10045

с нарушением возложенных на них обязанностей. Чем больше прав предоставлено тому или иному лицу, которое преступно злоупотребляет этими правами, тем больший ущерб будет причинен его действиями.

На основании ч. 1 ст. 182 УПК производство предварительного следствия по уголовным делам о коррупционных преступлениях (ст. 424–433, 455 УК) по предметному признаку подведомственно только следователям прокуратуры, независимо от должности, занимаемой подозреваемым (обвиняемым). В то же время к компетенции следователей прокуратуры по персональному признаку относятся также уголовные дела о любых преступлениях (в том числе и коррупционного характера), совершенных должностными лицами, занимающими ответственное положение и указанными в ч. 5 ст. 4 УК, а также иными лицами, перечисленными в ч. 1 ст. 182 УПК.

Таким образом, при определении подведомственности уголовных дел о коррупционных преступлениях законодатель использует сразу два критерия: квалификацию и субъекта преступления. При этом каждый из этих признаков в отдельности устанавливает исключительную подведомственность следователей прокуратуры по производству предварительного следствия по уголовным делам о коррупционных преступлениях, совершенных любыми должностными лицами.

Такое решение законодателя объясняется тем, что согласно ст. 12 Закона Республики Беларусь «О прокуратуре Республики Беларусь» прокуратура координирует деятельность государственных органов, осуществляющих борьбу с преступностью и коррупцией, и является наиболее квалифицированным органом предварительного следствия.

Всвязи с этим расследование всех уголовных дел о коррупционных преступлениях, совершенных должностными лицами органов внутренних дел, государственной безопасности и финансовых расследований, осуществляется только следователями прокуратуры.

Вто же время такая монополизация полномочий по расследованию уголовных дел о коррупции имеет и определенные недостатки. В частности, она может препятствовать выявлению коррупционных правонарушений в самой прокуратуре, способствовать их сокрытию и тем самым ослаблению борьбы с этими преступлениями в органах, осуществляющих надзор за законностью.

Представляется, что вышеизложенные обстоятельства и послужили причиной принятия Президентом Республики Беларусь Декрета

121

№ 3 от 18 апреля 2009 г. Согласно этому документу по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных ст. 424–433 и 455 УК, независимо от должности, занимаемой подозреваемым (обвиняемым), предварительное следствие проводится тем органом, который возбудил уголовное дело. Таким образом, персональный признак при определении подведомственности таких уголовных дел был исключен и заменен признаком, который в теории именуется альтернативным и широко применяется в законе для определения компетенции различных органов предварительного следствия (ч. 5–8 ст. 182 УПК).

Альтернативный признак можно рассматривать как проявление предметного в тех случаях, когда к основному признаку подведомственности – квалификации совершенного преступления – присоединяется дополнительный – орган, возбудивший уголовное дело.

Указанные изменения в правилах определения подведомственности уголовных дел о коррупционных преступлениях направлены на усиление борьбы с этим социальным злом и повышение эффективности противодействия коррупции во всех правоохранительных органах Республики Беларусь.

В отличие от предварительного расследования судебное разбирательство уголовных дел о коррупционных преступлениях никогда не было сосредоточено в одном звене судебной системы и осуществляется судами различных уровней. Это связано с тем, что судебная подведомственность данной категории уголовных дел по предметному признаку определяется с помощью санкции, установленной за совершение соответствующего преступления статьей Особенной части УК, по которой оно квалифицировано.

Поскольку исключительная мера наказания за коррупционные преступления законом не предусмотрена, то согласно ч. 1 ст. 267 и ч. 1 ст. 268 УПК дела о таких преступлениях относятся к подведомственности районных (городских) судов. В то же время эти дела могут рассматриваться областными, Минским городским судами и Верховным Судом Республики Беларусь на основании их права принять к своему производству в качестве суда первой инстанции любое уголовное дело, подсудное нижестоящему суду (ч. 2 ст. 268, ч. 2 ст. 269 УПК).

Персональный признак определяет судебную подведомственность уголовных дел о коррупционных преступлениях только тогда, когда они совершены высшими должностными лицами государства, депутатами Палаты представителей и членами Совета Республики

122

Национального собрания Республики Беларусь и судьями. В этом случае такие дела подлежат рассмотрению Верховным Судом Республики Беларусь по первой инстанции (п. 1 ч. 1 ст. 269 УПК).

Таким образом, применение персонального признака подведомственности не должно нарушать принцип равенства граждан перед судом и должно способствовать объективному и беспристрастному производству по уголовным делам о коррупционных преступлениях.

ОБЩИЕ ГАРАНТИИ РЕАЛИЗАЦИИ ПРИНЦИПА НЕЗАВИСИМОСТИ СУДЕЙ И ПОДЧИНЕНИЯ ИХ ТОЛЬКО ЗАКОНУ

Е. В. Дубровин

Белорусский государственный университет

Говоря о гарантиях реализации принципа независимости судей и подчинения их только закону, следует отметить, что наиболее распространенным является их разделение на общие и специальные (юридические, правовые). Такое разделение проводится, в частности, Ж. Л. Акишевой1, С. И. Афанасьевой2 и В. Д. Кайгородовым3. На основе проведенных указанными и иными авторами исследований общие гарантии реализации принципа независимости судей и подчинения их только закону можно определить как объективные условия общественной жизни, создающие максимум возможных на данном этапе развития общества и государства условий и предпосылок, необходимых для осуществления этого принципа. В то же время специальные гарантии – это способы и средства, непосредственно обеспечивающие его реализацию. Таким образом, критерием для разделения гарантий на общие и специальные является то, как эти гарантии влияют на реализацию принципа независимости судей и подчинения их только закону – опосредованно или напрямую. При этом опосре-

1Акишева Ж. Л. Гарантии реализации принципа независимости судей и подчинения их только закону в гражданском судопроизводстве: дис. … канд. юрид. наук. – М., 1991. – С. 22–24.

2Афанасьева С. И. Конституционно-правовые гарантии принципа независимости судей в Российской Федерации: дис. … канд. юрид. наук. – М., 2003. – С. 54–55.

3Кайгородов В. Д. Принцип независимости судей и подчинения их только закону в советском гражданском процессуальном праве: автореф. … дис. канд. юрид. наук. – Свердловск, 1975. – С. 16.

123

дованное влияние общих гарантий осуществляется через специальные, что и предопределяет целостность системы, включающей оба вида гарантий.

Как уже было сказано, общие гарантии – это определенные условия общественной жизни. Поэтому выделение различных видов общих гарантий может быть осуществлено на основе того, в какой сфере общественной жизни эти условия содержатся. Вопрос о видах общих гарантий в целом можно охарактеризовать как дискуссионный. Вместе с тем абсолютное большинство исследователей говорят о существовании политических, экономических и духовных (идеологических) гарантий как разновидностей общих. При этом ряд авторов (например, Ж. Л. Акишева и В. Д. Кайгородов) и вовсе выделяют лишь эти три вида. Не вдаваясь в детали дискуссии, раскроем сущность упомянутых видов общих гарантий применительно к независимости судей.

Слово «политика» переводится с греческого языка как «искусство управления государством»1. Таким образом, политические гарантии непосредственно связаны с государственным строительством и управлением и представляют собой те стороны этой деятельности, которые способствуют укреплению независимости судей. Среди этого вида гарантий прежде всего следует назвать институциональную независимость судей, т. е. такое положение судей в государстве, при котором они в совокупности образуют равную с законодательной и исполнительной ветвями самостоятельную судебную ветвь власти. При этом институциональная независимость невозможна без организации государственного управления на основе теории разделения властей. В результате сформулированные в рамках этой теории принципы, которые получили практическую реализацию, также необходимо рассматривать в качестве политических гарантий.

Среди этих гарантий можно назвать и деятельность государства, всех его органов и должностных лиц в соответствии с принципом верховенства права (ст. 7 Конституции Республики Беларусь). При такой деятельности обеспечивается режим законности, в том числе и в процессе осуществления правосудия, без чего невозможны независимость судей и подчинение их только закону. Существует также целый ряд других политических гарантий.

1 Современный словарь иностранных слов. – М., 1993. – С. 478.

124

Экономическими гарантиями судейской независимости «выступают такие факторы, как степень организованности в экономической сфере, ритмичная работа всего хозяйственного организма, постоянный рост производительности труда и объема производства, устойчивая денежная система и так далее»1. Эти факторы характеризуют уровень экономического развития государства, который, лишь будучи высоким, означает возможность практической реализации, в частности, таких специальных гарантий судейской независимости, как создание надлежащих организационно-технических условий для деятельности судов, а также материальное и социальное обеспечение судей, соответствующее их статусу. Таким образом, экономическими гарантиями принципа независимости судей и подчинения их только закону являются факторы и условия, способствующие устойчивому экономическому росту в стране, обеспечивающие наличие в ней материального достатка.

Говоря о духовных (идеологических) гарантиях, прежде всего следует отметить, что большинство авторов употребляет термин «идеологические гарантии». Термин же «духовные гарантии» используется, например, Н. В. Витруком, который рассматривает идеологические гарантии в качестве их составной части2. Представляется, что его подход является правильным.

Идеология – это «система взглядов, идей, характеризующих ка- кую-нибудь социальную группу, класс, политическую партию, общество»3. Таким образом, идеологические гарантии не связаны, например, с морально-психологическим климатом и уровнем культуры в обществе, образованностью его членов. Вместе с тем эти факторы, несомненно, обладают гарантирующим эффектом, на что и обращает внимание Н. В. Витрук. При этом и упомянутые факторы, не охватываемые понятием «идеологические гарантии», и сами идеологические гарантии имеют сходную природу и содержатся в духовной сфере общественной жизни. Следовательно, понятия «духовные гарантии» и «идеологические гарантии» соотносятся как общее и частное, т. е.

1Теория государства и права / В. М. Корельский и др.; под ред. В. М. Корельского,

В. Д. Перевалова. – М., 1997. – С. 450.

2Витрук Н. В. Основы теории правового положения личности в социалистическом обществе. – М.: Наука, 1979. – С. 198.

3 Ожегов С. И. Словарь русского языка / под ред. Н. Ю. Шведовой. – М., 1987. –

С. 193.

125

идеологические гарантии – это подвид такого вида общих гарантий, как духовные.

К числу духовных гарантий судейской независимости следует отнести: 1) высокий уровень общей и правовой культуры населения;

2)высокую нравственность как обычных граждан, так и самих судей;

3)высокий уровень доверия к государственным органам в целом и к судам в частности со стороны населения; 4) другие факторы, имеющие отношение к духовной сфере общественной жизни.

Такого рода духовные гарантии в конечном итоге должны привести к выработке у граждан (в том числе у судей, должностных лиц органов законодательной и исполнительной ветвей власти) стойкого внутреннего убеждения в необходимости наличия в государстве подлинно независимой судебной системы, важности соблюдения принципа независимости судей и подчинения их только закону. В этом и заключается их гарантирующий эффект.

РАССМОТРЕНИЕ УГОЛОВНОГО ДЕЛА КОЛЛЕГИАЛЬНЫМ СОСТАВОМ СУДА ПО УПК РФ: ПРОБЛЕМЫ И ПУТИ ИХ РЕШЕНИЯ

Е. И. Фадеева

Мордовский государственный университет имени Н. П. Огарева

Статья 30 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее – УПК РФ) предусматривает рассмотрение уголовных дел коллегией из трех судей в первой инстанции в установленных данной статьей случаях. Коллегиальный состав суда является обязательным также при рассмотрении уголовных дел в суде кассационной и надзорной инстанции. Вместе с тем законодателем остался неурегулированным круг вопросов, возникающих в ходе такого производства. Рассмотрим некоторые из них.

В соответствии с п. 26 ст. 5, ст. 243 УПК РФ председательствующим является судья, который руководит судебным заседанием, принимает меры по обеспечению состязательности и равноправия сторон, обеспечивает соблюдение распорядка судебного заседания, разъясняет всем участникам судебного разбирательства их права и обязанности, порядок их осуществления, а также знакомит с регламентом судебного заседания. Таким образом, председательствующий в ходе судебного заседания наделен полномочиями по управлению и руко-

126

водству судебным заседанием, в котором он действует как от своего имени, так и от имени всего состава суда, осуществляющего правосудие по конкретному уголовному делу. Однако, поскольку управление предполагает необходимость подчинения и возможность применения принуждения, а судьи независимы и подчиняются только закону, вряд ли правильно будет утверждать, что и в отношении их, как членов судебной коллегии, председательствующий тоже осуществляет управление. Поэтому верной представляется позиция, согласно которой по отношению к участникам судебного разбирательства председательствующий осуществляет руководство и управление, а по отношению к членам судебной коллегии – только руководство1.

Одновременно председательствующий выполняет и организаци- онно-подготовительную функцию, а именно, вызывает в суд обвиняемых, свидетелей, потерпевших, иных участников судебного разбирательства, уведомляет их о дате, времени и месте судебного заседания. Важное место в деятельности председательствующего занимает обеспечительная функция. С одной стороны, он разъясняет участникам судебного разбирательства предоставленные им законом права, а с другой – прежде всего на нем как руководителе судебного заседания лежит процессуальная обязанность обеспечить возможность осуществления этих прав. При решении же вопросов, связанных с непосредственным исследованием доказательств, в том числе вынесением итоговых и промежуточных решений в ходе судебного производства по уголовному делу, все судьи, входящие в состав коллегии, должны обладать равными правами. Как справедливо отмечает П. А. Лупинская, председательствующий не наделен правом снимать вопросы других судей, отвергать их предложения о производстве каких-либо действий2. Представляется, что в УПК РФ следует предусмотреть норму о том, что в ходе судебного заседания председательствующий не вправе ограничивать судей в возможности задавать вопросы лицам, участвующим в деле, снимать вопросы, поставленные судьями перед лицами, участвующими в деле, комментировать вопросы судей, как это закреплено в п. 41 Регламента арбитражных судов РФ, а также главой 36 Регламента Конституционного Суда РФ.

1Мартынчик Е. Г. Основы формирования приговора в советском уголовном процессе. – Кишинев: Штиинца, 1989. – С. 51.

2Лупинская П. А. Решения в уголовном судопроизводстве. Их виды, содержание и формы. – М.: Юрид. лит., 1976. – С. 37.

127

При этом и судьи, входящие в состав коллегии, в процессе заседания не должны прерывать своими комментариями и репликами объяснения сторон, показания экспертов и свидетелей, задаваемые другими судьями вопросы, игнорировать указания и распоряжения председательствующего. Кроме того, считаем, что судьи, входящие в состав коллегии, имеют право задавать вопросы лицам, участвующим в деле, и иным участникам судебного заседания только с разрешения председательствующего.

Часть 3 ст. 243 УПК РФ предусматривает занесение в протокол судебного заседания возражений участников судебного разбирательства против действий председательствующего. Однако закон не содержит указания на обязанность суда принимать какие-либо меры в связи с поступившими возражениями. Думается, что такие возражения должны рассматриваться всем составом суда, а вынесенные по нему решения оформляться путем вынесения судом определения либо по усмотрению суда заноситься в протокол судебного заседания. Документальное закрепление решения судьи на возражение становится особо важным при рассмотрении уголовного дела в кассационном и надзорном порядке, где протокол судебного заседания не ведется. Соответственно проверить законность, обоснованность и мотивированность принятого по результатам совещания судей решения на поступившие возражения в ходе рассмотрения уголовного дела в первой инстанции становится практически невозможно.

Требует уточнения вопрос о закреплении коллегиальных решений суда, принятых в ходе судебного заседания. В соответствии с ч. 2 ст. 256 УПК РФ при коллегиальном рассмотрении уголовного дела определение о возвращении уголовного дела прокурору в соответствии со ст. 237 УПК, о прекращении уголовного дела, об избрании, изменении или отмене меры пресечения в отношении подсудимого, о судебном разбирательстве в случае, предусмотренном ч. 5 ст. 247 УПК, в отсутствие подсудимого, о продлении срока содержания его под стражей, об отводах, о назначении судебной экспертизы выносится в совещательной комнате и излагается в виде отдельного процессуального документа, подписываемого судьями. Все иные определения по усмотрению суда выносятся в зале судебного заседания и подлежат занесению в протокол судебного заседания. Обращаясь к законодательству стран СНГ, можно заметить, что в УПК Украины и Республики Беларусь предусмотрено, что все другие решения (за исклю-

128

чением предусмотренных законом) могут по усмотрению суда выноситься или путем вынесения определения в совещательной комнате, или после совещания судей на месте с занесением решения в протокол судебного заседания1. Представляется, что и в УПК РФ следует предусмотреть возможность вынесения определений (за исключением предусмотренных законом) не только в зале судебного заседания, но и по усмотрению суда в совещательной комнате.

Представляется, что в случае вынесения решения судом на месте без удаления в совещательную комнату протокол судебного заседания является своеобразной формой, в которую облекается вынесенное судом определение. Последнее, согласно ч. 4 ст. 7 УПК РФ, должно отвечать требованиям законности, обоснованности и мотивированности, в связи с чем предлагаем в протоколе судебного заседания не только констатировать факт вынесения судом определения без удаления суда в совещательную комнату, но и указывать мотивы принятого решения (если решение суда содержало таковые).

Вызывает возражения порядок рассмотрения замечаний на протокол судебного заседания. В соответствии со ст. 260 УПК РФ замечания на протокол рассматриваются председательствующим единолично. Представляется, что такое рассмотрение должно производиться всем составом суда, принимавшим участие в судебном заседании, как это предусмотрено ст. 88-1 УПК Украины 1960 г.

ИСТИНА В СОСТЯЗАТЕЛЬНОМ УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ

Р. В. Бурак

Белорусский государственный университет

В современном уголовно-процессуальном законодательстве остро стоит вопрос о роли и месте суда в доказывании, пределах полномочий суда при осуществлении правосудия по уголовным делам. На страницах юридической печати идет непрекращающаяся дискуссия о том, как конституционные принципы состязательности и равноправия сторон (ст. 115 Конституции Республики Беларусь) согласуются с

1Уголовно-процессуальный кодекс Украины от 28 декабря 1960 года № 1001-V // http://www.law.vl.ru/comments/show_law.php?law_id=12&law_name; Уголовно-про-

цессуальный кодекс Республики Беларусь от 16 июля 1999 г. № 295-З // www.base.spinform.ru/download.fwx?regnom=2002

129

обязанностью суда установить объективную истину по уголовному делу. И хотя Уголовно-процессуальный кодекс Республики Беларусь (далее – УПК) не содержит в перечне задач уголовного процесса прямого указания на необходимость установления истины в уголовном процессе, но, закрепляя необходимость всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела, обязанность вынесения судом законного, обоснованного и справедливого решения, законодатель подразумевает, что целью доказывания по уголовному делу является объективная истина. Однако принцип состязательности не должен исключать установление истины в уголовном судопроизводстве. Напротив, в условиях действия принципа состязательности наилучшим образом возможно установление объективной истины, созданы условия, предостерегающие познание от возможных ошибок, субъективизма, односторонности и неполноты. Принцип состязательности позволяет установить все факты, имеющие значение для дела, а принцип объективной истины способствует детальному рассмотрению всех обстоятельств, относящихся к делу, и является стимулом для вынесения решения, являющегося объективным результатом рассмотрения дела.

Но в настоящее время приходится наблюдать странную и небезобидную, как может показаться, ситуацию: стремление подчинить содержательную сторону рассмотрения уголовного дела формальной, принципы состязательности и равноправия сторон поставить выше всех других, но при этом качество рассмотрения дела и законность принимаемых решений в первую очередь соизмерять с такими принципами, как непосредственность, устность и непрерывность судебного разбирательства, всесторонность, полнота и объективность исследования обстоятельств дела, независимость судей и подчинение их только закону. Сразу заметим, что требования абсолютно правильные и обоснованные, ибо соблюдение названных принципов – одна из важнейших гарантий вынесения судом законного и обоснованного решения.

В уголовном судопроизводстве предлагается выделять две основные цели: достижение объективной истины по делу и охрана прав и свобод участников уголовного судопроизводства. С учетом этого в ходе судебного следствия необходимо разумное сочетание принципа состязательности с активностью суда и отысканием истины по уголовному делу.

130