Глава 9. Объем уступаемых прав

С момента уступки права требования на место первоначального кредитора заступает новый кредитор. Новому кредитору право требования переходит в том состоянии, в каком оно было у первоначального кредитора. Статья 384 ГК РФ определяет, что, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. Таким образом, при переходе права за новым кредитором сохраняются как преимущества, так и недостатки, связанные с переданным правом. Новому кредитору переходят обеспечения и привилегии, связанные с правом (если только они не носят личного характера, а связаны собственно с правом), например конкурсные привилегии при банкротстве. Но и все материальные и процессуальные возражения при уступке также сохраняют силу против нового кредитора. "Цессионарий приобретает его (право) с его преимуществами и пороками; его гарантиями, поручительством, привилегиями, ипотеками, но также с его пороками, возражениями, уменьшающими сумму долга или вовсе его устраняющими" <*>.

По мнению К.И. Скловского, "ни из ст. 382, ни из ст. 384 ГК РФ не вытекает, что передается обязательство целиком. Напротив, речь идет об уступке отдельных требований, из которых состоит практически любое обязательство. Нигде не оговорено, что в остальной части обязательство должно непременно прекратиться или что должны быть переданы все требования, составляющие обязательство" <*>. Отсутствие установленных законом запретов на передачу части объема принадлежащих кредитору прав констатируется в подавляющем большинстве работ, посвященных цессии <**>.

Возможность "дробления" права требования при уступке зависит от характера предмета обязательства. При юридической делимости обязательства не существует принципиальных препятствий для уступки требования в части долга <*>.

9.3. Переход обеспечительных прав

Таким образом, по общему правилу обеспечительные права переходят к новому кредитору одновременно с обеспечиваемым требованием без дополнительного оформления их уступки. Иное может быть предусмотрено законом или договором.

Цессионарию в ряде случаев невыгодно принимать то или иное обеспечение (например, поддерживать заложенную недвижимость в надлежащем состоянии, обеспечивать ее страхование, реализовывать требование в отношении поручителя-нерезидента и т.д.). В этих случаях переход обеспечительных прав может быть исключен соглашением между цедентом и цессионарием.

При передаче части основного требования к новому кредитору обеспечивающие права переходят в части, пропорциональной объему уступленного основного требования.

Неустойка (штраф, пеня). Таковой признается определенная законом или договором денежная сумма, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства (ст. 330 ГК РФ).

1. На момент уступки отсутствует неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства, с которыми связана уплата неустойки. Неустойка выступает в данном случае исключительно в качестве средства обеспечения исполнения обязательства должником (в качестве притязания), и это притязание автоматически переходит к цессионарию основного требования.

2. На момент уступки имел место факт неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, и срок уплаты неустойки наступил. Неустойка уже не может рассматриваться как средство обеспечения и выступает как мера ответственности. Кредитор вправе требовать от должника уплаты определенной законом или договором суммы неустойки, не доказывая при этом факта и размера причиненных нарушением убытков.

В этом случае нет принципиальных препятствий к разъединению требования об уплате неустойки и требования по основному обязательству, с нарушением которого было связано начисление определенных сумм в качестве неустойки. Как справедливо отмечает А.А. Попов, структура правового регулирования при этом не нарушается, ибо никуда не исчезает обязанность должника нести неблагоприятное имущественное обременение. Для кредитора наказание должника не имеет первостепенного значения - ему важнее восстановить свои имущественные потери. Эта цель с успехом достигается при передаче права на компенсацию в обмен на денежный либо иной эквивалент, получаемый от цессионария <*>.

Однако нет препятствий для уступки права на неустойку до того, как требование окончательно определилось. В этом случае мы имеем дело с так называемым несозревшим требованием, сумма которого не определена, но определима. Возможность передачи таких "несозревших" прав в российской цивилистике не исключалась. "Право требования, поставленное в зависимость от срока, условия и вообще не окончательно выяснившееся, передать можно: положение нового субъекта права в этих случаях будет такое же неопределенное, как было у первоначального кредитора; право нового кредитора получит полную определенность только тогда, когда вопрос об условии и прочем разрешится" <*>. На возможность уступки прав, сумма требования по которым может быть определена, указывает и М.И. Брагинский <**>.

В этом случае новый кредитор, заявляя требование об уплате неустойки, может реализовать его только при тех же условиях, что и первоначальный кредитор <*>. Так, при решении вопроса об уменьшении ответственности должника вследствие просрочки кредитора, имевшей место до уступки, во внимание принимается просрочка первоначального кредитора. При определении имущественных последствий нарушения, например, для целей применения ст. 333 ГК РФ, должны учитываться последствия, возникшие у первоначального кредитора, и т.п.

Передача прав по договору о залоге. Право требования к залогодателю относится к числу обеспечительных прав (ст. ст. 329, 334 ГК РФ) и, если следовать общему правилу, должно было бы входить в объем прав, переходящих к новому кредитору при уступке права по основному обязательству, обеспеченному залогом, так как из положений ст. 384 ГК РФ вытекает, что обеспечительные права переходят вместе с основным правом.

Вместе с тем в положениях Гражданского кодекса о договоре залога содержится норма, которая ставит под сомнение такой вывод. Статья 355 ГК РФ предусматривает, что залогодержатель вправе передать свои права по договору о залоге другому лицу с соблюдением правил о передаче прав кредитора путем уступки требования. На основании этой нормы можно утверждать, что передача права из договора о залоге новому кредитору требует совершения самостоятельной сделки уступки права залогодержателем в пользу нового кредитора по основному обязательству. Противоречие между положениями ст. 384 и ст. 355 ГК РФ отсутствует, поскольку первая из них допускает возможность установления в законе исключений из общего правила.

Выбор законодателем конструкции, требующей совершения самостоятельной сделки уступки прав из договора о залоге, мог определяться рядом причин, например, необходимостью обеспечить большую определенность в отношении судьбы залоговых прав.

Для передачи залогового права при закладе новому кредитору должен быть передан предмет залога, что уже само по себе свидетельствует о необходимости совершения дополнительных действий по передаче обеспечения новому кредитору.

При передаче права в отношении залогодателя необходимо соблюдать требования, предусмотренные гл. 24 ГК РФ. Так, залогодателя, не являющегося должником, необходимо уведомить о переходе права залога к новому кредитору.

С другой стороны, в качестве обладателя права получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества преимущественно перед другими кредиторами залогодателя Гражданский кодекс Российской Федерации называет кредитора по обеспеченному залогом обязательству (ст. 334). Данная норма дает основания утверждать, что залогодержатель и кредитор по обеспечиваемому обязательству должны совпадать. Передавая права по обеспечиваемому обязательству без передачи права залога, залогодержатель утрачивает право на обеспечение, отказываясь, отступаясь от него (ст. 415 ГК РФ).

Права требования в отношении поручителя (ст. 361 ГК РФ). По договору поручительства поручитель обязывается перед кредитором другого лица отвечать за исполнение последним его обязательства полностью или в части. Договор поручительства заключается между кредитором и поручителем. Должник, за которого ручаются, не является стороной этого договора.

Ввиду отсутствия специальных правил права требования к поручителю переходят к новому кредитору по основному обязательству автоматически, без дополнительной сделки уступки прав по договору поручительства.

При уступке обеспеченного поручительством права до момента его нарушения притязание в отношении поручителя входит в объем уступаемых прав на тех же условиях, на которых оно принадлежало первоначальному кредитору, т.е. возможность реализации этого права и наступление правовых последствий договора поручительства зависит от исполнения или неисполнения должником основного обязательства.

При неисполнении должником основного обязательства до момента уступки требования к поручителю переходят к новому кредитору одновременно с основным уступленным требованием. Если же неисполнение обязательства должником имело место после уступки, "цессионарий становится обладателем полного притязания из поручительства с момента неисправности должника по основному обязательству" <*>.

Цедент, не уступивший притязание к поручителю вместе с основным требованием, может считаться освободившим поручителя от долга, в силу чего обязательство прекращается на основании ст. 415 ГК РФ (прощение долга).

Права по банковской гарантии (ст. 368 ГК РФ). Обеспечивая надлежащее исполнение основного обязательства принципалом перед бенефициаром, банковская гарантия, в отличие от поручительства, не является акцессорным обязательством.

Широкое использование в коммерческой практике последних лет таких видов обеспечения, как независимые гарантии, потребовало специального обсуждения вопроса о возможности автоматического перехода при цессии основного права и прав по гарантии. Большое внимание этому вопросу уделялось при разработке Конвенции об уступке дебиторской задолженности в международной торговле.

Учитывая, что в качестве общего принципа данная Конвенция закрепляла автоматическую передачу прав по обеспечительным обязательствам, высказывалось опасение, что в результате избранного подхода на гаранта будет возложена обязанность осуществить платеж цессионарию, а не цеденту, которому гарант обязан произвести платеж в первую очередь. Это нарушит принцип автономности сторон гарантийных отношений.

В Гражданском кодексе Российской Федерации нормы о банковской гарантии в целом воспроизводят подход, выработанный в Конвенции о независимых гарантиях и резервных аккредитивах. Так, ГК РФ, следуя за названной Конвенцией, закрепляет принцип непередаваемости прав по банковской гарантии (ст. 372). Передача прав бенефициаром другому лицу возможна, если это оговорено в гарантии. Однако, в отличие от Конвенции о независимых гарантиях и резервных аккредитивах, ГК РФ не содержит нормы, допускающей передачу (уступку) прав на поступления.

Таким образом, права по банковской гарантии в качестве исключения из общего правила не могут считаться автоматически перешедшими к новому кредитору вместе с основным обязательством. Более того, в ряде случаев невозможна и специальная передача этих прав.

Учитывая самостоятельный характер требования о взыскании сумм уже начисленных к моменту уступки процентов, они должны были бы передаваться новому кредитору особым соглашением, однако, как уже отмечалось, ст. 384 ГК РФ включила эти требования в объем требований, переходящих к новому кредитору автоматически. Несмотря на определенную нелогичность этого положения <*>, тем не менее при применении данной нормы необходимо исходить из ее буквального смысла: право на начисленные, но неуплаченные проценты переходит к новому кредитору вместе с основным требованием без специального соглашения по этому поводу.

Очевидно, что подобной проблемы не возникает при четком разграничении начисленных и будущих (неначисленных) процентов. Если проценты уже начислены, то ситуация, о которой говорит данный автор, не возникнет и, следовательно, приведенный довод не может рассматриваться как препятствие для отдельной уступки сумм уже начисленных процентов - правила их начисления никак не изменятся в связи с уступкой.

Отдельная уступка лицу, не являющемуся новым кредитором по основному долгу, правомочий, связанных с начислением процентов в будущих периодах на сумму долга, недопустима в силу акцессорного характера этого требования.

При оставлении требований об уплате уже начисленных, но не уплаченных процентов за первоначальным кредитором должна быть сделана специальная оговорка в соглашении об уступке.

При уступке прав по основному обязательству, не нарушенному на момент уступки, нельзя говорить о передаче новому кредитору права на возмещение убытков на случай возможного нарушения со стороны должника. Такого права у первоначального кредитора не существовало, так как не было основания для его возникновения (факта нарушения). Если после уступки должник нарушит возложенные на него обязанности, то это нарушение будет иметь место уже в отношении нового кредитора, чья имущественная сфера и будет затронута. Новый кредитор в этом случае имеет право требовать от должника возмещения убытков, поскольку они ему причинены, а не потому, что он получил это право от первоначального кредитора.

Совершенно иная ситуация складывается в случае нарушения должником обязанности, корреспондирующей передаваемому новому кредитору праву, до момента уступки. Ущерб нарушением был причинен имуществу первоначального кредитора и может быть выражен в определенной денежной сумме.

Новый кредитор, приобретая нарушенное до уступки право требования, не может претендовать на возмещение убытков, которые были причинены первоначальному кредитору. Следовательно, передача новому кредитору прав по обязательству не означает одновременную передачу этому лицу права требовать от должника возмещения убытков, уже причиненных первоначальному кредитору до момента уступки.

Право требовать от должника уплаты этой суммы (уже определенной или определимой) может быть передано другому лицу (как новому кредитору, так и любому другому лицу) в качестве самостоятельного имущественного права. Арбитражная практика в последнее время в целом ряде случаев основывается на этих положениях.

К новому кредитору переходит право выбора предмета в альтернативном обязательстве <*>. Если первоначальный кредитор это право к моменту уступки уже реализовал, новый кредитор приобретает право требовать от должника исполнения обязательства, предмет которого был определен первоначальным кредитором.

Исходя из этого, представляется более обоснованным мнение о подчинении нового кредитора условиям реализации прав требования, в том числе и в случае их нарушения, закрепленным в договоре, на основании которого возникли уступленные требования, и распространении на него оговорок о третейском суде и подсудности.

В целом судебная практика разделяет данное мнение. Так, при рассмотрении материалов дела было установлено, что в договоре о предоставлении ссуды стороны предусмотрели, что все возникшие из него спорные вопросы будут урегулироваться в Арбитражном институте при Торговой палате Стокгольма в соответствии с регламентом этого арбитражного института.

Новый кредитор, которому перешли права по данному договору, обратился с иском в арбитражный суд Волгоградской области, полагая, что арбитражная оговорка как соглашение сторон является самостоятельным, не зависящим от основного договора условием, имеет не материально-правовой, а процессуальный характер, поэтому не могла быть передана ему по договору цессии.

Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации отметил, что предъявление иска в защиту нарушенных прав входит в содержание права требования, перешедшего к новому кредитору. Сохранение ранее установленного сторонами порядка разрешения споров не ущемляет прав цессионария и позволяет обеспечить надлежащую защиту интересов должника. В связи с этим был признан обоснованным вывод, содержащийся в решении суда первой инстанции и постановлении апелляционной инстанции о том, что условие об избрании определенного третейского суда для разрешения споров между участниками договора распространяется и на нового кредитора, получившего права на основании сделки уступки права требования <*>.