2.2. Криминальный третейский суд экономического профиля

С весьма серьезными оговорками к третейско-судебной форме урегулирования экономических споров в современной России можно отнести и криминальный третейский суд, разрешающий споры экономического профиля. По мнению автора настоящей работы, современному российскому юристу-профессионалу, в своей деятельности в той или иной степени связанному с экономикой, попросту необходимы знания и об этой - теневой - сфере общественной жизни России. Необходимость здесь объективно обусловлена требованием знания юристами реальной жизни, а не только той, "которая должна быть по закону". Во всяком случае знания юриста-профессионала об экономическом правосудии в сегодняшней России без такого его сегмента, как криминальный третейский суд экономического профиля, будут заведомо неполными. В то же время сразу же должно стать ясным: ни о какой апологетике преступной среды речи не идет и идти не может по определению.

Являясь частью теневого, преступного мира, криминальные третейские суды - отнюдь не локальное, непреходящее явление. В периодической печати верно отмечается, что мы имеем дело с принципиально новым явлением - не только и не столько просто с теневой экономикой, а с параллельным миром, в котором наводят порядок и берут на себя важные государственные функции персонажи с сомнительным прошлым и настоящим; а в качестве примера приводится следующее: "То питерское преступное сообщество возьмет и учредит параллельную судебную систему со всеми ее формальными атрибутами..." <*>. Организационные формы нелегального третейского судоустройства - самые различные, в том числе они есть и в структуре преступных группировок, осуществляющих так называемое "крышевание" легального бизнеса. В специальной юридической литературе <**> в числе услуг, которые опекаемая фирма или лицо получают от "крыши", наряду с защитой от притязаний (вымогательств, нападений и пр.) других ОПГ, обеспечением личной безопасности, противодействием конкурентам фирмы и взысканием долгов с просрочивших должников называется и улаживание споров с партнерами.

--------------------------------

<*> Известия. 2001. 21 июня.

<**> См.: Скобликов П. Экономика и рэкет: Отечественные особенности // Хозяйство и право. 1998. N 10. С. 41.

Необходимо отметить: криминальному третейскому суду, как определенной организационной структуре уголовной среды, пожалуй, столько же лет, сколько лет самой организационно-структурированной преступности. (И наверное, столько же лет, сколько обычным, легальным третейским судам.) Явление это - т.е. функционирование криминальных судов - безусловно, отрицательный факт для любой общественно-экономической формации, государства любого вида, любой формы правления и любого типа. Но оно - это явление - существует объективно, существовало раньше и, видимо, будет существовать какое-то время в будущем. Как продукт преступного мира, криминальный суд - объект борьбы с преступностью и подлежит изучению, в том числе научными методами, именно в таковом качестве - с целью более успешной борьбы с ним. А как орган, который перманентно функционирует, решая определенные задачи и удовлетворяя определенные (чьи-то) потребности, в данном случае - в сфере экономики, он подлежит научному изучению с конечной целью его вытеснения с занимаемого пространства легальными, некриминальными организационными структурами.

Однако результатов проведения каких-либо научных исследований названной проблемы автору настоящей работы, за редким исключением <*>, обнаружить не удалось; в открытой печати, за исключением периодики, какие-либо обстоятельства, позволяющие раскрыть содержание криминально-судейского фактора, автору также не встречались. Рассматривать криминальный суд в качестве уголовного "пахана", проводящего "разборку" двух что-то не поделивших уголовников (пусть даже двух преступных группировок), - значит к объективно существующей, весьма важной и довольно объемной проблеме подходить примитивно и упрощенно.

--------------------------------

<*> См.: Скобликов П.А. Имущественные споры и криминал в современной России. М., 2001.

Конечно, никакой официальной статистики о количестве криминально-судейских "разборок" и количестве "судей", эти "разборки" проведших, как и о предметах спора, вынесенных решениях и т.п., не существует. Но, исходя из того, что криминальные суды функционируют прежде всего в теневом секторе нашей экономики, размах их деятельности огромен, поскольку огромны и масштабы экономической преступности, и объемы теневой экономики. При этом следует отметить наличие довольно большого разброса мнений относительно того, что это такое - в правовом смысле - теневая экономика. И это несмотря на то, что ее уже изучают как учебную дисциплину в вузах и по этому предмету издается учебная литература <1>. Видимо, наиболее верным, наиболее приводимым в научной литературе, "полнокровным", хотя и не в полной мере, может послужить определение, выведенное Д.Г. Макаровым, который ее характеризует как "совокупность в основе своей легальных финансово-хозяйственных операций, сопровождаемых исключением денежных и иных средств из учитываемого оборота субъекта экономической деятельности, факт проведения, реальные участники или действительное содержание которых скрываются от гласного государственного, прежде всего налогового контроля" <2>. Экс-министр внутренних дел РФ, экс-вице-премьер РФ А. Куликов (человек, несомненно, владеющий проблемой) считает, что: удельный вес теневого сектора страны составляет 45 процентов, в 1995 г. он втрое превышал весь совокупный объем капиталовложений в экономику страны; в сфере криминального влияния и контроля находились тогда более 40 тыс. хозяйствующих субъектов, в том числе 1,5 тыс. госпредприятий, 4 тыс. акционерных обществ, 550 банков, почти 700 оптовых и розничных рынков; на сферу обслуживания приходилось до 75 процентов теневого ВВП <3>. На круглом столе "Теневая экономика: законодательные аспекты легализации" отмечалось, что: удельный вес нелегальной экономики (со ссылкой на официальные данные Госкомстата) в общих валовых объемах производства в России составляет 23 процента; по мнению экспертов, теневиками контролируется 50 процентов экономики нашей страны; 25 процентов доходов население получает в скрытой форме; для сравнения - теневая экономика африканских государств составляет 30 - 35 процентов от легальной; в латиноамериканских государствах этот показатель достигает 65 процентов <4>. В периодической печати указывается: масштабы теневой экономики в России оцениваются в 90 - 100 млрд. долл. США <5>.

--------------------------------

<1> См.: Экономика и право. Теневая экономика: Учеб. пособ. для вузов. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2005.

<2> Макаров Д.Г. Теневая экономика и уголовный закон. М., 2003. С. 36.

<3> Известия. 1997. 3 июля.

<4> См.: Поиск. 1997. 7 - 13 июня.

<5> См.: Труд-7. 2002. 10 янв.

В специальной экономической литературе отмечается, что при официальном общемировом ВВП в 39 трлн. долл. (1999 г.) в теневой экономике создавалось неучтенных товаров и услуг еще на 8 трлн. долл.; таким образом, масштабы глобальной теневой экономики сопоставимы с экономикой США - страны, располагающей самым крупным ВВП в мире <*>. О ее масштабах, структуре и формах пишут и экономисты, и юристы <**>.

--------------------------------

<*> См.: Научные подходы к оценке масштабов теневой экономики и их влияние на национальную безопасность страны. М., 2003. С. 5.

<**> См.: Научные подходы к оценке масштабов теневой экономики и их влияние на национальную безопасность страны. Доклад Института международных экономических и политических исследований РАН. М., 2003; Орлова Е.А., Шикунова О.Г. Влияние теневой экономики на криминогенную ситуацию в России // Законодательство и экономика. 2002. N 10. С. 63 - 68; Колесников В.В. Организованная экономическая преступность и криминальная экономика // Учен. зап. Вып. 9 / Под ред. А.А. Ливеровского. СПб., 2002. С. 49 - 60.

Таким образом, можно, к сожалению, констатировать: поле деятельности для криминальных третейских судов у нас широкое. Специалистами ГУОП МВД РФ отмечалось, что "третейские или судебные роли выполняются ворами как внутри воровского сообщества, так и вовне, в преступном мире в целом; в последние годы воровское третейство распространилось и среди, казалось бы, некриминализированных лиц, например хозяйственников" <*>. Роли криминальных судей исполняют и вершат сам суд известные преступные авторитеты, прежде всего "воры в законе".

--------------------------------

<*> Литературная газета. 1995. 8 марта.

Арестованный за найденные во время личного обыска оружие и наркотики один из крупнейших авторитетов российского преступного мира, вор в законе (причем коронованный "не абы как, а по всем преступным канонам") Александр Окунев (клички Окунь, Огонек) выступал в качестве третейского судьи в спорах между областными и московскими славянскими группировками" <*>.

--------------------------------

<*> Московский комсомолец в Тюмени. 1999. 9 - 16 сент.

Уголовные "разборки" преступных авторитетов, т.е. деятельность криминальных судей (и судов) в области "разбирательства" тех дел, которые по аналогии с государственными судами именуются уголовными делами (как и административными, и иными) большого научного интереса - в созидательном плане - не представляют. Исследования этой сферы деятельности криминальных судов интересны с позиции повышения эффективности борьбы с криминальным миром, с оргпреступностью, но не больше того.

Значительно более интересны исследования криминальных судов, функционирующих в сфере экономики, предметом деятельности которых служит разрешение экономических споров (некий аналог, одновременно своеобразный конкурент государственным арбитражным судам, а еще больший аналог и конкурент легальным третейским судам). Здесь также важно отметить, что на сегодняшнем этапе развития нашего общества, в период становления рыночной экономики - а никто не осмелится отрицать, что и здесь мы идем своим собственным путем, - требуются качественно новые, существенно более прагматичные способы, формы и методы борьбы с экономической преступностью. И особенно это относится к организованной экономической преступности, многообразие видов и форм которой поражает воображение. Несмотря на то что в основном проявления деятельности "объектов инфраструктуры" организованной преступности скрыты от посторонних глаз и находятся в нелегальной сфере, все увеличивающийся напор самой преступности (в количественных и качественных выражениях) на сферу экономики, с одной стороны, и некоторая романтизация, подчас героизация преступных авторитетов - с другой, позволяют увидеть и даже определить контуры, некий абрис отдельных "объектов" этой "инфраструктуры", их организации и жизнедеятельности.

Именно одним из таких "объектов инфраструктуры" организованной преступности, набирающих, к сожалению (и эту тенденцию надо переломить), силу в условиях перехода нашего общества к рыночной экономике (усугубляемых издержками именно наших методов перехода), является криминальный третейский суд. Что это такое?

В первом приближении, без наличия сколь-нибудь разработанного понятийного аппарата, используя лишь общепринятый инструментарий арбитражных судоустройства и судопроизводства (что, безусловно, не позволяет подход к проблеме назвать комплексным, но такой цели здесь и не ставится), основными признаками криминального третейского суда, разрешающего споры экономического профиля и действующего в условиях становления рыночной экономики нашего общества, являются следующие.

1. Это разновидность обычного, традиционного третейского суда. От других видов третейского суда криминальный отличается тем, что создается и действует - на всех процедурных стадиях, включая стадию исполнения решения, - в нелегальной сфере, больше того - в преступной среде. Вообще же легальная сфера деятельности третейских судов довольно обширна и в реальной жизни далеко выходит за рамки правовых предписаний, что не делает ее во всех этих случаях нелегальной. Нелегальная же сфера деятельности третейских судов хотя и имеет, без сомнения, свою историю, но уж конечно не распространяется на межгосударственные отношения и не имеет своей законодательно-нормативной базы (не считая так называемых воровских законов, или, как их подчас именуют, "понятий"). Вместе с тем, как отмечается в литературе, "в важных спорах нередким является такое сочетание, когда для развода приглашают лицо, которому доверяют обе стороны, а к нему присоединяются еще два криминальных авторитета, каждый из которых представляет интересы одной из конфликтующих сторон. То есть судьи подбираются спорящими сторонами" <*>.

--------------------------------

<*> Скобликов П.А. "Теневая юстиция": Формы правления и реализации // Российская юстиция. 1998. N 10. С. 22.

2. Это структура, предназначенная для разрешения спора между спорящими сторонами, находящимися в особом экономическом пространстве - теневой экономике. По С. Глинкиной понятие "теневая экономика" включает в себя три самостоятельных сегмента: неофициальная экономика - легальные виды экономической деятельности, в рамках которых имеет место нефиксируемые официальной статистикой производство товаров и услуг, сокрытие этой деятельности от налогов; подпольная экономика - все запрещенные законом виды экономической деятельности; фиктивная экономика - экономика приписок, спекулятивных сделок, взяточничество и всякого рода мошенничество, связанное с получением и передачей денег; сюда же включается и деятельность, направленная на получение необоснованных выгод и льгот субъектами хозяйствования, сумевшими получить их на основе организованных коррупционных или личных связей <*>. Как очевидно, криминальный третейский суд имеет весьма обширное поле деятельности. Поскольку любой спор - это противопоставление позиций его участников, рассматриваемая структура предназначена для определения правильности позиции спорящих сторон относительно предмета спора. Но если для легальных третейских судов критерием правильности позиции спорящей стороны служит соответствие ее закону, то в нелегальной сфере критерий иной - соответствие договоренности, обычаю (в том числе воровскому) и т.д. Кроме того, и предмет спора здесь может носить неправовой характер, например: относительно определения персоны лидера в преступной группировке; о том, кому "вести" воровской "общак" либо вопросы расходов из него, "контролировать" территорию, деятельность хозяйствующего субъекта с частично не учитываемыми официально доходами и т.п. Однако в основном, видимо, сферой "судопроизводства" криминальных третейских судов экономического профиля являются споры, носящие условно "экономико-правовой" характер (в смысле право, основанное на неписаных воровских законах): относительно принадлежности имущества, доходов от легальной, теневой производственной или вообще криминальной деятельности и т.д. И в этом смысле, с определенной долей условности, можно наряду с теневой экономикой говорить и о теневой юстиции, точнее о теневой юстиции, действующей в сфере теневой экономики. Больше того, в периодической печати с немалой долей сарказма указывается: у нас на низовом уровне уже сформировалось другое государство - со своими законами, понятиями, со своими силовыми структурами, банками, властью, и это теневое государство потихоньку выигрывает конкурентную борьбу у государства обычного по простой причине: "тень" видит вещи и явления такими, какие они есть на самом деле, ее не сковывает двойная мораль <**>. Ей не надо выглядеть прилично, ей действительно надо быть приличной - по тем понятиям, которые в ее среде приняты, иначе не выживешь.

--------------------------------

<*> См.: НГ-Политэкономия. 1998. N 5. С. 5.

<**> См.: Комсомольская правда. 2003. 16 июля.

3. Это структура, предназначенная для разрешения споров, передаваемых ей согласованно самими спорящими сторонами. В случае, когда одна группировка "наезжает" ("накатывается") на другую (равно как на легальную предпринимательскую структуру) и "обижаемая" обращается с просьбой о защите к преступному авторитету (ясно же, что в этом случае авторитет-судья должен, как минимум, обладать большим по сравнению со спорящими преступными сторонами преступным авторитетом), это, в принципе, уже предмет для работы третейского криминального суда как разбор правомерности, в бандитском понимании, элементарного криминального "наезда" ("наката"). Но если первая сторона свой "наезд" обосновывает аргументами (которые условно можно назвать правовыми), что можно охарактеризовать как предложение урегулировать спор в досудебном (претензионном) порядке, а вторая сторона столь же аргументировано возражает (и здесь не важно, что обмен мнениями относительно позиций сторон по предмету спора осуществляется в устной, скорее всего, форме), то в итоге обе стороны чаще всего решают обратиться за разрешением их спора к третьему лицу - преступному авторитету, это уже прямой, классический предмет "работы" именно криминального третейского суда.

Вот пример спора двух преступных группировок, рассмотренного криминальным третейским судьей в одном из районов Тюменской области в 1994 г. (похоже, что это классический экономический спор, возникший и получивший криминально-третейское разрешение). Одна группировка "вела" санаторий (с баром-рестораном, плавательным бассейном, платной автостоянкой и т.д.), извлекая свои доходы ("чистым" вымогательством, "прямой" коммерцией и пр.). На определенном этапе боевики этой группировки совершили ряд хулиганских поступков, резко пошатнувших рейтинг санатория, что повлекло обращение руководства санатория за защитой к другой, более сильной преступной группировке. Вытесненная группировка попыталась восстановить свои права, но безуспешно, и спор по согласию обеих группировок был рассмотрен специально приглашенным проживающим в Тюменской области "вором в законе", который в ходе "заседания", длившегося не более 30 мин., без ведения какого-либо протокола, заслушав лидеров обеих группировок, признал в устной лаконичной форме правоту второй группировки без какой-либо аргументации со своей стороны.

А вот пример деятельности криминального третейского судьи, описанный в средствах массовой информации и имевший место в г. Ноябрьске (Ямало-Ненецкий автономный округ, Тюменская обл.). Б. в 1995 г. был назначен воровской средой "ответственным" за криминальный бизнес в Ноябрьском районе, и "со своим окружением занимался разборками, т.е., разбирая конфликты, в основном по долговым обязательствам, выполнял роль арбитра. За разборки Б. и его правой руке Д. граждане платили деньги. Виновные (с точки зрения Б. и его подельников) несли наказание, отдавая в воровскую кассу либо деньги, либо автотранспорт, либо другое имущество". В другом случае стороной в споре послужила криминальная "крыша" предпринимателя - "кидалы", которые ему и предъявили счет. Далее: "Начались утомительные для обеих сторон разбирательства... К тяжбе подключился местный авторитет по кличке Крыл, потребовав у П. продать бар, квартиру, машину и рассчитаться с людьми" <*>.

--------------------------------

<*> Тюменские известия. 2000. 31 марта.

4. Это структура, которая в подавляющем большинстве случаев не относится к числу "робингудовских", а "работает на себя": не только со стороны, проигравшей в споре, получает гонорар за свои услуги, причем в несоизмеримом с легальным третейским судом размере, но и требует с нее же, как и с "потерпевшей" стороны, денег в воровской "общак", переписывания на "своих людей" недвижимости, введения в руководство обеих сторон, а подчас и подконтрольных им фирм "своих" людей и пр., т.е. ведут себя абсолютно не "по-джентельменски". И при этом подобные структуры с точки зрения государственных властей слабо уязвимы, а их деятельность обычно латентна.

При этом следует отметить, что нелегальный третейский суд не обязательно должен быть криминальным. Нелегальный, но некриминальный третейский суд - это третье лицо в споре (где первые два лица - спорящие стороны), которому сами спорящие стороны по обоюдной договоренности поручили рассмотреть и разрешить возникший между ними спор, и которое, во-первых, формально не образовывается, а во-вторых, свои функции по разрешению спора осуществляет не на основе и не по процедурам, установленным действующим сегодня в России законодательством. В быту такие ситуации возникают каждодневно; но также: кто и как сможет, к примеру, сегодня разрешить спор между областями разных государств СНГ (по поводу исполнения заключенного между ними внешнеэкономического договора) иначе как с помощью механизма третейского судопроизводства?

Криминальность же в деятельности нелегальных третейских судов создает особый субъектный состав участников спора, но прежде всего - персоналии самого суда, т.е. лица, непосредственно осуществляющие такое "правосудие". Впрочем, случаи, когда в государственном суде "судятся" две коммерческие структуры, полностью принадлежащие преступным группировкам, тоже встречаются (возможность "внедрения" в государственные судебные органы разных уровней и различных ветвей криминальных элементов, что по логике не может не быть, раз они с успехом "внедряются" в органы представительной и исполнительной власти, здесь не рассматривается). Однако в основном они обращаются, если им это нужно, именно в криминальный третейский суд, и криминализированный состав всех, включая судью, участников спора в таком суде - главная его особенность.

Другая особенность - предмет спора, также в основном по поводу действий (бездействия) отдельных людей или преступных группировок, носящих криминальный характер. Решение криминального судьи в таком случае будет основано на "неписаном" праве (воровских обычаях и т.п.).

И наконец, принудительное исполнение решения такого суда обеспечивается силой преступного авторитета, в чем состоит еще одна его особенность. В периодической печати описываются исключительно жестокие способы приведения в исполнение решений криминальных судей, вплоть до создания своих собственных частных тюрем, где содержатся преступники, не выполнившие своевременно или в полном объеме "решение" криминального судьи, и которых преступники боятся больше, чем государственных исправительных заведений. Впрочем, бывает и иначе <*>.

--------------------------------

<*> См.: Комсомольская правда. 1995. 13 окт.

В СМИ описывался случай, когда М., "ответчик" по рассмотренному "крепкими ребятами, взявшими на себя функции арбитражного суда" делу, после энергичной "профилактической" беседы и сверки с "истцом" финансовых документов признал долг; в ходе выбивания долга "как всегда в таких случаях, пошли в ход меры физического и психологического воздействия", ему "...настоятельно рекомендовали переписать на них строящийся коттедж и квартиру, расположенную в престижном месте города Омска". Требования подкрепили новыми побоями, а также "угрозами изнасиловать дочерей М."; когда "по репликам вымогателей М. понял, что отдавать половину долга, причитавшуюся его бывшему компаньону, никто не собирался...", М. попросту расстрелял этих судей, для верности проломив им головы металлическим прутом, а трупы закатал в бочки <*>.

--------------------------------

<*> См.: Труд-7. 1999. 2 июля.

Существенно больший, причем прагматический интерес представляет обращение в криминальный третейский суд легальных, совсем не криминальных предпринимательских структур - как отдельных предпринимателей, так и юридических лиц, что нередко встречается в практике, освещаемой в СМИ <*>.

--------------------------------

<*> См.: Новая ежедневная газета. 1994. 1 июля; Литературная газета. 1995. 8 марта; Известия. 1995. 12 апр.; Российские вести. 1995. 18 марта; Комсомольская правда. 1995. 21 марта.

Если речь идет о своеобразной конкуренции между государственным арбитражным судом (либо легальным третейским) и криминальным третейским судом по разрешению споров экономического профиля и спорящие друг с другом легальные предприниматели предпочитают второй вариант, то необходимо определить преимущества криминального суда (с точки зрения обращающегося к его помощи) и по возможности заимствовать их, включив в легальное арбитражное судопроизводство. Если речь идет о своеобразной досудебной (до рассмотрения спора государственным судом) фазе урегулирования спора, примирения сторон, то нужно легализировать досудебную фазу, которая обеспечивается криминальным судом (уж конечно, не сам суд). Причем очевидно, что сама по себе досудебная фаза как стадия судопроизводства безусловно нужна, и новая редакция АПК РФ 1995 г., в этой части по существу продублированная АПК РФ 2002 г., не предусматривающая в качестве обязательной претензионную стадию урегулирования экономического спора, представляется в этой части ошибочной.

Но если речь идет лишь о преимуществах криминально-третейского судопроизводства, то в чем они заключаются? Скорее всего, речь может идти о следующих преимуществах, прежде всего перед государственными арбитражными судами, предназначенными разрешать споры в сфере предпринимательства:

1. Быстрота. В арбитражных судах спор экономического характера лишь по первой инстанции рассматривается редко в пределах двух месяцев с момента поступления заявления в суд, да еще месяц уходит на вступление решения в силу, и это без рассмотрения апелляционной и кассационной жалоб, если они подаются. Если же говорить о времени прохождения дела во всех инстанциях, включая Президиум ВАС РФ, то речь идет минимум о 8 - 10 месяцах. Криминальное судопроизводство вершится в считанные часы, редко - дни, и возможность какого-либо обжалования решения, за редким исключением, отсутствует напрочь. Здесь плюс - быстрота; минус - одностадийность судопроизводства, а значит - минимум гарантий правильности и справедливости (даже по воровским канонам) решения по спору. В принципе, в криминальном третейском суде есть и вторая инстанция, способная - гипотетически - отменить или изменить решение такого суда (судьи). Это либо криминальный судья, обладающий большим "авторитетом" в преступной среде, например, "коронованный" вор в законе заведомо "авторитетнее" "смотрящего", не имеющего этого титула, а "авторитетнее" вора в законе может быть только, например, легендарный "отец воров в законе" по кличке Бриллиант, ныне покойный, либо "сходка" "воров в законе", на "толковище" рассматривающая такую жалобу на решение вора в законе по криминальному спору. Разумеется, вторая "инстанция" здесь, в силу многих причин, явление редчайшее. И может быть, главная причина в том, что "пересмотр" решения криминального судьи - удар по авторитету самих преступных "авторитетов", как доказательство того, что и они, даже "официально", с точки зрения преступного мира, могут быть неправыми, вынося "неверные" (в преступном понимании) решения;

2. Конфиденциальность. Поскольку в криминальных судах никакого судопроизводства в письменной форме не ведется и даже решения выносятся, по всей видимости, лишь устные, возможность "утечки информации", например в налоговые органы и пр., минимальна. Для тех предпринимателей, деятельность которых частично криминализирована (а таких сегодня, к сожалению, немало), вопрос обеспечения конфиденциальности тех или иных аспектов их функционирования жизненно важен. Лишь для немногих, кому "скрывать нечего", в том числе и в коммерческих отношениях, вопрос конфиденциальности не значим. Реально же обеспечить конфиденциальность в арбитражно-судебной системе сложно (это противоречит принципу гласности), да и никто этим вопросом пока всерьез не занимался. Впрочем, и в криминальных судах возможна "утечка" нужной информации как в сторону, противоположную правоохранительным органам, позволяющая обеспечить, например, "накат" на одну из спорящих сторон, так и прямо в соответствующие правоохранительные органы;

3. Гарантированность исполнения решений. Как известно, решения арбитражных судов сегодня приводят в исполнение непосредственно стороны спора, банки либо службы судебных приставов системы Минюста РФ. И реальное исполнение решений арбитражных судов в отношении предпринимательских структур, не склонных добровольно выполнять судебные решения, подчас затягивается, а нередко становится попросту невозможным - приемов и способов уклониться известно множество. Даже с созданием службы судебных приставов-исполнителей проблема реального принудительного исполнения арбитражно-судебных решений не решена полностью, вряд ли правомочия и возможности данной службы в будущем реально распространятся на личное имущество владельца фирмы-должника. Средства же воздействия у криминальных судов на должника принципиально иные: должник здесь сам, со всем возможным рвением исполняет своевременно "судебное" решение, занимая для этого деньги во всех мыслимых источниках, жертвуя не только своим собственным имуществом, но и имуществом своих родных и близких и пр.

Есть, наверняка, и иные плюсы. Сходный набор привлекательных для обращающихся в криминальный суд обстоятельств, с конкретными "образцами" работы такого суда приводит ученый - работник МВД России В. Родинкин, который также отмечает случаи получения криминальным судьей гонораров за судейскую работу, исчисляемых иногда десятками миллионов рублей (тогда - неденоминированных. - М.К.), сотнями тысяч долларов, причем эти деньги шли не в воровской общаг, а в собственный карман старого "вора в законе" <*>.

--------------------------------

<*> РГ. 1995. 12 сент.; Литературная газета. 1995. 8 марта.

П.А. Скобликов называет иные основания привлекательности криминальных третейских судов: значительный спрос на подобные услуги, высокая доходность (от 10 до 50 процентов и более от стоимости спорного имущества) и слабая уязвимость перед действующим уголовным законом <*>. Но эти условия привлекательности больше относятся к криминальным судьям, а не к спорящим сторонам, обращающимся за разрешением спора в криминальный третейский суд. Привлекательность для сторон в таком споре П.А. Скобликов правомерно усматривает в следующих причинах: нет обычной чиновничьей волокиты; принятые решения строго проводятся в жизнь; нередко деятельность коммерческих структур осуществляется с нарушением закона, а порой носит криминальный характер, поэтому обратившимся невыгодно, чтобы разбирательство проводили официальные инстанции, так как они сами - предпринимательские структуры - могут понести определенную ответственность.

--------------------------------

<*> См.: Скобликов П.А. "Теневая юстиция": Формы правления и реализации. С. 21.

К минусам, которые заведомо перекрывают плюсы, следует отнести:

а) сам факт приобщения к криминальной среде, что для нормального среднестатистического россиянина непривлекательно, а во многих случаях - попросту неприемлемо;

б) государственная арбитражно-судебная система, как и легальные третейские суды, для россиянина ясна, прозрачна как с точки зрения структуры и компетенции, так и в плане процессуально-процедурном, не в пример криминальным судам;

в) несмотря на то что в качестве третейских судей нередко выступают по-настоящему авторитетные (не только в преступной среде) люди, уверенности в справедливости будущего решения такого судьи нет; решения ничем не обосновываются, не аргументируются, обжаловать их нельзя и пр., и на чем они основаны - остается неясным. Значит, не исключена в решении доминанта субъективизма судьи.

Впрочем, здесь не все однозначно: в периодической печати рассказывалось о случае рассмотрения "бандитским судом" экономического спора (истцом-заявителем, кстати, была вполне легальная фирма) "с соблюдением процедур, экспертным заключением юриста, прениями сторон и немедленным исполнением вердикта" <*>. В периодической печати рассказывается и о подходе криминальных судов к тому, что в арбитражном судопроизводстве именуется сбором, анализом и оценкой доказательств по делу. Кстати, это, как указывается в печати, "не частность, а почти закономерность: мафия при разрешении долговых тяжб требует от заказчика вещдоков. И, разумеется, получает. Расписки, видеозапись, есть даже случаи проведения по ее заказу настоящей почерковедческой экспертизы" <**>.

--------------------------------

<*> Известия. 1995. 21 сент.

<**> РГ. 1996. 14 мая.

Таким образом, для случаев, когда спорящими сторонами являются преступные группировки, криминальный третейский суд экономического профиля предпочтителен, ведь речь идет о "делах" в однородной - криминально-преступной - среде; для случаев же, когда спорящие стороны - легальные предпринимательские структуры, плюсы криминально-третейского суда не столь очевидны, даже при всех минусах государственного арбитражного судопроизводства, которых, кстати, с принятием АПК РФ 2002 г. стало заметно меньше.

Однако делать более обоснованные и обстоятельные выводы о самой сути криминальных третейских судов экономического профиля, истории их возникновения и динамике развития, структуре и мотивации деятельности, персональном составе "судейского корпуса" и субъектном составе участников споров, судебных процедурах, категориях споров и степени их латентности и других факторах, параметрах и сегментах данной проблемы преждевременно. Проблема лишь обозначена, и главная цель автора - показать ее объективное наличие. Для более обстоятельного ответа на вопрос: криминальные третейские суды экономического профиля - благо или зло (если благо, то для кого, а если зло - насколько оно социально опасно для общества) - требуются крупномасштабные комплексные научные исследования, объединенные усилия ученых - представителей как юридических наук: предпринимательского права, гражданского права, уголовного права, криминалистики, криминологии (и виктимологии - обязательно), арбитражного процесса, уголовного процесса, гражданского процесса, основ оперативно-розыскной деятельности, - так и неюридических наук: судебной психологии, философии, экономики, социологии и ряда других наук.

Любой поход "на борьбу" с коррупцией, широко пропагандируемый периодически сменяющими друг друга руководителями силовых ведомств, невозможен, в смысле - окажется нерезультативен без серьезного научного сопровождения.

Возвращаясь к проблеме исследований проблематики криминальных третейских судов экономического профиля, следует сказать, что здесь необходима и серьезная статистическая база, для чего не обязательно "внедряться" в преступную среду по методу небезызвестного Володи Шарапова; но работа с делами оперативно-розыскных мероприятий, с агентурой желательна; не исключен и метод прямого интервьюирования преступных авторитетов, благо, часть из них от этого вряд ли будет уклоняться, во всяком случае журналисты на них выходят без особых затруднений. Известно, что многие научные открытия делаются на стыке наук. Научные исследования по проблематике криминальных судов экономического профиля, проведенные на стыке ряда правовых (и с "привлечением" неправовых) наук, неизбежно гарантируют высокую результативность исследования; для молодых начинающих ученых здесь прекрасное, полностью пионерное поле работы; здесь база не одной диссертации.

О мотивации исследований по данной проблематике следует сказать следующее. Даже самое поверхностное рассмотрение поставленной проблемы позволяет серьезно обогатить палитру наших знаний о реальных процессах, протекающих сегодня в нашей экономике и более широко - в нашем обществе. Дела, совокупность которых и определяет "невидимую" часть этих процессов, не лежат на поверхности, не находятся в поле зрения правоохранительных органов, госстатистики и пр., но они объективно существуют, масштабны, затрагивают права и интересы большого круга людей и подчас оказывают воздействие либо на длительную цепочку предпринимательских структур, либо на экономику населенного пункта, города и целого региона. Следует со всей очевидностью отметить, что криминальный третейский суд экономического профиля - лишь одна из форм вмешательства организованных преступных группировок и их лидеров в экономику страны и уже существенно - в имущественные конфликты юридических и (или) физических лиц: истребование долгов в пользу кредиторов (иначе говоря, "выбивание" долгов); криминальный захват по наработанной технологии успешно работающих предприятий с использованием официальных арбитражно-судебных, а подчас и поддельных документов; сдерживание и нейтрализация настойчивых кредиторов по просьбе должников; оказание "третейских" услуг конфликтующим сторонам; посредничество в организации и осуществлении взаимозачетов между кредиторами и должниками и многое иное.

Есть уверенность, что результаты научных исследований обозначенной проблемы позволят:

а) более успешно бороться с организованной преступностью;

б) повысить эффективность и оперативность государственного арбитражного судопроизводства.

Следует, с серьезными оговорками, согласиться в определенной мере с высказанным в научной литературе утверждением: "Непригодность российской судебной системы к развитию принципиально новых экономических явлений в жизни общества привела к усилению роли организованной преступности в осуществлении правопорядка и "восстановления законности" и т.д." <*>.

--------------------------------

<*> Глинкина С.П. Теневая экономика в России // Экономическая преступность / Под ред. В.В. Лунеева, В.И. Борисова. М., 2002. С. 48.