9241

должны включать в себя станции материально-технического обслуживания, агрономические и зоотехнические структуры, службы агрохимии и защиты растений.

Постановлением Правительства Российской Федерации была утверждена государственная программа поддержки аграрно-промышленного комплекса на 2008–2012 годы. На ее реализацию предусматривается направить из средств федерального бюджета 551,3 млрд. рублей и столько из региональных источников. Всего на развитие сельского хозяйства в 2008–2012 годах будет направлено триллион четыреста миллиардов рублей. В число задач, определенных указанной программой, входят: создание предпосылок для устойчивого роста сельскохозяйственного производства с целью обеспечения населения страны в достаточном количестве по доступной цене хлебобулочной и мясомолочной продукцией, повышение ее качества и конкурентоспособности на мировом рынке; обновление отраслей агропромышленного комплекса новой техникой, улучшение снабжения хозяйств горючесмазочными материалами; осуществления страхования сельскохозяйственного производства от неблагоприятной конъюнктуры, складывающейся на мировом рынке; укрепление хозяйств квалифицированными кадрами. На основе социальных преобразований в сельской местности должна решаться задача по обеспечению занятости сельских жителей и повышению их доходов, строительству на селе жилых домов и их газификацию, объектов здравоохранения, образования, культуры, дорог, спортивных сооружений. В Нижегородской области на эти цели выделяется пять процентов денежных средств из консолидированного бюджета.

Реализация этих мероприятий будет способствовать устойчивому развитию сельскохозяйственного производства и обеспечению продовольственной безопасности России.

ВОЛОСТНОВ Н.С.

(Нижний Новгород)

СОВРЕМЕННАЯ МОДЕРНИЗАЦИЯ РОССИИ

Уже в недрах «золотого века развитого социализма» эпохи Л.И. Брежнева здравомыслящие политики, ученые, специалисты, передовые представители общественности начали говорить о необходимости переустройства жизни общества/государства (что было связано с исчерпанием ресурсов для экстенсивного развития, с отставанием от развитых стран в сфере НТП, стагнацией уровня и качества жизни населения и др.).

При этом высказывались полярные идеи: от «доделки» социализма и построения «социализма с человеческим лицом», до конвергенции (когда общество бы взяло хорошее от социализма и капитализма) и «стыдливого» (в то время) капитализма с его рыночной экономикой при отказе одной партии (т. е. КПСС) от монополии на власть, от коммунистической моноидеалогии, при вводе в

экономику многообразия форм собственности (и прежде всего, частной), уходе от патернализма государства и т. п.

Теоретические и практические наработки в этом отношении проявлялись, начиная от наведения дисциплины и порядка, закручивания гаек до карикатурных форм «перестройки», когда обществу обещались «всеобщая диспансеризация» и «каждой семье – отдельное жилье».

Неадекватность теории, политики, органов власти и управления, политиков, бюрократии, полный отрыв власти от народа, апатия и равнодушие населения, его бедность, хищное и подлое конспирологическое поведение внешнего окружения обусловили полный крах прекраснодушных идей.

В итоге СССР развалился. И в России стало активно, самым диким, бесчеловечным образом (не об этом ли свидетельствуют потрясающие воображение цифры ухода из жизни миллионов людей в период «тихой» гражданской войны?) формироваться капитализм со всеми «прелестями»

141

первоначального накопления капитала и передела собственности с разнузданной рыночной экономикой.

Однако, буржуазно-демократическая контрреволюция, произошедшая в России в начале 90-х годов XX века, не только не отменила, но предельно проявила, обнажила все те же задачи, но уже в новых внешних и внутренних условиях, которые предстоит решать, и как можно быстрее и эффективнее, российскому обществу/государству.

И вот 12 ноября 2009 года Президент РФ в Послании Федеральному собранию РФ объявил народу и миру о «модернизации».

Прежде, чем анализировать содержание модернизации, как представляется, необходимо высказать ряд замечаний. Они касаются, во-первых, жизни всего общества/государства, причем, на длительную историческую перспективу, то оно должно было бы быть «озвучено» на ином, а именно

– всенародном форуме (хотя, разумеется, это дело выбора самого Президента РФ), во-вторых, в связи с тем, что модернизация объявляется сверху, к её предварительной разработке должны были бы быть привлечены наряду с Интернет – сообществом, СМИ лучшие научные патриотические силы страны и за рубежом, самая широкая и представительная общественность, и, что не менее важно, этот процесс должен был бы быть креативно длительным. Десакрализация власти (после И. Сталина) привела к тому, что народ прекрасно понимает, что любой руководитель государства, любой Генсек любой партии всего лишь человек (не семи пядей во лбу, хотя, конечно, для населения важно, чтобы на этих постах были не только субъективно честные и порядочные люди, но – люди, адекватные времени, его вызовам, надлежащему месту России в глобально-цивилизационном измерении).

Полностью разделяя содержание вышеупомянутого Послания, которое носит широкий, векторно-функциональный характер, начиная от осовременивания демократических институтов и борьбы с коррупцией до осовременивания школ, правоохранительных органов, развития науки и культуры и т. д., тем не менее, по отношению к нему в самом первом, общем и субъективном плане необходимо высказать следующее.

Во-первых, вряд ли является продуктивным «в одном флаконе» давать определения конечной цели модернизации России (статус мировой державы на принципиально новой основе), направления, формы и методы этого процесса со справедливой необходимостью решения текущих задач, обусловленных протекающим ныне мировым экономическим, финансовым кризисом (например, нормализация ситуации в моногородах), частных задач, детерминированных прошлым развитием (например, увеличение инвестиций в инфраструктуру), аналогично – разрешение противоречий, порожденных уже современным развитием России (например, пенсионирование), до вызывающих улыбку (в историческом контексте) решения таких задач, как использование энергосберегающих ламп), и, самое главное, стратегические цели и задачи (например, развитие космических технологий и телекоммуникаций).

Во-вторых, представляется, хотя и безусловно правильным, но в то же время в известном смысле недостаточно структурированным набор приоритетных направлений модернизации (внедрение новейших медицинских, энергетических и информационных технологий, развитие космических и телекоммуникационных систем, радикальное повышение энергоэффективности).

Данная структуризация ключевых, критериальных векторов модернизации, видимо, должна была бы носить несколько иной характер: экономика, социальная сфера, политика (в том числе демократия, государственные институты и т. д.), идеология, менталитет и т. п., статус страны на мировой арене, организационный и иные механизмы реализации, с учетом фактора времени.

В этой связи, исходя из сталинской теории, методологии и практики радикальной модернизации бывшей царской России, продемонстрировавшей свой несомненный успех, позволившей России стать индустриальной державой, взлететь в космос, обеспечить на историческую перспективу свою безопасность на основе атомного оружия и ракетной техники, переустроить и повысить эффективность сельского хозяйства (забыть навсегда про голод, в частности), осуществить культурную революцию в интересах всех и каждого, – предложить к решению такие стратегические задачи, как: вторая индустриализация страны (на новой,

142

инновационной основе), «зеленая революция» в сфере аграрно-промышленного комплекса, ренессанс человеческого капитала. И все это – в интересах России, каждого ее гражданина (не только богатых и сверхбогатых), в интересах всего прогрессивного человечества.

ЕМЕЛЬЯНОВ В.В.

(Нижний Новгород)

ФИЗКУЛЬТУРНИК, ТЫ ЗОДЧИЙ – ЖИЗНИ И БОРЬБЫ

Ты помогаешь находить пропорции Совершеннейшего творения природы – Человека, торжествующего в победе и Сокрушающего в неудаче.

Ты – мастер гармонии.

Ты делаешь нас сильными, ловкими, Статными, исправляешь недостатки, С которым рождаемся.

Ты особенный, необычный зодчий. Твой строительный материал – Человек в движении.

Ты доказал, что вечное движение – Не мечта, не утопия.

Оно существует Вечное движение – это спорт. Ты зодчий.

(Ода спорту. Пьер де Кубертен)

Таковы были надежды на спорт Пьера де Кубертена, который возродил в 1986 году Олимпийское движение. Оправдывает ли эти надежды современный спорт?

Диалектический материализм требует рассматривать весь ход развития физической культуры человека в разные эпохи во взаимной связи. Эти диалектические закономерности делают возможным научно представить поступательное развитие физической культуры и спорта на протяжении всей истории общества. Способ производства материальных благ обусловливает в конечном счете все общественные явления, в частности и развитие физической культуры и спорта. «При разработке любого вопроса общественной жизни «надо не забывать основной исторической связи, смотреть на каждый вопрос с точки зрения того, как явление в истории возникло, какие главные этапы в своем развитии проходило, и с точки зрения развития смотреть, чем данная вещь стала теперь» (В.И. Ленин.

ПСС. Т.39. С.67).

Спортсмены и любители спорта все меньше интересуются историей физической культуры. Они стали меньше знакомиться с формами состязаний, системами физического воспитания, спортивными идеалами и достижениями человечества в различных исторических эпохах. Известный чешский историограф спорта Франтишек Кратки писал: «Практика ожидает всеобъемлющей информации об исчезнувших системах физической культуры, ее структурах и детерминирующих факторах для определения тенденций развития в настоящем и будущем». Дефицит сведений по истории спорта, на наш взгляд, мешает исследовать закономерности физкультурно-спортивной сферы общества. Однако попробуем выявить некоторые общие тенденции и закономерности современной физической культуры и спорта.

143

1.Рассматривая историю спорта в контексте истории общества, можно выделять различные уровни достижений человека в совершенствовании двигательных способностей. Речь идет о целенаправленных и планомерных усилиях, которые предпринимали люди различных эпох в области физической культуры. Это физическое воспитание детей, военная подготовка, гигиенические и лечебные двигательные упражнения, игры и традиционные состязания. Физическая культура постоянно обогащала арсенал своих средств элементами физических упражнений, заимствованных из процессов трудовой и военной деятельности. Она также удовлетворяет потребности общества, связанные с развитием эмоциональной сферы человека, снятием напряжения, развлечением и сохранением энергии.

2.Область физической культуры имеет свои специфические закономерности. В ней действуют две противоположные тенденции дифференциации и интеграции. На нее воздействуют другие сферы общества: техника, военное искусство, политика, право, здравохранение, религия, искусство, местные обычаи и экономические возможности. Эта взаимосвязь имеет статус закономерности.

3.При рассмотрении истории физической культуры чрезвычайно важно подчеркнуть другую закономерность – диалектику взаимосвязи общего и особенного в развитии физической культуры и спорта. Изучение этнических и национальных особенностей физкультурно-спортивной сферы дает представление о тенденциях развития физической культуры человека в целом. Главный предмет анализа представляет всеобщая, универсальная физическая культура человека, которая одновременно является источником и одним из определенных факторов развития физической культуры в национальных рамках. В классовых общественно-экономических формациях такое взаимодействие осуществляется в условиях острой конфронтации. Господствующие нации тормозят либо извращают развитие физической культуры угнетенных народов. В связи с этим нередко институты физической культуры вовлекаются в сферу политических столкновений.

4.Элементы физических упражнений кочуют, как мотивы народных сказок, из одной местности в другую, от одного народа к другим. Особенно это касается подвижных игры и борьбы. Этот диалоговый взаимообмен продуктами физической культуры разных эпох и разных народов также является достаточно общим и повторяющимся, что дает основание говорить о нем как закономерности. В китайских хрониках, относящихся к периоду VIII–IV вв. до н. э. сообщается, что первые ростки физической культуры, получившие развитие в долине Янцзы, появились в начале III тысячелетия до н. э. В 2698 году до н. э. книгу под названием «Кунфу». В этой книге были впервые систематизированы квалифицированные описания распространенных среди народов различных упражнений, лечебные гимнастики, болеутоляющий массаж, ритуальные танцы, исцеляющие от болезни, бесплодия, а также боевые танцы.

5.Новые системы упражнений создаются на основе наследия физической культуры прошлого. Заимствованные элементы приспосабливаются к существующим общественным потребностям и становятся органичной часть складывающегося нового содержания. В принципе физическими упражнениями могут стать самые различные виды человеческой деятельности.

6.Обращает на себя внимание неравномерность развития отдельных видов физической культуры и спорта. Время от времени господствующее положение начинают занимать одни системы движений, виды физической подготовки, состязания, виды спорта, типы занятий по физическому воспитанию, системы тренировок, другие же оттесняются на задний план. Однако опыт продолжает жить, развиваться и подчас проявляется в совершенно иных областях. Другие формы и элементы были забыты на сотни лет, чтобы затем вновь возродиться на более высоком уровне. Мало кто знает, что такие понятия, как тренинг, старт, митинг, матч, гиндикоп, фит, дресс, кентер, кондиция и др. заимствованы из конного спорта.

7.История физической культуры наших дней свидетельствует о том, что будущее может создать такие виды физических упражнений, о которых мы сейчас и не подозреваем. Познание прошедших периодов и настоящего позволяет уяснить единство, равно как и многообразие творческой деятельности человечества в области физической культуры. Таким образом, историческое

144

познание всегда оказывается познанием настоящего и будущего. Будущее физической культуры и спорта будет определяться господствующим идеалом эпохи, той общей системой ценностей, которая обязательно будет определять и контуры развития физической культуры и спорта.

8. Анализ физкультуры и спорта в контексте проблемы общественного идеала дает основание полагать, что физическая культура – это вид подлинной культуры человека, в то время как спорт в его современном виде демонстрирует свою антикультурную сущность. В нем нарастают тенденции коммерциализации, коррупции, криминализации, антигуманности. В таком его качестве спорт уже не является зодчим человеческого тела и зодчим народного здоровья. Творческие потенции человека должны быть нацелены не на спорт, а на физкультуру, которая ставит перед собой задачу физического совершенствования личности и народонаселения. Развитие производительных сил общества зависит не только от уровня развития орудий труда, техники и технологий. В еще большей мере оно зависит от физического совершенствования человека – главной производительной силы общества.

КОРНЕВА Л.С.

(Нижний Новгород)

МОДЕРНИЗАЦИЯ РОССИЙСКОГО ФЕДЕРАЛИЗМА: ПРОБЛЕМЫ УКРУПНЕНИЯ СУБЪЕКТОВ ФЕДЕРАЦИИ

Конституция Российской Федерации определяет Россию как федеративное государство (Ст. 1). Однако следует констатировать, что федеративное устройство государства конституционно закреплено в самых общих чертах, а сама Конституция по этому вопросу не свободна от противоречий и пробелов. В связи с этим активно обсуждается вопрос о необходимости пересмотра конституционной концепции федерализма и формирования наиболее эффективной его модели.

Как показывает анализ научной литературы, модернизация федеративного устройства России представлена различными концепциями, преимущественно в рамках двух альтернативных парадигм – этнической и внеэтнической, которые различаются определением места и роли этнической (национальной) составляющей в государственном строительстве.

Наиболее разработанным в законодательном аспекте и постепенно реализуемым вариантом модернизации федерализма можно считать концепцию укрупнения субъектов федерации на основе объединительных процессов54. Данная концепция выросла на общепризнанных недостатках субъектного состава Российской Федерации: разнообразии ее видов (республики, автономные округа, автономная область, края, области, города федерального значения) и чрезмерном количестве субъектов (изначально их насчитывалось 89). Для преодоления этих издержек в субъектном составе Российской Федерации была предложена идея видовой унификации субъектов и сокращения их количества за счет объединительных процессов. Так, в период с 1 декабря 2005 года по 1 марта 2008 года в результате объединения автономных округов с краями и областями образованы пять новых субъектов федерации с названиями: Пермский край, Красноярский край, Камчатский край, Иркутская область, Забайкальский край. В результате региональной интеграции с федеративной карты России исчезли шесть национально-государственных образований (автономных округов): Коми-Пермяцкий, Таймырский, Эвенкийский, Корякский, Усть-Ордынский Бурятский, Агинский Бурятский. Общее количество субъектов федерации сократилось до 83. В числе кандидатов на воссоединение рассматриваются Архангельская область и Ненецкий автономный округ, Тюменская область и Ханты-Мансийский, Ямало-Ненецкий автономные округа, Магаданская область и Чукотский

54 См.: Федеральный конституционный закон «О порядке принятия в Российскую Федерацию и образования в ее составе нового субъекта Российской Федерации» от 17.12.2001 № 6-ФКЗ.

145

автономный округ, Хабаровский край и Еврейская автономная область. При реализации этих планов автономные образования исчезнут как один из видов национальных субъектов Российской федерации.

Наибольшее количество доводов в пользу объединения носит экономический и административный характер. Соответственно, позитивные последствия объединения видятся в повышении качества управления территориальным развитием, в улучшении социальноэкономической ситуации в «проблемных», «депрессивных» субъектах. Однако сами объединительные процессы содержат серьезные этнические проблемы, которые чаще всего остаются в тени и могут проявляться по-разному и непредсказуемо.

Во-первых, укрупнение субъектов федерации может рассматриваться как один из возможных вариантов построения территориальной федерации путем постепенной нейтрализации национальной государственности. Вновь образуемые субъекты (края, области) не имеют «национального содержания», т. к. этничность «присоединенных» к ним национальных автономий «растворяется» в сформированном субъекте. Не имеют они и «национальной формы», поскольку отсутствует национальная «маркировка» в их названии. Собственно, деэтатизация автономных округов и автономной области заключается в том, что в результате их объединения с территориальным субъектом они не просто теряют статус субъекта федерации, но и лишаются статуса политической автономии; становятся административно-территориальными единицами с особым статусом. Приходится признать, что закон не дает четкого ответа об этой «особенности» в этническом аспекте. Прежде всего, возникает вопрос, предполагает ли этот «особый статус» сохранение «этничности» присоединенной автономии, или она полностью «теряется» («растворяется») во вновь образованном территориальном субъекте федерации? Безусловно, необходимо, чтобы этнические права народов не были нарушены при объединении субъектов федерации. Придание национального статуса обычным административно-территориальным единицам, как это делается в некоторых субъектах федерации, автоматически не решает самой этнической проблемы. Представляется, что для этого следует использовать возможности таких негосударственных форм самоопределения (самоорганизации) этносов как национальное муниципальное образование, национально-культурная автономия, общинные формы самоорганизации коренных малочисленных народов. Однако этот вопрос требует серьезной дополнительной проработки в законодательстве. Речь идет, в первую очередь, о законах, имеющих непосредственное отношение к данному вопросу55, а, так же, об «именных» законах об объединении конкретных субъектов федерации.

Отношение к такому варианту объединительных процессов не однозначное. В республиках видят в них начало масштабной ликвидации всех национальных субъектов федерации путем их поглощения территориальными субъектами. Думается, основания для подобных прогнозов вполне имеются: шести национальных автономий уже нет, обсуждается возможность объединение «главных» национальных субъектов федерации – республик с территориальными субъектами. В частности, не исключается объединение республики Адыгея с Краснодарским краем, республики Алтай – с Алтайским краем. Проектные названия новых субъектов федерации (Краснодарский край, Алтайский край) позволяют говорить о «поглощении» именно республик территориальными субъектами. Естественно, это вызывает протест в республиках, для которых вхождение в территориальный субъект федерации равносильно понижению статуса за счет утраты национальной государственности. Какие бы не давались объяснения данному варианту объединительных

55 Федеральный конституционный закон «О порядке принятия в Российскую Федерацию и образования в ее составе нового субъекта Российской Федерации» от 17.12.2001 № 6-ФКЗ; Федеральные законы: «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» от 06.10. 2003 г. № 131-ФЗ; «О гарантиях прав коренных малочисленных народов Российской Федерации» от 30.04.1999 г. № 82-ФЗ; «О национально - культурной автономии» от 17.06.1996 г. № 74-ФЗ; «Об общих принципах организации общин коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего востока Российской Федерации» от 20.07.2000 № 104-ФЗ.

146

процессов, «проглядывает» их конечная цель – построение территориальной федерации путем сокращения и дальнейшей ликвидации всех национальных субъектов федерации.

Во-вторых, заинтересованными субъектами объединения могут быть не только края, области и автономные округа, но и национальные республики, и тогда объединительные процессы столкнуться с нежелательными проблемами и пойдут совсем в ином направлении. Отметим, что закон не конкретизирует субъекты объединения, определяя процедуру образования в составе Российской Федерации нового субъекта как просто изменение субъектного состава федерации в результате объединения двух и более граничащих между собой субъектов56. Таким образом, допускается объединение субъектов федерации любого из шести видов при условии, что они граничат между собой. Значит, объединяться могут и соседние национальные республики. А теперь представим допускаемую законом ситуацию, когда объединяются в различном сочетании национальные республики Поволжья (Мордовия, Чувашия, Марий Эл, Татарстан, Удмуртия) или Северного Кавказа (Кабардино-Балкарская, Карачаево-Черкесская, Чеченская, Ингушетия, Дагестан) в национальные государства со всеми их претензиями на привилегии и суверенные права. Каких же «национальных монстров» мы получим в результате таких объединений?

В свое время Татарстан и Башкортостан в пику центру, который поставил вопрос об ограничении их суверенитета, заявили о возможном объединении, жертвуя своей «титульной государственностью». В результате мог бы образоваться мощный национальный субъект с исламским фактором. Почему федеральный центр опасается объединения двух и более республик? Казалось бы, укрупнение регионов вписывается в стратегию развития России. Действительно, опасения не безосновательны. Как отметил один из идеологов современного евразийства А. Дугин, при неудачном развитии геополитической ситуации близость южной границы Башкортостана к Северному Казахстану может спровоцировать создание на объединенных территориях мощного плацдарма для формирования тюркско-исламского сепаратизма. Возможная ориентация Татарстана на юг и попытки интеграции с Башкирией, сближение последней с Оренбургской областью являются крайне опасными тенденциями, которым федеральный центр должен помешать во чтобы-то ни стало57. С учетом того, что республики с трудом идут на потерю своей «титульной государственности», не исключено так же их объединение с соседними территориальными субъектами, но уже путем их «поглощения», включения в свой состав. К примеру, объединение республики Калмыкия с небольшой Астраханской областью, республики Коми с Архангельской областью. Понятно, что «конечным продуктом» подобных объединительных процессов будут отнюдь не территориальные субъекты, а более крупные и сильные национальные государства.

Опасность такого варианта объединительных процессов очевидна по этнополитическим последствиям, угрожающим целостности России: усиление национального фактора, крайне нежелательная тенденция национального сепаратизма вновь образовавшихся субъектов. Что же касается объединения территориальных субъектов федерации (краев, областей, городов федерального значения), то оно не создает острых этнических проблем58.

Нельзя не учитывать, что укрупнение субъектов федерации может вызвать ломку всей национальной структуры федеративного устройства. Это обязывает внимательно отнестись к этническим проблемам объединительных процессов, которые могут оказать существенное влияние на стратегию совершенствования всего субъектного состава Российской Федерации. Для этого необходимо определить национальные приоритеты модернизации федерализма, в частности, какую

56Федеральный конституционный закон «О порядке принятия в Российскую Федерацию и образования в ее составе нового субъекта Российской Федерации» от 17.12.2001 г. № 6-ФКЗ. Ст. 1,

ч. 2. Ст. 5, ч. 1.

57Дугин А. Укрепление связей Татарии с Башкирией опасно для России // «Татарская газета». – 2002.

– № 3.

58Предлагается объединение исконно «русских» субъектов Российской Федерации по экономическому и географическому признакам.

147

модель федерации мы хотим увидеть в результате объединения – территориальную федерацию, состоящую из одностатусных субъектов без национальной государственности или еще более ассиметричную этническую федерацию. Только при наличии такой стратегии можно вести разговор о конкретных случаях изменения субъектного состава Российской Федерации. Разумеется, объединение регионов сугубо добровольный процесс, где инициатива должна идти «снизу», от самих регионов. Но, как говорится, «на то и мыши, чтобы кот не дремал». К интеграционным процессам надо быть готовыми и не ждать от них «нежелательных» последствий. Необходимо прогнозирование, мониторинг возможных случаев укрупнения субъектов Федерации, поиск оптимального для российского федерализма варианта.

КОРНЕВА Л.С.

(Нижний Новгород)

ФЕДЕРАЛИЗМ И НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС

Всоветской науке создание субъектов федерации исключительно по национальному принципу объяснялось необходимостью эффективного решения национального вопроса59. Как результат самоопределения народов (наций), субъекты федерации рассматривались национальногосударственными образованиями. Следуя советской традиции, многие авторы и сегодня решают вопрос о «главной миссии» российского федерализма в этническом контексте.

Всвязи с такой постановкой вопроса трудно согласиться с мнением, что в однонациональных (мононациональных, моноэтнических) государствах федерализм не имеет смысла, поскольку в них не может быть национальной проблемы60. Во-первых, представляется спорным ограничивать сферу функционирования национальных проблем только федеративными государствами. Стоит заметить, что в унитарных государствах, особенно в многонациональных, национальный вопрос отнюдь не решается автоматически, требует вмешательства со стороны государства и включенности в государственно-правовое обоснование. Так, Конституция Китая прямым текстом закрепляет унитарное устройство и многонациональность государства: «Китайская Народная Республика является унитарным многонациональным государством, созданным совместно всеми населяющими страну народами»61. При этом, национальный вопрос актуален в унитарном Китае62. Каково же китайское решение национального вопроса? Не отрекаясь от марксистско-ленинской идеологии, китайцы, как всегда, пошли своим путем, опираясь на собственный опыт регулирования национальных отношений, отрицающий национальную государственность и право наций на самоопределение. Для претворения в жизнь своей национальной политики в КНР были созданы

районы национальной автономии для компактно проживающих национальных меньшинств:

59 Национальный вопрос – вопрос о возникновении, функционировании и развитии наций, этнических общностей, совокупность проблем, проявляющихся в процессе внутригосударственного и межгосударственного общения между ними.

61Конституция Китайской Народной Республики. Принята 4 декабря 1982 года. Преамбула / Китайская Народная Республика: Конституция и законодательные акты // Сост. К.А. Егоров; Под ред. Л.М. Гудошникова. – М., 1984.

62Более 90% населения Китая составляют собственно китайцы (ханьцы). Некитайские (неханьские) народы, насчитывающие более 55 национальностей, составляют всего 9% населения. Однако в государстве с миллиардным населением – это свыше 90 миллионов человек, занимающих более половины территории Китая.

148

автономные районы, автономные округа, автономные уезды63. Для малочисленных народов создаются национальные волости, которые, правда, не рассматриваются в качестве формы национальной автономии. Главной особенностью национальной автономии в Китае является то, что она не обладает признаками национальной государственности, а выступает в качестве административной автономии как части унитарного государства. Конечно, создание автономий «смягчает» национальный вопрос, но не исключает этнические конфликты, источниками которых, в частности, являются противоречия между китайцами и монголами, проблема независимости Синьцзян-Уйгурского района, Тибета. Таким образом, пример Китая показывает, что объяснять «неизбежность» федеративного устройства только многонациональным составом государства и необходимостью решения в связи с этим национального вопроса вряд ли оправдано.

Во-вторых, нельзя не учитывать, что федеративные государства в зависимости от национального состава населения, могут быть не только многонациональными, но и мононациональными. К примеру, Германия – классическая мононациональная федерация, национальный состав населения которой характеризуется ярко выраженной однородностью: почти 100% составляют немцы. Однородность национального состава населения Германии нашла отражение в Основном законе, в котором законодатель апеллирует только к немцам, в частности: «… Немецкий народ, исходя из своей конституирующей власти, принял настоящий Основной закон», «Основной закон имеет силу для всего немецкого народа», «Все немцы имеют право…» 64. Несмотря на то, что в Германии проживают малочисленные этнические меньшинства, отличающиеся от немцев в культурном и языковом отношении, полиэтничность немецкого государства никак не фиксируется конституционным законодательством65. В Основном законе Германии отсутствуют всякие упоминания об этнических меньшинствах, разве что отмечается некоторая культурная самобытность субъектов федерации (земель), образованных по территориальному принципу. Хотелось бы заметить, что эти «культурные особенности» совсем не политизированы66. Видимо, «культурное самоопределение» вполне устраивает меньшинства и их нисколько не ущемляет «свободное самоопределение немцев во всех землях»67. Более того, статус федеральных земель, где проживают в основном немцы, не является источником опасности для немецкого федерализма, а малочисленные этносы не создают никакого конфликтного потенциала. Если на общегосударственном уровне вопросы правового статуса меньшинств не нашли отражение, то определенные положения в отношении признания этих групп населения имеются на уровне конституций ряда федеральных земель. Можно сказать, что решение этнокультурных вопросов перенесено с федерального на регионально-этнический уровень, тем самым приближено к территориям проживания этнических меньшинств. Если и возникают национальные конфликты в современной Германии, то они не

63Конституция Китайской Народной Республики. Принята 4 декабря 1982 года. Ст.112–122 / Китайская Народная Республика: Конституция и законодательные акты // Сост. К.А. Егоров; Под ред. Л.М. Гудошникова. – М., 1984.

64Основной закон Федеративной Республики Германия от 23 мая 1949 г. (с последующими изменениями и дополнениями до 20 октября 1997 г.) Преамбула. Ст. 8, 9, 33 ч.1,2. // Конституция зарубежных государств: Учебное пособие / Сост. В.В.Маклаков. – 4 изд., перераб. и доп. – М.:

Волтерс Клувер. - 2003. – С.101–160.

65Энические меньшинства составляют всего 0,2 % населения Германии (датчане, голландцы, цыгане, баварцы, франки, швабы и другие).

66К примеру, основу населения федеральной земли Бавария составляют три народности - баварцы, франки и швабы, культурная самобытность которых выражается в ярко выраженном диалекте, в обычаях и традициях, даже в национальных костюмах, которые жители носят с большим достоинством не только в праздники, но и в повседневной жизни. Баварцы также гордятся своей историей.

67Основной закон Федеративной Республики Германия от 23 мая 1949 г. (с последующими изменениями и дополнениями до 20 октября 1997 г.) Преамбула // Конституция зарубежных государств:Учебное пособие / Сост. В.В. Маклаков. – 4- е изд., перераб. и доп. – М.: Волтерс Клувер,

2003. С.101–160.

149

являются изначально «внутренними», а связаны с проблемой иммигрантов и решаются технологиями государственного территориального управления.

Разумеется, национальный вопрос в многонациональном федеративном государстве, каким является Россия, представляет собой нечто большее и более сложное, чем в однонациональном федеративном государстве или многонациональном унитарном государстве. Российский федерализм остается средством выражения и защиты национальных интересов, но исключительно этим он не может быть ограничен. Сведение всего многообразия федеративных отношений только к национальным отношениям вряд ли оправдано. Если в Советской России связь федерализма с национальным вопросом все-таки имела объяснимые причины объективного и субъективного характера, в частности, обусловленные необходимостью остановить распад прошлой империи и одновременно направить энергию «национальных окраин» в русло социалистической революции, то вряд ли целесообразно акцентировать этот аспект применительно к постсоветскому федерализму, тем более в условиях построения правового государства и расширения прав и свобод личности. Не случайно в научной литературе высказывается мнение, что федерация не должна решать исключительно национальный вопрос; она не только и не столько для этого создается68. Думается, что сведение федералистской парадигмы только к национальной составляющей (этнической компоненте) сегодня представляется устаревшим. Так А. Захаров, отдавая должное связи федерализма с национальным вопросом, предлагает более широкую трактовку федерализма в контексте прав личности, а не только наций, этносов. Теория федерализма, как считает автор, адресована в первую очередь свободной и самоопределяющейся личности и только потом – нации, этносу. Поэтому в центре внимания должны быть проблемы самоорганизации и гармоничного взаимодействия автономных индивидов, и лишь затем – состоящих из них человеческих коллективов69. Преувеличение значимости этничности в государственном устройстве неизбежно отодвигает личность в современных условиях на второй план.

Таким образом, этнический аспект федерализма, несомненно, заслуживает внимания как инструмент урегулирования межэтнических отношений, как условие достижения стабильности в условиях многонационального общества, но не как способ решения национального вопроса в контексте исключительно этнического федерализма, основанного на отождествлении федерализма и этнической государственности. Кроме того, привнесенный в федерализм национальный вопрос снижает иммунитет государства и повышает опасность его развала. Этнический федерализм – отнюдь не панацея для решения национального вопроса, а фактор, провоцирующий национализм и сепаратизм.

ТАБАКОВ В.И.

(Нижний Новгород)

К ПАРАДОКСУ «ЛЖЕЦ»

Если кто-то говорит «я – лжец», он говорит правду или ложь? Ведь если он говорит правду, то получается, что он лжец, а лжец не может говорить правду (по определению). А если говорит ложь, то получается, что он правдец, но правдец тоже не может говорить ложь (по определению).

Почему получается такое противоречие и как его решить?

Получается потому, что в этом суждении непосредственно не видно, что говорить ложь (= заведомую истину выдавать за ошибку, а заведомую ошибку – за истину) «беспредметно»

68Дмитриев Ю.А. Проблемы развития Российского федерализма / Ю.А. Дмитриев // Аналитический вестник Государственной Думы. – 2001. – Вып. 33.

69Захаров А. Унитарная федерация. Пять этюдов о российском федерализме / А.Захаров. – М.:

Московская школа политических исследований. – 2008. – С. 93.

150