kalmykov_aa_kokhanova_la_internetzhurnalistika_teoreticheski

Глава 5. Теория коммуникаций в журналистике

бы из-за увеличения рейтинга страницы, т. е. накручивания счетчика посещений.

Ролан Барт использовал семиотические и структуралистские подходы при анализе СМИ и популярной культуры, понимаемых им в качестве «современных мифов» или «фрагментов идеологии». Мы бы здесь сказали: «мифологем» и «идеологем», то есть определенных эпистемологических организмов. Миф, в понимании Барта, представляет собой коммуникативную систему, некоторое сообщение. Кроме того, это форма, способ обозначения. Барт различает знак, означающее и означаемое, объединенные в знаке. Это соотношение соединяет разнопорядковые объекты, а потому представляет собой не равенство, но эквивалентность. При этом миф формируется на основе уже ранее существующей семиологической цепочки — как вторичная семиологическая система. То, что в первичной системе было знаком, во вторичной становится означающим. Р. Барт вводит понятия денотации (первый уровень означивания) и коннотации (второй уровень): буквального и подразумеваемого значения знака. При денотации означающее находится со своим означаемым в отношении системной обусловленности и релевантности, при коннотации — привносятся подразумеваемые смыслы.

Р.Барт полагает, что миф создается из материала, «уже обработанного с целью определенной коммуникации, так как

влюбых материалах мифа, образных или графических, уже предполагается их понимание как знаков, следовательно, о них можно рассуждать независимо от их вещественной основы. Эта основа не совсем безразлична: зрительный образ императивнее письма, свое значение он внушает сразу целиком, без разложения на дробные элементы».

Р.Барт выделяет такое свойство мифа, как адресность, вероятно, именно из-за того, что предметом его рассмотрения была продукция СМИ: «В мифическом понятии заключа-

151

Интернет-журналистика. Теоретические основы

ется лишь смутное знание, образуемое из неопределенно рыхлых ассоциаций. Основополагающая черта мифического понятия его адресность, оно должно затронуть какую-то ниточку души, оно точно соответствует функции, оно обладает строгой ориентированностью».

По нашему мнению, культурная и коммуникативная роль мифа этим утверждением значительно принижается. В этом плане нам ближе позиция отечественного философа А. Лосева16, фактически приравнявшего по статусу миф другим формам реальности. Тем не менее фундаментальные разработки современного медиа-ориентированного мифотворчества, осуществленные Р. Бартом, дают обширную методологическую базу для исследования мифологических компонентов, порождаемых глобальным коммуникативным пространством. Впрочем, и само коммуникативное пространство можно рассматривать как коллективную галлюцинацию (метафора Гиббсона) и как современный мегамиф.

С точки зрения Умберто Эко, семиотика считает все явления культуры феноменами коммуникации и рассматривает их как знаковые системы. Именно в ней совершается переход от мира сигнала к миру смысла. У. Эко определяет код как систему, устанавливающую репертуар символов и правила их сочетания. Означающее у У. Эко становится смыслопорождающей формой. «Структура — это модель, выстроенная с помощью некоторых упрощающих операций, которые позволяют рассматривать явление с одной-единственной точки зрения»17. В момент достижения адресата сообщение «пусто», затем человек «высвечивает» смыслопорождающий механизм фундаментальными кодами, при этом начинают опознавать-

16Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М., 1991.

17Эко У. Отсутствующая структура: Введение в семиологию. СПб.: Петрополис, 1998.

152

Глава 5. Теория коммуникаций в журналистике

ся денотативные значения, сообщение наполняется смыслом. Изменения обстоятельств принятия сообщения порождают новые смыслы. Для У. Эко предложить код значит выдвинуть гипотезу о его существовании и представить, что из этого получится, с этого начинается семиологическое исследование. Предложенный код выделяет определенные значения, но затем он сопоставляется с другими кодами, лексикодами и подлексикодами для того, чтобы убедиться в том, что все коннотативные возможности исчерпаны.

Главный методологический тезис У. Эко — отрицание онтологической сущности структуры, поэтому отсутствующая структура не может рассматриваться как объективная цель исследования, но может быть рабочим инструментом исследования. Описать структуры — значит выявить коды на уровне феноменов коммуникации.

Процессуальность коммуникаций

Следующим этапом развития исследований коммуникативных моделей, по мнению У. Эко, будет обращение к проблеме процессуальности коммуникаций, в которой заложены историчность форм коммуникаций и процессуальность смысла.

Процессуальность коммуникации означает недопустимость их изучения в качестве некоторых статичных данностей, что наводит на мысль о возможности использования для их описания машинных (медиа — машина коммуникаций) и органических (коммуникация как организм) моделей. Эти аспекты особенно актуализируются в глобальном информационно-коммуникативном пространстве. Говоря о нем, У. Эко констатирует один из парадоксов антимонополистской природы сети: «Контролировать технологию не значит контролировать информационные потоки». При

153

Интернет-журналистика. Теоретические основы

этом У. Эко предупреждает: «Уже наблюдается расщепление человечества на два больших класса: тех, кто смотрит только телевидение, т. е. получает готовые образы и готовое суждение о мире, без права критического отбора получаемой информации, и тех, кто смотрит на экран компьютера, то есть тех, кто способен отбирать и обрабатывать информацию <...>. Тема для фантаста! Будущий век, в котором пролетарское большинство пользуется только зрительной коммуникацией, а планируется эта коммуникация компьютерной литературной элитой». Для предотвращения такого сценария им разработан проект «Мультимедийная Аркада», направленный на максимальную демократизацию сетевых технологий.

Ж. Бодрийяр и постмодернисты

Теорию Ж. Бодрийяра можно отнести к постмодернистскому направлению философской мысли, в русле которого также находятся Ж. Деррида, Ж. Делёз, Ж.Ф. Лиотар, Ф. Гваттари, М. Серр, Р. Рорти, М. Фуко и многие другие. Водораздел между постмодернизмом и модернизмом заключается в том, что в модернистских теориях изучение влияния средств коммуникации сводилось к проблемам мимесиса (подражания), представления (изображения), идеологии и субъективности. При этом подразумевается, что в основе означаемого лежит мимесис трансцендентного и поэтому устойчивого первооб- раза-первосмысла — трансцендентального означаемого.

Отечественный исследователь постмодернизма И. Ильин пишет:

...постмодернистская мысль пришла к заключению, что все, принимаемое за действительность, на самом деле не что иное, как представление о ней, зависящее к тому же от точки зрения, которую выбирает наблюдатель и сме-

154

Глава 5. Теория коммуникаций в журналистике

на которой ведет к кардинальному изменению самого представления. Таким образом, восприятие человека объявляется обреченным на „мультиперспективизм": на постоянно и калейдоскопически меняющийся ряд ракурсов действительности, в своем мелькании не дающих возможность познать ее сущность18.

Впрочем, подобный методологический подход позволяет Ж. Бодрийяру уйти от чисто герменевтических проблем искажения и представления смысла текстов как незначимых. В его теории образы реальности и сама реальность не имеют различного онтологического статуса (причем независимо, что имеется в виду: реальность социальных отношений или реальность эмпирического пространства), т. е. не существует различия между имиджем и реальностью. Этим, вместе с М. Фуко, Ж. Бодрийяр фактически отказывается от различения как базового метода познания и вводит понятие симулякра — видимости. Этим же Ж. Бодрийяр в полном согласии с Ж.Ф. Лиотаром и Ф. Гваттари отказывается от самого понятия истины. Значение чего-либо определяется в коллапсе, «взрыве». Достаточно автономные области реальности радикально трансформируются, проникают друг в друга и взрывают принятые ранее границы и различия.

Постмодернистская картина мира и в самом деле похожа на ту реальность, в которую погружается пользователь, с той лишь разницей, что деятельность в Интернете сводится к созданию условий деятельности, т. е. реальности. Эта реальность виртуальна, поскольку порождаема активностью ее творца — пользователя. Именно это обстоятельство обеспечивает ей онтологический статус и преодолевает тупиковый тезис постмодернизма об отсутствии истины.

18 Ильин И.П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм М., 1996. С. 230.

155

Интернет-журналистика. Теоретические основы

Объяснение испытываемого западной мыслью «страха и трепета» перед открывшимися виртуальными реальностями можно попытаться найти, воспользовавшись выявленным М. Маклюэном противоречием между визуальным и аудитактильными способами восприятия реальностей. Интернет не поддается визуализации, это аудиотактильная машина, возможно, даже преимущественно тактильная, и потому остается для визуалистов, вскормленных печатной культурой, нереальной. Все это, безусловно, нужно учитывать при определении политики современных СМИ.

Отечественная школа философии языка

В отечественной школе философии языка (А.Ф. Лосев, С.Н. Булгаков, П.А. Флоренский и др.) доказывалась интегративная функция коммуникации, а язык рассматривался как специфическая среда, передающая совокупный опыт человечества. При этом само по себе речевое общение, а не просто прямое отражение действительности, так как действительность в нем интерпретируется и понимается, делает возможным коммуникацию. Для реализации коммуникации, по А.Ф. Лосеву, необходимо полное взаимное понимание, взаимное и сознательное намеренное сочувствие. При этом слово, как отмечал А.Ф. Лосев, — это «стихия разумного общения живых существ в свете смысла и умной гармонии.»19. С помощью слова человек, «микрокосм», становится интегральной частью мира, «макрокосма». «Без слова и имени человек – вечный узник самого себя».

Как бы полемизируя с появившейся в будущем у Ж. Бодрийяра концепцией пустотного симулякра, С.Н. Булгаков подчеркивал, что словами, лишенными значения, ничего нель-

19 Лосев А.Ф. Философия имени. М., 1990.

156

Глава 5. Теория коммуникаций в журналистике

зя высказать, и их употребление возможно только потому, что каждое слово содержит идею и смысл. Однако «слово-мысль никогда не может быть показано в своем чистом виде, потому что все слова оформлены и вовлечены в организм речи»20.

С другой стороны, будучи символом, слово подлежит основной формуле символа: оно — больше себя самого. И притом больше двояко: будучи самим собою, оно вместе с тем есть и субъект познания и объект познания. С.Н. Булгаков полагал, что мы не творим язык, но творим «из него», а П.А. Флоренский, различая сущность и проявление языка, утверждал, что язык в своей сущности является вселенским, в своем явлении — индивидуальным: «Два устоя языка взаимно поддерживают друг друга, и устранением одной из противодействующих сил опрокидывается и другая. Язык возможен лишь их борьбою, осуществляясь как подвижное равновесие начал движения и неподвижности»21. А.Ф. Лосев представлял эту дуалистичность слова посредством категорий тождественности (самотождественности) и отличимости: «Слово... с одной стороны, везде тождественно, и, с другой стороны, оно везде различное. Только благодаря этой живой диалектике тождества и различия слов или грамматических категорий, только благодаря этой живой диалектике сущности и явления в области семантики и возможно общение между людьми, возможно сообщение о предметах и явлениях»22. Таким образом, каждое послание, сообщение становится личностно окрашенной интерпретацией действительности.

Легко видеть, что идеи русских философов относительно роли коммуникации, языка, слова и текста во многом предвосхитили последующие разработки постструктуралистов

20Булгаков С.Н. Философия имени. М., 1997.

21Флоренский П.А. Имена.

22Лосев А.Ф. Имя: Сочинения и переводы.

157

Интернет-журналистика. Теоретические основы

и постмодернистов. Необходимо отметить также, что «философия имени» исследовала в основном речевое общение, т. е. в рамках живого человеческого языка. Откуда возникает вопрос: насколько эти представления могут быть экстраполированы на машинные языки программирования и насколько слово в формате веб-страницы остается одновременно вселенским и индивидуальным в живой реальности?

Учебные задания и кейсы

Описание ситуации: Успешный журналист Петров работает в одном достаточно популярном издании. Его сфера компетентности: расследовательская журналистика. В своих публикациях он вполне следовал редакционной политике, что до поры до времени вполне устраивало главного редактора, который справедливо считал, что материалы этого журналиста поднимают рейтинг издания. Однако скоро выясняется, что Петров одновременно ведет свой блог, под псевдонимом, в котором позволяет себе не только критиковать редакционную политику издания, но и обнародовать факты, которые не были опубликованы в издании. Его блог быстро набирает популярность, охватывая, в том числе аудиторию самого издания, а также его сотрудников. Главный редактор попытался потребовать от Петрова изменить свою позицию в блоге, угрожая увольнением. Однако Петров заявил, что никто не имеет права указывать ему, что писать в личном блоге. Что касается публикаций в издании, то к нему по этому поводу никогда не было претензий. Он всегда соблюдал все правила и всегда учитывал пожелания руководства. Главный редактор оказался в сложном положении. Уволить журналиста это не только лишиться талантливого сотрудника, но, и рисковать тем, что Петров перестанет писать под псевдонимом и раскроет в блоге истинную причину его увольнения из редакции.

158

Глава 5. Теория коммуникаций в журналистике

Задача.

1.Чья позиция в данном конфликте Вам представляется более правомерной с профессиональной и человеческой точки зрения?

2.Возможно ли компромиссное решение?

3.Возможно ли решение, которое сохранит статус-кво участников?

4.Какой ущерб понесут участники конфликта в случае, если решение найдено не будет?

159

ГЛАВА 6. ВИРТУАЛЬНЫЙ ЭЙКОС МЕДИА

ГРАФ

эйкос

сми – генератор реальности

ризома – медиа

виртуальная реальность

психоинформационная модель эйкоса

160