. Другое дело, когда речь заходит о суммах выплаченных гонораров на судебное представительство по уголовным делам, завершившимся вынесением приговора в отношении директора. Практика показывает, что расходы на судебное представительство по уголовным делам, при определенных обстоятельствах, можно включать в состав убытков, которые подлежат взысканию с лица, ненадлежащим образом исполнявшим обязанности директора организации. Указанные суммы подлежат взысканию в качестве убытков даже несмотря на то, что процессуальное законодательство предусматривает самостоятельный институт возмещения судебных расходов.

Расходы на судебное представительство по уголовному делу являются убытками

Приговором районного суда, оставленным без изменения вышестоящими инстанциями, директор общества гр. А. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 201 УК РФ, заключавшегося в неправомерном отчуждении спорного имущества гр. Б в период выполнения возложенных на него обязанностей генерального директора ООО. Иными словами, гр. А. совершил действия непосредственно вторгающиеся в имущественную сферу ООО, направленные на лишение права собственности на имущество ООО, необходимое для осуществления его уставной деятельности.

Для восстановления права собственности на имущество и надлежащей судебной защиты, в том числе в уголовно-правовой сфере, ООО привлекло по гражданско-правовому договору адвокатское бюро. Данные отношения по своей юридической природе являются гражданско-правовыми.

Определением районного суда, ставленым без изменения постановлением краевого суда субъекта РФ, производство по делу о взыскании судебных расходов с директора общества было прекращено со ссылкой на то, что указанные расходы являются убытками и подобный спор, в соответствии с законом об ООО, подлежит разрешению в арбитражном суде.

В соответствии с указанными судебными актами судов общей юрисдикции ООО предъявило иск к директору общества о взыскании убытков как формы гражданско-правовой ответственности директора. Предъявленный иск ООО имеет два равнозначных правовых основания и один предмет – взыскание денежных средств в качестве убытков.

Первое правовое основание иска – нормы ст. 15 ГК РФ. Анализ гражданско-правовой доктрины показывает, что требование о взыскании денежных средств, причинных несением расходов на судебное представительство по уголовному делу имеет гражданско-правовую природу и является по существу убытками, которое лицо понесло для восстановления своего права, что не исключает взыскания имущественных потерь в ином, нежели процессуально-правовом порядке, поскольку взыскание расходов предусмотрено положениями гражданского законодательства (материально-правовое притязание на возмещение расходов по найму представителя – ст. 15 ГК РФ).

Согласно ст. 15 ГК РФ под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права.

В силу положений указанной статьи материальные затраты, которые сторона судебного разбирательства произвела для восстановления нарушенных либо оспариваемых прав, свобод или законных интересов, то есть расходы на осуществление судебной защиты прав при ведении дела посредством судебного представителя по своей сути являются гражданско-правовыми убытками, а правила о возмещении соответствующих расходов, установленные позитивным законодательством (ст. 100 ГПК РФ, ч. 2 ст. 110 АПК РФ, ст. 135 УПК РФ) представляют собой одну из форм судебной защиты гражданских прав (ст.ст. 11, 12 ГК РФ).

Нормативным источником, выступающим в качестве общего основания для возникновения обязанности по возмещению расходов на юридическую помощь, служат законоположения ГК РФ, регламентирующие общие положения о возмещении убытков.

Наличие в процессуальном законодательстве норм, посвященных взысканию расходов на судебное представительство, не является препятствием для взыскания убытков, вызванных указанными расходами в общегражданском правовом порядке посредством заявления соответствующего иска о взыскании убытков, если этот иск является единственным законным средством защиты и восстановления лицом своих прав согласно ст. 15 ГК РФ.

Сложившаяся ситуация потребовала вмешательства Конституционного суда РФ, который пришел к выводу, что исключение расходов на представительство в суде и на оказание юридических услуг из состава убытков, возмещаемых в порядке ст.ст. 15, 16, 1069 и 1082 ГК РФ, свидетельствует о неверном толковании указанных норм, осуществленном вопреки конституционно-правовому смыслу. Документальное подтверждение наличия расходов на судебное представительство служит объективным основанием для удовлетворения иска о возмещении расходов на восстановление нарушенного права в порядке ст. 15 ГК РФ.

Взыскание с директора убытков не зависит от признания сделки, причинившей убытки юридическому лицу, недействительной

Второе правовое основание иска – нормы ст. 53 ГК РФ, ст. 44 Федерального закона от 09.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее – Закон № 14-ФЗ) – возмещение убытков, причиненных обществу его единоличным исполнительным органом.

Согласно ст. 53 ГК РФ единоличный орган юридического лица по требованию учредителей (участников) юридического лица, если иное не предусмотрено законом или договором, обязан возместить убытки, причиненные юридическому лицу. В соответствии со ст. 44 Закона № 14-ФЗ единоличный исполнительный орган общества несет ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу виновными действиями (бездействием), если иные основания и размер ответственности не установлены федеральными законами. С иском о взыскании убытков, причиненных обществу единоличным исполнительным органом общества (генеральным директором), вправе обратиться в суд общество или его участник.

В связи с возникающими в судебной практике вопросами, на сайте ВАС РФ опубликован проект постановления Пленума Высшего арбитражного суда РФ «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» (далее – проект Постановления).

Этот документ представляет определенный интерес в связи с анализируемым делом.

В пункте 1 названного проекта Постановления указывается, что директор обязан действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно (п. 3 ст. 53 ГК РФ). В случае нарушения этой обязанности, по требованию юридического лица и (или) его учредителей (участников), он должен возместить убытки, причиненные юридическому лицу. Далее указывается, что по делам о возмещении директором убытков истец обязан доказать наличие убытков (п. 2 ст. 15 ГК РФ), а также то, что эти убытки причинены юридическому лицу виновными действиями (бездействием) директора. При этом директор признается виновным, если будет доказано, что он действовал недобросовестно и (или) неразумно.

Согласно п. 2 проекта Постановления недобросовестностными и неразумными признаются действия (бездействие) директора, в частности, в случаях, когда директор:

1. действовал при наличии конфликта между его личными интересами (интересами аффилированных лиц директора) и интересами юридического лица, в том числе при наличии заинтересованности в совершении юридическим лицом сделки;

2. знал или должен был знать о том, что совершенное им действие (бездействие) не отвечает интересам юридического лица;

3. совершил сделку на заведомо невыгодных для юридического лица условиях. Заведомая невыгодность сделки определяется на момент ее совершения; если же невыгодность сделки наступила впоследствии, например, по причине неисполнения контрагентом своих обязательств, то директор отвечает за соответствующие убытки только если будет доказано, что сделка изначально заключалась с целью ее неисполнения

В рассматриваемом деле все три основания присутствовали. Так, приговором районного суда было установлено наличие отличных от уставной деятельности общества интересов директора общества, то есть директор действовал в условиях конфликта интересов. Также судом была установлена вина бывшего директора общества – он знал или должен был знать о том, что совершенное им действие не отвечает интересам общества. И, наконец, было подтверждено, что директор общества, совершил сделку на заведомо не выгодных для общества условиях. Согласно приговору районного суда, имея умысел на совершение преступления, выполняя возложенные на него управленческие функции, использовав свои полномочия вопреки интересам общества, реализовав свой преступный умысел, направленный на неправомерное отчуждение имущества общества в пользу Б., заключив данный договор, гр. А. извлек выгоды и преимущества для Б., выразившиеся в приобретении ею имущества по существенно заниженной цене.

В данном случае действия директора общества не являлись действиями общества, совершены им в нарушение п. 3 ст. 53 ГК РФ. В рамках уголовного дела в отношении директора общество признано потерпевшим. Игнорирование данного обстоятельства способно повлечь нарушение права на судебную защиту и нарушить предусмотренные ст.ст. 18, 19, 35, 45, 46 Конституции РФ принципы, а также принципы, установленные в ст.ст. 3, 6 Федерального Конституционного закона от 31.12.1996 № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации».

В соответствии с ч. 2 ст. 69 АПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица, и являются преюдициальными.

Названным приговором районного суда установлен преюдициальный состав гражданско-правовой ответственности согласно ст. 15 ГК РФ, ст. 44 Закона № 14-ФЗ, необходимый для удовлетворения требования истца – ООО о возмещении убытков: противоправность действий ответчика по отчуждению имущества ООО, наличие прямого вреда обществу, причинно-следственная связь между действиями ответчика – директора общества и возникшими у истца убытками, вина ответчика.

Изложенное является достаточным основанием для взыскания убытков с ответчика. В случае, когда на основании представленных истцом доказательств суд установит вышеперечисленные обстоятельства, директор будет отвечать за убытки, причиненныеобществу, если не докажет, что действовал в интересах общества добросовестно и разумно. Кроме того, в случае недобросовестного или неразумного осуществления обязанностей по выбору и контролю за действиями (бездействием) представителей, контрагентов по гражданско-правовым договорам, работников юридического лица директор отвечает перед юридическим лицом за причиненные в результате этого убытки (п. 3 ст. 53 ГК РФ). При этом возможность удовлетворения требования о взыскании с директора убытков не зависит от того, была ли признана недействительной сделка, повлекшая причинение убытков юридическому лицу (п. 1 ст. 15 ГК РФ).

Невозможность точно установить размер убытков – не основание для отказа в иске к директору

Существовавшая ранее практика твердо стояла на позиции, согласно которой размер взыскиваемых убытков должен быть твердо определен и доказан. В настоящий момент ВАС РФ предложен другой подход, который наиболее отвечает современным экономическим реалиям.

В соответствии с п. 5 проекта Постановления арбитражный суд не может полностью отказать в удовлетворении требования о возмещении директором убытков, причиненных юридическому лицу, только на том основании, что размер этих убытков невозможно установить с разумной степенью достоверности (п. 1 ст. 15 ГК РФ). В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела, исходя из принципа справедливости и соразмерности ответственности.

Вследствие незаконных действий бывшего генерального директора, ООО утратило большую часть основных средств. Принимая во внимание указанное обстоятельство, с целью обеспечения защиты своих нарушенных прав и воспрепятствования действиям по отчуждению имущества общества между, ООО и адвокатским бюро было заключено соглашение об оказании юридических услуг. Согласно данному соглашению адвокатское бюро оказывало юридическую помощь по защите прав и законных интересов ООО относительно недвижимого имущества, в том числе и в уголовном процессе. В рамках данного соглашения адвокатскому бюро обществом были выплачены денежные средства.

Общество посчитало, что указанные расходы оно понесло вследствие совершения его директором нарушения прав общества, установленного судом общей юрисдикции, вынесшего в отношении директора обвинительный приговор по уголовному делу. Мотивы такого решения общества следующие. Вышеуказанные расходы понесены по защите прав и законных интересов ООО относительно недвижимого имущества, а, следовательно, относятся к убыткам (судебным расходам на представителя). Понесенные расходы имеют прямую причинно-следственную связь с противоправными действиями директора общества, направленными на неправомерное отчуждение имущества общества в пользу третьего лица, а именно гр. Б.

Таким образом, отказ арбитражного суда первой инстанции в удовлетворении заявленного иска равнозначен, по сути, отказу истцу в праве на судебную защиту восстановления его имущественной сферы, пострадавшей от неправомерного отчуждения права собственности имущества ООО, являющегося единственным источником уставной деятельности общества. Противоположный подход порождает правоприменительную судебную практику, когда генеральный директор организации (предприятия) неправомерно отчуждает имущество общества, а расходы по восстановлению прежнего состояния на генерального директора не возлагаются. В результате, узаконивается безнаказанность и порождается правовой нигилизм у лиц, которые должны бережно хранить вверенное им имущество и действовать добросовестно.

Иск о привлечении к ответственности директора основан на возможном причинении убытков в результате имеющегося конфликта интересов

Практика взыскания убытков, основанная на возможности их причинения, получила развитие еще в одном деле. В постановлении Президиума ВАС РФ от 06.03.2012 № 12505/11 суд указал, что иск о привлечении к ответственности генерального директора завода может быть основан на возможном причинении убытков заводу в результате имеющегося конфликта интересов. Так, будучи генеральным директором завода, К. принял от имени завода решение о создании дочерней компании (Путиловского завода), которая впоследствии была зарегистрирована в качестве юридического лица с уставным капиталом в размере 10 тыс. руб.

ЗАО «Д» обратилось в суд с иском о взыскании с К. убытков. Заявитель полагал, что совершенные сделки являлись взаимосвязанными, привели к отчуждению по завышенной цене имущества К. и аффилированного ему лица в пользу подконтрольного К. Путиловского завода, что повлекло за собой уменьшение реальной стоимости активов Путиловского завода и, как следствие, уменьшение стоимости активов самого Кировского завода.

Выводы ВАС РФ по данному делу заключаются в следующем. В соответствии с п. 2 ст. 71 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» (далее – Закон № 208-ФЗ) единоличный исполнительный орган акционерного общества несет ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу его виновными действиями (бездействием). Суд пришел к выводу, что директор не должен был устраняться от исполнения обязанности по контролю за выполнением директором Путиловского завода полномочий руководителя дочерней компании. К., являющийся руководителем Кировского завода – единственного участника Путиловского завода, имел право назначить директора этой дочерней компании, доверять его компетенции и добросовестности. Однако при этом генеральный директор Кировского завода как лицо, представляющее высший орган управления Путиловского завода, которому директор Путиловского завода подотчетен, не должен был устраняться от исполнения обязанности по контролю за выполнением директором Путиловского завода полномочий руководителя дочерней компании.

Поскольку совершались взаимосвязанные сделки, в которые вовлечено имущество, находившееся в собственности самого генерального директора основного общества и его матери, хороший руководитель основного общества в подобной ситуации должен был проявить поведение разумно-внимательного лица, от него обоснованно следовало ожидать повышенного контроля за всеми условиями договора, по которому данное имущество приобреталось дочерней компанией. Поэтому непринятие директором мер к получению информации о совершаемых дочерней компанией сделках следовало квалифицировать как намеренное неисполнение обязанностей директора Кировского завода и сознательное пренебрежение ими.

Презумпция добросовестности участников гражданских правоотношений (п. 3 ст. 10 ГК РФ) распространяется и на руководителей хозяйственных обществ и товариществ, то есть предполагается, что они при принятии деловых решений, в том числе рискованных, действуют в интересах общества и его акционеров (участников). Между тем в рассматриваемом случае взаимосвязанные сделки привели к тому, что право собственности перешло от К. и его матери к подконтрольному К. Путиловскому заводу.

Кроме того, Президиум ВАС РФ указал, что упомянутые сделки совершены в условиях потенциального конфликта интересов, то есть при наличии серьезных сомнений по поводу того, что К. руководствовался исключительно интересами основного и дочернего обществ. В сходной ситуации вероятного конфликта интересов ожидаемым поведением абстрактного хорошего директора являлось бы раскрытие акционерам информации об условиях взаимосвязанных сделок. Но К. не сделал этого. Указанные обстоятельства не позволяют применить к ответчику презумпцию добросовестности.

Таким образом, ВАС РФ ориентирует правоприменителей на такой подход: при привлечении директора, как ООО, так и АО, к гражданско-правовой ответственности необходимо руководствоваться гражданско-правовыми принципами добросовестности и справедливости участников гражданского оборота, известными еще римскому праву.

БАНКРОТСТВО

Собрание кредиторов приняло невыгодное решение. Как доказать, что оно незаконно

Анна Андраниковна Соловьева  старший юрист юридической фирмы «Princeps Consulting Group»

• Какой срок исковой давности предусмотрен по делам об оспаривании решений собрания кредиторов

• Какие вопросы могут быть включены в повестку общего собрания кредиторов

• Какой порядок установлен для уведомления конкурсных кредиторов о проведении собрания

Собрание кредиторов должника является высшим органом по представлению прав и законных интересов конкурсных кредиторов (ст. 12 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоя-тельности (банкротстве)» (далее – Закон № 127-ФЗ)). Оно представляет интересы всех кредиторов в процедурах банкротства. Круг вопросов, отнесенных законом к компетенции собрания кредиторов велик – от утверждения плана внешнего управления до решения вопроса о заключении мирового соглашения. Однако, учитывая специфику банкротных дел, не всегда принятие собранием того или иного решения отвечает интересам кредиторов. Кроме того, принятое решение может и вовсе выходить за пределы компетенции собрания и, соответственно, быть незаконным. В таком случае возникает вопрос об оспаривании незаконного решения и признании его недействительным. Кредиторам, чьи права нарушены, будет необходимо доказать в судебном порядке, что собрание кредиторов вышло за пределы своей компетенции. Однако не все арбитражные суды единообразно подходят к этому вопросу. Еще одна сложность, которая может возникнуть у кредиторов – сокращенный срок исковой давности по таким заявлениям.

Определение суда о признании решения собрания кредиторов недействительным нельзя обжаловать в кассации

Законодательно предусмотрено только два случая, когда решение собрания кредиторов по заявлению лиц, участвующих в деле о банкротстве, или третьих лиц может быть признано недействительным (п. 4 ст. 15 Закона № 127-ФЗ). Во-первых, если такое решение нарушает права и законные интересы лиц, участвующих в деле о банкротстве, третьих лиц. И, во-вторых, если решение принято с нарушением пределов компетенции собрания кредиторов.

Исходя из анализа данной нормы, суд может признать решение собрания кредиторов недействительным как при наличии одновременно двух оснований, так и одного из них.

Однако для признания судом решения собрания кредиторов недействительным необходимо наличие еще одного условия – подача заявления в сроки, предусмотренные Законом № 127-ФЗ.

Цитата: «Заявление о признании решения собрания кредиторов недействительным может быть подано лицом, уведомленным надлежащим образом о проведении собрания кредиторов, принявшего такое решение, в течение двадцати дней с даты принятия такого решения. Заявление о признании решения собрания кредиторов недействительным может быть подано лицом, не уведомленным надлежащим образом о проведении собрания кредиторов, принявшего такое решение, в течение двадцати дней с даты, когда такое лицо узнало или должно было узнать о решениях, принятых данным собранием кредиторов, но не позднее чем в течение шести месяцев с даты принятия решения собранием кредиторов» (абз. 2 и 3 п. 4 ст. 15 Закона № 127-ФЗ).

Указанный 20-дневный срок на обжалование решения собрания кредиторов является сокращенным сроком исковой давности, в отношении которого применяются правила гл. 12 Гражданского кодекса РФ (п. 1 информационного письма Президиума ВАС РФ от 26.07.2005 № 93 «О некоторых вопросах, связанных с исчислением отдельных сроков по делам о банкротстве»).

Пленум ВАС РФ разъяснил, что 6-месячный срок на обжалование решения собрания кредиторов является пресекательным и не подлежит восстановлению. В то же время 20-дневный срок, являющийся сокращенным сроком исковой давности, может быть восстановлен судом в пределах упомянутого 6-месячного срока по правилам ст. 205 ГК РФ, в том числе если заявление подано юридическим лицом (п. 8 постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 № 60 «О некоторых вопросах, связанных с принятием Федерального закона от 30.12.2008 № 296-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)»"»).

В случае, если срок на подачу заявления о признании недействительным решения собрания кредиторов будет пропущен, и судом не будет удовлетворено ходатайство о его восстановлении, либо такое ходатайство не будет подано, суд при наличии заявления стороны в споре о применении исковой давности откажет в удовлетворении заявления на основании п. 2 ст. 199 ГК РФ (определение ВАС РФ от 19.09.2012 № по делу № А42-826/2010, постановления Второго арбитражного апелляционного суда от 05.10.2012 по делу № А29-801/2012, Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 29.01.2013 по делу № А12-3240/2012).

Заявителям необходимо учитывать, что судебные акты по рассмотрению заявления о признании решений собрания кредиторов недействительными не могут быть обжалованы в кассационном порядке. Так, определение арбитражного суда о признании недействительным решения собрания кредиторов подлежит немедленному исполнению и может быть обжаловано в апелляционном порядке не позднее чем через 14 дней со дня его принятия (п. 5 ст. 15 Закона № 127-ФЗ). При этом постановление суда апелляционной инстанции, принятое по результатам рассмотрения апелляционной жалобы, является окончательным.

Пленум ВАС РФ по этому поводу указал, что пересмотр постановления суда апелляционной инстанции в кассационном производстве в рамках такого порядка законодательством не предусмотрен, возможно только дальнейшее обжалование судебных актов в надзорном порядке (п. 35.2 постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2011 № 35).

Поэтому в случае подачи кассационной жалобы на судебный акт о признании решения собрания кредиторов недействительным суд прекращает производство по кассационной жалобе (определения ФАС Дальневосточного округа от 20.05.2011 по делу № А24-999/2009, Восточно-Сибирского округа от 02.08.2012 по делу № А19-2275/09).

Собрание кредиторов не может решать вопросы, прямо не отнесенные к его компетенции

Заявитель, обращаясь в арбитражный суд с требованием о признании недействи-тельными решений, принятых собранием кредиторов, согласно ст. 65 АПК РФ должен доказать факт нарушения указанными решениями его прав и законных интересов либо факт принятия собранием решений с нарушением установленных законом пределов компе-тенции собрания кредиторов (п. 4 ст. 15 Закона № 127-ФЗ). Рассмотрим подробнее, как доказать факт нарушения собранием кредиторов своей компетенции.

Итак, компетенция собрания кредиторов ограничена кругом тех вопросов, по которым оно вправе принимать решения.

Пределы компетенции собрания кредиторов установлены нормами Закона № 127-ФЗ, в частности, нормами ст.ст. 12 и 15.

К исключительной компетенции собрания кредиторов относится принятие следующих решений:

• о введении финансового оздоровления, внешнего управления и об изменении срока их проведения, об обращении с соответствующим ходатайством в арбитражный суд;

• об утверждении и изменении плана внешнего управления;

• об утверждении плана финансового оздоровления и графика погашения задолженности;

• об утверждении дополнительных требований к кандидатурам административного управляющего, внешнего управляющего, конкурсного управляющего;

• о выборе арбитражного управляющего или саморегулируемой организации, из членов которой арбитражным судом утверждается арбитражный управляющий;

• об установлении размера и порядка выплаты дополнительного вознаграждения арбитражному управляющему;

• об увеличении размера фиксированной суммы вознаграждения арбитражного управляющего;

• о выборе реестродержателя из числа аккредитованных саморегулируемой организацией арбитражных управляющих реестродержателей;

• о заключении мирового соглашения;

• об обращении в арбитражный суд с ходатайством о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства;

• об образовании комитета кредиторов, об определении его количественного состава, об избрании членов комитета кредиторов и о досрочном прекращении полномочий комитета кредиторов;

• об отнесении к компетенции комитета кредиторов вопросов, решения по которым в соответствии с настоящим Федеральным законом принимаются собранием кредиторов или комитетом кредиторов, за исключением вопросов, которые в соответствии с настоящей статьей отнесены к исключительной компетенции собрания кредиторов;

• об избрании представителя собрания кредиторов.

Данный перечень вопросов, по которым собрание кредиторов вправе принимать решения, не является исчерпывающим.

В судебной практике встречается позиция, согласно которой кредиторы вправе включить в повестку дня собрания кредиторов любой вопрос, который, по их мнению, необходимо рассмотреть при условии, что решение по этому вопросу не будет противоречить Закону № 127-ФЗ (постановление Второго арбитражного апелляционного суда от 18.05.2012 по делу № А29-3898/2010).

Однако более обоснованной представляется такая позиция, согласно которой иные вопросы, относящиеся к компетенции собрания кредиторов, должны быть прямо указаны в Законе № 127-ФЗ, в том числе, применительно к отдельным процедурам банкротства.

Следовательно, компетенция собрания кредиторов ограничена принятием решений по вопросам, указанным в ст. 12 Закона № 127-ФЗ или в иной статье данного закона (постановления Четвертого арбитражного апелляционного суда от 13.09.2012 по делу № А19-14692/2006, Седьмого арбитражного апелляционного суда от 19.11.2012 по делу № А45-22313/2010).

Принятие собранием кредиторов решения по вопросу, прямо не предусмотренному Законом № 127-ФЗ, будет выходить за пределы компетенции собрания и может стать основанием для вынесения арбитражным судом определения о признании такого решения недействительным.

Практика. Конкурсный кредитор обратился в суд с заявлением о признании недействительными решений собрания кредиторов по ряду вопросов повестки дня. Суд частично удовлетворил заявление, указав следующее. Решение собрания кредиторов по вопросу, не указанному ни в ст. 12 Закона № 127-ФЗ, ни в иной статье данного закона, должно рассматриваться как принятое с превышением пределов компетенции собрания кредиторов. Собранием кредиторов, в частности, были приняты решения по таким вопросам, как отзыв выданных конкурсным управляющим доверенностей, запрет конкурсному управляющему передавать свои полномочия, о расторжении всех договоров об оказании юридических и иных услуг, заключенных конкурсным управляющим, отзыв поданных конкурсным управляющим заявлений в правоохранительные органы и судебные инстанции. Указанные вопросы не входят в круг вопросов, отнесенных к компетенции собрания кредиторов. Принятие решения по данным вопросам относится к правам и обязанностям конкурсного управляющего и фактически означает запрет на реализацию конкурсным управляющим прав, установленных нормами ст.ст. 20.3, 129, 130, 131 Закона № 127-ФЗ (постановление Второго арбитражного апелляционного суда от 03.10.2011 по делу № А29-12235/2009).

Принятие собранием кредиторов решений, отнесенных Законом № 127-ФЗ к компетенции других органов, также повлечет признание таких решений судом недействительными.

Так, уполномоченный орган обратился в суд с заявлением о признании недействительным решения первого собрания кредиторов по двум вопросам. Судом заявление уполномоченного органа было удовлетворено частично: признано недействительным решение собрания кредиторов по вопросу об утверждении мирового соглашения. Дело в том, что утверждение мирового соглашения не отнесено Законом № 127-ФЗ к компетенции собрания кредиторов. Такой документ должен утверждаться арбитражным судом (п. 4 ст. 150, п. 1 ст. 52 Закона № 127-ФЗ), и собрание кредиторов не вправе принимать решения по вопросам, отнесенным к компетенции суда (постановление Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.01.2013 по делу № А12-3062/2012).

Поводом для оспаривания решения собрания кредиторов могут стать нарушения процедуры его проведения

Помимо выхода собрания кредиторов за пределы своей компетенции, решением такого собрания могут быть нарушены права лиц, участвующих в деле о банкротстве, лиц, участвующих в арбитражном процессе по делу о банкротстве, третьих лиц. Такие нарушения также являются поводом для оспаривания решения в суде и признания его недействительным.

При оценке арбитражным судом решений, принятых собранием кредиторов, суд также проверяет правомочность собрания кредиторов и соблюдение порядка голосования на собрании, установленного для принятия данных решений, а также процедуры проведения собрания. Ведь решения, принятые незаконно проведенным собранием, априори не могут быть законными.

Так, участниками собрания кредиторов с правом голоса являются конкурсные кредиторы и уполномоченные органы, требования которых включены в реестр требований кредиторов на дату проведения собрания кредиторов (п. 1 ст. 12 Закона № 127-ФЗ).

Определение о включении требований кредиторов в реестр требований кредиторов подлежит немедленному исполнению (п. 5 ст. 71, п. 6 ст. 100 Закона № 127-ФЗ). Поэтому право на участие в собрании кредиторов с правом голоса возникает у кредитора с момента вынесения определения о включении его требований в реестр, а не с момента фактического включения его требования в реестр арбитражным управляющим или реестродержателем (п. 6 постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 № 60). Указанный факт необходимо учитывать для правильного определения правомочности собрания кредиторов, а, следовательно, и возможности принятия им решений по вопросам повестки дня.

Конкурсный кредитор, уполномоченный орган обладают на собрании кредиторов числом голосов, пропорциональным размеру их требований к общей сумме требований по денежным обязательствам и об уплате обязательных платежей, включенных в реестр требований кредиторов на дату проведения собрания кредиторов. При этом для целей определения числа голосов на собрании кредиторов не учитываются подлежащие применению за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств по неустойке, проценты за просрочку платежа, убытки в виде упущенной выгоды, а также иные имущественные и финансовые санкции (п. 3 ст. 12 Закона № 127-ФЗ).

Решения собрания кредиторов по вопросам, поставленным на голосование, принимаются большинством голосов от числа голосов конкурсных кредиторов и уполномоченных органов, присутствующих на собрании кредиторов, если иное не предусмотрено законом (п. 1 ст. 15 Закона № 127-ФЗ).

Перечень вопросов, по которым решения принимаются квалифицированным большинством – большинством голосов от общего числа голосов конкурсных кредиторов и уполномоченных органов, требования которых включены в реестр требований кредиторов, является закрытым (п. 2 ст. 15 Закона № 127-ФЗ).

Указанные обстоятельства будут исследоваться судом, поскольку неправомочное собрание, нарушение процедуры проведения собрания, установленных Законом № 127-ФЗ правил определения и подсчета голосов, а также принятие решений с нарушением положений ст. 15, будут нарушать права конкурсных кредиторов и уполномоченных органов, что повлечет признание таких решений собрания кредиторов недействительными.

Практика. Конкурсный кредитор и участники строительства обратились в арбитражный суд с заявлением о признании решений, принятых на собрании кредиторов и участников строительства, недействительными. Собрание кредиторов было проведено по требованию конкурсного кредитора, права требования которого составляют не менее чем 10 процентов от общей суммы требований кредиторов по денежным обязательствам и об уплате обязательных платежей, включенных в реестр требований кредиторов. Однако внешний управляющий должника внес изменения в повестку собрания кредиторов, созываемого по инициативе конкурсного кредитора, включив в нее свой вопрос, чем нарушил п. 2 ст. 14 Закона № 127-ФЗ. Таким образом, при проведении собрания кредиторов внешним управляющим были нарушены общие правила подготовки, организации и проведения арбитражным управляющим собраний кредиторов и заседаний комитетов кредиторов, утвержденные постановлением Правительства РФ от 06.02.2004 № 56. Кроме того, отсутствовал кворум. Суды признали такое собрание неправомочным и удовлетворили заявленные требования (постановление Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 04.02.2013 по делу № А12-532/2011).

Также права и законные интересы лиц, имеющих право участвовать в собрании кредиторов, будут нарушены в случае ненадлежащего уведомления указанных лиц о проведении собрания кредиторов.

Надлежащим уведомлением признается направление сообщения о проведении собрания кредиторов по почте не позднее чем за 14 дней до даты проведения собрания кредиторов или иным обеспечивающим получение такого сообщения способом не менее чем за 5 дней до даты проведения собрания кредиторов (п. 1 ст. 13 Закона № 127-ФЗ).

Так, кредитор обратился в суд с заявлением о признании недействительным решения собрания кредиторов. При рассмотрении дела суды установили, что конкурсным управляющим не были соблюдены правила п. 1 ст. 13 Закона № 127-ФЗ, регламентирующие порядок уведомления лиц, имеющих право участвовать в собрании кредиторов, что привело к тому, что конкурсный кредитор не был уведомлен надлежащим образом. Собрание кредиторов предполагает присутствие на нем всех кредиторов, требования которых включены в реестр на дату проведения собрания. При этом порядок надлежащего уведомления кредиторов установлен п. 1 ст. 13 Закона № 127-ФЗ.

Направляя кредитору уведомление за 5 дней до проведения собрания, конкурсный управляющий не учел удаленность расположения кредитора, а также не представил доказательств невозможности проведения собрания кредиторов по месту нахождения должника. Довод конкурсного управляющего об отсутствии возможности признания недействительным решения собрания кредиторов в случае несвоевременного уведомления отклоняется, поскольку уведомление кредитора должника ненадлежащим образом может рассматриваться как нарушение прав и законных интересов кредитора. Поэтому решение собрания кредиторов обоснованно было признано недействительным (определение ВАС РФ от 15.10.2012 по делу № А59-841/2009).

Признание решения собрания кредиторов недействительным по своему правовому смыслу приравнивается к непринятию такого решения. Поэтому нормы п. 4 ст. 15 Закона № 127-ФЗ предоставляют конкурсным кредиторам мощный механизм защиты от принятия собранием кредиторов незаконных решений и гарантии признания таких решений недействительными в случае нарушения прав кредиторов.

АДМИНИСТРАТИВНЫЕ СПОРЫ

Согласованные действия хозяйствующих субъектов. Что поможет признать их антиконкурентными

Тимур Ильгизярович Шайхеев  юрист, советник юстиции РФ третьего класса

• Какими признаками должны обладать антиконкурентные согласованные действия

• В каких случаях разумнее обращаться сразу в суд, минуя антимонопольный орган

• Как пострадавший хозяйствующий субъект может проследить изменение цен вступивших в сговор контрагентов

Антимонопольное законодательство относит к видам коллективной монополистической деятельности ограничивающие конкуренцию соглашения и согласованные действия хозяйствующих субъектов. Арбитражными судами предпринимались попытки их разграничения еще до принятия Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции» (далее – Закон № 135-ФЗ), которые не утратили своей практической значимости и в настоящее время. Из общего смысла Закона РСФСР от 22.03.1991 № 948-1 следует, что соглашение – это достигнутая хозяйствующими субъектами договоренность о координации тех или иных аспектов предпринимательской деятельности, результатом которой являются (могут являться) ограничение или устранение конкуренции на соответствующем рынке и ограничение прав потребителей. Согласованные действия – скоординированные и неправильные действия хозяйствующих субъектов, сознательно ставящих свое поведение в зависимость от поведения других участников рынка, результатом которых также является ограничение или устранение конкуренции на соответствующем рынке (постановления ФАС Московского округа 06.04.2004 № КА-А40/11271-04). С принятием ныне действующего Закона № 135-ФЗ понимание арбитражными судами согласованных действий продолжает трансформироваться. Хозяйствующим субъектам, столкнувшимся с недобросовестной конкуренцией, важно учитывать текущие изменения в практике, что поможет выбрать наиболее верный способ защиты права исходя из обстоятельств конкретного дела.

Для признания согласованных действий антиконкурентными надо доказать наличие вредных последствий

Законом № 135-ФЗ введено понятие «картель» – то есть горизонтальное соглашение между хозяйствующими субъектами, которое является наиболее опасным видом коллективного доминирования (ст. 11). Поскольку предполагается, что если стороны заключили письменное антиконкурентное соглашение, умысел выражен ими явно, закреплены права и обязанности участников соглашения, и оно предполагает достаточно длительный характер. При согласованных действиях письменные соглашения между его участниками не заключаются, в противном случае действия квалифицируются как соглашение. В отсутствие письменного соглашения прекращение антиконкурентной деятельности одним из его участников, по общему правилу, является более упрощенным и удобным во всех отношениях.

Обобщая нормативные правовые акты и накопленную судебную практику, можно разграничить ограничивающие конкуренцию соглашения и согласованные действия хозяйствующих субъектов по следующим основаниям. Во-первых, соглашение – есть договоренность, а согласованные действия – поведение хозяйствующих субъектов. Во-вторых, заключение антиконкурентного соглашения может повлечь как административную (ст. 14.32 КоАП РФ), так и уголовную ответственность (ст. 178 УК РФ). В то время как согласованные действия – лишь административную (ст. 14.32 КоАП РФ). В-третьих, по общему правилу для признания антиконкурентными согласованных действий необходимо доказать наличие вредных последствий в виде ограничения конкуренции и причинно-следственную связь между соглашением и наступившим вредом. Для признания соглашения антиконкурентным необходимость доказывать указанные обстоятельства отсутствует. Однако возможны исключения.

Так, в решении по одному из дел суд указал следующее. Несмотря на то, что под соглашением понимается договоренность в письменной или в устной форме (ст. 4 Закон № 135-ФЗ), а факт наличия антиконкурентного соглашения не ставится в зависимость от его заключенности в виде договора по правилам, установленным гражданским законодательством (ст.ст. 154, 160, 432, 434 ГК РФ), это не освобождает антимонопольный орган от доказывания непосредственно самого факта достижения договоренности, а также возможности наступления последствий, перечисленных в ч. 1 ст. 11 Закона № 135-ФЗ. Представленная в материалы дела переписка таким доказательством не является.

В судебном постановлении отмечено, что для квалификации действий хозяйствующих субъектов как соглашения, направленного на установление цен, раздел товарного рынка хлора по объему продажи и составу покупателей и участие в нем, необходимо установить причинно-следственную связь между заключением соглашения о сотрудничестве между ними на товарном рынке. А также связь между наступлением (либо возможности наступления) отрицательных последствий на данном товарном рынке и последствиями, указанными в п.п. 4, 5, 8 ч. 1 ст. 11 Закона № 135-ФЗ. Кроме того необходимо доказать участие хозяйствующих субъектов в антимонопольном соглашении. Из буквального содержания резолютивной части оспариваемого решения ФАС России следует, что всем хозяйствующим субъектам вменяется не только заключение соглашения, которое привело или могло привести к установлению цен и разделу рынка по объему продажи товаров и составу покупателей, но и участие в нем (постановление Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 08.12.2011 по делу № А12-6375/2011).

Комментируя данное судебное постановление, следует отметить следующее. Частью 1 ст. 11 Закона № 135-ФЗ закреплен безусловный запрет на соглашение, направленное на установление единых цен. В данном случае суд посчитал недостаточным для признания наличия соглашения те документы, которые представил антимонопольный орган в качестве доказательства. Документа, именуемого соглашением и содержащего обязательства сторон поддерживать единые цены, хозяйствующие субъекты не подписывали. Но в то же время логично предположить, что такой документ не подписывается сторонами в большинстве случаев. В рассматриваемом примере суд потребовал доказать действия хозяйствующих субъектов соглашения по правилам, предусмотренным для согласованных действий (установление причинно-следственной связи, наступление вредных последствий).

Вместе с тем позиция суда о том, что если антимонопольный орган вменяет хозяйствующим субъектам не только антиконкурентное соглашение, но и участие в нем, необходимо доказать причинно-следственную связь, наступление вредных последствий для конкуренции, по нашему мнению, неверна. Если есть соглашение, запрещенное изначально, и стороны участвуют в нем, налицо картельный договор, влекущий безусловную ответственность в связи с фактом его заключения. Участие хозяйствующих субъектов в запрещенном соглашении не означает, что их действия перерастают в согласованные по смыслу Закона № 135-ФЗ. Доказательств, подтверждающих согласованные действия, в данном случае представлять не требуется. Но, обращаясь к рассматриваемому примеру, стоит заметить, что центральным в нем является факт непредставления в материалы дела документа, по мнению суда, однозначно подтверждающего заключение антиконкурентного соглашения.

Антимонопольный орган не может разрешать гражданско-правовой спор между субъектами

Соглашения и согласованные действия объединяет то обстоятельство, что здесь отсутствует необходимость доказывать наличие доминирующего положения участвующих в них лиц. Однако соглашения и согласованные действия могут совершаться и хозяйствующими субъектами, занимающими доминирующее положение на рынке, например, в условиях коллективного доминирования.

Нарушение антимонопольным органом правил оценки границ товарного рынка и доли на нем хозяйствующего субъекта является основанием для признания решения о доминировании организации недействительным (п. 10 информационного письма Президиума ВАС РФ от 30.03.1998 № 32).

Так, по одному из дел предметом сделки купли-продажи являлась теплотрасса, то есть объект недвижимого имущества, а не тепловая энергия, что свидетельствовало бы об оказании услуг по передаче тепловой энергии или наличии рынка услуг. Управлением Федеральной антимонопольной службы сам рынок услуг и его границы не были установлены. Кассационная инстанция постановила, что для признания действий нарушающими антимонопольное законодательство суду необходимо устанавливать, доказаны ли антимонопольным органом следующие факты: имеется ли рынок определенного вида товара (услуг) и каковы его границы, занимает ли хозяйствующий субъект доминирующее положение на нем, в чем состоят его действия на данном рынке, являются ли они противоправными, чьи права и какие этими действиями нарушены (постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 05.07.2005 по делу № А70-11780/8-04).

Компетенция антимонопольного органа по устранению нарушения конкуренции ограничена в том смысле, что данному органу запрещено путем принятия решений и предписаний разрешать гражданско-правовой спор между хозяйствующими субъектами (п. 5 постановления Пленума ВАС РФ от 30.06.2008 № 30 «О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением арбитражными судами антимонопольного законодательства»).

Так при рассмотрении одного из дел суд указал, что отказ в согласовании договоров субаренды и предложение подписать дополнительное соглашение об увеличении размера арендной платы или отказаться от арендуемых площадей не может являться нарушением антимонопольного законодательства. Он подлежит рассмотрению в порядке и пределах, установленных гл. 28 ГК РФ. Споры о сдаче имущества в аренду, субаренду подлежат рассмотрению в соответствии с нормами гражданского законодательства. Предписание антимонопольного органа, обязывающее собственника имущества осуществлять определенные действия по отношению к принадлежащему ему на праве собственности имуществу, выходит за рамки компетенции антимонопольного органа (постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 02.02.2006 № Ф04-3823/2005(19475-А03-23)).

В решении по другому делу суд также отметил, что вопрос о причиненных убытках действиями правонарушителя не входит в компетенцию антимонопольного органа, а разрешается сторонами в обще-установленном гражданском порядке (постановление Четвертого арбитражного апелляционного суда от 27.04.2009 по делу № А19-11914/08).

Наряду с соглашениями и согласованными действиями видом монополистической деятельности является злоупотребление доминирующим положением на рынке. Отсутствие в нормах Закона № 135-ФЗ дефиниций ряда понятий, таких как зло-употребление, хотя перечислены его виды и формы, осложняет квалификацию деяний лиц, привлекаемых к ответственности.

Так, по одному из дел не было установлено, имело ли место со стороны хозяйствующего субъекта, занимающего доминирующее положение на рынке, навязывание условий договора энергоснабжения покупателю. Судом не установлено, совершало ли общество какие-либо действия по принуждению к заключению договора на невыгодных для потребителя условиях, уклонялось ли оно от урегулирования разногласий, предпринимал ли покупатель меры по судебной защите своих интересов в порядке, предусмотренном ст. 445 ГК РФ. В этой связи судом кассационной инстанции дело было возвращено на новое рассмотрение в первую инстанцию (постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 30.06.2005 № Ф04-4118/2005(12636-А03-23).