книги / Самоубийство Социолог. этюд

ции, опирающейся на предварительное описание их харак­ терных особенностей, а классифицируя сами причины; вы­ зывающие их.

Не касаясь вопроса, почему они различаются между со­ бой, мы прежде всего исследуем, каковы те социальные усло­ вия, от которых они зависят. Затем сгруппируем условия по их сходству и различию в отдельные классы и можем тог­ да быть уверены в том, что каждый такой класс будет со­ ответствовать определенному типу самоубийств. Одним сло­ вом, наша классификация будет этиологической вместо то­ го, чтобы быть только морфологической. Подобный резуль­ тат в качественном отношении нисколько не ниже, так как мы можем гораздо глубже проникнуть в природу явления в том случае, если нам известна его причина, чем в том слу­ чае, если известны только его признаки, хотя бы и самые существенные.

Правда, у этого метода есть тот недостаток, что он посту­ лирует различие типов, не описывая их непосредственно. Он может определить самый факт существования типов, число их, но не характерные их признаки. К счастью, у нас есть способ, который может помочь нам хотя бы до некоторой степени пополнить этот пробел. Если нам известна природа причин, производящих то или иное явление, то легко сделать умозаключение о природе последствий, которые, таким об­ разом, сразу будут охарактеризованы и классифицированы именно тем, что мы сведем их к их источникам.

Правда, если бы эта дедукция не руководилась фактами, то она могла бы привести к совершенно фантастическим ком­ бинациям. Но мы можем осветить ее с помощью некоторых имеющихся у нас указаний относительно морфологии само­ убийства. Сами по себе эти сведения слишком неполны и не­ достоверны для того, чтобы лечь в основание классификации; но они могут быть утилизированы, раз рамки такой класси­ фикации уже установлены. Они укажут нам, какое направ­ ление должна принять эта дедукция, и, обращаясь к тем при­ мерам, которые они предоставляют в наше распоряжение, мы можем убедиться в том, что образованные таким дедук­ тивным способом виды не будут плодами нашего воображе­

ния. Итак, от причин мы поднимемся к следствиям, и наша этиологическая классификация пополнится морфологической, так что мы будем в состоянии взаимно проверять одну по­ средством другой.

Со всех точек зрения этот обратный метод оказывается единственным, отвечающим требованиям поставленной нами социальной проблемы. Не надо забывать, что изучаемый нами предмет — это социальный показатель самоубийств, и пото­ му нас должны интересовать только те типы, которые оказы­ вают на него влияние и в зависимости от которых он изме­ няется. Между тем, не все индивидуальные разновидности добровольных смертей обладают этим свойством. Некото­ рые виды самоубийства, будучи достаточно распространен­ ными, или не связаны вовсе с моральным темпераментом общества, или недостаточно тесно связаны с ним для того, чтобы представлять собой характерный элемент того особен­ ного облика, которым обладает каждый народ с точки зре­ ния склонности к самоубийству. Мы видели выше, что алко­ голизм не относится к числу факторов, от которых зависит специфическая для каждого общества склонность к самоубий­ ству. И, однако, не подлежит сомнению, что довольно боль­ шое чирю самоубийств совершается на алкогольной почве. Даже самое подробное и точное описание частных случа­ ев не поможет нам определить, какие именно из них носят социологический характер. Если хотят узнать, из каких элементов состоит самоубийство, рассматриваемое как кол­ лективное явление, то с самого начала нужно исследовать его в его коллективной форме, т. е. путем статистических данных.

Предметом анализа надо взять непосредственно соци­ альный показатель самоубийств и идти от целого к частям. Ясно, что анализировать этот показатель можно только по его отношению к различным вызывающим его причинам, так как сами по себе единицы, из которых он состоит, совершен­ но однородны по качеству и ничем одна от другой не отличают­ ся. Поэтому, не теряя времени, следует приступить к определе­ нию этих причин, а затем перейти к тому, как они отражаются на индивидах.

Но каким образом можно исследовать эти причины? В про­ токолах, составляемых по поводу каждого самоубийства, ука­ зывают, между прочим, ту побудительную причину (семей­ ное горе, физическое или какое-либо другое страдание, угры­ зение совести, пьянство и т .д .), которая, по-видимому, была его определяющим мотивом; и в каждой почти стране в ста­ тистических отчетах есть специальная таблица, где сведены результаты такого исследования под заголовком «Предпола­ гаемые мотивы самоубийства». Казалось бы, всего естествен­ нее воспользоваться этой готовой уже работой и начать наше изыскание сравнением этих документов. В самом деле, они указывают нам, по-видимому, на обстоятельства, непосредст­ венно предшествовавшие совершению различного рода само­ убийств; не будет ли поэтому вполне правильным методом обратиться для разъяснения изучаемого нами явления к этим наиболее близким причинам с тем, чтобы затем в случае на­ добности перейти к ряду других?

Но, как уже давно заметил Вагнер, то, что называется ста­ тистикой мотивов самоубийств, есть на самом деле не что иное, как статистика тех мнений, которые составляют себе по поводу этих мотивов чины, зачастую низшие чины поли­ ции, обязанные собирать соответственные сведения.

К несчастью, известно, что официальные сведения быва­ ют очень часто извращенными и неполными даже тогда, ког­ да касаются только материальных и очевидных сторон фак­ та, доступных всякому добросовестному наблюдателю и не нуждающихся ни в какой оценке. Тем большее сомнение долж­ ны вызывать эти сведения, когда своей задачей они имеют не простую регистрацию происшествий, а понимание и объяс­ нение их. Определение причины какого-нибудь явления всегда является очень трудной проблемой; даже ученому нужен це­ лый ряд наблюдений и экспериментов для того, чтобы разре­ шить хотя бы один из вопросов подобного рода. К тому же, проявления человеческой воли принадлежат к числу самых сложных явлений. Легко понять, как мало ценности могут иметь для нас эти, зачастую импровизированные мнения

М е с т о , занимаемое каждой категорией мотивов на 100годовых случаев самоубийств для обоего пола

Саксония (по О еШ пдеп из «М о гаЫ аИ зИ к»)

до бы подумать, что в этих двух случаях причины, вызываю­ щие самоубийство, если и не обладают одинаковой интенсив­ ностью, то, по крайней мере, одинаковы по своей природе. А между тем, совершенно разнородные силы толкают на само­ убийство примитивного земледельца и утонченного горожани­ на. Таблица доказывает только то, что мотивы, приписывае­ мые самоубийцей самому себе, не дают объяснения его по­ ступку и в действительности являются в большинстве случаев лишь кажущимися причинами. Они представляют собой не что иное, как индивидуальное отражение общего условия, к тому же — очень неправильное, так как оно остается неизмен­ ным, когда это условие коренным образом меняется. Можно сказать, что они указывают на те слабые стороны индивида, благодаря которым внешнее влияние, толкающее его на са­ моубийство, с большей легкостью проникает в его психику, но не входят в состав этого внешнего влияния и потому не смогут нам помочь понять интересующее нас явление.

Мы поэтому нисколько не сожалеем, что некоторые стра­ ны, вроде Англии или Австрии, отказываются от собирания сведений относительно предполагаемых причин самоубийства. Усилия статистики должны обратиться совсем в другую сторо­ ну: вместо того, чтобы стараться разрешить недоступные проб­ лемы моральной казуистики, надо, чтобы статистика с боль­ шей точностью регистрировала сопутствующие самоубийству социальные условия. Во всяком случае, мы поставили себе за правило не допускать в. наши исследования вмешательства таких сомнительных и малопригодных сведений; ученым, занимавшимся изучением вопроса о самоубийстве, никогда не удавалось извлечь из этих сведений никакого интересного закона. Поэтому мы будем обращаться к их содействию только тогда, когда к этому побудит нас какой-либо специальный ин­ терес и когда их достоверность в данном частном случае чемлибо гарантирована. Не касаясь вопроса о том, в какой форме могут у отдельных индивидов выражаться причины, вызываю­ щие самоубийство, мы непосредственно обратимся к опреде­ лению этих последних. Оставив в стороне индивида как инди­ вида, его мотивы и идеи, мы прямо спросим себя, каковы те различные состояния социальной среды (религиозные веро­

вания, семья, политическая жизнь, профессиональные груп­ пы и т. д.), под влиянием которых изменяется показатель самоубийств. И только затем, возвращаясь к отдельным ли­ цам, мы рассмотрим, каким образом индивидуализируются эти общие причины, вызывая конкретные акты самоубийства.

Впрочем, низкий уровень самоубийств у греко-католиков не может быть с уверенностью приписан влиянию религии, так как цивилизация этих стран резко отличается от циви­ лизации других европейских наций, а следовательно, эти куль­ турные различия и могут оказаться причиной неодинаково выраженной склонности к самоубийству. Но нельзя сказать то же самое относительно большинства католических и про­

тестантских обществ. Бесспорно, не все эти страны находят­ ся на одинаковом моральном и интеллектуальном уровне, но сходство между ними настолько велико, что мы имеем некото­ рое право приписать различию вероисповедального культа тот очевидный контраст, который они собой представляют по отношению к самоубийству.

Это первое сравнение носит, однако, слишком суммарный характер; несмотря на свое несомненное сходство, та социаль­ ная среда, в которой живет население этих различных стран, не вполне однородна. Цивилизация Испании и Португалии во многом уступает Германии, и это обстоятельство может быть причиной того, что развитие самоубийства в них не одинаково. Для того чтобы избежать этой ошибки и с боль­ шей достоверностью определить влияние католичества и про­ тестантизма на склонность к самоубийству, надо сравнить роль этих двух религий внутри одного и того же общества.

Среди больших государств, входящих в состав Герман­ ской империи, наименьшее число самоубийств приходится на долю Баварии. Там начиная с 1874 г. едва насчитывается до 90 годовых случаев на 1 млн. жителей, тогда как в Прус­ сии в 1871—1875 гг. их число было 133, в герцогстве Баденс­ ком — 156, Вюртемберге — 162, Саксонии — 300; в то же вре­ мя, именно здесь больше всего католиков — 713,2 на 1000 жите­ лей. Если мы, с другой стороны, сравним различные провинции этого королевства, то увидим, что число самоубийств прямо пропорционально числу протестантов и обратно пропорцио­ нально числу католиков (см. нижеследующую таблицу).

Число самоубийств на 1 млн. жителей провинций Баварии ( 1867—1875гг.У

'Население, моложе 15-летнего возраста, из этой таблицы исключено.