!!Экзамен зачет 2023 год / Обзор руководящей практики от Новосёловой
.pdfпризнаются объектами авторского права) оптимальным было бы установление "характерного для конкурентного права механизма охраны инвестиций. Данный механизм заключается в установлении запрета использовать продукт (в том числе нематериальный), создание которого требует вложения трудовых, финансовых, временных и иных затрат, адресованного всем третьим лицам, помимо лица, осуществившего соответствующие инвестиции. Использование данного продукта без соответствующих затрат квалифицируется как нарушение принципов добросовестной конкуренции" <1>.
--------------------------------
<1> Кашанин А.В. Указ. соч. С. 118, 119.
Вп. 2 комментируемого Обзора было продолжено рассмотрение вопросов, относящихся к объектам авторского права, а именно о критериях, по которым материалы могут быть признаны охраняемым произведением. Непосредственным поводом к выработке разъяснений послужил спор между двумя издательствами по поводу названия серии книг, который разрешался на основании ст. 6 Закона об авторском праве и был соответственно трансформирован в спор об охране названия произведения как его части.
Влапидарном законодательстве об авторском праве советского периода объектом авторского права называлось только произведение (ст. 475 ГК РСФСР). Поэтому как новелла законодательства воспринималось указание п. 3 ст. 6 Закона об авторском праве на то, что часть произведения <1> (включая его название), которая удовлетворяет требованиям, предъявляемым к произведению как таковому (т.е. является результатом творческой деятельности), и может использоваться самостоятельно, тоже является объектом авторского права.
--------------------------------
<1> В абз. 2 п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 июня 2006 г. N 15 "О вопросах, возникших у судов при рассмотрении гражданских дел, связанных с применением законодательства об авторском праве и смежных правах" в качестве примера части произведения приведены "фразы, словосочетания".
Вп. 2 Обзора не расшифровывается, что следует понимать под возможностью части произведения быть используемой "самостоятельно". Очевидно, законодатель имел в виду, что часть произведения сама должна представлять собой отдельное произведение <1>. Действующее законодательство сохранило положения об охране части произведения, более четко определив условия правовой охраны и несколько по-иному расставив акценты, в частности устранив указание на "самостоятельное использование" (п. 7 ст. 1259 ГК РФ) <2>. При этом ажиотаж вызвало распространение авторских прав на персонаж произведения, хотя А.Л. Маковский говорит, что как раз признание персонажа объектом авторских прав вполне логично, а вот обосновать самостоятельную охрану названия произведения более сложно <3>.
--------------------------------
<1> См.: Гаврилов Э.П. Комментарий к Закону "Об авторском праве и смежных правах". С. 36.
<2> См. также: п. 29 совместного Постановления Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 26 марта 2009 г. N 5/29.
<3> См.: О кодификации законодательства об интеллектуальной собственности (интервью А.Л. Маковского) //
Закон. 2007. N 10. С. 9, 10.
Очевидно, что эти сложности связаны в первую очередь с тем, что необходимо полностью абстрагировать название от произведения в целом, не допускать никаких ассоциативных связей между названием и произведением. В.А. Хохлов подметил, что "сложившаяся судебная практика допускает признание наименований произведений в качестве самостоятельных объектов в редчайших случаях и, скорее, под влиянием широкой известности самого произведения" <1>. Действительно, например, словосочетание "Мастер и Маргарита" вряд ли может быть признано объектом авторского права само по себе, но известное всем в России романтическое содержание (которое авторским правом тоже не охраняется) произведения М.А. Булгакова позволяет весьма эффективно использовать "Мастера и Маргариту" в качестве названий магазинов одежды, ночных клубов и т.п.
--------------------------------
<1> Хохлов В.А. Указ. соч. С. 69.
В связи с этим за рубежом можно обнаружить две тенденции. В теории существует крайняя точка зрения, согласно которой название произведения, "каким бы специфичным и оригинальным оно не было... не может считаться произведением само по себе или творческой составляющей произведения". В противовес этой теории принятая в 1946 г. Межамериканская конвенция защищает право на такое название произведения, "которое в силу своей международной известности приобрело столь отличительный характер, что придает ему особую самобытность" <1>.
--------------------------------
<1> Липцик Д. Указ. соч. С. 104 (примеч.), 105.
Нашему законодательству данные крайности неизвестны, но сложности с квалификацией названия произведения в качестве самостоятельного объекта авторского права связаны, кроме того, и с краткостью названия. С одной стороны, никогда не вызывал сомнений тот факт, что объем произведения не может влиять на его характеристику как объекта авторского права. С другой стороны, гораздо чаще встречаются случаи, когда малое число лексических единиц, образующих произведение, практически исключает возможность нахождения в нем признаков творчества. Пример того, как фраза из трех слов может быть по форме ярко индивидуальной (и как легко ее с помощью грамотной речи превратить в штамп), находим у писателя С. Довлатова. По поводу фразы "родство тишины и мороза" опытный и доброжелательный редактор резонно заявляет: "Это неточно. Мороз и тишина - явления различного порядка. Следует писать: "В лесу было морозно и тихо" <1>. Название произведения,
состоящее, как правило, из одного-трех слов, относится как раз к этим случаям. Конечно, и здесь можно обнаружить самостоятельные объекты авторского права. Так, Д. Липцик указывает на "яркие примеры" названий, которые признаны в зарубежной практике литературными творениями: "Смешные жеманницы" Мольера, "В поисках утраченного времени" М. Пруста, а также "произвольные или выдуманные выражения, которые представляют собой результат творческого процесса". Примеры названий, которые не свидетельствуют о какой-либо творческой работе: "Огонь", "Похоронный марш" <2>.
--------------------------------
<1> Довлатов С. Собрание сочинений: В 4 т. СПб., 2003. Т. 2. С. 309. <2> См.: Липцик Д. Указ. соч. С. 103.
Основной вопрос, который предстояло решить суду в деле, положенном в основу п. 2 комментируемого Обзора, состоял в том, является ли творческим название "Энциклопедия для детей". Суд ответил отрицательно на этот вопрос: название "Энциклопедия для детей" не было признано объектом авторского права в связи с отсутствием признака творчества. Соответственно, использование похожего названия "Энциклопедия для детей и юношества" не могло считаться нарушением чьих-либо авторских прав. За рамками Обзора остался вопрос, могут ли существовать у издательства какие-либо интеллектуальные, помимо авторских, права на название издаваемой серии.
Бесспорно, название издаваемой истцом серии являлось и является известным (и даже общеизвестным), поэтому для третьих лиц велик был соблазн имитировать такое название. Тем самым выявляется коммерческая ценность объекта, который не может быть отнесен к охраняемому произведению. В отечественной и зарубежной литературе высказано мнение, что не являющиеся творческими названия произведений и уж тем более названия периодических изданий или выпускаемых серий могут получить защиту в качестве товарных знаков или на основании норм о недобросовестной конкуренции <1>. Возможность для обычных слов и словосочетаний, составляющих названия периодических изданий, быть зарегистрированными в качестве товарных знаков подтверждается российской практикой, в том числе судебной <2>.
--------------------------------
<1> См.: Гаврилов Э.П. Комментарий к Закону "Об авторском праве и смежных правах". С. 36; Липцик Д. Указ.
соч. С. 104, 105.
<2> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 12 января 2005 г. N
Ф09-4339/2004-ГК.
Так, название газеты "Известия" внесено под первым номером, а название журнала "Здоровье" - под четвертым номером в Перечень общеизвестных в Российской Федерации товарных знаков <1>. В этом случае правообладатель вправе запрещать использование своего товарного знака (в том числе его имитацию) другими лицами. Что касается практики защиты нарушенных прав механизмами антимонопольного законодательства в России, то она, как представляется, недостаточно развита.
--------------------------------
<1> См.: URL: http://www1.fips.ru/wps/portal/Registers/. В противоречие с п. 2 ст. 1509 ГК РФ Перечень общеизвестных в Российской Федерации товарных знаков назван там Реестром общеизвестных в Российской Федерации товарных знаков.
Очевидно, главной проблемой является разграничение сферы действия антимонопольного и гражданского законодательства: конструкции защиты от недобросовестной конкуренции не должны применяться к объектам интеллектуальных прав вместо или параллельно с гражданско-правовыми способами защиты этих прав. Соответственно, огромное значение имеет судебная практика, которая отказывает каким-либо продуктам в праве называться объектами интеллектуальных прав, поскольку тем самым она определяет сферу действия антимонопольного законодательства. При этом следует заметить, что антимонопольное законодательство должно активно применяться не только в сфере, примыкающей к авторскому праву, но и в отношении некоторых других результатов интеллектуальной деятельности и приравненных к ним средств индивидуализации <1>.
--------------------------------
<1> Так, в соответствии с п. 3 ст. 1474 ГК РФ "не допускается использование юридическим лицом фирменного наименования, тождественного фирменному наименованию другого юридического лица или сходного с ним до степени смешения, если указанные юридические лица осуществляют аналогичную деятельность..." Следовательно, с точки зрения гражданского права допустимо существование, например, кооператива "Газпром", который занимается производством веников. Но совершенно очевидно, что, воспользовавшись знаменитым наименованием, кооператив создает для себя ничем не обоснованные конкурентные преимущества в своей нише рынка. Видимо, в данном случае следовало бы вести речь о введении потребителей в заблуждение, т.е. о "нарушении принципов добросовестной конкуренции".
Рекомендации, отраженные в п. 2 комментируемого Обзора, полностью сохранили свое значение, при этом их главная ценность заключается не в иллюстрации к ученической теме "Название произведения как объект авторского права", а в том, что судом была предпринята попытка дать однозначные ориентиры в критериях творчества, проявляемых в авторском праве. В п. 2 комментируемого Обзора дважды (в том числе в тезисе, вынесенном в заголовок) указывается на то, что творческий характер произведения проявляется в оригинальности (творческий характер произведения и оригинальность представлены как синонимы).
В современной отечественной литературе наиболее последовательно отстаивает требование оригинальности произведения Э.П. Гаврилов: "Оригинальность" - тесно связанное с творческим характером, но тем не менее самостоятельное требование, которое предъявляется к объекту, охраняемому авторским правом, причем к любому
объекту, а не только к части произведения. "Оригинальность" - это уникальность произведения, невозможность создания разными авторами, работающими параллельно, независимо друг от друга двух одинаковых произведений. Если два "автора" создали два одинаковых произведения, то ни одно из них не является оригинальным и не может получать охраны - это краеугольный камень всей системы авторского права" <1>. В этом смысле оригинальность противопоставляется новизне, которая присуща объектам патентного права, где охраняется содержание, т.е. идея (а идея-то как раз может осенить нескольких исследователей параллельно и независимо друг от друга) <2>.
--------------------------------
<1> Гаврилов Э.П. Комментарий к Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 19 июня 2006 г. о вопросах применения законодательства об авторском праве и смежных правах (постатейный). Пункт 68 // СПС "КонсультантПлюс".
<2> См.: Гаврилов Э.П. В патентном праве - новизна, в авторском - оригинальность // Патенты и лицензии. 2007. N 12.
В зарубежной литературе также можно встретить противопоставление оригинальности и новизны: оригинальный (индивидуальный) характер произведения является необходимым условием охраны, при этом "в отличие от правила, действующего в отношении изобретений, произведение не должно быть обязательно новым" <1>. В российской судебной практике данные положения нашли отражение в Определении Конституционного Суда РФ: "Авторское право, обеспечивая охрану оригинального творческого результата, не охраняет результаты, которые могут быть достигнуты параллельно, т.е. лицами, работающими независимо друг от друга. Защита же прав лица, первым достигшего определенных результатов интеллектуальной деятельности, требует соблюдения особого порядка установления этого первенства, что обеспечивается средствами патентного, а не авторского права" <2>.
--------------------------------
<1> Липцик Д. Указ. соч. С. 57, 58.
<2> Определение Конституционного Суда РФ от 20 декабря 2005 г. N 537-О.
Долгое время в отечественной науке общепризнанным считался подход, в соответствии с которым критерий творчества в произведении находит выражение в новизне (объективной, существенной и т.п.) произведения. А.В. Кашанин обращает внимание на то, что ни в современной российской науке, ни в судебной практике общей позиции о предпочтительности критерия новизны или критерия оригинальности до сих пор не выработано, часто они смешиваются, что приводит к одновременному применению несовместимых критериев <1>. В совместном Постановлении Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 26 марта 2009 г. N 5/29 также можно обнаружить одновременное применение критериев новизны, уникальности и (или) оригинальности произведения для обнаружения творческого труда по его созданию (абз. 3 п. 28).
--------------------------------
<1> См.: Кашанин А.В. Указ. соч. С. 103, 104.
Поэтому следует признать, что в п. 2 комментируемого Обзора сделан концептуальный выбор в пользу критерия оригинальности произведения. При этом нужно иметь в виду, что часто расхождения в выборе той или иной теории творческого характера произведения носят только терминологический характер (новизна рассматривается как синоним оригинальности <1>).
--------------------------------
<1> См.: Сергеев А.П. Указ. соч. С. 110, 111.
Так, в свое время О.С. Иоффе, опираясь на концепцию новизны творческого произведения, делал из нее выводы о строгой индивидуальности и принципиальной неповторимости объектов авторского права <1>, т.е. фактически говорил о критерии оригинальности. Приходится, конечно же, учитывать невозможность дать исчерпывающее определение проявлениям творчества: никто не может отрицать, что знаменитый "Черный квадрат" К. Малевича является произведением живописи, но теоретически однозначно нельзя объяснить, в чем же конкретно заключается оригинальность, новизна и т.п. геометрической фигуры черного цвета, вписанной в картон той же формы. Но в целом магистральное направление для определения критериев, по которым материалы квалифицируются как объекты авторского права и одновременно отграничиваются от объектов патентного права, выбрано в п. 2 комментируемого Обзора совершенно правильно.
--------------------------------
<1> См.: Иоффе О.С. Советское гражданское право: Курс лекций. Ч. III. Правоотношения, связанные с продуктами творческой деятельности. Семейное право. Наследственное право. Л., 1965. С. 8 - 10.
Существенным представляется вопрос об определении судом творческого характера произведения (в том числе и по критерию оригинальности) - это всегда вопрос факта. В п. 2 комментируемого Обзора представляет интерес решение вопроса о распределении бремени доказывания: существующая презумпция творческого характера всякого названия произведения была опровергнута судом указанием на то, что "неоригинальность словосочетания "Энциклопедия для детей" очевидна", и только после этого истец должен был доказывать "творческий (оригинальный) характер названия, использованного им для серии книг", но не смог этого сделать. Подобное распределение бремени доказывания не имеет ничего общего с утверждением, что российские суды испытывают "явные трудности в обосновании выводов о наличии либо отсутствии новизны либо оригинальности в конкретном произведении", ограничиваясь ссылками на недоказанность заинтересованной стороной оригинальности произведения <1>.
--------------------------------
<1> См.: Кашанин А.В. Указ. соч. С. 104.
Пункт 5 Обзора посвящен спору между издателем серии "Энциклопедия для детей" и издателем "Энциклопедии для детей и юношества". С точки зрения объектов авторского права здесь представляет интерес вывод о том, что охраняться могут только произведения, уже существующие в объективной форме.
Само по себе это положение является аксиоматичным - его можно было без труда вывести из подп. 1 - 3 п. 1 ст. 5, абз. 1 п. 2 ст. 6 Закона об авторском праве. Оно содержалось в ч. 2 ст. 475 ГК РСФСР и абз. 1 п. 1 ст. 134 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г., а ныне прямо зафиксировано в п. 3 ст. 1259 ГК РФ. Традиционным является пояснение, что в связи с нематериальным характером произведения (как и всякого результата интеллектуальной деятельности) без выражения в объективной форме оно не может быть признано объективно существующим <1>. Считается, что именно из этого требования выводится постулат о том, что "авторское право охраняет произведения, выраженные в объективной форме, а не идеи" <2> (т.е. форму, а не содержание произведения <3>). Правда, это уже не является аксиомой <4>.
--------------------------------
<1> См.: Комментарий к Гражданскому кодексу РСФСР / Под ред. С.Н. Братуся, О.Н. Садикова. М., 1982. С. 559 (автор - В.А. Дозорцев).
<2> Липцик Д. Указ. соч. С. 55.
<3> См.: абз. 2 п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 июня 2006 г. N 15. <4> См.: Кашанин А.В. Указ. соч. С. 88, 90, 93, 94; Хохлов В.А. Указ. соч. С. 43.
Что касается дела, изложенного в п. 5 комментируемого Обзора, то его специфика заключалась в требовании истца признать его исключительное право на произведения, которые гипотетически могут быть изданы ответчиком в будущем в серии, наименование которой сходно с наименованием серии энциклопедических сборников истца. Суд отказал в удовлетворении этого требования в связи с тем, что истец не доказал существование в объективной форме произведений, являющихся предметом спора. Соответственно, с точки зрения теории был сделан вывод о невозможности существования какого-либо субъективного права на невозникший объект (этот случай не следует путать с возможностью превентивной защиты, т.е. пресечения действий, направленных на подготовку к нарушению существующего права). В связи с этим можно указать на недостаточную категоричность положения, сформулированного А.П. Сергеевым: "До тех пор, пока мысли и образы не проявились вовне, а существуют лишь в виде творческого замысла... не существует и практической надобности в их правовой охране" <1>. Из п. 5 комментируемого Обзора следует вывод об однозначной невозможности использования механизма авторскоправовой охраны в отношении "не проявившихся вовне мыслей и образов" в связи с отсутствием самого исключительного права.
--------------------------------
<1> Сергеев А.П. Указ. соч. С. 111, 112.
Обращает на себя внимание и тот момент, что в п. 5 комментируемого Обзора названы два факта, которые не доказал истец и которые можно истолковать как указание на необходимые признаки существующего произведения: 1) объективная форма и 2) возможность воспроизведения. Однако требование к воспроизводимости объективной формы произведения содержалось только в законодательстве советского периода: в Законе об авторском праве это требование было исключено, что в литературе признавалось оправданным <1>. Не требуют возможности воспроизведения и нормы части четвертой действующего ГК РФ. Следовательно, требование доказывать возможность воспроизведения материалов в споре о признании их объектами авторского права представляется излишним.
--------------------------------
<1> Там же. С. 112, 113. Э.П. Гаврилов делает следующий вывод: "Это означает, что охраной пользуются такие уникальные объекты, которые вообще невоспроизводимы или невоспроизводимы в настоящее время в связи с отсутствием необходимых технических средств" (Гаврилов Э.П. Комментарий к Закону "Об авторском праве и смежных правах". С. 35). Примеров известных на сегодняшний день произведений, которые не могут быть воспроизведены, обнаружить пока не удалось, если только не придерживаться позиции, что, например, запись театральной постановки на кинопленку не является ее воспроизведением.
В то же время нельзя не учитывать, что "воспроизведение произведения" является важнейшим способом использования произведения и тем самым важнейшим правомочием, входящим в состав исключительного права на произведение (ст. 1270 ГК РФ). Воспроизведение продолжает оставаться связанным с объективной формой: как отмечается в литературе, "воспроизведение произведения - это любое повторное придание произведению объективной формы, которое может заключаться в изготовлении одного или более экземпляров произведения или его части в любой материальной форме" <1>. В деле, приведенном в п. 5 комментируемого Обзора, истец связывал нарушение своего якобы существующего исключительного права именно с воспроизведением материалов. Следовательно, указав на то, что возможность воспроизведения несуществующего объекта не доказана истцом (а она и не могла быть доказана), суд лишний раз констатировал отсутствие факта нарушения авторских прав.
--------------------------------
<1> Комментарий к части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации / Под ред. А.Л. Маковского. С. 403 (автор - Е.А. Павлова).
Таким образом, следует признать, что рекомендации, содержащиеся в п. 5 комментируемого Обзора, полностью сохранили свое значение и в условиях действующего законодательства.
В п. 9 комментируемого Обзора был рассмотрен вопрос о таком своеобразном объекте авторского права, как архитектурный проект (все положения об архитектурном проекте относятся также к произведениям
градостроительства и садово-паркового искусства).
Вусловиях действия Закона об авторском праве суду пришлось применять положения этого Закона в комплексе с нормами гл. IV Федерального закона от 17 ноября 1995 г. N 169-ФЗ "Об архитектурной деятельности в Российской Федерации". В соответствии с п. 1 ст. 7 Закона об авторском праве объектами авторского права были названы произведения архитектуры, а по п. 2 ст. 16 Федерального закона "Об архитектурной деятельности в Российской Федерации" (на которую и ссылался суд) объектами авторского права на произведения архитектуры являлись в совокупности, во-первых, архитектурный проект, во-вторых, разработанная на его основе документация для строительства и, в-третьих, сам архитектурный объект.
Данный подход Федерального закона "Об архитектурной деятельности в Российской Федерации" более соответствовал сущности архитектурного произведения: в мировой практике общепризнано, что "произведения архитектуры, охраняемые авторским правом, включают в себя как здания и сооружения, так и проекты, рисунки, чертежи, планы и макеты, подготовленные для их возведения" <1>.
--------------------------------
<1> Липцик Д. Указ. соч. С. 69.
Всвязи с введением в действие части четвертой ГК РФ гл. IV Федерального закона "Об архитектурной деятельности в Российской Федерации" утратила силу с 1 января 2008 г. (ст. 20 Вводного закона). Однако в абз. 9 п. 1 ст. 1259 ГК РФ воспринят подход, который ранее был зафиксирован в этом Законе, в связи с чем и п. 9 комментируемого Обзора сохранил свое значение: объектами авторских прав являются "произведения архитектуры... в том числе в виде проектов, чертежей, изображений и макетов" (выделено нами. - Д.М.).
Необходимо учитывать, что речь не идет о том, чтобы установить неразрывную связь архитектурного проекта, чертежа и т.д. с его воплощением в виде трехмерного сооружения: воспроизведение здания не является творческой деятельностью. Специфика произведений архитектуры заключается в том, что "основную ценность имеет содержание архитектурно-планировочных идей, а не внешняя форма их выражений" <1>. Обычные чертежи, макеты
ит.п., конечно, признаются объектами авторского права при их творческом характере, однако они существуют именно как автономные объекты: так, в соответствии с п. 3 ст. 1270 ГК РФ практическое применение положений, составляющих содержание произведения, не является использованием произведения.
--------------------------------
<1> Сергеев А.П. Указ. соч. С. 150, 151.
Влитературе подчеркивается, что данная норма хорошо сочетается с положением об охране формы, но не содержания произведения <1>. Так, например, производство вертолета по правомерно обнародованным чертежам по нормам авторского права не относится к числу нарушений исключительного права (для охраны интеллектуальных прав в данном случае требуется, чтобы решение, содержащееся в чертежах, было запатентовано или отнесено к секретам производства). А вот для проектов, чертежей, изображений и макетов, относящихся к произведениям архитектуры, в п. 3 ст. 1270 ГК РФ сделано прямое исключение: их практическое воплощение в форме архитектурного объекта без согласия правообладателя не допускается. Таким образом, в российском авторском праве устанавливается охрана решений, т.е. содержания произведения, - этот случай справедливо называют уникальным <2>.
--------------------------------
<1> См.: Гаврилов Э.П., Еременко В.И. Указ. соч. Пункт 21 комментария к ст. 1270 ГК РФ (автор - Э.П. Гаврилов).
<2> См.: Комментарий к части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации / Под ред. А.Л. Маковского. С. 407, 408 (автор комментария - Е.А. Павлова).
Субъекты авторского права и объем их прав
Российская наука всегда исходила из предпосылки, что авторское право регулирует творческие отношения, а "творчество - это не всякая, а лишь сознательная созидательная деятельность, на которую способен только человек" <1>. Тем не менее законодательство советского периода признавало, что первоначально авторское право может возникнуть не только у гражданина, но и у юридического лица. Только в ст. 4 Закона об авторском праве впервые однозначно было заявлено, что автор - это физическое лицо, творческим трудом которого создано произведение, и никакой иной субъект.
--------------------------------
<1> Иоффе О.С. Указ. соч. С. 4.
Действующее законодательство поддерживает эту концепцию (абз. 1 п. 1 ст. 1228, ст. 1257 ГК РФ). В комментируемом Обзоре как раз и подчеркивается, что "творцом произведения может быть только физическое лицо".
Пункт 3 посвящен конкретному процессуальному вопросу, поэтому современное понимание субъектов авторского права в нем только намечено. Следует, однако, отметить, что в судебной практике возможность признаваться субъектом авторского права наиболее полно раскрывается именно через вопросы подведомственности.
Авторские права, как и интеллектуальные права в целом, - категория собирательная. Действующее законодательство очень четко говорит о том, что автору произведения принадлежат исключительное право, личные неимущественные и иные права (ст. ст. 1226, 1255 ГК РФ). Ту же систему можно было вывести из норм Закона об авторском праве (ст. ст. 15 - 17). Вся эта группа прав изначально "связана со статусом автора, творческий труд которого является единственным источником произведений, поступающих в экономический оборот", в то же время
особенность правосубъектности в данной сфере состоит в том, что в качестве субъектов авторского права могут одновременно рассматриваться как сам автор, так и иные лица (в том числе юридические), к которым перешло исключительное имущественное право <1>. Кроме того, всеми заинтересованными лицами (следовательно, и юридическими) может осуществляться охрана большинства личных неимущественных (т.е. необоротоспособных) прав после смерти автора (ст. 1267 ГК РФ). Соответственно, субъектный состав истцов и ответчиков в спорах, касающихся авторских прав, может быть очень разнообразен.
--------------------------------
КонсультантПлюс: примечание.
Статья В.А. Дозорцева "Право на фильм как сложное многослойное произведение" включена в информационный банк согласно публикации - "Вестник ВАС РФ", 2000, N 3, 4.
<1> См.: Дозорцев В.А. Право на фильм как сложное многослойное произведение // Интеллектуальные права. Понятие. Система. Задачи кодификации: Сб. статей. С. 144.
Следовательно, при определении подведомственности рассматриваемых дел в настоящее время следует руководствоваться п. 1 совместного Постановления Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 26 марта 2009 г. N 5/29, в котором однозначно к подведомственности судов общей юрисдикции отнесены только споры о том, кто является автором результата интеллектуальной деятельности, а подведомственность всех остальных споров определяется исходя из субъектного состава участников спора и из того, связан ли такой спор с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности.
В связи с этим следует отметить, что рекомендации, содержащиеся в комментируемом пункте Обзора, являются более детальными. В частности, представляет интерес вывод о том, что спор по иску о взыскании имущественной компенсации за нарушение авторских прав, заявленному индивидуальным предпринимателем, арбитражному суду все равно неподведомствен, поскольку в данном случае истец обращался в суд за защитой прав как автор произведения, т.е. как физическое лицо, и его статус индивидуального предпринимателя значения не имеет. Соответственно, п. 3 комментируемого Обзора сохранил актуальность и в условиях действующего законодательства.
Следует только отметить, что открытым остается вопрос, может ли индивидуальный предприниматель, являющийся автором произведения, претендовать на рассмотрение своего иска в арбитражном суде, если он позиционирует себя не в качестве автора, а в качестве обладателя принадлежащего ему исключительного права на свое произведение (как отмечено в одном из судебных актов, "в данном случае истец является индивидуальным предпринимателем, но это не означает, что одновременно он не является автором произведения или что для приобретения авторских прав он должен был сам с собой заключить авторский договор" <1>), - видимо, решающим должно стать определение того, связано ли требование индивидуального предпринимателя с осуществлением им предпринимательской деятельности <2>.
--------------------------------
<1> Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 28 марта 2008 г. N КГ-А40/744-08. <2> В литературе указывается: "При фактическом использовании автором произведения действия нарушителя могут нанести ущерб его предпринимательской деятельности. Например, в случае насыщения нарушителем рынка контрафактной продукцией и, как следствие, снижения спроса на оригинальный товар правообладатель может понести убытки в связи с несостоявшейся из-за действий нарушителя сделкой по распространению экземпляров произведения, в результате вынужденного снижения цен или ограничения тиража продукции, в зависимости от качества и количества контрафактной продукции. Требования автора о возмещении таких убытков (в том числе в виде выплаты компенсации в размере...) вытекают из его предпринимательской деятельности и поэтому подлежат рассмотрению в арбитражном суде" (см.: Особенности рассмотрения и разрешения отдельных категорий
гражданских дел (исковое производство) / Под ред. И.К. Пискарева. М., 2005 (автор главы - Е.Я. Баскаков)).
Пункт 4 Обзора посвящен спору по поводу первоначального авторского права юридического лица, возникшего по законодательству советского времени.
В соответствии со ст. 486 ГК РСФСР авторское право на кинофильм или телевизионный фильм признавалось принадлежащим предприятию, осуществившему его съемку. Данный случай признавался возникновением первоначального авторского права. Как отмечал В.А. Дозорцев, по советскому законодательству "юридическое лицо как субъект авторского права подставлено на место физического лица, замещает его, природу и характер их прав закон конструирует совершенно аналогично. Юридическое лицо последовательно подставляется на место человека, наделяется точно такими же правами... Авторское право изначально принадлежит юридическому лицу, но не собственнику его имущества, не государству и тем более не ведомству" <1> (следует добавить, что точно так же оно не принадлежит и тем физическим лицам, которые в соответствии с действующим законодательством могли бы быть признаны авторами фильма <2>).
--------------------------------
КонсультантПлюс: примечание.
Статья В.А. Дозорцева "Право на фильм как сложное многослойное произведение" включена в информационный банк согласно публикации - "Вестник ВАС РФ", 2000, N 3, 4.
<1> Дозорцев В.А. Право на фильм как сложное многослойное произведение. С. 150, 151.
<2> См.: Постановления Федерального арбитражного суда Московского округа от 11 июня 2002 г. N КГ-
А40/3651-02, от 31 июля 2002 г. N КГ-А40/4815-02.
Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г. (п. 5 ст. 135), Закон об авторском праве (ст. 13) и действующий ГК РФ (ст. 1263) отказались от указанной конструкции: теперь у юридического лица может возникнуть только исключительное право на произведение и только в случае перехода этого права от автора - физического лица. Однако в соответствии с п. 4 Постановления Верховного Совета РФ от 9 июля 1993 г. N 5352-1 "О порядке введения в действие Закона Российской Федерации "Об авторском праве и смежных правах" признавалось авторское право юридических лиц, возникшее до введения в действие указанного Закона. Аналогичное положение закреплено в ч. 2 ст. 6 Вводного закона, причем прямо указывается, что "юридические лица считаются авторами произведений", т.е. признается наличие у юридического лица и личных неимущественных авторских прав <1>. Это, конечно, фикция, но и возникновение всего комплекса авторских прав у юридического лица по советскому законодательству в современной литературе было обозначено как фикция <2>.
--------------------------------
<1> В соответствии с указанной нормой Вводного закона авторское право юридических лиц, возникшее до 3 августа 1993 г., прекращается по истечении 70 лет со дня правомерного обнародования произведения, а если оно не было обнародовано - со дня создания произведения.
КонсультантПлюс: примечание.
Статья В.А. Дозорцева "Право на фильм как сложное многослойное произведение" включена в информационный банк согласно публикации - "Вестник ВАС РФ", 2000, N 3, 4.
<2> См.: Дозорцев В.А. Право на фильм как сложное многослойное произведение. С. 150. В советское время термин "фикция" предпочитали не употреблять (см.: Комментарий к Гражданскому кодексу РСФСР. С. 575 (автор - В.А. Дозорцев)). О.С. Иоффе прямо отстаивал концепцию собственного творчества юридического лица (Иоффе О.С.
Указ. соч. С. 26, 27).
В п. 4 комментируемого Обзора приводится дело, в котором истец слишком буквально воспринял данную фикцию и, ссылаясь на факт реорганизации юридических лиц, обосновывал свои требования аналогией с наследственным правом. Суд эту аналогию отверг: он установил, что у ответчика возникло авторское право на художественный фильм, снятый в 1985 г., в соответствии с действовавшей тогда ст. 486 ГК РСФСР, а вопросы перехода авторского права от одного юридического лица к другому должны решаться по законодательству о юридических лицах. В частности, при реорганизации в форме выделения ко вновь созданному юридическому лицу права и обязанности реорганизуемого лица переходят в соответствии с разделительным балансом <1>, а все права, в отношении которых прямо не оговорено, что они передаются вновь созданному юридическому лицу, остаются у реорганизуемого лица.
--------------------------------
<1> В тексте п. 4 Обзора использован термин "акт" (баланс), поскольку реорганизация проводилась до вступления в силу ГК РФ в соответствии с правилами, действовавшими в 1990 г.
Разъяснение, содержащееся в комментируемом пункте Обзора, сохраняет свое значение для понимания сущности реорганизации юридических лиц, но поводом для дачи разъяснений все равно послужила ситуация в сфере авторского права. По существу же авторских прав, принадлежащих юридическим лицам по советскому законодательству, следует отметить, что их переход к иным юридическим лицам (в том числе в результате реорганизации) возможен только в отношении правомочий, составляющих исключительное право: личные неимущественные права юридического лица так же непередаваемы, как и аналогичные права гражданина.
Некоторые положения п. 5 комментируемого Обзора уже были рассмотрены выше в связи с признаками объекта авторского права, но в этом пункте косвенно затронуты и вопросы прав издателя энциклопедий (энциклопедических словарей, периодических и продолжающихся сборников научных трудов, а также газет, журналов и других периодических изданий) - весьма своеобразного субъекта авторских прав.
Развитие российского законодательства показывает, что названные права последовательно усекались. Законодательство советского периода признавало первоначальное авторское право в целом за юридическими лицами (причем отнюдь не за издательствами!), выпустившими в свет научные сборники, энциклопедические словари или периодические издания; за авторами же (т.е. за гражданами) признавалось авторское право на отдельные произведения, включенные в эти издания (ст. 485 ГК РСФСР). Отграничение данных изданий от прочих составных произведений как раз и было оправдано специфическим субъектом авторского права.
Но все же это авторское право было существенно уже, чем авторское право юридического лица на кинофильм или телевизионный фильм. О.С. Иоффе писал, что "журнал или иное периодическое издание как единое целое в смысле тематики, системы расположения материала и т.п. составляет результат деятельности издательства, которое в этих пределах (выделено нами. - Д.М.) и признается носителем субъективного авторского права" <1>. При этом под сомнение ставилось даже право на свободное использование сборника или периодического издания: по мнению В.А. Дозорцева, "юридическое лицо, желающее повторно выпустить в свет издание, являющееся объектом его авторского права, должно получить разрешение авторов включенных в него произведений" <2>.
--------------------------------
<1> Иоффе О.С. Указ. соч. С. 26.
<2> Комментарий к Гражданскому кодексу РСФСР. С. 576 (автор - В.А. Дозорцев).
Закон об авторском праве, отвергнув возможность возникновения первоначального авторского права у юридических лиц, все же признал исключительные права издателя на использование энциклопедий, периодических изданий и т.п., причем можно было сделать вывод, что эти права существуют на издание в целом (п. 2 ст. 11 Закона). В п. 5 комментируемого Обзора истец одно из требований сформулировал именно как "о признании исключительных прав на использование в целом энциклопедического издания серии "Энциклопедия для детей" (уже изданных книг). Это требование суд удовлетворил, не раскрывая того, какие правомочия входят в данное исключительное право.
Как решается вопрос о правах издателя в действующем законодательстве? В п. 7 ст. 1260 ГК РФ в отличие от Закона об авторском праве за издателем закреплено право использования таких изданий, но исключительным это право не названо. Как отмечается в авторитетном Комментарии, "издатель является не автором, а лишь лицом, на которое возлагается обязанность осуществлять соответствующее издание, следовательно, его права производны от прав авторов. А поскольку исключительное право на все составные части издания к издателю автоматически не переходит, то невозможно говорить о наличии у него исключительного права на такое издание в целом" <1>.
--------------------------------
<1> Комментарий к части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации / Под ред. А.Л. Маковского. С. 394 (автор - Е.А. Павлова).
Впрочем, в литературе высказывается мнение, что, несмотря на изменившуюся формулировку, право, указанное в п. 7 ст. 1260 ГК РФ, все равно "носит исключительный характер: издатель энциклопедии и периодического издания имеет право запрещать любому лицу без его разрешения переиздавать или иным образом повторно использовать энциклопедию или газету, журнал (в целом или существенные фрагменты из них)" <1>.
--------------------------------
<1> Гаврилов Э.П., Еременко В.И. Указ. соч. Пункт 9 комментария к ст. 1260 ГК РФ (автор - Э.П. Гаврилов).
Таким образом, вопрос о характере и объеме данного права издателя остается спорным.
Уместно в связи с этим вспомнить положения проекта Гражданского уложения Российской империи: видимо, только там, в истории российского законодательства можно найти реальные права издателей энциклопедий, газет и т.п. В ч. 1 ст. 1270 проекта указывалось, что "издатели газет, журналов и других повременных изданий, а также энциклопедических словарей, календарей, альманахов и других книг, составленных из отдельных статей различных авторов, имеют исключительное право перепечатывать эти издания в той же форме в продолжение пятидесяти лет со времени выхода их в свет". Редакционная комиссия четко отвечала на вопрос, что такое использование издания "в целом": "Исключительное право издателя ограничивается перепечатыванием своего издания в целом составе. Издатель не имеет права издавать отдельно сочинения или статьи, переданные ему автором для напечатания в указанных изданиях" <1>. Редакционная комиссия подчеркивала, что право издателя носит производный характер "в силу уступки ему отдельными сотрудниками права на их статьи, составляющие в совокупности одно целое литературное произведение". Но в ч. 3 ст. 1270 проекта эти права физических лиц все же склонялись на время перед правом издателя: даже если авторы сохраняют право на свои произведения, из которых состоит издание в целом, они "не могут, без согласия издателя, перепечатывать их до истечения шести месяцев со времени напечатания этих сочинений в указанных изданиях". Видимо, только при подобной модели усеченных, но полнокровных прав издателей законодателю имеет смысл выделять их в отдельную категорию.
--------------------------------
<1> Гражданское уложение. Проект Высочайше учрежденной Редакционной комиссии по составлению Гражданского уложения / Под ред. И.М. Тютрюмова: В 2 т. СПб., 1910. Т. 1. С. 1133, 1334.
Возвращаясь к действующему законодательству, следует обратить внимание еще на одно право издателя, которое было впервые предусмотрено в п. 2 ст. 11 Закона об авторском праве и сохранено в абз. 1 п. 7 ст. 1260 ГК РФ: издатель вправе при любом использовании энциклопедии, периодических изданий и т.п. "указывать свое наименование или требовать его указания".
Право это на первый взгляд кажется "вымученным", поскольку в книгоиздательской практике издатели и так проставляют свои названия (или логотипы) на издаваемую продукцию, а при цитировании произведения издательство указывается для идентификации книги. Однако если идти "от обратного", т.е. от предположения, что эти права издателя должны быть в законе специально оговорены, то выясняется, что серьезным нарушением авторского права (видимо, неимущественного) будет неуказание на издательство при цитировании произведения, помещенного в журнале (название которого не равнозначно наименованию издателя), со всеми вытекающими последствиями вплоть до объявления контрафактными экземплярами хотя бы книги, которую читатель держит сейчас в руках. Кроме того, какова судьба издателей обычных произведений или сборников, не упомянутых в п. 1 ст. 1260 ГК РФ? Должен ли издатель при размещении своего наименования на обложке книги получить специальное согласие на это автора печатаемого произведения (иначе это можно будет расценить как нарушение прав автора, например права на неприкосновенность произведения)?
Впрочем, данные вопросы обращены к законодателю <1>, а не к судебной практике, рекомендации которой в п. 5 комментируемого Обзора полностью сохраняют свое значение. В заключение следует только отметить, что и само определение издателя по действующему российскому законодательству в сфере авторского права вызывает некоторые затруднения и может быть раскрыто только через обращение к издательскому лицензионному договору - издателем должно считаться лицо, не просто изготовившее тираж произведения, но и взявшее на себя обязанность по распространению экземпляров "за свой счет и на свой страх и риск" (см. комментарий к п. 8 Обзора).
--------------------------------
<1> В связи с этим становятся понятными положения англосаксонского "copyright", которые предусматривают в качестве отдельного охраняемого произведения "внешнее типографское оформление публикуемых изданий" в силу специфического характера этой категории (см.: Липцик Д. Указ. соч. С. 37).
Вп. 9 Обзора (который уже упоминался в связи с объектами авторских прав) разрешался вопрос об особых правах автора архитектурного проекта, а также затрагивался вопрос о служебном произведении.
Истец - юридическое лицо, профессионально занимающееся архитектурной деятельностью, предъявил в суд несколько требований: во-первых, о признании права (исключительных прав на архитектурный проект, а также права на осуществление авторского надзора за строительством архитектурного объекта) и, во-вторых, о пресечении действий, нарушающих право (о запрещении ответчику использовать техническую документацию, разработанную другой организацией, для реализации проекта).
Поскольку архитектурный проект является объектом авторского права, на него существует и исключительное право. В п. 9 комментируемого Обзора наличие у истца этого права было признано в связи с тем, что проект был признан служебным произведением и исключительное право на него принадлежало истцу как работодателю.
Более сложным оказался вопрос о юридической природе других специфических прав на произведение архитектуры. Из комплексного анализа (включая анализ заголовка статьи) ст. 16 Закона об авторском праве следовало, что исключительным правом автора произведения архитектуры является право на практическую реализацию своего проекта, которое, в частности, включает в себя право на участие в реализации проекта, вопервых, при разработке документации для строительства и, во-вторых, непосредственно при строительстве здания или сооружения.
Последние правомочия могли быть реализованы, только если архитектурный проект автора был принят (что подразумевает его разработку по договору с неким заказчиком) и только если иное не было установлено договором (по-видимому, тем же договором на разработку проекта). О праве авторского контроля или надзора Закон об авторском праве не упоминал вообще. Закон "Об архитектурной деятельности в Российской Федерации", который в сфере интеллектуальных прав применялся до введения в действие части четвертой ГК РФ, содержал в ст. 17 более четкие нормы: разработка документации для строительства и само строительство объявлялись исчерпывающими правомочиями по реализации архитектурного проекта, а право на реализацию однозначно объявлялось исключительным правом (которое, правда, могло быть осуществлено, только если иное не предусматривалось договором). В ст. 18 Закона "Об архитектурной деятельности в Российской Федерации" были названы права на осуществление авторского контроля (только за разработкой документации для строительства) и авторского надзора (только за строительством архитектурного объекта); эти права однозначно обозначались как личные неимущественные.
Таким образом, по точному смыслу тогдашнего законодательства юридическому лицу могло принадлежать исключительное право на реализацию проекта (в форме разработки документации для строительства), но не могло принадлежать право на осуществление авторского надзора.
Вп. 9 комментируемого Обзора указано, что требования истца, обладающего исключительными правами, удовлетворены правомерно - вопросы правовой квалификации права авторского надзора не были затронуты, и, наверное, это не случайно. Дело в том, что действующее законодательство не поддержало концепцию, заложенную
вЗаконе "Об архитектурной деятельности в Российской Федерации", и отказалось от прямого наименования права авторского надзора (равно и права авторского контроля) как личного неимущественного. Все специфические права автора произведения архитектуры раскрыты в ст. 1294 ГК РФ.
По поводу права авторского надзора и авторского контроля в литературе можно встретить мнение, что оно является "особым личным неимущественным" правом, при этом указывается, что на практике при осуществлении этого права авторы-разработчики обычно выступают не в своем личном качестве, а от имени своих работодателей - проектных и иных подобных организаций <1>. Быть может, более точной была бы характеристика рассматриваемого права как иного (поскольку не существует непреодолимых препятствий для его уступки). Что касается права практической реализации архитектурного проекта (т.е. путем разработки документации для строительства и путем реализации архитектурного проекта), то и в п. 1 ст. 1294, и в подп. 10 п. 2 ст. 1270 ГК РФ это право прямо поименовано как исключительное. Несмотря на это, Э.П. Гаврилов, видимо, не без оснований, утверждает, что по своей сути право на разработку документации для строительства "является имущественным, но принадлежит оно только автору; ни к наследникам, ни к правопреемникам автора это право не переходит" <2>. Поэтому приходится признать, что в вопросе об особых правах архитектора п. 9 комментируемого Обзора сохранил только общее, неконкретное значение.
--------------------------------
<1> См.: Гаврилов Э.П., Еременко В.И. Указ. соч. Пункт 4 комментария к ст. 1294 ГК РФ (автор - Э.П. Гаврилов).
<2> Гаврилов Э.П., Еременко В.И. Указ. соч. Пункт 2 комментария к ст. 1294 ГК РФ (автор - Э.П. Гаврилов).
Рассмотрение вопроса о служебных произведениях в п. 9 комментируемого Обзора было вызвано необходимостью пояснить положения п. 2 ст. 19 Закона "Об архитектурной деятельности в Российской Федерации", где было указано, что договор между работодателем и автором должен содержать предусмотренные Законом об авторском праве положения об урегулировании имущественных прав по использованию произведения архитектуры, созданного в порядке выполнения служебных обязанностей или служебного задания. Складывалось впечатление, что без специальных условий в договоре признание за работодателем прав на служебное произведение архитектуры станет невозможным.
В п. 9 комментируемого Обзора суд ограничился указанием на то, что авторами архитектурного проекта "являются работающие в Институте архитекторы, трудовые договоры которых не предусматривали закрепления за
ними исключительных прав на создаваемые произведения архитектуры". Соответственно, делался вывод о том, что истец как работодатель авторов архитектурного проекта обладает исключительными правами на использование служебного произведения.
Данный подход соответствовал положениям, закрепленным в ст. 14 Закона об авторском праве: если произведение создано в порядке выполнения служебных обязанностей или служебного задания работодателя, то работодателю принадлежит исключительное право на это произведение, если договором (как правило, трудовым) прямо не предусмотрено иное. Эти же положения содержатся в ст. 1295 ГК РФ.
Традиционным вопросом, встающим при квалификации произведения в качестве служебного, является вопрос о том, какие обязанности являются служебными для работника. В деле, которое описано в п. 9 комментируемого Обзора, этот вопрос не представлял сложностей: в служебные обязанности архитекторов, работающих в специализированном Институте экспериментального проектирования, входит разработка архитектурных проектов. С точки зрения трудового права это будут трудовые обязанности архитектора. Ситуация не изменилась бы, если необходимо было бы доказать наличие служебного задания, поскольку "служебным заданием является то конкретное задание, которое работодатель поручает выполнить работнику в пределах установленных для него трудовых обязанностей" <1>. Никаких упрощенных правил доказывания факта создания служебных произведений п. 9 комментируемого Обзора не устанавливал, что не всегда осознавалось на практике.
--------------------------------
<1> Заключение Исследовательского центра частного права по вопросам толкования и возможного применения отдельных положений части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации // Вестник гражданского права. 2007. N 3. С. 129.
Всвязи с этим показательно конкретное судебное дело, в котором истец делал неправомерную ссылку на данный пункт Обзора: истец, производящий определенную продукцию, посчитал, что созданная его работниками реклама этой продукции является служебным произведением. Он полагал, что поскольку в трудовых договорах с авторами-работниками не было предусмотрено закрепления за ними исключительного права на создаваемые произведения, это право возникло у самого работодателя. Суд указал, что требуются особые доказательства того факта, что создание работниками рекламы входит в их трудовые обязанности <1>. В данном случае подобные доказательства требовались как раз потому, что истец не осуществлял рекламную деятельность в качестве основной и в его штате, видимо, не было специальных работников, занимающихся в соответствии с трудовым договором разработкой рекламы.
--------------------------------
<1> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 5 ноября 2003 г. N
Ф04/5644-1653/А46-2003.
Ввопросах служебного произведения п. 9 комментируемого Обзора полностью сохранил свое значение.
Договоры о передаче авторских прав
Действующее российское законодательство предусматривает два типа договоров по предоставлению авторских прав: договор об отчуждении исключительного права (ст. ст. 1234, 1285 ГК РФ) и лицензионные договоры, по которым передается не все исключительное право, а только отдельные правомочия по использованию произведения (ст. ст. 1235, 1286 ГК РФ).
В Законе об авторском праве была закреплена принципиально иная система: договор об отчуждении исключительного права упомянут не был, а авторские договоры о передаче исключительных прав и о передаче неисключительных прав (ст. 30) рассматривались в литературе как лицензионные в силу двух презумпций: передачи только части имущественных прав и срочного характера договора <1>. Считается, что законодательству советского периода также были известны только разновидности лицензионного договора <2>. Таким образом, регулирование рассматриваемых отношений уже на уровне типизации договорных типов претерпело серьезные изменения <3>.
--------------------------------
КонсультантПлюс: примечание.
Статья В.А. Дозорцева "Право на фильм как сложное многослойное произведение" включена в информационный банк согласно публикации - "Вестник ВАС РФ", 2000, N 3, 4.
<1> См.: Гаврилов Э.П. Комментарий к Закону "Об авторском праве и смежных правах". С. 134, 115; Дозорцев В.А. Право на фильм как сложное многослойное произведение. С. 163.
КонсультантПлюс: примечание.
Статья В.А. Дозорцева "Право на фильм как сложное многослойное произведение" включена в информационный банк согласно публикации - "Вестник ВАС РФ", 2000, N 3, 4.
<2> См.: Дозорцев В.А. Право на фильм как сложное многослойное произведение. С. 163.
<3> Э.П. Гаврилов считает, что общая концепция авторского права состоит в том, что предоставление