книги / Собачий бог

Аленка промолчала. Глядела в выбитый пулей, вытек­ ший глаз Джульки, в кровавую яму на месте глазницы.

— Никто его не оживит, — тихо ответила она.

Во двор ввалились Коля-собаколов с напарником. Постояли.

—Родители-то дома?

—Не... — ответил Андрей, не оборачиваясь. — На работе...

Собаколовы потоптались.

—Ну тогда, значит, подвиньтесь. Мы его заберем.

—Куда? — вскинулся Андрей.

—Ну куда... На кладбище собачье.

Андрей поднялся, вытер нос. Оглядел Колю, воен­ ных — всех, кто набился во двор.

—А хрена вам! — крикнул звонко. — Мы сами его по­ хороним. Понятно? Верно, Ален?

Аленка молча кивнула.

Потом она поднялась на ноги, снова прошла мимо всех, вышла в переулок и быстрым шагом пошла к Лав­ рову, стоявшему вдалеке спиной к ней.

—Аленка! Ты куда? — хриплым голосом крикнула за­ метившая ее баба. Но Аленка только упрямо тряхнула головой — так, что слетел капюшон и разлетелись в сто­ роны светлые косички.

Она почти уперлась в широкую мокрую спину генера­ ла. Ткнула его пальцем. Генерал почувствовал не сразу — все смотрел, как завороженный, в глаза странного ста­ рика. А почувствовав, наконец обернулся.

Увидел Аленку, слегка удивился. Повернулся совсем, даже на корточки присел.

—Тебе чего, малявка? — спросил как можно ласковее.

—Я не малявка, — хмуро ответила Аленка. Губы у нее задрожали. — Это ты Джульку убил.

Лавров прочистил горло, растерянно улыбнулся.

—Ну так получилось, детка. А это твой песик?

—Это не песик! — дрогнувшим голосом — вот-вот раз­ ревется, — выкрикнула Аленка. — Он умный был! Он ни­ кого ни разу не укусил. Шутил он так: выглянет через за­ бор, когда незнакомый человек идет, — и гавкнет. Пугал только. Он шутил так, шутил! Мы его в санки запрягали и катались по переулку. Он радовался, и мы тоже. А иногда тоже шутил: разбежится, и санки хлоп! — набок.

Аленка, наконец, не выдержала, заплакала. И сказала сквозь слезы:

—А ты его, дяденька, насмерть. Прямо в глаз. И весь бок в дырах, кишки видно.

Лавров выпрямился. Ему было не по себе. И показа­ лось, что народ, стоявший по обочинам, сдвинулся с ме­ ста, и как-то незаметно, крадучись, начал смыкать круг.

—Ну... — промямлил Лавров. — Ну вышло так. Я ж не знал...

—А теперь будешь знать, — раздался скрипучий го­ лос: это сказал старик.

Лавров оглянулся. Его охранников как ветром сдуло, а вокруг стояли старики, старухи, дети, и какой-то рас­ христанный кудлатый человек с паяльной лампой в руке, и другой, в распахнутом полушубке и тельняшке, с

клеенчатой торговой сумкой на плече. Они обступали его все теснее.

Внезапно раздался молодой уверенный голос:

— Это что тут такое? Очередь за субсидией?

Лавров глянул: сквозь толпу прошел молодой омоно­ вец, плечистый, налитой, как культурист.

— Да вот... — Лавров снова прочистил горло и сказал хрипловатым, чужим голосом: — Самосуд, кажется, ре­ шили устроить.

Омоновец оглядел толпу, хмыкнул и вдруг сказал:

— Самосуд — это правильно. А то от нашего суда спра­ ведливости не дождешься.

Народ облегченно вздохнул, а мужик в тельняшке по­ скреб заросшую щетиной шею и возразил:

—Самосуд — нельзя. Потом веревок не оберешься. Посмотрел на Лаврова и сказал загадочно:

—Слышь, петухастый! Вяжи коци.

Видя, что Лавров не совсем понял, добавил:

— Ну если по-вашему, по-научному — фраернулся, так линяй. А то слепок сделают.

Генерал рассеянно кивнул, снова взглянул на Аленку.

— А ты, девочка, тоже хиляй... То есть, это, иди, иди домой. К мамке с папкой. Иди.

Губы были ватными. Не слушались.

И внезапно, подняв голову, Лавров увидел вокруг не человеческие лица, — а оскаленные собачьи морды. Зве­ ри со всех сторон подбирались к нему, из оскаленных пастей падали клочья пены.

Он схватился за голову, закрыл глаза, и побежал куда-то, расталкивая то ли людей, то ли собак, окруживших его.

* * *

Бракин попался одним из первых. Загребли его запро­ сто. По сравнению с другими собаками, не только бро­ дячими, но и домашними, цепными, он был слишком упитанным и, как следствие, неповоротливым.

Как только его зажали между двумя переполненными мусорными контейнерами, Бракин понял, что сопро­ тивляться бессмысленно, и покорно дал надеть на себя железный обруч. Обруч был прикреплен к длинной пал­ ке, а палку держал средних лет мужчина в телогрейке и спецовке, натянутой поверху.

Мужчину звали Коля — Бракин понял это еще во вре­ мя недолгой погони, закончившейся так печально.

—Ишь ты, какой смирный, — сказал Коля. — Слышь, Саш! А ведь непохоже, что он бродячий!

—Не похоже, — согласился Саша. — Жирный слиш­ ком. Но он ведь с бродячими на люке спал. Чего нам их, сортировать, что ли?

Коля покачал головой.

—Нет, не бродячий... А выпущу-ка я тебя, вот что. Он потянул за палку и снова удивился: пес не сопро­

тивлялся, не упирался всеми лапами в снег, и даже не пытался грызть обруч. Он повиновался молча и безро­ потно и только глядел на Колю грустными, все понима­ ющими глазами.

Коля не вынес этого взгляда. Воровато оглядываясь на могучую генеральскую кучку (генералы смеялись, слу­ шая похабный анекдот), он тихо повел пса за угол пяти­ этажки. Там были кусты, потом небольшая детская пло­ щадка с накренившейся набок каруселью и скрипучими качелями, а за площадкой — заборы, огороды, хлебный киоск...

— Вот же, зараза, и выпустить негде, — ругнулся поти­ хоньку Коля.

Углядел просвет между заборами и потащил пса туда. Через десяток метров заборы кончились. Впереди были кривая улочка и большой пустынный сквер, с футболь­ ным полем посередине. Поле было заметено снегом, и по нему в разные стороны тянулись пешеходные тропки.

— Во! — обрадовался Коля.

Стащил с головы Бракина обруч, потрепал его за ухом и сказал:

— Ну, беги.

Бракин глядел умными, все понимающими глазами.

—Беги, говорят тебе! — повысил голос Коля. — Там в парке укроешься, а за парком новостройки, — собакам вообще раздолье. Ну?

Пес махнул хвостом и уныло повесил голову.

—Да чтоб тебя! Ну и торчи здесь, как дурак, у всех на виду!

Коля забросил палку с обручем на плечо и двинулся в обратный путь.

Через минуту его что-то насторожило. Оглянувшись, он увидел, что пес довольно бодро трусит за ним.

—Ах ты, гад! — не выдержал Коля. — А вот я тебе сейчас...

Он схватил пса за бока, развернул мордой к скверу и наподдал ногой под зад.

—Беги, беги домой, скотина такая!

Скотина мрачно оглянулась на Колю и, кажется, уко­ ризненно качнула головой.

— Уйди, сволочь! — рявкнул Коля, топнул ногой и за­ махнулся палкой.

На этот раз пес все понял. Он задумчиво и даже как-то с укоризной посмотрел на Колю и побрел по тропинке в кусты.

Коля облегченно вздохнул и побежал обратно, туда, где слышались лай и визг, и также мат его напарника Сашки.

* * *

Когда фургон почти наполнили, Сашка приволок ма­ ленькую рыжую собачку. Собачка оказалась с характе­ ром: сопротивлялась, вырывалась и норовила укусить своих мучителей до последнего момента. В фургон ее буквально забросили.

Коля начал закрывать двери.

— Гляди-ка, — сказал Сашка. — Сам пришел!

У Коли екнуло сердце от нехорошего предчувствия. Он оглянулся.

В двух шагах от фургона стоял тот самый упитанный пес. Он наклонил голову набок и по-собачьи неумело улыбался.

— Давай и этого туда, раз сам напросился! — крикнул Сашка. — Сейчас сетку наброшу...

—Не надо, — ответил Коля.

—Чего?

—Не надо, говорю, сетки. Я думаю, этот скот просто решил покончить с собой.

С этими словами Коля приоткрыл дверь фургона, и пес, благодарно вильнув хвостом, прыгнул внутрь.

Сашка ахнул.

—Ну и дела-а! Я такого еще не видел. Может, он из цирка сбежал?

Коля промолчал, захлопнул дверь, пошел к кабине, буркнув на ходу:

—А у нас вся страна — один сплошной цирк. Давай, поехали...

** *

Первое время собаки, запертые в фургоне, метались, царапали обитые жестью стены, рычали, визжали и выли. Собак было много, так что скакали они буквально по головам.

Бракин лежал, забившись в уголок. Не прыгал, не ры­ чал, не рвался на волю. Он знал, что сейчас будет и что надо делать.

Когда в душегубке завоняло приторно-машинной во­ нью, собаки взвились еще пуще. Фургон подбрасывало на ухабах, трясло, заносило на поворотах, и собаки спле­ тались в клубок.

Но постепенно они стали успокаиваться: Яд медленно проникал в кровь, в мозг, туманил сознание. Собаки за­ сыпали.

Тогда Бракин выполз из угла, прижимаясь мордой к полу, где воздух был почище. Ползал, обнюхивая собак, пока не нашел Рыжую. Толкнул ее носом. Рыжая слабо дернула лапой.

Бракин осторожно взял ее зубами за загривок и пота­ щил к дверце. Положил ее носом к щели, и лег рядом, плотно прижавшись к Рыжей. В щель от быстрой езды сквозило холодным свежим воздухом. Бракин дышал со­ средоточенно, и следил за тем, чтобы Рыжей тоже хоро­ шо дышалось.

Так они и ехали до самого ПТБО — полигона твердых бытовых отходов.

* * *

Дверцы фургона открылись. Рабочий специальным крюком стал вытаскивать собак.

— Эй! Да тут один кобель живой!

Коля мгновенно подбежал, уже зная, о ком идет речь. Он взял на руки Бракина, как ребенка, и под изумлен­ ным взглядом рабочего оттащил его подальше от фурго­ на, положил в снег.

Бракин открыл мутноватые глаза. Тявкнул. Сосредо­ точенно взглянул в глаза Коле, перевел взгляд на фур­ гон и снова коротко тявкнул: серьезно и настойчиво.

— Чего это он? — спросил рабочий, вытаскивая крю­ ком мертвых собак.

Коля не ответил. Подошел к фургону, стал осматривать собак. И точно: вот она, дышит. Рыженькая, на лисичку похожа. Коля и ее взял на руки и бережно отнес к Бракину, уложил рядом. Бракин дотянулся и лизнул Коле руку.

молчаливый, стал исчезать. Только военные еще толк­ лись в дальнем конце переулка.

Лавров сел в персональную «Волгу». Водитель вопро­ сительно взглянул на него.

—Домой, Павел Ильич?

—Куда там домой... Давай на полигон.

На полигон приехали, когда сквозь плотные темные облака на несколько минут выглянуло багровое солнце, тонувшее за горизонтом. Вершины дымящихся мусор­ ных гор окрасились кровавыми отсветами.

Хрипло каркало воронье. Высоко в небе все еще кру­ жили несколько стервятников, высматривая добычу. Под горой замерли два бульдозера, рабочие курили на крыльце сторожки, ожидая автобус. Снег стал мягким, рыхлым, и над полигоном стояла удушливая, тошнот­ ворная вонь.

Лавров велел:

— Не въезжай в самое говно. Остановись, где почище. Остановились метров за сто от сторожки. Начальник смены, увидев его, встал было, потом махнул рукой. Если надо, дескать, — сам подойдет. Пусть потом боти­

ночки молодая Жена отмывает.

Лавров нехотя вылез, зажал нос рукой и сделал не­ сколько шагов по направлению к сторожке. Подождал. Никто к нему и не думал бежать с докладом. Вот дерьмо собачье!

Только над кромкой ближайших мусорных гор пока­ зались головы нескольких любопытных бомжей.

В машине заговорила рация, Лавров взял протянутый водителем микрофон.

—Пал Ильич, ты где? — раздался низкий бас директо­ ра «Спецавтохозяйства».

—На полигоне.

— А чего там делаешь? — удивился бас. — Ты вот что, давай-ка в контору. В шесть разборки будут в «Белом доме». Сам вызывает. Наделал ты шума...

— Ничего я не наделал, — обиженно выкрикнул Лав­ ров. — Собака на меня из-за забора кинулась. Кто ж знал, что она цепная и не бешеная?

Директор помолчал.

—Это все понятно, и не в этом беда. Ты мне скажи, кто тебе, старому дураку, автомат дал?

Лавров не сразу понял смысл сказанного, а когда по­ нял, — швырнул микрофон в кабину и, с треском зах­ лопнув дверцу, пошел к сторожке, не разбирая дороги, — прямо по каше из снега и отходов.

Но, пока он шел, его обогнал служебный «пазик», и рабочие быстро попрыгали внутрь, словно не желая встречаться с Лавровым.

—У, б...! — выматерился Лавров и остановился. Темнело быстро и неотвратимо. Издалека, из перепол­

ненного питомника, доносились звуки собачьей грызни. Сторожиха закрывала ворота огороженной территории.

Слева, прикрытая железобетонной заглушкой, слегка парила труба Беккера, разнося в сыром воздухе тошнот­ ворный запах недоваренной требухи.

Справа, на кручах, шевелились смутные тени бомжей. А впереди, у ограды, на снегу чернели силуэты двух собак. Лаврову показалось, что собаки смотрели на него.

«Да, зря я сюда приехал», — подумал он.

Неудачный день. Все пошло кувырком с самого нача­ ла, когда выяснилось, что к операции подключились и ОМОН, и воинская часть. «Будто бы мы сами не спра­ вились бы!» — подумал Лавров.

Он повернулся и пошел к машине. Внизу, под нога­ ми, что-то чавкало. Вот и водителю, Гришке, работы