kalmykov_aa_kokhanova_la_internetzhurnalistika_teoreticheski

Глава 6. Виртуальный эйкос медиа

отличалось от отношения к нему тех, кто не имел возможности увидеть все своими глазами: как соотечественников, так и иностранцев. Это еще раз доказало тот факт, что буквальная правда есть утонченная форма лжи, а калькирование с помощью стационарных камер CNN — форма симуляции.

Все это свидетельствует о появлении у цивилизации новых системных качеств, действующей моделью которых является глобальное коммуникативное пространство. Очевидно, что эти свойства можно приписать и современной журналистике. Влияние их распространяется на эйкос, включающий сферу социальных отношений в целом и формирующий новые культурные коды, непосредственно участвующий в производственной, политической и экономической сферах жизни.

Виртуальная реальность

На первый взгляд понятия «эйкос» и «виртуальная реальность»6 синонимичны. Однако если виртуальная реальность включает в себя представление о самом себе в мире (самообраз) как о субъекте, то эйкос, являясь вещным миром, включает самообраз в качестве вещи, т. е. в качестве объекта. Методологически это позволяет разделить репрезентацию реальности (эйкос) и саму реальность (виртуальная реальность).

6 Латинское слово virtus означает «доблесть, необычное качество» и в античной­ литературе употребляется для обозначения боевой доблести. В средневековой литературе для обозначения актуальной силы, мощи. В санскрите глагол vrtti означает мгновенную беспрепятственную актуализацию психического акта в психике йогина. В старославянском глагол «верьти» означает «кипеть, бурлить», имея в виду, в частности, кипение родника. Корень vrt обозначает событие творимое, порождаемое сейчас, в данный момент чьей-то активностью: воина ли, йогина ли, воды ли (Носов Н.А. Виртуальная психология. М., 2000. С. 16).

171

Интернет-журналистика. Теоретические основы

В манифесте виртуалистики виртуальная реальность определяется следующим образом (конспективно):

Мир виртуален. Виртуальная реальность независимо от ее „природы" (физическая, психологическая, социальная, биологическая, техническая и пр.) имеет следующие свойства: порожденность, актуальность, автономность, интерактивность. Порождающая реальность называется константной реальностью. Виртуальность и константность образуют категориальную оппозицию, т. е. являются философскими категориями. Виртуальная реальность может породить виртуальную реальность следующего уровня, став относительно нее константной реальностью. Неверно понимать виртуальность как нереальность. Поскольку отношения между виртуальной и константной реальностью относительны, а существовать реальностей в их взаимопорождении и свертывании может неограниченное количество, то вопрос о первичной и истинной реальности в виртуалистике снимается. Это положение виртуалистики именуется „полионтологизм" — существует много онтологически однозначных реальностей7.

Признание виртуальности как особой философской категории, равной по значению категориям пространства, времени, вещества, энергии, информации и т. п., ставит задачу описания его не только как формы психологического отражения, но и как сущности, которую можно обнаружить вне психики. Один из путей объективации виртуала открывается при попытках связать это понятие с понятием «коммуникация», на

7 Носов Н.А. Манифест виртуалистики. М., 2001.

172

Глава 6. Виртуальный эйкос медиа

что указывает ряд сходных черт8, среди которых следует упомянуть понимание виртуальности как бытия в со-бытии, то есть бытия в процессе коммуникации с кем-то или с чем-то.

Можно полагать — виртуал есть коммуникатор, обеспечивающий рождение новых связей, в результате которого происходит трансформация реальности, т. е. структурирование эйкоса, а виртуальная реальность есть мир активных коммуникаций, событийность. Виртуалистика открывает целый спектр новых задач, имеющих как теоретическое, так и практическое значение для журналистики.

Среди них можно выделить:

—отношение коммуникации/виртуала и информации, и знания;

—проблема коммуникации смыслов через журналистскую продукцию, виртуальные механизмы процессов осмысления;

—оценка виртуальных характеристик коммуникационных сред, порождаемых журналистской деятельностью как в Интернете, так и в СМК в целом;

—разработка общих способов описания и исследования виртуальных/коммуникативных реальностей, технологии их порождения, поддержки, трансформации, уничтожения;

—оценка влияния на индивидуальную психику тех или иных виртуальных/коммуникативных технологий; проблема психологических загрязнений и психологической безопасности;

8 Подробнее см.: Калмыков А.А. о виртуалистической природе коммуникации // Философские науки. M., 2007. № 8. С. 76–88; Он же. Коммуникатология и виртуалистика: опыт построения социальной онтологии // Вестник РГГУ. М., 2008. № 1/08. С. 36–49.

173

Интернет-журналистика. Теоретические основы

— оценка влияния виртуальной и информационной деятельности человека на окружающий мир — социум, биоту, физическую реальность. Здесь — новый аспект экологии, точнее, экологии коммуникативных пространств.

Среди виртуальных реальностей можно отдельно выделить коммуникативную реальность, порождаемую действием социально— коммуникативных технологий. При этом коммуникативное пространство выступает в роли экрана репрезентации индивидуальных и массовых эйкосов.

Коммуникативная реальность имеет все признаки виртуальной реальности, т. е. она является порожденной, актуальной, автономной, интерактивной. Она способна порождать коммуникативные реальности следующего уровня и может как виртуализироваться, так и девиртуализироваться. Коммуникативная реальность является виртуальной реальностью для той, которая ее породила. Следовательно, именно реальность подобий объектов детерминирует реальность самих объектов, а не наоборот. Отсюда ряд специфических методологических проблем, в частности вопрос о принципиальной невозможности реконструкции, т. е. восстановления оригинала из его копии.

Реконструкция может привести лишь к актуализации произвольного означения, т. е. породить симулякр симулякра.

Чтобы не потеряться в симулятивной «дурной бесконечности», остановимся на том, что будем рассматривать симулякр не как данность, а как теоретический конструкт, с помощью которого можно лучше рассмотреть некоторые особенности современных коммуникаций.

На возможность такого подхода указывает следующее: во-первых, существует связь между виртуальной реальностью, коммуникативным пространством, виртуальным эйкосом,

174

Глава 6. Виртуальный эйкос медиа

коммуникативной реальностью, разрабатываются способы их объективации, что разрешает рассматривать эти объекты как предметы отраслей научного знания; во-вторых, в формировании коммуникативной реальности участвует активность человека и человеческого сообщества. Реальности со-творя- ются такими, какими мы хотим их видеть. В этом процессе, конечно, участвует трансценденция, которая и является абсолютным центром, но лишь в той степени, в которой возможна ее референция человеком; в-третьих, фокус внимания научного знания в связи с развитием проекта информационного общества перемещается от промышленного производства (здесь «промышление» — перевод человеческой мысли в плоть, воплощение мысли) к самому человеку, а точнее, к его Личности, которая и творит свои виртуальные реальности. Качество этих реальностей зависит от качества самообраза личности, следовательно, на первый план выходит уже проблема психоэтики, которую можно обозначить как проблему экологии помыслов. Необходимо добавить, что сам термин «психоэтика» был предложен Н.А. Носовым (2001) в контексте разработок по виртуалистике. Сегодня, когда актуальным становится вопрос о цензурировании журналистских произведений, поднимаемый не только публикой, но и самими журналистами, осознание психоэтических норм является, на наш взгляд, наиболее адекватным выходом. Помышление

изамысел журналиста становятся более важными, чем собственно высказывание. Поэтому и институт цензуры вряд ли необходим. Он и невозможен в связи с появлением Интернета, который не только технически не поддается контролю, но

исводит расстояние между замыслом и его воплощением как во временном, так и в пространственном плане, к нулю.

Психоэтика непривычна для западной ментальности. Как отмечает М. Маклюэн в «Галактике Гуттенберга», в письменном обществе соотнесенность видения и поведения откры-

175

Интернет-журналистика. Теоретические основы

вает индивиду возможность ухода в себя за счет отчуждения визуализированного с помощью письма Слова от породившей его Мысли. Иначе дело обстоит в устном обществе, где внутренняя вербализация является эффективным социальным действием. Эта внутренняя вербализация и есть работа психоэтики, она действительно вполне понятна для человека восточно-христианской (православной) культуры, в то время как для Запада эта идея не столь прозрачна и приемлема. Поскольку, по М. Маклюэну, современный социальный мир — «электронная деревня» возвращает человечество в дописьменное «слуховое» общество, цивилизация обязана будет привыкать к «гигиене» помыслов, т. е. к психоэтике. В первых рядах здесь должны быть, конечно, журналисты и политики, иначе говоря, публичные делатели; в-четвертых, концепция полионтологичности позволяет исследовать каждую отдельно взятую реальность, учитывая конкретные условия ее существования. Это препятствует размыванию границ и бесконечному произвольному редуцированию одного к другому, что так характерно для постмодернизма. Можно сказать, что концепция полионтологичности — это современная форма бритвы Оккама; в-пятых, инструментом, с помощью которого со-творяются реальности Личностью, является коммуникация. Коммуникативное пространство Личности — это продукт отражения в Эйкос ее самообраза, возникающего в результате формирования-взаимодействия с Эйкосом. Коммуникативное пространство в целом — это не сумма, а сложная система личностных коммуникативных пространств, каждый из которых уникален и замкнут и вместе с тем подобен всем остальным и открыт.

Отсюда могут быть определены условия эффективной коммуникации, такой, при которой происходит развитие личности и расширение личностного коммуникативного пространства. Эффективность коммуникации зависит от сле-

176

Глава 6. Виртуальный эйкос медиа

дующих условий: степень виртуализации события коммуникации; степень активности субъекта коммуникации; психоэтические качества коммуникатора; степень определенности (конкретизации) процесса коммуникации; степень системного подобия коммуникации личностному коммуникативному пространству; жизнеспособность порождаемых коммуникацией эйкосов.

При соблюдении этих условий коммуникация запускает цепную реакцию изменения структуры как личностного, так и интегрированного коммуникативного пространства в направлении ее усложнения и совершенствования, при несоблюдении – коммуникация либо не происходит, либо приводит к деградации-упрощению и того и другого.

Итак, образ реальности порождаем и, следовательно, виртуален, т. е. событиен, а событие есть не что иное, как акт совместного бытия с окружающим миром.

Модель актуализации события

Чтобы это совместное бытие реально происходило, чтобы человек не погружался в мир своих иллюзий и фантазий, необходима привязка или соотнесение психологического «про- странства—времени» (внутренний психологический мир) с «пространством—временем» реальности.

Поскольку и внешний обитаемый мир, и, соответственно, внутренний психический мир есть продукт психической активности, и тот и другой являются субстатами, т. е. отношения между мирами должны отвечать принципам гармоничного целого (по В.А. Ганзену), а именно: повторяемости, соподчиненности, уравновешенности, со-размерности9.

9 Ганзен В.А. Системные описания в психологии. Л., 1984.

177

Интернет-журналистика. Теоретические основы

Только в этом случае миры можно будет признать адекватными друг другу.

Подобная адекватность (привязка) может быть достигнута с помощью фиксации «здесь и сейчас», но выполнение этой операции требует известных усилий. Человеку нужно ответить себе, «где» он на самом деле находится (пространство), что для него значит «сейчас» (время), в конечном счете, в каком со-бытии он участвует (энергия и информация) и кем он сам себя при этом видит (субстат, самообраз). (Рис. 1.)

Рисунок 1. Модель актуализации события

Это и есть актуализация. Помощь в ее осуществлении в ситуации усложняющегося и убегающего от реальности мира могут предоставлять СМИ, обеспечивая со-бытийствование человека с миром, его причастность к происходящему.

178

Глава 6. Виртуальный эйкос медиа

Данный тезис можно обозначить как эколого-психоло- гическое оправдание существования средств массовой информации, т. е. медиадицею (оправдание медиа). Отметим, что в связи с многочисленной критикой медиа как со стороны философской и научной общественности, так и со стороны представителей аудитории, оправдание медиа становится все более актуальным.

Психоинформационня модель эйкоса

Сущностное отличие иллюзорной (ложной) реальности от виртуальной заключается в следующем: во-первых, иллюзорная реальность — есть продукт измененного сознания, работающего с внутренними телесными чувственными импульсам, и это – низшая реальность или, точнее, ирреальность. Психологическая виртуальная реальность – это форма актуализации реальности, а иногда и высшей реальности; во-вто- рых, иллюзорная реальность обедняет личность и в конечном счете ведет к ее разрушению. Опыт существования в виртуальной реальности, напротив, обогащает личность новыми образами, эмоциями, знаниями; в-третьих (экологический аспект), иллюзорная реальность разрушает эйкос, наполняя жизненное пространство человека химерами, в то время как виртуальная реальность расширяет жизненное пространство и усложняет его.

Виртуальная реальность способствует освоению новых психологических территорий.

К сожалению, в современных медиатехнологиях почти сознательно делается упор на погружение аудитории именно в иллюзорную реальность, в том числе и с применением суггестивных и манипулятивных методов, что вполне можно считать проявлением психологической агрессии по отношению к

179

Интернет-журналистика. Теоретические основы

своей аудитории. Эффект усиливается еще и тем, что аудитория, как правило, добровольно погружается в искусственные реальности, так как там можно легко испытать новые, яркие и в целом положительные ощущения, т. е. эйфорию. Легкость освоения иллюзорных миров контрастирует со сложностью реального со-бытия с самим собой и миром. Последнее приводит к виртуализации иллюзорной реальности, замещению целостно-личностного плана бытия фрагментарно-личност- ным упрощениям внешнего и внутреннего мира, деградации.

Так, например, возникают виртуальные реальности алкоголизма и наркомании10. Тот же механизм порождает и клубы фанатов, и религиозные секты. Необходимо отметить, что прогресс коммуникативных технологий вооружает иллюзионистов, как тех, кто использует их для манипуляции другими, так и тех, кто сам не прочь погрузиться в иллюзорные миры.

Поскольку находясь внутри психики (как системы) нет никакого способа различить навязываемый или предлагаемый кем-то иллюзорный мир, то критерий реальности необходимо искать вне ее. Таким критерием является продуктивная деятельность, которая изменяет как внутренний мир человека, так и внешний мир, авторизуя его.

Таким образом, психоэтика журналиста предполагает отказ от механического воспроизводства современных социальных и психологических технологий (иллюзионизма) и привнесение в процесс образотворчества событий и реальностей своей личностной непредвзятой позиции, своего самообраза, вступающего в диалоговые субъект-субъектные отношения с реальностью.

В рамках рассматриваемого подхода была разработана системная психоинформационная модель эйкоса, позволившая

10 Носов Н.А. Параллельные миры: Виртуальная психология алкоголизма. М., 1996.

180