Глава 13. Уведомление

Содержание уведомления не регламентировано, но по характеру данного документа из него должно ясно следовать, какое право и какому лицу уступлено. При частичной уступке определяется, в какой части право требования передано другому лицу. Хотя закон этого прямо и не требует, уведомление должно быть подписано направившим его лицом <*>. Это требование вытекает из некоторых различий, возникающих при получении уведомления от цессионария или цедента. Уведомление может быть подписано или цедентом, или цессионарием, или ими совместно. Как пишет В.А. Белов, подпись под уведомлением имеет принципиальное значение, поскольку определяет достаточность его содержания <**>.

Дискуссионным является вопрос о возможности рассмотрения в качестве уведомления документа, подписанного третьим лицом (не цедентом или цессионарием). Г. Дернбург считал, что должник имеет право не принимать во внимание уведомление об уступке, сделанное третьими лицами, поскольку он вправе полагать, что известие о совершившейся цессии будет доставлено непосредственно участвующими лицами <*>. По этому поводу В.А. Белов замечает, что возможны ситуации, когда не только цессионарий, но и цедент окажется лишенным возможности сделать уведомление иначе, чем через третьих лиц. Так как уведомление об уступке - это не предъявление самого уступленного требования, В.А. Белов считает недопустимым формализмом требовать, чтобы уведомление исходило непременно от лица, которое является или являлось обладателем требования. Лицом, которое может сделать уведомление об уступке, рассчитывая на его обязательность, предлагается считать любое дееспособное лицо <**>.

Направление должнику уведомления - это право, а не обязанность. Цедент и цессионарий, не направившие должнику уведомление, не несут перед ним никакой ответственности. Последствия неуведомления, как уже отмечалось, лежат в плоскости распределения рисков при осуществлении должником исполнения. В.А. Белов по этому поводу обоснованно замечает, что правильнее говорить не об обязанности, а о необходимости, или бремени, уведомления должника о цессии, т.е. характеризовать уведомление термином, не несущим специальной юридической нагрузки и описывающим лишь фактические неудобства.

Большинство современных комментаторов сходится в том, что в уведомлении должника в первую очередь заинтересован новый кредитор <*>. Это становится очевидным при анализе положений ст. ст. 382, 386, 412 ГК РФ. В связи с этим признается, что бремя уведомления лежит на новом кредиторе, который должен направить уведомление самостоятельно и за свой счет, если иное не установлено договором уступки требования <**>.

Глава 14. Правовое положение должника при уступке права

В российской юридической литературе постоянно подчеркивается, что смена кредитора ни в коей мере не должна ухудшать или просто изменять положение должника <*>. Принцип этот воспринят и судебной практикой.

Различные правовые системы содержат положения, направленные на обеспечение права должника заявлять против требования нового кредитора те возражения, которые у него имелись в отношении первоначального кредитора.

Давая характеристику права стран германской правовой семьи, зарубежные исследователи отмечали, что "сам факт уступки - поскольку она осуществляется без согласия должника - не может служить основанием для ограничения круга его возражений цессионарию по сравнению с цедентом. Если должник по иску цедента может заявить в свою защиту, что требование не возникло или отпало впоследствии или признано погашенным, просрочено или оспорено, то с помощью этих аргументов он может защищаться и против иска цессионария (§ 404 ГГУ, ст. 169 швейцарского Закона об обязательственном праве; § 1396 Австрийского гражданского уложения).

При этом ему предоставляется право использовать в свою защиту факты, которые появились уже после того, как он узнал о цессии, при условии, однако, что возможность подобной защиты вытекала из самой природы обязательства, подлежащего погашению, еще до его уступки"

Действующее гражданское законодательство предусматривает специальные правила, призванные обеспечить защиту должника, с тем чтобы сделка уступки, совершаемая без участия должника, не затронула его имущественные интересы.

Статья 386 ГК РФ предусматривает, что должник вправе выдвигать против требования нового кредитора возражения, которые он имел против первоначального кредитора к моменту получения уведомления о переходе прав по обязательству к новому кредитору.

По мнению Е.А. Крашенинникова, под возражениями, о которых говорится в данной статье, следует понимать как возражения в материально-правовом смысле, например, возражение о невыполнении договора цедентом или возражение об истечении срока исковой давности, так и возражения в процессуальном смысле (например, о ничтожности договора, из которого цедент выводит требование, уступленное цессионарию, или прекращении требования посредством зачета или платежа, имевших место до уступки) <*>.

--------------------------------

Таким образом, ст. 386 ГК РФ охватывает следующие возражения.

Возражения, связанные с неисполнением первоначальным кредитором перед должником договора (обязательства), на основании которого возникли уступленные права требования <*>. При этом значение придается не тому моменту, когда фактически были заявлены возражения, а моменту, когда возникли правовые основания для их заявления

В этой связи следует критически оценить те судебные решения, в которых невыполнение встречных обязательств первоначальным кредитором перед должником рассматривалось как основание для признания сделки уступки права (требования) недействительной (ст. 168 ГК РФ). В подобных случаях, в самом деле, требования нового кредитора не могут быть удовлетворены, но не из-за недействительности договора об уступке. Отказ в иске должен быть мотивирован наличием подтвержденных материалами дела возражений должника, позволяющих ему не исполнять обязательство, и указанием на возможность выдвигать эти возражения против лица, права к которому перешли в порядке сделки цессии (уступки права требования).

Помимо указанных выше должник вправе ссылаться на возражения:

о недействительности договора (обязательства), на котором основано право требования;

о надлежащем исполнении или прекращении (путем зачета, новации и т.п. ) обязательства, на котором основывается право требования, в отношении цедента (первоначального кредитора), если эти действия имели место до момента получения должником уведомления.

В российской цивилистике высказывалось мнение о праве должника предъявлять возражения, не только касающиеся самого долга, но и основанные на личных возражениях против цедента, например, о принуждении <*>.

Кроме этого, должник может против требования нового кредитора ссылаться на недействительность самой сделки уступки (в силу личного характера требования, нарушения условий договора с первоначальным кредитором о недопустимости или ограничении уступки и т.д.). В указанных выше случаях возражения должника затрагивают саму распорядительную сделку, а не основания ее совершения (например, договор купли-продажи права).

Соглашение об отказе от средств правовой защиты может охватывать либо все возможные возражения, либо только конкретно указанные.

Наличие таких соглашений существенно влияет на снижение стоимости кредита, предоставляемого цессионарием цеденту. В связи с подобным экономическим эффектом цеденты имеют возможность предлагать должникам выгодные им условия, что стимулирует последних к отказу от прав на зачет и прав на возражения в отношении цессионариев. Подобные соглашения в целом признаются действительными, если они совершены в коммерческих целях, однако целый ряд правовых систем ограничивает или запрещает их, когда речь идет о потребительских сделках.

Соглашения об исключении возражений иногда заключаются должником с цессионарием после уведомления должника об уступке. При этом должник, отказывающийся от возражений, получает определенные преимущества, например, отсрочку платежа или снижение процентных ставок. Некоторые правовые системы признают такие оговорки, если они предусматривают средства защиты, о возможности использования которых должник знал или должен был знать на момент согласования оговорки <*>.

--------------------------------

<*> См.: Возможная будущая работа. Правовые аспекты финансирования под дебиторскую задолженность: Доклад Генерального секретаря. A/CN.9/397 (п. 35). С. 15.

Существует и иной подход, в соответствии с которым как отказ от всех или некоторых средств правовой защиты, которые должник мог бы применить в отношении цессионария, рассматривается согласие должника на уступку, если должник при этом явно и несомненно имел в виду отказаться от средств правовой защиты <*>.

В российской цивилистике институт отказа от возражений не рассматривался. Возможность его использования вряд ли найдет понимание у правоприменительных органов ввиду достаточно жесткого подхода к практике договорного ограничения предусмотренных законом прав.

Действительно, договор между должником и первоначальным кредитором (цедентом) в ходе реализации может потребовать изменения его условий. Например, при строительстве объекта может возникнуть необходимость в оборудовании или материалах, отличных от тех, которые были согласованы; в договоре поставки в зависимости от состояния рынка может потребоваться изменение ассортимента товаров либо корректировка их стоимости и т.д. Последствия таких изменений для должника и первоначального кредитора рассматриваются с точки зрения связывающего их договора.

В свою очередь, договор между первоначальным кредитором (цедентом) и новым кредитором (цессионарием), на основании которого производится уступка (в частности, договор о финансировании), может содержать условия, определяющие порядок и последствия внесения изменений в первоначальный договор. Так, договор о финансировании может содержать запрет внесения всех или определенных изменений в первоначальный договор без согласия цессионария и устанавливать правовые последствия нарушения такого запрета.

В российской цивилистике традиционно признается, что исполнение новому кредитору будет иметь значение для освобождения должника от обязательства, если должник был уведомлен о цессии. До уведомления исполнение первоначальному кредитору признается надлежащим <*>. Е.А. Крашенинников добавляет, что по смыслу п. 3 ст. 382 ГК РФ не уведомленный об уступке должник может освободиться не только через исполнение прежнему кредитору, но также и посредством заключения с ним договора о прощении долга или совершением против него зачета <**>.

Значение простой осведомленности должника об уступке. Поскольку уступка является действительной с момента заключения договора уступки, должник, зная об уступке, может пожелать погасить свой долг, уплатив цессионарию до получения уведомления.

Факту осведомленности должника об уступке, как было показано выше, может придаваться различное значение. Наиболее существенным является вопрос о том, имеет ли осведомленность о произведенной уступке такие же последствия, как и получение уведомления, и лишает ли это обстоятельство должника права исполнить обязательство, произведя платеж цеденту

Действующее гражданское законодательство связывает последствия цессии для должника исключительно с получением им письменного уведомления (ст. ст. 382, 386, 412 ГК РФ), что позволяет сделать вывод о том, что простое знание об уступке не связывает должника.

Необходимо обратить внимание на то, что получение уведомления без указания новых платежных реквизитов (реквизитов нового кредитора) не изменяет первоначального порядка исполнения обязательства по платежу и платеж по старым реквизитам может считаться надлежащим (платеж третьему лицу во исполнение обязательства перед кредитором). Учитывая общий принцип защиты должника при уступке, вряд ли обоснованно возлагать на должника обязанность запрашивать у нового кредитора реквизиты, по которым должен быть произведен платеж после цессии. Цессионарий, желающий обеспечить получение платежа на необходимый ему счет, сам должен сообщить об этом должнику.

Если же в уведомлении содержатся новые платежные инструкции или указывается, что они будут сообщены цессионарием, то платеж по старым реквизитам следует признать ненадлежащим.

В теоретическом плане проблема влияния недействительности договора, на основании которого производится уступка, на решение вопроса об освобождении должника от обязательства при платеже в российской цивилистике не рассматривалась. В литературе высказывались отрывочные замечания лишь относительно права должника ссылаться на недействительность этого договора в отношениях с цессионарием <*>. В.А. Белов, например, полагает, что у должника есть возможность порочить права нового кредитора, в том числе и тогда, когда дефект отношений лежит вне самой цессии; должник обязан удостовериться в легитимности нового кредитора <**>. Из данного подхода следует возможность учета при рассмотрении вопроса об освобождении должника от обязательств наличия у него информации о недействительности каузальной сделки между цедентом и цессионарием.

Действующее российское гражданское законодательство закрепляет право должника не исполнять обязательство новому кредитору до представления ему доказательства перехода требований к этому лицу (п. 1 ст. 385 ГК РФ). Таким доказательством, как правило, является текст самого соглашения о цессии. На практике соглашение о цессии направляется должнику вместе с уведомлением, что в подавляющем большинстве случаев устраняет необходимость для должника требовать дополнительных доказательств совершения уступки.

В немногочисленных российских исследованиях, посвященных рассмотрению действия уступки в отношении должника, разграничиваются случаи, когда уведомление направляется должнику цедентом и цессионарием.

"Уведомление цедента может быть и бездоказательным, ибо он - лицо, заинтересованное в максимально продолжительном умолчании об уступке. И раз он делает такое заявление, значит, уступка наверняка произошла. На тот случай, если после исполнения обязательства предполагавшемуся новому кредитору выяснится, что она все-таки не состоялась, должник всегда может защититься от требований несостоявшегося цедента его же уведомлением" <*>, - пишет В.А. Белов.

Учитывая, что п. 1 ст. 385 ГК РФ имеет в виду случаи, когда уступка произведена и права первоначальным кредитором переданы (хотя должнику и не представлены соответствующие доказательства), исключается и ответственность за просрочку перед первоначальным кредитором, поскольку он уже передал право требования. Такое положение, когда должник вправе неопределенное время задерживать исполнение обязательства, вряд ли приемлемо в коммерческой практике. Рассматриваемая норма, несомненно, требует корректировки, учитывая, что при неопределенности лица, являющегося кредитором, должник вправе исполнить обязательство, внеся средства в депозит нотариуса <*>.

В российской цивилистике последствия получения уведомлений для должника при последующих уступках практически не обсуждались. О.А. Колесников ограничивается по этому поводу лишь замечанием, что должник освобождается от ответственности при условии его добросовестности <*>. Очевидно, при учете положений Гражданского кодекса Российской Федерации о значении уведомления надлежащим будет исполнение лицу, от которого получено последнее уведомление

Определяя последствия получения должником уведомления о более чем одной уступке одной и той же дебиторской задолженности, совершенной одним и тем же цедентом, Конвенция устанавливает, что должник освобождается от ответственности посредством платежа в соответствии с первым полученным уведомлением (п. 4 ст. 17).