10016

Рассмотрим ситуацию чтения лекции с использованием опорных (сигнальных) схем. Например, перед началом лекции на тему: «Приказное производство» преподаватель вывешивает на доску схему лекционного материала; лучшего эффекта можно достичь с помощью интерактивных досок или с использованием проекторов8. Такая схема является своего рода путеводителем при решении вопроса о выдаче судебного приказа. Основные ключевые моменты – от подачи заявления о выдаче судебного приказа до решения вопроса о выдаче судебного приказа или об его отмене – отражены на схеме. Студенты, перенося схему к себе в тетрадь, могут сосредото- читься на изложении материала преподавателем, который, указывая на ту или иную часть схемы, может более подробно объяснить специфику правоприменения соответствующих норм процессуального права, дать их толкование.

В дальнейшем, при самостоятельной подготовке к практиче- скому занятию, студенты примут за конспект предложенную им на лекции схему и, руководствуясь зрительной памятью, восстановят материал лекции при ответе на заданный преподавателем вопрос. Как отмечают многие авторы9, использование схем, таблиц, диаграмм и т.п. существенно помогает усвоению студентами лекционного материала, помогая сокращению в лекции описательного материала.

Также во время практического занятия можно предложить студентам в течение пяти минут нарисовать по памяти схему, соответствующую теме занятия, что позволит, в свою

очередь, закрепить изучаемый материал. Представляется оправданным разбить схему на несколько частей и пронумеровать. На основании такого деления в конце практического занятия будет уместным проведение блиц-опроса: студент берет листок с номером, соответствующим какойто части схемы, и кратко анализирует предложенную ему ситуацию.

Таким образом, в ходе одного практического занятия происходит изучение и закрепление определенной темы курса: сначала опрос, решение практических задач; потом активизация зрительной памяти путем воспроизведения опорной схемы по теме практического занятия; и как итог – блиц-опрос в виде «миниэкзамена» – билет с номером части схемы и комментарий студента в двух-трех предложениях. Смена методик, позволяющих усвоить изуча- емый материал, по нашему мнению, позволит и студентам, и преподавателю максимально активно работать на занятии. Разнообразие методик приведет к тому, что тема будет студентом понята, а значит, изучаемый материал будет усвоен, что, в конеч- ном счете, позволит ему успешно написать контрольную работу, оформить необходимые процессуальные документы, сдать зачет, экзамен и в дальнейшем применить эти знания на практике.

1Треушников М.К. Методические вопросы реализации учебного плана / Методика преподавания юридических дисциплин: сб. науч. трудов / под ред. М.К. Треушникова. М., 1986. С. 13.

2См.: Иванов Л.А. Методика использования наглядных пособий при самостоятельной подготовке студентов к занятиям по советской криминалистике / Идейновоспитательная работа и учебный процесс:

В данном случае речь не идет о какой-то психической аномалии – как известно, воображение художника работает и во сне. Конечно, не всегда именно во сне получает писатель импульс такой силы. Но ведь твор- ческая лаборатория писателя, его талант и вдохновение – не открытая книга, тайна сия велика есть. О том, собственно, и рассказ Чехова.

Событийная сторона рассказа крайне незначительна, как совсем не важна внешняя жизнь для Андрея Васильевича Коврина, молодого магистра, который, приехав на лето в имение своего бывшего опекуна и воспитателя Пясоцкого, неожиданно для себя женится на его дочери Тане, а затем заболевает и вскоре, расставшись с женой, умирает.

Самое важное для философа Коврина – это жизнь духа. Он погружен в идеи, много читает, пишет, делает прекрасную научную карьеру. А потому в рассказе самая главная часть повествования – описание загадочных, волнующих перемен, которые стали происходить в сознании героя. Показывая в начале рассказа пограничное состояние утомленного разума Коврина, Чехов ведет своих читателей по тропе безумия, по которой вслед за своей галлюцинацией

– Черным монахом – устремляется его Коврин. Устремляется с вдохновенным восторгом, неостановимо. Он дорожит своей тайной, ему не хочется ни с кем ею делиться, и потому, скрыв от окружающих свое видение, философ после пережитого возвращается к людям с каким-то особенным, лучезарным, вдохновенным лицом.

Что характерно: о монахе он любит думать, хотя и осознает, что

это – болезнь, что он дошел до галлюцинаций. Это немного пугает его, но не всерьез и не надолго. Скорее

– вдохновляет, он начинает ставить перед собой все более сложные твор- ческие цели: «Ему хотелось чего-то гигантского, необъятного, поражающего».

А Черный монах, как никто на свете, отвечает этим его внутренним запросам. Он внушает ему уверенность в своих силах и выдающихся возможностях. Он ведет с Ковриным разговор о самом для него важном: о бессмертии, вечной жизни и цели человеческого существования. Коврину слушать его приятно. Хотя по-прежнему несколько беспокоит мысль о сущности Черного монаха. Ведь он – призрак, невидимый другим, – а значит, магистр психически болен, он ненормален. Как же человеку творческому следует относиться

êэтому тревожному факту?

-А не тревожиться, – успокаивает монах. «Что смущаться? Ты болен, потому что работал через силу и утомился, а это значит, что свое здоровье ты принес в жертву идее, и близко время, когда ты отдашь ей и самую жизнь. Чего лучше? Это – то,

êчему стремятся все вообще одаренные, благородные натуры».

Ведь и в принципе гений – это не норма. Здоровы только нормальные, то есть заурядные, «стадные» люди. Что отличает пророков, поэтов, му- чеников за идею? – повышенное настроение, возбуждение, экстаз, – все то, что неведомо обычному человеку и что противоречит его биологиче- ской природе. А потому – не надо бояться неведомого, ведь это знак избранничества. Черный монах озву- чивает самые сокровенные мысли

Она рождает образы, заполняет мир своими идеями, творит ту часть природы, что связана с воображением. А потому силлогизм Черного монаха логически безупречен. «Я существую

âтвоем воображении, а воображение твое есть часть природы, значит, я существую и в природе». Черный монах – символ творческого мучениче- ства и вечного скитальчества. Вот по- чему он явлен в чеховском рассказе

âоблике нищего странника, седого и босого, с бледным, страшно бледным, худым лицом.

Черный монах – это и мука, и страх, и блаженство творчества, отказ от которых равнозначен духовной смерти.

М.В. Лаврентьев,

кандидат юридических наук, доцент СГАП

ПОЧЕМУ ОН ТАК НАЗВАН – ГУМБЕРТ К. ГУМБЕРТ? (В.В. НАБОКОВ «ЛОЛИТА»)

Â1955 г. в США вышел роман

Â.Â.Набокова «Лолита». Впервые в истории мировой литературы в романе описаны интимные отношения между взрослым профессором-филологом и девушкой подросткового возраста. Роман сразу приобрел скандальную известность и до сих пор вызывает споры об этичности данных отношений. Имя главной героини – Лолита – стало нарицательным.

Исследователи творчества В.В. Набокова долго спорили о том, каковы истоки этого романа. Вызывала недоумение и фамилия главного героя, профессора-филолога, достаточно необычная – Гумберт К. Гумберт. Автор данной статьи предлагает свою гипотезу возникновения фамилии, и связана эта гипотеза с Саратовом. Точнее, с Саратовской губернской тюрьмой.

В 1911 г. в ¹ 21 газеты «Право» было опубликовано небольшое сообщение о самоуправстве начальника Саратовской губернской тюрьмы П. Гумберта1. Заметка рассказывала о том, что в один «прекрасный летний вечер» жена «тюремного надзирателя¾ сидела со своими детьми, дочерью семи лет и грудным младенцем, во дворе губернской тюрьмы. Кроме них во дворе находилось и играло еще несколько детей, в том числе и сын начальника тюрьмы». Мальчишка стал кидаться поленьями в дочь надзирателя. Жена надзирателя сделала замечание озорнику, на что сын начальника тюрьмы убежал домой и все рассказал отцу. П. Гумберт, не разобравшись в ситуации, начал принимать меры.

Вызвав к себе надзирателя, он начал оскорблять его и грозить увольнением от должности. Гумберт, кроме этого, приказал надзирателю строго наказать жену (проще говоря, избить). Надзиратель, стараясь не потерять место и приличный заработок, выполнил указание начальника, нанес телесные побои своей жене. Гумберт решил осмотреть результаты побоев. Не обнаружив на лице супруги надзирателя синяков и ссадин, начальник вновь приказал избить ее,

ев Самарской губернии начальником исправительного отделения, отдела. Возможным последствием данной проверки стали два самоубийства. 18 октября 1912 г. в 3 часа 15 мин. утра в ресторане «Казино» на Соборной площади застрелился помощник начальника Саратовского арестантского исправительного отделения и временной каторжной тюрьмы А.К. Архангельский. 21 ноября 1912 г. в 6 часов утра на его могиле выстрелом из револьвера покончил с собой помощник начальника губернской тюрьмы М.П. Федулов»4.

Благодаря Воронежцеву удалось восстановить некоторые моменты истории Саратовской каторжной тюрьмы, созданной после Первой буржуазно-демократической революции.

Никакой другой информации о Гумберте ни в архивах, ни в какихлибо исследованиях не содержится. Но вполне вероятно, что эта необыч- ная фамилия в свое время запомнилась В.В. Набокову и благодаря его роману стала знаменитой.

1См.: Общая хроника // Право. 1911.

¹21.

2Воронежцев А.В. «¾Тут же он в настоящее время только вреден» (из истории саратовской тюрьмы в начале XX века) // Освободительное движение в России. Саратов, 2007. Вып. 22. С. 83.

3См.: Сушкин Г. В тюрьме в 1905 г. // Каторга и ссылка, 1930, кн. 8–9 (69–70). Ñ. 150–154.

4Воронежцев А.В. Указ. соч. С. 86.

М.В. Пырков,

кандидат филологических наук, доцент СГАП, член Союза писателей России

ДЕЛО КАПИТАНА КОПЕЙКИНА

Собирается вор Копейкин На славном на устье Карастане.

Он со вечера вор Копейкин спать ложился,

Ко полуночи вор Копейкин подымался¾

Из народной песни

Лучше Короленко не скажешь. Во втором томе поэмы «Мертвые души» видны «сложенные крылья гоголевского смеха»1. Но вчитываясь внимательно, вглядываясь в сохранившиеся страницы, точно бы из пламени являющиеся, напряженно задумываешься о слове великого писателя, теперь уже и вправду совсем другом, непривычном, местами до боли смиренном, местами до слез (не до слез ли сквозь смех?) грустном, местами до нестерпимости, с точки зрения сегодняшней литературы, пафосном, а местами откровенно, до безумия почти, дерзком. А не дерзко ли разве, не с обличением ли неслыханным звучит, например, трагически обрывающая второй том речь князя: «Знаю, что никакими средствами¾ нельзя искоренить неправды: она слишком уже глубоко вкоренилась. Бесчестное дело брать взятки сделалось необходимостью и потребностью¾ Дело в том, что пришло нам спасать нашу землю; что гибнет уже земля наша не от нашествия двадцати иноплеменных языков, а от нас самих; что уже мимо